Not the end

Война закончилась. Эти слова пульсировали ярким красным цветом, сотрясая всё сознание. Бои в Ишваре прекратились. Была пролита последняя капля крови краснооких. Больше никакого подъёма в холоде предрассветного утра, песка, что будто уже стал частью тела, камуфляжной формы, скрывающего идеального снайпера под слоями кремовой ткани. Никакой смерти, что она несла другим, и какой не боялась сама. Война действительно объявлена правительством, как закончившаяся. Но закончилась ли она на самом деле? Снайпер оглядел руины сожжённого города. Ответ отрицательный. Риза Хоукай ступила в этот город. В одиночку, не оборачиваясь назад. Город должен быть пуст, но в полуразрушенных зданиях, наверняка прятались ишварцы. Озлобленные, обиженные люди. И все они знали Ястребиный глаз, что помогал в зачистке именно этого района. Ризе говорили, что она к концу войны перестала думать головой совершенно. Она даже не отрицала. Лишь молчала в ответ и уходила. Неделю назад она захоронила здесь ребёнка ишварцев. Неделю назад ей удалось поговорить с майором Мустангом. Неделю назад ей в голову пришли странные мысли. Два дня назад на её спине появился ожог. Она остановилась на небольшом возвышении, где валялось чёрное, уничтоженное огнём, дерево, где под завалами разрушенных домов продолжали валяться трупы ишварцев. Где кровь продолжала просачиваться сквозь сухую, сожжённую землю. Риза сжимает себя в объятьях, скамкывая форму в складки. Её одежда, бинты скрывают исследования огромной силы. Скрывали до того, как ими же были уничтожены. Тонкая красная ниточка вела линию окружности, острила в треугольниках, причудливым рисунком выступала на разных полюсах, вжившись в бледную кожу. Так было раньше. Сейчас эта цепочка полностью разрушена. Сила, которую она дала, и нарушила тихую, пугающую хрупкость спины. В этом есть своя философия. Как это называется? Самоуничтожение? Ерунда. Просто сожжённая спина. Огнём, что не просто облизал спину, оставляя шрамы, но и выжег всё внутри, уничтожая, расспая, полностью сглаживая все углы, чтобы оставить после себя пустоту. Чтобы просто оставить скелет человека, полностью стерев его душу. Чтобы человек продолжал жить, но не жизнью, а отвратительным, глупым существованием. Огонь уничтожил всё. Но закон равноценного обмена, про который она слышала от отца и тогдашнего мистера Мустанга, должен же как-то себя проявить, верно? Чем же заполнится эта пустота? Хоукай опустилась, чтобы поднять потемневшие лезвие армейского зубчатого ножа. Потемневшее, значит, чёрное. Лишь где-то сине-оранжевым цветом шла линия, как распространяющийся пожар. Этот нож мог принадлежать любому аместрийцу, но Риза, лишь увидев рукоять, поняла, чей именно он был. Она никогда не любила холодное оружие, но этот подарок от одного из офицеров был всегда при ней. Висел в кобуре, постоянно мешаясь, но был рядом. Потому что офицер, подаривший его, зажёг что-то внутри пустого снайпера. Вместо боли, тяжести, огня, тягавших её душу, на смену пришло нечто, светлое и приятное. Этот весёлый офицер постоянно был настроен слишком оптимистично, болтая об окончании войны, о своей возлюбленной из Централа. Потом был, спасший Ризе жизнь, сержант с сигаретой у рта. Он продолжал пытаться развеселить снайпера своими рассказами и иногда продолжал прикрывать спину, как товарищ-солдат. И человек, что почувствовав груз ответственности за маленькую девочку, каждый месяц высылал из армии деньги, даже когда дом перестал существовать. Тот, кто старался не оставить маленькую девочку в одиночестве, в этом страшном и огромном мире. Тот, кто был ей ближе, чем кто-либо. Человек, что щёлкнул пальцами, чтобы сжечь спину. Он был способен сжигать пламенем, одновременно жарким и холодным. И если он жарким был по температуре, то холод её пугал. Иногда казалось, что в этом человеке был только лёд. Что он сам был кусочком льда. И она страшилась этих мыслей. Предстоит трудный бой. Лучи солнца начали плясать по разрушенному городу. Они начали согревать и снайпера, что слился с песками, но этого тепла недоставало. Чтобы согреть отчаявшуюся душу необходимо намного больше. Бессонная ночь именно на рассвете начала давать последствия. Уходящее вдаль голубое небо мешалось с цветом песков. Усталые мышцы больше не держали Ризу на ногах, а то, что сдерживало физическую боль спины, перестало делать это. Хоукай упала на песок. Он был холодным. Всё, хватит. Достаточно. --…Вставай, кадет. Майор Мустанг неожиданно появился со стороны восходящего солнца. Он был как всегда в идеальной форме, лишь пятна от пепла оставили след на его плаще. Его чёрный взгляд хмур. Будто нет проблеска в этих глазах. Хоукай почувствовала, как попыталась встать, но не удержалась и упала на пропитанные кровью пески. Встать. В глазах потемнело. Следующим, что она помнила, были руки Роя Мустанга, подхватившие её безвольное тело и несущие её в сторону военного лагеря. От тела майора чувствовалось тепло, не холод и не жар пламени. Обычное, человеческое тепло. И оно грело. Правильно, вставай, кадет. Война ещё не закончилась.