Параллельный мир

В Гусу быстро холодает, но на этот раз Цзян Ваньинь всё же подготовился, взяв с собой свою накидку. Он сидел с ровной спиной, проверяя отчёты, пока мазки его кисти были точны и чисты. Лань Сичэню снова снится этот сон. Сон, где они оба словно в другом мире. Он придумал именно такое определение происходящему, потому что больше у него нет другого объяснения. Но всё же, это лишь сны и он позволяет себе вдоволь ими насладиться, ведь смотреть на прекрасное лицо своего любимого, сидящего напротив — уже великое удовольствие. В этих снах прическа его всегда была одинакова: волосы собраны в пучок, украшены красивыми косами по бокам и лицо, обрамлённое длинной чёлкой. Тем не менее, Лань Сичэнь отметил для себя несколько вещей: Во-первых, здесь они не близки. Сначала он подумал, что они любовники, но то, как они разговаривают и взаимодействуют - всё ещё имеет границы формальности. Он сделал вывод, что они знакомые, но что-то подсказывает ему, что их словно связывает нечто большее: они вечно украдкой переглядываются друг с другом… Если бы он мог руководить этим телом, то давно бы уже поцеловал Цзян Ваньиня. Но всё, что он может делать — это наблюдать. — Тц… еще один тупой запрос, — пробормотал Цзян Ваньинь себе под нос и отбросил лист бумаги. — Что там? — Письмо от свахи. Я думал, что после того, как меня занесли в черный список, они остановятся, — фыркнул он. — Неужели Цзян Ваньинь уже нашел подходящую кандидатуру? — спросил Лань Сичэнь. Цзян Ваньинь лишь усмехнулся: — Вовсе нет. Я просто ещё не думал над этим. Лань Сичэнь задумчиво кивнул и улыбнулся, опуская взгляд на свою картину и проводя кистью по листу бумаги. Цзян Ваньинь следил за его движениями с интересом. — Я отстой в рисовании, — внезапно сказал он и это вызвало смешок у Лань Сичэня. — Уверен, у тебя получится, если попробуешь. — Уже пробовал, ничего не вышло, — он пожал плечами. Лань Сичэнь положил перед Цзян Ваньинем пустой лист бумаги: — Попробуй ещё. Начни с малого и тогда посмотри. Цзян Ваньинь уставился на холст и на кисть, лежащую перед ним, слегка нахмурив брови, и нерешительно взял её в руки. Поджав губы, он вздохнул: — Что мне нарисовать? — Попробуй что-нибудь простое. Например, цветок? — предложил Лань Сичэнь, пододвигая чаши с цветными чернилами между ними. Цзян Ваньинь медленно протянул руку и прорисовал несколько мазков самостоятельно, начиная с розовых оттенков. — Лотос? — Я даже не начал, как ты догадался? — фыркнул мужчина. — Потому что Цзян Ваньинь всегда будет гордится своей Пристанью Лотоса, — сказал Лань Сичэнь. Это название ему знакомо. Он поднимает взгляд и видит, что другой мужчина слегка улыбнулся при упоминании этого места. Именно эта улыбка напомнила ему его Цзян Чэна, когда они были в парке несколько дней назад: и тут его осенило… его муж действительно упомянул именно Пристань Лотоса. — Хм! Заткнись и продолжай рисовать, — смущенно ответил Цзян Ваньинь. Следующие несколько минут они провели в полной тишине, оба работая над своими рисунками, пока Цзян Ваньинь не выругался: — Чёрт… — прошипел он, посмотрев на своё творение: пятна чернил расползаются по белизне бумаги, всё выглядит неровно, а некоторые цвета получились слишком темными. — Ты, должно быть, слишком сильно надавил на кисть… — Лань Сичэнь склонил голову набок. Он встал и подошел к Цзян Ваньиню, — На самом деле выглядит не так уж и плохо… просто немного неровно. — Что и требовалось доказать. — Вот, позволь мне показать тебе, — Лань Сичэнь приблизился и встал на колени позади мужчины: он потянул правую руку и положил её на ту руку Цзян Ваньиня, что держала кисть, — Просто не дави так сильно, — он направлял чужую руку, и тогда лепестки стали выглядеть более-менее приемлимо. — Теперь это выглядит намного лучше, спасибо, — Цзян Ваньинь повернул голову и в тот же миг оказался лицом к лицу с Лань Сичэнем. Они были слишком близки. Настолько, что с такого расстояния он мог видеть его длинные ресницы и эти пронзительные серые глаза. Если бы он только немного наклонить голову, он бы… Цзян Ваньинь резко отвернулся, глядя на картину. Его уши и нежная шея покрылась румянцем. — Я… я думаю, это уже красиво, — он крепче сжал кисть пальцами. Лань Сичэнь тут же отстранился, чтобы сохранить дистанцию. — Да, красиво, — сказал он, не отрывая глаз от фигуры Цзян Ваньиня.

__________

Лань Сичэнь проснулся и взглянул на спящего рядом Цзян Чэна. Тот мирно спал и он улыбнулся, прикасаясь к чужой щеке и откидывая прядки с его лица. Лань Сичэнь понимает, что те двое, словно их же версии самих себя, только в каком-то другом мире. И там они будто не осознают своих чувств друг к другу. Но всё ещё стоит вопрос… что это вообще значит? Эти сны снятся ему всё чаще и в последние дни он начинает замечать сходство своего Цзян Чэна и Цзян Ваньиня из его снов. То, как они разговаривают и то, как двигаются. Лань Сичэнь солгал бы, если бы в своём муже не заметил разницы до аварии и то, как он ведет себя сейчас. Сначала он правда пытался убедить себя, что это всё — лишь последствия случившегося и все пройдёт. Но теперь он начинает сомневаться в этом. — Ты всегда так на меня глазеешь, когда я сплю? Знаешь, это чертовски жутко, — простонал Цзян Чэн хриплым и сонным голосом. Он поёрзал и уткнулся носом в мягкое одеяло. — Ты ещё спишь? — Эта кровать такая удобная… — он бормотал в полусне. — Черт, я бы хотел себе такую кровать в Юньмэне, — он вздохнул и накрылся одеялом с головой. Лань Сичэнь ничего не разобрал из его бормотания, но всё равно нежно улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать его лоб. — Я скажу Сиси приготовить завтрак, — сказал он и встал, подняв телефон с тумбочки и направившись на первый этаж, где Сиси сразу же его поприветствовала. — Приготовь как обычно, — Лань Сичэнь улыбнулся и разблокировал свой телефон. Тут же его глаза остановились на сообщении от Не Минцзюэ. Прочитав сообщение, он пошел на кухню: — Сиси, не могла бы ты приготовить дополнительные две порции? А лучше три. Да-гэ ест много. — Ох, они придут в гости? — Да.

__________

Когда Цзян Чэн проснулся, то сладко потянулся и перекатился по кровати туда-сюда. Ведь, чёрт, в этом мире его любимая мебель — это кровать! Такая мягкая и расслабляющая, что он хотел бы остаться валяться здесь навечно. К сожалению, ему нужно было вставать, поэтому он быстро привёл себя в порядок, взял телефон и пошёл по лестнице вниз. На полпути он услышал голоса, доносящиеся из их кухни. Цзян Чэн нахмурился и посмотрел вниз на Обнимашку, что следовала за ним. Он вошёл в кухню и замер, когда увидел, кто их гости. — Доброе утро, А-Чэн, — поприветствовал Лань Сичэнь и встал со стула, направляясь к нему. Он чмокнул его в скулу и подтолкнул к гостям, — Ты же помнишь их имена, не так ли? Или же… Цзян Чэн, кивнул… Конечно, он знал эти лица: на их кухне сидят не кто иные, как Не Минцзюэ и Цзинь Гуанъяо. Черт, они здесь действительно вместе и он всё ещё не знает, как к этому относиться. Он последовал за Лань Сичэнем и сел рядом с ним, не отрывая взгляда от фигуры Цзинь Гуанъяо. — Как твои дела? Прости, не смогли прийти на выписку, — сказал Не Минцзюэ и жестом указал на Цзинь Гуанъяо, — Мы с А-Яо только что вернулись с отдыха. — Надеюсь, вам понравилось. У вас ведь это вторая годовщина, верно? — спросил Лань Сичэнь, и Цзинь Гуанъяо смущенно захихикал и… как же это чертовски раздражает. — Нам правда понравилось. На самом деле, мы даже привезли несколько сувениров, — он улыбнулся и посмотрел на Цзян Чэна, — Я слышал, что случилось. Надеюсь, сейчас с тобой всё хорошо. — Да, я в порядке, — Цзян Чэн ответил резко, от чего улыбка Цзинь Гуанъяо на мгновение дрогнула. — Я… вижу. Ты уверен, что мы не помешали вам? Цзян Чэн так смотрит на меня, — он неловко улыбнулся, а Лань Сичэнь покачал головой: — Вероятно, он сейчас просто не в настроении, он только что проснулся, — сказал он. Цзян Чэн почувствовал себя ужасно. Он понимал что у этого человека просто то же лицо и то же имя, он никак не связан с тем Цзинь Гуанъяо из его мира. Но он ничего не мог с собой поделать: этот человек просто сидел и кушал перед ним, а в голове Цзян Чэна мелькали обрывки всего того непростительного дерьма, что он совершил. Тот день из храма Гуаньинь, разоблачение его деяний… Человек, из-за которого произошёл полнейший бардак, человек, что причинил боль своим названным братьям… Цзинь Гуанъяо — человек, что до сих пор преследует Лань Сичэня, заставляя его страдать, заперевшись на все замки от внешнего мира. Он не мог так просто это отпустить, потому сейчас ему требуется весь его самоконтроль, чтобы просто усидеть на месте. Но, опять же, это — другой человек и тот факт, что здесь он с Не Миндзюэ, является достаточным доказательством. — Извини… Я немного не в себе, — сказал Цзян Чэн, прежде чем наконец принялся за еду. — Ничего страшного, А-Дзюэ тоже иногда такой, — улыбнулся он. Цзян Чэн попытался сосредоточиться на еде, пока братья продолжили разговор, но время от времени он чувствовал на себе пристальный взгляд Лань Сичэня. Внезапно его телефон зазвонил и на экране высветилось имя Не Хуайсана. Он встал, извиняясь, и направился в гостиную. Слава богу, он смог уйти из оттуда. Он нажал кнопку и на экране появилось лицо Не Хуайсана: — Цзян Чэн! Привет! — Привет. — Прости, я так и не навестил вас с тех пор, как тебя выписали! Я был очень занят, но наконец-то съемки закончились! Не хочешь прогуляться ночью? Вэй Ин тоже с нами. — Прогуляться… ночью? — Да! Закатим вечеринку! Только для нас троих, — лицо Не Хуайсана сияло на экране, а Цзян Чэн лишь приподнял бровь. Что за «вечеринка»? Это что-то типо ночной охоты? Он был сбит с толку и посмотрел на Не Хуайсана: тот же смотрел на него с яркой улыбкой на лице. Что ж, тогда он узнает это уже на месте. — Итак, ты идёшь! Встретимся где обычно. — А где обычно? — Ой, извини, забыл. Я тогда напишу тебе. Ах, знаешь, лучше я за тобой заеду! Думаю, около семи? Ну всё, мне нужно идти! Я позвоню тебе ещё раз позже! — и вот Не Хуайсан отключился, а Цзян Чэн понятия не имел, что произошло в их пятиминутном разговоре. Цзян Чэн вернулся к столу и отложил телефон. — Это был Хуайсан? — спросил Не Минцзюэ. Цзян Чэн кивнул и взял палочки для еды. — Да, он пригласил меня сегодня вечером с ним и Вэй Ин на что-то вроде… ночной охо… то есть, ночную прогулку.  — Тц, этот засранец… Он только закончил съемки и первое, что он захотел — это повеселиться? — Не Минцзюэ покачал головой, а Цзинь Гуанъяо хихикнул, похлопав его по плечу. — Именно поэтому он хочет повеселиться. Эти съемки были сложными, ему следует расслабиться. Для этой роли ему нужно было следить за фигурой, поэтому он наверняка сейчас больше всего хочет набить рот пиццей. Лань Сичэнь усмехнулся и взглянул на Цзян Чэна: — Ты пойдёшь? Мне отвезти тебя туда? — Хуайсан сказал, что заберёт меня. — Тогда ладно. Ну, в любом случае, давайте покончим с завтраком и, А-Яо, продолжи о чём ты рассказывал. — Ах, точно… — Цзинь Гуанъяо начал говорить. Нет, здесь этого человека зовут Мэн Яо. Цзян Чэн тихо кивнул сам себе, взял свою порцию и молча слушал чужой рассказ.

__________

— Что за хрень ты надел? — Не Хуайсан воззрился на него с непониманием, а Вэй Ин был в секунде от того, чтобы в голос рассмеяться. Цзян Чэн смутился и оглядел себя: на нем была официальная фиолетовая рубашка и брюки. Почему, чёрт возьми, нет? Это ведь удобно. — Ты же икона моды, Цзян Чэн, а это что за цирк?! — Не Хуайсан поморщился. — Это удобно, я могу в этом свободно двигаться, — пожал плечами Цзян Чэн. — Пф! Хуайсан, тебе следовало сказать ему, что мы пойдем в клуб, а не на корпоратив, хахаха! — Вэй Ин смеялся так сильно, что его хохот эхом отзывался по всему дому. — Давай, смейся сильнее. Я сейчас спущу на тебя своих детей, — отлично, это заставило этого засранца сразу же замолчать. — Знаете что? Мне плевать, идите вдвоём. — Не-а! Ты идёшь с нами! Пошли в гардеробную! — Не Хуайсан уверенно идёт наверх, таща Цзян Чэна за собой. Откуда, чёрт возьми, он знает где его и Лань Сичэня шкаф?! Он, должно быть, был здесь прежде. Спустя полчаса споров и уговоров, Цзян Чэн наконец вышел к Вэй Ину в гостиную. — О, так намного лучше! Узнаю старого-доброго Цзян Чэна, — усмехнулся Вэй Ин, подбрасывая ключи от машины. Цзян Чэн осматривает себя: на нём невозможно обтягивающие штаны, называемые «джинсами», черные высокие ботинки и серая рубашка с пурпурным… это, вроде бы, называется «пальто»? Как бы то ни было, черт возьми, больше всего его раздражает звенящее украшение на ухе. — Перестать трогать! — Не Хуайсан отпихнул его руку, когда они устроились на заднем сиденье. — Оно меня раздражает! — Ты делаешь мне больно, говоря, что сережки, которые я тебе подарил — раздражающие! — Не Хуайсан драматично ахнул и покачал головой. Услышав это, Цзян Чэн нахмурился и опустил руку, чувствуя себя немного виноватым: — Просто… Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз их надевал… — пробормотал он и посмотрел вниз. Внезапно Не Хуайсан улыбнулся, махнув рукой. — Ничего, я просто скучал по этому! Ну, давайте отпразднуем выздоровление Цзян Чэна! Цзян Чэн смог только покачать головой, когда Вэй Ин закричал: — Да, чёрт возьми! — за ним повторил и Не Хуайсан. Чёрт, они такие шумные… он вздохнул и прислонился к окну, глядя на проезжающие машины и изучая улицы и здания, мимо которых они проезжают. Ему всё еще было интересно, что же такое эта «вечеринка»… Возможно, это что-то захватывающее? Может они будут там драться? Ну, поймёт он уже на месте, а пока он с нетерпением будет ждать.

__________

Ну нет. Туда он не пойдёт. — Куда ты?! — Вэй Ин схватил его за руку, когда он попытался сбежать. — Я отказываюсь заходить внутрь и ассоциировать себя с такими людьми! — ответил Цзян Чэн, пока Не Хуайсан схватил его уже за другую руку. — Что, черт возьми, ты несёшь?! Тебе же нравились вечеринки! — сказал Не Хуайсан, в то время как лицо Вэй Ина скривилось от этой очевидно наглой лжи. — Ну давай, Цзян Чэн! Ё-моё! У нас же VIP-пропуска, не трать их зря! Я просто хочу нажраться! — Вэй Ин зарычал. Цзян Чэн успел уже тысячу раз проклясть тот факт, что в этом мире он не мог использовать духовные силы, потому что его легко затащили внутрь. Цзян Чэн застонал и огляделся вокруг себя. Не прошло и трёх минут, а он уже хотел уйти: здесь было шумно и вульгарно. Люди танцевали и, чёрт возьми, вот что в этом мире называется танцем?! Когда люди бесстыдно трутся друг о друга?! Это было даже хуже, чем те публичные дома, в которых ему, к сожалению, пришлось побывать. Нет нужды уточнять почему, можно лишь обобщить словом: случайно. Вэй Ин и Не Хуайсан затащили его внутрь, где было совсем мало народу. Там они растянулись на дорогом диванчике и Не Хуайсан сходу сделал заказ. — Фу… вон там Су Ше? — Вэй Ин указал на мужчину, стоящего у барной стойки и разговаривающего с какой-то женщиной. — Да… Боже, почему нам так не везёт, — простонал Не Хуайсан. Глаза того человека и Цзян Чэна пересеклись: тот одарил его вежливой улыбкой и кивнул в знак приветствия. Точно, он ведь работал на Цзян Чэна, потому он решил также кивнуть в ответ и снова обратить внимание на Хуайсана. — Так, эти съёмки были отличными, вы обязательно должны посмотреть этот фильм. Поэтому, вы двое получите билеты на премьеру! — Ого! Я видел трейлер, мне очень понравилось. Кстати говоря о билетах, когда мы получим и от тебя, Цзян Чэн? — Вэй Ин ухмыльнулся, одновременно поблагодарив официантку, которая подавала им напитки и еду. — Что? — Показ мод «Престиж»! Алло?! Ты стрессовал из-за этого последние несколько месяцев, — пояснил Вэй Ин. — А… Цзиньчжу сейчас занимается всем этим, но я позвоню ей и обговорю этот вопрос, — ответил Цзян Чэн и взял свой стакан. Сделав глоток из него, он закрыл глаза. Чёрт возьми, как же крепко. — Я так рад! Давно мы так не собирались, — усмехнулся Вэй Ин. — Кстати, объясни мне кое-что: ты говорил, что хотел быть… айдолом? Тогда почему ты сейчас учитель? — спросил Цзян Чэн, и Вэй Ин неловко улыбнулся: — Ну… Я попал в очень сложную ситуацию и когда она обострилась — мне пришлось уйти из этой индустрии, не сказав ни слова… Через три года я встретил Лань Чжаня и решил продолжить обучение по специальности преподавателя и, вуаля, я — здесь, — воскликнул Вэй Ин и махнул рукой, — Ну, теперь всё хорошо! Я возьму себе выходные на время твоего показа! Я лишь надеюсь, что Вэнь Чао не будет участвовать, — недовольно прошипел Вэй Ин. — Сомневаюсь, что будут. Цишань раньше имели хоть какую-то репутацию в этой отрасли, но всё похерилось, когда Вэнь Чао встал во главе. Сейчас они могут похвастаться лишь именитой фамилией, — покачал головой Не Хуайсан. — Да не в этом дело. Я просто надеюсь, что они перестанут копировать дизайны Цзян Чэна. Это, знаешь ли, полнейший позор. Цзян Чэн оживился и наклонился немного ближе. — Что ты сказал? Не Хуайсан и Вэй Ин посмотрели на него, прежде чем первый попытался объяснить — Ты, наверное, не помнишь, но… Во время показа летней коллекции для «Харперс» Цишань представили такой же же дизайн, как и у тебя, лишь с небольшими изменениями и другого цвета. Из-за того, что они выступили первее, сложилось впечатление, что именно Цзыдянь Хаус скопировал у Цишань, а не наоборот. Вот почему ты… серьезно, ты был на взводе и всё становилось хуже с каждым днём до предстоящего показа «Престиж». — Нервный и злой, вот таким тебя можно было описать. Это ужасная комбинация, даже брат Сичэнь не мог заставить тебя отдохнуть хоть чуть-чуть. Цзян Чэн кивнул и нахмурился, может ли это быть причиной их ссоры? У Лань Сичэня был свой собственный упрямый способ убеждать людей и уж кто-кто, а Цзян Чэн понимал как ведёт себя, когда он в стрессе или злится. Вэй Ин прав: это просто ужасная комбинация. Его ученики часто называли его… ходячей бомбой замедленного действия. — Ну, в любом случае! Давайте не будем думать об этом. Мы здесь для того, чтобы повеселиться! — Вэй Ин хлопнул в ладоши и встал, — Пошли танцевать! — Я не танцую! Вэй Усянь убежал и начал громко подпевать под музыку на танцполе. Не Хуайсан тоже встал и смешался с толпой, оставив его одиночестве на диванчике. Он выпил ещё один стакан алкоголя. Потом ещё. И ещё. Он посмотрел в ведёрко, в котором ранее лежали холодные кубики… но они уже растаяли. Он огляделся и не заметил никого из прислуги, потому решил встать и понести свой стакан к барной стойке. Там он столкнулся лицом к лицу с барменом. — Привет. Слушаю, какой напиток ты хочешь? — Я хочу… эти маленькие холодные кубики… — Цзян Чэн соврал бы, если бы сказал, что сейчас он совсем не пьян. — Ах, ты имеешь в виду… кубики льда? — Да, это, — он вздохнул, когда бармен забрал у него стакан. На периферии своего зрения он заметил, что какой-то мужчина встал рядом с ним. В ту же самую глаза секунду Цзян Чэна распахнулись, когда он почувствовал: большая ладонь начала поглаживать его задницу. Этот… человек?! Цзян Чэн немедленно повернулся к нему лицом: — Ты только что коснулся моей задницы?! — Ну, она такая соблазнительная, да и ты так выгнулся, что я предположил, ты хотел этог… гх! Цзян Чэн не дал мужчине закончить, ударив его кулаком в челюсть. Нахал! Никто и никогда не поступал с ним так непочтительно! Наконец мужчина пришёл в себя и замахнулся в ответ, но Цзян Чэн легко увернулся от удара. — Цзян Чэн! — крикнул Не Хуайсан, но он не обращал на него внимания, снова ударив мужчину, в этот раз по животу. Человек снова попытался нанести ответный удар, но Цзян Чэн перехватил его руку, скручивая её за спиной, и вбил человека в барную стойку. — Ты, грёбаный урод… Осмелился коснуться меня? — прошипел он. Схватившись за палец мужчины, он по-садистски улыбнулся. Он скучал по этому чувству: адреналин драки и чувство поглощающего гнева… чёрт побери, как же он по этому скучал... — За такое я сломаю тебе пальцы… Хруст. Крик. — Один… Хруст. Крик. — За… Хруст. Крик. — Другим… — Цзян Чэн, остановись! — Вэй Ин оттащил его. Они привлекли внимание настолько, что в клубе была тишина и разрезал её лишь крик человека на полу, сжимающего сломанные пальцы.  — З-заберите его! — приказал Не Хуайсан, — Запретить этому человеку вход в это заведение. Ребята, пошли, — рявкнул он, прежде чем помочь Вэй Ину утащить Цзян Чэна. — Братан, какого хрена? Я никогда не видел тебя таким взбесившимся. — Он, блять, облапал меня! Что я должен был сделать? Поблагодарить его? — Цзян Чэн плюхнулся на диван, наливая в стакан еще один шот с алкоголем. — Нет-нет! Ты всё сделал правильно! Молодец! Я имел в виду, что никогда раньше не видел, чтобы ты так дрался… Раньше ты был немного… неуклюжим. Хотя, конечно, не таким неуклюжим, как Хуайсан.  — Эй! — возмутился Не Хуайсан. — Что, прости? — Цзян Чэн недоверчиво уставился на него. — Хорошо, хорошо, выпей это и остынь. — Я же просто сломал ему пальцы, это не так уж и страшно. Я ведь не выпотрошил его органы или что-то в этом роде. — Боги, ты меня пугаешь… Вот, возьми! — Не Хуайсан протянул ему ещё стакан, а Цзян Чэн его тут же осушил. Вечер продолжался, никто больше не задавал вопросов.

__________

Лань Сичэнь стоит у ворот собственного дома и смотрит на своего пьяного мужа, который цепляется за Не Хуайсана. — Эм… — Не Хуайсан неловко улыбнулся, и прежде, чем Лань Сичэнь успел что-то сказать, тут же влез Вэй Ин. — Мы не хотели! Я клянусь! Он успел нажраться, пока я танцевал! Когда я вернулся, он уже был такой! Лань Сичэнь вздохнул и потер переносицу: — Вы двое… Знаете же, что его только что выписали. Самое меньшее, что вы могли сделать — это просто присмотреть за ним.  — Прости… — пробормотал Не Хуайсан и медленно протянул Цзян Чэна Лань Сичэню. — Позже поговорим… А пока идите домой, — он взял Цзян Чэна на руки под коленки, как невесту и нажал кнопку, закрывающую ворота. Он крепче сжал тело в руках и посмотрел на своего мужа: — А-Чэн. — М-м-м… Покачав головой, Лань Сичэнь направился в их спальню. Там он положил Цзян Чэна на кровать, снял его ботинки, пальто, а затем принялся осторожно снимать серёжки. — Что… ты делаешь? — Цзян Чэн медленно открыл глаза, нечётким взглядом глядя на него. — Хотел снять серёжки… тебе будет неудобно, любимый, — прошептал он и, сняв их, принялся распускать причёску: снял резинку, сдерживающую пучок и расплел маленькие косички по бокам. — Сичэнь… — М? — Не злись… На меня… я не хотел… — Я не злюсь, не волнуйся, — ответил Лань Сичэнь и посмотрел на него. — Не должен был… Я не должен был переходить черту… — пробормотал Цзян Чэн, — Я не хотел… говорить тебе те слова, — продолжил он, и Лань Сичэнь в замешательстве уставился на него. — Что ты имеешь в виду? — Мм... Я не хочу… чтобы ты ненавидел меня… Но я не могу смотреть на то, как ты разрушаешь себя… — Цзян Чэн глубоко вздохнул, — Я должен был держать язык за зубами… — А-Чэн… — Я ведь так и не извинился… Я облажался… Облажался… И мне интересно… Ты… Ты… Жёг ли ты бумажные деньги… Для меня…