О благословениях и проклятиях

Во всем был виноват, конечно, Итадори. Ну, в том, что в десятке Теней появилось два свободных места, виноват был Сукуна - ни Орочи, ни белая гончая уже не возвращались, шикигами умирал один-единственный раз, ровно поэтому Мегуми питал ко всем своим теням привязанность: в конце концов, он был за них ответственным. Но в этот раз был виноват Итадори, именно он спросил, может ли его техника призвать человека. Нет, не могла: теневой призыв был изучен Зеннинами вдоль и поперек, как главная клановая техника, людей в списках шикигами не было никогда. Но он решил, почему бы и не попробовать - сложил пальцы в подобие человеческого лица, активировал тень проклятой энергией. Черная клякса под его ногами разрослась, прошлась пузырями. Потом появилась рука. У Мегуми пересохло во рту. Не мог же он… Нет, нет, для него нужны были особые печати, особые слова. Он не мог призвать его случайно. - Бегите, - выдавил он из себя, потом повторил громче. - Бегите! Кугисаки нахмурилась. Итадори возмущенно надулся. - Вот еще, - сказал он, становясь в стойку. - Я тебя не оставлю. - Беги и найди Годжо-сенсея, - не став тратить время на этого дурака, повернулся к Нобаре Мегуми. - Что, настолько все плохо? - подняла брови она. - Возможно, я очень облажался. Нобара сразу посерьезнела. - Продержитесь сколько нужно, - приказала им она, припуская с тренировочной площадки. Мегуми кивнул, потом отвернулся, становясь рядом с Итадори и зеркаля его стойку. Шикигами успел манифестироваться полностью - к счастью, это было не то, чего больше всего опасался Мегуми, но что это был за человек и на что он был способен, он не имел ни малейшего представления. Шикигами был высоким и широким в плечах. Это без сомнения был Зеннин - породу клана было не спутать, острые черты лица, широкий злой тонкогубый рот, нависшие веки, делающие взгляд угрожающим. Кого еще могла вызвать зеннинская техника. - Мегуми, Юджи, - раздался из-за спины голос Годжо. - Отойдите в сторону, только осторожнее. Голос был серьезным, ни тени его обычной насмешки. Шикигами стрельнул глазами в его сторону, наклонил голову к плечу. - Ого, - сказал он. - Так ты все-таки его забрал? Что? - Отойдите в сторону, - твердо повторил Годжо, и Мегуми обернулся, озадаченный. Он снял повязку, уже сложив пальцы для активации техники. За все время, которое Мегуми знал Годжо, он видел Багровый один-единственный раз - префектура потом выставила Колледжу какой-то чудовищный счет за восстановление ландшафта, хотя, учитывая размах разрушений, восстанавливать там было особо нечего. - Сопляк, - подал голос шикигами, и Мегуми дернулся - он все еще был удивлен, что тот может говорить. - Отойди, и дружка своего забери. Он нихера не умеет контролировать радиус этой штуки. - О, поверь, я научился куда большему. Шикигами насмешливо фыркнул. - Вы что, друг друга знаете? - озадаченно спросил Итадори, возвращая Мегуми в сознание из ступора. Он провел ритуал изгнания мгновенно, хоть пальцы и казались тяжелыми и онемевшими - сложил руки в фигуру с таким размахом, что ладони звонко хлопнули, пустил приказывающий импульс проклятой энергии в тень. Шикигами рассыпался черными каплями, лаково-черное озерцо, всплеснув потревоженными волнами, исчезло, будто его и не было. Итадори положил руку ему на предплечье, и Мегуми дернулся - он только сообразил, что все еще держал руки напряженными, спазматически сложенными в теневую фигуру. Он медленно расслабил мышцы, сконцентрировавшись на теплой руке Итадори как стартовой точке - потихоньку стало легче дышать. Годжо уселся на траву прямо там, где стоял, здорово напоминая сдувшийся воздушный шарик. Он потер лицо ладонями, бессильно опустив плечи, потом все-таки поднял голову. - Мегуми, - каким-то странным голосом сказал он. - Нам нужно поговорить. - Я, наверное, пойду, - неловко сказал Итадори, переводя взгляд с одного на другого. На мгновение промелькнуло отчаянное желание, чтобы он остался, но Мегуми досадливо запихал мысль подальше, просто кивнул ему напоследок. *** - Не могу поверить, что ты не сказал мне раньше, - Мегуми даже отбросил “сенсей”, на этот раз Годжо “сенсея” точно не заслужил. - Ты сам сказал не говорить! - Мне было семь лет! Годжо надулся. Злиться на него было совершенно невозможно, к тому же, Мегуми был совсем не уверен, что он сам был бы готов рассказать подобное. Он вздохнул и уселся рядом, тяжело привалился к его плечу. Годжо, к невероятному удивлению, даже не захихикал и не отпустил никакой шуточки. Когда это действительно было необходимо, он мог быть серьезным - хоть и ненадолго. Они помолчали вместе. - Я не знал, что техникой Тени можно призывать людей, - задумчиво сказал Мегуми, негласно переводя тему. - Ей и нельзя, такое можно провернуть только с Нечестивым Воскрешением. - Тогда как… - Ну, - протянул Годжо. - Нельзя призывать людей, но он и не совсем человек. - Что? - Не бывает людей без проклятой энергии, - пояснил Годжо. - Совсем немного, самые крупицы есть у каждого, иначе их невозможно было бы проклясть. Проклятие Небес лишает проклятой энергии, но никогда целиком: она все еще есть в теле, просто к ней нет доступа. Полное Проклятие Небес - редчайшая генная мутация, почти настолько же редкая, как Шесть Глаз. Годжо помолчал, будто задумавшись. Мегуми не стал подгонять его вопросом. - Мы с твоим отцом, можно сказать, два разных полюса магического мира, единственные в своем роде. Только моя техника считается даром, а его отсутствие техники - проклятием, - Годжо вздохнул. - Хотя иногда мне кажется, что это и есть истинное благословение. Он вдруг снова показался Мегуми грустным и очень усталым - ужасное зрелище, которое Мегуми надеялся больше никогда не увидеть. Годжо впадал в печальные настроения, когда Мегуми был еще совсем маленьким, и это невероятное во всех смыслах создание только входило в его жизнь. Мегуми предпочел бы круглые сутки терпеть его самые раздражающие выходки, чем еще хоть раз увидеть, как он сидит, уронив голову в ладони. - Сенсей, - неуверенно сказал он, панически раздумывая, что делать. Секунда слабости прошла, и выражение бессилия исчезло с лица Годжо. Мегуми едва не выдохнул с облегчением. - Мегуми, ты должен мне пообещать. Пообещай, хорошо? Голос у него был предельно серьезным. Мегуми даже не мог вспомнить, когда он в последний раз его таким серьезным, разве что на прошлое Рождество, когда кто-то пытался напасть на Колледж - серьезным Годжо становился только перед лицом настоящей опасности, обычно в его голосе всегда была полуулыбка или полунасмешка, в зависимости от его настроения. - Не вздумай вызывать его, когда меня нет рядом. Мегуми? - Хорошо, - соврал он, ощущая себя ужасным предателем, когда плечи Годжо расслабились, а на лицо вернулась обычная улыбка. *** Конечно же, он вызвал его тут же, как только остался один - тщательно проверив, что он действительно один, подальше от Колледжа, подальше от любых людных мест. Заброшенная детская площадка у такой же заброшенной стройки на границе с пустынной промзоной: здесь было достаточно места для отступления, достаточно теней для подмоги и никого в радиусе. Он неосознанно задержал дыхание, складывая ладони в подобие человеческого лица: где-то среди мыслей он уловил слабую надежду, что не сработает. Сработало - под ногами расплылось вязкое озерцо теней, потом появились руки, оперлись на край, следом черная макушка, широкие плечи, локти. Шикигами перенес вес на локти и легко выскользнул из теневого домена, встал в полный рост, лениво потягиваясь. Потом сложил руки на груди, выжидающе глядя на него сверху вниз. Мегуми тяжело сглотнул. Тодзи был гораздо выше его и как минимум в два раза шире. Черные склеры глаз не выглядели осмысленными. - Ты меня понимаешь? - спросил он, изо всех сил пытаясь сделать тон угрожающим. - Лицо попроще сделай, - фыркнул Тодзи. Мегуми растерялся, глупо хлопнул пару раз глазами. - Кого надо убить-то? - спросил Тодзи, глядя по сторонам и с хрустом суставов переплетая пальцы. - Никого, - выдавил из себя Мегуми. - О, это ты зря, - вздохнул Тодзи. - Тебе нужно измотать меня, сопляк, чтобы я убрался по-хорошему. В тот раз я просто еще не привык к контракту. - Мы можем, - торопливо сказал Мегуми. - Можем… поговорить? - Где Шестиглазый? - игнорируя его, спросил Тодзи. - У меня с ним осталась парочка незавершенных дел. - Почему ты бросил нас? - собрав всю свою решимость, буквально выплюнул Мегуми. Черт, его голос немного сорвался в конце. Ну и ладно. Это, судя по всему, сумело привлечь внимание Тодзи. Тот перевел на него взгляд, приподнял брови. - Пацан, - сказал он, будто бы подбирая слова. - Поверь, мое отсутствие в твоей жизни - лучшее, что с тобой могло произойти. Ты мне благодарен должен быть. Мегуми, даже не задумываясь, размахнулся и врезал ему по роже. Вернее, попытался врезать - рука Тодзи метнулась и перехватила его запястье, останавливая кулак буквально в миллиметре от собственной скулы. Он хмыкнул. - Да, а порода-то все равно моя. Мегуми попытался ударить его второй рукой, но снова попался в захват, попытался пнуть его ногой, но его буквально вжали в себя, блокируя движения. Все это здорово напоминало ту драку с Сукуной, которую он не хотел вспоминать - Тодзи тоже мог раскатать его играючи. Отличалось только то, что Сукуну его жалкое сопротивление забавляло, а Тодзи, похоже, раздражало. - Успокоился? - спросил сверху недовольный голос. Мегуми дернулся еще и еще раз, скорее просто из упрямства. Мышцы в заломленной руке натянулись до боли, давление локтя на шее усилилось - его буквально вжало в чужое тело так, что стало трудно дышать. Литые мышцы под его щекой казались каменными, но упругими, как настоящие и живые, хотя тело было ледяным, как и остальные его шикигами. В тени не было солнца, там всегда было холодно. Дышать стало еще тяжелее, и Мегуми, запоздало осознавая, почему, хлюпнул носом. Слезы неприятно склеили ресницы, когда он попытался их сморгнуть. Тодзи устало вздохнул и ослабил хватку, осторожно отлепил его от себя. Мегуми слабо повис в пальцах, придерживающих его за воротник, принялся яростно тереть лицо рукавом, размазывая остатки слез плотной тканью, которая ни черта не впитывала. - Ну, теперь я уже не уверен, что моя порода, - задумчиво сказал Тодзи. Мегуми снова попытался достать его хуком. Тодзи засмеялся. - Пацан, - снова серьезно сказал он. - Я тут не для разговоров и я тебе не твои ручные псины. Или изгоняй меня, или дай мне что-нибудь разнести, иначе у тебя будут проблемы. - Что? Первый удар он успел принять на блок из проклятой энергии, от второго отскочил, все равно получив немного на излете. Скула взорвалась болью. Какого черта. Мегуми недовольно нахмурился, встал в стойку, поднял кулаки, пустив по ним слой проклятой энергии. - Ооо, - протянул Тодзи, заводя руки за голову с и хрустом потягиваясь. - Вот так уже гораздо интереснее. *** - Эй, Фушигоро! О, да он просто издевался. Не получив ответа на десятиминутный непрекращающийся стук в дверь, от которого Мегуми не смог спастись, даже накрыв голову подушкой, Итадори решил влезть в окно. - Ты понимаешь, что если на стук не открывают, значит тебя не хотят видеть? - зло сказал Мегуми, резко садясь на кровати. Широкая улыбка на лице Итадори на мгновение померкла, но тут же появилась снова. - Но ты же не знал, что это я, - сообщил он. Мегуми запустил в него подушкой. Итадори увернулся, сунул ногу в щель между оконной рамой и косяком, которую Мегуми оставил для хоть какого-то доступа воздуха. Он пролез в комнату без всякого труда - помимо грубой силы природа одарила его еще и отличной гибкостью: Мегуми внезапно обиженно подумал, что это было нечестно: то, что Итадори был со всех сторон хорош. Он стащил кроссовки, наступая на задники, и бесцеремонно уселся рядом на кровати, скрестив ноги и опершись подбородком на ладони. У него были смешные глаза - золотисто-карие, широкие и круглые, от них лицо казалось совсем детским. Складки кожи от дополнительной пары век, наоборот, придавали ему усталый взрослый вид. - Эй, про твоего отца. Мегуми одарил его более чем очевидным мрачным взглядом, означающим, что обсуждать это он был не намерен. Итадори это, конечно же, проигнорировал. - Я никогда не хотел знать, где мои родители, - сказал он прямо в лоб, не пытаясь даже как-то аккуратнее подвести в этой теме. Мегуми проглотил недовольное “не твое дело”, уставился на Итадори, не находясь, что сказать. Он выглядел настолько болезненно нормальным, что Мегуми забывал порой, что у него никого не было - не знай он этого, он был бы уверен, что у Итадори было все, чего не было у него: ему виделась безликая улыбчивая мать с теплыми руками и мягкой улыбкой, такой же безликий отец с мозолистыми от работы ладонями, большой светлый дом, смех, запах выпечки, какие-то отрывистые картинки, будто из рекламы по телеку. Он прекрасно осознавал, что это выглядело фальшивкой и преувеличением, но ему самому сложно было представить то, чего никогда не знал. У него самого были разбитые кулаки, долгие одинокие дороги домой из школы, холодный и неудобный стул в больнице, невыносимые визиты Годжо - одновременно радостные от веселого хаоса, который он с собой приносил, и ужасные от того, что он всегда уходил, оставлял его, ровно как и все остальные в его жизни. Жизнь его была предопределена его способностями - с этим он уже давно смирился. Итадори не выглядел, как шаман. Он выглядел, как человек, у которого было будущее. - Потому что если бы я знал о них что-нибудь, я бы стал скучать, - продолжил Итадори, сбивая его с потока мыслей. - И я бы чувствовал себя виноватым - я бы думал, что это я что-то сделал не так, поэтому меня оставили. Родители, они же не могут быть неправы, да? У него перехватило горло - такое ощущение, что фраза ударила его под дых. Откуда он знал? Мегуми никому никогда этого не рассказывал, думал, что это тайна, известная только ему одному. Если его оставляли все, без исключения - отец, мать, Цумики, Годжо - наверное, это было слишком много для простого совпадения. Наверное, дело было в нем. Он внезапно с обидой подумал, что Итадори его тоже оставил - посмел бесцеремонно влезть в его жизнь, так же непрошено, как он влез сейчас сюда через окно, а потом взял и умер у него на руках. Что за чушь. - Так что всегда проще жить, когда ты один, - пожал плечами Итадори. - Я так раньше думал. Но если ты один, еще не значит, что ты одинок, понимаешь? - А что это по-твоему еще значит? - Значит, что люди, которые остаются с тобой, делают это по собственной воле, а не из-за каких-то там обязательств. В горле встал ком. Нужно было срочно его выпроводить, если Мегуми не собирался опозориться окончательно. - Спасибо за мудрость, - фыркнул Мегуми. - Я тут вообще-то собирался спать, пока ты не вломился. Он улегся на бок, отвернувшись. Черт, это было грубо, даже для него, грубо и обидно. Мегуми стало невероятно стыдно - но это было единственный способ скрыть то, что у него опять слиплись от слез ресницы, когда он сморгнул. Наверное, Итадори сейчас пошлет его и свалит - ровно то, что он заслужил. - Можно я тут посижу? - неловко спросил Итадори. Что? - Я буду молчать, - тут же поспешно добавил он. - Честное слово. Мегуми скептически фыркнул. Он потер лицо, пытаясь сделать вид, что он так пытается взбодриться, а не утереть глаза, и снова уселся на кровати, опершись спиной об изголовье. - Мне не бывает одиноко, - соврал он. - Из-за Теней? - согласно кивая, сказал Итадори и вздохнул. - Если бы у меня была собака, я бы вообще никогда не скучал. Мегуми выдохнул смешок. Шикигами не были ручными зверями, это было оружие - он не должен был испытывать к ним больше чувств, чем он мог бы испытывать к паре тонф. Ему не стоило привязываться к Теням: в этом случае ему не было бы так тоскливо теперь, когда на призыв откликалась только черная гончая. - Смотри, - сказал он и выставил вперед ладонь, переплел пальцы обеих рук. - Недавно научился. Тень в складках покрывала на кровати заколебалась, прошлась волнами, вздулась, как черный пузырь и лопнула: кролик уселся на задние лапы, дернул чувствительным носом. Зачем ему был этот шикигами, Мегуми даже не мог предположить: возможно, компенсация техники чем-то милым и бесполезным за то, что он смог вызвать профессионального убийцу, способного размазать его по стенке по щелчку пальцев, ха. Кролик подвигал длинными ушами и скакнул вперед, прямо на колени Итадори. Странно: его шикигами никогда не липли к чужакам. Каждый считался его врагом, до тех пор, пока не мог доказать обратное. Итадори выглядел так, будто это был лучший день его жизни. Он медленно поднял руку, осторожно прикоснулся к белой шерсти. Кролик не сдвинулся, внимательно глядя на него черными бусинками глаз. - Фушигоро, - шепотом сказал Итадори. - Твоя техника просто потрясная. Он едва не фыркнул вслух. Ну, может этот шикигами и не был таким уж бесполезным. Может и он сам был не таким бесполезным. *** - Ты шутишь? - Маки наклонилась к нему так близко, что Мегуми почувствовал кожей, как фонит проклятая энергия со стекол ее очков. - Твой отец Зеннин Тодзи? - Вы его знали? Маки фыркнула. - Никто не смеет упоминать его имени под зеннинской крышей, - пояснила она. - Даже Наоя не заикается о нем - по-крайней мере, в пределах слышимости главы. - Кто? - Неважно, - поморщилась она. - Надеюсь, никогда не узнаешь. Маки помолчали, будто задумавшись. - Он ушел из клана, когда я была еще совсем маленькой, - пояснила она. - Так что все, что я знаю, это только обрывки рассказов. Хотя поверь, я пыталась узнать как можно больше. - Хм? - У меня такое же Проклятие Небес, как и у него, только контракт слабее, - пояснила Маки. - Мать рассказала мне о нем, хотя глава настрого запретил. Я собирала информацию по крупицам - тренировки, способности, проклятый арсенал. - Зачем? - Зеннин Тодзи родился в самом строгом и заносчивом из чистокровных шаманских кланов без капли проклятой энергии и плюнул этому самому клану в лицо, встав с ними наравне по силам. Я собираюсь сделать так же. Мегуми удивленно поднял брови. - Ну кроме, ты знаешь, - хмыкнула она. - Профессии. Он промолчал. - Ну и дела, - заинтересованно глянула она на него. - Подумать только, сын Зеннина Тодзи унаследовал ту самую технику, которую Наобито пытается вывести уже три десятка лет, переженив между собой всех двоюродных родственников. Могу себе только представить, как они там все бесятся. Маки прищурилась, скептически разглядывая его. - В принципе, похож, - вынесла она вердикт. - Мамаша твоя, наверное, была красоткой. Слишком уж ты миловидный для Зеннина. Плюс, не хватает одной черты. - М? Тонкогубый рот Маки разошелся в широкой злой улыбке - скорее даже, в ухмылке, обнажающей слишком уж много зубов. - Жуть какая, - сказал Мегуми, и тут же поправился. - Простите, семпай. - Скажи? - засмеялась Маки, убирая с лица неприятную гримасу. - Фирменная зеннинская. Мегуми выдохнул смешок. - Черт, я бы многое отдала за спарринг, - сказала Маки, глядя на него. - Но не могу тебя так подставлять, я видела в деле твоих шикигами. Он благодарно кивнул. Очень удачно, что ему не пришлось говорить вслух, что на самом деле собственная Тень его не слушалась. - О, - внезапно подняла брови она. - Ха, так это я, получается, твоя двоюродная сестра? Мегуми удивленно поднял брови. Маки засмеялась. - Придется усерднее тебя тренировать, младшенький, - сказала она, хлопнув его по плечу. - Теперь к тебе будут требования повыше. *** - Слушай, ты определенно переоцениваешь мое терпение, - сказал Тодзи, отряхивая руки от ошметков плоти и вязкой эктоплазмы. Мегуми в жизни не видел, чтобы кто-то мог порвать проклятие голыми руками. Даже Итадори со своей чудовищной силищей мог пробить проклятие только добавив собственной проклятой силы в удар. Тодзи разорвал тварь на части, будто это был кусок бумаги, даже не запыхавшись. Драка его определенно развлекала, если Мегуми вызывал его просто так, без угрожающей опасности, он упрямо отмалчивался или нападал на него - ни разу не причинял вреда, но загонял его, заставляя вызвать на подмогу кого-то еще из шикигами и, наконец, развеять тени. Мегуми нахмурился, перенес одну ногу назад для упора, сразу принимая оборонную позицию. - Упрямый, - прищурился Тодзи. - Кто бы сомневался. Он вытер руки о бедра и уселся прямо на искореженную тушу проклятия. Мегуми, поколебавшись секунду, неуверенно подошел ближе, сел рядом. - Валяй, пока у меня хорошее настроение, - предложил Тодзи. - Один вопрос. Мегуми задумался, лихорадочно перебирая в голове мысли. Потом все-таки сказал: - Зачем? - Придется быть поконкретнее. - Ты знаешь, о чем я. Тодзи раздраженно выдохнул через зубы. Мегуми не ожидал ответа и дернулся на звук голоса. - Слушай, я это все сделал просто назло, - поморщился Тодзи. - У меня не было в планах плодить еще больше Зеннинов, эта сраная семейка справилась бы и без меня. - О, - только и смог выдавить из себя Мегуми. - Мне было едва за двадцать, и я был полным кретином, из которого еще не выветрились глупые детские обиды, - сказал Тодзи, неосознанно потирая шрам на губе. - Так что я решил, что это будет уморительно - заставить Наобито выкупать себе наследника. - С чего ты решил… - Что он выложит любую сумму, если у тебя манифестируется техника? Да потому что старый хрыч может вешать свою лапшу про клановую честь сколько ему хочется, но я его знаю отлично: Наоя может хоть усраться, но Наобито скорее сдохнет, чем отдаст свое место, когда есть возможность посадить на него Десять Теней. - Черт, так ты серьезно меня продал? - он даже не попытался скрыть обиду в голосе. - Будто я кто, породистая лошадь? Тодзи скосил на него взгляд и фыркнул: - Там все немного сложнее. - Ты мудак, - расстроенно сказал Мегуми. - Слабовато, - пожал плечами Тодзи. - Я гораздо, гораздо хуже. Они помолчали. - Техника манифестировалась, когда мне было шесть, - сказал Мегуми. - И? - Чем я мешал до этого? - Я уже говорил, можешь считать, что тебе повезло, что меня не был в твоей жизни. - Почему? - Потому что ты быстро учишься. Мегуми замолчал, озадаченный. Тодзи опять глянул на него, скосив глаза. - Что это должно значить? - То, что я мог бы научить тебя только тому единственному, что умею сам. - Чему? - упрямо спросил Мегуми, зная ответ. - Убивать. Они помолчали. - Я и без этого умею, - мрачно сказал Мегуми. - Неа, - пожал плечами Тодзи. - Ты умеешь защищаться, это совсем другое. - Не надо меня жалеть, - зло огрызнулся он. - Слушай, во-первых у тебя мои гены, во-вторых зеннинская кровь, в-третьих ты еще и шаман, - завел глаза Тодзи. - Ты уже собрал полное стартовое бинго говнюка, так что расслабься. Никакой ты не убийца, просто впечатлительный сопляк. Подрастешь, избавишься от этого. Мегуми снова обиженно замолчал. Тодзи поднялся на ноги, потягиваясь. - Можешь не ждать от меня каких-то там советов или откровений, - сказал он, не оборачиваясь. - Главное, что ты должен вбить себе в башку - нет никакой судьбы, нет никакой предначертанности. Все это ты выбираешь сам - и не вздумай никому позволять выбирать за себя. Усек? - Ты сам же и выбрал за меня, - огрызнулся Мегуми. - Какое тебе дело, что там выбрал какой-то мудила, которого ты в жизни не видел? - фыркнул Тодзи. - Я выбрал за себя, теперь твоя очередь. Может, он был и прав. - В следующий раз вызывай меня, только если будет совсем туго, - посоветовал он. - Я, может, и привязан контрактом шикигами, но поверь, мои выборы тебе вряд ли понравятся. *** - Ты веришь в судьбу? - внезапно спросил Мегуми, и тут же пожалел, что сказал это вслух. Он сидел, задумчиво водя пальцем в том небольшом количестве тени, которое давали его ноги. Был полдень, солнце стояло в зените, тренировка с тенью была почти бесполезна на открытом пространстве. Итадори тут же обернулся на него, замер на вытянутых руках, не успев закончить отжимание. Потом снова перевел взгляд перед собой и задумчиво пожевал губу. - Черт, сбился, - расстроенно сказал он и повалился прямо на площадку, шумно хватая воздух ртом. - Сто двадцать, - подсказал Мегуми. - Ты считал? - просиял Итадори. Ты пялился, обвинительно заявил его внутренний голос. Мегуми мысленно показал ему средний палец. Ну пялился, и что с того. Итадори поднялся на руках и уселся, скрестив ноги, вытер потное лицо прямо тренировочной майкой, задрав ткань так, что обнажился литой пресс. Кто бы не пялился. Солнце жарило немилосердно, и Мегуми взмок под плотной тканью формы. Итадори жара, похоже, не смущала. Да он и сам был словно солнце - загорелый и крепкий, ясноглазый и улыбчивый. Он был последним человеком, который заслужил участь проклятого сосуда. Мегуми тут же помрачнел. - Не знаю, - пожал плечами Итадори. - Наверное, нет. Некоторые вещи, ну, просто… случаются? Иногда хорошие, иногда плохие. Ты уже сам выбираешь, как реагировать. Он помолчал. - Это как с ним, - Итадори постучал по виску. - Он меня достает иногда. Вначале вообще страшно бесился, все вопил что-то про разрушение и потрошение, орал круглые сутки. Теперь молчит, и я даже не знаю, облегчение это или мне стоит волноваться. Мегуми едва не застонал от досады. Ему надо было оградить людей от себя, придумать что-то, вроде Бесконечности сенсея, только наоборот: что-то, что защищало бы не его, а остальных от него. Как он мог что-то выбирать, если это лишало выбора других? Он влез в жизнь Итадори - и вот, пожалуйста, к чему это привело. - Черт, мне так жаль, - сказал он и устало потер руками глаза. - Прости, Итадори, мне на самом деле очень жаль. Итадори удивленно поднял брови, искренне недоумевая. - Из-за чего жаль? - Это я виноват. Если бы я успел тогда быстрее… Если бы он не был настолько глуп, чтобы вывалить информацию о проклятом артефакте перед первым попавшимся человеком. Если бы он не был настолько слаб, чтобы не успеть уничтожить проклятие самостоятельно. Если бы. Дурацкое имя, дурацкое значение. Вряд ли он был благословением - наоборот, плохой приметой, дурным знаком для всех, с кем его сталкивала жизнь. - Эй, это вовсе не так, - нахмурился Итадори. Черт, он что, сказал это вслух. - С ним я что-нибудь придумаю, - снова постучал он себя по башке. - Но везде есть свои плюсы, без этого мы бы с тобой не встретились, а? Так что я даже рад. Звучал он искренне. Мегуми сглотнул - надо было что-то сказать в ответ, но язык не ворочался. Это было эгоистично и неуместно, говорить такое с его стороны - но он тоже был рад. - Эй, первогодки! - от голоса неожиданно подошедшего Панды они оба вздрогнули. - Что это вы расселись? Кто сказал, что тренировка окончена? - Комбу, - неодобрительно покачал головой Инумаки. Они оба тут же вскочили на ноги. Мегуми кинул тайком взгляд на Итадори - тот, ничуть не скрываясь, широко улыбнулся ему в ответ. *** - Никакой судьбы нет, - заявила Нобара. - Это тупо. Хотя вы и сами не блещете. Мегуми сделал кислое выражение лица. Итадори открыл было рот опротестовать решение, но угрожающе выставленного наманикюренного пальца Кугисаки вполне хватило, чтобы он благоразумно промолчал. - Ну, знаешь ли, - неопределенно повел рукой Мегуми. - Не на все ты можешь повлиять. - Если тебе чего-то охота, просто берешь и делаешь, - завела глаза Нобара. - А если тебе кто-то мешает, разбираешься с ним и делаешь все равно! - И я том же, - поддакнул Итадори. Нобара перевела на него взгляд. - Хотя, конечно, у некоторых на роду написано, - фыркнула она. - Знаешь, как в кино всегда троица обычно подходит под общую схему: кто-то сильный, кто-то красивый, а кто-то просто для комической разрядки, чтобы посмеяться. - Это я что ли? - оскорбленно спросил Итадори. - Ты сам это сказал! - Но остальное подходит, - надулся Итадори. - Ты сильная, а Фушигоро… Он сбился, замолчал. Мегуми обернулся на него одновременно с Нобарой. - Что? - переспросил он. - Любому очевидно, что красивая здесь я, - сказала Нобара. Юджи помялся, неловко почесал затылок, примирительно улыбнулся. Мегуми с ужасом почувствовал, что у него краснеют щеки, так что тут же отвернулся, пряча лицо в воротник. - Вау, вы оба просто нереально жалкие, - сообщила им Нобара. Она уперлась руками в бедра и закатила глаза. - Абсолютно случайно у меня есть важные дела, - с сарказмом сказала она. - Не то что у двух неудачников, которые проводят пятничный вечер в кампусе. Фу, чтобы я ничего не слышала, пока не уберусь отсюда подальше, можете посчитать до ста, если умеете. Они оба виновато проследили глазами за удаляющейся Нобарой и дернулись, когда она со всей дури хлопнула дверью. Потом перевели взгляд друг на друга и прыснули. Нарочито громкий стук каблуков затих, хлопнула вторая дверь. Надо было что-то сказать, но молчание было слишком комфортным. Потом Итадори наклонился и коротко поцеловал его - просто сухо ткнулся губами в губы и неловко постоял так, вытянув руки по бокам, отстранился и ужасно покраснел. - Ты издеваешься? - с угрозой в голосе сказал Мегуми. - Я? Я не… Я просто, ну. На это невозможно было смотреть. Мегуми вздохнул и, прихватив его за воротник формы, дернул к себе, так что Итадори, ойкнув, оперся ему на плечи, вернул поцелуй: прикусил губу, требовательно ткнулся в сжатые зубы языком, повернул лицо и требовательно нажал на подбородок, приоткрывая рот. Когда дыхания стало уже не хватать, он, наконец, отстранился, вытер мокрые губы тыльной стороной ладони. Итадори выглядел так, будто его ударило молнией: и без того круглые глаза заняли, кажется, пол лица, рот так и остался приоткрытым, а губы влажными. Мегуми захотелось поцеловать его еще раз - черт, что на него вообще нашло? - Понял как надо? - вызывающе спросил он, пытаясь скрыть за резкостью собственную неловкость. Итадори радостно кивнул. Потом обхватил его под ребрами так, что стало тяжело дышать и приподнял над полом, так, что Мегуми едва смог встать на цыпочки. - Пусти, - зашипел он, пытаясь вывернуться из стальной хватки. Бесполезно, силы в этих руках было достаточно, чтобы спокойно держать его, даже не дрогнув. - Неа, - сказал Итадори. - Теперь уже не отпущу. Мегуми тут же притих, успокоился. Итадори поставил его обратно на землю, но руки так и не убрал, уткнулся ему лицом в шею, шумно засопел. Его взъерошенные волосы кольнули Мегуми подбородок, когда он оперся на розовую макушку. - Я тебя тоже, - пробубнил он в волосы, надеясь, что это будет звучать слишком приглушенно, чтобы разобрать. Кожей он почувствовал, что Итадори улыбнулся.