Between the Porno and the Comfort

Казалось, жёсткие толчки в прямую кишку повредят все органы. Ощущения были такие, словно в живот вбивали сваи. На стояк даже не было намёка с самой первой секунды, и член беспомощно болтался на каждом толчке, добавляя неприятных ощущений. Задница уже наполнилась спермой, и Эрену вообще с первых секунд этой долбёжки казалось, что он хочет в туалет, а теперь и вовсе хотелось сбежать и закрыться в ванной комнате, сев на холодный унитаз. Стоны, больше похожие на хрюканье, разносились по всей комнате, и он едва дождался, когда мокрый член выдернут из кишки. По заднице сразу же потекло, заставляя поморщиться, но мужику, что уже вознёсся на небеса, было абсолютно насрать. Чёрт, надо бы удалить из прайса «без резинки»… Впрочем, если подумать, даже на это Эрену было уже плевать. Потное тело сначала упало на него, придавив всем своим весом, а потом перекатилось на бок, громко дыша ртом так, словно у мужика собралась мокрота в горле. От всплывшей картинки зелёной и склизкой субстанции Эрена чуть не вывернуло наизнанку, и он вскочил с кровати, наплевав на стекающую по бёдрам на пол сперму. В ванной будто случился ядерный взрыв, но последнюю неделю сил на уборку не было. Или две?.. Неважно, всё потом. Сейчас было жизненно необходимо избавиться от пиздеца внутри, и Эрен молился о том, чтобы не обнаружить кровь. Его уже рвали пару раз и пополнять эту коллекцию точно не хотелось. Сев на унитаз, ровно как и мечтал, он поморщился от холода, липнущего к потной коже. Расслабленные мышцы не были способны удержать сперму внутри, и её остатки медленно вытекали из него прямо вниз. Дышать отчего-то стало тяжело. Белая плитка расплывалась перед глазами, а по телу прошла неприятная дрожь. Эрен схватился за туалетную бумагу, отматывая слишком много, и протянул руку между раздвинутых бёдер. Мысли о том, что нужно было давно заканчивать с этой хернёй, проскакивали в голове каждый раз, когда он оказывался за дверью туалета наедине с собой. Но шуршание оставленных на тумбочке купюр заставляло отключать все липкие чувства, что со временем преобразовывались в простое безразличие. Надо было просто перетерпеть, ведь эта тупая долбёжка рано или поздно заканчивалась, а в кармане образовывались деньги, которые его кормили, одевали и в целом дарили ощущение нормальной жизни без нужд. Хлюпающая задница заставила нахмуриться в отвращении. Испачканная только спермой, — слава богам, — бумага отправилась в унитаз, и Эрен смыл, даже не вставая. Сил на это не было. Одни лишь деньги завладели его головой, просто чтобы он не свихнулся. Первые минуты после насилия над самим собой были самыми тяжёлыми. Но как бы ни хотелось сидеть здесь, пяля в одну точку, выйти всё равно придется. — Я могу принять душ? — послышалось из-за двери, заставляя Эрена цокнуть. — Десятка сверху и плескайся хоть до утра, — фыркнул он, поднимаясь на дрожащие ноги. — Ты не охуел ли? — ручка двери повернулась, но замок пожелал мужику пососать. — Представь, сколько вас таких хотят воспользоваться благами человечества. Вода дорогая! — притворно ужаснулся Эрен. На самом деле, плевать ему было на воду, учитывая заработок, но конкретно сейчас отчего-то захотелось повыёбываться. — Выпендриваться вздумал, щенок? — голос за дверью стал немного угрожающим, и Эрен меньше всего хотел каких-либо продолжений. Побои, кровь, полиция. Нет, Эрен этого пиздецки не хотел. Просто хотелось, чтобы этот мудак поскорее свалил, и Эрен вымученно выдохнул. Поднявшись с унитаза, он щёлкнул дверным замком и проскользнул было в комнату, но грубая рука схватила его за запястье, до боли сжимая мягкую кожу. — Мы не договорили, — мерзким рычанием в самое ухо, заставляя на секунду вжать голову в плечи. Злость кипела расплавленной лавой по венам, вызывая желание просто въебать без разборок, но Эрен слишком хорошо знал, чем заканчивается его вспыльчивость. — Ванная твоя, — пытаясь выглядеть покорным, выдохнул он, чувствуя, что ещё немного и на руке появится синяк. — Вот так бы сразу, а то гонора для шлюхи многовато, — ухмыльнулся мужик, и, когда Эрен уже двинулся в сторону комнаты, растирая запястье, внезапно шлёпнул его по настрадавшейся заднице. — Урод, — процедил сквозь зубы Эрен, когда дверь в ванную хлопнула. Найдя у кровати свои штаны, он нацепил их на голое тело, не застегивая ширинку. «Всё равно всё стирать», — подумалось ему, и он свалился на жёлтое кресло, потянувшись к столику, где лежала пачка сигарет и пепельница. Щёлкнув зажигалкой, он зажал сигарету между двух ещё подрагивающих тонких пальцев и затянулся поглубже, наполняя лёгкие табачным дымом, что должен был пригвоздить демонов. Голова слегка закружилась от слишком сильной затяжки. Шум воды за стеной действовал даже успокаивающе, и Эрен на миг забыл, что кто-то ещё находится в его квартире. Дым поднимался к потолку, заполоняя комнату. Лучи вечернего солнца пробрались сквозь занавески, подсвечивая его, и Эрен уставился в пустоту, делая затяжку за затяжкой, будто головокружение могло выбить из него всю дурь. Задница горела огнём, пот неприятно покусывал кожу, но все эти ощущения размывало звуками за стеной, что отдавались белым шумом в ушах вместе с плавающими точками перед глазами. Как же хотелось, чтобы этот день поскорее закончился. Но ночью его ждёт еще одно приключение, поэтому у него была буквально пара часов на то, чтобы восстановить нервные клетки и привести в порядок задницу, а ещё что-нибудь пожрать. Дверь в ванную хлопнула, заставляя Эрена подобраться на месте, словно в ожидании нападения. Печально, но такой опыт у него тоже был. Мужик прошлёпал в комнату за своими вещами и начал рыться в кармане брюк, доставая оттуда бумажник. Секунда, и на кровать небрежно полетели бумажки, отчего желудок Эрена скрутился. Как же унизительно. — Хоть ты и не умеешь язык за зубами держать, но дырка у тебя что надо, — этот комментарий заставил Эрена усмехнуться, и мужик, собрав свои пожитки, наконец хлопнул входной дверью. — Пошёл на хуй, — сказал Эрен ему вслед, естественно так, чтобы тот не услышал. Запрокинув голову на спинку кресла, Эрен вперился взглядом в потолок и под звуки урчащего желудка, — не то от голода, не то от ещё оставшейся в нём спермы, — думал о том, в какой момент его жизнь свернула не туда.