Чувство лёгкости

      Когда на орден Гусу Лань напала стая вэньских псов, Лань Ванцзи был среди тех, кто сражался в первых рядах, гонимый страхом за дом, семью и будущего мужа, который пропал в начале битвы, крикнув, что встретятся позже — Вэй Ин отправился помогать детям вместе с группой из шести заклинателей-учеников. Второй Нефрит клана Лань сражался, не жалея сил, помогал раненным в силу возможностей и ситуации, сразил мечом, должно быть, более пятидесяти человек.       Облачные Глубины всё равно были сожжены. Глубоко и часто вздыхая, удерживая меч на остатках сил, Лань Ванцзи смотрит на дым, сливающийся с ночью, на пепел, опадающий на его белоснежные крылья, на окропленную кровью землю и адептов, выживших и уставших, которые помогают более серьёзно раненным. Погибших немало, дома сожжены, как и дорогой сердцу библиотечный павильон, цзинши, их с Вэй Ином дом, сгорел немного, едва задетый огнём, потому что находится в отдалении от других зданий. Павильоны можно отстроить заново, но погибших не вернуть.       Сжав Бичэнь сильнее и вернув его в ножны, Лань Ванцзи, едва взмахнув крыльями, из-за чего пепел слетает на землю, отправляется в центр Облачных Глубин.       Среди старейшин потери всего две, и его дядя цел. Брат встречает его скорбным выражением лица, и что-то внутри второго Нефрита клана Лань рушится, отдавая громким звоном. Юноша не хочет верить в то, что его наречённого нет в Облачных Глубинах.       — Орден Вэнь забрал его, — раздражённо бросает дядя, отвечая на не высказанный вопрос вместо старшего племянника.       Взгляд почтенного учителя ордена Гусу Лань делается раздражённым, и Лань Ванцзи никогда не видел дядю таким. Обычно это раздражение направлено на Вэй Ина или их связь с Лань Ванцзи, однако в этот раз — на псов из ордена Вэнь.       — Ванцзи, — говорит брат, и второй Нефрит заставляет себя посмотреть на главу ордена, — мы его вернём. С Вэй Усянем всё будет в порядке, я обещаю. Мы все, — мужчина обводит старейшин взглядом, и все до единого кивают, — у него в долгу.       Позже Лань Ванцзи узнаёт, что Вэй Усянь не только помог детям их ордена спрятаться, но и пришёл на помощь старейшинам клана, которые ранее не питали к нему добрых чувств. Не прибудь Вэй Усянь вовремя, Лань Сичэнь мог или сбежать (что он намеревался сделать), или был бы убит, как и его дядя, которому юноша, пока ещё приглашённый ученик, помог, не мешкая. Вэнь Сюй забрал Вэй Ина, когда тот не смог отразить удар заклинателя и упал, раненный в грудь. Для Ордена Вэнь эта плата была достаточна — к тому же, они и так понесли потери большие, чем, должно быть, рассчитывали, нападая на Облачные Глубины.       Шесть месяцев подряд Лань Ванцзи сражался против Вэней. Рядом с ним, атакуя с невероятной злобой, бился Цзян Ваньинь, которые желал найти Вэй Ина не меньше второго Нефрита.       Орден Юньмэн Цзян пострадал не меньше Гусу Лань, но им удалось спастись и выжить, потому что орден Лань сумел вовремя придти на помощь будущему союзнику (хотя формально они уже являлись таковыми). Цинхэ Не пострадали самую малость, потому что Лань Сичэнь также предупредил и названного брата. Цзинь Гуаншань сидит в стороне, в своей золотой башне, не принимая участия и предпочитая оставаться наблюдателем до тех пор, пока не станет ясно, кто одержит победу.       Очередной пёс Вэнь попадает под его меч, и тело падает на камень.        Цзян Ваньинь рядом рычит, взмахивает фиолетовыми крыльями и разрубает врагов, потоками ветра отбрасывая тех, кто решает напасть сзади.        Лань Ванцзи инстинктивно пытается сделать взмах собственными крыльями, но те тяжелы, словно налились свинцом, и мужчина — он уже не юноша, — сжимает меч сильнее, разрубая врага на части в разрез правилам Гусу Лань и устоям, просто потому что он зол и желает отомстить тем, кто отнял его часть души. Жгучая месть утихает сразу, Лань Ванцзи тяжело вздыхает и убивает следующего, протыкая его и разрезая живот другого врага.        Вэнь Чао — Вэнь Сюй уже мёртв, Лань Сичэнь убил его почти три месяца назад, — злорадно смеётся, встав поодаль от них. Вэнь Чжулю стоит рядом, убивая любого, кто попытается приблизиться к его господину, и эта картина взывает у Лань Ванцзи только отвращение. Крылья за спиной обоих Вэней — красные, и у наследника ордена они яркие, в то время как у его верного пса — более тёмного цвета.        Сжав меч сильнее, кивнув Цзян Ваньиню, что понимает его уже почти также, как и Сичэнь, Лань Ванцзи бросается в бой и в момент, когда подносит Бичэнь к шее наследника Солнца, требует ответить, что случилось с Вэй Ином. Цзян Чэн прижимает Сжигащего ядра ногой к камням, прямо на лопатки, одну руку топчет, не позволяя дотронуться до себя, и вторую пригвождает Саньду, вырывая из горла вэньского пса крик.        Страшная улыбка, которая играет на лице наследника Цзян, должна вызывать страх, но Лань Ванцзи слишком занят сейчас, чтобы среагировать на это как следует.        — Вэй Усянь? — смеётся Вэнь Чао, будто к его горлу не приставлен меч. — Он мёртв. Он сдох на горе Луанцзань! Как жаль, ведь без пары оттуда не взлететь. Ах, а ведь…        Договорить наследник Цишань Вэнь не успевает: Лань Ванцзи тут же перерезает горло Вэнь Чао, и его дыхание сбивается, когда тело пса падает у его ног. В голове набатом бьют слова Вэнь Чао, отдаются эхом, и внутри у мужчины холодеет, перья будто становятся ещё тяжелее, и сердце, кажется, прекращает биться.        Вэнь Чжулю умирает вслед за своим господином, и Цзян Ваньинь буквально мечет молнии, развернув Цзыдянь, отданный ему на время войны Юй Цзыюань. Хлыст бьёт по камням, и пыль взмывает вверх.       — Они все лгут! — кричит наследник Цзян, прикрывая глаза и тяжело дыша. — Он не мог умереть!        У самого Лань Ванцзи нет слов. Если мужчина откроет рот, из него вырвется только крик.        Чтобы не причинить вреда ни себе, ни товарищу, второй Нефрит убирает Бичэнь в ножны, и меч на его поясе словно бы тоже становится тяжелее, чем был когда-либо. Глянув за спину, мужчина поджимает губы и не знает, верить ли ему в слова псов Вэнь.        Смерть второй половины души, наречённого Небесами, знаменуется оголившимся крыльями, или они становятся лишней частью тела, которой они никогда не смогут двинуть, или цвет меняется на чёрный, точно изображая смерть.        В день, когда Солнце падает, Лань Ванцзи ничего не ощущает. Среди всех желаний в его сердце есть одно: скорее вернуться в орден и закрыться в доме, до конца жизни уйдя в медитацию, и вместе с тем он ощущает что-то странное в груди, и на секунду мужчине почудилось, будто его крылья снова двинулись — скорее всего, то действительно было всего лишь помутнение сознания.        Трель флейты, раздавшейся в разгар битвы, встряхнула всех заклинателей; поток тёмной энергии поднял мертвецов, и те восстали против Вэней, оказав непосильную поддержку. Кто бы ни был тёмным практиком, кто бы не помог им в этой победе, он исчез, ничего не оставив после себя, кроме шлейфа тёмной ци, скоро исчезнувшей.        Поздним вечером, как они и привыкли, Цзян Ваньинь заходит в покои Лань Ванцзи, садиться у самого входа и пьёт вино. Мужчина лишь пару раз смотрит на наследника Цзян, отрывая взгляд от гуциня, а после продолжает играть вновь. Для каждого из них это — поддержка, потому что они почти одинаковы в своём горе, только Лань Ванцзи потерял наречённого и часть его души, а Цзян Ваньинь — брата, которого обещал назвать таковым, стоит им встретиться вновь.         — Когда вы поговорите с Сичэнем? — спрашивает Лань Ванцзи.        Прежде, чем он исчезнет из жизни родных и друзей, мужчина хочет удостовериться, что всё останется в порядке, насколько это возможно.        Цзян Чэн морщится и вскидывает помутневший от алкоголя взгляд на второго Нефрита.        — Никогда.        — Цзян Ваньинь.        Наследник ордена громко фыркает.         — Я не считаю это справедливым, ясно? — бросает Цзян Чэн в грубой манере. — Как я могу претендовать на что-то подобное, когда ты и он…        — Ты это заслуживаешь, и мой брат — тоже.       Резко выпив весь сосуд в десяток глотков, Цзян Ваньинь нетвёрдо встаёт на ноги.         — Я сделаю это только потому, что я пьян.        Лань Ванцзи заставляет гуцинь замолкнуть и наблюдает, как наследник Цзян покидает его покои. Второй Нефрит надеется, что теперь его брат станет чуточку счастливее.        Тишина накрывает покои, выделенные ему в Цинхэ, всего на несколько мгновений. Лань Ванцзи продолжает играть, но в этот раз мелодия, что льётся из-под его пальцев, не та, что предназначена для успокоения духа. Эту мелодию второй Нефрит создал сам, надеясь сыграть в день их свадьбы Вэй Ину, и пусть эти надежды останутся несбыточной мечтой навсегда, Лань Ванцзи будет играть их песню каждый день.        Внезапно что-то громыхает за дверьми, и мужчине приходится прерываться. Бичэнь тут же оказывается в его руках, но лишь на минуту. Слышится приглушённый голос, смутно знакомый, а после двери открываются, и внутрь покоев заходит человек, прикрытый тёмной мантией. С проклятиями, срывающихся с уст, заклинатель откидывает капюшон, и все слова застревают в горле Лань Ванцзи.        Живой, немного потрёпанный и бледный, с отросшими волосами, Вэй Ин стоит перед ним, мягко улыбается, словно бы не было того года, что Лань Ванцзи считал наречённого мёртвым. Бичэнь выпадает из рук, громко приземляется на пол, и юноша морщится от этого звука.         — Кто же так обращается с мечом, Лань Чжань?        Только надеясь, что это никакой не сон, не один из тех, что снится ему вот уже которую ночь, Лань Ванцзи подходит ближе, обхватывает лицо заклинателя руками, заглядывает в родные серые глаза. Вэй Ин тут же смотрит на него, прибывая в шоке, и чуть дрожащими руками тянется к нему.         — Лань Чжань? Ты что, плачешь? Эй, эй, ну же, это я, Лань Чжань. Ты же чувствуешь это, верно? Это я, твой Вэй Ин. Ну же.        Лань Ванцзи действительно чувствует. Как и полтора года назад, его крылья трепещут за спиной, впервые становясь лёгкими, такими, что мужчина почти не ощущает их; в груди рождается тепло, и от контраста чувств мужчина теряет голову. Глаза застилают слёзы, которые мужчина не может сдержать.        Не мешкая, ощущая прохладные и такие родные руки Вэй Ина на своём лице, Лань Ванцзи целует юношу, нежно и одновременно жадно впиваясь в губы наречённого. Мужчина ощущает тот самый водоворот чувств, что ощущал всегда, когда они целовались, и это почти сводит его с ума. Вэй Ин отвечает, прижимаясь к нему всем телом, но довольно скоро словно бы что-то вспоминает и отходит назад, закусывая губу.        Вэй Усянь немного рассказывает о том времени, что провёл в плену Вэней. Его пытали, истязали, пытались выведать секреты сразу двух орденов — по возможности и трёх, ведь Юньмэн Цзян был связан брачными узами с орденом Цзинь. Вэй Ин ничего не отвечал и не мог, терпел всё, что мог.        А потом началась война.        Про Вэй Ина забыли на какое время, а когда вспомнили, сбросили с горы Луанцзань, прежде выдернув перья. Теперь его крылья не были такими пышными и большими, как раньше — они короткие, дёрганные и обгоревшие на самых концах, всё такие чёрные и всё равно самые красивые для Лань Ванцзи.         — Я не смог бы летать, будь у меня прежние крылья, — говорит ему Вэй Ин, отвернувшись. — Вэнь Чжулю сжёг моё золотое ядро. Это, — он чуть усмехается и смотрит за спину, делая короткий взмах, едва ли заметный, — теперь не более, чем украшение.        На Луанцзань Вэй Ин выживал, приручил себе тёмную ци и делал всё, лишь бы покинуть ужасное место. Он смог сделать это только к концу войны и сразу же явился на поле битвы, помогая заклинателем одолеть Солнце. Вэй Усянь не хотел, чтобы кто-то видел его таким, каким он стал сейчас, и потому исчез сразу.         — На самом деле, — он неловко улыбается и чешет крылья носа, — я не хотел появляться вообще, но потом увидел, как Цзян Чэн заходит к тебе, и…        Вэй Ин, не силясь договорить, выдыхает, скрывает лицо за длинными волосами, будто Лань Ванцзи так не сможет увидеть опечаленное выражение лица.        Тут же вставая с места, мужчина подходит к юноше, берёт его на руки и под недовольства выходит наружу. В коридорах пусто, снаружи их встречает только тихий ветер, луна и скалы, какими окружён Цинхэ Не. Вэй Ин хватается за его шею и взволнованно оглядывается.        — Вэй Ин, — зовёт наречённого Лань Ванцзи и смотрит на него, — разве могу я любить кого-то, кроме тебя, моего соулмейта?        Мгновенно краснея, юноша прикрывает лицо руками и стонет в них.        Лань Ванцзи, будто надеясь доказать правдивость своих слов Вэй Ину, делает короткий взмах и взлетает. Юноша хватается за его шею, вскрикнув от резкости действий, смотрит по сторонам и шумно выдыхает. Второй Нефрит клана Лань застывает в воздухе, взмахивая крыльями, и смотрит только на наречённого. Тот осматривается с тоской и нежностью, затаённой горечью, и чёрные крылья коротко взмахивают. Вэй Ин прижимается ближе, смотрит на Лань Ванцзи и улыбается.         — Вэй Ин, — говорит он, смотря в глаза юноши, — вернёмся в Гусу?        Несмотря на все усилия, тот всё же начинает плакать, мокрыми губами прижимается к губам Лань Ванцзи, смазано целуя.         — Да, — говорит он сквозь поцелуй и слёзы, — давай вернёмся домой, Лань Чжань.