фейерверки

Благодаря большой толпе слушателей, для работников киоска день завершился коммерчески успешно, и они с радостью поделились этим успехом со всеми к нему причастными. В конце концов, Джерарду и группе выдали гонорар в виде денег и бонус в виде крабовых коготков, жаренных во фритюре. Начинал моросить дождик, и Джерард, закинув гитару на плечо, сообщил, что на афтепати не останется, и ему нужно идти. Все были слишком увлечены едой, чтобы его уговаривать. Он сжал хрустящий бумажный пакетик с коготками в левой руке, шутливо отсалютовал и направился в сторону дома. Среди деревьев было свежо, и пахло землёй и перегнившей хвоей. Ветки сосен укрывали Джерарда от дождя, и как только он вышел на дорогу, его окатило ливнем. Раскрыв рот от неожиданности и холода, он застыл на пару секунд. Из ступора его вывел звук капель, ударяющих по бумажному пакету. Нужно было бежать. И он побежал. Его спина и ноги болели от напряжения, и он устал, но ему казалось, что он парит. Они не говорили с Фрэнком, но ему было легко, словно он высказался. Фрэнк должен был его понять, не так ли? Он же слушал, верно? Он смотрел, да? Фрэнк понимал язык чувств Джерарда, иначе он бы ничего не понял в тот вечер после футбола. И Джерард был уверен в этом настолько же, насколько он был уверен, что у него на руках по пять пальцев. Это все было странно, но Джерард чувствовал себя… чуточку счастливее? Или нет, скорее, спокойнее. Фрэнк все ещё существует в этом мире, и, кажется, у него даже все хорошо. Что ж, в какой же ты заднице, Джерард Артур Уэй, что ты радуешься этому, и насколько же сильно ты влюблён? Джерард наконец-то добежал до дома и постучал в дверь ногой. Через пару секунд дверь отворилась, и Майки втащил его в дом, отбирая пакет и спешно заглядывая внутрь. Джерард закатил глаза и поставил кофр рядом с ковриком, сбрасывая следом мокрую кожаную куртку и встряхивая ее над Майки. Тот взвизгнул и подскочил, отбежав на несколько шагов и победно запрокинув руку с пакетом вверх. — Ма-ам, а Джерард добыл нам еду! Джерард прыснул. — Если ты думаешь, что я буду с тобой за них драться, то ты ошибаешься. — В каком смысле? — У меня что-то нет аппетита. — Ты уже ел? — Майки озабоченно выгнул шею. Джерард покачал головой. — Бли-ин, — Майки цокнул, впихивая коготки обратно в руки Джерарда. — Ты убиваешь своей депрессией во мне весь азарт. Мне не хочется над тобой прикалываться, потому что мне тебя жалко. Невероятно. Джерард, ты задница. — Знаю, — улыбнулся Джерард. — Вот опять! Опять ты это делаешь! — Что «это»? — Ты похож на мокрого котенка, и я не хочу иметь с тобой дела. Все, иди сохни. Джерард вздохнул и направился в свою комнату. *** Джерард еле разомкнул глаза. Голова болела жутко. Внизу Майки и мама о чем-то громко спорили, и Джерард застонал. Он даже не сразу понял, что их голоса были причиной, по которой он проснулся. Шум дождя за окном пытался снова убаюкать его, но бесполезно. Маленькие электрические часы показывали семь ноль девять. О боже. Жизнь когда-нибудь даст ему возможность отдохнуть? Хмурясь, он шмыгнул в тапочки и вышел из комнаты. — … для него важно. — Майкл, он устал. Ему нужен отдых. Он сам проснется и… — Идёт дождь, ты что, не понимаешь? — надрывался Майки. Джерард замер на середине лестницы, когда мама и Майки обернулись на него одновременно. — Что случилось? — Джерард неловко сжал пальцами перила. — Что важно? Майки сердито обернулся на маму, вскочил на лестницу, перескакивая ступеньки, и дёрнул Джерарда вниз, устаскивая за собой. Джерард, все ещё сонный, еле переставлял ноги, шаркая тапочками. Где-то за спиной мама тихо ворчала. Майки открыл входную дверь, впуская в квартиру сырость. Дождь не прекращался. Крупные капли, разбиваясь о порог дома, брызгали на ноги Джерарду. Он поежился. — Не видишь? — Что не вижу? Майки нетерпеливо зарычал и выставил Джерарда в одной пижаме и тапочках под ливень, выходя следом. — Какого хрена? — Джерард задохнулся, шокированный холодом. Майки толкал его вперёд, пока они не вышли на дорогу. — Смотри, — сказал он, направив указательный палец вниз. «KILL ME», гласила надпись, выполненная красным мелом прямо напротив дома Уэев. Ручейки понемногу уносили краску, размывая большие буквы и забирая с собой красный цвет. Этот красный не был похож на кровь, сочащуюся из болезненной просьбы, выведенной кем-то рядом с их подъездной дорожкой. Вообще-то, он был больше розовым и скорее походил на шрамы от недавно затянувшихся ран. Джерард стоял неподвижно, позволяя воде пропитывать его волосы, пижаму и жалкие серые тапочки. Ему очень хотелось плакать, но дождь струился по его лицу, и он не понимал, плачет он всё-таки или нет. Майки переминался с ноги на ногу, и его носки громко хлюпали. Его очки запотели, и он снял их. Капли стекали по его губам, и он то и дело слизывал их, щурясь в направлении Джерарда. — Подписи нет, но это точно не я, — он перекрикивал ливень. — Что думаешь? Джерард покачал головой. — Идём, — сказал он, и они вернулись домой. Мама уже ждала их с полотенцами, и как только они переступили порог, она заставила их тщательно обтереться, потому что полы были вымыты только недавно, а она не позволит разносить грязь. Каждый из них принял горячий душ, а затем они сели рядышком на диване, завернувшись в мягкие одеяла. Мама принесла им по кружке какао. — Ну так, — Майки поправил очки ребром ладони. — Что ты думаешь? Джерард почесал нос и шмыгнул. — Думаю, что быть мокрыми котятами у нас в крови, бро. Майки фыркнул и пихнул его плечом. — Я не знаю… Если это был Фрэнк, то… — …то что он хотел этим сказать? — перебил Майки. — Да. То есть, я конечно, могу представить, что, но не знаю. Это глупо. — И что же? — Ну… — Джерард возил ложечкой по дну своей кружки. — Если бы я такое кому-то написал, то это было бы из чувства вины. — Вины? — Мхм. Может быть, ему стыдно, но он хочет сказать хоть что-нибудь? Или нет. Может, это способ сказать «представь, что я умер, и больше никогда не пытайся со мной связаться»! — Пф! Ну, тогда, может быть, ему стоило обойтись без комментариев? — Знаешь, я лучше буду думать, что ему стыдно. — Хочешь верить в лучшее? — покосился Майки в телевизор и громко отхлебнул из чашки. Джерард поморщился от звука и ответил: — Мне не жаль, что я открылся ему. И мне не жаль, что я пел для него. Если бы я действительно был ему так ненавистен, то ему следовало бы держаться, блять, подальше от меня. А теперь, раз уж он соизволил что-то сказать мне, я обязан что-то ответить. Майки понимающе покачал головой. — И что будешь делать? — Напишу ответ, конечно же. Правда, не знаю, где. Странно будет сделать это у дома его бабушки… Или рядом с работой. — Напиши напротив нашего дома. Дождь все равно все смыл, а на всю оставшуюся неделю по прогнозам обещали солнце. Если он увидит твой ответ и продолжит общение, то это будет что-то значить. — Да… Это имеет смысл. — Джерард покрутил пустую кружку в руках и добавил, — Наверное. *** Когда дождь прекратился, солнце засияло так, что казалось, будто оно пытается успеть перед наступлением осени выдать весь свой оставшийся летний жар. Джерард сидел на раскладном кресле на улице — загорал и любовался лужайкой рядом с домом. Он рассматривал маленьких насекомых, снующих в траве и летающих вокруг. Что он собирается написать? Убей меня. — Зачем? Нет, лучше… Убей меня. — За что? Нет, тоже бред. Господи. Он хотел бы стать маленькой бабочкой и не думать об этом. Убей меня. — А что ты мне за это? Так, здесь уже как-то теплее. А ты мне что? А ты мне что? — А ты мне что, Фрэнки? — улыбнулся он, вслух задавая вопрос. — Я убью тебя, если ты... И ответ, до смешного простой, поразил его сердце, словно разряд молнии, заставив ахнуть и вскочить с места в решимости что-то сделать. Джерард оглянулся и зашагал по мокрой траве к почтовому ящику соседнего дома. Он вытряхнул мел из пакета и выбрал все красные кусочки, затем засунул все остальные мелки назад и поспешил выразить свой остроумный ответ. Надпись, оставленная Фрэнком, была почти полностью смыта, оставив после себя только призрачные очертания в розовом порошке. Солнце припекало, и некоторые участки дороги уже успели высохнуть. Джерард присел на корточки и принялся обводить буквы. Он был на взводе из-за собственной наглости и того, что собирался написать. С другой стороны, он решил для себя, что если Фрэнк не хотел честного ответа, то ему не стоило и спрашивать. Мел намокал от соприкосновения с лужицами и быстрее заканчивался, но и ярче писал. Колени Джерарда начинали болеть. Он встал и отряхнулся, оглядывая свое послание. Он повторил надпись Фрэнки, исправив всего лишь две буквы: «KISS ME». Ликующий смех Майки, наблюдавшего через окно, было слышно даже на улице. На следующий день не было дождя. Джерард вышел на улицу. Поверх его красного «KISS ME» желтым мелком были исправлены две буквы так, что надпись снова читалась как «KILL ME». Джерард раздражённо вздохнул. Он достал из ящика крупный жёлтый мелок и подписал рядом: «с удовольствием». После этого на два дня обмен сообщениями прекратился. Джерард начинал сомневаться, что эта надпись мелом вообще имела какой-то смысл. Может её писал не Фрэнк, или она предназначалась не Джерарду. Его бесила эта ситуация, и он поехал в Нью Арк на день, чтобы по возвращении увидеть слово «ауч», выведенное голубыми буквами рядом с его злой жёлтой репликой. Что ж, возможно, этот обмен сообщениями всё-таки имел какой-то смысл, и Джерард написал рядом: «мне тоже больно». Этой ночью Джерард решил не спать всю ночь в гостиной перед телевизором и караулить, потому что окна гостиной выходили как раз на дорогу перед домом. Он удобно устроился на диване и включил телек, но под утро, где-то около четырех часов после полуночи, он отрубился и ни на что не реагировал до двух часов дня, когда Майки начал стаскивать его за ногу с дивана. И что первым делом сделал Джерард вместо того, чтобы наорать на Майки? Правильно, побежал на улицу, где на дорожке его ждало большое и красочное ничего. Он снова схватился за мелки и написал большими буквами, почти на ширину всей дороги: «ПОЧЕМУУУУ». Ближе к вечеру Майки подозвал его к окну, но сказал выглядывать осторожно. Фрэнк, задрав задницу, что-то писал на асфальте. Джерард был готов задохнуться от волнения. Со своего места он не видел, что пишет Фрэнк, но когда Майки присвистнул, он закрыл ладонями глаза и свернулся на полу. Майки сделал ему отмашку, когда Фрэнк закончил и исчез с горизонта, и Джерард тут же выбежал во двор, чтобы увидеть, что такими же огромными во всю дорогу буквами рядом с его последним сообщением написано «Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ», а рядышком, уже заходя на территорию соседей, приписано «ладно может не прям люблю но мне хотелось бы ЛЮБИТЬ». И мешочек с мелками все ещё лежал на асфальте. О Господи. Сказать, что Джерард чувствовал в этот момент все и сразу — ничего не сказать. Он схватил белый мелок и стал писать: «я не хотел спешить я все испортил прости» Он так же оставил мелки на бордюре рядом с дорогой в надежде, что он сможет увидеть ответ как можно быстрее, и снова забежал в дом. Усевшись прямо у входной двери и выглядывая в щель, он чувствовал себя глупо, и мама смотрела на него, будто он вел себя глупо, но он ничего не мог с собой поделать. Он чувствовал, что вот-вот может произойти что-то важное, и ему было плевать, как это случится и как он будет выглядеть, лишь бы это случилось. И, черт возьми, Фрэнк, кажется, тоже сидел где-то в засаде, потому что через пять минут он вернулся и снова что-то написал. «мы могли бы начать все заново». Итак, с интервалом в пять минут, они таким же образом оставили друг другу ещё парочку сообщений. Джерард написал «пожалуйста», и Фрэнк ответил «стоит ли мне написать тебе?». Джерард нарисовал рядом картинку, изображающую телефон, на что Фрэнк спросил: «но что именно?». Первым делом Джерард подумал, что ему бы хотелось услышать извинения за тот период, когда он не имел ни малейшего, блять, понятия, что плохого он сделал, что Фрэнк его так игнорирует. Но он понял, что тогда он бы вел себя как сволочь, и ему хотелось бы увидеть что-то простое и доброе, поэтому он написал: «скажи привет». Прошло пятнадцать минут перед тем, как мобильник Джерарда завибрировал на столике у дивана в гостиной, и Джерард, позабыв закрыть дверь, метнулся к нему. На маленьком экранчике высвечивалось: одно новое сообщение от Фрэнки. Джерард завизжал, и Майки стал трясти его за плечи, чтобы он прекратил, но он не мог перестать, и Майки просто закрыл уши. Джерард замолчал и прижал телефон к груди, запрокинув голову к потолку. — Читай уже! — цокнул Майки, толкнув его в плечо. Джерард нажал на кнопку, чтобы открыть текст сообщения. — Привет, — прочитал он вслух.