Черничный глинтвейн

Полгода назад Гарри и представить себе не мог, что будет ходить около входа в Выручай-Комнату, думая о Малфое. Но именно этим он в данный момент и занимался. Отсутствие Драко на сегодняшних занятиях прошло для Поттера фоном. Тот часто прогуливал уроки, неизменно завершая свой путь в Больничном Крыле, где клянчил справку об освобождении. Гарри казалось, что ветеранам глупо переживать о таких формальностях, но Драко будто пытался добрать потраченное на войну время. Не в плане учёбы, а вообще.

***

После того, как была одержана победа над Волан-де-Мортом, а Хогвартс подвержен действию мощных восстанавливающих чар, спешно собранная комиссия из представителей Министерства, Аврората и Хогвартса, посовещавшись, постановила организовать учащимся восьмой бонусный год обучения. Это было оправданной мерой, так как последние пару лет ученикам откровенно было не до занятий. ЗОТИ вообще хромало на обе ноги даже у тех, кто без проблем сдал СОВ, всё же ежегодная смена преподавателей сказывалась на закреплении материала не самым лучшим образом. Возвращаться к предыдущей модели взаимного поведения ни Поттер, ни Малфой не хотели. Слишком многое произошло. Драко не выдал Поттера Пожирателям в Малфой-мэноре, Гарри спас его от Адского Пламени в Выручай-Комнате. Потом Драко рискнул всем, бросив ему палочку перед финальным поединком с Волан-де-Мортом, а Гарри месяц обивал пороги министерства, давая показания, чтобы вытащить из-под следствия аристократическую семью. После того, как лорд Малфой снова занялся бизнесом, леди Малфой — шоппингом, а Драко, несмотря на всё беспокойство Поттера, явился на праздничный ужин в честь начала нового учебного года, казалось, всё стало, как прежде. Почти. Потому что, встретившись глазами с Малфоем, Гарри не скривился брезгливо, как делал раньше, а вздёрнул брови в молчаливом вопросе «всё в порядке?». И Драко в ответ не стал морщить нос, а кивнул и вздёрнул подбородок: «всё хорошо, а у тебя?». Внутренняя политика Хогвартса тоже была пересмотрена. Вместо четырёх столов в Большом Зале Хогвартса установили два десятка круглых, не мешая бывшим соперникам сидеть вперемешку. Ученики по-прежнему ночевали в спальнях своих факультетов, но смягчились требования к форме. Желающие могли носить простые чёрные мантии без факультетских отличий, лишь с гербом Хогвартса. Седьмому и восьмому курсам упразднили комендантский час и сняли лимиты по посещению Хогсмида, но ввели дополнительные занятия по физподготовке. У получивших высшие баллы имелась возможность зачисления в Аврорат по усечённой процедуре, поэтому посещали их с энтузиазмом. Но после полосы препятствий с ног валились даже Гарри, Рон и Гермиона, год партизанившие по лесам, что уж говорить об остальных. Малфой называл физподготовку ерундой, а стремление стать аврором — блажью. — В войнушку не наигрались, — неприязненно бурчал он, сидя где-нибудь в тенёчке с очередной мнимой травмой и экономическим справочником в руках. В дни физподготовки Малфой отсутствовал и на прочих занятиях чаще обычного, поэтому Гарри не придал этому особого значения. Но после обеда к нему пришла путающаяся в лапах призрачная мантикора, нетрезвым голосом буркнула что-то о Выручай-Комнате и рассыпалась голубыми искрами. Пьяный Малфой в Выручай-Комнате был явлением необычным. После потраченного на починку Перемещающего шкафа года и чудом удавшегося спасения из Адского Пламени тот вообще старался обходить восьмой этаж десятой дорогой. За нетрезвой мантикорой Гарри наблюдал на пару с Роном, до этого пытающимся склонить Поттера к дружескому соревнованию по квиддичу. Но после того, как Патронус исчез, Уизли прочистил горло, со вздохом вычеркнул его фамилию из списка участников и жестом велел валить. — Если нужны будут собутыльники, вот этих не зовите! — крикнул Рон ему в спину, посылая сложенную вдвое копию списка. Гарри спрятал послание в карман, хмыкнув от того, с какой ответственностью Рон подошёл к организации завтрашней игры. — А если вдруг там, куда идёшь, встретишь кого-то из списка, не скупись на Агуаменти! — ещё громче крикнул Рон.

***

Несмотря на догадки и подозрения, пьянки в Выручай-Комнате не было. Был камин и скукожившийся на диване Малфой. Вокруг витал лёгкий запах камфоры, а по страдальческому стону Драко можно было предположить, что тот в кои-то веки заболел по-настоящему. — Эй, — Гарри потормошил Малфоя за плечо, добился недовольного скулежа и решительно прижал ладонь ко лбу белобрысого страдальца. Драко дёрнулся под показавшейся ледяной рукой, потом вздохнул и, не открывая глаз, попытался потереться лицом о ладонь Гарри. Запах камфоры оброс нотками апельсина и гвоздики, и Поттер, уже сталкивавшийся с похожими симптомами, резко отдёрнул руку. — Пресидиум Савитатис, — Гарри взмахнул палочкой, использовав комбинацию заклинания головного пузыря, и искрящаяся плёнка покрыла нижнюю половину его лица. Ассоциирующийся с домашним рождественским уютом запах глинтвейна тут же исчез, и скрутившее внутренности возбуждение отступило. — Малфой! — воскликнул Гарри, снова принимаясь тормошить находящегося в прострации слизеринца. Несмотря на улучшившиеся отношения между ними, Поттер сомневался, чтобы Драко вот так, ни с того, ни с сего, приглашал его провести вместе течку. Обычно такое проделывали уже устоявшиеся пары, а «ни к чему не обязывающее взаимовыгодное сотрудничество» подробно оговаривалось заранее. Применив «Пресидиум Савитатис» и «Агуаменти» последовательно, Гарри удалось привести Малфоя в чувство, но довольным от проделанных действий тот не выглядел. — Какого дракла?! — возмутился отстукивающий зубами чечётку слизеринец, вытираясь от воды так брезгливо, будто влетел лицом в паутину. — С таким отношением к пациенту целителем ты точно не станешь! В попытке высушить подушку, Драко взмахнул палочкой, но вместо тёплого потока в воздухе возникли клубы чёрного дыма. — Проклятие! — рыкнул раздражённый Малфой. — Да что же не так сегодня?! — Не стоит колдовать во время течки, — Гарри решительно вытянул палочку из пальцев Драко и взмахнул своей, трансфигурируя тощий плед, в который зябко кутался Малфой, в большое и пушистое одеяло. — Второго случая Адского Пламени эта комната может не пережить. Драко, тянущийся за своей палочкой с возмущённым выражением лица, отдёрнул руку. — Чем тебе помочь? — тактично поинтересовался Гарри, желая всё-таки выяснить причину, по которой Малфой позвал его. — У меня болит всё и сразу, а мадам Помфри вчера обещала проклясть меня, если ещё раз объявлюсь в Больничном Крыле, — пожаловался Драко. — Может, она всё-таки воплотила свои угрозы? Тогда идти туда точно не имеет смысла, да я и не смогу. Можешь притащить Бодроперцового зелья? И болеутоляющие. И что-то от тошноты. — Мерлин, Малфой, это что, твоя первая течка? — уточнил Гарри, убедившись, что Драко не понимает, что с ним происходит. — Уйми свои грязные фантазии, — сурово велел слизеринец. — Я вообще-то бета! Наверное подцепил этот ваш, — он задумался, — грипп! — Эдак тебя проняло! — фыркнул Поттер, вспомнив, что Деннис Криви недавно делал очередной экскурс в мир магловских болячек. — Скажи ещё, что это ветрянка! Малфой выпучил глаза и немедленно оттянул ворот, проверяя себя на предмет присутствия красных прыщей. — Ты смеёшься надо мной, — надулся Драко, бросив взгляд на лицо гриффиндорца. — Диагностировал бете течку, тоже мне, — пробухтел он, сильнее кутаясь в одеяло. — В эти дни, да будет тебе известно, люди тяготеют к совокуплению. А мне хочется сдохнуть. — Тебе восемнадцать, — пожал плечами Гарри. — Чем позже они начинаются, тем болезненнее происходит перестройка. — Да прекрати уже об этом! — возмутился Малфой, шаря руками под одеялом. — Я не… Парень запнулся, а его глаза изумлённо округлились. Что Драко там нащупал, можно было только догадываться, но похоже, вера в диагностические способности Поттера была восстановлена. — Послушай, — мягко заговорил Гарри. Лицо Малфоя приняло до того потерянное выражение, что было жалко смотреть. — С тобой всё в порядке, — с уверенностью объявил Поттер. — Ты плохо себя чувствуешь, но это пройдёт. — Когда? — уточнил Драко, по уши натягивая одеяло. — Когда проснёшься, — кивнул Поттер. — Не думаю, что смогу уснуть, — пробормотал Драко, обмозговав этот вариант. Его лицо снова болезненно скривилось, и парень прижал руку ко рту, пережидая приступ тошноты. — Что это? — удивился он, только сейчас ощутив плёнку на нижней части лица. — Чтобы не чувствовать запаха, — пояснил Гарри, указывая на своё лицо. Драко сощурился, после чего окинул Поттера подозрительным взглядом. — Ты ведь альфа, — полувопросительно проговорил он. Гарри кивнул. — А у меня типа течка, — продолжал мысль Драко, избегая называть себя омегой. Поттер снова кивнул. — И я пахну? — с непередаваемой интонацией уточнил он, морща нос. — Чем? Гарри ожидал несколько другого вывода и готов был уверять, что он-де себя контролирует, но если Малфой нервничает, может уйти. — Глинтвейном. Устав сидеть на выданной Комнатой деревянной табуретке, Гарри трансфигурировал её в мягкое широкое кресло и с наслаждением откинулся на спинку. — Глинтвейном?! — переспросил Малфой так, будто Гарри только что признался, что он алкаш. — Ну, — замялся Поттер, — апельсинами, гвоздикой, немного камфорой. — Ах, ну да, — буркнул Драко, — что я хочу от человека, который добавляет в глинтвейн камфору! — В целом похоже, — пожал плечами Гарри. — А ты… ну, — Малфой замялся, — возбуждён? — Ага, — саркастически отозвался гриффиндорец, — ты так эротично корчишься от боли. — Грешно смеяться над больным, — оскорблённо заметил Малфой, кажется, перестав волноваться о возможных домогательствах. А Поттер похвалил про себя моду магического мира. Под просторной мантией можно было спрятать ядерную боеголовку, не то, что свидетельство мужского возбуждения. — Ты не болен, — проворчал Гарри, — в любом случае, зелий сейчас лучше не пить, и ограничить направленное магическое действие. Так что засыпай сам, без «Соппоро». — Но у меня болит живот, — заныл Малфой и вдруг встрепенулся. — Может, это аппендицит? — Можно использовать грелку, чтобы снять мышечный спазм, — предложил Гарри, отвечая на предыдущий вопрос. Упомянутая вещь тут же упала ему на колено. — Нельзя греть живот, если аппендицит, — проворчал Малфой, снова копошась под одеялом. — У тебя болит справа при надавливании? — уточнил Гарри, делая себе заметку оградить впечатлительного Малфоя от жизнеутверждающих поучений Денниса. Как и Гарри, тот планировал учиться на медика, но никак не мог решить — на магловского или магического. Поэтому младший Криви декламировал вслух всё подряд для лучшего запоминания, а заинтересовавшимся организовывал углублённые лекции. Судя по молчаливому пыхтению Малфоя, тот был недоволен тем, что у него не болит при надавливании. На заполняемую водой грелку Драко косился так, будто это было приспособление для какого-нибудь извращения. — Можно ещё мокрую тряпку на лоб положить, — предложил Гарри, когда Малфой утащил грелку под одеяло. Поначалу тот отнёсся к идее прогревания скептически, но через несколько минут лицо Малфоя расслабилось, а веки начали тяжелеть. Услышав второе предложение, слизеринец возмущённо вскинулся. — Я тут замерзаю до полусмерти, а ты опять хочешь устроить водоразлив! — проговорил он. — Нет! — Как скажешь, — покладисто согласился Поттер и встал. — Ты куда? — успокоившийся было Малфой снова вскинулся. — В библиотеку, — повёл плечом Гарри. — Я зайду к тебе через пару часов, — осторожно добавил он, так как взгляд Малфоя изображал разочарование и сомнение в умственных способностях одновременно. — Ты оставишь меня здесь одного? — уточнил Драко таким тоном, что Поттер немедленно устыдился своего интеллектуального порыва. — А если это всё-таки ветрянка, и мне станет хуже?! Ты знаешь, что взрослые иногда умирают от ветрянки, Поттер? Ты хочешь через пару часов найти здесь моё остывающее тело?! Я даже колдовать не могу! Как я позову на помощь, если что?! Сражённый количеством не лишённых смысла аргументов, Поттер послушно сел обратно в кресло. Идея волочить Малфоя через весь замок в Больничное Крыло явно не была удачной, как и вариант вызвать мадам Помфри. С учётом их с Малфоем натянутых отношений, пожилая целительница скорее упокоит его навечно, выяснив, из-за какого пустяка её побеспокоили. — Ладно, я побуду здесь, — проговорил Гарри так, будто сам принял такое решение. В ответ на это Комната выдала ему стол и гору книг по истории древних артефактов. Похоже, она знала толк в сублимации*.