Камин в нашем доме

— Генри, спускайся к ужину! — голос Реджины был каким-то безжизненным, впрочем, как и всегда. Усталость от должности мэра давала о себе знать, однако приближающаяся ночь не могла ей позволить сомкнуть глаз. Бесчисленное количество раз в её сны пробиралась спасительница, что с самого появления в Сторибруке стала каким-то непонятным образом влиять на духовное равновесие Миллс. — Мам, я понимаю, за что ты переживаешь, но пойми, что Эмма — моя мама. Такая же, как и ты. — неожиданно нарушил тишину сын. — Я не об этом, Генри. Я не голодна. — женщина посмотрела на нетронутую, и, конечно, как всегда, правильную пищу. — Можешь не мыть посуду. Я разберусь с этим сама, но позже. Мне нужно прогуляться. Покинув кухню, Реджина быстро дошла до прихожей, обув сапоги и быстро накинув пальто, не понимая даже, куда пойдет сейчас, но хотела только одного — остаться наедине с собой. Проходя по вымощенной дороге, женщина наткнулась на лавку Голда, в которой горел свет. Конечно, цели визита особо не было, однако что-то её подтолкнуло зайти внутрь. Нарушив данное себе обещание не подпускать никого близко к себе, Реджина почему-то задержала дыхание. — Мисс Миллс? Чем я обязан столь позднему визиту? — как всегда идеально выглаженный классический костюм, и едва уловимое во взгляде желание сделки, сразу бросились в тёмно-карие глаза. — Я по поводу Эммы Свон. — не давая эмоциям взять верх, Реджина продолжила. — Я понимаю всю сложность ситуации, понимаю, что ограничивать общение Эммы с Генри невозможно… — Я, конечно, не мистер Хоппер, но Вы пришли не за этим. — Голд подошёл к шкафу, поставив чашку с отбитым ободком на полочку, и повернулся к незваной гостье. — Люблю этот сервиз. — Я… — Да, Вы, Реджина. Знаете, есть зелье, что сможет унять духовные переживания, однако у него слишком непомерная цена. — Я не могу справиться с чувствами к ней. — Попробуйте заглянуть в них. Может, так Вы сможете найти ответы… — Голд видел метания обоих, однако понимал, что предначертано судьбой. — Помогите мне, Голд! — Реджина не хотела испытвать в принципе какие-либо чувства, ощущая пустую разбитость всё яснее и очевиднее. — Могу лишь дать зелье, что пусть и не поможет Вам признать чувства, но даст на них взглянуть со стороны. Оно ещё хранит магию. Магия здесь, повсюду. По крайней мере, в лавке. Видимо, насылая заклятие, Вы где-то просчитались. — Не учи меня уму-разуму! Сам опустил тонкости заклятья. — женщина начинала вскипать от безысходности. Её лёгкие всё меньше набирали в грудь воздуха, а при каждом взгляде на первую приехавшую словно обжигались пламенем, из-за которого душа начала новую, весьма болезненную жизнь. — За магию приходиться расплачиваться. Я попрошу у вас одну вещицу — указывая на наручные часы мэра, сказал Голд. — Пожалуй, я придумаю, как её использовать. — Берите, что хотите. — снимая часы и давая их в руки мужчине, женщина, по его просьбе села в кресло и закрыла глаза. — Сейчас Вы отключены от барьеров. Требуется только смотреть в себя. Почувствовав резкий толчок назад, Миллс будто очутилась где-то вдали от лавки, видя перед собой уютную гостиную кого-то дома. — А вот Вы и прибыли в нужное место. — В голове прозвучал голос Голда. — Будет интересно. Позади раздался щелчок замка. В прихожей стояла Эмма, уже снявшая кожанку и расстёгивающая сапоги, потирая уставшие ноги. — Реджина, наконец-то я дома. — Эмма как ни в чем не бывало прошла к ней, и добавила. — Прости, сегодня пришлось задержаться. Не могу наладить отношения с некоторыми людьми. — А со мной? — Что с тобой? — удивившись, задала вопрос Эмма. — Я хочу наладить отношения с тобой. — удивившись своей честности, как будто язык сам высказал это предложение, сказала Реджина. — У тебя всё в порядке? — смотря на неё, как на сумасшедшую, спросила Эмма. — Пойдём. — быстро взяв её за руку, будто делала это движение каждый день, Свон повела их в гостиную, где первом, что бросилось в глаза Миллс, оказался камин с их общими фотографиями в абсолютно незнакомых местах. — С тобой точно всё хорошо? — перестав оглядывать снимки, Реджина перевела взгляд на обеспокоенные зелёные глаза и махнула головой, будто стараясь что-то забыть. — Да, всё отлично… — видимо, Голд переборщил с магией. Стоит с ним после поговорить. Подойдя ближе, Эмма смотрела каким-то чужим взглядом прямо в душу, но он был отчего-то таким родным, что Реджина не вынесла и сделала шаг вперёд. — Погоди. — Эмма что-то бросила в другую сторону комнаты и потушила свет. Так будет лучше. Потеряв последнюю ниточку логики и здравого смысла, Миллс сделала шаг навстречу и положила руки на талию Эммы, отчего та лишь улыбнулась, яростно впиться в губы Реджины, отчего целый фейверк эмоций разразился где-то внутри. Покусывая нижнюю губу и будто предвкушая продолжение, Свон, накрыла ладонью бедро женщины, вырвав у неё тяжёлый вздох и почувствовав силу в её руках, что быстро поменяла их позиции. Однако, правая рука Эммы уже вцепилась в волосы Реджи, что только открыта рот, дабы дать шанс углубить поцелуй. Комок внутри сжимался всё сильнее, что нельзя было даже сравнить с пламенем, что будто нарушало их единение, а рука Эммы проникла внутрь джинс и нижнего белья женщины настолько быстро, что та успела лишь выдохнуть её имя, когда пальцы стали совершать немыслимые по ощущениям вещи, а мышцы уже собирались вслед за этим сокращаться. Глаза Эммы наполнились огнём, что не давал ей и слова сказать, однако следующий толчок выкинул женщину на самом трепетном месте, а на неё с интересом смотрел Голд. — Ну что, Вам понравилось? — не без удовольствия спросил Голд. — Ещё одно слово… — ещё не наладив дыхание, начала Реджина, однако её перебил звонок. — Ещё одно слово и тот дом, в котором Вы были, не станет настоящим, если вы не откроете входную дверь. — Но… Быстро пройдя к двери, Реджина разпахнула её, увидев перед собой довольное лицо Эммы. — Я нашла его. Я нашла дом. — показывая женщине фотографию из газеты, на которой была видна та самая комната с камином, Эмма улыбалась, а клубок нервов внизу живота Милс вновь затянулся. Реджине больше ждать не требовалось. Наклонившись к губам Свон, она почувствовала его. Она почувствовала счастье любви.