Catching up with death.

      

-А лисятам не страшно гулять по тёмным паркам?

      

      Страшно, когда на их пути шакал, что не даст уйти просто так, что будет мучить лисят своим взглядом до победного. Но Тигнари не уходит, смотрит ответно, даёт шакаловским рубинам войти вглубь леса и потеряться там окончательно. Ведь аль-Гарнати не уходил от взгляда, как раньше, он смотрел выжидающе, терпеливо, но в то же время с неким раздражением.        Сайно выводил его из себя своей улыбкой. Шакал оскалил клыки.        — Не страшно, видимо, как и шакалам. — Тигнари недовольно процеживает сказанное, хочет съязвить ещё, но передумывает, он впервые назвал шакала шакалом, так как его называли, когда разносили слухи по школе, как ему говорили ублюдки и как его материл аль-Хайтам.       И Тигнари щурится, хмыкает, смахивая зелёные пряди с лица, видит в чужих глазах желание... Ударить?       Да, верно, это точно был удар, достаточно сильный, кстати, прямо по лицу. Было больно, он не станет врать, сидя на холодном асфальте и вновь чувствуя взгляд, полный жажды, ожидания и теперь уже злобы. Он вывел шакала из себя, развязал руки тем, что находится не в школе, что рядом нет никого, кто остановил бы Сайно и помог лисёнку.       

***

      Сайно не был тем, кто беспорядочно вступает в драки, как говорили слухи, он не кошмарил младших, они сами боялись его, им никто не виноват. А ещё слухи говорили, что он...       

Мало ли, что они там говорили.

       Он знал себя лучше слухов, его компания знала его лучше всей этой глупой болтовни. Сайно обычный, просто хмурый, сильный и важный, по крайней мере, для школы и школьных соревнованиях в физической силе человек. Он глупо шутит, имеет своих друзей, свою компанию и интересы, любит лишний раз сыграть в карты и... Не проводить лишнее время дома.        Поэтому сегодняшняя ночь должна была быть ночью с друзьями, с Кандакией и Кавехом, обычная посиделка за пивом и картами, ничего нового.        Но новое было. Тигнари аль-Гарнати, тот, кого видеть не хотелось совсем, тот, кого убить хотелось одним взглядом за его существование, над кем хотелось постебаться.       — А лисятам не страшно гулять по тёмным паркам? — выдаёт он, как только Тигнари не замечает, проходит мимо. А потом он ловит на себе ответный взгляд, хмурость и недовольство. Голос подводит, хотя глаза выдают.        — Не страшно, видимо, как и шакалам, — Придурок. Только пришёл, а уже считает себя кем-то, кто может разбрасываться такими прозвищами налево и направо, даже не зная, откуда они, с чьего блядского рта они появились и почему.        И Тигнари получает по бледному лицу быстро, Сайно даже не думает, он просто действует, отгоняет слишком смелого лиса от себя, даёт понять, что не стоит.        И теперь, стоя над парнем на асфальте, Сайно дышит, слышит своё сердце и видит капельки крови, выбил зуб. И правильно, таким лисам нечего разбрасываться словами. Такие лисы — не страшные хищники, в отличие от шакала. Он... Просто жалкий фенек, даже смотреть противно. Жалко.        Но не в том смысле.        — Ты знай, о чём пиздишь, не строй из себя кого-то сильного, думая, что не дадут по роже. Урод. — И Сайно уходит, скрывается в темноте, где-то за две лавочки отсюда, видит своих друзей, что идут навстречу, приветливо улыбается и машет.       

***

      Тигнари сидит на корточках, прокашливаясь от налившейся ему в рот крови. Два зуба. Щеку жжёт, да так, будто бы его ударили не один раз кулаком, а прошлись дюжиной пощёчин.       — Придурок.        И Гарнати встаёт, пошатывается и выплёвывает ещё порцию крови, видимо, слухи вовсе и не слухи, а Тигнари теперь ходить с синяком и любезно выбитыми Сайно зубами. Прекрасно.       

***

      И неудивительно, что родители переживают, что не верят в слова сына о том, что он просто упал, что страшного ничего нет. Очевидно также и то, что в школу он на следующий день не поехал, а поехал в поликлинику, зубы — не волосы, так ещё и болело ужасно.        Теперь на бледном лице красовался пока красный след, было понятно, что он уж точно не упал, родители не тупые, всё поняли, но говорить пока не стали, лишь переживали за сына. Но тот убеждает, что не ребёнок, что справится, а потом обязательно пойдёт домой отдыхать от боли. Обязательно..       

***

      Если говорить честно, то это был самые мучительные пять часов в поликлинике, пока делал, пока ждал, снова делал и снова ждал. Но теперь, выходя на свет он жмурил глаза от солнца, прошёл немного и наконец остановился на остановке. Тенёк позволил достать телефон и разглядеть там пару сообщений от матери и от Кандакии.       

От Кандакии?

      

«Привет, лисёнок!»7:58

      

«Всё хорошо? Учитель сказал, что ты по семейным отсутствуешь, а Кавех видел тебя у поликлиники.»9:47

      

«Ладно, надеюсь ты в порядке(( »11:50

       Тигнари перечитывает сообщения, думает, смотрит на время, понимая, что до его автобуса ещё минут пять, и печатает.       

«Привет. Всё хорошо. Просто свои проблемы.»12:39

      

Отправлено.

      Тигнари выдыхает, вновь смотрит на время и зря: автобус подъезжает прямо тогда, когда он отправляет сообщение, наконец-то... О боги.              Буквально рядом с единственным свободным местом сидел аль-Хайтам, читал какую-то книжку и вроде бы не обращал внимания на других. Ну почему Тигнари так везёт? Ничего не поделаешь, он сел, волосы прятали побитое лицо, а сам он молчал, взял телефон и старался игнорировать присутствие Хайтама рядом с собой. Всё же, как бы не хотелось этого признавать, но Гарнати смогли запугать на эти пару недель, отлично, они выполнили свою цель, а теперь дайте спокойно жить.       Ну... Он хотя бы доехал спокойно, парень рядом был слишком увлечён чтением, что, как только автобус остановился на нужной остановке, Тигнари вышел максимально быстро, как только мог, лишь бы не попасть под взгляд, что пронзал своим холодом, не давал дышать и протыкал своими ледяными и острыми глыбами прямо в грудь.       Ему хватило. С Сайно хватило.       

***

      Дома его встретили тишина, тёплая постель и боль. Тигнари не мог спать на правом боку — боль была такой сильной, что хотелось отрезать всё лицо и наконец спокойно спать, уткнувшись лицом в стену, как обычно.       Когда Тигнари лёг на кровать, он почувствовал, как тяжелеют его тело и веки. Как же ему хотелось спать... Особенно после всего, что произошло за это время. Стресс давал о себе знать.              Можно ли назвать стрессом ещё семь часов, проведённых в постели? Определённо, да. Ночью он почти не спал, боль была настолько сильной, что хотелось разрушить... всё вокруг... Лишь бы не чувствовать её.       На часах 20:18. Родители задерживаются на работе, снова исследования, но Тигнари уже привык к этому. Он на автомате идёт на кухню, достаёт из холодильника молоко и делает себе кофе. Кофе получается совсем лёгким и даже холодным.              Проходя через зал, Тигнари смотрит на себя в зеркало. Взъерошенные волосы, синяки под глазами. Футболка чуть ли не до колен. На лице не такой заметный синяк, но он всё ещё болит. Это можно перетерпеть. Тихо вздохнув, Тигнари возвращается в свою комнату. Ему нужно сделать то, что задали, и он не хочет лишних проблем.       

А их у него теперь достаточно.

      

***

      Первые два урока Тигнари проспал. Он не мог собраться с мыслями и принять разумное решение. В голове была каша, в голосе звучала лёгкая хрипотца, а лицо болело, как будто ему вломили несколько минут назад.              Вместо того чтобы ехать на автобусе, он вызвал такси. Вместо того чтобы написать Кандакии, он решил проигнорировать её. У него не было времени на что-то бесполезное. Сейчас была астрономия, а опоздание на неё было бы подобно смертному приговору, в котором Тигнари не хотел участвовать. Он приехал прямо за три минуты до звонка, сел на своё место и тут же услышал рядом знакомое бархатное «ох» и шок. Это была Кандакия.       Девушка сразу заметила, что он расстроен. Она села рядом с ним и не знала, как утешить его. Нужно ли это было? Она мягко гладила его по плечам, стараясь внушить надежду на лучшее. Однако Сайно смотрел на Тигнари пристально, словно оценивая силу своего удара и результат.       Тигнари не хотел отвечать на вопросы, старался свести всё к шутке. Ему казалось, что, если он начнёт говорить, то будет выглядеть ещё более беспомощно. А ему не хотелось так себя чувствовать. Поэтому он решил молчать, решил держать язык за зубами. С Сайно же не удержал. На обеде парень не появился . Он сидел в классе и смотрел в стену. Руки он положил на парту, а голову опустил на них. Он чувствовал, как ноет его разбитая щека и как вновь начинают болеть зубы. И в то же время он ощущал на себе взгляды рубиновых глаз. Блять.       Сайно стоял неподалёку и пристально смотрел на Тигнари, словно изучая его реакцию. Он хотел понять, насколько болезненным был его удар и какие чувства испытывает лис после случившегося.Но он стоит и молчит, знает, что заметили, знает, что сейчас Тигнари просто некомфортно.       — Ты пришёл полюбоваться на своё творение? — первым нарушает тишину Гарнати. Он смотрит на Сайно из-под полуопущенного века и замечает смятение на его лице. Шакал явно не ожидал, что с ним заговорят. Может быть, он думал, что он его боится? — Не переживай, удар был сильный, — язвит и усмехается Гарнати.       — Нужно держать язык за зубами, — говорит Сайно, но, видя безразличие Тигнари, который просто лежит на парте и спокойно смотрит на него, понимает, что его слова не произвели должного эффекта. — Надеюсь, тебе объяснили, что, если ты будешь жаловаться, то…       — Я не буду, — Сайно смотрит на Тигнари с недоумением. Он удивляется, что такой человек, как Тигнари, просто...— Мне всё равно. Я упал, надеюсь, ты доволен. — говоритТигнари и закрывает лицо. Он не хочет видеть свой свитер, который вызывает у него жжение на лице прямо сейчас. Он хочет, чтобы Сайно оставил его в покое и дал ему отдохнуть хотя бы в классе, а не смотрел на него так пристально каждую минуту.       И Сайно уходит, ничего не говорит, а переваривает всё в голове, прокручивает несколько раз и сдаётся.       

***

      -Мне всё равно. Я упал, надеюсь, ты доволен. — говоритТигнари и закрывает лицо. Просто бззучно шлёт нахуй, просит отстать и отсавить его. И Сайно уходит.       Переваривает всё и понимает, что вот тут-то он и проебался. Тигнари не хрупкий орешек, как все из той школы. Может, он и терпит сейчас, но терпит как по-настоящему раненый. Не может ответить силой — он будет отвечать словами, вбивать их в голову и мутить разум.       

      

Сайно просто не рассчитал.

             Честно, он не хотел бить так сильно. Он в принципе бить не хотел, только запугать, чтобы Тигнари заткнулся. А в итоге он не сдержался и врезал, а потом ушёл остужать свой пыл и гордиться собой в компании близких друзей.               

«А Тигнари на самом деле выглядит болезненно...»

12:20