Бездна

Как только круг перемещения сработал, Ваньинь отдал приказ выдвигаться в сторону гор Юньмэна. Армия из двух тысяч воинов поднялась в воздух, используя в качестве прикрытия талисманы. Пусть они были не так действенны в воздухе, но, для того чтобы подняться над облаками, которые скрыли их перемещение от врага, вполне достаточно. Ваньинь не оглянулся на оставшуюся внизу сестру, главу Не и главу Лань, который так пристально смотрел ему вслед, что это заметил даже Минцзюэ. — Если так волнуешься, мог бы отправиться с ним, — глава Не хорошо понимал своего друга. Для него чувства двух Нефритов никогда не были загадкой, даже Лань Ванцзи он понимал без каких-либо пояснений. Помнил его совсем ещё мальчишкой, когда тот прибывал в резиденцию Цинхэ Не вместе с Сичэнем и тихо сидел рядом, сверля его своим янтарным взглядом. — У каждого из нас своя задача, — Сичэнь улыбнулся другу. Он как никто понимал, что Ваньинь не позволил бы им вмешаться в борьбу его семьи. Освободить земли Юньмэна было его долгом, как нового главы Цзян, и принять их помощь — уже огромная уступка. Сичэнь понимал, очень хорошо понимал чувства Ваньиня, может, поэтому и проводил для него медитации утром и вечером. Он пытался подарить его разуму спокойствие и унять тревогу. Сичэнь очень надеялся, что у него получилось. Там, в горах, от него потребуется принимать взвешенные решения. Он же отправится с другом на передовую, в самое пекло войны. — Верно, нам тоже пора, — глава Не дал отмашку готовиться к выходу. — Пойдем, головы псов Вэнь ждут нас. Сичэнь только хмыкнул на слова своего друга, да, он очень беспокоился за Ванцзи и Ваньиня, но также он знал, насколько они оба сильны и упрямы, чтобы просто так погибнуть.

***

Ваньинь четко ощущал взгляд Сичэня, пока не поднялся слишком высоко, чтобы даже заклинатели могли его увидеть. Долгие прощания были не в его характере, перед ним сейчас стояла куда более важная задача, нежели бесполезное беспокойство. Провести такое количество человек через опасные горы будет непросто. Предусмотреть всё и вовсе казалось невыполнимым, но Цзян Чэн надеялся, что им помогут старшие адепты ордена. Занимаясь поисками брата и одновременно уничтожая надзирательные пункты на землях Цинхэ, Ваньинь также набирал новых адептов, которые рвались в бой именно под его знаменем. Он прекрасно видел, кто действительно хочет сражаться под флагом Юньмэна, а кто лишь жаждет утвердить свое положение за счет едва живого ордена. Их на ряду с орденом Гусу Лань выставляли жертвами, однако было одно существенное различие. От некогда великого ордена Цзян осталось лишь трое. Все сплетни и пересуды Цзян Чэн слышал лично, сидя в углу таверны и слушая пьяные разговоры. Его обычно никто не замечал, люди редко смотрят в самые темные углы питейного заведения, их больше интересует собственная чарка с вином. Принимая добровольцев в орден, Цзян Чэн устраивал такой экзамен, что в лучшем случае лишь трое оставались на ногах, остальные с воем выползали с тренировочной площадки Цинхэ. Вот только никто и не думал их жалеть. Не Минзцюэ хмыкал, в открытую называл слабаками и гнал на медитации для усиления духа. Цзысюань на просьбы лодырей и проходимцев присоединиться к ордену Ланьлин Цзинь отвечал, что им не нужно бойное мясо, им нужны воины. Своего кузена Цзысюня, который был готов брать всех без разбора, он старался не слушать и советовал тому заниматься своими делами. Цзян Чэн был рад, что они сошлись на едином методе отбора будущих адептов для своих орденов. Ваньинь хорошо помнил уроки матушки и отца: если кто-то думал, что он считал ворон на занятиях и тренировках, то им не повезло. Именно когда Цзян Чэн набрал две группы адептов, в орден Цинхэ Не прибыл небольшой отряд из пяти человек. Когда Цзян Чэн их увидел, не поверил своим глазам. Перед ним стояли старшие ученики, живые… он и вымолвить слова не успел, как те пали ниц со словами «приветствуем главу Цзян». Велев им подняться и рассказать, что случилось, он, глава Цинхэ Не и Цзысюань с удивлением слушали, как отправившиеся на ночную охоту заклинатели, вернувшись в родные края, услышали об уничтожении всего ордена, а Ваньиня, Вэй Усяня и Деву Цзян в числе преступников, которых разыскивают Вэни, чтобы завершить начатое. Их было немного, всего пятнадцать человек, но они приняли трудное и твердое решение сохранить собственные жизни, чтобы служить новому главе. Они согласны идти в бой хоть сейчас, если на то будет распоряжение главы Цзян, ведь ради спасения эти недостойные скинули клановые мантии и убрали колокольчики разума. Спрятали мечи и обрядились в серые одежды, скрываясь под масками простых путешественников. На все вопросы Вэньских патрулей отвечали, что бегут от войны, спасая собственные жизни. Эта ложь помогла им выжить и добраться до земель Цинхэ. Теперь они молят о прощении и за себя, и за братьев, которые отправились в горы Юньмэна, готовя диверсии против Вэней. Цзян Чэн слушал, как они просят его о наказании, и не знал, как успокоить собственное сердце. Он был невероятно счастлив, что они живы. Ему хотелось обнять каждого из них, но Ваньинь лишь сжал за спиной кулаки. Его приводила в ярость сама мысль, что его люди должны, подобно крысам, прятаться в переулках, чтобы выжить. Он вовсе не думал, что они совершили преступление, понимая их желание отомстить и служить родному ордену. Но как глава он должен был думать о сохранении дисциплины в своих рядах. Строгий выговор или дисциплинарный кнут тут вряд ли помогут. Да и не действенно это, когда виновные прибыли не все. Оставить наказание на потом? Это может ухудшить дисциплину в рядах адептов. Тогда он принял решение отправиться на вылазку. Можно сказать, это был итоговый экзамен для него, как для полководца, а для адептов — смертельный урок опыта. Остановить врага за сотню ли у границы Цинхэ. Не Минзцюэ был против такого безумного плана, но препятствовать не стал, прекрасно понимая мотивы молодого главы. Они бились в ущелье, потеряли половину новичков, но сумели выйти победителями. Тогда, похоронив бойцов с почестями, они выработали стратегию партизанской войны. Ваньинь приказал им оставаться в тени, найти пути отхода для населения, когда придет время, и ослабить гарнизон Вэней, насколько это возможно. Наконец время пришло. Они прибыли в горы Юньмэна глубокой ночью, когда от А-Сяня прилетел голубь с посланием: «Пункты ликвидированы, идет эвакуация местных жителей. Ловушка готова». Сжигая записку, он поторопил командиров — им надлежит добраться до равнины Пристани Лотоса за рекордные пять дней.

***

Горы Юньмэна с острыми скалами, крутыми склонами и ненадёжными тропами были воистину испытанием на стойкость и выносливость. Лишь изредка им выпадала возможность преодолевать расстояние на мечах. Да и то небольшими группами, чтобы не сбивать друг друга. Ваньинь рисовал карту передвижения каждый раз, когда они останавливались на привал, и, только дождавшись донесений командиров, что все заклинатели запомнили маршрут, отправлялся дальше. Ему необходимо было сохранить их жизни до решающего боя. Координация такого большого количества людей давалась нелегко, но Вэньинь не роптал на усталость: у них одна цель, и пока этого было достаточно для того, чтобы среди заклинателей не возникало разногласий. Цзян Чэн понимал, что невозможно будет сдержать всех от грязных сплетен, но хотя бы при нём они не смели открывать рты. — Глава Цзян? Ваньинь поднял голову от карты, которую рисовал перед костром, и увидел адепта собственного ордена — он склонился в поклоне и доложил. — Отряд разведчиков вернулся. Они не нашли следов врага, путь свободен. — Хорошо, передай командирам, чтобы собрались на совет через час, я выдам маршруты и мы обсудим стратегию предстоящего боя. — Слушаюсь. Цзян Чэн смотрел вслед молодому адепту, а потом вернулся к карте, которую рисовал. Им нужно преодолеть ещё несколько гор и пересечь реку, чтобы добраться до ставки партизан. Затем воспользоваться горными проходами, чтобы выйти прямо к резиденции Юньмэна. Ваньинь провёл линию по пергаменту, размышляя, как ему сплотить такое огромное войско. Желательно не прибегая к совету своего братца «Напои их!». Нет, попойка сейчас ничем хорошим не закончится… Ваньинь смотрел на карту и отвлёкся, только когда над его головой раздался раскат грома. Сверкнула молния, и Цзян Чэн усмехнулся идее, которая пришла в его голову. Пока лагерь был погружён в суету — заклинатели натягивали тенты от дождя и прятались в больших пещерах, — Цзян Чэн отправился к своему шатру. Он был единственным большим и мог вместить его и командиров, которые курировали свои отряды. Талисманы иллюзии были под защитой от дождя, так что Ваньинь несильно беспокоился за их сохранность. В ожидании заклинатель поставил чайник на огонь и приготовил чашки. Ничем кроме чая он не мог побаловать своих людей: провизия состояла из простых продуктов, иногда ему казалось, что он делает недостаточно. — Глава Цзян, — четыре заклинателя вошли в шатер ровно через час. К тому времени лагерь накрыл проливной дождь и гроза ещё гремела над ними. — Присаживайтесь, — Цзян Чэн махнул рукой и дождался, пока заклинатели рассядутся. Ваньинь посмотрел на них, подмечая хмурые лица и слегка наигранное спокойствие. — Как обстановка в лагере? Командиры переглянулись между собой — никому не хотелось пересказывать молодому и вспыльчивому главе Цзян сплети, которые распространяли адепты других орденов и бродячие заклинатели. Вужоу и Фенг присоединились к ордену Цзян ещё в Цинхэ, они заслужили доверие молодого главы и были очень талантливыми заклинателями. Им доверили командование, и оба не хотели потерять расположение главы. Хенг Лань вёл себя наиболее собранно, как, впрочем, и все Лани. Ваньинь приглядывался к нему больше, чем к остальным. Впервые он встречал заклинателя, который в совершенстве владеет техниками родного ордена и так же хорошо знаком с искусством целительства. Гуанмин был четвёртым командиром от ордена Цинхэ Не — крепко сбитый парень со шрамом на правой щеке имел вид грозный и серьёзный. Не Хуайсан посоветовал этого заклинателя не зря, Ваньинь оценил его сразу же, как только тот взял командование над своей частью. У этих бедолаг даже времени не было на сплетни. Тренировки, еда, сон — прекрасный график. — Смелее, я вас не съем, — усмехнулся Ваньинь, примерно понимая, какие разговоры гуляют в толпе. Они, конечно, знатно его выбешивали, но он их отчасти понимал. Воспитываясь рядом с Вэй Усянем, он воочию наблюдал за необъяснимыми вещами, которые его брат изобретал. Именно необъяснимыми, ибо даже сам А-Ин не мог растолковать, как у него это вышло. Эту его черту замечала даже матушка, поэтому большинство изобретений Вэй Усяня оставалось скрыто орденом Цзян. Ведь даже сам создатель не объяснит, как он додумался до подобной вещи. — Большая часть заклинателей отрабатывает техники, которые узнали, они готовятся к битве, — Гуанмин решился ответить на вопрос главы — за своих протеже он мог говорить смело. — Уже хорошо, — кивнул головой Ваньинь и усмехнулся. — А другие? Просиживают штаны? — Нет, они… тоже тренируются, но… — Фэнг не нашёл в себе смелости закончить предложение. — Больше языком болтают, — припечатал резко Вужоу. Его, как и главу, приводили в ярость досужливые сплетни. И ладно бы только разговоры — эти мерзавцы не стеснялись высказывать в адрес господина Вэя самые грязные фантазии. Мололи своими языками всякие мерзости, а другие их ещё и слушали. — Вот как? — Цзян Чэн вопросительно посмотрел на командиров, прося их продолжать. — Некоторые до того рвутся в бой, что не видят смысла останавливаться так часто. Они готовы прямо сейчас ринуться на врага. Горячие головы! — фыркнул Гуанмин. — Их волнение понятно, — Хенг отставил чашку с чаем. — Как и страх перед битвой, что они скрывают за излишней бравадой. — Позор! И это заклинатели! — Гуанмин не понимал трусливых высказываний некоторых адептов, что нужно попытаться закончить войну миром, вести переговоры. По его мнению, время, когда можно было склонить Вэней к переговорам, давно прошло. — Будь они все бесстрашными героями, я бы заволновался, — усмехнулся Ваньинь, командиры вопросительно посмотрели на него. — Я понимаю их страх перед неизвестным в грядущей битве. Они отправились с нами, даже если испытывают страх перед Вэнями. Значит, вполне способны справиться с ним — этого мне достаточно. — Видимо, чувство страха не распространяется на сплетни, — фыркнул Фэнг. Цзян Чэн знал, что люди продолжат болтать, даже несмотря на его предупреждения. Всеобщее неодобрение мало волновало А-Ина, и Ваньинь ничего не мог с этим поделать. Репутация, сдержанность, следование правилам — его старший брат всё воспринимал как вызов. А вольный характер обучения Цзян только усилил веру в собственную правоту. А-Ин рассказал им с цзе-цзе, что тёмная энергия может ухудшить его характер в разы. И если его будет заносить, просил врезать побольнее, чтобы голова прочистилась. Цзян Чэн слабо представлял худшую версию брата, на что тот сказал ему: — Буду вести себя как павлин — без раздумий бей! И хотел бы Цзян Чэн посмеяться над его мнительностью, но реальность была совершенно другой. Использование тёмных техник влияло на всё на силу, характер, манеру поведения, и даже голос у А-Ина становился другим. Они часами обсуждали, как лучше использовать тёмную энергию, чтобы не навредить слишком сильно разуму и телу, но так и не пришли к единому мнению. Тёмные мелодии забирали достаточно силы, так же как и использование талисманов и управление мертвецами. Ваньинь учился замечать усталость брата. А сделать это было очень непросто, А-Ин умело скрывался и вообще вёл себя так, будто ему использовать отрицательную энергию раз плюнуть. Но это не так. К счастью, рядом всегда была А-цзе, которой А-Ин не мог перечить, и если сестра говорила идти отдыхать, он послушно шёл. Цзян Чэн признавался себе, что пока не достиг таких высот, как сестра. Объяснять всю подноготную тёмного совершенствования другим людям А-Ин считал излишним. Отчасти Ваньинь был с ним согласен: всегда найдутся умники, которые будут с пеной у рта доказывать, что его брат — зло во плоти. Таких не переубедят никакие доводы. Если бы люди всегда слушали, что им говорят, они бы отказались ходить ночью через леса, и вся нечисть сдохла бы от голода. С другой стороны, поддержание репутации едва восстановленного ордена. Они были ключевыми фигурами, и на них смотрело слишком много глаз. В итоге получалось, что ответ придётся дать, а вот каким он будет — зависит от итогов предстоящего сражения. — Если их болтовня будет переходить все границы приличий, отведите их ко мне. Я напомню им правила, а если нужно — и накажу прилюдно! — Цзян Чэн встал со стула и подошёл к своему рабочему столу. Карты, что он закончил рисовать недавно, свёрнутыми лежали у стопки книг. Им предстоял опасный переход, причём пешком. Он развернул одну из карт и положил её на стол, указав на несколько путей, которые вели к лагерю, где их ожидали заклинатели Цзян. — Поменяем немного стой нашей армии. — Ваньинь посмотрел на командиров. — Выберем наиболее радикально настроенных заклинателей и тех, кто рвётся в бой сильнее остальных. Сформируем из них отряд, и я сам их поведу к подземным пещерам. Вы же выдвинитесь через час после нас. — Глава Цзян, не слишком ли это рискованно? — Учесть всё невозможно, — Цзян Чэн уверенно посмотрел на заклинателей. — Мы не можем знать итоги предстоящего сражения, но место встречи с врагом от нашей неуверенности не изменится. Мы схлестнёмся с ними всё равно, и нужно просто это принять. Выступаем на рассвете. — Есть! — командиры поклонились и вышли из шатра. Цзян Чэн ещё долго сидел, прислушиваясь к звукам ливня и смотря на огонь. Он очень надеялся, что сестра и брат нашли укрытие от непогоды.

***

Недовольство — вот что ощущал Ваньинь на протяжении всего нелегкого перехода, который начался несколько дней назад. Дождь сопровождал их всё время, пока они бежали, переходили горные бурные реки, связав друг друга веревками, чтобы не потерять кого-нибудь в воде. Как ни странно, заклинатели терпели и молчали, не высказывая ему каких-либо претензий. Ваньинь предполагал, что их истощил изнурительный переход через горы в непогоду. А ведь стоило тогда объявить план по разделению отрядов, как многие воспрянули духом, выкрикивая слова одобрения. Но уже через пару часов стало понятно — переход не будет лёгким. Поэтому, если в начале их пути они храбрились, то уже в середине хмуро, но дружно преодолевали очередную гору. Ваньинь, смотря на усилия заклинателей, как они молча, сцепив зубы, преодолевают путь, оценил их старания. «Не только языком умеют чесать», — хмыкнул про себя Цзян Чэн, делая долгожданный привал, чтобы дождаться отряды остальных командиров. — Поставьте палатки и обработайте раны друг друга, — Ваньинь чувствовал себя мокрой мышью, остальные выглядели не лучше. Им нужен был отдых, иначе битва будет тяжёлой. — Пополните запасы воды, проверьте провизию, её должно хватить ещё на два дня. — Есть! — ответили ему несколько голосов. Цзян Чэн оглядел суетящихся заклинателей и хмыкнул, кажется, у кого-то открылось второе дыхание, а ведь только что едва ноги переставляли. Его отвлекли три бабочки-вестницы, которые сообщили, что другие отряды находятся в трёх часах от них и переход проходит без потерь. Они вполне могут их подождать, трёх часов для отдыха должно хватить. — Глава Цзян, — голос одного из заклинателей отвлёк его. Выглядел он взволнованно, отчего Ваньинь сразу насторожился. — Говори. — Мы пересчитали людей, не хватает десяти заклинателей, и мы не можем их найти. — Где их видели в последний раз? — Цзян Чэн подавил в себе приступ мимолетной паники. — Когда мы переходили реку ночью, их видели. — Не могли же они так сильно отстать? — Если, конечно, не сбежали… Цзян Чэн едва ли прислушивался к дискуссии своих адептов. В его голове крутилось множество мыслей. От того, что отставшая группа заклинателей дезертировала, до шпионов Вэньских псов. До партизанского лагеря оставался день пути, и ещё один день, чтобы пройти через горный тоннель. Если впереди засада… они потеряют время и людей. — Пошлите бабочек-вестниц другим командирам, пусть пересчитают своих людей. — Ваньинь посмотрел на горы, что остались позади, и вдруг вспомнил, как пару лет назад отец лично возглавил охоту в этом районе. Тварь тогда попалась хитрая, водила их за нос почти неделю, и отец тогда, кажется, вернулся раненым. Тварюга была очень сильна — убить ее он так и не смог. «Возможно, при переходе мы нарушили печати…» — из-за дождя и тумана они вполне могли не заметить границ печати. На ту охоту отец его не взял, А-Ин тогда тоже не пошел, прибыли новые ученики, а обязанностями Старшего ученика Усянь никогда не пренебрегал. — Фэнг, дождись, когда подойдут другие отряды, — Ваньинь очень надеялся, что отставшие заклинатели попали в лапы нечисти, иначе придётся разбираться с предателями. — Я возьму с собой двадцать заклинателей, мы пойдём назад и попытаемся их найти. Если мы не вернёмся к утру, идите дальше. — Но глава Цзян… — Фэнгу не нравился подобный план — это было слишком опасно. — Позвольте это сделать мне! Я найду их, если они предатели и дезертиры — казню на месте! — Фэнг! — строгим тоном прервал его Ваньинь, тот опустил голову. — В горах достаточно нечисти. Никогда не забывайте, что наши враги не только псы Вэнь. Когда мы их найдём, я пошлю бабочку-вестницу. Оставайтесь на месте и идите вперёд, когда другие отряды подтянутся, — это приказ, Фэнг! — Слушаюсь, глава Цзян, — Фэнг поклонился и отправился к гарнизонам, чтобы выбрать заклинателей в помощь главе Цзян. Он понимал, что ему оказали доверие, отдав командование, но, с другой стороны, глава был символом и именно он должен был вести их в бой. И если что-то случится с главой Цзян, ему придётся держать ответ перед девой Цзян и Старшим Вэем. Представив на минуту, как мог бы оправдываться в случае ранения главы Цзян, он прям наяву увидел, как вспыхивают алым глаза Старшего Вэя и как с улыбкой дева Цзян заносит над ним меч. Фэнг испариной покрылся и на секунду дышать перестал — он не желал себе подобной участи, поэтому выберет наиболее сильных и смышлёных заклинателей. Они будут ждать их до последнего, чтобы пойти в бой вместе. Решение главы Цзян вызвало ропот среди заклинателей, большинство из них уже нарекло отставших предателями и никакие доводы не слушало. Старшим настолько надоели пересуды, что они не выдержали и на повышенных тонах велели всем заткнуться и ждать. Ваньинь, конечно, понимал, что поступил импульсивно, но чем ближе они подходили к прошлому привалу, тем отчётливее звенела в голове интуиция. Рядом тёмная тварь, и, судя по тому, как быстро в его руках сгорели защитные талисманы, не одна. — Стоп! — Цзян Чэн поднял руку, и заклинатели остановились. Ваньинь прислушивался к шуму ветра. Дождь из противной мороси расходился в настоящий ливень. Видимость падала, и Ваньинь приказал отряду отступать к скалам. Спрятавшись от дождя, заклинатели наконец увидели искомую нечисть. Да и не одну. Пара десятков крупных особей Даолаогуя показались на тропе, с которой они только что ушли. Сверкнула молния, и монстры издали душераздирающий вой. — Откуда столько много? — прошептал один из заклинателей. — Они какие-то странные… Цзян Чэн прищурился, понимая, что адепты правы. Самцы и самки Даолаогуй различны, как небо и земля. У них разный яд, и они не отличаются стадным чувством. Две особи на одной территории, может быть, и уживутся, но появление десятка слишком странно. Тем более при обычной грозе. Бороться с этими тварями нужно либо открытым огнём, что при дожде сделать очень сложно, либо таким оружием, как Цзыдянь. «Нужна ловушка», — Цзян Чэн повернулся лицом к отряду, указывая на несколько человек. — Отправите отрядам, идущим следом, бабочку-вестницу с сообщением о Даолаогуях. Вероятно, они появились здесь неслучайно, будем считать, что это западня для нас. Остальным нужно подготовить ловушку в ущелье, через которое мы только что прошли. — Глава Цзян, вы думайте — это Вэни устроили? — У них есть осколок тёмного железа, мы знаем, что глава Вэнь проворачивает эксперименты над своими адептами. Почему бы не попробовать с нечистью. — Почему сейчас? Неужели они знают о наступлении. — Даже если и так… нет смысла сейчас об этом думать. — Цзян Чэн достал из мешочка кусок ткани, выкрашенной в чёрный цвет, на нём алым был нанесён знак, привлекающий нечисть. Ваньинь не хотел бы использовать эту проклятую штуку слишком часто. И дело даже не в том, что флаг источает тёмную энергию, просто его брат-идиот додумался чертить обратный символ собственной кровью. Объяснив это тем, что так флаг становится сильнее и привлечёт больше нечисти на того, в чьих руках он находится. Ваньинь тогда всё же не удержался и отвесил своему глупому братцу подзатыльник. «— Дело не в том, что эта штука будет сильнее и использует тёмную энергию, чтобы привлечь тёмных существ. Ты тратишь на них свою кровь и энергию, а это не какой-то дешёвый товар, чтобы орошать куски ткани, пусть и очень полезные в ночной охоте. Вэй Ин, подумай над краской для этих флагов, если намерен представить их миру заклинателей. Если они узнают, что твоей кровью можно усилить этот флаг, на тебя откроют охоту. Учитель Лань прав, нужно быть осторожнее и придумать регламент…» Ваньинь всё это в лицо прокричал совсем не спокойным тоном, но ему впервые показалось, что Вэй Ин задумался тогда. Сейчас же держа в руках флаг, привлекающий духов, Ваньинь понимал, что против нескольких десятков Даолаогуй он куда эффективнее, чем обычный начерченный краской. «Как же бесит!» — Я выманю их на себя. Вы тем временем расположите огненные талисманы по всему ущелью. Чем больше, тем лучше. Когда я окажусь с ними в центре ущелья, активируйте, а я прикончу их Цзыдянем. — Есть. Пропавшие адепты могли быть всё ещё живы, но Ваньинь уже на это не надеялся. Вероятность, что их план атаки известен врагу, выросла в разы. Также не исключался вариант с тем, что эти твари их тут просто дожидались, ведь было очевидно, что он или Вэй Усянь попробуют вернуть родные земли. Как только Саньду оказался под его ногами, Цзян Чэн взлетел и оказался за спинами ревущих тварей. Воспользовавшись моментом, он снёс нескольким особям головы Цзыдянем и поднялся вверх, активировав флаг, призывающий духов. Злобное и звериное рычание Даолаогуй звучало у него в ушах вперемешку с ветром. Капли дождя хлестко били по лицу, снижая видимость. Ваньинь тянул время, маневрируя и уклоняясь от ядовитых шипов злющих монстров. Пару раз ему удалось провести атаку и лишить головы пятерых. Цзыдянь разогревается до предела, и Ваньинь летит по направлению к лощине. Он понял, что ловушка готова, когда с неба посыпались огненные стрелы. Рёв тварей оглушал, под проливным дождем огненные талисманы быстро гасли, но всё же обжигали Даолаогуев. Благодаря поддержке заклинателей, которые обстреливали их с воздуха, Ваньинь сумел немного оторваться, чтобы иметь возможность нанести мощный удар по тварям. Ваньинь тренировал его с тех пор, как получил новое ядро. Контроль, медитации под успокаивавшие разум мелодии клана Лань — всё это помогло ему объединить свою собственную ци с силой меча и Цзыдяня. Единственное, что выводило его из себя, — требуется время для накапливания ци и удара. Вэй Ин, наблюдая за его тренировками, говорил, что всё дело в опыте. Выработать навыки можно только через повторы. Цзян Чэн и сам прекрасно это понимал, но меньше его это бесить не стало. — Какого гуя… — Ваньинь проглатывает ругательства, замечая наконец, что на скалах нет огненных талисманов. Но времени уже не было, Ваньинь начинает одновременно напитывать своим ци и Цзыдянь, и Саньду. Духовное орудие приобретает тёмно-фиолетовый цвет, и только тогда Ваньинь объединяет их вместе и выпускает в толпу Даолаогуев энергию, похожую на молнию. Краем сознания он успевает услышать сверху шорох ткани и голос командиров: — Расправить! Активировать! И после этих слов столб пламени поглощает ядовитых тварей, а его самого кто-то обхватывает за талию выдёргивает из огненной стены вверх. На землю они просто падают, слегка подпалённые и потрясённые тем, что приём сработал. Ваньинь не позволяет себе расслабиться, смотря, как заклинатели, стоя на мечах, накидывают на Даолаогуев горящие брезенты. Проходит несколько томительных минут, прежде чем всё затихает. Ваньинь ловит уставших и раненых заклинателей у самой земли и краем глаза запоминает того, кто спас его из огня. — И кто придумал сей чудесный план? — Цзян Чэн осматривает пострадавших хмурым взглядом, не обращая внимания на собственные повреждения. Он лишился как минимум тридцати хороших заклинателей, они, конечно, не мертвы, что уже хорошо. Но ожоги на руках и лицах… требуют обработки и лечения, а впереди бой с Вэньской армией. — Прошу простить меня, глава Цзян, но когда мы поняли, что бумажные талисманы бесполезны, решили воспользоваться нашими палатками, они ведь защищены от дождя. Вместе с бабочкой-вестницей мы послали просьбу в наш лагерь, и оттуда к нам поспешили на помощь. Мы закрепили огненные талисманы на изнанку и убрали их в мешки, чтобы они не намокли. Когда вы выпустили молнию, мы раскинули несколько над вашей головой, активировали и одновременно с этим смогли выдернуть вас. «Умелые черти!» — Ваньиню хотелось хохотать в голос от такого творческого подхода. — Мы готовы понести наказание! Возможно, с этим были согласны не все, но перед Ваньинем склонились без возмущений. Пожалуй, они сумели решить его дара речи. — С чего бы я должен вас наказывать? Был приказ сделать ловушку? Был. Вы его выполнили? Я считаю — да! Выпрямитесь! — скомандовал Цзян Чэн, подходя к раненым и осматривая повреждения. Сами заклинатели тоже будто опомнились от шока и стали обрабатывать друг другу раны и останавливать кровь. — Вы отлично справились, молодцы. — Ваньинь вернул Цзыдянь в кольцо. — Тем, кто не сможет участвовать в предстоящей битве, придётся остаться в тылу. На сегодня ваша битва закончена, надеюсь на вашу поддержку в следующих. Повернувшись к заклинателю, что спас его из огня, Ваньинь поклонился и искренне поблагодарил. Все присутствующие были приятно удивлены словами главы Цзян. Они ожидали вспышки ярости, выговора и обвинений, а получили похвалу и уверенность в том, что их участие в предстоящих битвах обязательно будет. Такой глава Цзян внушал уверенность и желание следовать за ним. Вернувшись в лагерь, они узнают, что потерянных заклинателей нашли, трое умерло от яда мужской особи Даолаогуя, а другим повезло схлестнуться с женской — их выздоровление займет много времени, но им сумели сохранить жизнь и вытравить яд с помощью огня. Пострадавших в сопровождении отправляют в тыл в один из захваченных надзирательских пунктов под ответственность Девы Цзян. Оставшиеся идут вперёд, готовые вступить в бой с врагом. Армия в несколько тысяч воинов с минимальными потерями преодолела переход через горы. Встретившись с партизанским отрядом из старших адептов Цзян, они распределились и вошли в подземный лабиринт, и через два дня, едва солнце укатилось за горизонт, вышли к Юньмэну, объятому паникой и огнём.

***

Двое суток назад… В нескольких сотнях ли от гор Юньмэна Вэй Ин вскинул голову и резко развернулся в сторону видневшихся горных вершин. Он ощутил странное покалывание в месте, где было раньше его золотое ядро, словно его ударило током. При взгляде на горы ему казалось, что над вершинами нависло тёмное облако. — Вэй Ин? — стоящий рядом Лань Чжань заметил его настороженный вид и задумчивость. Он посмотрел в том же направлении и не увидел явной опасности. Тёмный заклинатель не успел ответить Лань Чжаню — в их сторону уже спешили адепты с бабочкой-вестницей в руках. — Старший Вэй, глава Цзян прислал весть, что в горах они столкнулись с отрядом нечисти. Помощь не нужна, план не меняется. — Хорошо, — Вэй Ин от напряжения сжал кулаки. — Передайте весть на передовую главам, враг начал задействовать нечисть и, скорее всего, контролирует её с помощью Инского талисмана. Пусть соблюдают осторожность, ядовитая энергия таких тварей вырастет в разы. — Есть! — адепт быстро отправился исполнять приказ. Вэй Ин же двинулся к лодкам, в которых лежали куклы. В них заклинатели вшили талисманы, которые должны были обмануть зрение и чутьё врагов, заставив поверить, что перед ними восставшие мертвецы клана Цзян. Вэй Ин, конечно, догадывался о силе Инского железа, но если осколок даёт такую мощь, чтобы объединить нечисть… эти куклы не будут эффективны. Нужно усилить их, чтобы выманить большее количество врагов на себя. Он обещал Цзян Чэну не использовать собственную кровь для усиления своих изобретений. Обещал быть осторожным… но какая к чертям осторожность, когда на кону родной дом?! Разве не должен он отдать всего себя для победы? — Вэй Ин, ты почувствовал тёмную энергию на таком расстоянии? — вопрос Лань Чжаня заставил его вздрогнуть. В основном из-за того, что он слишком задумался и успел забыть, что тот рядом. — Что? Нет… не совсем, — у него не было времени, чтобы объяснять всё, но если он промолчит, станет только хуже. — После Курганов я более чувствителен к тёмной энергии, чем другие заклинатели. Меня словно что-то потянуло в сторону гор… — Это опасно? — нахмурился Лань Чжань — такое туманное объяснение не могло ему понравиться. Он подошёл ближе, чтобы окружающие их адепты не смогли услышать разговор. — Учитывая количество тёмной ци, у Цзян Чэна сейчас жарко, — усмехнулся Вэй Ин. — Если тебе нужно сейчас быть рядом с главой Цзян, иди, — Лань Чжань подумал, что с главой Цзян сейчас множество заклинателей, но того, кто прикроет спину от тёмных тварей, рядом нет. Возможно, он справится один, а Вэй Ину сейчас лучше быть с братом. — Что?.. — Вэй Ин в шоке смотрел на Лань Чжаня. Он задумался, не послышалось ли ему, но тот смотрел на него абсолютно серьёзно. — Это совершенно ни к чему. — Но ты можешь помочь главе Цзян! Вэй Ин, поймав взгляд Лань Чжаня, кажется, увидел проблеск беспокойства в янтарных глазах. «Так вот где можно подсмотреть за твоими чувствами…» — подумал он. Это и есть забота Лань Чжаня? Он готов поменять план на ходу, лишь бы я не сорвался? Вэй Ин вздохнул и признал, что разговор по душам с ним неизбежен. Ему придётся прямо попросить Второго молодого господина Лань держаться от него подальше. Не нужно взращивать чувства, которые обречены. Обдумывая, как лучше оттолкнуть Лань Чжаня, он всё отчетливее понимал, что не сможет отказаться от их общения. Ощущая, что пауза затянулась, Вэй Ин решает ответить: — Знаешь, Лань Чжань, всю нашу жизнь нас сравнивали. Мне приписывали таланты и истинный дух Ордена Цзян. Говорили о моей гениальности и изобретательности. Я номер один, а Цзян Чэн обречён остаться в моей тени. — Вэй Ин повернулся к Лань Чжаню, поймав его взгляд. Ванцзи, признаться, дрогнул от того, насколько тот был уверенным и пронзительным. — Болтуны, которые забывают о ряде важных факторов. У нас были одинаковые условия роста, одни и те же уроки, наставники. Мадам Юй одинаково нас муштровала и прививала знания. В отличие от меня, Цзян Чэн сперва думает, а потом делает, даже если на первый взгляд и не похоже. Его вспыльчивый характер создаёт у многих обманчивое ощущение слабости Цзян Чэна… вот только он живёт с таким характером и давно научился обращать его себе на пользу. — Вэй Ин сложил руки на груди, всё ещё вглядываясь в янтарные глаза собеседника. Он не находил в них протеста, а значит, всё сказанное было не зря. — Я уверен, ты поймешь меня как брат, который просто переживает за свою семью и может лишь положиться на их умения. На силу и знания Цзян Чэна, поэтому, Лань Чжань, верь в нас и не сравнивай. — Я не сравниваю и никогда не буду, — Ванцзи не считал молодого главу Цзян глупым, он сам видел, как тот действует в момент вылазки или при зачистке надзирательских пунктов. Любые сравнения сам Ванцзи считал неуместными — ему даже в голову не приходило сравнивать Цзян Чэна и Вэй Ина. После того как они вместе отправились на Курганы и спасли Вэй Усяня, Ванцзи понял, что Цзян Чэн готов защищать свою семью и у него достаточно для этого упрямства и возможностей. — Старший Вэй, Ханьгуан-цзюнь, — их разговор был прерван одним из командиров. — Лодки готовы, куклы и заклинатели готовы. Мы ожидаем вашего приказа. — Хорошо. — Вэй Ин посмотрел на реку, над которой стоял плотный туман. Солнце давно зашло за тучи, и сумерки окутали их вечерней прохладой. Вэй Усянь скомандовал спустить первые десять лодок на воду. В условиях полной темноты и плотного тумана нужно будет двигаться практически вслепую. — Будь осторожен… Эти слова вырвались у них одновременно и стали неожиданностью для обоих. Лань Чжань отвернулся первым и перелетел в первую лодку, тем самым возглавив войско. Вэй Усянь же остался в центре: так было удобнее всего применить тёмное заклинание, заложенное в куклах. Никто не проронил ни единого слова, весь путь сопровождался только ночными звуками да ударами вёсел об воду. Они плыли медленно, соблюдая осторожность, чтобы не врезаться друг в друга. Каждый заклинатель сдерживал собственные эмоции и желание вырваться вперёд. Каждый помнил напутственную речь Старшего Вэя, которую тот произнёс на обсуждении стратегии. — Достигнув границы озёра, вы по моему приказу подниметесь на мечи и покинете лодки. Под командованием Лань Чжаня вы полетите вперёд, только помните, что не стоит подниматься над туманом, иначе вас заметят. Я тем временем активирую тёмное заклинание и подготовлю нашу кукольную армию к бою. Ещё раз говорю вам, мне придётся задействовать и контролировать очень много тёмной энергии. Всё моё внимание будет сосредоточено на этом, а защитные талисманы я настоятельно советую вам приберечь на время уничтожения части Инского железа. Никого из вас не должно быть рядом, когда я начну работу с тёмной энергии, это понятно? — прищурился Вэй Усянь, оглядывая заклинателей перед ним. Первый строй только сильнее выпрямился, и почти все выкрикнули согласие. — Далее вам придётся остановиться и пропустить кукол вперёд — они первые примут удар на себя, в какой-то мере они ваши щиты, которые ещё и сражаться могут. Я понимаю, вам будет сложно сопротивляться инстинктам и принять тёмную энергию как своего союзника, но придётся это сделать. Удачи! — Да! Были, конечно, в толпе и несогласные, которые хотели, чтобы им на все сто обеспечили безопасность от тёмной ци. Но Вэй Усянь не собирался становиться нянькой. Все заклинатели подвергнутся испытанию на стойкость и способность защитить себя и других. За ночь они преодолели нужное расстояние и подобрались к водной границе Пристани Лотоса. Здесь их встретило первое препятствие — флотилия из десятка боевых кораблей и барж, которые защищали береговую линию. На широкой реке раскинулась сеть из вражеских судов, плотный туман пока что скрывал их от врагов, и Вэй Ин, выбросив руку вверх, дал приказ встать на мечи и подняться в небо. Он смотрел, как Лань Чжань с остальными скрывается в тумане, и считал про себя до тысячи. Он оказался окружён лодками, в которых остались куклы, и именно они должны прорвать водную баррикаду Вэней. Рядом с кукольными телами стояли бочки, наполненные порохом, на боку бочонков были вырезаны символы огня. Заклинатели тем временем, воспользовавшись эффектом неожиданности, прорвут защитный купол, вступив в бой с теми, кто поддерживает барьер. План, что они разработали, должен посеять ужас и панику. Вэй Ин не собирался проявлять милосердие; ведя про себя счёт, он вспоминает порубленные и искалеченные тела своих соучеников, совсем ещё мальчишек. Окровавленные тела дяди Цзяна и Мадам Юй, унижающие оскорбления в сторону его семьи и потухший взгляд брата, который лишился золотого ядра, слёзы шицзе… Сегодня, в эту ночь, он спросит с них за всё. Вэй Ин убирает Суйбянь за спину и извлекает из ножен Сяомин, который источает отрицательную энергию. Зрачок окрасился в алый цвет, и клинок воспарил над головой тёмного заклинателя. Вся его ненависть и ярость сливаются с тысячами душ, которые хранит Сяомин, и направляются в куклы, активируя вшитые в них талисманы. Сделав надрезы на обеих ладонях, чёткими движениями Вэй Ин рисует пальцами в воздухе красные символы, говоря твёрдым голосом слова призыва: — В смущении ресницы опустили, губы алые в улыбке приоткрыв. Не расспросив, вы добрые иль злые, глаза рисую, придите на призыв! Чэнцин легко легла в руки, и, повинуясь её мелодии, тысяча кукол поднялась вверх и полетела вперёд. Сам Вэй Ин, подхваченный тёмным вихрем, встал на меч. Пятнадцать кукол несли в руках бочки с порохом, и именно им Вэй Ин дал приказ поставить их в центр кораблей и барж, он контролировал их движения. Конечно, их заметили, скрываться он и не собирался. Стремительно летящие на них куклы стали полной неожиданностью для адептов Ордена Вэнь. Именно этой заминки и ждал Вэй Ин; заиграв мелодию быстрее, он усилил потоки тёмной энергии в куклы, отчего те смогли бороться с острыми мечами заклинателей и наносить им смертельные раны. — Что происходит?! — закричал один из заклинателей Вэнь, пытаясь отбить удары кукол, которые напоминали восставших мертвецов. — Кто посмел напасть? — надрывно закричал другой и тут же замолк, когда Силач Преисподней снёс ему голову. — Трубите тревогу! Дайте знать, что нас атакуют! — Поздно, — ухмыльнулся Вэй Ин и щёлкнул пальцами — огненная печать на бочках активировались. Прогремевший мощный взрыв стал сигналом для Лань Чжаня, который наблюдал за огненной полосой. Вэй Ин разделил кукол, отправив большую часть на помощь заклинателям, он парил над водной гладью, источая огромное количество тёмной энергии. В какой-то момент он понял, что получает её не только от меча. Под толщей воды, с самого дна, на его призыв отозвалась нечисть. Вода дрогнула, потом ещё раз, и, наконец, первые волны ударили по мосткам снося с ног врагов. Чего стоило заклинателям под командованием Лань Ванцзи устоять на ногах — отдельная история, но они справились благодаря тому, что сражались рядом как минимум по трое. Нахлынувшей волне они не сопротивлялись, а, извернувшись, присели к земле и задержали дыхание. — Чжулю, что это такое? — нотки истерики так и сквозили в голосе Вэнь Чао. — Немедленно останови их! Вы, недоумки, убейте их всех! — Господин… Звонкие переливы флейты слились со звуком боевого гуциня, создав единую волну, которая оглушила Вэней, отчего лишь некоторые удержались на ногах. Звук шокировал Вэнь Чао, который считал ниже своего достоинства как следует заниматься, Чжулю пришлось закрыть его собой, а потом отвести господина в тыл, но он не успел. Над водой яркими вспышками расцвели фиолетовые лотосы и белые облака, а на небе со стороны гор показались пион и голова быка. Над лесом появилась алая орхидея и золотая змея. Битва за Юньмэн началась…