Give your all to me - I'll give my all to you

— Он такой классный, — воодушевлено прошептал Майлд, наблюдая за увлеченно поедающим сашими из лосося Мью. Галф согласно кивнул: Мью был крутым. Круче него могли быть только яйца (но это тоже спорное утверждение) или хрустящая свинина с базиликом. — Я теперь тебя понимаю, — продолжал мечтательно вздыхать Майлд, бесцельно тыкаясь палочками в распадающиеся роллы на своей тарелке. Мью хоть и выглядел зрелым, но умел разрядить обстановку и поддержать любой разговор. А еще выглядел классно, был богатым и умным — ну не идеал разве? Майлд даже на несколько мгновений усомнился в своей ориентации, но, заметив предостерегающий взгляд Галфа, мотнул головой и отогнал пугающие думы подальше — время и место были не очень подходящими. Галф хихикнул в стаканчик с газировкой и легонько пнул жрущего Мью ногой под столом. Выглядел Мью так, словно не ел три дня и три ночи, потратив это время на ублажение капризов своей ненаглядной пассии (которая, надо заметить, не отличалась зверскими аппетитами и выглядела на общем фоне значительно бодрее). — Что? — Мью поднял голову с умилительно набитыми щеками и возмущенно пнулся в ответ. Майлд завистливо запищал и засунул в рот раздолбанный ролл, чтобы не ляпнуть какую-нибудь херню или не потянуться к этим прелестным щекам за «утю-тю». Мью все-таки старший, а знакомы они всего ничего. — Майлд хочет в бар, — Галф откинулся на спинку стула и похлопал себя по набитому пузу, с сожалением подмечая: сегодня, похоже, шалостей в постели не будет. Но если вдруг кое-кто очень сильно захочет — Галф попробует прикинуть писю к носу, чтоб найти способ решения столь щепетильной проблемы. Так и быть. — Говорит, тут ловить нечего. — Я говорил такое? — все-таки вклинился в беседу Майлд и оглянул их богатый стол с толикой сожаления во взгляде. Ну не мог он просто закрыть глаза на все эти прелести, что соблазняли своими аппетитными ароматами и грозились разорвать желудок по швам. — Но тут же еще столько всего! — Можешь с собой забрать, — Галф пожал плечами: ему было не жалко потратить имеющиеся на счету родительские деньги, чтобы скупить другу все меню суши-бара в качестве извинений за продолжительный игнор. Оставалось лишь надеяться, что Майлд не злопамятный и поймет своего нерадивого товарища, когда встретит «ту самую», от которой крышу сорвет далеко и надолго. До ближайшего к дому бара они все-таки добрались попозже. Майлд купался во внимании и халявном алкоголе, Галф скупо вздыхал и жалел кошелек Мью, который самоотверженно выступал спонсором этой неожиданной попойки для двух обнаглевших студентов. — Как ты его терпишь? — Майлд повис у Мью на плече и пытался выведать все подробности их интимных отношений. Мью героически терпел эти нападки, отвечал кратко и уклончиво, не желая давать Майлду пищу для дальнейших издевок над Галфом. — Он же такой зануда. И на футбол забил. — Я не забил. У меня просто не так много времени, — Галф гордо вскинул подбородок. — Это ты можешь позволить себе нихера не делать целыми днями и везде успевать. — Понма-а-а-ю, — Майлд паршивенько заулыбался и поиграл бровями. Галф не стал уточнять, какие истины мироздания сейчас открылись сознанию его подвыпившего друга. — Я бы с тобой… Ух! — У меня есть выбор? — нервно хихикнул Мью и увернулся от смачного поцелуя в щеку. — Полегче, дружище, наша принцесса заревнует. Майлд надулся и картинно вытер слезу в уголке глаз, отвергнутый самым великолепным старшим в своей жизни. — Не заревнует, — Галф попросил у официантки повторить и размял шею ладонью. Задница постепенно принимала форму неудобных деревянных стульев. — Я слишком хорош, чтобы он со мной тягался. — Ты меня совсем не любишь, да? — прохныкал Майлд, но с воодушевлением принял новую порцию алкоголя. — Я готов простить тебя за этот вечер. Скажи спасибо своему парню. — Его кошельку, — поправил Галф и заметил укоризненный взгляд Мью, который был не в восторге от подобных изречений, намекающих на его статус. Их скромная компания закономерно привлекла внимание парочки одиноких девиц, что вовсю демонстрировали миру свои прелести. Галф устало подпер щеку рукой, когда разглядел в их взглядах весьма однозначные намеки на типичное продолжение вечера: сейчас они пройдут мимо, попробуют познакомиться или «случайно» обольют Мью только что заказанным коктейлем. Галф не сомневался в том, что именно Мью станет их жертвой — это было настолько просто и очевидно, как дважды два. — Ты чего надулся? — Майлд наклонился к уху Галфа, икнул и похлопал его по сгорбленной спине. — Как думаешь, у меня есть шансы познакомиться вон с той красоткой? Галф посмотрел в указанную Майлдом сторону и чуть не подавился пивом, когда обозначенная девушка приветливо помахала ладошкой, словно ожидала этого с момента сотворения мира. Мью лениво потягивал пиво и игнорировал обращенные в свою сторону взгляды, все еще переваривая съеденное в суши-баре. — Если убрать его, — Галф кивнул в сторону развалившегося напротив Мью в расстегнутой до середины груди рубашке. Эту привычку нужно было срочно искоренить, иначе Галф точно превратится в невротика. — То шанс, думаю, есть. — Не хочешь помочь другу устроить личную жизнь? — Мью заулыбался, прекрасно понимая, что любая попытка флирта с другими людьми будет расцениваться Галфом крайне негативно. — Не хочешь? — грустные глаза Майлда оказались слишком близко. Галф постарался заткнуть внутренний писклявый голосок совести и взвесить все за и против. Пока «против» перевешивало. — Пи’Мью, уговори его, — Майлд, обиженный упрямством лучшего друга, обратился к Мью. — Я знаю, у тебя получится. Галф молча скрестил руки на груди и нахмурился, предупреждая Мью взглядом исподлобья: если что-то пойдет не так, я оторву тебе яйца. Поступать так радикально он, конечно, не собирался, но припугнуть Мью стоило. Вскоре Галф занял почетное место по правую сторону от Мью, освобождая пространство для внезапного пополнения за столиком. Если бы можно было, Галф предпочел бы сесть на Мью сверху — ибо кому нужны стулья, когда рядом существовали такие удобные коленки. Майлд расцвел, как майская роза, окруженный девичьим вниманием и очередной порцией алкоголя. Галф же этот энтузиазм не разделял, предпочитая топить заметно подпортившееся настроение в пиве, которое еще никогда его в этой жизни не подводило. Чего нельзя было сказать о Мью, для которого зависать с абсолютно незнакомыми людьми — нормальная практика. Галф чувствовал себя крайне ущербным и жалким, потому что ему не хотелось участвовать в идиотских разговорах (идиотскими он их окрестил заранее, даже не вдаваясь в подробности), неловком флирте и таких же нелепых алкогольных играх. Поведение его было слишком детским, но Галф ничего не мог поделать с этим состоянием, постепенно накручивая себя изнутри надуманными переживаниями. Хотелось встать и демонстративно уйти из бара, но Галф терпел во имя дружбы и хрен-знает-чего-еще. Терпел милые улыбочки Мью и его непосредственную близость с девушкой, которая почему-то придвигалась все ближе. Терпел тепло руки Мью, которая лежала на спинке его стула. Галф чувствовал, как поднималась температура в его организме — пропорционально растущему опьянению. Серьезно, пиво — лучший друг человечества во все времена. Пока шумная компания увлеченно развлекалась в «правда или действие», Галф под шумок слинял в туалет. Ополоснул лицо прохладной водой и запретил себе надеяться, что Мью вообще заметил его отсутствие за столиком. Он не собирался устраивать громкие сцены ревности, обижаться и портить остальным этот странный вечер. Галф был из тех людей, которые предпочитали перебеситься в одиночестве, пока не попустит. Мозгом он осознавал абсурдность своего поведения, но вот по щелчку пальцев переключиться на более приятную и дружелюбную персону не получалось. Вдох-выдох. Это всего лишь одноразовая встреча, не обязывающая никого из них жениться на следующее утро. Вдох-выдох. Галф вытер влажные руки бумажным полотенцем и глянул на себя в зеркало. Взгляд — ну точно, как у бешеной собаки, которую посадили на цепь охранять участок. Одно неверное движение — и кинется, не раздумывая, громко клацая слюнявой пастью. Мью превращал его в одержимого невротика, маленького и глупого ребенка, которому постоянно нужно было повторять одно и то же: кто тут у меня самый лучший, милый, красивый и сексуальный. Подождите, такое разве детям говорят?.. На выходе из уборной Галф столкнулся с едва стоящим на ногах мужиком, который по-братски попросил придержать для него уплывающую дверь. Не успел он вывернуть в общий зал, как сзади прижалось чье-то (не будем показывать пальцем, это же некрасиво) тело. Горячее дыхание коснулось уха: — Я тебя потерял. — Да ладно? — Галф дернул плечом, на которое тут же опустился твердый подбородок. Нос Мью тыкался за ухо: ну что за котенок, как на него злиться вообще?! — Просто расслабься. — Не знаю, что бы я без твоих советов дел… Договорить не получилось по двум причинам. Первая: их прервал тот самый пьянющий мужик своим громким и эффектным появлением. Вторая: мужик с отвращением оглядел сомнительно «братскую» позу, сплюнул прям на пол и решил научить «мерзопакостных гомиков» настоящей жизни. Чары зеленой феи явно где-то дали сбой. — Вы чо, педики, совсем уже? А? Да я вас щас… Галф в силу полного ахуенеза и выпитого ранее алкоголя не успел увернуться от удара, который предназначался даже не ему, схватился за ноющую скулу и привалился плечом к стене. Весьма быстро на завязавшуюся потасовку прибежали работники бара, оттаскивая горе-быдлана от Мью и его тяжелого кулака. О, Галф лично знал, каким тяжелым у Мью может быть удар: ни в какое сравнение он не шел с тем, что прописали ему по роже пару минут назад. — Ты как? Болит что-нибудь? — Мью держал пальцами подбородок Галфа, заботливо рассматривая в полумраке коридора побитое, но почему-то довольное лицо. Рядом хлопотала девушка-официантка, предлагая лед и искренние извинения за неподобающее поведение постоянного гостя. Пришлось сторговаться на скидку. — Детка? — Я в порядке, — выдохнул Галф и не сдержал улыбки, потому что вечер, испорченный нежелательной компанией девиц, приобрел новые и более интересные краски. Его буквально разрывало от любви к этому невозможно прекрасному созданию с перепуганным взглядом и манерой допытываться: «нет, подожди, сколько пальцев я показываю, точно все норм?». Если бы Галфа все-таки разорвало от умиления и красочно размазало по стенам бара — это было бы лучшим завершением его жалкой жизни. Он в первый раз получил по роже от гомофоба. И в первый раз его обхаживали прилюдно, не стесняясь подозрительных взглядов и унизительных шепотков (которые были лишь плодом больного воображения). Возможно, Галфа весь вечер бесила мысль именно о том, что они с Мью не могли себе позволить эти пресловутые «нормальные» отношения: обниматься и держаться за руки в общественных местах, открыто заботиться друг о друге и на все вопросы гордо отвечать «да, мы пара». Майлд не сразу сопоставил оба факта: отсутствие двух друзей (а Мью для него уже был самым настоящим другом с бездонным кошельком) и информацию о какой-то потасовке рядом с туалетом. Но наливающийся синяк на лице Галфа расставил все по своим местам. Мью обеспокоенно поглядывал на Галфа и все-таки предлагал воспользоваться льдом. Майлд в компании трех девиц наблюдали за происходящей милотой, завистливо утирали слезки и не могли нарадоваться — хоть у кого-то в этом мире были потрясающие отношения. Галф таял от мягких поглаживаний по волосам и шепота на ухо. — Вы такие милые, — голос одной из девушек вернул Галфа с небес на землю: они все еще находились в общественном месте и сомнительной компании. — Как будто Bl-сериал смотрю… — Мы не… — начал запоздало оправдываться Галф, но его бесцеремонно перебили. — Да брось ты, и так всем ясно. Кольца эти ваши парные, — Майлд махнул рукой и чуть не опрокинул стакан с алкоголем на закуски. — Девочки от вас в восторге. Да и я тоже. Этот «восторг» Галф ощущал вплоть до глубокой ночи, когда компании захотелось прогуляться и подышать воздухом. Майлда пришлось тащить к себе, потому что в какой-то момент Галф обнаружил его в полнейшем алкогольном анабиозе. Они с Мью успели практически протрезветь, потерять пару кило и разведать несколько интересных переулков, по которым можно было сократить дорогу до дома. Приложение с такси отказывалось находить свободную машину в четыре утра. — У меня сейчас грыжа вылезет, — простонал Галф и прижал безвольное (безвольным оно было в моменты передышек, в остальном же — брыкалось и очевидно хотело продолжения банкета) тело к стене, пока Мью трясущимися из-за напряжения руками открывал входную дверь. Не с первого раза, но успешно. — Никогда не думал, что он такой тяжелый. — Может, прям здесь его бросим? — устало пробормотал Мью и кивнул на коврик под дверью. — Я выделю ему диван, так и быть. Сам будет чистку оплачивать. Галф, переодевшись в домашнее и усевшись на кухонный стульчик, чувствовал постепенно разливающуюся по телу усталость и очевидную физическую потребность упасть спиной на кровать, закрыть глаза и не просыпаться минимум сутки. Еще лучше — двое. Мью топтался рядом и заваривал две чашки зеленого чая. Майлд, заботливо закинутый на диван, звучно храпел за стенкой. — Ты больше не злишься? — Мью как-то слишком неожиданно поменял свою дислокацию на пол: обнял руками ноги Галфа и устроил голову на худых коленках. Опять эти запрещенные приемчики, черт их дери. Галф покачал головой и зарылся пальцами в растрепанные волосы, отводя их со лба. Но Мью, наученный опытом, не унимался: — Точно? — Я вообще не злился, — Галф смотрел, как губы Мью медленно двигались вверх от коленки по бедру, пока не уткнулись в закономерную преграду — кромку домашних шорт. — Просто не люблю знакомиться с новыми людьми. — М-м-м, — ладони начали поглаживать напряженные икры, слегка надавливая на мышцы. — То есть ты не ревновал меня? Галф рефлекторно дернул ногой, когда Мью надавил подбородком на коленную чашечку в то самое место, куда стучит доктор молоточком. Благо, обошлось без новых травм и выбитых зубов. — А повод был? — Галф уперся ладонями в плечи Мью, не позволяя двигаться дальше. Его тело было просто не готово к свершению новых физических подвигов. Но разве Мью когда-нибудь останавливали такие вялые сопротивления? — Чайник закипел. — Мне как-то расхотелось, — Мью передвинул ладони со своих плеч на шею, а потом резко поднялся вместе с покачнувшимся от неожиданности Галфом. Они доковыляли до чайника, не выпуская друг друга из объятий, выключили его и так же поплелись в сторону спальни, собирая по пути все твердые углы. — Я хочу спать, — проныл Галф, когда его заботливо уложили на кровать и принялись раздевать: сначала медленно оголили торс, потом стянули штаны, поглаживая обнажающиеся участки кожи. Пришлось закрыть глаза для пущей убедительности, но Мью на эту уловку не повелся. Он хмыкнул и склонился над втянувшимся животом, прокладывая дорожку из мягких поцелуев к резинке белья. Галф стойко терпел, схватившись пальцами за одеяло, и пытался не шевелиться, когда ощутил язык на ткани своего нижнего белья. Мью горячо облизывал его через трусы, радуясь стремительно обозначающемуся под носом стояку. Галф прикусил губу, чтобы не застонать в голос — как у его тела только хватало сил на все это безобразие?! Галф не понимал, но изображать из себя спящее бревно было уже поздно: Мью издевался над ним дразнящими прикосновениями через ткань, то оттягивая резинку белья, то отпуская ее на место. — Блять, да сними ты их уже, — не выдержал Галф очередной пытки и услышал тихий смешок. Вскинул голову и посмотрел на улыбающегося Мью, который издевательски медленно тянул трусы вниз. — Я с места не сдвинусь, так и знай. Ничего не буду делать, понял? — А я и не просил тебя что-то делать, — заметил Мью и отбросил мокрые после своей слюны боксеры на пол. Галф откинулся на подушку и снова закрыл глаза, когда Мью со знанием дела согнул его ноги в коленях и раздвинул в стороны. Если бы в мире существовало звание «Мастер спорта по раздвиганию чужих ног», Мью был бы гордым обладателем данного удивительного титула. С этим невозможно было бороться, да Галф и не пытался, податливо расплываясь в приятной неге из-за присутствующего в крови алкоголя и возрастающего возбуждения. Лежать голышом перед другим человеком в ожидании дальнейшей ласки — что-то было в этом такое, что вынуждало слух напрягаться от каждого шороха, а кожу покрываться предательскими мурашками предвкушения. Мью не торопился прикасаться к распластанному по кровати телу, разглядывая румянец на щеках, родинки на вздымающейся груди, отросшие в паху волоски и, наконец, откровенное свидетельство того, что все его немногочисленные старания ртом были потрачены не зря. Очень даже не зря, потому что Галф нетерпеливо приоткрыл глаза, успев соскучиться по теплым рукам и дыханию, что так приятно ласкало между ног. Разумеется, он тут же спалился. — Выспался? — Мью подполз ближе и уперся руками по обе стороны от бедер негодующе пыхтящего Галфа, который упрямо не смотрел ему в глаза, все еще комкая в руках несчастное одеяло. Лишь бы не схватиться за плечи и волосы перед собой. Галф — бревно. Возбужденное и сексуальное, но все еще бревно. — Совсем меня не хочешь? Мью опустился еще ниже и почти коснулся грудью промежности, внимательно всматриваясь в красное лицо сознательного мученика. Галф дернулся и выдохнул через нос, сходя с ума от желания потрогать и поцеловать этого чертового искусителя. — Тогда, может, мне стоит одеть тебя и уложить спать? — Мью глянул вниз на все еще не спавшую эрекцию и не удержался — потянулся пальцами, обхватывая плотно и ощутимо. Галф от этого долгожданного прикосновения почти заскулил в голос, безжалостно прикусывая зубами несчастную нижнюю губу. Мью погладил ее большим пальцем свободной руки, вынуждая Галфа разжать челюсть. Соблазн толкнуться внутрь этого жаркого рта был слишком велик, поэтому Мью протиснулся пальцем между сомкнутых губ и все-таки нащупал горячий влажный язычок. Его сексуальный голос, его ладонь, крепко ласкающая между ног, и палец во рту творили с Галфом что-то невероятное: хотелось плюнуть на все и отдаться во власть крепких рук и волнующего низкого тембра. — Что ты выбираешь, детка?  — Я… — выдохнул Галф и не смог договорить, потому что Мью протолкнул палец глубже, одновременно с этим набирая темп рукой между раздвинутых ног. Галф рефлекторно вытянул губы, не позволяя Мью покинуть пределы влажного рта, и очертил солоноватую подушечку своим языком. Ответ вроде бы очевидный. Но Мью все равно было мало: он безжалостно вытащил палец, напоследок погладив юркий язык, и опустился вниз. Бедра Галфа оказались на широких плечах, а рот Мью — слишком близко к чувствительной головке. — Ты будешь спать? — не унимался Мью, лаская нежную кожу своим дыханием. Галф под ним завозился и устроился поудобнее закинутыми на плечи ногами. Взгляд, брошенный вниз, был наполнен раздражением, похотью и вожделением. Мью медленно облизал губы и подул на головку, на которой соблазнительно поблескивала выступившая смазка. — М? — Черт с тобой, просто отсоси мне, — прошептал Галф и зарылся пальцами в волосы Мью, направляя его голову к своему члену. Но Мью сразу же скинул ладонь со своего затылка, утыкаясь губами в твердый ствол посередине. Ни больше, ни меньше. От его хитрого взгляда Галф начинал заводиться сильнее. — Ну?  — Ты не сказал, — Мью высунул язык, позволяя Галфу толкнуться навстречу этому влажному прикосновению. Совсем немного, но хоть что-то. — Что хочешь меня. Прямое доказательство этого утверждения прямо сейчас тыкалось Мью в губы. — Я хочу тебя, — Галф бессильно сжал пальцами собственные раздвинутые бедра и устремил едва сфокусировавшийся взгляд к плывущему потолку. На лбу выступил пот, внутри все сжималось от предвкушения и ожидания, когда Мью перейдет к более активным и приятным действиям. Игра в гляделки — это забавно, но не тогда, когда у тебя внутри все сгорает от желания поскорее разобраться со жгучим возбуждением. Галф облизал пересохшие губы и сильнее сжал в пальцах кожу собственных бедер. Такая открытость и покорность перед Мью вышибала последние пробки, поэтому Галф сглотнул скопившуюся слюну и хрипло прошептал, не сводя глаз с белого потолка: — Я хочу тебя и твой блядский рот, пожалуйста… Вот оно. Мью дожидался именно этого: откровенных несдержанных вздохов, сексуальной беспомощности и открытости, с которой заведенный до предела Галф стискивал свои бедра. Мью положил ладони на округлые ягодицы и опустился ртом на твердый член, теперь позволяя Галфу целиком управлять процессом: скоростью и глубиной проникновения. Так, как ему действительно хотелось прямо здесь и сейчас. Мью старался дышать через нос и втягивал щеки, подталкивая постанывающего Галфа под задницу вверх: давай, не думай о моем комфорте, сделай себе приятно. Весьма закономерно пальцы Галфа вновь оказались в волосах. Мью не возражал против болезненных рывков и расслаблял сопротивляющееся горло, пропуская влажный от слюны член максимально глубоко. Галф не успевал следить за собственными мыслями, которые путались между блять-как-же-хорошо и надо-бы-быть-поаккуратнее. Мью высасывал из него не только остатки здравого смысла, но и душу, которая была не прочь отдаться в чужие владения за столь первоклассный минет. Постепенно пошлые звуки, которые издавал рот Мью между ног, судорожные вздохи и напряжение внутри достигли своего предела. Галф подскочил на кровати и попытался оттащить голову Мью от своего паха, но тот упрямо сжимал губы, не позволяя кончить наружу. Кажется, у Галфа даже перед глазами потемнело от столь бурного оргазма, а сердце и вовсе пригрозилось остановиться. Пока он приходил в себя, Мью уже успел вытереть свой до безобразия припухший и соблазнительный рот от следов слюны и спермы, привести дыхание в норму и вернуться на кровать. — Ты говорить-то можешь? — обеспокоенно спросил Галф и обхватил ладонями лицо сидящего рядом с собой Мью. — Да, — получилось, правда, тихо и весьма хрипло. Галф облегченно выдохнул, оставил короткий поцелуй в уголках распухших губ и опустил Мью на спину, устраиваясь головой между ног. Его техника минета не была прокачана до такого прошаренного уровня, но Галф все-таки мог подарить своему невыносимому любовнику ответную ласку. Галф почувствовал прикосновение к затылку, намекающее, что было бы неплохо взять поглубже. Мью тяжело дышал и наматывал отросшие волосы на пальцы, внимательно наблюдая, как обожаемые губы скользили по его члену вверх-вниз. Галф, делающий минет — это отдельный вид искусства, которым Мью был готов любоваться бесконечно. Если бы кто-то организовал картинную галерею с изображениями, которые открывались взгляду прямо сейчас, то Мью скупил бы все билеты, потратил бы все состояние, лишь бы наслаждаться этим великолепием в гордом одиночестве. Галф внизу замычал, когда Мью, увлекшись, слишком сильно надавил на его голову: — Прости… Еще немного… — А где у вас… Ик… Туалет? — вдруг послышался приглушенный и заплетающийся голос Майлда, а потом пугающий стук-трах-бабах. — О! Нашел. Мью испуганно глянул в щель приоткрытой двери и, не заметив там лица неожиданно проснувшегося алкоголика, не позволил Галфу отстраниться. Стало немного не по себе от взгляда, которым Галф одарил его снизу. Выглядел он, может, и грозно, но как же симпатично у него оттопыривалась щека, какие приятные звуки он издавал в процессе… Мью зажмурился и дернулся бедрами навстречу ускользающей тесноте влажного рта, запачкав Галфу язык и лицо. — Ребя-я-я-та! У меня проб… Проблемы… Галф скрипнул зубами, борясь с желанием послать Майлда нахер, и потянулся за салфетками. — Какого хрена ты дверь не закрыл? — возмутился он, стирая с кожи белесые капли. — Так он убитый был же, — Мью увернулся от скомканной салфетки и потянулся за штанами. Выходить к Майлду голышом как-то не хотелось, да и вряд ли бы он, обнимаясь с унитазом, адекватно отреагировал на его формы. Мью собрался с духом и встал (чтобы потом не пришлось делать ремонт дома), но затормозил рядом с Галфом, чтобы ткнуть пальцем в щеку: — Тут еще немного осталось… — Сам разберусь, иди уже.