~•История Одного Демона•~

Прямо возле ворот поместья стояла девушка. Блондинка, с длинными, собранными в длинный хвост волосами. Одета она была в чёрное боди и пару сапог до бёдер. За спиной её виднелся огромный чёрный лук. Приоткрыв дверь, она стояла, заглянув внутрь, пуская слюни. Это была Бласфемус, одна из генералов Лайнхольда, оставленная охранять главный вход в поместье. — Почему ты не внутри? — послышался мужской, скрипучий, болезненный голос за её спиной. — Тц! — она обернулась и увидела перед собой мужчину, который выглядел крайне неопрятно. Волосы были грязными и растрёпанными, на месте правого глаза копошилась некая чёрная субстанция, а под левым огромный мешок от недосыпа. Мерзкая, неаккуратная щетина обрамляла его лицо, а одежда его местами была не только грязной, но и рваной. — Напугал. Меня поставили охранять вход… И запретили выпивать… — Мм… Держи. — произнёс он, доставая из-за спины грязную бутылку рома. — Ва-а-а-а! ~ — радостно застонала девушка протягивая руки к заветной бутылке. — Правда можно?! — Ага. — мужчина с характерным звуком вынул пробку из бутылки, протягивая её девушке. — Аа-а-а-а~ Как она сексуально чпонькает! ~ — девушка резко выхватила бутылку у него из рук и стала опустошать содержимое. — Слушай, не хочу сейчас показываться перед господином. Прикроешь меня? Я пойду попробую поспать. Если спросит, приходил ли я, скажи что нет. — Хорошо, как скажешь! Какой он солёненький! Ты мне прям вечер спас, Иратус! Обожаю тебя! — несмотря на всю неопрятность и мерзкий внешний вид Иратуса, девушка не побрезгала обнять его. — Не преувеличивай. Всё. Давай, пока я тут не свалился. — погладив руку девушки, обнявшей его шею, он аккуратно вырвался из объятий и отправился к задней части поместья, откуда через тайный проход попал в подземную его часть. Под поместьем издавна пролегали километры лабиринтов, через которые можно было попасть в любую часть столицы или прилегающих городов. Но главный зал этого подземелья был местом, где жили генералы Лайнхольда. Для каждого из них там он оборудовал собственную комнату. Спустившись по винтовой лестнице, Иратус обессиленно рухнул возле стены, став чесать болезненное пятно на глазу. — Чешется… Чешется, чешется, чешется! Сколько ж можно, мерзкий ты ублюдок!!! — яростно скрипя зубами проговорил Иратус, расчёсывая ногтями рану. Под ногти уже стала забиваться кожа, вперемешку с мерзкой субстанцией, но он всё не останавливался и чесал. — Хоть на минуту прекрати, сукин ты… — Думаю, на минуточку можно, ха-ха-ха! — раздался голос, что звучал, как дьявольская какофония из сотен других голосов, в голове Иратуса, и зуд на мгновение прекратился. — Ах-х-х-х… — выдохнул генерал, опустив руки и закрыв глаз. Он мгновенно провалился в сон. Как и было сказано, буквально через минуту зуд вновь начался и вот он, словно сквозь сон, инстинктивно принялся начёсывать больное место. Затем он приоткрыл глаз. Всё вокруг плыло, хотелось заснуть и не просыпаться, но увы. Найдя в себе силы, Иратус поднялся на ноги и отправился обратно, вверх по лестнице. — Нужно доложить господину… — полушёпотом произнёс он, направляясь в поместье. Тем временем в поместье во всю шла самая настоящая гулянка. Музыканты играли заводную мелодию, гости потихоньку начинали пьянеть и радостно кричали и танцевали. Чего не скажешь о генеральском столе, каждый из присутствующих был предельно спокоен и пил в меру. — Тут стало слишком шумно. Можно я пойду посплю? — за генеральским столом сидела девочка, на вид ей было лет двенадцать. Её волосы цвета тёмного пепла были коротко пострижены, чуть выше плеч, на глазах её была чёрная повязка, от рождения она была слепа. — Хорошо, Найши. Я отведу тебя. — произнесла сидящая рядом девушка. Её звали Тимилекта, она была ангелом, не только внешне, но и по природе. Волосы её были белые, с редко встречавшимися голубыми прядями, собранные в два пучка. Она была одета в белое платье, с маленьким плащиком, покрывающий левое плечо. На руках её были крупные золотые наручи, а на ногах золотые сапоги. — Охерон, подождёшь? — спросила она у сидящего рядом мужчины, который, казалось, был равнодушен к празднеству. — Ага. — безэмоционально ответил он. У мужчины были короткие чёрные волосы, собранные в небольшой, торчащий хвост. Обычно он носил на лице чёрную тканевую маску, но сейчас она была спущена. Его взгляд был холодным и спокойным. Одет он был в лёгкую, почти незащищённую одежду, за исключением одного единственного правого наплечника. Он сидел, спокойно скрестив руки на груди и осматривал округу. Кивнув на ответ Охерона, Тимилекта взяла Найши за руку и повела к одному из коридоров, где находился тайный проход в подземелье. Спускаясь вниз, по пути ей повстречался Иратус, который просто лежал на ступеньках лицом вниз. — Иратус? Всё в порядке? — спросила Тимилекта. Ответа не последовало. — С ним всё хорошо. Пусть братик поспит. Не буди его. — вдруг произнесла Найши, протянув к нему ладонь. Тимилекта не стала спорить и они аккуратно обошли его, направляясь к комнатам. Молодожёны тем временем уединились в личных покоях Лайнхольда. Губы Розы коснулись его уха, от ее горячего дыхания у него по спине побежали мурашки, когда она нежно прошептала: — Любовь моя, мой Ворон, — промурлыкала она, — ты мой, телом и душой. И я никогда тебя не отпущу. От этих слов по телу Лайнхольда пробежал трепет, и он почувствовал, что тает в ее объятиях, а сердце колотится в груди, как барабан. Он знал, что попал в ловушку, запутался в паутине желаний Розы, и все же не мог не испытывать чувства свободы, раскрепощения, отдаваясь в ее любящие объятия. Пока они сидели там, заключив друг друга в объятия, комната вокруг них начала исчезать, оставляя только их двоих, затерявшихся в своем маленьком мирке багровой страсти. И в этот момент Лайнхольд понял, что сделает все, чтобы остаться с Розой, быть для нее Лайном, ее любовью, для нее всем. Он подчинился бы любой ее прихоти, чего бы это ему ни стоило, потому что знал, что, если она будет рядом, он сможет завоевать весь мир. В полумраке, в приглушённом свете, Лайнхольд стал замечать, как некогда белоснежная склера его избранницы чернеет, а и без того красные глаза приобретают ещё более кровавые оттенки. Он поделился с ней частью себя, своей кровью, своей сутью и так Роза стала одной из Белых Воронов. Тяжело дыша, Лайнхольд наклонился к уху девушки и шёпотом произнёс: — Теперь ты полностью моя… — и они наконец достигли кульминации. — Теперь отдохни, отоспись. Моей крови ещё нужно прижиться в твоём теле. Машинально, словно слушаясь приказа, Роза мгновенно провалилась в сон, а Лайнхольд тем временем стал собираться. Спустя несколько минут он покинул спальню. Прямо возле дверей стоял Охерон, облокотившись на стену и сложив руки на груди. Чуть поодаль находилась Сальфина, что ровно стояла возле стены, спрятав руки за спину. — Ты подсматривал что ли? — застёгивая последние пуговицы на рубашке, спросил Лайнхольд у Охерона. — Нет. Вы сами попросили подойти. — Я не говорил стоять вплотную к спальне. Ладно, не важно. У меня к тебе поручение. — Какое? — Отправляйся в Нагариус и сообщи Зенагелду, что мне нужно кольцо. С этого момента я даю ему неделю на раздумья, иначе я заберу его силой. — Будет сделано. — поклонился Охерон и ушёл прочь. — Сальфина, подойди. — Слушаюсь, господин. — произнесла серокожая девушка, подходя ближе. — Разведка доложила мне некую информацию о том, что наш нефилим учился магии у некой Карлии Магнус из Астриума. — Мне стоит её устранить? — Сальфина выставила руки на уровне груди, показывая железные когти. — Нет. Ни в коем случае. Ещё мне известно, что Персиваль неровно к ней дышит… Не хочу портить отношения с братом, но знать, чему именно она его обучила, не помешает. Поэтому приведи её ко мне и постарайся не привлекать лишнего внимания. Я хочу её допросить. И ещё одно: никто не должен знать об этом. Это задание строго между нами, ясно? — Как прикажете, мой господин. — Молодец. — Лайнхольд потрепал девушку по голове, от чего она смутилась. — Можешь приступать к выполнению задания. — Не буду медлить ни секунды! — радостно произнесла девушка и поспешила удалиться. Лайнхольд же, прошёлся вдоль коридора. Где-то внизу он всё ещё слышал приглушённые смех и музыку, однако его это уже не волновало. Он остановился возле большого окна и посмотрел на небо. Из-за туч аккуратно выглянула розоватая, растущая луна. — Через неделю… Кровавая луна. Идеальный момент, чтобы заполучить второе кольцо… Проходя дальше по коридору, Лайнхольд свернул налево и зашёл в одну из комнат. Она была обставлена старомодной, но изящной, элегантной мебелью. Но судя по всему, комнатой явно давно не пользовались, несмотря на то, что горничные регулярно проводят здесь уборку. Медленно пройдясь по комнате, Лайнхольд уселся в кресло, что было повёрнуто к стене. На этой же стене висел огромный портрет. На нём была изображена красивая девушка в чёрном платье, с длинными, пепельно-белыми волосами, что расстилались до самого пола. Склера её глаз была чёрной, а радужка кроваво-красной. Она сидела, сложив руки на коленях и улыбалась. Прямо рядом с ней, с левой стороны возле её коленей стоял маленький беловолосый мальчик в синем костюме, широко улыбаясь. Его склера в отличие от всех присутствующих была белой. С правой же стороны, стоял ещё один мальчик, в красном костюме, очевидно, это был молодой Лайнхольд. Он улыбался подобно матери — слабо, непринуждённо. И наконец, позади всех них стоял самый настоящий великан. Если бы он не встал на одно колено, он явно бы не поместился на картину. В его взгляде было что-то зловещее, а его улыбка не предвещала ничего хорошего. Тем не менее, он был здесь и он стоял, положив руку на плечо молодого Лайнхольда. — Сегодня я женился, мама. Мне так тебя не хватает… — произнёс король и, удобно устроившись в кресле, сложив ногу на ногу, он уставился в портрет, о чём-то задумавшись. Он погрузился в собственные мысли, в свои воспоминания, когда всё было лучше, когда семья была цельной и когда его отец ещё не стал маниакальным тираном. В воспоминания, когда его мать могла потрепать его по голове и утешить в трудную минуту. В воспоминания, когда она ещё была жива…