Счастье любит тишину

Обанай и Мицури вернулись с миссии. Она не была сильно сложной, но и назвать легкой её нельзя. Демон, которого они победили, был довольно силен и на удивление ловок, но столпы на то и столпы, чтобы спасать людей от таких тварей. В конечном итоге они оба были измотаны. Сил хватало только на то, чтобы дойти до поместья бабочки и плюхнуться на неудобные больничные койки. В этот раз Игуро досталось сильнее, чем бывало раньше. Голова раскалывалась, ноги гудели от долгой ходьбы по непроходимым лесам, горло неприятно саднило из-за слишком громких криков на поле боя, рот, что был скрыт грязными бинтами, запотел, а повязка неприятно липла. Это было неприятно и в какой-то степени мерзко. Хотелось стереть это всё, снять грязную форму и непременно сжечь её тем же вечером. Неважно, что это по сути было тратой казённого имущества. Он лучше возместит эту сумму, все-таки финансы позволяли, чем будет снова носить. Даже просто назвать это формой не поворачивался язык. Больше подходило описание «грязная вонючая тряпка». Парень перевел усталый взгляд на свою спутницу (и по совместительству возлюбленную). Она тоже выглядела неважно: яркие косы растрепались, отчего разноцветные пряди некрасиво торчали в разные стороны, синяки на руках и бедрах, рваная форма и грязное хаори. Один чулок сполз с ноги, норовя упасть на пол. Как назло именно в этот день в поместье бабочки было много раненых, и его хозяйка была сильно занята. Её помощники физически не могли справиться со всеми больными, а некоторые были ранены настолько сильно, что без знаний Кочо было просто не обойтись. Поэтому Мицури и Обанаю оставалось только сидеть и ждать, когда очередь дойдет и до них. Главное, что им принесли сменную одежду и немного воды. В белых больничных пижамах было комфортнее сидеть, да и к тому же парень теперь мог не отводить взгляд, когда девушка поворачивалась к нему лицом. Он все ещё не мог привыкнуть к этому слишком открытому вырезу и короткой юбке. Тянуло в сон. Возможно, это было влияние усталости, приобретенной на миссии, а может солнца, что немного припекало. Игуро не мог точно понять, да и как-то не хотелось. Нужно сосредоточиться на миссии не уснуть прямо сейчас, а не думать о каком-то влиянии. Однако, как бы тот не пытался держать себя в руках, глаза все равно слипались. Спустя пять минут парень мирно посапывал, чуть ли не пуская слюни на новый бинт. Его обмякшее тело опасно покачнулось и чуть не упало, благо Мицури успела удержать его за плечи, осторожно перекладывая его голову к себе на колени. Она задумчиво уставилась на него, думая, что ей сейчас сделать. Определенно, будить она его не будет. Брюнет выглядел очень уставшим, будто не спал несколько дней. Лицо было слишком бледным, а мешки под глазами сильно выделялись, вызывая в девушке чувство жалости. Хотелось помочь ему, как-то вылечить или поддержать, но она сама выглядела неважно. Лучшая помощь сейчас - это сон, который она может продлить и сделать чуточку комфортнее. Хотя, удобно ли спать на чьих-то коленях? Почему-то она покраснела. То ли из-за такой неловкой позы, то ли от того, что она думает, как помочь ему, то ли от того, что она захотела полежать на его коленках, а может и все вместе. Снова задумавшись, Мицури не заметила, как провела ладонью по его голове, путая тонкие пальцы, с мозолями на подушечках, в жестких черных волосах. Не смотря на то, что волосы были не слишком мягкими, трогать было очень приятно. Во-первых, как считала девушка, у них была идеальная длина. Во-вторых, они были очень красивого цвета, что так притягивал девушку. Чего греха таить, она мечтала пожамкать его шевелюру чуть ли не с первой их встречи в том коридоре, уж больно она манила к себе взгляд. Усевшись поудобнее, Мицури продолжила поглаживать макушку. Прикрыв глаза, она снова задумалась, только на более романтическую тему, чем чьи-то волосы. Теплое дыхание щекотало колени, отчего было немного щекотно. Все-таки, такое с ней было впервые и это очень сильно смущало. Не сосчитать сколько раз она покраснела. И все-таки это было очень неловко. Они не были в таких близких отношениях, чтобы вот так проводить время вместе, ещё и наедине. Конечно, Канроджи не могла отрицать, что парень ей нравился. Её притягивала его внешность, которую сам парень не любил и пытался скрыть свое уродство. Ей нравился его характер, с виду он был словно колючка, который отгородился от всех шипами, и только ей он открывал такие стороны своей души, которые другим были недоступны. А его подарок она носит с большой любовью, тщательно заботясь о чистоте и сохранности зеленых носочков. Рядом с ней он словно менялся. Больше смеялся, шутил и рассказывал какие-то истории, пусть это было довольно редко. Они часто встречались, обменивались письмами каждый день, а его ревность была ей приятна. Рядом с ним она чувствовала себя нужной и любимой. Прямо как в мечтах её детства. Мицури могла с уверенностью сказать, что она его любит больше жизни (и даже не прочь выйти за него замуж). Но иногда она задавалась вопросом, любит ли он ее? Все думая и думая об этом, она постепенно провалилась в сладкую дрему. *** Шинобу была удивлена, когда увидела двух столпов спящими. Да ещё и в какой позе. Картина, представшая перед, ней приятно радовала глаз, потому что девушка ещё давно заметила, какая химия происходит между этими двумя. Видела, как меняется взгляд Обаная, когда он смотрит на Канроджи. Видела, как расцветает ее подруга, когда говорит о парне с гетерохромными глазами. Видела и тихо радовалась, что хоть у кого-то все хорошо. Умилившись, она тихо вышла из помещения, решив, что зайдет к ним чуточку позже. *** Голова лежала на чем-то мягком. Лежать было приятно, отчего открывать глаза совершенно не хотелось. Он слишком устал за последние дни. Однако, все же пересилив себя, парень приоткрыл глаза и сначала не понял, где он собственно находится. Подняв взгляд выше, Обанай увидел лицо спящей Мицури. Как она была прекрасна в этот момент… Рот был чуть-чуть приоткрыт, грудь мирно вздымалась в темп ее тихого дыхания. У Обаная даже захватило дыхание. Тихо присев на кровать, Игуро потер сонные глаза и улыбнулся. Под бинтами этого не было видно, да и смотреть было некому. В груди потеплело. В этот момент он почему-то чувствовал себя самым счастливым человеком в мире.