Perry Rider

“Запись 162. Сегодня весь день проходит в компании Объекта 3, 4 и Аметист. Мне…немного дискомфортно от такого количества шума. Царапины покрылись корочками и чешутся. Мне хочется содрать их, но Объект 2 бьет меня по рукам. На ребрах со стороны спины три синяка, диаметром около семи сантиметров. Болят. — Эй, Перидактиль, ты что творишь? Аметист все еще раздражающая. В любом случае, переходим к Объекту 2… — Это я раздражающая?! У Объекта 2 все еще периодически кровоточит губа. Предположительно, это связано с привычкой Объекта 2 облизывать и кусать губы. — Ляпис, скажи ей! Она уже вон, про тебя говорит! Что касается остальных ранений, царапины на руках затягиваются, но синяки в области брюшной полости все еще легко различимые и имеют сине-фиолетовый оттенок. — Эй, ты реально про меня? Перри, ты в курсе, что это странно? Кто вообще использует телефонный диктофон в 21 веке? Диктофон наиболее практичный инструмент для записей! Он сочетает в себе трекер настроения, рефлексию и факты, произошедшие за день. Это позволяет мне хорошо ориентироваться в своих эмоциях и чувствах, а также лучше понимать причины и следствия своих поступков. Помимо этого, этот аудио-дневник поможет мне вспомнить этот день, когда вы, олухи, показали свою необразованность и некомпетентность! — Господи, это даже для меня душно. — Во-во, Жем! Перидактиль, а как ты Перри-фразируешь для своего умного блога тот факт, что тебе просто лень записывать свои нудные мыслишки в тетрадь, а? Аметист все еще раздражающая. В любом случае, сегодня оба объекта и олухи выдвигаются на новую точку. Конец записи.” “Запись 163. Новая точка является менее удачным местом для отдыха. По крайней мере, так говорит Объект 2, а также Объект 4 и Аметист. Они обосновывают свои доводы тем, что здесь нет моря. Меня и Объект 3 это полностью устраивает, мы обе не особо любим купаться. Кстати, помимо этого Объект 3 отдала мне мазь с пиявками…Это сомнительный подарок, но она старается быть милой, поэтому я не против. — Ты зовешь Жемчуг Объектом 3? Серьезно? Почему ты не используешь наши имена? А как мне еще себя подготовить к моим будущим научным опытам? Так я привыкну говорить на формальном языке, и не буду заполнять записи водой. Хотя, из-за тебя я это уже делаю. — Да-да, зануда. Объект 2 пытается перейти на личности, чтобы скрыть свою некомпетентность в данном вопросе. — Перидот, я тебя сейчас ударю! Ау! Черт…Объект 2 моментально пропустил пункт с аргументацией своей точки зрения и перешел к угрозам, а после и к физическим наказаниям. — Сегодня ты будешь спать на полу. Кхм. В любом случае, мне нужно сделать отчет по поводу телесных повреждений. Синяки на ребрах приобретают желтоватые края, но все еще причиняют дискомфорт. Лицо…болит. Иногда мне кажется, что я умираю. В любом случае…У Объекта 2 все еще синие волосы и следы на животе. Губа начала затягиваться. Это…радует. Еще, в новой точке мы делим один номер. Объекты 3, 4 и Аметист в отдельных комнатах. Это тоже радует. Конец записи. — Это невыносимо. Ты невыносима! Читай книжку. Конец записи.” “Запись 164. Сегодня была вылазка в Торговый Центр. Объект 2 настаивал, что нам обеим требуются новые кеды. Я бы предпочла лаймовые, но Объект 2 заставил меня взять бирюзовые. Какой в этом толк, если у нее точно такие же бирюзовые? Иногда мне сложно понимать логику Объекта 2. — Это чтобы мы их раскрасили, Перри. Типа…парные. Дополнение записи о кедах. Одинаковые цвета обусловлены тем, что Объект 2 хочет создать между нами связь. Я уважаю это. — Господи, ты как будто немного дуреешь, когда включаешь диктофон. Расскажи уже про синяки и заканчивай. Девочки ждут нас внизу. Мне пришлось отойти в ванную комнату. Объек…Ляпис немного обеспокоена своей ситуацией с мамой. Она пишет ей СМС, но та не отвечает. Надеюсь, все будет в порядке. Царапины у обоих объектов начинают затягиваться. У меня желтеют синяки, а у Ляпис все еще сохраняют первоначальный вид. Каждый раз, когда я вижу ее живот, мне хочется снова ударить Джаспер ботинком. Желательно, в лицо. Завтра концерт. Конец записи.” Как же унизительно ты себя чувствуешь, когда твое лицо, все еще изодранное, оббивают спонжиком. Перидот понуро вздыхает, смотря в потолок. Жемчуг нависает над ней, закрывая пластыри на месте царапин слоем тоналки. Все остальные девочки носятся по комнате. Гитаристке не была понятна традиция собираться в одном номере, сбивая друг друга с ног, но она никак это не комментировала. Можно же спокойно переодеться и накраситься в своих комнатах, но все считали иначе. Как пояснила Аметист, им нужно сочетаться, поэтому они и разносят их с Ляпис номер в пух и прах. Гранат поправляет воротник бархатного топа, а после рубашку поверх. Перидот мысленно оценивает ее брюки клеш и сапожки в ковбойском стиле. Аметист оттягивает край облегающего черного платья, рассматривая себя в зеркале. Жемчуг тоже достаточно нарядно оделась. Скомуниздила белые колготки Ляпис (которые очень нравились Перидот, но она об этом сообщать не собиралась), надела свою рубашку с жабо и кожаную юбку, достаточно удачно замиксовав панк, нарядно-чопорный и вампиро-пиратский стили. Гитаристка невольно смотрит на свой подбор одежды. Да уж, в этом плане она проигрывала подругам. Ну, а что? Всем что ли идти как на бал? Вроде, черные шорты с кучей брелков и футболка The Pretty Reckless тоже смотрятся нарядно… — Эй, Пер, ты так пойдешь? — недоуменно спросила Ляпис, когда Жемчуг закончила с добиванием лица гитаристки. Перидот кажется, что после спонжика у нее появятся новые синяки. — Ну…да, — пожимает плечами она, и клавишница недовольно хмурится. — Гран, ты можешь ее приодеть, пожалуйста? — кидает Ляпис, мимолетом чмокая девушку в подбородок, и убегает в ванную. Перидот раздраженно ворчит и падает на кровать. А после над ней нависает высокая фигура барабанщицы, закрывая свет лампы. Почему-то именно она вызывала очень смешанные чувства. Какую-то смесь уважения, опасения и непонимания. Гранат была приятной и тактичной, но почему-то гитаристке казалось, что когда они говорили, у нее была цель максимально ее смутить. И сейчас она возвышалась над ней в своих брюках клеш со зловещей улыбкой. Перидот невольно вжимает голову в плечи. — Не смей меня трогать, Граната, — шипит гитаристка, и барабанщица с хохотом хватается за ее лодыжки и стаскивает с кровати. Перидот то ли шутливо, то ли действительно искренне кричит при этом. — Сейчас мы с тобой поиграем, — все еще вживаясь в роль маньяка, басисто говорит Гранат. Перидот в ужасе на нее смотрит и слышит громкий гогот Аметист. — Господи, у нее уже не только волосы, но и кожа зеленая от страха, — сквозь смех говорит вокалистка, смотря наверх, чтобы не испортить слезами макияж. Перидот снова недовольно ворчит и встает с пола, но Гранат все еще издевательски над ней возвышается. Гитаристка убеждает себя, что все дело в ковбойских сапожках с каблуками. — И что ты хочешь сделать? — недоверчиво спрашивает Перидот, складывая руки на груди. Гранат щелкает ее по носу и отходит к своей походной сумке. — Сейчас ты будешь выглядеть покруче Боуи, — загадочно говорит девушка. После в гитаристку прилетает какая-то леопардовая рубашка и что-то бордовое. Перидот сдавленно рычит в вещи, но не сопротивляется. Она снимает футболку, неуверенно косясь на яркий принт вещи, но все же начинает застегивать пуговицы. После надевает, как оказалось, пиджак кровавого оттенка. Она поворачивается к Гранат, расставив руки, как манекен, и чувствует себя крайне глупо. — Ты реально думаешь, что пиджак и шорты — это хорошее сочетание? — саркастично спрашивает девушка, и Гранат усмехается. — Надень какие-нибудь темные штаны или джинсы, и увидишь, будет бомба. Гитаристка закатывает глаза и находит в шкафу подходящую одежду, а после стягивает шорты. — Я вообще не понимаю, зачем так стараться, — бормочет Перидот, кряхтя и напяливая черные джинсы. Гранат, между тем, снова роется в своей сумке, доставая какой-то флакон. А потом еще один. Гитаристка застегивает штаны и недоверчиво смотрит на девушку. — И последний штрих, — Гранат подходит ближе и беспардонно расчесывает пальцами зеленые волосы, укладывая их назад. Перидот просто смирно стоит, понимая, что сопротивление бесполезно. После на нее пшикают, кажется, лаком, а после еще и сладкущими духами, и гитаристка чувствует себя Шреком из третьей части, когда его собирали на коронацию. Не хватает только расфуфыренной Фионы и Осла. — И-и…готово! — барабанщица отходит от нее, с гордостью смотря на свою работу и отряхивая руки. — Нихера, Перидактиль! — восхищенно произносит Аметист. После она показывает два пальца, поднятых вверх, и Перидот недоверчиво оглядывает бархатный пиджак и рубашку. В зеркало смотреть она боялась. Дверь в ванную открывается, и оттуда выходят Жемчуг с Ляпис. Басистка с осуждением хватает ее за старую футболку, — Ляпис, вот ты реально так пойдешь? — Да нет! Я переоденусь перед концертом, будет сюрприз, — отмахивается клавишница, а после замирает, как вкопанная, смотря на Перидот. Гранат широко улыбается, наблюдая за реакцией Лазурит. Гитаристка невольно складывает руки на груди и смотрит вниз, смущаясь. Вот бы нахлобучить этого очкастого олуха… — Пер, ты выглядишь просто…прекрасно! — восхищенно говорит Ляпис, и Жемчуг закатывает глаза, но сама с удивлением оглядывает гитаристку. Перидот неловко чешет нос и поднимает взгляд. — Разве? Все девушки активно кивают, Аметист еще умудряется похабно поиграть бровями, и Перидот раздраженно вздыхает и обходит их, подходя к зеркалу. И…что ж. Возможно, она действительно выглядит неплохо. Пиджак чуть большеват, но это смотрелось органично. Было крайне непривычно видеть себя без торчащих зеленых прядей, но зализанные волосы, как оказалось, отлично подчеркивают черты лица. Да и наряд смотрелся достаточно целостно, хоть и рябил на первый взгляд. — Ладно-ладно! — Перидот оборачивается и поднимает руки в защитном жесте, — я правда выгляжу недурно, — после она смотрит на самоуверенно улыбающуюся Гранат и закатывает глаза, — спа-си-бо, Гра-нат. Барабанщица прыскает со смеху и кивает, — ага. Обращайся, зануда. Перидот невольно сама улыбается, и они, наконец, выходят из номера.

///

Коридор до сцены был ее спасательным кругом. Перидот всегда ходила взад-вперед, когда нервничала. А она всегда нервничала перед концертами, даже если зрителям это не было видно. До выхода оставалось пара минут. Ляпис куда-то делась. Рубашка передавливает горло. Перидот тихо ругается и расстегивает пару пуговиц. Зачем она вообще застегнула ее на все? — Перри, что ты так носишься? Нервируешь, — делает замечание Аметист, хотя она сама подпрыгивала от нервозности. — Тот же вопрос к тебе, Аме, — бурчит Перидот. Она оглядывается, надеясь, что Ляпис уже переоделась. Но вместо синеволосой девушки только пустой коридор. Гитаристка мысленно обругивает ее всеми матерными словами. И в этот момент их объявляют. Где чертова Ляпис?! И, кажется, она говорит это вслух. — Забей, выходи, — быстро бросает Гранат, подталкивая ее за плечо. Аметист и Жемчуг уже вышли. Перидот сглатывает и последний раз оглядывается в коридор, прежде чем выбежать на сцену вместе с Гранат. Толпа ревет, и гитаристке кажется, что ударная волна откидывает ее назад. Хотя, фактически, это вряд ли возможно. Может, если бы был стадион…Где Ляпис? Перидот накидывает свою гитару на плечо и быстро проверяет строй, пока Аметист раскачивает толпу, а после оглядывает всех девушек. Почему-то никто, кроме Жемчуг, не беспокоится по поводу отсутствия их клавишницы. Может, это какой-то заговор против нее? Может, Ляпис выбежит голая и прыгнет в толпу? Ладно, это совсем бред. Возможно, Перидот до сих пор думала о том вечере после Джаспер. Первой вступать должна она. Девушка выдыхает и смотрит на блестящий лаймовый корпус гитары. Пальцы сильнее сжимают медиатор, а после мягко проводят им по струнам. I need you to search my clothing Pat me down and feel the molding Аметист также тихо вторит инструменту, хрипло пропевая строчку и томно смотря на зрителей в фан-зоне. Перидот поворачивает голову, боковым зрением проверяя место у синтезатора. Пусто. Блять. Она с тревогой смотрит на Жемчуг, и та просто мягко ей улыбается и кивает. Да какого черта? 'Cause underneath this table feels so good to me And I need you to be my motor And run me 'til I can't go further 'Cause every turn you take is just exciting me Перидот вздыхает и решает довериться Жемчуг и “забить”, судя по ее реакции. Она улыбается зрителям и немного сгибает ноги в коленях, наклоняясь ближе к ним. По привычке качает головой, но волосы статично прилипли к макушке, что, конечно, лишает чувства драйва. Аметист забирает микрофон со стойки, предупреждающе раскручивая провод от него перед припевом. Жемчуг ухмыляется, глядя на веселую вокалистку. Ain't I the best you had? I'll let you throw it down Hit the back Глаза Перидот немного округляются, когда она слышит до одури знакомый голос. Публика взрывается, ударяя по барабанным перепонкам. Аметист должна была петь эту песню одна, разве нет? Она невольно поворачивается назад. Tell me I need respect You know that I'm around Yeah, I'm your pet Блять. Чертова Ляпис накручивает провод от микрофона на палец и смотрит на нее. В красном платье. В том красном платье. И в ее кожаной куртке, чуть сползшей с плеч. Перидот моментально разворачивается обратно к сцене, чувствуя, как начинают гореть ее щеки. Ain't I the best you had? I'll let you throw it down Hit the back Даже несмотря на дребезжание динамиков и вибрацию барабанов, она слышит приближающиеся шаги. Перидот сильнее сжимает гитарный гриф, а затем оторопело смотрит куда-то поверх толпы, контролируя дыхание и не имея смелости оглянуться. Если она повернется, то собьется с ритма. Tell me I need respect You know that I'm around Yeah, I'm your pet Какого черта она так любит ее сбивать с толку? Перидот чувствует мягкое прикосновение на своей пояснице, а после боковым зрением видит красное пятно, приближающееся к Аметист. Они хватаются за плечи друг друга, немного подпрыгивая и раскачивая толпу. I'm a star but you're an icon A dirty girl with lots of passion Staring at my fingers while I talk to you Перидот неуверенно поворачивает голову, встречая синие глаза с поволокой. Конечно, это намеренно. Ляпис подходит ближе с игривой улыбкой, как будто ей просто весело. Просто, блять, весело. Привычная разница в росте увеличилась на пару сантиметров из-за ботфортов Лазурит. Она все еще крутит провод на пальце, и Перидот не может не смотреть. От строчек песни гитаристка невольно краснеет и отворачивается, выбегая ближе к краю сцены. And I don't care if you degradе me 'Cause after all, you arе my safety And everything you touch just feels like yours to me Уши навострены, улавливая каждое слово, пропетое голосом Ляпис. Она искусственно улыбается толпе, хотя все органы чувств позади нее в красном платье и кожаной куртке. Чертова…Ляпис. Перидот аккуратно смотрит на пол сцены, цепляясь взглядом за черные ботфорты и тонкую линию чулок. Какого черта? Она мысленно в душной примерочной, прижатая к тонкой стене. Она практически чувствует жадные поцелуи на своей шее. Блять. Медиатор соскальзывает на лишнюю струну, Перидот резко поворачивается к солисткам, и Ляпис смотрит на нее. Также, как тогда. В том же платье, которое стискивает ее тело во всех нужных и ненужных местах. Перидот оглаживает взглядом массивные ботинки, затем на тонкие лодыжки. Она жадно смотрит красные бесстыдные колени, перекрываемые сеткой, поднимается к наполовину открытым бедрам, скользит выше и выше. С придыханием замечает блестящие от жары ключицы и зону декольте. Она в полной заднице. Когда она чувствует знакомые мурашки на задней части шеи и между лопаток, то тут же срывается с места, привычно двигаясь по сцене, и с рвением бьет по струнам. Перидот принципиально отворачивает голову, проносясь мимо синеволосой бестии, и падает на колени, скользя к краю сцены. Зал воет, и гитаристка невольно улыбается. Уж что-что, но побесить Лазурит она способна. Даже если в данном контексте “побесить” — это нагло проигнорировать ее сногсшибающе горячий вид. Перидот бы соврала, если бы сказала, что не думала об этом платье до этого. Она была твердо уверена, что клавишница никак не могла купить его. Но Ляпис Лазурит была полна сюрпризов, и Перидот стоило бы начать привыкать. Они доигрывают песню, Аметист под конец вовсе начинает дешево и хрипло стонать, вызывая волну смеха и криков. Некоторые зрители даже поддерживают глупую идею вокалистки, издавая те же звуки. Перидот ухмыляется и невольно смотрит на поющую Ляпис, которая на долю секунды ловит ее взгляд. Теперь ее щеки напоминают цвет платья. 1:1. Перидот завершающе бьет по струнам и тяжело дышит. Ее лицо блестело так же, как и залаченные назад волосы. Рубашка прилипала к телу, а пиджак мешал локтям, но гитаристка была вполне довольна. Еще пара песен, и группа слышит взрыв аплодисментов и криков, и активно машет толпе руками, прежде чем скрыться за кулисами. Гитаристка по привычке поправляет волосы, которые все же немного растрепались от выкрутасов на сцене, и прижимается к стенке, пытаясь отдышаться. Гранат делает то же самое, вставая рядом с ней. Следом выходит Жемчуг, потом Аметист, и после Ляпис. Перидот впивается в нее взглядом и складывает руки на груди. У Ляпис румяные щеки и синюшные глаза, которые еще больше подчеркивались фирменным смоки-айс от басистки. И, честно? Перидот бы с удовольствием увела бы ее куда подальше, а может быть просто прижала к стене прямо тут, если бы не девочки. Она вытирает пот со лба, с удовольствием замечая, что Лазурит ловит каждое ее движение и неловко поправляет разрез платья. Клавишница уже хочет отлучиться, чтобы переодеться, но ее хватает за локоть Аметист. — Девчат, а вы не хотите в караоке-бар? — будничным тоном спрашивает вокалистка. И все, вроде как, не горят желанием снова петь, но в то же время не против выпить и отдохнуть, поэтому невпопад кивают головами. Аметист хватает Жемчуг за плечо и тащит в сторону импровизированных гримерок, — тогда собирайте монатки!

///

Здесь просторно. Пока что просторно. Сейчас было около шести вечера, и люди только постепенно заполняли все бары и клубы города. Черный лаковый пол и такие же стены, украшенные плакатами известных певцов и золотыми пластинками. Повсюду горят розовые неоновые ленты, что не может не навлечь на Перидот воспоминания. Девушки выбирают комфортный столик сбоку от общей сцены, но не в самом углу, чтобы был свободный доступ к тому, чтобы петь или ходить к бару. Гранат стаскивает с себя рубашку и уваливается в мягкое кресло. Жемчуг и Аметист плюхаются на диванчик напротив, и Ляпис с Перидот ничего не остается, кроме как сесть на софу во главе стола. Девушки заказывают пару наборов шотов и несколько закусок, решая просто отдохнуть, прежде чем голосить в микрофон. Перидот нервно жует чесночный хлеб, косо посматривая на Лазурит. Та хихикает над шуткой Гранат и попивает коктейль, конечно же синий. Весела и свободна, как никогда. Как будто она не выводила из себя гитаристку еще полчаса назад. Девушка опрокидывает в себя стопку и морщится. — Я до сих пор в шоке, как вы живые остались, — весело произносит Жемчуг, и Перидот только сейчас обращает внимание, что тема разговора сменилась на их вчерашнюю потасовку. Как по команде, левая часть ее лица заныла. — Это все мои ботинки, — с усмешкой машет рукой гитаристка, и Ляпис смеется. — Это правда. Она зарядила Джаспер по щиколотке, а потом под коленом! — все еще восхищенно говорит Лазурит, перекидывая ногу на ногу, а Гранат и Аметист широко раскрывают глаза. — Ты…что сделала? — вокалистка хватается за руку Перидот, перегибаясь через весь стол, — она же гигантская! Перри, ну ты и монстр. Гитаристка хохочет, чувствуя, как тело начинает расслаблять от алкоголя и приятной компании. Гранат еще больше откидывается на спинку кресла, а Ляпис снимает куртку, украдкой посматривая в сторону Перидот. Жемчуг хаотично и немного импульсивно поедает закуски на пару с чуть более, чем обычно, растрепанной Аметист. В какой-то момент на сцене появляется то ли ведущий, то ли диджей, и объявляет о начале вечера караоке. И они попали на “Русскую рулетку”. С объяснений Жемчуг, это рубрика, где включаются случайные песни и одновременно подсвечивается какой-то из столиков, и таким образом выбирают человека, который будет петь. Перидот оборачивается в зал, оглядывая подтянувшихся к вечеру пару десятков людей. И, конечно же, им везет первыми. Перидот моментально напрягается, чувствуя на себе свет мини-прожектора. Почему-то ей это напоминает о рубрике с поцелуями, которая практикуется на футбольных матчах. Также неловко, странно, но порой забавно. В эту же секунду включается всем известная заставка “Baby” Джастина Бибера, и Аметист храбро идет на сцену, спасая подруг от неловкости. И…ладно. Это может быть весело. Хриплая, развязная Аметист, чуть ли не танцующая на сцене тверк, исполняет песню зажатого юнца с высоким голосом. Перидот и Жемчуг моментально начинают хохотать, а Гранат активно делает вид, что все так и надо, и одобряюще качает головой. Завидев реакцию барабанщицы, вокалистка еще больше начала дрыгаться, и Ляпис присоединилась к общему смеху. В зале одобрительно посвистывают и тоже хохочут. Что-что, а Аметист была действительно хорошим фронтменом, и Перидот в очередной раз в этом убедилась. Уверенная, даже наглая энергетика девушки передавалась воздушно-капельным путем. Дебют Аметист заканчивается и она подбегает обратно к их столику, запыханно смеясь. — Ну, как вам? Все девушки гудят и кричат сквозь музыку комплименты, а вокалистка еще больше смеется и поднимает шот, — ну, тогда выпьем за это! Все согласно визжат и поднимают рюмки, чокаясь. На сцену выходит молодая пара с “Macarena”, немного неловко кружась вокруг друг друга. Девушки активно поддерживают незнакомцев, крича и хлопая, побуждая их раскрепоститься. — Предлагаю игру, — заговорщически говорит Гранат, улыбаясь во все зубы, — мы сами выбираем солиста, а если человек не соглашается, то выпивает шот. — Гран, может не надо? — недовольно тянет Жемчуг, кружа пальцем по краю рюмки. Та отрицательно качает головой. — Да хрен с ним, Жем, — Аметист хлопает ее по плечу и смеется, — хоть раз в жизни повеселишься. Басистка весело закатывает глаза, но не сопротивляется. Все остальные, в целом, не против такой авантюры. Перидот мысленно готовится к тому, что на следующий день ее явно будут жестко стебать. Из хорошего: не только ее. Проходит еще две заводных песни, и включается более спокойный, но все же игривый мотив. Кажется, это “These boots are made for walkin’ ”. Гранат и Аметист тут же издают довольное “О-о”, когда их столик освещается. Все начинают переглядываться друг на друга, а после тыкать пальцами. И, к счастью или сожалению Перидот, большинство указывают на нее. Девушка закатывает глаза. — Пер, ты не можешь не пойти, — весело тянет Жемчуг, а Ляпис тыкает ее локтем в бок. Перидот посмеивается и чешет нос, а после встает, поправляя пиджак. — Хрен с вами, это реально моя песня, — произносит она, и подруги активно гудят. Перидот делает шумный выдох и выбегает на сцену, забирая микрофон у ведущего. Она немного нервничает, но все-таки тридцать человек в баре не сравнятся с сотней на концерте. Она сможет с этим справиться. Девушка смотрит в зал, неуверенно начиная петь. Честно говоря, в пении она в целом была не очень хороша, но Перидот старалась, как могла. Она смотрит на свой столик, и все девушки качают головами в такт, а Ляпис и Аметист поддерживающе подтанцовывают и крутят головами, сидя на своих местах. Перидот ухмыляется и отпускает ситуацию, начиная более уверенно пропевать строчки и ходить по сцене. Подруги воют, да и зал немного оживляется. Она благодарна, что люди достаточно пофигистичны до чужих навыков, что помогает ей окончательно расслабиться. На последнем припеве Перидот оттягивает штанину вверх, демонстрируя залу свои массивные ботинки, доходящие практически до колен. Публика воет в одобрении и активно хлопает, что вызывает у нее румянец на щеках. Она благодарит за внимание и ретируется к столику. — Перри, а ты могешь! — поддерживающе кричит Аметист, раскусывая орешек, но звук такой, словно она только что сломала себе зуб. Перидот давится смехом и падает на свое место. Гранат и Жемчуг тоже хохочут и говорят комплименты ее выступлению. — В первый раз слышу твое пение, — более тихо говорит Ляпис, и, может ей кажется, но в голосе присутствуют игривые нотки. Хороший сигнал о том, что ее девушка пьяна где-то на 4 из 10. Перидот вскидывает бровь и ухмыляется. — И как? Гитаристка не ждала высокой оценки, потому что голос у нее достаточно своеобразный и скрипучий, но, судя по реакции Лазурит, это не было большой проблемой. Та заправляет короткую прядь за ухо и кокетливо пожимает плечами. — Неплохо. Перидот все еще смотрит на нее с приподнятой бровью, и клавишница тушуется, поднимая вверх рюмку. Все моментально оживляются и вновь чокаются. После группа заказывает еще набор шотов, а Аметист и Гранат сверху берут по виски с колой. У Перидот нет сильного желания напиваться и она наслаждается легким опьянением, откинувшись руками на спинку дивана. Взгляд скользит по давящейся от смеха Жемчуг, болтающей Аметист и что-то отвечающей ей Гранат. И, естественно, задерживается на девушке рядом, которая также с улыбкой смотрела на подруг. Перидот рассматривает сначала ее сережки, затем ресницы и изгиб губ, и, кажется, у нее появляется новое видение прекрасного. Она какое-то время продолжает ее сканировать, как объявляют новую песню. — И следующая на очереди “Poker Face” Леди Гаги! Кто же станет счастливчиком? Свет моментально загорается над их столиком, и Аметист тут же показывает пальцем на Жемчуг, которая снова давится алкоголем, но уже не от смеха. — Ты исполнишь, Жемя, — громко смеется девушка, и басистка начинает кашлять, все остальные также показывают на нее, и она возмущенно машет руками. — Давай, Жем, ты же та еще горячая штучка! — кричит сквозь шум Гранат, и даже Ляпис встает с места, подталкивая подругу к сцене. — Я вас просто ненавижу! Ненавижу! Слышите?! — вопит Жемчуг, но идет на сцену. Все поджимают губы, сдерживая смех, когда включается музыка, и их подруга столбом стоит с микрофоном и дрожит как осиновый лист. — Господи, мне кажется она придушит меня подушкой сегодня, — проговаривает Аметист, усаживаясь поудобнее на диване и закидывая в рот сырный шарик. — Определенно. Я бы так и сделала, — отвечает Ляпис, смеясь. — Надо поддержать ее, а то точно откинется, — предлагает Перидот, и Гранат активно кивает. Жемчуг неловко вступает, постукивая ногой и с паникой смотря на подруг. Аметист тут же вскакивает с дивана, вставая перед столом и начиная подтанцовывать, дабы помочь. Басистка просто механически за ней повторяет, но зал от этого оживляется, давая порцию уверенности несчастной. Ее движения становятся раскованней, а голос расслабляется и понижается. Гранат громко свистит, хлопая. Ее поддерживают Ляпис и Перидот. У Жемчуг, правда, неплохо получается спеть куплет, но когда начинается припев, она моментально теряется. — Po-po-po-poker face, fu-fu-fuck her face, — ее глаза округляются, и в них читается чистый ужас, и Перидот не может сдержать смеха, закрывая рот рукой. Ляпис предупреждающе хватает ее за коленку, сжимая губы и всматриваясь на сцену. Жемчуг на дрожащих ногах и адреналине кое-как оканчивает песню и пулей выбегает со сцены, из ее глаз сыплются молнии. Аметист уже закрывает голову руками, боясь получить затрещину, но вместо этого басистка разом накатывает три шота. Гранат, Ляпис и Перидот шокированно за этим наблюдают, и после Жемчуг садится на диван, спихивая Аметист и закрывая лицо руками. — Аме, клянусь, держи глаза открытыми этой ночью, — шипит она, и Перидот накрывает новая волна смеха, когда она видит испуганное выражение Аметист. Проходит еще три песни. Жемчуг, наконец, удается успокоиться и снова впасть в расслабленное веселье. Гранат заказывает сырные палочки и с удовольствием их поедает. — Блять, почему я опозорилась, а Ляпис и Гранат сидят довольные? Они следующие пойдут, — бурчит басистка, и барабанщица смеется с набитым ртом и дает пять улыбающейся Лазурит. — Не переживай, я выгоню их обеих, — хитро отвечает Перидот, и это, кажется, успокаивает Жемчуг. Включается новая песня, и Аметист, до этого тихо сидящая (она была напугана угрозами басистки), вскакивает с дивана. — Девочки, я хочу эту песню! Можно мне эту песню? — с восторгом произносит она, и, как по велению джинна, свет загорается над ними. По мнению Перидот, тут явно не было справедливости, потому что некоторые столики сидели весь вечер в темноте, а некоторые, как и их, загорались каждую третью песню. Она не замечает, как Аметист обходит диван и хватает ее за запястье, вытягивая с места. — Что? Нет! — сопротивляется Перидот, но неугомонную вокалистку уже было не остановить. Играла “Shake it off”, и пусть она иногда в тайне и слушала Тейлор Свифт, но прилюдно выступать с ней на сцене явно не хотела. Но уже было поздно. Аметист вытащила ее к огромному экрану, и зал тут же взорвался криками. Естественно, тверкающую под Джастина Бибера мелкую девчонку все успели запомнить. Хотя, возможно кто-то оценил и ботинки Перидот. Аметист что-то шепчет на ухо ведущему, и тот быстро кивает, а спустя момент протягивает ей второй микрофон. — Не дрейфь, Перидактиль! — кричит она, и начинает играть знакомый мотив. У Перидот потеют ладони, но она решает просто повторять за активной подругой, и в какой-то момент вливается. Аметист виснет у нее на плече, они задорно (пусть Перидот и немного скованно) поют первый куплет. На припеве в гитаристке просыпается ее вторая сущность, которая обычно бодрствовала во время уборки дома, и она начинает уже сама активно танцевать и громко петь в микрофон. Аметист энергично кивает и начинает повторять за подругой, покручивая бедрами в такт музыке, и они слышат, как зал тоже начинает петь. Кто-то даже встает со своих мест, пританцовывая. Черт, это реально весело. Они допевают песню и потные идут к столику. Почему на сцене всегда так жарко? Перидот по пути стягивает с себя пиджак и потряхивает рубашку, которая снова прилипла к телу. Аметист убирает пот с лица, запрыгивая на диван. — Девчат, я чуть сама танцевать не пошла, — хохочет Гранат, которая уже доела свои сырные палочки. Ляпис и Жемчуг хором тянут пьяное “да-а”, и Перидот смеется. Через еще песни четыре Жемчуг выпинывает Ляпис на сцену с песней “So What” Пинк, но та, назло подруге, исполняет ее крайне уверенно, пусть у нее и возникают сложности из-за различия тембров. Дальше, к счастью, их столик на какое-то время оставляют в покое. Девушки вспоминают начало их поездки, Перидот хохочет на рассказе с ревущей после неудачного концерта Ляпис, а та недовольно пихает ее в бок. После Гранат рассказывает про их импровизированную песню в номере и покраску одежды, и гитаристка даже завидует, что не присутствовала на их “гендер-пати”. Она договаривается с барабанщицей, что та ей скинет запись позже. Аметист стебет Жемчуг за ту розоволосую кудрявую девушку, а Ляпис делится, как они с Гранат впервые ели пончики утром, а после про ее шумных родителей. На сцену выходит мужчина, который приостановил авто-раздачу песен и заказал свою. И, к удивлению их столика, он зовет Аметист на сцену. Она критически смотрит на незнакомца средних лет, но уже встает, как Жемчуг, уже изрядно напившись, хватает ее за плечо и пригвождает обратно к месту. — Хрен ему, а не мо..наша Аме! — пьяно проговаривает она и шлепает на сцену. Перидот и Гранат ехидно переглядываются, но ничего не говорят. Мужчина заказал песню “S.O.S” из мюзикла “Mamma Mia”, и, в целом, она была очень в стиле басистки. Она и просто так любила шуточно пародировать знаменитостей, но с Мэрил Стрип у нее были особенные отношения. Жемчуг выхватывает микрофон, смотря на начинающего петь мужчину. Тот не шибко доволен тем, что рядом с ним другая девушка, но это не мешает ему предложить руку басистке. Та, к удивлению всех, принимает ее. Незнакомец поднимает ладонь, и Жемчуг крутится вокруг своей оси, теряя былой холод. Они достаточно эффектно исполняют свой экспромт-дуэт, и Жемчуг неизменно смотрит на смущенную Аметист во время припева, приподнимая брови и вздергивая нос. — Сегодня явно будут какие-то изменения, — кидает Гранат в сторону Ляпис и Перидот, и те заинтригованно кивают, глядя на сцену. Странный дуэт эффектно заканчивает песню: мужчина держится за талию пьяной Жемчуг, а та отклоняется назад, драматично положив руку на лоб. Зал аплодирует, и довольная девушка шагает обратно к столу. — Почему-то этот мужчина не вызвал у тебя истерики, — ехидно комментирует Перидот, и Гранат возмущенно мычит и кивает. — Потому что я вела, девчата, — басистка подмигивает, и Ляпис неверяще хлопает глазами, смотря на расслабленную подругу. — Ну да, ну да, — подкалывает Аметист, тыкая девушку в кончик носа, — обомлела перед ним и хвастаешься. — Да, обожаю пивной живот и запах перегара, — ухмыляется Жемчуг, и вокалистка закатывает глаза. Они какое-то время обсуждают свои “нет” в мужчинах и женщинах, а после Ляпис заводит шарманку об увлечении Перидот ее диктофоном. Гитаристка закатывает глаза. Почему у Лазурит выборочно-предвзятое отношение к абсолютно случайным вещам? — Да это правда, Пер! — восклицает Аметист, жуя орех и кидая один в Перидот, — ты ведешь себя, как заносчивая задница, когда болтаешь в свой диктофон. — Полностью поддерживаю. — Полностью поддерживаю. — Полностью поддерживаю. Все девушки хохочут от абсурдности ситуации, а Перидот закатывает глаза. — Вы, дурынды, вообще не знаете об иронии, да? — она откидывается на диван и складывает руки за головой, — я намеренно так себя веду. — Ой, иди к черту! — отвечает вокалистка и кидает еще один орех. Перидот умудряется словить его ртом, с усмешкой пожевывая. Аметист возмущенно на нее смотрит, но третий орех кидать не решается. Через минуту разговоров над ними загорается свет, и все девушки коллективно выпихивают уже немного сонную Гранат из-за стола. Та показывает им средние пальцы и наигранно пафосно поправляет очки, а после идет на сцену. Неудивительно, грех было не выбрать ее, когда играла королева хип-хопа. Барабанщица не могла не спеть “Bitch Better Have My Money”. Музыка начинает играть, и Гранат по-свойски начинает ходить по сцене, как будто львица по территории своего прайда. Также вальяжно и расслабленно. Перидот всегда считала себя невозмутимой, но эта девушка заставляла ее сомневаться в этом своем качестве. Гранат не так активна на сцене, как Аметист, но ее тягучая энергетика расползается по залу, и вместо аплодисментов, все просто загипнотизированно смотрят на нее. Когда барабанщица игриво подтанцовывает бедрами и взъерошивает кудрявые волосы, по столикам волной расползается тихое “вау”, и Перидот не может не согласиться с такой реакцией. Низкий грудной тембр в совокупности с эффектной внешностью и очками давали свои плоды. Песня заканчивается, и зал громко аплодирует и свистит. Гранат, как победительница, медленно подходит к столику. — Вот ты чертовка, Гранди! — смеется Аметист, приобнимая за плечи окочурившуюся Жемчуг. Та уже была в форме сваренных спагетти. — Это было горячо! — вкидывает Ляпис, и Перидот согласно кивает, осматривая девушку. После она вспоминает об еще одном горячем моменте, произошедшем несколько часов назад. — Кстати, что за херня была с тем, что Ляпис опоздала? Ну, на сцену, — интересуется гитаристка и тут же ловит игривый взгляд своей девушки. Она весь вечер старается игнорировать поганое красное платье, но это плохо ей удается, когда Ляпис смотрит так. — Ну, зрители любят эффектные появления, — пожимает плечами Гранат, хоть ее уголок губы и дергается вверх. Лгунья. — Ага, — хихикает Аметист, переглядываясь с подругой в очках. — Это понятно, а мне почему никто не удосужился сказать? — продолжает гнуть свою линию Перидот, и в эту же секунду чувствует прикосновение к своему колену. Она бесшумно втягивает воздух через нос, не отводя взгляда от столика. — Пер, не будь дурой, — хмыкает Аметист и делает глоток коктейля, — зрители любят горячие наряды. И в данном случае ты тоже была зрителем. Перидот выдавливает из себя свою типичную реакцию в виде сморщивания носа и закатывания глаз, хотя все ее внимание занимает рука, плавно двигающаяся по ее бедру. Гранат крайне удачно заводит новую тему, а Аметист тормошит Жемчуг, поэтому ей удается кинуть взгляд на Ляпис. Та намеренно придвинулась к столу, имитируя активное слушание, хотя ее пальцы бесстыдно наворачивали круги по ноге Перидот. У нее пересыхает во рту. К слову, за счет того, что она все еще сидела, откинувшись на спинку дивана, у нее был неплохой вид на оголенную спину. Перидот позволяет себе только два взгляда вверх-вниз и отводит в сторону. Если она задержится, то остаток вечера пройдет крайне сложно. Следующей жертвой караоке-бара стала Ляпис. Перидот крайне рада этому исходу, потому что ее пальцы стали наглеть в последние пару минут. Она облизывает пересохшие губы, смотря вслед красному платью и изящной спине. Если убрать фактор возбуждения, Лазурит была неплохо так пьяна. Ей выпала “Call Me Maybe”. Ляпис поправила волосы, вслушиваясь в мотив. На ее лице легкая улыбка. Сейчас она пьяна на 6,5 из 10 по расчетам Перидот. Она вступает, попадая в ритм, и тут же начинает активно жестикулировать, отыгрывая каждую строчку песни. Это необычно, но почему-то Перидот это кажется очаровательным. Девушка полностью вживается в роль, демонстрируя влюбленную и легкомысленную девчонку (хотя, почему вживается?). На припеве она прикладывает руку к уху и вытягивает мизинец ко рту, имитируя телефонную трубку. Ляпис покачивает бедрами и стреляет глазами в Перидот, и это не может у нее не вызвать широкой улыбки. Она вспоминает свои попытки выведать номер этой бестии, а после все последующее в кабинке туалета. Кошмар. Гитаристка теряется в воспоминаниях, и почему-то песня уже не кажется такой легкой, учитывая, что Ляпис не прерывает зрительный контакт и смотрит как-то совершенно иначе. К счастью Перидот, песня оканчивается, и она нервно проводит по волосам руками, смотря куда-то в стол. Ляпис ее когда-нибудь доведет. Она возвращается на свое место, наивно улыбаясь, и гитаристке хочется ей прописать щелбан. К счастью, разговоры с девочками неплохо отвлекают. Жемчуг, наконец, выходит из своего дремотного состояния и полноценно включается в диалог. Перидот активно закидывает в себя шоты, и взгляд немного мутнеет. И именно на этом моменте ее, естественно, вытягивают на сцену. И если бы это была Аметист… Вместо этого с кресла встает Гранат с пьяной улыбкой и протягивает ей руку. Перидот, будучи уже накидавшейся, хватается за нее, не ведая, что за песню они будут исполнять. И…блять. Серьезно? Barbie girl? Гранат шикарно вписывается в роль похабного Кена, а Перидот намеренно делает свой голос писклявым и скрипучим, уже не чувствуя какой-то скованности. Половина зала хохочет, половина свистит, и, честно? Под конец она нелепо кривляется и держится с Гранат локтями, подкидывая по очереди ноги, почти как в кордебалете. Музыка заканчивается, и она заваливается на диван под смех девушек. По привычке утыкается в шею Лазурит, которая вздрагивает от прикосновения и аккуратно перекладывает ее обратно на спинку дивана. Ей просто нужно немного времени, чтобы протрезветь. И, если бы ее решение напиться действительно помогло с возбуждением…Оно же, наоборот, его усугубило. Она лежит головой на спинке дивана, а ее глаза пытаются сфокусироваться на лице, и, если уж быть честной, теле Лазурит. Следующие песни проходят немного в тумане. Жемчуг и Ляпис пьяно и драматично исполняют “All I Wanted” от Paramore, и если бы Перидот была не такой пьяной, она бы точно присоединилась к ним. Следом пошел пошляцкий и сюрный коллаб Гранат и Аметист с песней “Swalla” Джейсона Деруло, где вокалистка непристойно тверкает, а Гранат шлепает ее по пятой точке с видом какого-то рэпера. Потом Аметист вовсе пытается влезть вне очереди, и у нее получается. Last Night (Beer Fear) что по тексту, что по пьяному голосу их подруги, является ярким и последним аккордом в их тусовке. После этого Гранат стаскивает Аметист со сцены, и они спешно выдвигаются на улицу. К этому времени мозг Перидот снова начинает работать. Прохладный воздух выталкивает ее из пьяной дремоты, и она снова может смотреть на все сфокусированно. Ляпис держится за ее плечо, и тело крайне бурно реагирует на любое ее прикосновение. Перидот облизывает губы и смотрит по сторонам, пытаясь отвлечься. Плечо горит от длинных пальцев, поглаживающих его через тонкую ткань рубашки. Блять. И все же, ей удается отвлечься. Чертовы Аметист и Жемчуг стоят у стенки. Басистка нависает над более низкой подругой и кое-как удерживает ее в вертикальном положении. И они о чем-то тихо беседуют с пьяными ухмылками. Что-то ей подсказывает, что ни одна она пойдет ва-банк сегодня. — Вы имеете дурное влияние на них, девчонки, — бормочет Гранат, тоже смотря на зажимающихся девушек, — и это немного начинает раздражать. После этого она прочищает голос и отходит, набирая на телефоне номер. Черт, Перидот готова поставить пятнадцать баксов на то, что она звонит Баку. Ляпис кое-как отлепляет Жемчуг от Аметист и поддерживает ее за корпус, а гитаристка и барабанщица тащат пьяную вокалистку на себе. Они медленно, но верно идут к гостинице, немного покачиваясь из стороны в сторону.

///

В номере тихо и прохладно. Перидот с облегчением скидывает ботинки и бросает пиджак на кровать. Расстегивает пуговицы на рубашке до уровня ребер, а после на рукавах, и небрежно закатывает их. Разминает шею. Явное влияние алкоголя спало, и Перидот даже казалось, что она полностью трезвая. Практически. Она облизывает губы, складывая руки на талии, и рассматривает комнату. Медленно, неторопливо и крайне внимательно. Смотрит на мигающую лампочку, кажется, третья слева, потом рассматривает постель, которая идеально собрана. Видимо, приходила уборщица. Или же Ляпис убрала. У нее всегда была какая-то маниакальная помешанность на идеально заправленных постелях, что было экзотично для достаточно неряшливой Перидот. Ляпис. Ляпис Ляпис Ляпис. Не стоило вспоминать это имя сейчас. Ляпис Лазурит носит изорванные синие конверсы и заламывает пальцы перед игрой на фортепиано. Ляпис Лазурит кусает губы до крови и смотрит пустым взглядом в пол, когда напугана. Ляпис Лазурит хрюкает, когда смеется, и позволяет спать на своем плече. Ляпис сочетает несочетаемое, и Перидот невольно вспоминает ее другие амплуа. Жозефина грубовато отвечает и любит играть. Протянешь руку — откусит по локоть. Перси, напротив, прячет лицо за длинными косами и только-только учится курить. Нескладная и краснощекая. Боб отчаянно хватается за твою куртку и упорно молчит, как бы ты не выбивала из нее слова. Упрямая и податливая одновременно. Перидот знает все версии клавишницы, но почему-то каждая из них доводит ее до ручки. Каждая по-своему. Но Ляпис Лазурит делает это искуснее всех. Ляпис с ее иссиня-темными волосами, которые постоянно спадают на лицо. Ляпис с лазуритовыми глазами, которые напоминают ей о море и мосте в Сакраменто. Ляпис с приоткрытыми губами и длинными, филигранно вылепленными пальцами пианиста, которые сжимают ее колено в баре. Перидот решается посмотреть на приоткрытую дверь в ванную. Сердце моментально ускоряется, протягивая алкоголь вперемешку с задавленным желанием по всем венам и артериям. Она тихо выдыхает и кусает щеку изнутри. После бесшумно подходит к двери, бесстыдно заглядывая в маленький промежуток. Ляпис стоит перед зеркалом, ее лицо нечитаемо-спокойное, руки застыли возле уха. Снимает сережки. Перидот задерживается на изгибе открытой спины. Острые плечи, выпирающие лопатки, линия позвоночника, скрывающаяся за атласной тканью. Бесшумный вдох. Взгляд обводит предплечья, потом снова перемещается к спине и талии, после медленно скользит к ягодицам и стройным ногам. Удосужилась снять ботфорты, но оставила чулки. Она бы соврала, если бы сказала, что выросшая из-за каблуков разница в росте не выводила ее из равновесия. Тоже самое делали и чулки. Перидот опускает взгляд и сжимает косяк двери с внешней стороны. Почему-то ей казалось преступлением вот так смотреть на нее, пока Ляпис по-бытовому снимала сережки. Черт с ним. Зачем довольствоваться частью, если можно взять все сразу? Перидот тихо приоткрывает дверь и проходит в комнату. Ляпис не оборачивается, изучающе смотря на нее через зеркало. Синие глаза серьезные и ожидающие. Конечно, она все понимает. Наверное, это то, что крайне привлекало ее в клавишнице. Их собственный язык, состоящий исключительно из зрачков, радужек и век. Перидот подходит ближе, стоя прямо за спиной Лазурит. В комнате как будто резко подскакивает температура и улетучивается кислород. Никто из них не стремится торопиться. Возможно, их знакомство задало темп и дальнейшим взаимодействиям. Нужно проголодаться, прежде чем насытиться. И Перидот была голодна.

Body - Rosenfeld

Пальцы дергаются вперед, касаясь красной ткани на пояснице. Ляпис еле заметно вздрагивает, а после кладет сережку около раковины. Облизывает губы. Перидот делает тоже самое, рука остается лежать на красном платье. Ляпис подносит руки к другой сережке, и гитаристка не может не смотреть на тонкую шею и угол челюсти. Вторая рука также ложится на талию, и пальцы Лазурит немного путаются, что вызывает у девушки улыбку. — Поговорим о погоде? — зачем-то говорит Перидот, и губы Ляпис подрагивают в ответной улыбке. — Как пожелаешь, — слишком уж тихо отвечает она, и гитаристка подходит вплотную, утыкаясь носом в изгиб ее шеи. Клавишница инстинктивно выпрямляет спину и с вызовом смотрит в зеленые глаза. Перидот прячет ухмылку в ее коже. — И как тебе погода сегодня? — губы ложатся на основание шеи, но не целуют. — Сегодня было…жарковато…— бормочет Ляпис и нервно пытается расстегнуть сережку. Руки Перидот скользят выше, поглаживая ребра. — Возможно, дело в том, что ты украла мою кожаную куртку? — зеленые глаза прищуриваются, смотря на девушку исподлобья. Волосы все еще растрепанно убраны назад, хоть одна прядь и выбилась, нависая над узким лбом. Ляпис опускает взгляд, кусая подзажившую губу. Она молчит. По крайней мере, пока. Перидот перемещается назад, облизывает губы и мягко целует заднюю часть шеи. По теплой коже моментально бегут мурашки, что ей крайне льстит. Она двигается к другой стороне ее тела, оказываясь лицом в близости от застывших на сережке рук. — Помочь? Лазурит поднимает взгляд. Сейчас ее глаза не были такими спокойными. Они горели синим пламенем и легким раздражением. Это еще больше раззадоривает Перидот, и она не может сдержать улыбки. — Да, окажи услугу, — кротко отвечает Ляпис, сверля ее взглядом. Перидот улыбается шире и проводит руками по бокам вверх, скользит по плечам, и теперь ее руки находятся по обе стороны от шеи Лазурит. Клавишница неподвижно стоит, наблюдая. Одна рука цепляется за сережку, а другая скользит пальцами по коже, минуя шею и аккуратно хватаясь за застежку. Ляпис тихо выдыхает. Ее шея находилась в своеобразном капкане из рук, и девушка даже не собиралась сопротивляться. Перидот без особого труда расстегивает сережку, не отрывая взгляда от лица Ляпис, а после кидает ее к другой. Секунда. Вторая. Лазурит облизывает губы и уже дергается, чтобы развернуться, но гитаристка удерживает ее и мотает головой. — Не-а. — Да какого черта ты… Одна рука гитаристки ложится на шею, другая скользит снова к талии, прижимая корпус клавишницы к себе. Ляпис шумно вздыхает от неожиданности и приподнимает голову. Перидот и сама сдерживает вдох от тесного контакта. — Ты дразнила меня весь день, совершенно осознанно, — пальцы медленно поглаживают шею, и Лазурит на секунду прикрывает глаза и облизывает пересохшие губы. — Да. — Позволь мне сделать то же самое сейчас. Ляпис еле заметно кивает, и рука отстраняется от шеи, ложась на пространство между ключицами и вырезом платья. Перидот откровенно разглядывает тело девушки, которое не сильно скрывалось дешевой красной тканью. Левая рука на талии скользит выше, круговыми движениями, и гитаристка вспоминает пальцы на своем бедре. Блять, она дразнит не только Ляпис. Рука клавишницы тянется назад, к ее волосам, и Перидот тут же ее перехватывает, обхватывая запястье. — Черт тебя дери, Дот. Перидот улыбается и мягко целует ее шею. Свободная рука скользит выше, почти достигает груди, но соскальзывает к плечу, и гитаристка клянется, что почти физически чувствует, как Ляпис закипает и вибрирует. Ее дыхание сбивается, но Лазурит намеренно его заглубляет, размеренно дыша через нос. Упрямая и податливая, да? — Ты все же купила его. Гитаристка немигающе смотрит на тесное красное платье. Щеки клавишницы еле заметно розовеют. — Я купила практически все, что было в примерочной. Голос Ляпис сбивчивый и тихий, и Перидот еле держит себя в руках. Она ловит взгляд потемневших синих глаз, и ее дыхание тоже невольно сбивается. Все органы чувств как будто начинают работать вдвое сильнее. Сил на диалог не оставалось. И на игры тоже. Гитаристка не может оторвать глаз от выреза платья. Ее руки, кажется, живут своей жизнью. Они скользят к пояснице и пробираются под красную ткань. Ляпис вздрагивает, молча наблюдая за их передвижениями. Платье было облегающим и тесным. Это заставляет ладони Перидот буквально впиваться в кожу Ляпис, и они обе задерживают дыхание. Гитаристка скользит пальцами по животу и стремится вверх, пересчитывая ребра. Лазурит рвано вздыхает и снова тянется руками назад, на этот раз без сопротивлений зарываясь пальцами в зеленые волосы и моментально путая их. Перидот все равно. Свет в ванной около приглушенный, и тени обволакивают их лица слабым градиентом. Она загипнотизированно смотрит на силуэты своих рук под красной тканью, которые медленно ползут вверх. Ляпис прикусывает губу и опирается на девушку позади, сжимая в руках пряди ее волос и также следя за движениями ладоней. Пальцы сталкиваются с жестким каркасом бюстгальтера и тут же проникают под него, встречаясь с нежной кожей. Перидот на секунду останавливается, всматриваясь в лицо девушки, и та поворачивает голову набок, утыкаясь носом в ее висок. От горячего сбивчивого дыхания у своего уха в Перидот что-то щелкает. Черт. Текучий медленный темп заменяется нетерпеливым и жадным за долю секунды. Гитаристка рвано выдыхает в плечо клавишницы, и руки обхватывают грудь, вжимаясь ладонями в соски. Тихий стон у уха, и Перидот как будто рефлекторно прикусывает кожу около шеи. Ее щеки горят. Ее руки горят. И Ляпис тоже горит. Пальцы сильнее сжимаются вокруг мягкой кожи, а после вновь спускаются ниже, изучая твердые соски. Ляпис протяжно стонет ей в ухо и облизывает его верхнюю часть, посылая мурашки по шее Перидот. Внезапно все начинает очень мешать. Лифчик, платье, вся чертова одежда. — К черту. Гитаристка с бешеной скоростью вытаскивает руки из под платья, и Лазурит вздрагивает от прерванного физического контакта. Перидот разворачивает девушку за плечи и толкает к тумбе, прижимаясь к ней. Бедра Ляпис сталкиваются с холодной поверхностью, и она рвано вздыхает, прежде чем в ее губы впиваются чужие. Клавишница цепляется за зеленые волосы на затылке и приоткрывает рот, в очередной раз позволяя Перидот вести. Теплые руки гитаристки скользят по гладкой красной ткани, сжимая ее в кулаках и притягивая Ляпис еще ближе. Лазурит удается ответить на это укусом, и Перидот тихо стонет ей в губы, прежде чем расслабить хватку на платье. Она углубляет поцелуй, наслаждаясь тесным контактом и легким привкусом последнего коктейля на губах Ляпис. После ее руки спускаются к бедрам девушки и подхватывают ее под коленями. Лазурит разрывает поцелуй, хаотично ищет рукой край тумбочки, опрокидывая баночки с кремами и шампунями, перед тем, как запрыгнуть на нее и снова захватить губы Перидот своими. Лежащая на краю сережка соскальзывает и со звенящим звуком скатывается по раковине. Гитаристка ухмыляется, и Ляпис тут же прикусывает ее губу, оттягивая. Перидот же в ответ разводит ее ноги и делает шаг вперед, невольно вжимаясь в тело девушки тазом. Лазурит вздрагивает и обнимает ее бедрами, делая физический контакт еще более тесным. Ее руки сползают к плечам гитаристки, цепляясь за воротник рубашки, а после соскальзывают под него, поглаживая основание шеи и задевая край серого топа. Перидот разрывает поцелуй, тяжело дыша, и Ляпис тут же примыкает губами к месту за ухом, облизывая и посасывая кожу. Гитаристка наклоняет голову вбок и скользит пальцами вниз по алым коленям, натыкаясь на тонкую сетку, которая тесно сжимает упругие икры. Перидот тут же стаскивает чулки, после опять вжимается руками в мягкие бедра, ощущая натянутую на них ткань. Она незамедлительно задирает платье до талии клавишницы и обхватывает ее ягодицы. Лазурит мычит в ее кожу и оставляет еще один влажный поцелуй, прежде чем спуститься ниже по шее. Ее ладони оглаживают ключицы и плечи девушки. У Перидот, кажется, вибрирует все тело. Она слышит только свое тяжелое дыхание и рвано бьющееся сердце. Ее руки скользят по телу вверх, теперь без особых усилий добираясь до поясницы девушки и поднимая платье еще выше. Лазурит отстраняется и помогает ей стянуть вещь вверх по ребрам. Перидот откидывает красное бесстыдство куда-то в угол, а после ее глаза фокусируются на полуобнаженном теле. Она с жадностью осматривает выступающие ключицы, цепляясь за родинки, которые были раскиданы на молочной коже. Ляпис откидывается на руки чуть назад и наблюдает за помутневшим зеленым взглядом. Выпитый алкоголь лишал их обеих всякого смущения. У гитаристки сохнет во рту, когда она спускается ниже. Черный бюстгальтер сжимает небольшую грудь, и она неприлично долго смотрит на впадинку между чашечками. Левый уголок губы Ляпис приподнимается в игривой ухмылке. Перидот смотрит на выпирающие тазовые кости и округлый низ живота, и почему-то ей в ту же секунду хочется прижаться к нему губами. Она облизывается и поднимает взгляд, встречаясь с синими глазами. У Ляпис Лазурит, пожалуй, самое развратное выражение лица, которое могла себе представить гитаристка. Она смотрит на нее немного сверху вниз, из под длинных ресниц и спадающих синих прядей. Румянец расползается по ее щекам розовыми пятнами, а приоткрытые губы поблескивают. Без лишних слов Ляпис притягивает ее к себе, сжимая руками рубашку. Их лица находятся в паре сантиметров друг от друга. — Никогда бы не подумала, что тебе так пойдет леопардовый принт. Перидот вдыхает через нос, округляя глаза, а потом ее целуют. Безудержно и ненасытно, почти разъяренно. Перидот задыхается, отвечая на поцелуй, а ее руки оседают на ребра девушки, проходясь по ним пальцами. Ляпис выгибается навстречу прикосновением и наклоняет голову вправо, врываясь языком меж податливых губ. Гитаристка тихо стонет, сжимая талию клавишницы. Длинные пальцы начинают расстегивать ее рубашку, ловко расправляясь с каждой пуговицей. Лазурит рывком отрывается от губ Перидот, ее глаза горят, волосы в пух и прах растрепаны. — Сними уже эти тряпки, Дотти. И гитаристка слушается. Путается в рукавах и леопардовой ткани, пытаясь снять рубашку. Ляпис цепляется за петли на ее брюках, тянет на себя, расстегивает пуговицу и молнию, справляясь с ширинкой. Перидот торопливо стягивает штаны с ног, и теперь очередь Лазурит пялиться. Растрепанные волосы, горящие глаза, зацелованные опухшие губы. Бледное худощавое тело и маленькая грудь, скрываемая топом. Мягкая линия на стройном животе. Гитаристка не имеет большого терпения на разглядывания клавишницы и хватается за ее руку, стаскивая девушку с тумбы. Ляпис уже думает, что ее поведут к кровати, но Перидот тянет ее к душевой кабине. — Так быстрее. Обосновывает свои действия девушка, и Лазурит ухмыляется, ненароком заглядываясь на ее задницу. Перидот заходит в душ, который скорее представляет из себя отделенное стеклом помещение с лейкой. Она тут же прижимает клавишницу к холодному стеклу, и ухмылка слетает с лица. Наощупь гитаристка включает кран, и горячий поток воды обливает их жаром. Они обе инстинктивно вздрагивают, прежде чем Перидот припадает к губам Ляпис. По их лицам и волосам стекают капли воды, смешиваясь в мокром поцелуе. Руки гитаристки поглаживают тонкие предплечья, очерчивая острые локти, а после скользят к плечам и стягивают черные бретельки вниз. Тянутся к спине, и Ляпис придвигается ближе, освобождая им пространство. Жилистые пальцы подрагивают, борясь с застежкой лифчика, и в какой-то момент им помогают чужие. Бюстгальтер спадает под ноги, и Перидот разрывает поцелуй, снимая спортивный топ через голову. Обе мимолетно осматривают друг друга, прежде чем снова соединить тела. Клавишница стонет от контакта, и гитаристка прижимается губами к ее шее, жадно целуя и кусая мокрую кожу. Длинные пальцы снова путаются в зеленых прядях, расчесывая их и касаясь ногтями кожи головы. Перидот мурчит в изгиб между плечами и шеей и облизывает кожу. Ляпис опирается затылком о стекло, мимолетно отмечая, как оно начинает запотевать. Губы гитаристки ласкают ключицы, зубы покусывают, оставляя красные пятна. Перидот спускается ниже и ниже, и у Лазурит начинает кружиться голова. Можно было бы обвинить кипяточную воду, которая лилась между их телами, но клавишница знала, что дело далеко не в ней. Руки гитаристки гладят ее спину, горячий рот оставляет поцелуи на ключицах, бедро прижимается к намокшей ткани ее нижнего белья, и Ляпис еле стоит на ногах. Когда теплые губы обхватывают ее сосок, Лазурит чувствует дрожь в коленях. Она не сдерживает стона и хаотично пытается на что-то опереться одной рукой. Перидот крепче прижимает ее к стене, облизывая языком ореол. Клавишница удовлетворенно мычит и сползает чуть ниже, навстречу прикосновениям. Гитаристка поднимает ногу выше, надавливая между бедер, и Ляпис рвано выдыхает. Пальцы сильнее сжимают волосы. Перидот переходит ко второй груди, покусывая и всасывая. Она щелкает языком по соску, упирая его в свои зубы, и Лазурит кусает себя за запястье, чувствуя большую дрожь в ногах. Напряжение между бедер становится невыносимым, и клавишница практически хнычет, пока гитаристка покрывает поцелуями ее ребра и живот. Низ живота нестерпимо тянет. Ляпис опускает голову вниз, и по ее телу проходит ток. Перидот стоит перед ней на коленях, ее глаза прикрыты, она жадно целует ее живот, царапая кожу зубами. Капли стекают по лбу и вискам, волосы кажутся изумрудными из-за воды, нос и уши горят красным. Руки гитаристки гладят ее почти полностью зажившие колени и поднимаются вверх по бедрам, обхватывают ягодицы, пальцы касаются резинки трусов, медленно стягивая вниз. Ляпис откидывается обратно, чувствуя, как сердце норовит разбить ее ребра. Легкие сжимает от волнения, и девушка хватается за полку для душевых принадлежностей в поисках поддержки. Она чувствует, как мокрая ткань спадает с ног на плитку, а после жадные поцелуи на внутренней стороне бедра. Клавишница облизывает губы и сжимает зубами нижнюю, чувствуя слабую пульсирующую боль. Что-то ей подсказывает, что после этой ночи ранку придется залечивать по новой. Перидот поднимается выше по бедрам, ее руки поддерживающе сжимают Ляпис над коленками. Она смотрит вверх, наслаждаясь видом обнаженной и жаждущей девушки. После нервно выдыхает в кожу между тазобедренной костью и лобком, и с удивлением замечает черные линии. Ей показалось? Гитаристка отстраняется и фокусирует зрение. Зеркало? — Тату? Ляпис не отвечает из-за громкого потока воды. После она опускает голову вниз и смотрит на сбитую с толку Перидот. Синие глаза темные, как океан ночью, и гитаристка жалеет, что задала этот вопрос сейчас. — Клянусь, я расскажу тебе позже, — тараторит Лазурит, а после облизывает губы и умоляюще на нее смотрит, — пожалуйста. Перидот лишь кивает, как болванчик в их фургоне, и оставляет горсть поцелуев на бедре девушки, вновь поднимаясь выше. Ее губы накрывают чувствительную кожу между бедрами, и Ляпис на секунду полностью замирает. Тоже самое делает и Перидот, осознавая всю ситуацию. После она широко проводит языком меж половых губ, и тут же слышит ответный громкий стон. Гитаристку нервирует вода, заглушающая все звуки, но эхо в душевой кабине хоть как-то это компенсирует. Она повторяет жест, чувствуя солоноватый привкус на языке, и слышит еще один протяжный стон, после чего двигается увереннее. Перидот обхватывает губами клитор, посасывая его, и Ляпис отчаянно сжимает ее волосы. Гитаристка скользит руками по задней части ее бедер, чувствуя их дрожь, и обхватывает ягодицы, притягивая таз девушки ближе к себе. Лазурит всхлипывает и старается просто держать себя на ногах. Ее грудь тяжело вздымается, а глаза расфокусированно направлены в потолок. Душевая кабина заполнена паром и стонами. Перидот чувствует напряжение в коленях и челюсти, взгляд устремлен вверх. Ляпис обхватывает свободной рукой свою грудь и кусает губы. Синие волосы прилипают к ее лбу и запотевшему стеклу. Боже. Гитаристка продолжает ласкать ее клитор, а после немного съезжает вниз, упираясь в него носом. Язык медленно проводит линию около входа, и Ляпис пошло стонет, подаваясь бедрами ему навстречу. Перидот скользит внутрь, совершая языком поступательные движения. Ее щеки горят, а в легких стремительно иссякает кислород, но громкие вздохи не позволяют ей остановиться. Тело Лазурит извивается, и Перидот передвигает руки наверх, к ее животу, удерживая девушку у стекла. Одна ладонь Ляпис все еще сжимает ее волосы, а вторая соскальзывает с груди, переплетая их пальцы и удерживая тело в вертикальном положении. Перидот на секунду отстраняется, чтобы сделать вдох, и возвращается, задавая ускоренный темп. Лазурит задыхается от движений ее языка и сжимает бедра вокруг ее головы, чувствуя, как напряжение в животе начинает пульсировать. Цвета перед глазами смешиваются, превращаясь в замыленную картинку с черными пятнышками. Ляпис ударяется затылком о стекло, а ее рот приоткрывается, застывая в безмолвном крике. Бедра неконтролируемо дрожат, тело слабеет. Она почти не замечает, как Перидот с силой вжимает ее в запотевшую поверхность, а ее ногти впиваются в кожу. Перед глазами танцуют искры, в животе как будто что-то взрывается, растекаясь ярким фейерверком по всему телу, и посылает удовольствие по венам и артериям вверх и вниз. Ляпис практически задыхается, бедра все еще сводит судорогой, и они неконтролируемо разъезжаются. Перидот отстраняется, быстро целуя влажную кожу, пока Лазурит медленно сползает по стенке вниз. Гитаристка обхватывает ее за плечи, смотря на нее горящими от возбуждения глазами. Смоки-айс на лице Лазурит стек вниз по скулам темными разводами, волосы беспорядочно налипли на лбу. Ее глаза все еще блестели после пика и были покрыты какой-то поволокой. Перидот облизывает губы и целует ее в кончик носа, в лоб, а после кротко в губы. Ляпис фокусирует взгляд и все еще тяжело дышит. Руки слабо поднимаются к ее лицу и поглаживают раскрасневшиеся щеки гитаристки. — Охренеть, — хрипло шепчет клавишница, а после прочищает горло. Перидот закусывает щеку изнутри, сдерживая улыбку. — Ага. Они какое-то время сидят на плитке, безмолвно смотря друг на друга. Теплая вода омывает их лица и тела. Ляпис отходит от головокружительного оргазма, а Перидот просто пытается восстановить дыхание. Гитаристка все еще ощущает, как внизу живота и между бедрами все пульсирует от горящего желания, но она не собирается настаивать, в конце концов, у них будет время на это. И все же поглаживания рук клавишницы становятся чуть увереннее, а после Ляпис тянется к ее лицу и притягивает к себе для поцелуя. Ее губы как будто пьяно обхватывают нижнюю губу Перидот, посасывают, перемещаются на верхнюю. Гитаристка снова чувствует, как у нее сбивается дыхание, и отвечает на поцелуй. Движения Лазурит немного ускоряются, и она тянет девушку на себя, вынуждая Перидот переместиться на ее все еще слабо дрожащие бедра. Длинные пальцы поглаживают ее ребра и лопатки, и ей кажется, что тело вибрирует от напряжения. Девушки отчаянно прижимаются друг к другу, и Перидот не отслеживает момент, когда ее бедра инстинктивно начинают двигаться в поисках трения. Ляпис мычит в ее губы и обхватывает ладонями ее задницу, вжимая бедра Перидот в свое тело. Гитаристка проглатывает стон и опирается лбом в стекло. Ее руки делают то же самое, но поверхность скользкая и мокрая, и девушка задается вопросом, как Лазурит оставалась в вертикальном положении все это время. Перидот проводит языком по податливой нижней губе, чувствуя металлический привкус. Она обхватывает ее губами и посасывает, вызывая у девушки под ней стон. После длинные пальцы впиваются ногтями в ягодицы, и бедра яростнее трутся об живот и таз немного сползающей вниз Лазурит. Перидот уже кажется, что она может опрокинуться через край просто от трения, когда Ляпис разрывает поцелуй. — Пойдем в кровать, а то ты сотрешь себе колени к чертям. Гитаристка открывает глаза, тут же обращая внимание на то, как у нее затекли ноги. Она отрывисто кивает и неловко привстает с девушки, выпрямляясь на ногах. Колени и правда были красными, спасибо плитке. После она протягивает руку девушке, которая практически лежала на полу под потоком теплой воды и откровенно пялилась. Лазурит хватается за ее предплечье и неуклюже встает. Судорога все еще не прошла, но Ляпис хотя бы могла стоять. Клавишница выключает воду и выходит из душевой, вытаскивая сложенное полотенце с полки и наскоро себя вытирая, а после делает это и с Перидот, промакивая мокрую кожу и взъерошивая ее волосы. Перидот все еще находится в каком-то опьяненном трансе, наблюдая за действиями Ляпис. У нее все еще перед глазами громко стонущая девушка с дрожащими ногами, а на языке ее солоноватый тягучий вкус, и бедра тут же сводит. Клавишница, очевидно, замечает потемневший взгляд на себе и своем теле, и мимолетно ухмыляется, прежде чем схватить Перидот за руку и потащить в спальню. Она толкает гитаристку на кровать и тут же седлает ее бедра, ощущая влажность ткани нижнего белья. Какого черта оно все еще на ней? Ляпис нависает над девушкой, размещая руки по обе стороны от головы Перидот. Та завороженно смотрит ей в глаза и облизывает губы. — Хочешь поговорить о погоде, Дотти? — издевательским тоном шепчет Лазурит и наклоняется ближе, кусая ее мочку уха и снова поднимаясь. Она с удовольствием замечает, как Перидот сужает глаза и приподнимает подбородок. — Ты не посмеешь, — шипит девушка, и ее руки взлетают к шее Ляпис, чуть сжимая. Клавишница сдавленно ловит воздух губами, но ее глаза все еще искрятся каким-то изощренным весельем, а губы изогнуты в улыбке. — Хорошо, тогда можем обсудить концерт. Тебе очень понравилось платье и ботфорты, не так ли? У Перидот расширяются зрачки, и она практически скалится, на что Лазурит улыбается шире и наклоняется вниз. Хоть ей и безумно нравилась растрепанная, раскрасневшаяся и возбужденная Перидот, мучить ее не хотелось. Она снова склоняется к уху и опаляет его горячим дыханием. — Я жду ответ. — Блять, — гитаристка невольно сжимает пальцы вокруг ее шеи сильнее, и Ляпис тихо стонет прямо в ухо, отчего ей приходится почти рефлекторно сжать бедра, — да. Да, понравилось. И после Перидот чувствует горячие губы у своей челюсти. Она шумно вдыхает через нос, одна ее рука смещается на напряженное плечо, сжимая его. Ляпис покрывает влажными поцелуями шею и опускается на локти. Их тела периодически соприкасаются, и гитаристке хочется полезть на стенку от неустойчивого контакта. Одной рукой клавишница тянется вниз, поглаживая ребра и живот, а после стягивает резинку трусов по тазобедренной кости. — Сними это. Перидот убирает руку с ее шеи и нервно стягивает мокрое во всех смыслах нижнее белье, а после буквально выпинывает его с кровати. Ляпис прячет улыбку между укусами, облизывая ключицы. Гитаристка шумно дышит и откидывает голову. Зубы смыкаются вокруг бледной кожи, и Лазурит посасывает ее, оставляя след. Перидот тихо шипит. Теперь ее рука теряется в синих волосах, оглаживая их и хаотично сжимая. Лазурит спускается к груди, очерчивая языком розоватый ореол, и тут же слышит слабый стон. Она продолжает какое-то время кружить над ним, пока рука в волосах буквально не вжимает ее вниз. Ляпис удовлетворенно мычит от грубоватости девушки и обхватывает губами сосок, легко его покусывая. — Блять, — сдавленно шипит Перидот, и Лазурит касается ее волос и поглаживает висок, как бы говоря ей расслабиться. Гитаристка так и делает, ее ресницы дрожат, а челюсть разжимается. Ляпис переходит к другой груди, жадно вжимаясь в нее губами и посасывая. Девушка под ней извивается, ее пальцы подрагивают между синих прядей, а из пересохших губ доносятся тихие стоны. Лазурит продолжает перебирать мокрые волосы, а другая рука скользит дальше, поглаживая низ живота. По коже пробегают мурашки, а светлые волосы встают дыбом. Ляпис, не отстраняясь от груди, съезжает со сжатых бедер, помещая колено между ними и вынуждая девушку их расслабить. Она чувствует слабые теплые прикосновения на своей спине. Лазурит на секунду отстраняется и смотрит на зардевшееся лицо Перидот. Та приоткрывает глаза, и сердце клавишницы пропускает удар от того, насколько расширены ее зрачки. Гитаристка едва заметно кивает, и Ляпис снова опускает голову, пересчитывая языком ее ребра. Пальцы на спине ускоряются, хаотично касаясь то поясницы, то линии позвоночника и ребер. Рука Лазурит медленно скользит вниз, оглаживая колючие волосы на лобке и внутреннюю часть бедер. Она перестает целовать ребра, просто прижимаясь к ним лбом и концентрируясь на ощущениях своих пальцев. Ляпис с придыханием чувствует липкую влагу на бедрах и размазывает ее вниз по коже. Ноги Перидот дергаются, а рука сжимает синие волосы. — Ляпис. Лазурит слышит гулкий звон сердца гитаристки, свое тяжелое дыхание и ветер за окном. Всего на секунду. После ее рука скользит вверх, прижимаясь подушечками пальцев к нежной коже, и Перидот громко стонет. Средний палец скользит между половых губ, и бедра гитаристки тут же сжимаются, но им мешает колено Ляпис, и девушка снизу закусывает губу. Пальцы полностью прижимаются и начинают двигаться, задевая чувствительный комок нервов. Лазурит закусывает свои щеки, ощущая, как ногти впиваются в ее спину, и приподнимает голову. Перидот тут же дергает ее за волосы вверх, и Ляпис снова чувствует, как низ живота тянет от грубоватого жеста. Их губы встречаются в каком-то бешеном ритме. Лазурит с желанием отвечает, а ее рука продолжает двигаться, отчего Перидот теряется в движениях и просто постанывает в ее рот. Ляпис чувствует мурашки по всему своему телу от этого звука. Она теряется в ощущениях и упирается лбом о чужой лоб, тяжело дыша. Перидот оборачивает руку вокруг ее шеи, прижимая ближе к себе, и Лазурит всхлипывает от соприкосновения груди с кожей. Обе теряются в прикосновениях, скольжении и тяжелом дыхании. В комнате прохладно из-за открытого окна, но девушки не ощущают этого. Перидот прижимается к шее Ляпис, покрывая ее поцелуями, смешанными со стонами. В какой-то момент она хватается за локоть двигающейся руки клавишницы и приостанавливает ее. Лазурит испуганно смотрит на нее (она сделала что-то не так?), но глаза Перидот излучают только желание и удовлетворение. — Я хочу попробовать… Гитаристка недоговаривает и смущенно облизывает губы, а после упирается руками в плечи Ляпис и вынуждает ее лечь на кровать. Клавишница немного растерянно смотрит, как гитаристка седлает ее бедро и совершенно невозмутимо тянет ее руку к пространству между своих бедер, и, кажется, до нее начинает доходить. Ляпис смотрит в зеленые глаза, после скользит взглядом по плечам и груди и останавливается внизу живота. Ее пальцы медленно, почти боязливо касаются Перидот, и та закусывает губы, сдерживая стон. Ладонь очерчивает клитор и спускается ниже, собирая влагу. Ляпис сгибает средний палец и скользит внутрь, отчего гитаристка всхлипывает и опирается о ее ребра руками. Лазурит тяжело сглатывает, ощущая горячую влагу, стекающую по костяшкам, а после поддается вперед, и Перидот утвердительно мычит, опуская голову. Вторая рука клавишницы скользит по ее колену, сжимая его, и Ляпис вынимает палец на фалангу, прежде чем снова толкнуться внутрь. Гитаристка дергается бедрами навстречу, задавая темп. Лазурит облизывает губы, всматриваясь в мокрые зеленые пряди, которые закрывали лицо Перидот. Она находится в каком-то странном состоянии, взгляд как будто замылен, кровь стучит в висках. Низ живота болезненно скручивает, ребра горят от теплых рук, сжимающих их. Ляпис наблюдает за движущимися бедрами и напряженными плечами, а после Перидот вскидывает голову, и волосы спадают ей на лицо. В мокром состоянии они выглядят гораздо длиннее, чем при обычной ее взъерошенной укладке. Гитаристка скользит руками по низу живота клавишницы и принимает вертикальное положение, сильнее толкаясь бедрами навстречу руке Лазурит. Ляпис как будто под гипнозом наблюдает за девушкой, и ей кажется, что она видит ту ее сторону, которая до этого не была доступна. Перидот не сдерживает стоны, ее руки цепляются за тазобедренные кости Ляпис, царапают их и тут же гладят. Ее грудь подпрыгивает, а живот поблескивает от пота. Лазурит скользит безымянным пальцем к среднему, и гитаристка рвано стонет и смотрит на нее с каким-то животным взглядом. Клавишница, не разрывая зрительного контакта, тянется к ее груди и сжимает, оглаживая сосок большим пальцем. Стоны становятся громче, а бедра ускоряют темп, невольно касаясь коленями пульсирующего центра Ляпис. Лазурит откидывает голову, открывая рот, и сползает тазом чуть ниже, и теперь Перидот непрерывно вжимается в ее клитор. Гитаристка мычит от удовольствия и наклоняется ближе, беспорядочно целуя и облизывая быстро вздымающуюся грудь. Лазурит крепче обхватывает грудь девушки и нажимает большим пальцем движущейся руки на ее клитор, параллельно с большим напором вбиваясь внутрь. Перидот сильно прикусывает ее кожу и скользит рукой между ее ног, прижимаясь ладонью к пульсирующему пучку нервов. Лазурит задыхается от ощущений, бедра гитаристки трутся об ее бедро навстречу руке, и темп зашкаливает. В какой-то момент она ощущает, как пространство вокруг пальцев начинает пульсировать и судорожно сжиматься, а Перидот практически переходит на крик, громко постанывая в ее кожу и скользя свободной рукой к ее шее. Жилистые пальцы с бешеной скоростью стимулируют ее клитор, и Ляпис кусает губы, чувствуя, как пожар в животе набирает силу, а после сгибает пальцы внутри Перидот. Все происходит практически одновременно. Огонь как будто охватывает их обеих. Бедра Перидот с силой вжимаются в руку Ляпис и начинают лихорадочно дрожать, упираясь в костяшки. Рука на шее до боли ее сжимает, и Лазурит задыхается в собственных громких стонах. Ее собственные ноги выпрямляются, а пальцы на ступнях сжимаются. Пламя моментально опаляет все ее тело. Она дрожит. Перидот всхлипывает ей в кожу, ее бедра содрогаются и вибрируют. Ляпис чувствует вязкую смазку на своих костяшках, стекающую на ее бедро, а перед глазами все еще видны только искры. Они замирают, тяжело дыша. Лазурит смотрит широко открытыми глазами в потолок, внезапно ощущая, насколько у нее пересохло во рту. Она чувствует внизу небольшое шевеление, а после хватка на шее исчезает, заменяясь мокрыми волосами. Лазурит аккуратно вытаскивает пальцы, и ее рука безвольно падает на спину Перидот. Гитаристка прерывисто дышит, ее руки оглаживают плечи клавишницы, вызывая волны мурашек. Бедра у обеих слабо дрожат. Ляпис кладет вторую руку между лопаток девушки, слабо поглаживая. — Охренеть? — хрипло спрашивает Лазурит и слышит тихий смешок. — Угу, — Перидот трется носом об ее шею, — это все поганое красное платье. Ляпис не может сдержать смеха и согласно кивает. После медленно шевелит пальцами, которые успели онеметь за все это время. Смотрит в потолок. Это действительно произошло? — Ляпс? — М? — Ладно, это глупо, — Перидот тихо вздыхает и зарывается носом в шею Ляпис, пряча лицо. Лазурит поворачивает голову в ее сторону и немного хмурится. — Нет...Почему? Скажи, — клавишница прижимается губами к мокрым волосам, оставляя легкий поцелуй. Гитаристка продолжает прятать лицо, но все же говорит. — Я просто…Я знаю, что ты встречалась с Джаспер, — Перидот неловко усмехается и водит ногтем под ключицами девушки, — но мне стало интересно. Был ли у тебя опыт…в этом? Ну, в сексе. Сексуальный опыт. Ляпис на секунду замирает, переваривая вопрос, а потом тихо смеется и крепче обнимает девушку, — боже. Я уже ожидала вопрос про то, любила бы я тебя, будь ты червяком. Перидот хохочет и наконец отклоняется от шеи девушки, более свободно укладываясь на ее плече и рассматривая лицо клавишницы, — ну, так? — Эм, не знаю, — задумчиво говорит Ляпис и смотрит вверх, вспоминая, — наверное, нет. По крайней мере, для меня. Конечно, поцелуи были. И всяческие приставания. Но ничего из того, что было сейчас между нами. Щеки Перидот неожиданно для обеих густо краснеют, а Ляпис, наблюдающая за этим, и сама заливается румянцем. Гитаристка неловко облизывает губы и кусает щеку, — поняла. Они снова лежат в комфортной тишине. Лазурит прикрывает глаза, чуть ли не мурлыча от мягких поглаживаний Перидот. Все ее тело сейчас ощущалось крайне невесомым и тяжелым одновременно. Уставшее, с ноющими мышцами, но все же легкое и расслабленное. Мысли кружат где-то сверху, не задерживаясь в голове. Но после Ляпис хватается за одну и тут же озвучивает, не успевая обдумать. — Пер, а ориентация вообще важна? — Эм, в пространстве? Перидот посмеивается, и Ляпис сама невольно улыбается, — нет, задротка. Я про сексуальную ориентацию. Ты вообще задумывалась о ней? Гитаристка мычит, раздумывая, а после тянется к краю одеяла, накидывая на них кусок ткани. Теперь они были похожи на плохо завернутый буррито. Сейчас прохлада с улицы все же начала ощущаться на обнаженной коже. — Задумывалась, конечно, но так к ничему и не пришла. Мне кажется, это все очень условно, — наконец проговаривает Перидот, прижимаясь ближе к Ляпис и приобнимая ее за талию, — люди в целом обожают ярлыки. Для всего нужно свое название и систематика, и я это прекрасно понимаю, я люблю термины и все такое. Но что касается ориентации…она ощущается как рамка. Я не хочу помещаться в нее или наоборот не влазить. Я понимаю, что это нужно для поиска “своих”, но…я не ищу. У меня есть ты. Ляпис вдумчиво кивает на каждое предложение, сказанное девушкой, но на последнем неловко смотрит на серьезное лицо Перидот. В груди теплеет, и вот ей снова хочется ее поцеловать, — думаю, я понимаю о чем ты. Я…тоже не ищу. Перидот смущенно улыбается, и Ляпис с каким-то особым трепетом целует ее в губы. Девушка плавно отвечает, и Лазурит по привычке кладет руки на ее щеки, оглаживая пальцами лицо. Внезапно она ощущает под подушечками странную шероховатость и отстраняется, хмурясь. — Это что, пластыри? Перидот чешет подбородок и кивает, облизывая губы, — знаешь, как-то не было времени снять. Ляпис закатывает глаза и смеется, — странно, что они не слезли, но может и хорошо. Бедное твое лицо. Гитаристка тоже прыскает со смеху, а Ляпис выскальзывает из под нее и немного нависает, с улыбкой снимая намокшие пластыри и кидая их на прикроватный столик. После критично осматривает царапинки, которые уже были в стадии заживления и шелушения. Аккуратно проводит по ним пальцами, и Перидот прикрывает глаза. Рукой Лазурит на ощупь тянется к тумбочке, открывая верхнюю полочку в поисках упаковки с пластырями. Вместо этого она натыкается на сверток каких-то ниток и вытаскивает их, недоуменно смотря на Перидот. — Это что? Перидот серьезно на нее смотрит и также серьезно говорит, — шнурки. Ляпис вскидывает бровь, — это такой извращенный способ намекнуть на шибари? Невозмутимое выражение лица тут же рушится, и гитаристка ухмыляется, — нет, придурошная. Я просто люблю завязывать узлы. Хотя я не против шибари…когда-нибудь. Лазурит закатывает глаза, но ее щеки краснеют от фантазии, где Перидот со своим прищуром и ловкими пальцами связывает ее веревками. Она прокашливается и опускает взгляд, — зачем тебе их столько? Хватило бы двух. Лицо девушки тут же загорается, и она выдергивает клубок шнурков из рук Ляпис, — а если потеряются? Я умею завязывать около пятнадцати разных видов узлов. Лазурит внезапно чувствует сонливость и укладывает голову на грудь девушки, — а их разве не три? Ну, или четыре? — Их более семисот видов! Ляпис прыскает со смеху и закидывает ногу на талию Перидот, обнимая ее, как подушку, — да-да… Гитаристка недовольно вздыхает и вплетает пальцы во влажные синие волосы, — я так полагаю, ты спать хочешь? — А ты нет? — Никогда не чувствовала себя более энергичной. — Пощади меня. — Ладно, погоди. Перидот медленно встает с кровати, и Ляпис недовольно мычит, падая лицом в одеяло. Гитаристка посмеивается, но тут же затихает, когда встает в вертикальное положение. Черт возьми, кто знал, что ходить настолько тяжело? Она также недовольно стонет, как и ее девушка секунду назад, и ковыляет к ванной. Иисусе. Зеркало все еще полностью запотевшее, на полу раскидана одежда, баночки хаотично разбросаны по раковине. Ладно…Перидот ищет среди множества склянок свой раствор и контейнер для линз, а после замечает одну одиноко лежащую сережку около раковины. А где вторая? Гитаристка сканирует взглядом все пространство вокруг и даже раскладывает все баночки по местам, но так ничего и не находит. Потом в голове пролетает воспоминание о звоне, когда они еще были…одеты. Черт, должно быть упала в раковину. Перидот внутренне надеется, что сережка недорогая, а после наконец снимает с глаз линзы и умывается. Когда она выходит обратно в спальню, Ляпис уже спит. Девушка качает головой, все еще будучи в шоке от того, что тут происходило. Она так умеет? Ее щеки краснеют, и она неловко ругается себе под нос и выключает свет. Кое-как перекладывает спящую Ляпис на простыни, ложится рядом и накрывает их обеих одеялом. День выдался насыщенным...Конец записи.