Королевство. Охотники и жертвы

Утро встретило Чону инеем на окнах и солнечным светом, проскользнувшим сквозь деревья через окно в комнату Лукаса. Комната Лукаса. Он резко открыл глаза и обнаружил себя уткнувшимся носом в грудь альфы. Тот мирно спал и обнимал Чону за талию, прижимая к себе и подложив левую руку под голову. Непослушные темные локоны упали на лоб. Чону аккуратно убрал волосы с его лица и невольно залюбовался красотой альфы. Во сне лицо взрослого оборотня приобретало детские, почти невинные, черты, в такие моменты совсем несложно было поверить, что Лукасу едва стукнуло двадцать. Чону помнил, как они впервые познакомились. Стояла зима, в лесу стало опасно бродить по ночам, но сын королевского лекаря все равно отправился гулять, несмотря на запрет отца. Ему нравилось, как лунный свет заставляет переливаться снег под его ногами, как красиво мерцают заснеженные деревья, и как воздух вокруг него наполнялся магией. Порой он почти слышал, как разговаривают деревья меж собой: тонкий едва слышимый шепот, похожий на дуновение ветра. Словно музыка, которую под силу уловить только тем, кто обладает чутким слухом. Пятнадцатилетний Чону верил, что обладает таковым, что не чужд магии, окружавшей его. Магия. Причина, по которой у него практически не было друзей, а некоторые люди сторонились его и называли «ведьмой». Ведьма. Словно это ругательство. Каждый раз отец делал вид, что не замечал этого слова и заставлял своего сына учиться еще усерднее. - Неважно, кто и что говорит у тебя за спиной, - говорил он твердым голосом, словно читал Заповеди Охотника, - важно лишь то, сколько усилий ты прилагаешь ради достижения своей цели. И тут Чону действительно повезло. Ведь он любил лес и все, что было с ним связано. Его не пугала тьма, таинственные звуки, вечно царивший там холод, неважно, лето царило в королевстве или зима. В лесу он чувствовал себя как дома. Жизнь лекаря всегда была связана с природой. Но Волшебный Лес представлял из себя не только флору и фауну, в нем испокон веков жило то, что неподвластно ни времени, ни людям, ни животным. Летописцы прозвали это Тьмой. Но даже это не страшило Чону, таинственное вызывало в нем любопытство и интерес, но никак не страх. Он шел туда с такой охотой, будто сам лес и все его обитатели звали маленького мальчика в гости, и он с радостью отвечал на их зов. Как-то он признался маме, что в его сознании лес представляется ему огромной изумрудной паутиной и что он может безошибочно сказать, куда приведет его та или иная тропа. В ответ он наткнулся лишь на встревоженный взгляд, за которым последовали длинные беседы о том, что лес – это самое опасное место в Королевстве, и Чону не следует проводить там слишком много времени. Кажется, именно тогда он понял, что его мысли отличаются от мыслей родителей, и что некоторые вещи лучше никому не рассказывать. Когда в следующий раз мама спросила его об изумрудной паутине, он притворился, что не понимает, о чем она говорит, и весело продолжил болтать о прошедшем занятии по стрельбе из лука. Родители поверили ему, а сам Чону в дальнейшем старался не вызывать подозрений, и поэтому уходил в лес тайком. На одной из таких прогулок он и встретил его. Молодой волк рыскал по лесу в своем животном обличии и так увлекся поисками чего бы то ни было, что совсем не заметил мальчика-омегу, который подошел к нему непозволительно близко. Животные и люди избегали друг друга, а оборотни и люди практически не разговаривали. Первое, что почуял Лукас, был запах распустившихся цветков вишни. Омега смотрел на него своими большими темными глазами, в которых не было ни капельки страха, лишь любопытство и восторг. Альфа зарычал, оскалил свои острые клыки с целью напугать человеческого ребенка, чтобы тот никогда больше не совался ночью в лес. Но мальчик лишь засмеялся, и его смех очаровал волка в ту же секунду. Омега подошел чуть ближе и протянул ему свою руку, запах цветущей вишни усилился, и, кажется, в тот момент Лукас потерял всякое чувство самосохранения, иначе как объяснить тот факт, что он просто уткнулся холодным носом в теплую ладошку, и запах вишни проник в его легкие словно спасение и лекарство от всех кошмаров этого мира. Этот омега пах весной, теплом, цветами и чем-то еще, что не поддавалось описанию, но альфа в нем ясно ощущал это, что-то похожее на искры от костра, опасное и красивое одновременно, то, что может потухнуть или разжечь еще больший огонь. Лукас во сне сильнее прижал его к себе и уткнулся носом в рыжую макушку. Чону не спеша выводил пальцами на спине волка невидимые круги. Они не виделись несколько месяцев, он так сильно скучал, не мог ни на чем сосредоточиться, путал травы, шептал не те заклинания и плакал по ночам в подушку, гадая, жив ли его альфа, и почему он оставил Чону одного. Прошло уже четыре года, а мысли о нем занимают в голове лекаря добрую половину места и даже больше. Чону глубже вдохнул запах сандала и мускуса и снова закрыл глаза. Пусть его потеряют во дворце, пусть король умрет от болезней, а весь мир перевернется с ног на голову, он ни за что не покинет эту комнату, пока все его существо наконец не убедится, что Лукас не собирается снова исчезнуть или бросить его. * Когда Чону проснулся, место рядом с ним пустовало, он медленно сел и окинул комнату взглядом. Ничего не поменялось с того последнего раза, когда он тут был. Три месяца назад? Он упал обратно на подушки и потянулся, его тело так сильно отвыкло от хорошего сна, что он уже и не помнит каково это просыпаться в хорошем настроении. Дверь в комнату тихонько приоткрылась, и в комнату, почти бесшумно, зашел Лукас. В руках у него был поднос, на котором лежали фрукты, хлеб, сыр, а из небольшого закрытого горшочка выходил пар. - Вон Юкхей, ты принес для меня еду? Лукас не ожидал того, что Чону уже проснулся, оттого слегка вздрогнул. - Чону, ты уже встал, - темноволосый альфа нежно улыбнулся и поставил поднос на край деревянного стола, большая часть которого была завалена бумагами и поломанными перьями. Он присел на край кровати и наклонился, нависая над парнем. – Только ты меня так называешь, зачем я тогда тебе рассказал о своем первом имени. - Мне нравится, как оно звучит, - Чону улыбнулся и протянул руку, чтобы погладить Лукаса по щеке. Парень прикрыл глаза и прильнул к руке, словно впитывая ее тепло. - Ты называешь меня так только в двух случаях, - он опустился еще ниже, размещая руки по бокам от головы Чону. – Когда ты слишком зол на меня, - он сделал паузу в предложении и наклонился еще чуть-чуть, слегка касаясь своим носом чужого, - или когда ты в очень хорошем настроении. - И какой случай сейчас? – спросил Чону, и Лукас почувствовал, как теплое дыхание коснулось кожи. - Думаю, второй, - прошептал он и соединил их губы в поцелуе. Сахарная вишня. Губы Чону на вкус были как сахарная вишня: мягкие, податливые, сладкие, они затуманивали его разум, делали беззащитным и слабым. Но Лукасу нравилась такая слабость, когда он готов был встать на колени перед тем, кого однажды встретил в темном холодном лесу, чей взгляд и голос пленил его, как пятилетнего мальчишку пленяют красивые игрушки. Только вот Чону совсем не был игрушкой. Лекарь короля, молодой и прекрасный омега, в чьих жилах текла магия, подобная той, что жила в лесу. Омега, чей острый ум мог посоревноваться с умом любого альфы, ни капли при этом ему не уступая. Омега, ради которого он готов пойти на предательство и убийство, его первая и единственная любовь. Руки Чону обняли его за шею, притягивая ближе, запах вишни заполонил собой всю комнату. Когда язык Лукаса проскользнул сквозь раскрытые губы, Чону не смог удержать довольного вздоха. Его пальцы скользили по широким плечам альфы и зарывались в темные волосы на загривке. Он чувствовал, как мягкие губы Лукаса касаются его подбородка, целуют его щеки и медленно спускаются вниз к основанию шеи. Он был словно карамель, тающая на солнце, теплые лучи касались его тела и медленно лишали формы. Рука Лукаса коснулась его бедра, и Чону вздрогнул от нахлынувшего желания, еще немного, он мягко отстранился и обхватил лицо альфы ладонями. - Почему ты ушел, ничего не сказав? – спросил он, проводя большим пальцем по нижней губе Лукаса и не решаясь поднять взгляд. - Прости, у меня не было времени сказать тебе, и я не хотел подвергать тебя опасности, - при этих словах Чону встретился с ним взглядом. - Опасности? Что такого произошло, Лукас? Тебе кто-то угрожает? Что-то случилось? - Шшшш, Чону, со мной все хорошо, - он погладил парня по щеке и слегка улыбнулся. – Разве со мной может что-то случится? - Конечно может, ты же не бессмертный! Даже моя магия не способна возвращать из мертвых! – лекарь легонько ударил волка кулаком по плечу. Лукас крепко обнял его и уткнулся лицом в нежную шею. - Я не могу пока что рассказать тебе всего, но прошу, не делай глупости, не реагируй на идиотов, которые стараются вывести тебя из себя, и если тебе будет нужна помощь, сразу беги ко мне. Тревога в голосе Лукаса вызвала у Чону беспокойство. Он не стал выпытывать у него, что произошло, потому что знал – Вон Юкхей самый упертый волк в королевстве, и если он что-то намеревается сделать и осуществить, никто ему не помешает. Чону тихонько гладил альфу по темным мягким волосам, обхватив руками и ногами, словно мог защитить его от всех кошмаров и ужасов этого мира. - Хорошо, буду тише воды, ниже травы. Лукас рассмеялся и поднял голову, чтобы посмотреть на него. - А ты так можешь? - Я постараюсь, - ответил Чону серьезным тоном, - только обещай больше не оставлять меня одного и уходить, даже, не попрощавшись. - Обещаю. * Лукас проводил его почти до самого дворца, прежде чем неохотно отпустить. Нежиться в кровати и обнимать друг друга хотелось намного больше, чем возвращаться во дворец, атмосфера в котором угнетала даже бродячих кошек. Каждый день все ждали известия о смерти короля, но упрямый правитель все никак не хотел покидать этот мир. Чону надеялся, что тот еще не скоро их покинет, иначе всему королевству придется несладко. Лекарь прошел к себе в кабинет, чтобы переодеться в вещи, не пахнущие альфой. Он еще раз зарылся носом в собственную сорочку, прежде чем убрать ее подальше и запереть дверцы шкафа на ключ. Теперь он мог в любое время почувствовать запах сандала, а если аромат выветрится, он пойдет к Лукасу и заберет все его вещи, сделает из них гнездо и будет спать в нем каждую ночь. Главное – его альфа вернулся, Чону больше не один. Мысль об этом вызвала на его лице улыбку. Он дернул колокольчик, чтобы вызвать своего помощника. Джисон пришел почти сразу, как будто прятался за дверью. - Господин, вы вернулись. Его высочество спрашивал, где вы. - И что ты ответил? - Что видел, как вы собирались в лес, потому что только в каждое четное утро, каждые четыре года в лесу распускается особенный цветок, и вы ушли именно за ним. Чону вдруг громко засмеялся, чем напугал мальчика. - Джисон, неужели его высочество поверило в этот бред? Юноша перед ним едва заметно улыбнулся и слегка поклонился. - Я не понимаю, о чем вы говорите, господин. Я думал вы позвали меня, чтобы я забрал вашу сумку с травами. - Да, именно за этим я тебя и позвал. А теперь доложи мне о здоровье короля. Джисон был его помощником уже второй год, и для своего возраста на удивление был очень пронырливым. Он быстро доложил о состоянии короля и какие лекарства тот принимал, пока Чону не было на месте, попутно рассказывая о слухах во дворце. - Говорят, его высочество очень недоволен поведением волков, - Чону не нужно было уточнять, какое именно высочество Джисон имеет ввиду. - Что вызвало его недовольство? – лекарь закупорил пробкой небольшую стеклянную пробирку с отваром для Джено. - Слухи, мой господин, по дворцу ходят слухи, что волки замышляют восстание против королевской власти. Мысли Чону сразу обратились к Лукасу, к тому, как тот не хотел говорить, где пропадал несколько месяцев, и почему просил его быть осторожнее и не высовываться. - Вот, держи, - он отдал слуге небольшой бумажный сверток, - отнесешь это Джемину, неси осторожнее, внутри очень ценное и дорогое зелье. - Слушаюсь, господин, - Джисон забрал у него сверток, быстро поклонился и ушел. * В комнате короля царил сумрак, воздух был пропитан запахом трав и ароматных масел. Порой Чону казалось, что если бы не они, то он с легкостью мог почувствовать запах смерти и гниения. Поэтому он подошел к одному из окон и немного приоткрыл створки, с улицы донесся шум: слуги о чем-то бранились, лошади били копытами, играли дети. Там за окном царила жизнь, в комнате короля – смерть. Лекарь подошел к широкой постели, на которой лежало худое, больное тело их правителя – ни следа былого величия и силы. Когда-то их король был высоким, статным мужчиной, одним из лучших воинов во всем королевстве, его уважали и боялись. Иронично, что такого могущественного правителя погубил какой-то испуганный жеребец, сбросивший его с себя, когда вскочил на дыбы от вида рассвирепевшего медведя. - Чону, - послышался слабый голос. Лекарь поднял глаза и встретился взглядом с королем. Черные, еще сохранившие ясность глаза смотрели на него и как будто ждали ответа. Он надеется, - понял Чону, - надеется, что я его вылечу, и власть не перейдет в руки его никудышного и избалованного отпрыска. - Ваше величество, - он подошел еще ближе и склонился над мужчиной. - У меня есть к тебе одна просьба, Чону, но прежде чем я ее озвучу, помоги мне сесть. - Хорошо, ваше величество. Лекарь помог королю устроиться на кровати, подложив под его спину подушки. Даже такое незначительное движение забирало у мужчины много сил, он закрыл глаза и какое-то время пытался отдышаться. - Думаю, ни для кого не секрет, что скоро я покину этот мир, судьба достаточно надо мной посмеялась, превратив из сильного мужчину в калеку, который не в состоянии двигаться без посторонней помощи. Чону молчал, он хотел было сказать, что это не так, но не видел особого смысла врать, король и без него понимал, в каком состоянии находится. - Но что смешнее всего, - мужчина хрипло засмеялся, - я даже не смог оставить после себя достойного наследника. Это уж точно, - подумал Чону. И словно прочитав его мысли, король открыл глаза и устремил свой взор прямо на него. - Но в королевстве еще остались люди, на которых я могу положится. И эти люди приносят мне вести и слухи. Ты понимаешь, о чем я говорю, Чону? И даже несмотря на то, что король был прикован к постели и не мог поднять собственную руку, по спине лекаря пробежал неприятный холод. Даже если сам Чону не причем, он почему-то был уверен, что Лукас мог бы объяснить ему, о чем говорит король. - Быть правителем непросто, каждый твой поступок осуждают, а отсутствие такового порицают еще больше. Скажи, Чону, что в таком случае будет правильным? Идти на поводу у своего народа, поступать так, как велит собственное сердце, или отказаться делать что-либо вообще? - Я не знаю, ваше величество, мне не по силам представить себя на вашем месте. Король хрипло засмеялся. - Даже если ты говоришь правду, в чем я сомневаюсь, в скором времени тебе придется научиться принимать решения, от которых будет зависеть не только твоя жизнь. Между бровей лекаря залегла складка, он не любил, когда с ним говорили загадками. - Разве ты не находишь свое положение ироничным? - Ваше величество, боюсь я не понимаю, о чем вы говорите. Что не так в моем положении? - Все, Чону. Что сейчас, что потом от тебя будет зависеть жизнь того, кто сидит на троне, и я не имею ввиду своего сына, - мужчина закрыл глаза и глубоко вздохнул. Когда он снова их открыл, в его взгляде читалась некая покорность судьбе, словно он принял то, что до этого отказывался принимать. – Не бери на себя заботу о народе, если не готов предать свою любовь. Волки влюбляются только раз в своей жизни, и не всегда они готовы отпустить то, что по их мнению им принадлежит. Чону не знал, что ответить. Слова короля запутали его и пугали. - Не дай им убить моего сына, пусть займут трон, разрушат замки, отнимут корону, но не дай им убить моего единственного сына. Как глупо, ваше величество, я не в состоянии помешать кому бы то ни было. - Надеюсь, ты услышал меня, Чону. Не дай этим животным разрушить все то, что я так кропотливо строил. Неприятный ком сжался в груди лекаря при слове «животное». - Не все, что я делал было достойно короля, но все это я делал ради своего народа. Запомни это, Чону, и не забывай, когда наступит время важных решений. А теперь, - мужчина прикрыл глаза и слабо махнул рукой, - можешь идти. - Да, ваше величество, - Чону медленно поклонился и скрылся за дверью, крепко закрыв ее за собой. Он готов был прямо сейчас побежать к Лукасу и выудить из того ответы на все свои вопросы, но у него еще оставались некоторые дела, которые необходимо было решить до захода солнца. Поэтому он отодвинул собственные желания и прихоти на задний план и широким шагом направился в сторону своего кабинета. * Дом его родителей находился почти на окраине столицы. Чону поднялся по каменным ступенькам, ведущим к поместью. Вода в небольшом фонтане весело журчала, в ней отражались почти опавшие виноградные листья и начавшие менять свой цвет деревья. Главные двери были открыты, поэтому он без стука зашел внутрь и поднялся на второй этаж. Приемная его матери находилась в конце коридора. В детстве он любил проводить там время, в комнате, воздух которой был пропитан ароматом меда и вербены. Одна из служанок матери заметила его и торопливо поклонилась. - Молодой господин, я доложу о вашем приходе миледи. - Не стоит, - остановил ее Чону и прошел мимо нее, - я сам извещу ее о своем приходе. Хозяйка дома сидела на небольшой кушетке и держала в руках пяльцы. Ее миловидное лицо почти не утратило своей прелести, доказательство тому были женихи, которые не уставали наведываться в поместье после смерти отца. - Мама, - позвал Чону, и женщина обернулась. На ее лице появилась улыбка, когда она узнала в госте собственного сына. - Чону, милый, я так рада тебя видеть. Почему ты не предупредил, что придешь? – она хотела было встать, но Чону опередил ее и присел на колени рядом с кушеткой. - Я скучал, - он прильнул головой к ее груди и почувствовал, как руки матери легли ему на голову. - Мой мальчик, этот дворец ужасное место для молодого омеги. Я говорила тебе об этом еще два года назад. - И продолжаешь это делать, - забурчал Чону, его голос был приглушен из-за того, что он уткнулся лицом прямо в лиф платья. – У меня все хорошо. - О, я вижу, - женщина нежно ущипнула его за щеку, - а точнее чувствую запах альфы, и всегда одного и того же. Почему ты нас не познакомишь? «Потому что он волк, а ты их ненавидишь». - Еще не время. Иногда он думал, что его мама могла работать одним из шпионов короля, настолько у нее было развито обоняние и чутье на странные события, происходившие вокруг. - А когда будет время? - Ну, мама. - Хорошо-хорошо, я не настаиваю, но прошу будь осторожнее, ты не абы кто, а королевский лекарь, и подпорченная репутация тебе совсем ни к чему. - Я знаю, мама. - Это хорошо. Тебя что-то тревожит? - Нет. С чего ты взяла? – Чону поднял голову и встретился с ней взглядом. - Потому что ты мой сын и я знаю, что ты не будешь наведываться в гости просто, потому что соскучился. - Но я правда соскучился… - Не сомневаюсь. Сядь рядом и расскажи мне все. Чону вздохнул, но послушно поднялся и сел на кушетку рядом с мамой. - Вокруг творится что-то странное, - он опустил взгляд на собственные колени и сжал их руками. Стоит ли подвергать маму опасности, вдруг эта информация только повредит ей? Но больше ему не к кому было обратиться. - Если ты сомневаешься, стоит ли рассказывать мне то, что у тебя на душе, то зачем тогда пришел? Мне не восемнадцать, Чону, я пережила смерть собственного мужа, переживу и твои новости. - Ох, мама, - он поднял голову и наткнулся на решительность во взгляде. – Ходят слухи, что клан волков замышляет восстание против короны, король сыплет загадками, которые я с трудом понимаю, и ни у кого нет четкого объяснения тому, что творится кругом. - Кто поделился с тобой такими слухами? - Джисон. - Твой слуга-помощник? – Чону почувствовал сомнение в голосе матери. - Да, но… - Ты веришь слухам, которые разносят слуги. Слухи, которые не имеют под собой никаких оснований. С чего вдруг волкам замышлять что-то против короля? Чону не знал, что ответить. Он не мог рассказать матери про Лукаса, про то, что случилось на охоте и все остальное. - А бредни короля лишь последствие от приема отваров и настоек, которыми ты его пичкаешь, чтобы добавить этому дряхлому телу еще жизни. Ни для кого не секрет, что он может скончаться ни сегодня, так завтра. Чону не решался поднять взгляд. Ему бы хотелось поверить словам матери, но что-то внутри него предупреждало его. Он слышал в голове этот тонкий настойчивый писк, который не давал ему отвернуться и сделать вид, что все в порядке. Потому что это было не так. - Чону, - мама положила руку ему на плечо и притянула к себе, - не стоит переживать о том, чего не может случиться. Волки, не смотря на все, не станут подвергать свой клан такой опасности. Войско короля слишком большое, чтобы выстоять против него в одиночку. «Не смотря на все». Он знал, что она имеет в виду под «все». Смерть отца. Его мать до сих пор винила волков в том, что стала вдовой два года назад. Они же своими глазами видели следы от острых когтей и клыков. Королевский охотник сказал, что это был волк, они подстрелили его, но он успел убежать. Чону не поверил тогда и не верит сейчас. Он отказывался признавать, что кто-то из клана Лукаса на такое способен. * Когда он покинул поместье, на улице стояла непроглядная тьма, только свет, падающий из окон домов, освещал грязные улочки. Чону свернул за угол в сторону лавок ремесленников. Торговая улица была пуста, если не считать нескольких бездомных, которые при виде богато одетого омеги, начинали вымаливать милостыню, а те, кто поленивее, просто высовывали свои грязные лица и провожали его взглядом. К чести короля, таких попрошаек встречалось мало, что говорило о том, что большая часть населения столицы имела возможность ночевать под крышей. Замедлив шаг в конце улицы, он обернулся, чтобы проверить, не следит ли кто за ним, и когда не обнаружил за собой хвоста, нырнул в темноту. В темном переулке его уже ждали. Черные глаза внимательно следили за каждым его движением. - Зачем ты попросил о встрече? – голос человека в плаще был мягким и проникновенным, но несмотря на это в нем чувствовалась скрытая угроза, словно дикая кошка, притаившаяся в зарослях. - До меня дошли слухи, что кто-то из кланов собирает восстание против короля, - Чону намеренно не упомянул волков, надеясь выпытать у Джемина как можно больше информации. - Кто-то, - парень напротив него ухмыльнулся и скинул капюшон, - ты хотел сказать волки. - Волки? - Не притворяйся. Видимо, Лукас ничего тебе не рассказывал, поэтому ты решил обратиться ко мне, - глаза пантеры блеснули в темноте, и Чону почувствовал укол страха в животе. - Что ты знаешь об этом? – больше не было смысла притворяться, поэтому лекарь решил идти напрямик. - Немного, пантеры стараются не влезать в разборки, которые им ни к чему. В отличие от волков, мы ценим спокойствие и мир. - Не далее, как вчера ты говорил мне о том, что хочешь убить кронпринца. - Личные счеты и эмоции, я не настолько потерял разум от любви, чтобы ставить под угрозу жизни целого клана. - Зачем им это? – Чону искренне не понимал в чем кроется причина недовольства волков властью короля. - А разве нужна причина, чтобы кого-то ненавидеть? - Но волки, они не… - Не такие? – перебил его Джемин. – А какие, Чону? Хочешь сказать, что изучил их, забравшись в постель к одному из них? Больно. Чону считал Джемина другом и слышать от него такие слова было как минимум неприятно. - Я пришел сюда только потому, что благодарен тебе за спасение жизни Джено. И чтобы мы были окончательно в расчете, я скажу тебе то, что услышал от караульных. Все мы в курсе, что король не в состоянии даже сесть в собственной постели, поэтому восстание направлено на кронпринца, - Джемин встретился с Чону взглядом, - только вот наш достопочтенный принц не так слаб, как мы привыкли считать. - Что ты имеешь ввиду? - За ним стоит темная сила. Не знаю, где он ее нашел, или может эта сила нашла его. Но поговаривают, что это Тьма из леса за границами королевства. Сердце лекаря пропустило удар. Нет, нет, нет, он отказывался в это верить. Это же принц, тщедушный, глупый и гордый принц. Разве таким слабым людям под силу подчинить себе нечто столь могущественное? - Этого не может быть, - Чону покачал головой и отвел взгляд. - Я тоже сомневался, а потом начали приходить вести о пропавших без вести и о трупах. К тому же на границе стали появляться странные бреши. - Бреши? И как давно начали пропадать люди? - Не люди, - Джемин оскалился и тихо зарычал, - и речи не было о пропавших людях, пропадали оборотни. Началось это примерно три года назад, кто бы это ни был, он действовал очень аккуратно, чтобы у нас не было причин идти к королю. Чону понимал, о чем говорил пантера. Король бы наверняка сказал, что они понапрасну боятся, ведь всем известно, что оборотни не сдержаны в эмоциях и в пылу гнева могут убить другого оборотня. - Ты говорил о брешах… - О, тут все гораздо хуже, потому что мы не знаем, как с этим бороться. Скажем «спасибо» глупым королям, которые в благодарность за то, что ведьмы защитили их от угрожающего им зла, сожгли тех на костре. - Король знал об этом? О брешах и трупах? - Видимо, волки подозревают его, или они узнали что-то действительно ужасное, раз задумали выступить против короля. * Чону вернулся во дворец еще более озадаченным, чем был раньше. Еще больше вопросов в его голове, еще больше мыслей. Его расстроило поведение Джемина. Он знал, что оборотни не доверяют людям, оба вида относились к друг другу очень настороженно. Но Чону казалось, что Джемин выше этого, он думал, что заслужил его доверие. Обида вертелась в нем противным клубком и расстраивала чуть ли не больше того, что Лукас скрывает от него нечто важное. Чону понимал, что причина не в доверии, а в том, что альфа до сих пор думает, что его омега нежное и хрупкое создание, способное покачнуться от малейшего дуновения ветра и разбиться. Чону от негодования топнул ногой о каменный пол. Единственное выражение злости, которое он может себе позволить. Он бы с радостью разбил пару тройку склянок, сорвал шторы и выкинул стул в окно, но королевский лекарь не мог позволить себе быть взбалмошным. Его мама права, репутация Чону сгорит быстрее, чем зажжённая спичка, сотвори он что-нибудь необдуманное. Часы на главной площади начали отбивать полночь. Смена караула, если Чону поторопится, то успеет проскочить незаметно, и ни один из соглядатаев короля не увидит его. Он снова взял в руки брошенный на стол плащ и накинул на себя, посильнее надвинув капюшон на лоб, закрывая лицо. Он пойдет к Лукасу и уговорит его все ему рассказать. Неправильно держать Чону в неведении. Не успел он дотронуться до ручки, чтобы открыть дверь, как та резко распахнулась и в комнату практически влетел его помощник Джисон. - Господин Ким! - Джисон, что… - Господин Ким, волки захватили Гранд Касл, они требуют, чтобы принц сразился с их вожаком один на один! * Гранд Касл находился на территории Волшебного леса и был самым большим замком во всем королевстве. Во времена Жестоких королей именно там располагалась главная королевская резиденция. Но с нашествием Тьмы и установлением защитных границ, замок опустел. Люди до сих пор боялись заходить на его территорию, придумывая сказки про дух ведьмы, расхаживающий по пустым залам. Чону подстегнул коня, чтобы тот мчался во весь опор. Он должен успеть, нельзя дать поединку случиться. Если то, что говорил Джемин правда, то вожак волков просто умрет, даже не успев понять, что происходит. Ветер хлестал его по лицу, капюшон давно слетел с головы, а мысли постоянно обращались к Лукасу. Он умолял магию, текущую в его жилах, помочь ему защитить волка. Если ему повезет, то он сможет обогнать свиту принца, явиться в замок раньше наследника и отговорить волчьего вожака от поединка. На востоке прогремела гроза, а следом с неба обрушился оглушительный ливень. Лошадь зашла за полосу леса, и Чону закрыл глаза. Перед ним тотчас раскинулась изумрудная сеть, полная огней и знаков, и на самой его окраине мерцала темная точка – Гранд Касл. Он дотронулся рукой до головы лошади и приказал ей идти вперед. Вокруг был слышен только шум дождя, прерываемый раскатами грома. Чону не чувствовал ни холода, пронизывающего тело сквозь мокрую одежду, ни струек дождя, стекающих по лицу. Все его внимание было сосредоточено на черной пульсирующей точке. Он глубоко вдохнул и выпустил из себя всю магию, что все время сдерживал, и почувствовал, как его сознание тотчас успокоилось, а ум прояснился. Он не умел колдовать, но знал, что лес выполнит его просьбу, если он попросит. - Задержите принца, прошу вас, не дайте ему добраться до замка, - и словно ответ, Чону ощутил мягкое прикосновение тепла к своей щеке. Приближаясь к тяжелым кованным воротам замка, Чону спешился и привязал лошадь немного в стороне. Первое, что он почувствовал, был знакомый запах сандала, а потом теплые руки притянули его к себе и прижали к стволу огромного дерева. - Лукас, - выдохнул Чону и улыбнулся, потому что несмотря на то, что творилось кругом, он был рад, что волк цел и невредим. - Чону, что ты тут делаешь? – он был определенно зол, но не на парня, прижатого к дереву, а на самого себя, что не догадался лучше оградить его от всего этого. - Нельзя чтобы поединок случился, Джемин рассказал мне, что принц связался с какой-то темной силой, которая помогает ему. Неизвестно сколько в нем сейчас силы, это опасно. Нужно сначала узнать, что происходит… - Слишком поздно, Чону, - Лукас опустил взгляд, - отец ждет кронпринца в самой высокой башне замка. - Нет, Лукас, нам нужно это предотвратить! - Слишком поздно, - Чону видел, как во взгляде волка плещется одновременно решительность и страх. - Нет, мы можем попытаться все исправить. Нельзя обрекать твоего отца на смерть! – лекарь был готов заплакать от бессилия. - Назад пути нет, Чону, как ты не понимаешь, - волк обхватил плечи парня руками и нежно сжал, - либо мы выиграем, либо проиграем. Жди меня тут, прямо у этого дерева. Я приду за тобой, неважно, как развернутся события. Я приду за тобой, - он обхватил подбородок Чону одной рукой и поцеловал того в раскрытые губы, жадно, горячо, словно оставляя на нем метку. Чону прижался к нему всем телом и обнял за талию. - Не уходи, не оставляй меня, - начал умолять он Лукаса, разорвав их поцелуй, но не переставая обнимать. Но Лукас был сильнее, он расцепил руки Чону и снял с себя плащ, отдавая его ему, и уже в следующее мгновение вместо высоко парня рядом с лекарем стоял большой черно-коричневый волк. Чону подошел к нему и обнял уткнувшись лицом в теплый мех. - Я люблю тебя, Юкхей. Пожалуйста, возвращайся целым и невредимым. Как только Чону отпустил волка, тот побежал в сторону замка, не оглядываясь и практически не оставляя следов на влажной земле. * Чону стоял, кусая губы и сжимая в руке плащ Лукаса. Тот пах им, и поэтому он позволил себе на короткий миг зарыться в него лицом и поглубже вдохнуть любимый запах. Неожиданно изумрудная сеть в его сознании начала бледнеть и словно покрываться черной, едва заметной дымкой, которая постепенно становилась все плотнее и плотнее. В следующее мгновение он почувствовал боль. Все его тело оставалось невредимым, рядом с ним никого не было, но всего его существа будто коснулось тысяча маленьких иголочек, которые пытались впиться в тело снова и снова. Это лес, понял Чону, кто-то делает ему больно. Кто-то столь могущественный, что его магия сильнее магии, обитающей в лесу. И когда сознание лекаря постепенно начало проясняться, он увидел, как нечто темное двигалось сквозь тускнеющую изумрудную паутину. Нечто, вызывающее страх внутри Чону, от чего хотелось убежать и скрыться. Он наблюдал, как стремительно оно приближалось к замку, почти осознавая его мимолетное присутствие рядом с собой, а затем скрылось внутри Гранд Касла. Это был принц, и он был не один, с ним вместе была та самая сила, о которой предупреждал его Джемин. Чону накинул поверх своего плаща плащ Лукаса и направился в сторону замка. Никто из них не обладал магией, чтобы защитить оборотней внутри замка, никто, кроме него. И если он в силах предотвратить нечто ужасное, то сделает это, несмотря на все запреты Лукаса вмешиваться, несмотря на ужас, охвативший его, когда он почувствовал, на что способна та темная сущность, несмотря на страх. Он проскочил в замок никем не замеченный и удивился неестественной тишине, царившей кругом. Разве не должны тут быть оборотни, захватившие замок, люди, пришедшие с принцем. Он окинул взглядом гигантский холл первого этажа и неосознанно съежился. Со всех сторон на него смотрели темные углы давно пустующего замка. Чону неуверенно начал подниматься по лестнице, и когда удостоверился, что никто не пытается его остановить, ускорил шаг. Лукас сказал, что вожак ожидает принца в самой высокой башне, поэтому надо поторопиться. Мимо него мелькало бесчисленное количество лестниц и этажей, замок на самом деле был огромным, и в какой-то момент Чону показалось, что он заблудился, как вдруг услышал лязг мечей. Лекарь быстро преодолел оставшиеся пролеты и нырнул в большую открытую арку, ведущую в башню. Только вот проход этот вел не в одну из башен, а был началом длинного коридора, который заканчивался открытой площадкой. Чону шаг за шагом преодолевал расстояние, приближаясь к привлекшему ему шуму. Постепенно он стал различать не только лязг мечей, но и тяжелое дыхание, сопутствуемое волчьим рыком, проклятья, которыми сыпал принц и звук упавшего меча. Чону остановился, не выходя за арку. Открывшаяся перед ним картина повергла его в ужас. Вожак волков в своем человеческом обличии стоял на коленях перед злобно ухмыляющимся принцем. По лицу волка текли дорожки крови, а одежда была порезана в нескольких местах, что означало только одно – он ранен. Кронпринц возвышался над ним, а его меч, с украшенной драгоценными камнями рукояткой, упирался в грудь оборотня. - Думали обхитрить меня? Думали, я ни на что не способен и меня так просто убить? Не у вас одних спрятаны козыри в рукаве! – с этими словами лезвие меча еще глубже врезалось в плоть волка, вызвав у последнего гримасу боли. - Тьма не поможет тебе стать великим, - слова оборотня прозвучали тихо, его голос был слабым, словно увядающие цветы. - Что ты знаешь о тьме и величии! Всю свою жизнь ты пресмыкался пред моим отцом, все вы служите королю! Где-то над ними прогрохотал гром, а капли дождя продолжали отскакивать от каменного пола. Чону был не в состоянии пошевелиться, он чувствовал силу, витающую в воздухе, и эта сила пугала его. Он понимал, что если бросится сейчас на помощь, то умрет. - Быть равным своему королю и быть слугой – разные вещи, - прохрипел волк и начал закашливаться собственной кровью. - Какой смысл в твоих размышлениях, если ты все равно умрешь, - с этими словами принц вонзил меч в тело волка и тот вошел в него почти полностью. Ноги Чону подкосились, а рот раскрылся в беззвучном крике, он бы упал и привлек к себе внимание, если бы сильные руки не подхватили его и не увели в тень. Когда они покинули коридор, то Чону обнаружил, что Джемин с силой тянет его за руку, ведя за собой. - Джемин? - Замолчи, - прошипел оборотень. - Что ты тут делаешь? - Я вроде попросил тебя заткнуться. - Стой, Джемин, мне нужно найти Лукаса, он где-то в замке, я точно знаю! Оборотень отпустил его руку и быстро развернулся. - Он на первом этаже, а теперь заткнись и пошли, потому что если мы не поторопимся, нас ждет та же участь, что и волчьего вожака. Чону без лишних пререканий отправился вслед за ним. Единственное, что посеяло в нем сомнение, это то, как Джемин отвел взгляд, когда говорил про Лукаса, но лекарь отмел эти мысли и ускорил шаг. Лукас действительно ждал их на первом этаже, он сидел, облокотившись спиной о широкую колону, и не двигался. Когда Чону подбежал к нему, то понял, что тот был без сознания. - Что произошло? – он схватил парня за запястье, чтобы проверить пульс, тот еле прощупывался. - Откуда я знаю, Чону! Давай лучше вытащим его отсюда. Вместе у них получилось вывести волка из замка и донести его до того дерева, где Чону оставил на привязи лошадь. Он был так сильно ошарашен тем, что увидел, что даже не заметил слез, стекающих по его щекам, пока не шмыгнул носом. - Уходи, Чону, и возьми Лукаса с собой, у тебя еще есть время. На наше счастье принц не слишком умен и не сразу бросит силы на ваши поиски. - Что? О чем ты говоришь? Я не смогу вылечить Лукаса без снадобий, которые находятся в моем кабинете во дворце! Если ты не видишь этого, то я отчетливо вижу, что здорового волка-оборотня нельзя лишить сознания, не причинив ему при этом физического вреда. На него подействовали черной магией! - Вам нельзя возвращаться в столицу! Принц прикажет повесить вас сразу же, как его охотники поймают вас. - Король не даст ему этого сделать. - Король мертв, Чону! Он больше ничем не сможет тебе помочь, уходите, пока есть время! - Король мертв, - повторил он вслед за Джемином, едва шевеля губами. Все его существо замерло, словно осознавая только что услышанную новость. «Король мертв».