«атакующий титан»

      Всегда очень интересно наблюдать за рассуждениями людей об их видении финала истории и концовки для каждого из героев. Обсудить всегда есть что – в «Атаке Титанов» огромное количество интересных и многогранных персонажей, и никто не следует принципу «чем дальше от главного героя, тем меньше нужно показать». Однако, эти обсуждения не выходят за рамки «неопределенности», потому что сюжет непредсказуем и трудно понять, как лягут карты. Мы лишь знаем, что нужно отдельным героям, но никак не то, что должно с ними произойти. Их порывы, желания, стремления не определяют напрямую их будущее, которое зависит в первую очередь от выживания. Кроме двух персонажей.       Сегодня мы поговорим о фатализме, который присущ размышлениям о конце истории для Леви и Микасы.       Фатализм – вещь достаточно обыденная в человеческой природе. В хаотичной структуре вселенной человеку необходимо привести некоторые явления к общедоступной структуре посредством поиска взаимосвязи между ними. Это называется детерминизмом, и на его основе строится фатализм – вера в предопределённость событий.       Почему же именно в судьбе Аккерманов люди видят некоторую предопределенность? Догадаться не сложно: в сто двенадцатой главе манги, Эрен рассказывает Микасе и Армину про «аккерсвязь» – заложенную в генетическом коде функцию, заставляющую представителей рода Аккерманов привязываться к человеку, которого признают достойным своей службы. Аккерман находит того, кого признает лучше или сильнее его самого, и через стремления этого человека реализует свои огромные возможности.       Наличие подобной связи все еще под вопросом, учитывая слова Зика, опровергающие эту теорию. Даже при первом прочтении можно догадаться, что Эрен давит на самое больное в Микасе и Армине, чтобы заставить их не втягиваться в грядущие события, не спасать его и не помогать. Что же до сих пор заставляет видеть в судьбе Аккерманов закономерность?       У Леви, Микасы, Кенни есть определенный человек, который придал смысл всем их действиям, определил их цели, заполнил определенную пустоту, которая не давала им трезво оценить ни мир, ни свое место в нем. Каждые три раза это оказывался человек, умеющий достучаться до «спящих» качеств, помогая реализовать потенциал.       История с «аккерсвязью» хорошо ложится в эту закономерность, и из нее вытекает уже следующая: пока цель, заданная выбранным человеком, живет в Аккермане, тот продолжает жить, но стоит её осуществить, то Аккерман умирает. Этот вывод исходит из схожести судеб Кенни и Леви. Человек, подаривший Кенни цель и мечту, умирает, но Кенни живет до того момента, пока не понимает, что его мечте не сбыться. Он не борется за жизнь и сдаётся.       После смерти Эрвина Леви одержим идеей выполнить не сдержанное обещание, после взрыва тачки он ни о чем другом уже думать не может. Надежда, отражающаяся в Эрене, которая была вторым по счету катализатором его действий, умерла в разочаровании. Единственное, что ведёт его – отдать долг Эрвину. Мы даже можем предположить, что Леви чувствует приближающуюся смерть, когда после гибели Ханжи говорит «увидимся».       Бесполезность существования, которая предстаёт перед Аккерманами в перспективе жизни без отдельного человека пугает их. Микаса практически сдаётся, когда думает, что Эрен погиб в бою, готова отдать себя в руки смерти и лишь в последний момент вспоминает «заложенную установку» Эрена – бороться до конца.       Цель Аккерманов зависит в первую очередь от определенного человека, а не от огромной цифры людей. Из-за своих невероятных физических способностей они повышают свои шансы на выживание в бою до запредельных для большинства героев процентов. Но из-за закономерностей, что были выведены ранее, и из-за возможной «аккерсвязи» складывается представление о неотвратимости смерти Леви и Микасы.       Фатализм отображает идею того, что человек не имеет возможности выбирать то, что с ним случится. Что его рождение определяет то, как он умрет, как сложится его судьба и к каким людям и изменениям она его приведет.       Действительно ли существуют взаимосвязи? Действительно ли Аккерманы становятся заложниками выбора, сделанного их природой? Чтобы попробовать ответить на эти вопросы мы обратимся к Микасе в последних главах манги. Она снимает со своей шеи шарф, носит его с собой, но не надевает. Шарф отображал ее зависимость от Эрена, ее преданность и покорность. Подобные действия указывают на ее несогласие со статусом безвольного человека, не способного посмотреть дальше объекта ее привязанности. Она не отказывается от своих чувств, готова простить Эрену все, что он совершил, но начинает действовать так, как она сама видит ситуацию, а не по чужому мнению.       Свобода выбора – право, которое остается за ней и которое она реализовывает, выбивает её из общей структуры закономерностей. Выбор, который она совершает, отрывает ее от предопределенности, и мы не знаем, как сложится ее судьба. Ее решение ставит под сомнение всё, что описывалось раньше. Верно ли тогда утверждение, что единственный исход для Леви – уйти в мир иной вслед за Эрвином?       Полностью ли свободны Аккерманы? Свободен ли хоть кто-то в контексте «Атаки Титанов»? Чтобы ответить на эти вопросы мы должны обратиться к наличию фатализма в общей концепции истории. Но это тема последующих частей.