Секреты

Наиб открыл глаза и поморщился, привыкая к полумраку после яркого лобби ожидания. Сегодня им предстояло играть на побережье деревушки и было совсем не трудно понять где оказался выживший. С одной стороны морская гладь, с другой - ветхая лачуга. Кажется, охотники любят проверять именно это место?.. Как бы наемник не пытался сохранять хладнокровие, сердце все равно предательски сбилось с ритма, а из-за лачуги вынырнула стройная фигура проклятой монашки. Безжизненное кукольное лицо безошибочно повернулось в сторону Субедара, буквально просверливая того горящими угольками глаз, но сама Апостол направилась совершенно в другое место, продолжая поиски более "сладкой" цели. Наиб вздохнул, разжимая кулаки и уставившись в свои ноги. Дай ему возможность, он бы превратил охотников в жертв, но приходилось только каждый раз смотреть как его обходят в начале матча, лишь одаривая презрительным взглядом. Правильно, он придет сам как только уставший союзник совершит ошибку, отправляясь на растерзание. Как обычно... Не желая терять секунды, Наиб стряхнул наваждение и отправился к шифровальной машинке. Да, эта часть работы у него выходила не очень хорошо, но что делать, когда каждое мгновение на счету? Тем временем охотник уже нашел кого-то и, судя по тоненькому возгласу, это была танцовщица - уже раненная. Не прошло и пары минут, как девушка упала, разрезая вторым криком притворную тишину деревушки. Но к этому моменту загорелись уже два фонаря у машинок. Шанс на то, что они выберутся из этой дыры сегодня был. Спасать от этой охотницы не сильно хотелось, но во всяком случае это было проще, чем от желязяки, из-за которого под ногами буквально загоралась трава и одежда. - Я иду, - скорее сам себе тихо сказал наемник, следя за тощей фигурой у пыльного кресла и отталкиваясь от ближайшего дерева, в считанные секунды оказываясь рядом. На спину тут же опустились тонкие, но острые когти черной кошки, такой же тощей и унылой как и ее хозяйка. Было больно и, кажется, когти впились как раз в старые шрамы, прошивая насквозь накидку. Наиб застыл, стискивая зубы и смотря прямо в безжизненные глаза Апостолу, которая, не церемонясь, занесла свой самодельный крест и опустила прямо на плечо наемника, острым краем прошивая одежду и оставляя длинный шрам на ткани. Было безумно больно, но именно это помогло выйти из ступора, позволив Субедару скинуть шипящую кошку со своей спины и стащить танцовщицу со стула. Мерк и представить себе не мог какую боль испытывала эта бедная девочка с ее хрупким телом, но каждый раз восхищался этим желанием жить. Вновь ускорившись, он позволяет себе перевести дух и замечает краем глаза Нортона, с неохотой направляясь к нему: вправить вывих в такой ситуации у товарища выйдет лучше, чем у самого наемника. Нортон без слов выполняет свою работу и хлопает Субедара по спине, заставляя того морщится из-за свежих ранок от когтей. - Если свалим оба, с меня ужин. Настроению Кембелла можно было только позавидовать, и Наибу оставалось только поверить ему, тихо усмехаясь, перенимая частичку чужого азарта... Но надежда с каждой минутой все больше испарялась и вовсе исчезла, когда первая выжившая все-таки с грохотом улетела обратно, растворяясь с дымом в сумеречном небе. Всего одна машинка и код будет у них на руках, но Апостол неустанно следует за раненным Нортоном: тот порядком разозлил ее, заставив выронить прямо из рук павшего путешественника. Тот сразу же уменьшился и исчез в траве. А вот Кемпбелл, тяжело дыша, в который раз перескакивал через окно на корабле и чувствовал, как гудит каждая мышца от таких пробежек. Магнитов не осталось, да и последняя машинка не скоро заведется... Все же ловит визгливую кошку и падает на землю от сильного удара по черепушке. В голове страшно гудело, а перед глазами щелкали искры, сопротивляться сил совсем не было. Охотница наклоняется, непривычно ласково гладя кошку между ушей, а потом переводит немигающий взор на жертву и с легкостью поднимает за ворот, будто беспомощного котенка. Охотники далеко не все разговорчивы в матчах, будто и вовсе не могут - но взгляд женщины трудно не понять. Ей хотелось уже закончить игру, но отпустить троих она себе позволить не могла, тем более после того, как прямо из-под носа пропал юркий путешественник. Из-за него, Нортона. Наиб озирается в поисках Курта: его помощь сейчас бы не помешала. И, заметив его маленькую фигуру где-то среди травы, сразу срывается с места, отправляясь на спасение. Долго не церемонится, чудом уворачиваясь от удара тяжелого креста, и отвязывает своего товарища. Под звуки сирен в головах обоих кипит только одна мысль: надежда в этот раз сбежать. Выброс адреналина в кровь заставляет забыть и о сломанном ребре Нортона, и о том, что разозленная охотница следует по пятам, с каждой секундой становясь ближе из-за своих широких шагов. И он бежит, видя издалека свет лампочки у наполовину открытых ворот. Но один удар и он чувствует, как на спине выступает длинная полоса, разрывая плоть, а ноги непослушно подкашиваются и их хозяин падает на грязный песок, а сверху на его исполосованную спину опускается тяжелая нога Апостола, намертво прижимая к земле. Кемпбеллу остается только поднять голову и смотреть с каким сожалением Наиб сдерживает себя, убегая в открытые ворота вслед за Куртом...