Сохранение угасающего света

      Наутро Скарамучча и Эфир проснулись в комфортной обстановке, прижавшись друг к другу после ночных признаний.       Оба переместились так, чтобы видеть лица друг друга, и затерялись.       Скара - в сияющих золотых глазах блондина, напоминавших ему о времени, проведенном в Татарасуне, о тепле кузниц в холодные месяцы и солнце в летнем небе, когда дети играли с ним.       А Эфир в поразительных глазах цвета индиго, напоминающие о путешествиях среди звездного моря, о том, как он грелся в не фильтрованном свете разных солнц, видел сотни звезд и тысячи миров.       — Привет. — неловко говорит Скарамучча.       — Привет~ — отвечает Эфир, слегка хихикая. — Доброе утро, Скара, или теперь я могу называть тебя любимый~? — говорит он, хихикая еще сильнее.       Марионетка краснеет, но не отворачивает голову, как бы ему этого ни хотелось, и не сводит с Эфира взгляда. Они смотрят друг на друга с такой нежностью, что никто из них не верит, что это реальность. Наверное, это сон.       — Значит, прошлая ночь была реальной? — спрашивает Скара.       — Если только мы не видели общий сон, то да. Даже если это так, я думаю, мы оба знаем, что это значит. — блондин отвечает мягкой улыбкой, переплетая их пальцы.       Скара сжимает его руку, прежде чем нерешительно произнести. — Ты уверен в этом, Эфир? Я-       — Да, Скара, я уверен. Тебе не нужно снова рассказывать мне все это. — говорит он ему, прижимая свободную руку к щеке Скары.       Скара снова смотрит в его глаза, сияющие обожанием. Он был готов поклоняться этому звездному ребенку, но, видимо, и тот был готов делать то же самое для него.       Его глаза затуманиваются слезами, и он поворачивается, чтобы прижаться лицом к ладони Эфира. Он молча остается на месте, но не высказанная благодарность все равно доходит до Эфира.       Блондин нежно проводит рукой по мягким волосам цвета индиго, надеясь, что марионетка поймет его ласку.       В конце концов Скара поворачивает голову обратно к Соре и притягивает его ближе к себе за талию. Наслаждаясь румянцем, разливающимся по лицу партнера, он наклоняется ближе и приникает к его губам в полном любви поцелуе.       Когда он отстраняется, то обращается к своему возлюбленному с серьезным взглядом.       — Пока ты будешь со мной, я клянусь своим существованием, что тебе больше никогда не придется страдать. Я убью любого, кто посмеет угрожать тебе. Я уничтожу все, что встанет на твоем пути. — говорит Скара, и выражение его лица становится более мягким, когда он продолжает. — Я буду поддерживать тебя во всем, что встретится на нашем пути. Я буду обнимать и утешать тебя, когда тебе это понадобится. Если ты станешь светом в бесконечной тьме моего жалкого, бессмысленного существования, то любовь к тебе станет моей целью в этом мире. Я позабочусь о том, чтобы все, к чему ты стремишься, было достигнуто. — он кладет руку на щеку Эфира и вытирает слезы, которые вот-вот могут упасть. — Я клянусь тебе, моя сияющая звезда, что буду вечно стоять рядом, пока ты остаешься на моей стороне.       Когда он говорит это, на его глазах появляются слезы, и он надеется и молится тому, кто будет его слушать, чтобы он не пожалел о том, что снова так раскрылся.       Он любит Эфира так отчаянно, что готов броситься в ад, лишь бы не потерять его.       Эфир смахивает слезы и крепко целует его, надеясь передать всю благодарность, которую он испытывает к марионетке. Оторвавшись от поцелуя, он оставляет их лбы прижатыми друг к другу.       — Я клянусь, что сделаю все это и для тебя, любовь моя. Я с радостью отвечу на твою преданность своей собственной. — говорит он, и они снова прижимаются друг к другу.       Вскоре их выводит из мечтательности стук в дверь, а затем голос Дилюка.       — Кто-нибудь из вас проснулся? — спрашивает он снаружи.       Они смотрят друг на друга, и Эфир решает ответить.       — Да, мы оба. В городе все в порядке? — отвечает он, не понимая, зачем еще Дилюку приходить к двери.       — О... Да, с городом все в порядке. Я пришел пригласить вас обоих на ужин в винодельню, если вы, конечно, свободны? — отвечает голос.       Эфир смотрит на Скару, и на его лице отражается недоумение, когда он пытается понять, как марионетка относится к этому предложению. Скара просто поднимает бровь и говорит Дилюку.       — Мы принимаем твое предложение. Спасибо, что пригласил нас.       Дилюк некоторое время молчит, а затем отвечает чуть тише, чем раньше.       — Хорошо, приходите, когда у вас обоих будет время этим вечером.       Они оба слышат шаги Дилюка, удаляющиеся от двери и возвращающиеся к лестнице.       Скара притягивает звезду к себе и снова целует его, а затем покидает кровать, чтобы собрать одежду, которая была беспорядочно разбросана по комнате.       Хорошо, что у Дилюка хватило манер постучать, - думает Скара, собирая свою одежду. Красноволосого и так явно беспокоило их партнерство, так что он наверняка вышел бы из себя, увидев их голыми и переплетенными друг с другом, с разбросанной в беспорядке по комнате одеждой.       Он раскладывает одежду Эфира на кровати и начинает надевать свою. Он уже наполовину оделся, когда заметил, что Эфир смотрит на него.       — Наслаждаешься видом? — говорит он с ухмылкой и приподнятой бровью.       — Ммм~ — единственный ответ, который он получает от своего партнера, заставляет его рассмеяться.       — Ха! Полагаю, если кто и достоин смотреть на меня, так это ты. — говорит он, и его ухмылка превращается в более искреннюю улыбку.       Закончив одеваться, он возвращается к кровати, и блондин наконец поднимается с нее.       Скара медленно наблюдает за ним, слегка повернув голову, чтобы встретиться с ним взглядом, и Сора с ухмылкой подмигивает ему.       Эта звезда станет его погибелью.       Сора действительно был неземным, светящимся, сияющим, блестящим - в общем, всеми возможными описываемыми терминами. Он был очарован и испытывал чувство глубокого удовлетворения, когда его взгляд нашел следы, оставленные им накануне вечером.       В идеале они должны быть скрыты, но он не мог не пожелать, чтобы парочка все же была видна. Чтобы все знали, что эти двое Сказителей принадлежат друг другу.       И это желание исполняется: блондин поворачивается к нему лицом с открытым ртом, потому что два следа едва заметны, если присмотреться. Пятна едва заметны сквозь прозрачный боди, но они все равно есть, и любой наблюдательный человек заметит их в мгновение ока.       Когда Сора заканчивает одеваться, он с облегчением обнаруживает, что видны действительно только эти две отметины, а на открытых участках кожи их нет.       На шее, правда, их больше, но с этим справится шарф.       Одев Сору, оба осматривают комнату на предмет оставленных вещей и, не найдя таковых, уходят.       Первым делом Эфир отправляется в кабинет Джин, чтобы проверить, как там дела. Прибыв на место, он стучит, объявляя о себе, и входит, когда она его зовет.       Он садится перед ее столом, и она обращает на него все свое внимание.       — Все в порядке, Эфир? — спрашивает она с легким замешательством.       — Да, у нас все хорошо, я как раз пришел спросить тебя о том же. Есть ли что-то срочное, в чем вы хотите, чтобы мы помогли, прежде чем отправимся в Ли Юэ? — отвечает он.       Джин слегка откидывается назад, чтобы подумать, а затем снова подается вперед и начинает перебирать бумаги на своем столе. Что-то привлекает ее внимание, и у нее наступает момент "ага!".       Она протягивает бумаги на столе Эфиру, и тот вместе с напарником пролистывает их, пока она объясняет.       — Мы получили два сообщения о странных явлениях в районе Рифа Маска. В обычной ситуации я бы не стала выделять для этого больше, чем разведгруппу, но эта ситуация совершенно иная. — говорит она, переплетая пальцы. — Один из отчетов сделал Венти.       При этих словах оба парня вскинули головы. Барбатос сам сообщил о чем-то странном, да еще и на Рифе Маска, с его древними вратами в Бездну.       — Я планировала послать Дилюка, Эолу и Кэйю исследовать это, но потом Венти ушел, узнав, что вы прибыли, и я отвлеклась на все происходящее. Если вы двое не откажетесь проверить это за меня, я буду благодарна.       Повернувшись, оба партнера смотрят друг на друга и кивают. Они поворачиваются к Джин и снова кивают, совершенно синхронно.       Она улыбается, благодарит их, и они уходят.       В фойе они застают Кэйю, который смотрит на них с удивлением, а затем улыбается своей классической улыбкой.       — Доброе утро вам обоим, Сказители. Понравились ли вам апартаменты? — говорит Кэйя тем самым специфическим, намекающим тоном.       Эфир не знает, что ответить на это, поэтому Скара быстро вклинивается в разговор с исключительно самодовольной ухмылкой.       — Да, они вполне отвечали нашим требованиям, капитан. Мы провели отличную ночь вместе. — он говорит, сверкнув глазами, и мозг Эфира на мгновение отключается.       Марионетка практически только что сказал Кэйе, что они трахаются.       Выражение лица Кэйи не дрогнуло ни на секунду, как будто он уже знал.       В тот момент, когда Кэйя заметил засосы под боди, Эфир в ужасе уставился на Кэйю, который с улыбкой встретил его взгляд.       Он подходит к блондину, хихикая, и кладет руку ему на плечо.       — Не волнуйся об этом, Эфир. Лиза, Розария, Альбедо и я - все мы вчера уже практически все сказали. Единственный, кто может быть немного обеспокоен, - это Дилюк, так что, возможно, не стоит давать ему их видеть.       — О! Кстати, о Дилюке, я хотел спросить, не мог бы кто-нибудь передать ему сообщение?       — О? И что это за сообщение?       — Джин попросила нас проследить за некоторыми отчетами о том, что происходит на Рифе Маска, и в зависимости от того, что там произойдет, есть вероятность, что мы не успеем к его приглашению на ужин сегодня вечером.       Кэйя на несколько мгновений задумывается, прежде чем ответить блондину.       — Хммм... Я могу, но есть очень большая вероятность, что Дилюк бросится за тобой, и меня почти наверняка тоже потянет за собой. Ты же знаешь, какой он.       — Лучше уж так, чем не появиться без предупреждения. — говорит Скара, и Эфир кивает в знак согласия.       Кэйя кивает им, желая удачи, и они проходят через двери.       Они направляются в более уединенный уголок города, и Эфир задает своему напарнику вопрос.       — Итак, Скара. Что ты знаешь о Рифе Маска и Спиральной Бездне?       — Ничего, кроме того, что уже известно общественности. Спиральная Бездна - исключительно опасная часть Бездны, и это все, что имеет отношение к делу. Ее Величество еще не посылала меня проверить ее. — марионетка пожимает плечами.       — Ладно, это действительно все важные вещи, так что все в порядке. Готов отправляться? — говорит Эфир и протягивает руку своему напарнику.       Скара берет руку, переплетая пальцы, и дуэт исчезает из Мондштадта.

***

      Они вновь появляются перед вратами в Спиральную Бездну и сразу же замечают в воздухе какое-то неправильное ощущение.       — Ты тоже это чувствуешь, Скара? — спрашивает Эфир, сжимая руку марионетки.       — Да... От всего этого места несет Бездной... — говорит Скара, сжимая руку в ответ, и осматривает местность.       ...       Через полсекунды их окружают четыре Мага Бездны и два Вестника Бездны, готовясь к атаке.       Скара мгновенно вытаскивает себя и Сору с помощью своего молниеносного шага, и они тут же принимают боевые стойки.       Они сразу же бросаются в бой, надеясь сначала расправиться с магами, так как их магия будет раздражать во время боя с Вестниками.       Обычно Скарамучча оставлял Электро мага напоследок, так как его стихия не действует против их щитов, но теперь у него нет такого ограничения.       С широкой ухмылкой он прыгает прямо на мага и накрывает его пламенем Бездны. Оно постоянно перегружает щит и сжигает мага дотла, когда щит исчезает.       Затем он поворачивается к магу Гидро и уничтожает его смесью молний и пламени.       Повернувшись, он смотрит на Сору, который справился с магами Пиро и Крио так же быстро, как и он сам, и они остались противостоять Вестникам.       Один из них - Гидро Вестник, а другой - Электро Вестник. Они оба смотрят на него и на черно-синее пламя, мерцающее в его руках.       — Откуда у тебя эта сила? Она принадлежит Ее Высочеству, а не тебе. — говорит Вестник, приближаясь к нему и пытаясь запугать.       Эти никчемные насекомые даже не пытаются напугать его, поэтому он делает шаг навстречу, отвечая. — Вам, червяки, не о чем беспокоиться, вы все равно скоро умрете от этого пламени. — говорит он со своей типичной дикой ухмылкой.       Он видит, как Вестник бросается на него, чтобы застать врасплох, но ему не о чем беспокоиться.       В конце концов, это не схватка один на двоих.       Сора налетает сбоку, парирует атаку Вестника и отбрасывает его назад с помощью всплеска элементальной энергии. Он замораживает воду вокруг них, чтобы создать им подходящую арену, и снова бросается вперед, его скорость увеличилась благодаря недавно приобретенному Анемо и Электро.       Вестник едва успевает блокировать атаку, быстро отпрыгивает назад, чтобы освободить пространство между ними, а затем пытается насмехаться над блондином.       — Ты стал сильнее с нашей последней битвы, но все еще вмешиваешься в дела, в которых тебе не место. Ее Высочество предупреждала, чтобы ты держался подальше от нас... — сказал Вестник, но его прервал внезапно появившийся перед ним Сора. Он сбивает его на землю кулаком, пропитанным Гео, и застывает на месте, возвышаясь над ним. Сора смотрит на него сверху вниз, приставляя кончик клинка к горлу собеседника.       — Молчать. Кем ты себя возомнил, чтобы пытаться говорить со мной свысока? Похоже, ты знаешь свое место рядом с моей сестрой, так что, думаю, тебе пора узнать свое место и рядом со мной.       Вестник почувствовал, как в его груди вспыхнула искра страха, когда он взглянул на брата своей Принцессы. Она говорила, что его не стоит опасаться - мол, он слишком слаб, чтобы считать его угрозой, - но это уже не тот светловолосый путешественник, который едва победил в их последней дуэли. Нет, и близко не тот.       Это был Бог, возможно, даже нечто большее. Блондин излучал больше силы, чем любой Архонт.       Сора наклонился, чтобы оказаться лицом к лицу с Вестником, и хмуро произнес.       — Сегодня я чувствую себя великодушным, поэтому позволю тебе уйти отсюда живым, если ты выполнишь два условия. Первое - ты расскажешь мне все о том, что пытаешься здесь сделать. — он закрывает глаза, делает глубокий вдох, а затем вновь открывает их с вновь обретенной решимостью. — А во-вторых, ты скажешь Люмин, что если я ей хоть сколько-нибудь дорог, то ей лучше начать это доказывать, потому что я с трудом верю, что она все еще любит меня.       Он отводит меч от шеи Вестника и убирает ногу с его груди. Вестник по-прежнему не может пошевелиться, так как застыл на месте, но все же поднимает голову и испуганно смотрит в глаза Соре.       — Я собираюсь уничтожить Селестию и буду преследовать Орден Бездны, если она не перестанет подвергать опасности жизни мирных жителей. Я восстановил чуть меньше половины своей первоначальной силы, и как только я верну ее полностью, Селестия падет за их проступки.       Этот светловолосый Бог сумел наполнить его сердце страхом, который грозит превзойти его преданность Ее Высочеству. Он с ужасом наблюдает, как некогда слабый брат опускается на корточки перед ним и с ожиданием смотрит на него, ожидая ответа.       Он оглядывается на своего товарища и видит, что его держит за шею спутник блондина, а тот нетерпеливо смотрит на них двоих.       Он вновь обращается взглядом к нему и обнаруживает, что не может удержаться от того, чтобы не объяснить ему все.       — Н-нас послали сюда, чтобы найти способ открыть эти врата изнутри; ч-чтобы пустить силу, заключенную в башне, против Тейвата и использовать ее как приманку, чтобы заманить Селестию. Ее Высочество считает, что сила, хранящаяся в Небесных Когтях, может быть использована в нашем плане.       Сора насмешливо смотрит на него, закатывая глаза.       — Конечно. Потенциально уничтожить Мондштадт и всех, кто в нем живет, из-за чего-то, что даже не гарантировано. Какой мерзкий план. — он встает и начинает уходить, размораживая Вестника. Он снова заговорил, даже не повернувшись к нему лицом. — Можешь передать моей сестре, что я этого не допущу, а ей лучше придумать что-нибудь менее разрушительное, если она все еще настаивает на том, чтобы делать все по-своему.       Он подзывает Скару, и тот, бросив почти мертвого Вестника, сползающего на мелководье, встает рядом с Сорой.       — Вы двое можете уйти и передать ей мое послание. Я не буду милосерден, когда в следующий раз мне придется остановить очередной бессердечный план.       Два существа сцепляют руки и исчезают из виду.       Вестник неуверенно встает и, прихрамывая, подходит к своему коллеге. Он помогает ему встать, вызывает портал и проводит их обоих через него.       Возвращаться к Ее Высочеству избитым, близким к смерти и с докладом, который она не будет рада услышать, было страшно, но не так страшно, как то, с чем он только что столкнулся.

***

      Сора и Скара подходят к статуе у Дерева Виндрис, и Сора смотрит на него взглядом, который говорит марионетке, что на самом деле он смотрел не на дерево (и не на что-то другое).       Он сжимает руку блондина, когда тот смотрит на него, обращая на него взгляд, похожий на взгляд мертвеца.       Скара снова сжимает руку, и на этот раз ему удается получить ответное сжатие, сопровождаемое легкой улыбкой. Он решает попытаться утешить блондина.       — Знаешь, ты выглядел очень сексуально, когда угрожал убить его.       ...       Он говорит это дразняще и тут же ругает себя за то, что придумал такую дерьмовую реплику, чтобы попытаться утешить своего Сору.       Ему повезло, что его партнер такой, какой он есть, потому что от этого его улыбка становится еще шире, и он хихикает. Когда смех стихает, блондин с любовью смотрит на него.       Сора обнимает марионетку за шею и прижимает их лбы.       — Спасибо, Скара. Ты тоже выглядел сексуально, держа Вестника за горло. — говорит он с улыбкой.       Они остаются так на некоторое время. Минуты, а может быть, и часы проходят мимо них, пока они находят утешение в объятиях друг друга.       Когда Сора возвращается из этой задумчивости, он слышит звук шагов в ветре, который он должен был услышать раньше, и который внезапно прекращается. Повернув голову, он видит Дилюка и Кэйю, вооруженных и изрядно шокированных.       — О, привет, ребята. Вы направлялись, чтобы попытаться помочь нам на Рифе Маска? — говорит Сора, не желая отцепляться от своего напарника, раз уж их все равно увидели в таком виде.       Братья подходят к ним, и Кэйя берет инициативу на себя.       — Да. Должен ли я считать, что вы уже разобрались с этим? — спрашивает он с любопытством.       — Да, мы справились. Там было четыре мага, Вестник и Чтец. Мы остановили то, что они пытались сделать, и отправили Чтеца и Вестника обратно к моей сестре с сообщением и предложением отказаться от их плана.       — О? И что это был за план? — говорит Кэйя, не сводя глаз с блондина и с того, как его партнер по-хозяйски обхватывает его за талию.       — Попытаться выпустить Спиральную Бездну против Мондштадта, заставить Селестию забить в нее гвоздь, как они сделали это с Драконьим Хребтом и Бездной. Я сказал им, что если они попытаются снова, я их остановлю, и не позволю никому, кого я там найду, уйти живым.       Сора наблюдает за тем, как оба брата обдумывают необычайно холодное послание и тон, который они никогда не думали услышать от него.       Он отворачивается, чтобы уткнуться в шею Скары, а тот, в свою очередь, прижимается поцелуями к голове блондина.       Когда братья вновь обрели спокойствие, первым заговорил Дилюк.       — Значит, ситуация под контролем?       — Да. Сомневаюсь, что они попытаются снова.       Рыжий кивает ему. — Позвольте пригласить вас в винодельню пораньше, чтобы пообедать и подкрепиться. — с легким поклоном говорит Дилюк.       Скара и Сора смотрят друг на друга и поворачиваются к нему. Оба кивают, и он, пробормотав что-то брату, жестом приглашает их следовать за ним. Дуэт идет за ним, переплетая руки, по направлению к Винокурне Рассвет.

***

      Кэйя вернулся в город, вероятно, чтобы доложить Джин о ситуации, и остальная часть группы дошла до Винокурни довольно спокойно.       Дилюк приглашает их внутрь и проводит в гостиную, где они устраиваются на диване, а Дилюк уходит, чтобы все подготовить.       Вслед за ним возвращается хозяин с привычным виноградным соком в сопровождении двух служанок.       — Вы двое хотите что-нибудь выпить? — спрашивает Дилюк у дуэта.       Эфир отвечает: "Любой сок, и стакан воды", а Скара: "Самый горький чай, который у вас есть".       Служанки кланяются и уходят за напитками.       Дилюк занимает место на диване по другую сторону стола от них, ставит свой стакан на подставку, вышитую рассветным солнцем, и откидывается на спинку. Все трое сидят в неловком молчании, и через несколько минут приходят служанки с напитками и подносом с обедом и закусками.       Эфир любезно забирает стакан с соком, похожим на сок Сансеттии, и другой стакан с водой и тоже ставит их на подставки.       Скара кивком принимает чай, нюхает его и ставит тарелку и чашку на место, похоже, удовлетворенный их выбором.       Уладив все эти вопросы, Эфир сразу же приступает к еде, заставив Скару ласково захихикать.       — Итак, я так понимаю, что все, что между вами произошло, случилось после того, как Эфир поговорил с Царицей? — говорит Дилюк, и Скара отвечает ему, потому что он тот, у которого не набит рот.       — В какой-то мере, полагаю. В основном после всего, что он натворил в Сумеру.       Дилюк кивает и обращает свой взгляд непосредственно к Эфиру.       — Эфир, думаю, будет справедливо сказать тебе, что я по-прежнему не доверяю Фатуи. Они слишком много сделали для Мондштадта и моей семьи. — он говорит твердо, и Эфир смотрит на него с беспокойством. Выражение лица Дилюка смягчается, когда он продолжает говорить. — Но я доверюсь тебе. Ты многое сделал для Мондштадта, и ты сделал Сумеру лучше, выполняя свою работу Предвестника, а не ухудшил положение страны, как это обычно делают другие.       Вдохнув, он снова ожесточился, устремив на блондина угрожающий взгляд.       — Знай, если ты сделаешь хоть что-то, угрожающее Мондштадту или его жителям, я буду бороться с тобой всеми силами.       Эфир проглатывает и делает глоток воды, полностью очищая рот, чтобы предоставить Дилюку надлежащий ответ. Он мягко улыбается, когда говорит.       — Я бы не хотел, чтобы было иначе, Дилюк. Мондштадт был моим первым безопасным местом в этом мире, и я планирую сохранить его таким. Безопасным, надежным и свободным.       Дилюк слегка улыбается, кивая, довольный ответом блондина.       Дальше беседа течет довольно естественно, и когда все заканчивают, Дилюк встает.       — Если кому-то из вас захочется привести себя в порядок и отдохнуть, я могу проводить вас в гостевые спальни.       Эфир с энтузиазмом кивает, а Скара пожимает плечами. Они оба встают и следуют за рыжеволосым, пока он ведет их по дому.       В конце концов они останавливаются перед несколькими дверями, и Дилюк произносит.       — Можете выбрать любую из этих комнат. Я бы предложил вам отдельные комнаты, но, как я понимаю, вы предпочитаете одну.       Дилюк заканчивает свою речь на ревнивой ноте, которую улавливает только Скара. Брюнет одаривает его вызывающей ухмылкой, в то время как Эфир принимает извиняющийся вид.       — Слушай, Дилюк, я знаю, что тебе по-прежнему не нравятся Фатуи, и это нормально, но Скара отныне будет постоянной частью моей жизни. Он не сделает ничего, что могло бы меня расстроить, и не только потому, что я его напарник, но и потому, что я его парень.       Дилюк слегка вздрагивает при этих словах и заметно сдувается, а Скара вздрагивает от того, как легко его спутник это сказал.       Дилюк слегка хмурится и снова произносит. — Я понимаю, Сора. Я пошлю кого-нибудь сообщить вам обоим, когда ужин будет готов.       Эфир радушно улыбается в ответ, все еще не понимая, почему Дилюк вдруг стал таким подавленным. — Спасибо, Дилюк. Я знаю, что просить тебя забыть о своей горечи по отношению к Фатуи - это слишком, поэтому я очень ценю твои старания. Я счастлив, что у меня есть такие хорошие друзья, как ты и другие, здесь, в Мондштадте.       Дилюк лишь молча кивает, поворачиваясь и уходя.       Скара и Эфир быстро осматривают комнаты и выбирают одну из них, оформленную в нежно-голубых тонах. Эфиру так хочется просто рухнуть на кровать и отдохнуть следующие пару часов, но он слишком грязный после предыдущей битвы.       Скара, видимо, прочитал его мысли, увидев, что он стоит и грустно смотрит на кровать, и захихикал. — Что ж, мой дорогой. Не хочешь ли ты привести себя в порядок перед ужином?       Эфир оборачивается и встречает дразнящую ухмылку и подмигивание. Он с нежностью смотрит на своего парня, улыбается и прыгает к нему в объятия.       — Звезды, пожалуйста. Я все еще чувствую себя отвратительно после той драки.       Скара целует его, пока он несет его в ванную, где они моют друг друга в теплой ванне.       Скара гадает, сколько времени ему понадобится, чтобы привыкнуть к этому, и не оторвут ли их друг от друга, пока он нежно втирает шампунь в эти мягкие золотистые локоны.       После того как он все смыл, он обхватывает Эфира за талию и целует его в затылок. Руки блондина поднимаются к голове брюнета и ласкают его волосы, пока он мурлычет от удовольствия.       Скара балует Эфира, затем Эфир балует Скару, и наконец они расслабляются в объятиях друг друга в воде, пока она не начинает остывать.       Высушив друг друга, они надевают нижнее белье, и Эфир ныряет под одеяло на кровати. Скара со смехом отправляется за ним, обхватывая его руками и ногами, чтобы поймать, и оба божественных существа счастливо хихикают вместе.       В конце концов они расслабляются, и Эфир прижимается к Скаре. Скара проводит пальцами по волосам блондина, а другой рукой гладит его по спине, и они мирно дремлют вместе.

***

      Скарамучча, всегда любивший поспать, был разбужен стуком в дверь служанки Дилюка.       — Ужин скоро будет готов, господа. Господин Дилюк предлагает вам собираться прямо сейчас. — говорит служанка с другой стороны двери.       — Понял. — ворчливо отзывается Скара. Он легонько трясет своего партнера за плечи, говоря: "Эй, Эфир. Пора просыпаться, прелесть".       Эфир что-то бормочет и мычит, трется лицом о грудь Скары, а потом медленно открывает глаза. Скара наблюдает, как эти прекрасные ресницы нежно трепещут, пытаясь открыться, и наклоняется, чтобы поцеловать блондина в лоб.       Его звезда радостно гудит, когда он склоняется в поцелуе, и поднимается, чтобы нежно встретить губы марионетки.       — Привет, любимый. — с улыбкой говорит ему Эфир.       Скара в последний раз целует его в нос, а затем говорит: — Пора собираться, куколка. — и встает с кровати.       Он надевает остатки своей одежды, помогает Эфиру с нарядом и снова с удовольствием заплетает волосы блондина.       Приведя себя в приличный вид, они еще раз проверяют комнату и уходят. Они спускаются в основную часть особняка, и Эфир ведет Скару к месту, где они будут ужинать, уже будучи знакомым с приглашением на ужин в Винодельню Дилюка.       Когда они проходят через вход, Эфир зовет Паймон, а Дилюк жестом указывает на уже расставленные для них места.       Все трое садятся, и на стол выносится еда. Предлагаются напитки, и Эфир, и Скарамучча принимают предложение.       За вином Эфир рассказывает Скаре о том, как, когда он только приехал в Мондштадт, Дилюк и его бармены отказывались подавать ему спиртное, потому что он выглядел слишком молодо, а также о том, как после особенно неудачного дня он ворвался в таверну и напугал одного из барменов, чтобы тот действительно дал ему спиртное.       Позже этот вопрос удалось уладить, причем Эфир взял Джин в посредники, объяснив, что он уже более чем достаточно взрослый, чтобы пить, и извинившись перед беднягой.       С тех пор ему не отказывали в выпивке, да и не похоже, чтобы он вообще пил так уж много, никогда не напиваясь до потери сознания (хотя, добавляет Дилюк, однажды ему удалось перепить Венти после того, как бард бросил ему вызов, и это был единственный раз, когда блондина пришлось уносить ночевать в свободную комнату в бессознательном состоянии), поэтому никто никогда не видел причин ограничивать его.       В добавлении Дилюка к этой истории Скара смеется над тем, как Эфир прячет лицо от смущения и его парень воркует о том, как впечатляет то, что он перепил Бога.       Вновь он украдкой целует блондина, и они улыбаются друг другу.       Паймон отворачивается от них со своим обычным детским отвращением к любому виду романтики, и ее взгляд падает на Дилюка. Тот наблюдает за Эфиром с грустью в глазах, а затем снова надевает маску, когда внимание двух парней возвращается к разговору.       О боже, ей придется часто сталкиваться с этим взглядом во время их путешествий, не так ли? Ее компаньон по путешествию не обращал внимания на то, как часто по нему сохнут другие, и уже с первой части их совместного пути у него была целая вереница поклонников.       Ночь продолжалась: Скаре рассказывали всевозможные истории о времени, проведенном Эфиром в Мондштадте, а Дилюк даже добавил несколько своих, поскольку начал потихоньку справляться со своей небольшой сердечной болью.       Он задавался вопросом, интересовался ли блондин им вообще.       Если да, то он упустил свой шанс, слишком долго не решаясь что-либо сделать или сказать.       Если же нет... То, по крайней мере, теперь он может попытаться оставить эти чувства в прошлом.       В любом случае, он не мог расстраиваться ни на кого, кроме себя. Он слишком долго скрывал эти чувства, и теперь было уже слишком поздно продолжать держать их в себе.       К концу ужина он перестает дуться и улыбается, глядя, как Скарамучча суетится возле Эфира, прежде чем они выходят на холодный ночной воздух.       Он был счастлив, что человек, которому он проиграл, похоже, действительно любил Эфира.       Для него этого было достаточно.       Он прощается с ними и просит Эфира не забывать о том, что скоро он снова посетит город. Он смотрит, как они уходят в ночь, направляясь к гавани Ли Юэ.

***

      Они идут довольно быстро и оказываются в гостинице Ваншу как раз в тот момент, когда луна достигает своего пика на небе.       На полпути Скара спросил Эфира, почему они не проделали тот же трюк с телепортацией, что и на Рифе Маска. Эфир просто ответил, что сегодня прекрасная ночь, и он хочет прогуляться с ним под звездами.       Скара насмешливо спросил блондина, не забыл ли он, что звезды ненастоящие. Эфир покачал головой, заявив, что хоть они и ненастоящие, но все равно очень хорошо передают ощущение поздней ночной прогулки, и ему это нравится.       Он последовал за блондином, который привел его в вестибюль Ваншу и занялся тем, что снял для них номер на ночь. Снова переплетя пальцы, Эфир провел его в комнату.       Ночь была использована исключительно для отдыха: Эфир слишком хотел спать, чтобы что-то делать, и все еще был удовлетворен предыдущей ночью, которую они провели вместе. Как бы подтверждая это, Эфир даже позвал Паймон спать на кровати.       Его все устраивает. Он был счастлив просто обнимать блондина, пока тот спал, обеспечивая ему максимальный комфорт.       И ему было комфортно. Эфир отлично отдохнул, и когда они проснулись, он сиял ярче утреннего солнца.       Прежде чем отправиться в путь, Эфир успел затащить Скару на балкон Ваншу, чтобы полюбоваться видом, открывающимся с утра пораньше.       Эфир чувствовал на себе взгляды Адептов, сделавших это место своим домом, но Сяо так и не появился перед ними. Должно быть, дело в незнакомом присутствии, ведь Сяо никогда не проявлял неприязни к Фатуи в целом после того, как Чжунли все ему объяснил.       Идя к городу, они натыкаются на нечто такое, что заставляет Эфира крепко сжать руку своего напарника. Скара снова обращает внимание на окружающее и видит, что так обеспокоило Эфира.       Отряд Фатуи преследует старика, и, судя по тому, что он слышит, это был не дружеский визит из Нортлендского банка.       Чайлду предстояло разобраться с несколькими тупицами.       Если, конечно, от них что-то останется после того, как Сора с ними покончит.       Блондин вырвал руку из его хватки и сердито приблизился к группе.       Скара стоял в стороне и наблюдал за происходящим, готовый отлично развлечься после столь долгой прогулки.       — Что именно вы, пятеро, задумали? — громко спросил Сора властным тоном.       Фатуи вздрагивают и поворачиваются лицом к блондину. Проходит несколько мгновений, прежде чем один из них узнает его, а затем смеется ему в лицо.       — Ха! И с чего ты взял, что можешь приказывать нам, Путешественник? Думаешь, облачение в плащ Предвестника дает тебе власть над нами? — человек смотрит на плащ и видит символ Сказителя. — Не знаю, как ты умудрился украсть плащ этого отродья из Шестой Дивизии, но скоро они тебя достанут, и, вероятно, будут очень рады, если я лично передам тебя в их руки. Все, что угодно, лишь бы сократить количество работы, которую им приходится выполнять, чтобы осчастливить этого стервозного мелкого Предвестника.       Скара хихикает и обращается к группе. — О, Боже! Теперь вы, ребята, действительно в жопе! Повеселитесь~       Поняв, кто их окликнул, они бледнеют и оглядываются на Сору, который смотрит на них яростным взглядом.       — Я могу простить ваше неуважение ко мне, поскольку знаю, насколько рассеянным может быть Чайлд, и что он, вероятно, забыл убедиться, что вы все в курсе моей новой должности в Фатуи.       В одно мгновение он перевел дух, а в следующее уже стоял перед человеком, оскорбившим его парня. Он с невероятной силой схватил крупного мужчину за шею и повалил его на колени.       — Но я не прощу того, что ты только что сказал моему напарнику, и тех издевательств, которым ты подверг этого беднягу.       Хватка на его шее сжимается, и он отбрасывает мужчину в сторону, глядя на других солдат, которые в шоке смотрят на него.       — Скарамучча. — Сора обращается к марионетке, и тот практически бегом несется к нему, опасно ухмыляясь.       У солдат отпадают челюсти, так как они быстро понимают, что их действительно поимели.       Сора обходит их и обращается к старику, убеждаясь, что с ним все в порядке, и спрашивая, почему они его преследуют.       Скарамучча, напротив, гораздо менее мягок в допросе солдат.       Объяснения, которые он силой вытягивает из них, подтверждают, что они действительно злоупотребляли своей властью, поэтому Сора и Скарамучча решают отвести их в гавань Ли Юэ. Блондин извиняется перед стариком за свое поведение и дает ему немного Моры в качестве компенсации.

***

      Жители и солдаты Ли Юэ в шоке наблюдают за тем, как они тащат за собой солдат Фатуи, а у дверей банка их встречает Чайлд. Их проводят в помещение, предназначенное только для сотрудников, и объясняют, что произошло во время их прогулки.       Чайлд бросает взгляд на солдат и зовет Катерину в комнату. Его секретарша заходит, и он обращается к ней.       — Катя, эти четверо, кажется, забыли, кого они представляют, пока носят эту форму. Проследи, чтобы они вспомнили, хорошо?       Она кивает ему, и он выводит своих товарищей по оружию из комнаты и поднимается в свой кабинет, где деловая аура рассеивается.       — Товарищи! Почему вы не предупредили меня о своем визите? Я бы обязательно выкроил свободное время, чтобы мы могли наверстать упущенное! — восклицает рыжий, и Эфир понимает, что после еще одной его фразы напарник начнет раздражаться.       — Чайлд, дыши. Расслабься, пока не вывел Скару из себя. Мы просто отправляемся в короткое путешествие, чтобы поговорить с Архонтами Анемо, Гео и Дендро. Мы только вчера покинули Мондштадт и пробыли там всего два дня. У нас не было времени написать ни одного письма. — говорит ему Эфир.       Чайлд делает несколько вдохов, чтобы успокоить свое волнение, слушая Эфира. Он снова заговорил, как только успокоился.       — О, вам нужно поговорить с Сяньшэном? Зачем? — с любопытством спрашивает он.       — Помнишь, я не очень хорошо отреагировал на Крио Гнозис и получил лишь часть его силы? Так вот, мы попробовали воспользоваться предложением Чжунли, и оно отлично сработало! — Эфир отвечает, его собственное волнение бурлит, заполняя пространство, оставшееся после того, как Чайлд успокоился. — Скарамучча и Ее Величество помогли мне полностью войти в резонанс с их Гнозисами, а Барбатос в Мондштадте на днях помог мне с Анемо Гнозисом!       От волнения он снова расправляет крылья, и Чайлд смотрит на них с разинутым ртом.       — Смотри, Чайлд! Мои крылья возвращаются с каждым Гнозисом, с которым я полностью резонирую!       Радость блондина заразительна, и Чайлд делает шаг вперед и обнимает Эфира, поздравляя его. Энергия снова поднимается, чтобы раздражать марионетку, не считая Эфира.       — Это потрясающе, товарищ! Ты так далеко продвинулся с тех пор, как вы со Скарой появились в банке в тот день. Я так рад за тебя!       В конце концов Скара начинает ворчать и заставляет рыжего отпустить его парня, крепко прижимая его к себе с ревнивым взглядом.       — О, Скара, все в порядке. Тебе не нужно быть таким собственником, я никуда не уйду. — говорит ему Эфир, а потом быстро добавляет. — Не то чтобы мне это не нравилось, но тебе просто не нужно постоянно об этом беспокоиться. Никто меня не заберет.       Когда его марионетка насытится, он снова обращает внимание на Чайлда, и в ответ получает дразнящую ухмылку.       — Я предполагал, что это не займет так много времени, между вами было такое напряжение и химия, что мы с Сяньшэном не могли перестать говорить о том, как хорошо вы друг другу подходите!       От слов младшего Предвестника у обоих покраснели лица, и они повернули головы в разные стороны, чтобы избежать его ухмылки.       — Да ладно, в этом нет ничего плохого! Вы оба гораздо счастливее, чем в прошлый раз, когда были здесь, и я не думаю, что когда-либо видел, чтобы ты так улыбался, Скара. Я действительно рад за вас обоих.       От слов Чайлда румянец не исчезает, но с ним становится значительно легче мириться.       Скара лишь посмеивается над ним, пытаясь скрыть, что слегка растерялся, услышав такие заботливые слова от того, кого раньше только оскорблял.       Эфир произносит слова, которые у них обоих на уме, предоставляя Скаре продолжать размышления.       — Спасибо, Чайлд. Это очень много значит, правда. Скара сделал меня счастливее, чем я когда-либо был в Тейвате.       Взгляды двух Сказителей встречаются, и между ними проносится тысяча невысказанных слов любви и признательности.       Чайлд дает им насладиться моментом, прежде чем снова заговорить.       — Ну что, пойдемте донимать Сяньшэна, а? — он жестом указывает на дверь.       — Разве ты не намекнул, что у тебя сейчас нет свободного времени? — спрашивает Скара, приподняв бровь.       — Э-э-э, все в порядке. Катя и Андрей все уладят за меня, они надежные.       На этот раз оба его товарища смотрят на него без всякого удивления, а Эфир в свою очередь поддразнивает Чайлда.       — Ты хочешь сказать, что они привыкли выполнять твою работу? — говорит блондин, и они со Скарой дружно хихикают.       Чайлд с удовольствием подыгрывает ему, изображая возмущение и прикладывая тыльную сторону ладони ко лбу.       — Ох! Товарищ, ты меня ранил! — драматично говорит он и улыбается, когда блондин смеется.       Гораздо приятнее видеть Эфира таким счастливым.       Он выходит из кабинета, а они следуют за ним, сняв свои плащи Предвестников и убрав их в странное магическое хранилище Эфира. Как им вообще удавалось носить эти тяжелые вещи в такую погоду, он не представлял, но, вероятно, это было связано с тем, что они оба не были людьми.       Втроем они направляются к ритуальному бюро Ваньшэн и следуют за Чайлдом, когда тот заходит в здание.       Чжунли поднимает голову, услышав, как вошел Чайлд, и выглядит совершенно не удивленным, пока не видит дуэт Шестых Предвестников. Его глаза слегка расширяются, и он встает, чтобы подойти к группе.       — И снова здравствуй, Сора, Скарамучча. Вижу, Чайлд сегодня снова решил уклониться от своих обязанностей.       Тот, о ком идет речь, почесывает затылок и неловко смеется.       Чжунли лишь улыбается, качая головой, и поворачивается лицом к Соре.       — Итак, Сора. Полагаю, ты здесь для того, чтобы я помог тебе с Гео Гнозисом?       — Да! Твоя теория была верна, помощь делает процесс гораздо более гладким.       — Приятно слышать. — Чжунли улыбается и подходит к Соре. — Однако прежде чем мы это сделаем, я хотел бы попросить тебя заключить контракт.       — Ох. Конечно, каковы условия? — отвечает Сора, скрещивая руки, демонстрируя серьезность своего поведения.       — Ничего особенного. В обмен на мою помощь я прошу тебя не использовать силу для лишения жизни невинных людей. — Чжунли протягивает руку для рукопожатия.       Эфир улыбается, легко принимая эти условия, берет протянутую руку и пожимает ее.       — Спасибо, Сора. Ну что, приступим? — говорит Архонт.       Блондин кивает, достает из сумки Гео Гнозис и протягивает его Чжунли. Архонт в отставке кладет на него руку, и процесс начинается.       Эфир начинает резонировать с Гнозисом, и с помощью Чжунли он чувствует, как в него вливается сила, от которой он становится крепким, как гора.       Его крылья вновь появляются и полностью формируются, наделенные силой и стабильностью элемента Гео. Он радостно смотрит на них, взмахивая ими, и поднимается с земли.       Блондин радостно хихикает, кружась в воздухе, довольный тем, что его крылья почти полностью восстановились. Через несколько мгновений он возвращается на землю и снова приземляется перед Чжунли.       — Большое спасибо, Чжунли. До возвращения силы осталось всего три Гнозиса. Я почти вернулся к нормальному состоянию...       При этих словах Эфир медленно отключается, и Скарамучча снова берет его за руку - на случай, если понадобится его партнеру.       К счастью, с Эфиром все в порядке. Он поворачивается к марионетке, одаривает одной из своих великолепных улыбок и нежно обнимает.       Чайлд и Чжунли смотрят друг на друга, и кажется, что эти двое ведут безмолвный разговор о двух других Предвестниках в комнате.       — Товарищ! Давайте выйдем наружу, чтобы я мог увидеть эти крылья в действии! — говорит Чайлд после того, как Эфир и Скара расходятся. Блондин взволнованно кивает и следует за рыжим, не замечая, как его напарника задерживает Чжунли.       — Скарамучча, я хочу поговорить с тобой лично. — говорит ему отставной Архонт. Скара недоверчиво смотрит на него, но соглашается.       — Хорошо. Что тебе нужно? — он обращается к мужчине, который кивает в ответ на его нетерпеливый тон.       — Не волнуйся, я не стану разлучать тебя с ним надолго. Будь осторожен с этой силой из Бездны. Пока у вас есть общий враг, но когда его не станет, Эфир станет следующей мишенью. — предупреждает его Чжунли и смотрит на него серьезным взглядом. — Не поддавайся воле Бездны, ради своего партнера и себя самого.       — Как ты... — говорит Скара, его глаза расширяются, и он начинает медленно хихикать. — Хахахаха! Конечно, эта сила слишком хороша, чтобы быть правдой, с чего бы это вдруг этот мир дал мне что-то?! — его смех затихает, лицо приобретает более торжественное выражение, и он высказывает свое разочарование. — Конечно. Бездна и Селестия - две стороны одной медали. Какое им дело до бесполезной марионетки, кроме того, что я могу быть им полезен? Если Бездна захочет использовать меня, я позволю ей развлекаться, пока не покончу с ней. Я не позволю ей причинить вред Соре. Я избавлюсь от нее раньше.       В конце фразы в его голосе звучит непоколебимая уверенность, и Чжунли улыбается. Он кладет руку на плечо марионетки, делает шаг к двери и снова говорит.       — Ну что ж, тогда пойдем к ним?       Скарамучча кивает и выходит вслед за Чжунли из ритуального бюро, гораздо яснее представляя себе, кто его единственный настоящий союзник.       Эфир. Падшая звезда, которая выбрала его.       Единственное существо, которое желало принять марионетку таким, какой он есть на самом деле.