wandering planets or a complete mess (but only for him)

       — нет, правда, абсолютно серьёзно. это как сцена из дорамы, но в реальности.        — а я о чём? они противные до ужаса, но юджин не колется никак. — гонук лежит на сложенных руках подбородком и не до конца понимает зачем он живёт и о чём они толкуют.        до начала уроков ещё минут двадцать. как чёрт попутал сегодня, почему-то и спалось плохо и просыпалось сложно и вообще утро непутёвое.        рики не затыкается о том, что было вчера у юджина дома. и, если сначала это были слова восхищения кюбином (кюбин такой хороший, терпеливый, понимающий. он умеет разговаривать на двух языках, представляешь?), то сейчас всё скатилось к обсуждению его недо-романа с юджином.        видит бог, гонук мог бы быть более активным собеседником и в крысу перетереть юджину абсолютно все косточки, но сейчас восемь часов утра. он не уверен в том, что такое кости в целом, и до последнего надеется на то, что это сон такой дерьмовый со школьными локациями и незатыкающимся рики под боком.       — но ты просто не видел этого! губы кюбин-хёна были буквально у юджин-и на щеке, и он даже не дернулся! а то как кюбин-хён нагло пил чай юджина, ожидая реакции, а юджин посмотрел взглядом вроде «ты обычно не ограничиваешься чаем». я чувствовал себя лишним каждую секунду, а ведь я с родителями живу у меня иммунитет к этому!        гонук зевает долго и лениво, где-то про себя помечая, что они точно должны обсудить ситуацию у рики дома, потому что там, очевидно, что-то нехорошее. но, пока он шутит и не подаёт реальных тревожных звоночков, они с юджином спускают всё на тормозах.        — помнишь батончики, которыми юджин всегда делится на обеде? — он дожидается кивка и продолжает, смотря вроде прямо, а вроде и в никуда одновременно. — это кюбин-хён каждый раз, как у них совпадает расписание, подкидывает ему в рюкзак. типа просто так. типа всегда. когда он ещё учился с нами, этих батончиков у юджина в рюкзаке было столько, что мы на биологии из них строили баррикады от слюней учительницы.       рики округляет глаза, заторможенно кивая. ему всегда было интересно, зачем юджин покупает столько шоколада, ещё и делится им.       гонук тем временем вспоминает, что мысль не закончил, и снова возвращается в реальность.       — я к тому, что кюбин-хён всегда бэйбил юджина. для них это что-то вроде нормы. но юджин всегда отвечает одинаково на вопросы об их отношениях.        — как?        гонук отрывается от созерцания парты и переводит взгляд на дверь, встречая там запыхавшегося юджина. раз эта пунктуальная задница здесь, то до занятия осталось минут десять.       — вот и спроси, — он поглядывает полусонно на юджина заспанного, у которого на щеке отпечаток подушки горит, и это, кажется, даже дрёму слегка снимает. — утречка.        — утра. — юджин кивает друзьям, отмечая, что не один он тут как слепой котёнок. — сегодня точно будет дерьмовый день, потому что утро уже бьёт все рекорды ебанутости.        — истину глаголишь, друг.        гонук уже не знает, как извертеться, чтоб удобно было на этой долбанной парте, цокает и садится ровно. он посматривает на рики притихшего, и понимает, что тот правда пытается придумать, как задать главный вопрос утра.        ладно, может быть гонук немного добрый сегодня. и совсем чуть-чуть любопытный.        — как позанимались вчера? к контрольной готовы?        — думаю проходной наберём. — юджин смотрит на рики, и они обмениваются лёгкими полуулыбками, потом мажет по гонуку и серьёзно не понимает, как он может спать и поддерживать дискуссию одновременно. —  кюбин-хён удачно подвернулся вчера. эта бестолочь свои задания никогда не делает, зато другим задаром и с удовольствием.         — мы давно с кюбин-хёном не виделись. как он там?         — жив и ладно. ты же знаешь его. — юджин мотает головой из стороны в сторону, пока на губы лезет противно-приторная и совсем неконтролируемая улыбка.        рики уставился на гонука мол смотри! я вчера за этой комедией в двух актах пол вечера наблюдал!        а гонук совсем не выглядит удивленным, отвечая закатанными глазами: я с ними знаком хер знает сколько, меня такое не берёт уже.       они ещё с полминуты пытаются прокачать ментальную связь и без слов договориться о том, кто сделает финальный выстрел в голову, но перекладывать ответственность одинаково сильно любят, и это весь процесс значительно тормозит.        — эм..юджин..а кюбин-хён.. а вы с ним не вместе?        — боже, перестань маяться хренью. это тебя гонук подсадил? — юджин закатывает глаза, отворачиваясь.        руки находят очень важное дело: разбор рюкзака. урок всё-таки скоро начнётся. а ещё надо парту подвинуть на пару сантиметров влево, чтоб ровно было по ряду, и в телефоне проверить какой-нибудь календарь. и калькулятор ещё. дел невпроворот вообще.       — гонук? — у рики над головой практически загорается красный знак вопроса.        гонук видит это, но ничего не говорит, лишь глаза закатывает и ждёт, пока юджин закончит со своими «важными» утренними делами и объяснит всё сам.        — он со своими лакорнами двинулся совсем. скидывал мне подборки я как кхай, кюбин как терд.       рики в голове переводит корейские слова в английские, пытаясь сложить два и два, и цельные предложения из обрывков, и таки спрашивает.        — а что такое лакорн?        гонук роняет голову на парту под заливистый смех юджина. этот день точно будет долгим.  \\       по окончании уроков, троица неторопливо шагает подальше от этого адового места. гонук в центре, лепечет что-то бессмысленное, он всё-таки раздуплился к обеду и сейчас пытается разбавить загруженную атмосферу.        если спрашивать юджина, то это точно вина учительницы по истории, которая в силу возраста и сопутствующего этому маразма не вспомнила, что никаких докладов не было задано, и выставила колонкой неуды.        конечно, они всем классом выли и пытались доказать отсутствие домашнего задания (удивительно, что это тот редкий случай, когда его правда не было), но, как и полагается учительнице преклонного возраста, её совсем не интересовало мнение учеников.        запись в дневнике, конечно, никто не оставлял, потому что в век цифровых технологий бумажный вариант сильно проигрывает. но юджин может предчувствовать взбучку от матери, поэтому туча над ним висит самая чёрная.        по тусклости далее идёт рики с сереньким облаком, и если у юджина оно жалило молниями, то тут лишь унылым проливным дождём пахнет. потому что его родители не ждут хороших оценок, потому что они в целом не делают ставок на рики.        и где-то между ними гонук, над которым разве что хора ласточек не хватает. его родители посмеются с учительницы, про которую нелестные комментарии слышали не раз и не два, и скажут не парить себе мозги.         можно сказать, что ему повезло, если не знать всей истории. на деле же здесь связь с родителями строилась долго и кропотливо, из хрупких нитей, которые рвались не раз.        единственное, что гонук вывел из своей ситуации - трудности в самом деле сближают. свою гармонию дома сейчас он, конечно, не обменял бы ни на что, но он очень хорошо помнит, что заложено в фундаменте, и вряд ли это забудется.       эта разношерстная компания наверно и сошлась, потому что вместе легче: одному справляться, второму игнорировать, а третьему забывать.       сейчас гонук нацепил на себя дурацкий парик клоуна и красный ватный нос, пытаясь растормошить двух друзей. на самом деле он последние два урока убил на это, хоть и безуспешно, по большей части.        — хорошо, рики, время моего коронного анекдота про двух геев в бассейне… — гонук осекается, глаза-щёлочки смотрят куда-то вперёд, пока в ожидании анекдота его прожигают с двух сторон. — о? юджин, а это не машина кюбина?        вся троица всматривается по направлению его руки, и рики смотрит не знающе, юджин переваривая, а гонук ставя точку на своих потугах в клоунское дело.        — у него есть машина?        — технически она его старшего брата, но он сдал на права в прошлом году и гоняет теперь иногда. — гонук рассказывает всё с видом знатока, пока юджин и словом не обмолвился.        рики ловит диссонанс, не совсем понимания кто кому друг поитогу и кто с кем в отношениях. его не то чтобы посвящали в детали, по большей части потому что случай удачный не подворачивался.        гонук раньше жил в одном дворе с кюбином и юджином. они не были особо близки, хоть и дрались за лопатки в одних песочницах и крутились в одних компаниях.        как бы странно это не звучало, но проучившись в одном классе всю младшую школу, юджин заметил гонука только под конец средней. и, по общему признанию, причиной был кюбин, который, находясь в школе, поимённо знал каждого шпенда и был другом даже для ночного сторожа.        гонук, наверное, мог бы назвать их даже близкими друзьями, им одинаково комфортно в компании друг друга. после выпуска кюбина они поддерживают связь в мессенджерах, реже гуляют из-за обоюдной загруженности, но, когда выдается случай, обожают зависать в игровых клубах.        гонук толкает юджина в сторону машины, нагло скидывая одну депрессивную тушу на кюбина, тот точно позаботиться о юджине лучшим образом. а сам хлопает в ладоши, привлекая внимание рики, и тянет его в сторону торгового квартала, предлагая мороженое. троится расходится без лишних слов.       дверь с пассажирской стороны сильно хлопает, разбавляя салон прохладным воздухом. юджин буднично бросает рюкзак на задние сидения и поворачивается лицом к водителю.        тот, увлечённый уровнем какой-то бродилки, не дёргается и даже не поднимает глаз, но прекрасно знает, кто залез в машину. юджин не торопится отвлекать его, сидит смирно, дожидаясь пока кюбин сольёт уровень.       он не писал никаких сообщений, они вообще ни о чем не сговаривались. у кюбина на самом деле через дефис вторым именем идёт «случайность». он весь собран из неопределённостей бесформенных, которые почему-то складно уживаются вместе.        юджин соврал бы, если бы сказал, что ему это не нравится. его порядок в голове, фундамент к которому закладывался с самого детства, порядком давит. иногда он устаёт думать обо всех возможных и невозможных проблемах, сопровождающих каждый шаг, а кюбин единственный, кто может даже в форменном порядке устроить хаос. и юджин благодарен ему за это.       в его глазах кюбин как те планеты, что не имеют орбиты. в его представлении эта блуждающая-планета-кюбин почему-то всегда приближается в самые нужные моменты.        — я эту игру в рот ебал.        мобильный теряется где-то между сидениями. юджин угукает, провожая его взглядом, потому что потом нужно будет искать.       — я бы прошёл квест, если б дома был.       — сто процентов. — кивает юджин.       — я эти уровни в детском саду ещё щёлкал.       — восходящая звезда киберспорта.        кюбин прыскает, поворачиваясь корпусом к пассажирскому месту, и тянется к чужой макушке, ероша волосы.       — прав как никогда, ю. как день прошёл?        — пойдёт, — юджин ёрзает на месте, своими ладошками находя чужую, запутанную в волосах, — я контрольную по математике написал всю. хвали.       — ты умница. я горжусь тобой. — он улыбается слишком тепло, заставляя все тучи плавиться, и легко берёт его руку в свою. — устал?        юджин находит развлечение в переберании чужих пальцев и тянет с ответом. он правда устал и, возможно, хотел бы сейчас просто лечь в кровать, проведя остаток дня амебой в последние минуты разложения, но домой не хочется.       кюбин интерпретирует затянувшееся молчание по-своему.        — хорошо, давай уедем куда-нибудь за город, откинем сидения до упора и будем осуждать весь мир?        юджин, задумываясь над предложением, не отпускает чужую руку из захвата, и с опущенной головой еле видно кивает. кто бы, чёрт возьми, в самом деле смог сказать этому «нет»? с кюбином совсем необязательно разговаривать через рот, когда его эмпатия всегда выкручена на максимум.        — вот и порешали. пристегивайся, бейб, — он убирает руку к коробке передач под смешок с пассажирского.       и мимоходом заставлять настроение юджина выравниваться это уже что-то вроде рутины.        в дороге они особо не болтают. юджин боится отвлечь новоиспечённого водителя, хоть кюбин и говорит, что в прошлой жизни был гонщиком «формулы 1». они перебрасываются редкими фразами, но по большей части тишину разбавляет только плейлист кюбина.        он с водительского краем глаза подсматривает за юджином, который в чужом телефоне придирчиво перебирает треки, и улыбается однобоко.        юджин, выстроив очередь из песен, прячет чужой телефон в бардачок между сидениями и отворачивается к окну. среди проносящихся мимо деревьев выглядывает яркое солнце. он всматривается в него и про себя бросает вызов.       по дороге проносятся они с кюбином, а рядом, по небу, не отстаёт солнце. они летят наперегонки и пока что на равных. лишь на повороте кюбин оставляет его позади, юджин записывает им победу и, довольный, прикрывает глаза.        спустя часа пол машина плавно останавливается в стороне от трассы. в месте, где сторонние звуки не достают их, кюбин отстёгивает свой ремень и лезет к соседнему сидению.       юджин, полусонный и с пеленой на глазах поворачивает голову навстречу, пробуя реальность по чуть-чуть. его порядком разморило спокойной музыкой и аккуратным вождением, он и сам не заметил, как склонился к окну, посапывая.        кюбин готов сожрать кулак от очаровательности этой картины.        — доброе утро, соня.        — просто ты неплохо водишь.        — ну так форсаж знаешь? про меня снимали. — кюбин подмигивает, отстегивая чужой ремень, и почти хочет помочь откинуть спинку сидения, но осекается. — ты знаешь где рычажок?        юджин хрипло угукает, справляясь самостоятельно, пока кюбин делает музыку тише, оставляя её ненавязчивым фоном.        взгляд упирается в обшивку крыши, но смотреть получается дальше. юджин может увидеть там первые мерцающие звёзды и соединения ярких точек в созвездия. воображение рисует целый космос и бесконечные вселенные с планетами без орбит. отличный приём, когда хочется отвлечься, оставив лишь пустую черепную коробку.        телефоны скинуты подальше, чтоб не разбавляли атмосферу. за все самые нужные сообщения юджин уже успел зацепиться.        «где ты? ты вообще видел, что у нас с историей?»       «…вместе того, чтобы прямо сейчас учить даты, ты гуляешь, прекрасно»       «иногда мне кажется, что твоё будущее никому кроме меня не нужно»       «мы ещё поговорим дома о твоей успеваемости»       юджин помнит их почти дословно. не то чтобы они менялись, возможно, в незначительной степени формулировка, но суть - никогда. он отстойнейший.        кюбин, заметивший перемену в настроении ещё в дороге, может и сообразил в чём соль, но влезать в чужие внутренние потуги не решился. он ждёт, пока с ним захотят поделиться, и тогда уже стерильно и аккуратно переделает все кривые стежки, а может и во внутрянке покопается.        вообще кюбин никогда не лез в психологию, по-существу он технарь до мозга костей, но для юджина он готов перелопатить всю доступную литературу. юджин даже не представляет какая власть собрана в его руках.        они проходили через это не раз. условно для себя, кюбин выделил три этапа: юджину нужно время остудить голову, обмозговать ситуацию и прийти к согласию с собой, и уже после он будет готов к обсуждению. тихая дорога и короткий сон, возможно, подсобили с первыми двумя пунктами. тогда сейчас время для главного.        — мама.       кюбин кивает, будто юджин может это видеть, и молчит, давая время сформулировать мысль полностью. юджин знает, что его слушают.        — на самом деле это глупо. она просто снова мониторит успеваемость. мне кажется это её второй самый часто посещаемый сайт. первый с теми дурацкими рецептами, которые у неё никогда не получаются.        — тебя расстраивает то, что она озабочена твоими оценками?       — не то чтобы расстраивает. просто… — юджин прикусывает губу, — я ведь сегодня математику писал, может там и есть ошибки, но я постарался сделать всё, что мог. и ей я об этом говорил тоже, но она всегда только об оценках. мои старания так сильно игнорируют, что мне кажется, будто я и не стараюсь вовсе.       кюбин поворачивает голову к пассажирскому месту и ловит выразительный профиль с закрытыми глазами. юджину всегда было удобнее открываться не пересекаясь взглядом с собеседником, так он не теряется в нервозности. кюбин знает это. как и знает, что все достижения юджина с самого детства обесценивались.        получил отлично? так и должно быть, ты же не глупый.       сдал экзамен на 90? можно было набрать высший балл, в следующий раз уделишь больше времени подготовке.       выиграл в школьной олимпиаде? а почему не в городской?       в этом болоте юджин всю свою жизнь. он рос, считая, что стараться до посинения это что-то само собой разумеющееся, это дорога к признанию и похвале. его учили, что на любое доброе слово нужно заработать.        никто не будет хвалить лузеров, как и в целом никому нет дела до дураков, не приученных к труду. он считал это правдой, аксиомой и своим личным кредо. а потом появился кюбин, сшибающий все эти установки по неосторожности и обыкновенной прихоти, и юджин задышал.       ты получил отлично за тест по биологии? юджин-и, ты мой маленький гений, это супер!       ты сдал все экзамены? ты умница, утёр нос там всем, да?       выиграл в олимпиаде? да кого волнует уровень, ты, чёрт возьми, выиграл в олимпиаде, я горжусь тобой, ю.       кюбин был единственным, кто радовался самым маленьким и незначительным успехам, наверное даже искреннее, чем сам юджин. и он учил этому.        он учил видеть не позор в плохих оценках, а стимул. он учил неудачи оборачивать опытом. он всегда учил чему-то новому и почему-то обычно противоположному родительскому. а со временем этот диссонанс в голове, как и полагается, начал выходить за её пределы.        когда мама сжимала челюсть до скрежета зубов, сдерживая крик и ругательства пляшущие на языке в адрес непутевого (а теперь ещё и отвечающего) сына, юджин чувствовал, что его отпустили ржавые тиски. он почувствовал свободу.        кюбин точно не гордится тем, что стал катализатором бунтарства, но последовавшие за этим изменения в юджине…может быть его не так уж и сильно мучает совесть.       — она просто знает, что нет предела совершенству, ю. думаю, она верит в тебя, но по-своему.        — или она просто не хочет замечать мои попытки.        — а может не умеет?        юджин молчит, приоткрывая глаза. кюбин всегда умел кратко и цепко, лишь одной фразой устраивать беспорядок у него в голове. он всегда видел ситуацию под другим углом, и почему-то посмотрев с его стороны, на свою возвращаться не получалось.        головой юджин понимает, что это обида внутри него гадкие мысли подкидывает, но сделать ничего с этим не может. иногда справиться с собой сложнее; иногда нужно выплеснуть весь негатив, чтобы после эту противную кучу разложить по полочкам и посмотреть на картину не замыленным взглядом. это, кстати, тоже ему кюбин подсказал.       он, пользуясь моментом, тянет свою ладонь к соседнему сидению. юджин чувствует тепло и это почти заглушает все попытки в самокопание. рука кюбина большая, она ложится поверх и полностью накрывает его собственную. кончики пальцев жжёт (как и любое место, которого ненароком касается кюбин), а сердце предательски заходится, сбиваясь со всех ритмов и устраивая кульбиты.        кюбин поглаживает большим пальцем костяшки, а у юджина будто все проблемы стираются, как следы на коже от шариковой ручки. он сжимает чужую ладонь крепче, и они, не сговариваясь, поддерживают комфортную тишину в салоне.        ошибочное мнение номер один: кюбин не умеет молчать. чёрта с два, умеет. юджин готов вступать в споры с каждым несогласным.        второе по распространенности: кюбин простак и дурачок. тут уже юджин может и шею разгрызть и губы наждачкой спилить. потому что не может простофиля так хорошо читать настроение и бессловесно оказывать так много внимания, что неловкость пробирает.        доброту кюбина часто принимают за слабость, а открытость за дурость. то, что некоторые порицают, юджин находит восьмым чудом света и готов голову положить за сохранность.        его взгляд прилипает к их рукам, будто склеенным. юджин на самом деле фанатик подобного. у него в галереи припрятана отдельная папка посвященная этой маленькой слабости и кюбину.       а кюбин считывает просьбу с малейших жестов, потому что уже несколько минут намертво прикован глазами к профилю юджина.        он свободной рукой достаёт телефон младшего, игнорируя надоедливые уведомления, заполонившие весь экран, и открывает камеру. это не совсем удобно, но нет времени жаловаться. кюбин старается держать телефон ровнее и делает несколько фото (вероятно смазанных, но точно самых искренних).        юджин, не отдавая себе отчета, начинает улыбаться. как же сильно он ценит наблюдательность кюбина; как он очарован этой всесторонней заботой; как его плющит от каждого проявления привязанности. как же он влюблён в каждую мелочь в нём.        говоря на чистоту, юджин не знает как и когда это началось. может, это даже было той самой первой любовью, когда с придыханием и трепетом хочется всему миру в противовес поставить одного единственного человека.        юджин всегда старался смотреть на вещи просто. свою симпатию он в целом принял без особых терзаний и долгих размышлений. просто, когда начались разговоры о «том самом» или о «той единственной», в голове почему-то кроме кюбина никто не рисовался.        и то ли дело в том, что этот задорный мальчишка с первого дня на площадке привлекал внимание своим громким голосом и никогда не оставлял никого в стороне. или же это всё те объятия в средней школе, когда желание сдаться было сильнее и больше юджина, но никогда не больше худющего и высоченного кюбина.        юджин честно может ещё сотни примеров накинуть, но всё равно не разберется, где этот клубок завязался. он эти мысли гоняет по кругу поздними вечерами перед сном и под одеялом, а уверенности прибавляется только в одном: он чертовски влюблён; он в этом полностью и без шанса на спасение.        что смешно до коликов, юджин знает, что кюбин также безобразно и с головой любит в ответ (потому что если он во что-то влезает, то только с ногами и развязанными шнурками, никогда без).        по закону жанра должно быть какое-то глупое до невозможности, но существенное до безобразия но. у них пожалуй один из самых комичных: они не вместе. и ни один не сможет нормально рассказать почему, ведь любые разговоры об этом они совместно прерывают, быстро меняя пластинку и не давая даже шанса на развитие. говорят, нет силы сильнее силы слова, и тут кюбин с юджином, в целом, согласны.        до конца дня их руки так и не разъединилились, а на перегонки с закатным солнцем они стачивали языки, препираясь о всевозможных глупостях. что угодно лишь бы уничтожить любые зачатки серьезности.