Cyclone

      Вэй Усянь возвращается после того, как, наконец, может прокрасться обратно в Облачные Глубины со своей наградой. Оглядываясь назад, ему, вероятно, следовало сначала ознакомиться с правилами Облачных Глубин, прежде чем ускользнуть посреди ночи. Особенно, если ему придется увернуться от очень-очень зоркого ночного патруля, который встретит его, при возвращении обратно.       Но, что ж, соблазн от знаменитого вина Улыбки Императора из Гусу не имеет себе равных, и Вэй Усянь знает, что он найдет свой путь назад, как только дойдет до знакомой тропинке или зданию. После этого он сможет выпить два кувшина вина, которое так соблазнительно пахнет. Он один. Потому что его шиди слишком труслив, чтобы нарушить правила клана Лань в первую ночь на территории Облачных глубин.       По крайней мере, так думал Вэй Усянь. Пока он не увидел божество, стоящее на коленях перед маленькой хижиной, окруженной цветами.       Ну, это крошечное маленькое божество. Маленькое, но все же божество.       Как только мозг и здравый смысл Вэй Усяня возвращаются после внезапного отпуска, главный ученик клана Цзян наконец замечает, что тот, кто стоит на коленях, на самом деле не божество, а маленький ребенок в возрасте пяти лет. Очень красивый ребенок, одетый во все белое, теперь уже знакомые одежды клана Лань, которые… отчасти отличаются от тех, которые носят другие члены клана Лань. Это… похоже на траурную одежду, полагает Вэй Усянь.       Ребенок вообще не двигается. Если бы Вэй Усянь не видел, как ночной ветер Гусу развевал волосы ребенка, он бы подумал, что это статуя. Но нет, это вполне живой, очень красивый и очень-очень маленький ребенок.       Черт возьми, почему здесь находится один ребенок?       — Малыш, — кричит Вэй Усянь, выходя из тени в круг света, исходящий от фонаря, поставленного рядом с ребенком. — Малыш, ты в порядке?        Малыш на это дернулся, прежде чем он повернул голову и посмотрели на Вэй Усяня. В эту секунду Вэй Усянь чувствует, что его мир рушится, потому что как он мог прожить пятнадцать лет, не зная, что глаза могут быть такого цвета?       Может быть, цвет изменился от света фонаря, Вэй Усянь не знает. Может, это всего лишь отражение лунного света, Вэй Усянь действительно не знает. Но глаза, которые смотрят на него удивленно и недоуменно, сияют цветом меда. Цвета рассвета.       И, о боже.       Там, в глазах, непролитые слезы, от которых глаза маленького ребенка светятся неестественно ярко.        Прежде чем Вэй Усянь понимает, что он делает, он уже становится на колени рядом с ребенком и снимает с себя пурпурный верхний халат, накидывая его на маленькое плечо.       — Маленький, — упрекает Вэй Инь, своим самым лучшим голосом. — Ты простудишься, если останешься в этой одежде.       В глазах маленького ребенка появляется изумление и удивление. Красивое личико (от которого Вэй Ин, не мог оторвать глаза) теперь смотрит на него с удивлением, прежде чем снова вернуться в пустое, безразличное выражение. Ребенок открывает рот, и Вэй Усянь готов ко всему.       — В этот час запрещено бездельничать. В Облачных Глубинах запрещено употребление алкоголя. Старший, пожалуйста, сообщите мастеру Лань Цижэню о своем наказании.       Ну, все что угодно, кроме этого.