Завтра я снова буду в порядке.

Не умею я любить,

Не умею чувствовать печаль,

Таким уж суждено мне быть,

Отпускать мне вас не жаль.

Сука. Это было больно. Больно, когда Эндрю смог сбежать, смог убежать от того, кто стал для самого Нила кошмаром во снах. Он смотрел в след убегающему Эндрю, одновременно радуясь и завидуя ему. Он всегда завидовал всем, кто мог сбежать. Завидовал, что это не он. Всегда он представлял, как в его жизни не было ничего кошмарного, что у него – где-то в параллельной Вселенной – есть любящие его родители, нет никакой мафии, никаких убийств. Что он сделал такого, что ему досталась эта жизнь? Где он так провинился? Такие мысли съедали его каждый день, каждую ночь, каждое утро. Он мечтал умереть быстрой смертью. Если ему дадут такой выбор за то, что он жил в этой жизни, он обязательно попросит быструю смерть. Он перестал верить в то, что он найдет себе семью, друзей. Для него такого не существует. Он один. Он всегда будет один. Он останется один. Он умрëт один. Он никому не нужен, ведь он всегда будет один. Его мать всегда была параноиком, но это не удивительно. Как ей не стать такой, если она жила с тираном и сыном-обузой. Он буквально тащил еë на дно, мешая им выжить. Он их погубит. Виноват он. Только он и никто больше. Да и винить некого. –Блять, какие у него мысли конченные. Какой ему нахуй «виноват он»? Ему всего лишь пятнадцать лет, мать его. Что она ожидает от пятнадцатилетнего мальчика, который и так пережил слишком дохуя!? На эти слова Элисон, все ожидали типичное вмешательство Рене, которая скажет как обычно, что это его прошлое и что-то в таком духе, но никто не ожидал, что та лишь окажет согласие. Блять, это было пиздец неожиданно. Все лисы в ахуе. –Ээм.. Рене, дорогая, тебя кто укусил? Или Эндрю тебя заразил своей тëмной силой? –Нет, Ники. Эндрю меня не заражал ничем. Я не такая святая, какой вам кажусь. Во мне есть тëмная сторона. Если бы еë не было, то я не была бы лисом. Кажется, что Рене его заткнула. Да и не только его.. Один лишь Эндрю не выражал ничего, ведь и так все это знает и не удивляется этому. Нилу не пришлось сроить план побега. Его мать уже его приготовила. Им оставалось лишь придерживаться его. И так, они, сев в машину, ехали в Сиэтл, чтобы оттуда купить поддельные документы у знакомого Мэри, после чего собирались отправиться в Калифорнию. Приехав к знакомому Мэри, они ждали очереди. Когда пришло их время, они сразу же начали общаться. Но сам мужчина показался ему ненадежным. Высокий, накаченный, с суровым выражением лица. Холод от него шел, как по взмаху руки, что Нилу не понравилось никак. –Какие имена вам сделать?,— грубо спросил он. –Нил Джостен и Лили Джостен,— ответила его мать. –Ох, ебать. Он уже становится Нилом, значит его мать..,— начал Мэтт, но закончил за него Аарон. –Умрëт,— сказал Аарон, смотря на Эндрю. Тот лишь опустил голову, проигнорировав их взгляды. –Ждите тридцать минут, что вы и так уже знаете,— сказал мужчина и начал готовить им документы. –Знаем,— недовольно буркнула его мать. –Кстати, хотел сказать,— начал мужчина, немного подойдя к ним, а потом тише продолжил,— Люди мясника, они недалеко отсюда. Берегитесь. Дрожь пробила Нила. Ему стало страшно, как и Мэри. Наверное, это был первый раз, когда он видел на еë лице страх. Это был первый раз, когда она не ругала его за его эмоции, лишь потому что сама испытывала тоже самое. Чувство животного страха – когда хочется самому уже умереть, лишь бы перестать боятся. –Почему тогда ты позволил нам прийти сюда, если всë знал? Для чего? Мужчина отдал им документы, зло смотря на них. –Ты еще не поняла, Мэри? Я не могу по-другому! Он угрожал мне и моей семье, я не могу рисковать ею. –А нами ты можешь? Я была с тобой всегда. Я защищала тебя! –Прости... Прости меня. Вы успеете убежать, Мэри. Бегите, бегите. Давай! И они побежали. Бежали, что есть силы. Они подбежали в заднему выходу. Дверь открыта, нужно лишь дернуть, что Нил и хотел сделать, но Мэри не дала. –Абрам. Послушай,— но Абрам лишь пытался открыть дверь,— Абрам, слушай меня!,— наконец он послушал. Смотрел лишь на нее, боясь шевелиться. –Абрам..возможно, я вижу тебя в последний раз. Мне жаль, что я родила тебя в такой семье. Когда-нибудь ты простишь меня. Я знаю, что это случится не скоро, но надеюсь, что ты будешь жить долго. Я не хочу, чтобы ты умер. Живи, меняй имена, внешность, города. Никогда не останавливайся, беги от отца и никогда не играй в экси, оно тебя погубит. Тебя найдет отец или его люди. Беги всегда, Нил Абрам Джостен. И они открыли дверь, выбегая на улицу. Они уже заводили машину, когда послышались выстрелы. Началась погоня. Мэри нажимала на газ до конца, но они обгоняли. Их машина была круче и быстрее, чем их. В машине они увидели за рулем Лолу и Ромеро. Они остановили их, сопротивление было бесполезным. Они сдались. –Чего нахуй.. какое сдались! Они сейчас выкинут какую-нибудь хуйню!,— негодовал Никки. Выйдя из машины, началась драка. Мэри драла волосы Лоле, которая к счастью обронила пистолет. А Нил пытался противостоять Ромеро, но это было бесполезно. Ромеро повалил Нила, дергая его за волосы. –Даа, Нати, ты вернулся ко мне! Мы снова сможем играть, как раньше. Я так скучал,— пытаясь доказать это, Ромеро потерся своим членом, который был под бельем и джинсами, о бедро Нила, который пытался всячески скинуть мужчину с себя. –Сука. Я бы сам убил его. Мразь,— злился Мэтт. Остальные его поддержали. А Эндрю закрыл глаза и опустил голову. В голове было одно: Не защитил. Не уберëг. Не знал об этом. Нил ничего не говорил. Но он быстро пришëл в себя, когда услышал выстрелы. Мэри успела дотянуться до пистолета и выстрелить в Лолу. Не смертельно. Всего лишь выстрелила в ногу. Ромеро забыл про Нила и побежал к сестре. А Мэри и Нил побежали к машине. Хоть Нил и был в бронежилете, но пуля с пистолета, через который выстрелил в него Ромеро попала в плечо, зашла не глубоко, но кровь пошла сразу. Уже сидя в машине и уезжая оттуда, что есть силы, оба забыли о своих травмах. Главное было выжить – остальное потом. Остановились они в трех километрах от Калифорнии от того, что Мэри уже не выдерживала. Рана была глубокой. –Мама.. пошли в больницу, пожалуйста, мама,— умолял Нил. –Никакой больницы. Слышишь меня? Никогда не иди туда, не при каких обстоятельствах. Ты понял меня? Нил кивал. Но глаза предательски слезились, однако ни одна слеза не выпала с глаз. Они проехали всего ничего, когда Мэри начала задыхаться. Нил испугался до смерти, хотел помочь, но мать вцепилась в его кожу своими ногтями железной хваткой. Лисы молчали. Все были напряжены и не хотели прерывать этот момент. –А..Абрам. Сожги мое тело в машине. Ты слышишь? Избавься от.. от трупа. Не.. не останавливайся. Беги. Прячься от отца. Не играй в экси. Не влюбляйся. Не оглядывайся. Продолжай бе.. бежать. Обещай мне,— она смотрела ему в глаза и в первые он увидел в них боль. Нил не ответит, что заставило его это сказать. Для чего, если он не исполнил ни одно из обещаний? Но он сказал одно: –Обещаю. И она умерла. Как будто и ждала его слов. Он не плакал. Не плакал, когда сжигал ее тело. Не плакал, когда отдирал еë кости от сиденья. Не плакал, когда клал еë кости в сумку. Не плакал, когда шëл три тысячи километров с сумкой на плечах, в которой были еë кости. Не плакал, когда хранил еë на пляже в песке. Не плакал, когда уходил в новый город. Уже без неë. Всегда они были вместе, а сейчас он остался в этом жестоком мире один. Он всегда был один.