Завтра я снова буду в порядке.

Мне больно,

но я вновь молчу.

Мое молчание по жизни самый громкий, отчаянный крик.

Думаю, что каждый человек после предательства от самых близких людей, просыпался с чувством ненависти. И даже не важно, к кому она была направлена. На себя или на этого человека, а возможно на весь мир. Это ненависть была такой сильной, что сдерживать ее было невозможно, но после нее приходит чувство боли. И эта боль настолько ужасная, что хочется взять в руки нож и убить себя. Хочется резать себя до костей, лишь бы не чувствовать ее. Отвращение к себе – это одна из причин, по которой ты думаешь, что тебя бросили. Никто, как может показаться, не хочет слышать о том, как человек себя ненавидит. Все это чувствовал сейчас Натаниэль, который после того, как проснулся, сел на кровати и обняв себя за колени, смотрел на дверь, возле которой стояли Лисы. Но он их не видел. Он не видел красные от слез глаза Ники. Он не видел слишком пустые глаза Эндрю. Он не видел Лис, которые выглядели как трупы, переживая о нëм. Им было слишком больно видеть то, что делали с этим невинным ребенком. Так мог бы и пройти весь день: Нил бы сидел на кровати, обнимая свои руки и в ненависти к себе утопая. А Лисы стояли бы и смотрели, жалея, что ничем не могут помочь. Точно не в этом времени. Но этому помешали крики, что были слышны не так далеко от комнаты ребенка. Нат, услышав крики матери, спрыгнул с кровати и подбежал к двери, немного приоткрывая еë, чтобы посмотреть в каком состоянии его мать. Он и Лисы видели, как Мэри уворачивается от рук Натана, крича на него: -Ты! Как ты посмел допустить это! — кричала женщина. -Он заслужил это. Такой же кусок дерьма, как и его мамаша, — сказав это, Натан ударил Мэри головой об стол. Но женщина быстро встала в стойку, готовясь дать отпор, хоть и немного шаталась от удара. -Он не заслужил того, чтобы его насиловали! — не сбавляя тон, кричала мать Нила. Натан лишь ударил ее в живот за это и не останавливаясь наносил удары, а Нил, который смотрел на это, не смог не заступиться за свою мать. -Не трогай маму, она ничего не сделала! — кричал Нат, подбегая к своей матери, пытаясь оттолкнуть от неë Натана, на что второй лишь засмеялся, но ушел, готовясь к мести. Нат пытался поднять мать с пола, но это удалось лишь с четвертой попытки. Взяв ее за локоть, он попытался потащить еë в свою комнату. Там он пытался осмотреть ее, однако женщина лишь покачала отрицательно головой. Прошло несколько минут. Лисы смотрели на эту картину со смешанными эмоциями, ведь с одной стороны она его вчера обвинила в изнасиловании своего сына, сделав из него виновного. А с другой стороны она сегодня встала на защиту сына. -Прости меня, Абрам, — разрушила тишину Мэри. После этих слов Нат и Лисы встали в ступор, не ожидая от нее таких слов. Абрам лишь кивнул, не желая злить маму и не понимая, за что она просит прощения. -Я обязательно вытащу нас отсюда, — она решительно смотрела на него и тот, не отводя взгляд, кивнул ей также уверенно. Она снова кивнула в ответ. Лисы все еще стояли, ничего не понимая, ведь Нил сбежал от отца в десять лет, а сейчас ему было девять, неужели это планировалось год? Хотя у Натаниэля уже скоро должен быть день рождения, неужели они сбегут сразу после него? Но что могло такого случится, что Мэри не вытерпела? Нил говорил, что его мать никогда не обнимала его, если в этом не было необходимости. Она обнимала его лишь тогда, когда в бегах они были в супермаркетах, и люди смотрели на них слишком подозрительно и жалостливо. Лишь тогда она могла притянуть его в объятия. И то это не всегда. Но сейчас все Лисы видели, как та хотела обнять его, но лишь кивнув в очередной раз, встала и вышла из комнаты, вновь оставляя Абрама одного, в тишине и ненависти к себе. Он стоял точно так же, однако сейчас он смотрел в дверь своими голубыми глазами, в которых плескалась боль и невыплаканные слезы. Однако он быстро их вытер и пошел в душ, впоследствии уходя спать. Лисы не знали, как реагировать на их Нила, им было безумно больно смотреть за его страданиями. Но ничего поделать они не могли, лишь наблюдать. Уже лежа в кровати, Нил, перед тем, как уснуть, закрыл глаза и прошептал в темноту: -Когда-нибудь я смогу жить, а не выживать. Это услышали и Лисы, и сердце каждого сжалось настолько, что хотелось выть. После этого Нат уснул, оставляя свой сон Лисам.