Be my muse

Весна была в самом разгаре. После прохладной и малоснежной зимы в Сеуле наконец просыпается всё живое: люди выходят из зимней дипрессии, природа начинает обретать новые краски, распускаются цветы, зеленеет трава, воздух, который раньше лишь раздражал своим холодом - становится теплее, а иногда даже жарче, когда облака, что закрывали солнце плотными слоями, наконец рассеялись, давая его лучам наконец прогреть землю. Весна - самое романтичное время года. Так считали многие люди, наверное, благодаря, так называемому "весеннему обострению", которое просыпается у половины населения. Или люди уже соскучились по теплу, не только уличному, но и человеческому, а когда это тепло проявляется сразу в двух факторах, людям становится хорошо. Наверное, поэтому все так любят весну. Это время года вообще кружит голову всем, кому только можно. Даже животным, которые вдруг тоже стали чувствовать себя намного лучше по приходу тепла и приятного запаха распускающийся сакуры. Весна - время творчества и вдохновения, по крайней мере, для большинства "творцов", по типу писателей или художников. Феликс тоже был "творцом". Он учился на художественном факультете уже третий год. И пока все его одногруппникам сломя голову бежали на улицу, чтобы запечатлеть на холсте цветки распускающийся сакуры или мартовских котов, которые, по их словам, очень эстетично расположились друг с другом, он мечтал поскорее закончить этот учебный год и уйти отдыхать. Большинство людей, которые учились на его факультете пошли на него, чтобы исполнить детскую мечту, воплощать в жизнь все свои задумки и идеи, вдохновлять других людей и так далее. Проще говоря, учиться на художника их отправила душа. А Феликса туда отправили его родители, которые отдали маленького Ликса сначало в художку, а после и учиться в художественный ВУЗ. Нет, Феликсу конечно нравилось рисовать, но он не фанател от этого дела. Он был творческой личностью, но не настолько, чтобы видеть вдохновение во всём, что движется. Вот поэтому он и мечтал поскорее закончить учиться и уехать далеко-далеко, чтобы его родители наконец прекратили распоряжаться его судьбой, как хотят. *** — Ну чего ты кислый такой? Интересная же лекция была Хан Джисон как обычно вдохновился лекцией преподавателя об искусстве в жизни человека. Джисон был полной противоположностью Феликса. Он любит искусство всей душой, видел его абсолютно во всём и во всех. Особенно в своем возлюбленном - Ли Минхо, который учился на том же факультете, но в отделении танцев. Вот, кто по настоящему любил искусство и даже нашел свою музу. — А как мне ещё реагировать, когда два часа слушаешь нудную лекцию про то, какой глубочайший смысл был внесён в картину, на которой изображён черный квадрат? — Ну, здесь же и в правду есть о чем задуматься.. — Джисон немного подумал, а затем поднялся со своего места, щёлкая колпачком от ручки и кидая ее в сумку, за которой следом полетела и тетрадь с конспектом, — Да ладно тебе, не кисни так из-за этого. Тем более у нас практика сейчас. Захвати мой тубус с работой, пожалуйста, мне надо отойти кое-куда. Феликс посмотрел на друга недовольным взглядом. Он только что отсидел двухчасовую лекцию, всем своим видом показывая, что ему она не принесла абсолютно ничего полезного, а эта белка ещё говорить ему таскать его шмотки? Джисон заметил недовольство во взгляде друга, но его оно ничуть не смутило, поэтому он с гордостью вручил Ликсу три тубуса формата А2, а затем невинно улыбнулся и сказал: — Феликс, ты настоящий друг, — Джисон слегка приблизился к нему, а затем добавил: — у Минхо лекция в соседнй аудитории. Не хочу это пропускать Кратко объяснив парню, почему он так рано уходит, Хан чуть ли не вприпрыжку побежал к выходу из аудитории, на прощание махнув Феликсу рукой. Любовь - дело святое, Ли понимал это. Но иногда это его чертовски раздражало. Не мог Джисон сам дотащить свои вещи до нужного кабинета? Нет, конечно же. Пусть это делает Ликс, пока сам Хан флиртует со старшеклассником. Парень перекинул ремень своего тубуса через плечо, а оставшиеся три взял в руки. Нести было конечно удобно, но они жутко заслоняли обзор, так что Феликс молился, чтобы не врезаться в стену, пока идёт. Он кое-как вышел из аудитории, а затем направился в сторону нужного кабинета, попутно говоря про Хана всевозможные гадости: про то, что он наглая белка и чтобы он членом Минхо подавился. Уйдя куда то очень далеко в свои мысли, парень и не заметила как перед ним шел человек, который тоже вероятно, не смотрел, куда идёт, ведь его взгляд был устремлён в экран телефона. Феликс резко вышел из своих мыслей, когда почувствовал преграду перед собой и звук падающих пластиковых тубусов на пол. Один из них открылся в полете, на удачу парня, именно его тубус, и все содержимое листы разлетелись по полу, прямо со всеми законченными и незаконченными работами. Феликс прижал тыльную сторону своей ладони ко лбу, растирая ушибленное место, а затем поднял глаза на того, перед которым ему будет стыдно целую вечность. Темные глаза застыли в изумлении, когда он увидел человека, в которого так нелепо врезался. Он был на голову выше его, в черном свитшоте, из под которого виднелся ворот рубашки, выправленный наружу. Темные волосы были похожи на шелк, слегка переливались на свету, своей челкой закрывая уголки глаз. Верхняя часть волос была собрана в хвост, чем именно, Феликс не увидел. Незнакомец поправил челку, которая упала на его глаза, тем самым открыв вид на мягкие черты лица: ровный нос, темные глаза и просто шикарные пухлые губы, на которых Феликс и остановил свой взгляд. — Извини, не заметил тебя. Давай помогу собрать. Незнакомец окинул его быстрым взглядом карих глаз, а затем стал помогать Феликсу собирать упавшие тубусы, чей владелец, наконец, вышел из своих мыслей и тоже стал собирать упавшие вещи. Незнакомец взял в руки одну из работ, написанную акварелью и стал рассматривать аккуратно стекающие подтёки акварели, из которых вырисовывался пейзаж ночного города. — Твоя работа? Феликс не ожидал, что с ним заговорят ещё раз, поэтому тихо сглотнул, а затем перевел свой взгляд на парня, который рассматривал его композицию. Он даст смотреть свои работы кому угодно, но только не ему. Ему не хотелось позориться перед таким красавчиком во второй раз. — А.. да, моя. Я рисовал её на скорую руку, да и получилась она не очень.. знаете, у меня есть и другие работы, они намного.. — Это прекрасная работа, — перебил его незнакомец, примкнув своими глазами к глазам парня напротив. Он рассматривал каждую частичку его лица, которое было усыпано бледными точками. Светлые волосы парня и веснушки гармонично сочетались друг с другом, он заприметил это сразу. — П-павда? Спасибо большое.. — Феликс отвёл свой взгляд, так как не выдержал длительного контакта с парнем, который, к слову, был достаточно долгим. Сердце внутри грудной клетки забилось в разы быстрее. От чего Феликс сглотнул накопившийся ком в горле, а затем продолжил аккуратно собирать рассыпавшиеся листы обратно в тубус. Когда всё было собрано, Ликс поднялся, а за ним поднялся и незнакомец, в руках которого был тубус парня. — Спасибо вам ещё раз.. могу я вас как нибудь отблагодарить? — Ты уже отблагодарил меня, — старший улыбнулся уголками губ, а затем протянул Феликсу его вещь, после чего сунул руки в карманы широких брюк. — Ч-что? Чем же? — В наше время довольно мало талантливых художников, так что, спасибо, что ты есть. Мне этого вполне хватит. После этих слов, незнакомец ещё раз улыбнулся ему, а затем направился туда же, куда и собирался идти несколько минут назад, до встречи с Феликсом. Парень же остался в застывшем состоянии, пытаясь переварить то, что ему только что сказали. Его отблагодарили.. за его существование? Да уж, такое Феликс слышал впервые. — Постойте! — Ликс вдруг развернулся в ту сторону, в котором ушел темноволосый, а затем немного помялся, когда тот всё же остановился и развернулся, — как вас зовут? — Хван Хёнджин, — с лёгкой улыбкой сказал парень, а затем, поняв, что дальнейших вопросов не последует, развернулся и удалился, оставив Феликса наедине со своими мыслями. *** Всю следующую пару, на которой проходила практика, Феликс никак не мог выкинуть из головы того парня. Кто он вообще? На студента не похож, да и за несколько лет учебы Ли успел узнать всех, кто здесь учится. От всех этих раздумий парень слегка прикусил нижнюю губу, пытаясь сосредоточиться на постановке, которую он писал, но у него ничего не получалось. В голове отчётливо стоял его образ. Длинные пальцы, мягкий голос, волосы убранные в хвост.. Из своих мыслей его вывел внезапно появившиеся Джисон, по лицу которого можно было понять, что встреча с возлюбленным удалась. Он сел рядом с Феликсом, а затем вцепился руками с ткань собственных джинс, нервно дёргая ногойч ясно давая понять, что ему нужно срочно что то рассказать — Ну? Как прошла ваша встреча? — сразу же выдал Феликс понимая, что ещё немного и его друг сгорит от нетерпения. — Он позвал меня гулять, Феликс! Сам Минхо! Я дождался, пока он придет, а затем мы немного поболтали и он позвал меня гулять! Не на свидание конечно, но тоже сойдёт. "Счастливый" - подумал Ликс, а затем вернулся к постановке, пытаясь закончить ее. Джисон заметил, что его друг выглядит слегка поникшим, поэтому спросил: — Эй, Ликс, что то случилось? Выглядишь, мягко говоря, подавленным. Феликс взглянул на друга, а затем выдохнул, понимая, что работу он сегодня не закончит. Он рассказал Хану всё, что стряслось, пока его не было и по окончанию рассказа вытащил ту самую работу акварелью, которую так долго рассматривал Хенджин. — Оо, друг, да ты походу влюбился в него по уши. — Я не влюбился! Просто.. он другой. Не такой, как все остальные.. Джисон пожал плечами, а затем перекинулся с Феликсом ещё парочкой фраз, на что парень ясно дал ему понять, что сваха из него никакой. По окончанию занятия, Феликс вышел из кабинета и направился в другой, где у него должна быть следующая практика, но уже другим стилем рисования. Хан отказался идти, так как у Минхо пары уже закончились и он решил дойти с ним до остановки. Феликс конечно, был не очень рад тому, что друг кидает его на последней паре. Он бы и сам ушел, но у него уже было достаточно пропусков для отчисления, поэтому он решил лишний раз не тревожить своих родителей звонками от преподов с предупреждениями об отчислении. Зайдя в кабинет, он занял самый крайний мальберт, стоящий возле окна и стал раскладывать свои вещи. В кабинет зашёл их преподаватель, с которым был ещё один человек. Явно не из его группы. — Здравствуйте, ребята. Сегодня занятие буду проводить не я, а наш уважаемый гость. Он приехал сюда из Пусана и проведет вам мастер класс. Желаю всем удачи. Лицо Феликса в этот момент надо было видеть. Его губы слегка приоткрылись в удивлении, а карие глаза распахнулись, от увиденного. Рядом с преподавателем стоял он. Тот самый, с которым они встретились в коридоре. Так значит, он был прав. Хенджин не из их университета и даже не из его города. Правда ведь, в их городе нет таких красивых парней, да ещё и талантливых художников. Как он сразу не догадался? Хенджин рассказал краткую теорию о свойстве акварельных красок, а так же их краткую психологию. Если раньше на подобных лекциях Феликс либо спал, либо пассивно-агрессивно дожидался, пока она закончится, то сейчас он старался запомнить каждое слово, которое говорил его "преподаватель". Говорил он и вправду кратко и по делу и Феликсу это очень нравилось. А ещё, кажется, ему нравилась не только лекция, но и внешность парня, его голос и подача материала. Он настолько засмотрелся на него, что не заметил, как началась практика. Все уже подготовили холсты и начали рисовать, когда Феликс только начал готовить всё необходимое. Постановка была самая обыкновенная, но по заданию ее нужно было превратить во что то своё, в то, что тебе больше хочется видеть в ней. Ликс немного подумал, что же такого можно сотворить из обычной геометрической фигуры, а затем начал работу. Он настолько увлекся процессом, что не заметил, как к нему кто то подошёл сзади, пристально наблюдая за процессом. — Мне нравится ход твоих мыслей, Феликс. Парня аж передёрнуло от неожиданности, так, что капля с разведенной в ней краской стремительно покатилась вниз по холсту, оставляя за собой бледно-голубой цвет. Ликс обернулся и вновь застыл на месте. Хенджин был так близко, что можно было почувствовать сладковатый запах одеколона, который он, к сожалению, не почувствовал в их первую встречу. — Ты пишешь изящно, но слишком энергично. Акварель не любит скорость. Понимаешь? Феликс безмолвно кивнул. Вблизи Хенджин выглядел ещё более привлекательным. Когда он удалился, Феликс понял, что слегка покраснел. Он вжался в плечи, а затем постарался спрятаться за мальбертом, чтобы ни кто не заметил его порозовевших щек. Вопросов стало ещё больше. От куда он знает его имя? Феликс же не представлялся ему в ответ. Вдруг, до него дошло, что Хван мог ознакомиться с личными делами группы, к которой идёт. А ведь там были и документы Ликса тоже. Так значит.. он его запомнил? От этой мысли, Феликсу почему то стало очень хорошо. Он постарался как можно скорее прийти в себя, а затем продолжил написание картины, опираясь на советы старшего, который он давал группе втечение всего урока. После окончания занятия, все стали собираться домой. Феликс старался сделать это как можно быстрее. Ему хотелось подойти к Хёнджину, узнать его поближе. Какой он? Почему выбрал именно искусство? Зачем ехал так далеко в столицу? Ликс дождался, пока все его одногруппники уйдут, а затем подошёл к Хёнджину и сказал: — Извините, я хотел спросить вас.. Хван обернулся и опустил взгляд на парня, после чего мягко улыбнулся и потянул руки к своим волосам, развязывая хвостик, который он сделал, чтобы волосы не лезли в лицо. — Спрашивай конечно. — В общем.. я хотел бы с вами познакомиться поближе. Мне очень нравятся ваши методы преподавания и я бы хотел.. — Чтобы я учил тебя? — продолжил Хенджин, а затем окинул младшего взглядом и слегка наклонился к нему, чтобы быть ближе, так как Феликс всё же был ниже, чем он, — Я вижу твой потенциал, Ли Феликс. Я с радостью научу тебя тому, что знаю. Приходи сюда сегодня в шесть. Я буду тебя ждать. Феликс распахнул глаза, когда Хён вдруг приблизился к нему. Это был очень неожиданный жест с его стороны. Сердце готово было вырваться из груди парня хоть сейчас, не оставив ни малейшего шанса на будущую встречу с Хваном. — С-спасибо.. я приду. После этих слов парень поспешно удалился, так как почувствовал жар на своих щеках. Он взглянул в экран телефона, который достал из кармана и его догадки оказались правдой. Он вновь покраснел. С чего бы ему вообще краснеть из-за Хёнджина? Почему сердце так сильно бьётся, когда он рядом? *** На часах без десяти шесть. Феликс забегает в кабинет, в котором они договорились встретиться с Хёнджином, но парня тут не оказалось. Он оглянулся по сторонам и понял, что здесь никого нет. Тяжело выдохнув, он присел на стул, строящий перед мальбертом. Феликс ещё раз взглянул на время и понял, что у парня ещё есть время стал думать, чему же его научит Хван. Он взял с собой тубус с бумагой и кистями, поэтому он решил заняться ими. Он вытащил из него ту самую композицию, которую уже оценил Хён. Огни ночного города, мост, река, на набережной гуляют люди, что в этой картине такого? Он не понимал. Из головы до сих пор не выходили слова парня о том, что он благодарен ему. Феликс, если честно, не до конца понял эти слова, но понял лишь одно, Хён считает его талантливым. — Извини, я немного опоздал, — знакомый голос вывел Феликса из своих мыслей и заставил вздернуть голову, — Ну и пробки у вас в столице. Хён зашёл в кабинет, закрыл за собой дверь и скинул с плеча сумку. Днём её не было, видимо в ней было что-то, чем он собирается рисовать. Феликс снова заострил свое внимание на парне. Он успел переодеться. Теперь на нем была серая футболка и того же цвета спортивные свободные штаны. Образ хоть и был простым, но Хёну, как на зло, шло абсолютно все. — Ты уже подготовил всё необходимое? Рад это видеть. Хён уложил свою сумку возле ножки мальберта, за которым сидел Феликс, а затем поставил рядом с ним ещё один мальберт и стул, на котором он и разместился. Он согнул одну ногу в колене, а затем поставил ее на стул тем самым оперевшись на неё. Феликса это немного смутило, ведь обычно, когда они рисовали, всех заставляли сидеть ровно, прямо как в школе за партами. Хёнджин вытащил из кармана штанов полупрозрачную ленту, а затем, как и днём, убрал верхние пряди на затылке в хвост, что выглядело весьма залипательно. Феликс вновь поймал себя на том, что он в открытую пялится на своего "преподавателя" и даже не сразу заметил, что тот тоже смотрел на него, заметив на себе пристальный взгляд. Феликс поспешно отвел свои глаза на мольберт, устанавливая на нем чистый лист. — Тебя смутило то, как я сижу, верно же? Феликс в очередной раз удостоверился в том, что Хенджин умеет читать его с одного лишь вида, поэтому слабо кивнул, ведь объясняться не нужно было. Хён и так все понял. — Ты художник, Ли Феликс. Ты творец и имеешь право делать всё, что тебе нужно для создания своих шедевров. Вот мне, например, обязательно нужно удобно сидеть. Тогда я смогу спокойно написать свою картину. Попробуй тоже. Феликс немного помялся, но после всё же согнул ногу в колене, подпирая ее под себя, а после сделал то же самое и со второй ногой, тем самым перекрещивая их. Так он обычно сидел дома, когда смотрел фильмы, но, признаться, сидеть на стуле в такой позе было весьма удобно. — Да, так и вправду лучше.. — Он посмотрел на Хёнджина и уголки его губ дрогнули в лёгкой улыбке, — Спасибо. — Было бы за что. Ну, начнем занятие? Лёгкий кивок со стороны парня дал понять Хёнджину, что можно начинать. Он достал из своей сумки акварель и открыв ее, поставил на соседний стуль, подвинув его ближе к себе, а затем немного огляделся по сторонам, в поисках предмета, который они будут рисовать. Он заострил свое внимание на рисунке, который Феликс раннее держал в руках. Он узнал в нем ту самую композицию, что оценил ещё днём, а затем потянулся к ней, беря её в руки. — Начнем с этого. Работа, конечно замечательная, но есть над чем поработать. Как я и говорил, ты пишешь очень изящно, но механично. Возьми тёмно-синий оттенок и заполни им холст. Я пока подумаю, как можно разнообразить твою картину. Феликс послушно взял нужный оттенок краски и стал осторожно заполнять им пространство на холсте. Через некоторое время на нем стали появляться детали, которые добавил Хенджин. Сам парень сделал несколько махинация, чтобы примерно обозначить на холсте ту же картину, что и Феликс, а затем стал пристально смотреть за тем, как это делает сам Ли. Заметив пару ошибок, Хён сказал: — Давай я тебе покажу, как это делать. Хенджин поднялся со своего места, а затем подошёл к парню, аккуратно накрыл кисть его руки своей ладонью и направил кисточку в нужном положении на нужное место, показывая, как надо делать. — Вот видишь? Краска ложится более аккуратно. И подтёков нет. Феликс уже не слышал Хёнджина. Его взгляд был прикован к горячей руке Хвана, накрывавшей его запястье. Он держал ее осторожно, но в тоже время уверенно управлял ею, показывая, как нужно делать правильно. Внутри живота всё скрутило приятной истомой. Феликс слегка поджал губы, чувствуя, как к щекам снова поступает жар, поэтому он слегка смял ткань на своих штанах свободной рукой, стараясь хоть как то избавиться от навязчивого ощущения красноты на своих щеках. Наконец, Хён высвободил руку Феликса из своей и вернулся на свое место, принимая прежнее положение, добавляя пару движений краской на свою картину, пока Феликс старался прийти в себя после недавнего визита Хёнджина к его холсту. Он взглянул на парня, который лёгкими движениями выравнивал тон неба на своем холсте. "Такие одинаковые работы, но такое разное исполнение" — думал Феликс, наблюдая за тем, как Хван с внимательностью исправляет все свои незначительные ошибки. Ли заметил, что когда Хван сосредоточен, он слегка прикусывает нижнюю губу. Феликс находил в этом что то прекрасное. Он уже который раз ловит себя на мысли, что у Хвана чертовски привлекательные губы. Да и сам он выглядит как мечта. Феликс вспомнил слова Джисона о том, что он влюбился в Хёнджина. Да. Он и вправду влюбился в него по уши. Как самый настоящий дурак. С первого взгляда. Он целый день не мог выкинуть из головы глубину темных глаз и красоту чужих волос, что были так аккуратно собраны лентой на его затылке. — Мне кажется, тебе нужно больше смотреть на свою работу, чем на меня. Голос заставил Феликса вернуться в реальность и невольно покраснеть. Хван видел боковым зрением, как Ликс пялится на него. Феликс моментально отвернулся, стараясь изобразить бурную деятельность, но у него это получалось не очень. К тому же, Хван вновь поднялся со своего места и встал за его плечом, ставя руки на свои колени и слегка наклоняясь к парню, внимательно смотря за его работой. Феликс буквально чувствовал теплое дыхание на своих волосах и от этого не мог сосредоточиться. Он старался делать максимально аккуратные движения, но из-за стоящего взади Хёнджина, у него ничего не получалось. Он остановился, оставив кисточку в воздухе, на что он услышал вопрос сзади: — Что то не так? — Я не могу сосредоточиться, пока вы так стоите.. — признался Феликс, боясь пошевелиться, ведь одно неловкое движение — и он дотронется до Хёнджина, который находился столь близко к нему. — Давай перейдем на ты, Феликс. И да, если я тебя смущаю, ты можешь просто сказать об этом. А то я ведь долго смотреть могу. Хён наконец отстранился от Феликса, на что тот моментально почувствовал резкую пустоту внутри. Будто бы, чувство наполненности, которое было только что, ушло вместе с Хенджином. Хотя по сути, так и было. Феликс взял в руки кисть и продолжил свою работу, замечая, что Хван тоже стал дополнять свою работу, хотя, казалось, она и так выглядит идеально. Впрочем, как и сам Хенджин. Феликс наконец закончил свою работу и отложил кисть в сторону, зачесывая светлые волосы куда то назад, а затем повернулся к Хвану, который, кажется, тоже закончил дополнять свою картину. Феликсу стало даже обидно. Потому что картина Хёна выглядела куда лучше, чем его. При чем выглядела она так ещё с самого начала, когда Феликс лишь заполнял фон цветом. — Как у тебя получается рисовать так быстро и красиво? — поинтересовался младший, на что Хенджин тихо посмеялся: — Тебе правда нравится? Я польщён. — Да, очень нравится. Ты давно рисуешь? — С самого детства. Сначала, рисовал на обоях, потом на черновиках, потом родители наконец отдали в художку. Доучился в ней и в ВУЗ пошел. Знаешь, Феликс, наше время так мало художников, которые по-настоящему любят и ценят искусство. Парень взял кисточку, промокнул ее о салфетку и положил на стул, на котором у него лежали все принадлежности для рисования. Он поднял глаза на Феликса, который смотрел на него как заворожённый. Хён слегка улыбнулся такому выражению лица Феликса, а затем подвинул свой стул ближе к нему и заглянул в глаза парня, который находился практически на одном уровне вместе с его. — Что для тебя значит искусство, Феликс? Вопрос застал парня врасплох. Ему вдруг стало очень стыдно перед Хёнджином, ведь его целью было лишь доучиться. Он сильно отличался от своих одногруппников, которые всем сердцем любили творчество. А он.. может, он просто ещё не нашел вдохновение? Может, за столько лет ему ни разу не показали настоящее искусство, которое способно было бы завлечь парня? Он стыдливо отвёл свои темные глаза в сторону, согнул ноги в коленях и обнял их, утыкаясь в них своим крохотным носиком. — Я никогда не видел настоящего искусства, Хён. Всё, что мне преподавали много лет, это лишь основы и бессмысленные лекции о тех вещах, которые мне неинтересны. Может, я просто плохой художник, раз не понимаю этого? Феликс уткнулся лбом в свои колени, пытаясь уйти в них с головой. Он считал Хёнджина ангелом. Ангелом, который по настоящему знает, что такое искусство. Он живёт этим. Он живёт в мире, где каждая частичка, каждый человек предназначен для того, чтобы найти искусство в этот бездуховный мир. Вместо крови внутри Хёнджина течет акварель, на месте рук буквально находятся кисти, способные разукрасить все, к чему он только прикоснуться. Феликс осознавал это и понимал, что слово "художник" и его имя совершенно несовместимы. — Феликс, — позвал его Хенджин и когда младший посмотрел на него, старший аккуратно накрыл его ладонь своей, беря ее в обе руки, заставляя парня почувствовать его тепло, а так же выйти из своих мыслей и вновь уставиться на него, будто он и вправду увидел ангела, который снизошёл к нему с небес, — Ты не плохой художник. У тебя есть свой мир и он по своему уникален. Он значительно отличается от остальных, в этом весь ты. Ты ещё не нашел свою музу. Своё вдохновение. Я вот, например, беру его ото всюду. В нашем мире есть столько всего прекрасного. В каждой частичке можно найти что то, с чего ты возьмёшь основу для будущей картины. Феликс смотрел на парня, как заворожённый. Его слова буквально растопили его сердце, заставляя его биться в разы быстрее. Да ещё и теплые руки Хёнджина, которые мягко поглаживали его ладонь большими пальцами, заставили щеки Феликса невольно покраснеть и уж теперь их красноту было не спрятать. Он отвел свой взгляд в сторону. Парень поймал себя на мысли, что за несколько часов проведенных вместе с Хенджином он ни разу не заскучал, как это было обычно. Когда он объяснял ему материал, Феликс слушал его так внимательно, будто бы от этой лекции зависит вся его последующая жизнь. Когда он объяснял ему, как правильно ставить акценты на объектах, тот тоже ни разу не отвлекся. Да, влюбленность в Хёнджина конечно играла в этом свою рольч но Феликс ни разу не терял интерес к своему делу за всё это время, находясь рядом с Хенджином, что было для него удивительным. Он поднял свой взгляд на парня а затем тихо сказал: — Хён, мне кажется, я нашел свою музу. Темные глаза Феликса были прикованы к Хёнджину. Он не мог отвести от него взгляд и даже не смущался того, что его щеки густо покраснели. Он уже всё осознал. Всё, до мельчайших деталей. — Правда? И кто же это? — Это ты. После этих слов Ликс незамедлительно подался вперёд и коснулся своими губами губ Хёнджина, затягивая его в мягкий поцелуй, на что парень ни отстранился, а лишь прикрыл глаза, принимая губы парня на своих. Вторая рука Ликса аккуратно легла на щеку Хвана, который в свою очередь продолжал мягко поглаживать его ладонь в своих руках. Поцелуй был столь мягким и нежным, что Ликс забыл обо всем на свете. О предстоящих экзаменах, о том, что он видит этот мир не так, как остальные. Он понял, что его муза - это Хенджин. Он одним лишь своим видом вдохновлял Феликса на новые шедевры. Одним своим присутствием напоминал о том, что искусство живёт внутри, а не снаружи. Главное его почувствовать и тогда ты увидишь его там, где захочешь. Хён слегка отстранился, а затем заглянул в карие глаза напротив: — Я же говорил, что ты уникален, — Хён аккуратно разжал одну из своих ладоней и накрыл ею руку Феликса, которая так нежно накрывала его щеку. Он мягко поцеловал парня в его ладонь, а затем продолжил: — Я с удовольствием буду твоей музой, Феликс. Я обещаю, что твой огонь творца никогда не погаснет. Даже если будет возможность его загасить. После этих слов он вновь накрыл губы парня своими, завлекая его в чувственный и нежный поцелуй, в котором Феликс видел нечто своё, а именно вдохновение, которого ему так не хватало.