Ненавижу людей с твоим именем

      Разговор становился осознанной необходимостью. Они оба это понимали, пусть аргентинец и пытался умело скрыть свои эмоции, а Неймар оттягивал момент их уединения до последнего.       — Можно? — Вкрадчиво поинтересовался Джуниор, не успев уловить мысль, как он докатился до того, чтобы при входе в каталонскую раздевалку он спрашивал разрешения и боялся быть отвергнутым.       Месси не ответил ничего, лишь окинул его своим коронным, абсолютно спокойным взглядом, продолжая складывать какие-то вещи в рюкзак. Это не означало, ни «да» ни «нет», но было определённо ясно, аргентинец знал, что Неймар окажется в этом помещении сегодня. Лионель не ждал этого поступка все эти три года. Не проматывал каждый день вечерами после того, как узнал, что соперником в 1/8 будет именно парижская шайка-лейка во главе с Джуниором. Даже не прокручивал эту ситуацию в голове вчера накануне игры, сидя в обнимку с Антонеллой и ужиная приготовленной девушкой лазаньей. Он встретился на поле с этими кофейно-янтарными, и аргентинцу стало ясно одно: там, где все эти годы стояло немое многоточие, сегодня Неймар попытается старательно вывести запятую.       Бразилец робко шагает к некогда своему одиннадцатому шкафчику, застывая в пару шагах от соседнего десятого, обладатель которого всё также бесцеремонно копошится в каких-то вещах, делая вид, что вместо Неймара в раздевалку зашёл святой дух. Плохо делая вид и слишком наигранно, чтобы было правдой. Лео третий раз сворачивает в руках одну и ту же футболку, которую до этого уже дважды засовывал в рюкзак, а потом вновь разворачивал.

Сыпется твоё несокрушимое спокойствие, ожидаемо сыпется.

      Но благо, Неймару сейчас не до того, чтобы контролировать все действия капитана испанской Барселоны, ему бы за своими как-то уследить. Парень поднимает задумчивые глаза на Месси.       — Прости...       Неймар вглядывается в его карие, которые сейчас были отнюдь не теми, которые он полюбил семь лет назад. Призма давней обиды или туманное безразличие, Неймар не знает, но этот пронзительно стеклянный взгляд терзает его в миллионы раз сильнее, чем самая жестокая и болезненная травма, когда-либо полученная им на поле. Эта боль гораздо страшнее физической. Он смотрит, боясь отвести взгляд или сгореть от стыда от взгляда в упор. Боясь реакции Месси или её отсутствия вообще. Боясь ляпнуть что-то лишнее или показаться конченным идиотом со своими детскими оправданиями. Боясь себя или его.       — Не извиняйся. Это ведь я доверял тебе. Моя ошибка, не твоя Спокоен, слишком спокоен. Чёрт, это ещё хуже, чем если бы он злился. Ещё пару минут такого пугающего спокойствия, и у бразильца точно проявится шизофрения, о которой Луис намекал ему с самого начала пребывания в каталонской столице.       — Лео, пожалуйста, давай поговорим, — переходит на хриплый шёпот.       — Ней, прошу, не начинай это представление, — отчаянно морщится и продолжает теребить в руках эту злосчастную футболку. Всё ощущается жутко странно, будто этот диалог происходит не сейчас и вовсе не с ними. Хотя, если это сон, то, наверно, оба будут только рады.       — То есть это нет?       — То есть это нет.       — А когда-то ты говорил, что сможешь выслушать меня в абсолютно любой момент и найти, что мне ответить, — Ох дать бы бразильцу хороших мозгов или лучше хорошо по голове, чтобы он перестал поступать как безмозглый стрелочник и примерять на себя роль жертвы. Неугомонное, и, кажется, врождённое желание язвить сейчас никак не поможет ситуации, неужели он не понимает?       — Блять, Джуниор, ты меня хочешь сделать во всём виноватым? — Истерический смех и кривая улыбка на лице Месси, — Это не я появился в 2013-ом и не снёс, сука, своим появлением всё в твоей жизни, — подходит ближе, с каждой фразой на пару сантиметров приближаясь к Неймару, которому некуда отступать назад, дальше только стенка, — Не я сбежал в Париж три года назад, не сказав ни единому человеку из команды или управления и добившись того, чтобы от меня все отвернулись, — Неймар спиной вплотную прижимается к фурнитуре раздевалки, и, закрывая глаза, запрокидывает голову наверх. Парень готов поклясться, ещё пару секунд этого обличительного монолога и его виски разорвутся от гула и напряжения, — Я не упрекаю тебя в твоём выборе и не стал упрекать бы никогда. Да, разрывался бы от боли и скрывал досаду, но сука поддержал бы! Я был готов получить удар в спину от кого угодно, но не от тебя.       Неймар нервно сглатывает и, кажется, начинает с горечью понимать, что его надежды на исправление ситуации рассыпаются сейчас со скоростью света.       — Джуниор, но даже здесь мне упрекнуть тебя не в чем! — Лео усмехается, резко отстраняется и всплескивает руками. Это не похоже на истерику, но и разговором по душам это назвать никаким образом нельзя. — То, что я стал уязвим и зависим от тебя — это опять же. Исключительно. Моя. Ошибка.       Эти долбанные остановки, с которыми аргентинец договаривает последнюю фразу, добивают Неймара. Рывком проходится по насущному, по всем его болевым.       — Всё слетело к чертям из-за каких-то глупых предрассудков, — отводя взгляд и с горечью изрекая куда-то в пустоту.       — Лео, не надо, прош..       — Скажи мне, ты когда-нибудь научишься думать не только о себе в этой жизни? — Месси будто не слышит никого и ничего вокруг, продолжая с садистским напором нести такую жёсткую, но такую оправданную истину.

Ты хотел поговорить насчёт нас? Ты хотел мою правду? Тогда слушай.

      Неймар сидит с абсолютным отсутствием каких-либо признаков жизни, игнорируя которую уже по счёту волну слёз. Внутри него сейчас слишком много боли, что он больше не знает, как это контролировать.       Ты проебался. Ты, блять, похерил всё хорошее, что между вами было. Ты сейчас стучишься в закрытую дверь, где тебе уже никогда не откроют. Ведь тогда ты показал своё отношение и захлопнул её своими же руками. И ради чего, Джуниор? Ради чего ты поплатился всем, что у тебя было? Ради своей гипертрофированной ревности и раздутого самолюбия, с которыми даже ты сам ужиться и совладать не можешь. Так какой спрос с других? Ты жуткий эгоцентрик. Ты ненасытный собственник. Ты погряз в иллюзиях, которые сам нафантазировал и высосал из пальца. Ты вечно был вторым, да? Ты хотел выбраться из тени? Ты приплетал кого угодно и строил тысячи интриг, у которых не было ни малейших поводов для существования, вновь думая только о себе, о себе, и о себе. Но ты ни единожды не задумался о нём, и почему из восьми миллиардов человек он выбрал именно тебя.       Ты видел, как у него горят глаза. Ты видел, что между ними искрит так, как будто всё электронапряжение Испании сейчас собралось здесь и витает в воздухе между этими двумя. Ты за полсекунды научился ненавидеть Реал больше, чем Жерар Пике за всю свою жизнь. Ты сидел и занимался неизлечимым мозгоёбством, прокручивая в голове пошлые картинки и грязные стоны, когда Лео не было дома. Если его не было с тобой, значит он был с ним. Ты такой идиот, Джуниор. Можно ведь было с холодной головой принять решение, если уж ты так хотел покинуть клуб, о котором мечтал с детства. Бросить тех людей, которые за это время стали тебе намного ближе, чем некоторые родные. Бросить его. Но нет же, ты повёл себя как самая эгоистичная сволочь в этом мире.

Flashback

      2017-ый.       Неймар спускался по лестнице подтрибунного помещения и направлялся в раздевалку после длительной вечерней тренировки. По привычке крутил бутылку воды на протяжении всего пути у себя в руках и хотел было завернуть в душевую, как услышал жутко знакомый и не характерный для Камп Ноу голос. Голос, от которого его тошнит.       В первые пару секунд это было похоже на паранойю и маниакальное желание видеть и слышать то, чего не может быть на самом деле. Но стоило обернуться и взглянуть за угол, как все догадки и предположения вдруг стали дьявольски оправданными. Это он. Тот самый второй король неподелённого трона. Криштиану, мать его, Роналду. Светит своей слащавой португальской улыбкой на полстадиона и стоит с заключённым в свои радушные объятия Лионелем, будто они старые закадычные друзья или любовники. Чёрт, что он здесь забыл вообще? Как будто на Сантьяго Барнабеу своих коридоров нет, где можно поговорить с условным Рамосом или Марсело. Неймар готов поклясться, в тот момент он находился на грани того, чтобы что угодно сделать с этой загорелой Реаловской задницей, не понятно с какой целью приволокшейся в логово своих заклятых соперников. Хотя почему же, цель предельно ясна. Вот же она, на полголовы ниже, стоит рядом и сладко о чём-то щебечет, похлопывая время от времени Рона по плечу. И кто знает, чем бы для Джуниора эти гляделки закончились, если бы не вовремя подоспевший Бускетс со своим: «Ты всё ещё здесь ошиваешься? Все давно уже перекочевали в душ, Ракитич там опять свои серенады завывает, пошли, поржём хоть».       Пока Серхио вещал о вокальных пристрастиях Ракитича, бразилец совершенно потерял из виду недавнего нежданного гостя вместе с его аргентинским товарищем. «Услышали посторонних, сбежали. Блять». Да, но с каких пор Джуниор стал посторонним?       Весь вечер бразилец безрезультатно пытался дозвониться до Месси, обрывая телефон парня и не давая передохнуть своему. Сотни гудков без ответа, сотни неразрешённых мыслей, едкий голос приевшегося автоответчика:       «Абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети. Пожалуйста, перезвоните позднее.» Абонент находится в зоне действия альфа-самца Криштиану Роналду, смысл перезванивать позднее, ради чего?       Наверное, самое худшее чувство в жизни — это ожидание вперемешку с жуткой, неподвластной тебе тревогой. Бразилец намотал километров по квартире больше, чем позавчера на поле в игре против Леганеса. Неймар так опасался оставаться наедине со своими мыслями, до жути боясь погрязнуть в них с головой и поверить во все придуманные собой иллюзии. Иллюзии ли? По правде говоря, он сам не знает, когда произошёл тот переломный момент, после которого бразилец начал воспринимать всё по-иному. Все невесомые касания или же намеренные действия Роналду всяческим образом дотронуться до Лионеля, все его двусмысленные улыбки, непонятные совместные съёмки для какого-то идиотского промо-ролика, их извечную борьбу на после с бесконечными провокациями прессы. Эль-классико стало его самым ненавистным событием. Событием, где он чувствовал себя жутко ненужным и категорически лишним, с тошнотворным ощущением того, что Лео сейчас думает только о нём. Не о трёх очках, не о разгромной победе, не о месте в турнирной таблице и не о перспективе забить гол. Исключительно о нём. Уберите с табло «Барселона и Реал Мадрид», оставьте «Криштиану Роналду и Лионель Месси». Суть останется та же, а происходящее на поле вовсе не изменится.       Много раз бразилец намеревался поговорить об этом с Лео, но каждый раз его что-то останавливало. И это что-то — боязнь невозвратно испортить их отношения. Он решил непреклонно молчать и всячески бороться с собой. «Пусть даже он с ним, пусть даже он любит его, но почему тогда он всё ещё со мной?» План изначально не был подкреплён здравым смыслом и стальной уверенностью, что когда-то не наступит переломный момент, и Ней не сорвётся. И этот момент наступил в тот злополучный день.       — Ней, Бога ради, прости! По-дурацки получилось, с Анто и Тьяго ушли на день рождения к пареньку из его команды, телефон дома оставил. Что у тебя там стряслось? — Глубоко за полночь всё-таки перезванивает аргентинец, разъясняя ситуацию и интересуясь причиной, по которой по возвращении домой Месси обнаружил у себя на мобильнике несколько десятков пропущенных звонков от Неймара. Оправдания. Опять.       — А, Анто, семья, понимаю. — иронично улыбаясь, произносит в трубку Джуниор.

Конец Flashback

      А на следующий день он просто исчез. Сколько бы не звонили сокомандники, не писали с убедительной просьбой явиться в офис директора, сколько бы попыток достучаться и поговорить с Неймаром не предпринял Лео, чтобы хотя бы узнать его местоположение, бразилец не отвечал. Не принял ни единого звонка и сообщения. Принял предложение парижского клуба и подписал четырёхлетний контракт с Paris Saint-Germain, тем самым перечеркивая неисправим крестом всё то, что когда-то было и ещё могло быть в Барселоне. Бразильцем давно интересовалась Французская столица, зазывая бешеными перспективами развития и тройным гонораром. Чтож, добились своего. С этого момента Неймар Джуниор — нападающий французского PSG.       Вот и всё. Мы же гордые. Жутко обидчивые дети, которым проще убежать от проблемы, нежели всеми силами попытаться её решить, пусть это и будет нестерпимо трудно.

Ты хотел выбраться из кабалы давящих мыслей и бесконечной ревности? Поздравляю, вместе с росписью на своём новом контракте ты подписал себе буквально смертный приговор.

      Это было больше похоже на эмоциональный порыв, нежели на обдуманное решение. Как на это отреагировало его бывшее испанское окружение? Дружной толпой заключило, что Неймару нужно перестать быть падким на деньги и идти лечить свои нервы, желательно как можно скорее, но явной причиной такого поступка были отнюдь не нервы. Ревность? Нет, собственничество. Он адский собственник, который терпеть не может даже единого взгляда на предмет его обожания. Он боится. Блять, да, Джуниор правда боится, что если кто-то сможет привлечь внимание Лео, аргентинец начнёт игнорировать его. Даже хуже, он забудет его.       Мы часто умалчиваем и не говорим о том, что надо бы сказать прямо в глаза. Деньги ещё эти. Деньги-деньги-деньги. Ебучие блять деньги. Как жаль, что Ней только сейчас понял, что есть то, что не купить ни за респекты, ни безналом. Что в мире, где у тебя всё есть, не хватает одного его.       Остановись, хватит. Просто люби. Не смешивай любовь с жаждой завладеть, которая принесёт лишь одни мучения, инстинкт собственности противоположен любви. Ревность никогда не спасёт от измен, а её демонстрация может их спровоцировать. Это очень опасное и саморазрушающее чувство, ведь у реальности есть границы, а наше воображение их не имеет. Это тебя и сгубило. Голову нельзя терять никогда, и даже любить нужно с умом.       Ты уехал, и всё на свете перестало быть. Но с чего ты взял, что ему стало плевать на тебя? Может он также убивается и не находит себе места? А именно этим он и занимался первый месяц, и ты мог быть свидетелем этого. Ты знаешь, что виноват. Ты помнишь тот день, когда мог всё исправить. Сука, тогда ты мог хотя бы просто снять трубку. Когда Лео до соплей набрался в баре, грозился разнести всю Барселону с Парижем вместе взятые, жутко поругался с Антонеллой и чуть было не слетел с катушек, но набрал твой чёртов номер. Ты грёбаный эгоист, знаешь об этом? Не нужно было оглядываться назад и прокручивать ту ситуацию в Барселоне. Не нужно было забегать вперёд и думать, чем же закончится этот диалог и стоит ли вообще дать ему состояться. Нужно было просто, сука, поднять трубку и, возможно, сейчас уже было бы всё по другому. А ты просто струсил. Не решился услышать от него то, чего боишься больше всего в этой жизни. То, о чём он говорит тебе сейчас.       Ещё пару секунд и Неймар задохнётся от переполняющих его чувств.       — Я скучаю, Лео. Я знаю, это ничего не значит, ничего не даст и... ничего не изменит. Но я ужасно, черт возьми, скучаю по тебе.       Месси готов поклясться, худший звук, который он когда-либо слышал — это звук ломающегося голоса человека, который вот-вот заплачет. Будто собрали в одну кучу все те самые курьёзные и болезненные поражения в его жизни и хладнокровно тычут адским клинком куда-то в область грудной клетки. Бездушно ковыряют и задевают самые тонкие и хрупкие струны души, разрывая в клочья и не оставляя надежды на их восстановление. Самую сильную боль сейчас наносят Лионелю, и причём кто? Свои же. Свой же. Неймар Джуниор.       — Ты охуевший ублюдок, Ней, — вкрадчивым полушёпотом на выходе произносит Месси, — Я ни о чем не жалею хотя бы потому, что это бессмысленно. С тобой связаны одни из лучших моментов в моей жизни, ты это знаешь и знал всегда. Но вернуть всё уже слишком поздно, Джун.. Не надо обещаний. Не надо… ожидать невозможного.       Лео никак это не показывает, но сердце пропускает один удар. Безумно нелегко сейчас говорить всё это тому человеку, который раньше был для тебя практически всем в этом мире. Ведь Месси фактически читает сейчас их общий пожизненный вердикт, едва не произнося горькой правды: «Мы никогда друг друга не забудем, но никогда друг друга не вернём»       Лео на самом деле становится жутко не по себе, когда в ушах гудит звенящая тишина, а перед собой он видит сидящего на полу Джуниора, опершегося спиной на нижний шкафчик, с согнутыми коленями и безмолвным взглядом, устремлённым куда-то в пустоту.       — Ней? — Вопросительная интонация Месси заставляет бразильца выбраться из прокрастинации и предпринять попытку подняться с колен. Неймар хватается за протянутую руку Месси и поднимается на ноги, отпуская его и понимая, что это прикосновение скорее всего было их последним.       — В-в-всё... Всё хорошо, Лео. Спасибо за разговор. Спасибо... за всё.       Бразилец пятится назад, не отрывая глаз от Месси и еле сдерживая вставшую комом в горле боль.

Всё. Это точка невозврата. Только что оборвалась последняя ниточка, которая связывала вас до этого момента.

      Джуниор судорожно ищет слова, которые могут ещё что-то изменить, но теперь слишком поздно. Он знает, что ни за что на свете не сумеет описать, что с ним происходит на самом деле. Поэтому просто выдавливает из себя это лживое «всё хорошо».       Выходит из раздевалки и слышит глухой удар по стене. Объяснимо. Бразилец бы тоже сейчас без раздумий разнёс костяшки в кровь и разбил не одну бутылку виски. Не разбил, так выпил бы.       Больно. Ему тоже больно. Ему также больно. Но теперь всё разорвано в клочья.       Сознание плывёт, по вискам бьёт запредельный пульс, принятие ситуации сильно запаздывает или отсутствует напрочь. Он инстинктивно шагает по коридору некогда родного подтрибунного помещения, всё-таки ноги ещё помнят эти пролёты и коридорчики, усыпанные граффити и вездесущими ViscaBarça.       Он будет в порядке, но не сегодня и, вероятно, не завтра. Внутри такое странное желание смотреть в одну точку и только бы не вспоминать ни о чём. Будто это всё происходит не с тобой, не сейчас. Ты идёшь, чувствуешь адскую боль, а в следующий момент ты не чувствуешь абсолютно ничего. Безжизненная пустота, словно после выстрела или пойманной пули. Сначала тебя ломает жгучая пытка, а после пронзает пугающий холод, и резко теряется всё в один счёт. Наверное, у каждого в жизни был такой вечер, когда всё заканчивалось. Видимо, Неймар отъявленный счастливчик, сорвавший большой куш, если таких вечеров за свои двадцать девять у него было два.       Тогда, три года назад, это было отчасти импульсивное решение, но он чувствовал сердцем, что так надо. Он делал, не знал что, не знал зачем, но понимал одно – так надо.       Первый день в Париже бразилец не забудет никогда в своей жизни. Снял первую попавшуюся квартиру, завёз вещи и поехал в офис, подписать бумаги и обсудить оставшиеся формальности. Идти в новый дом жутко не хотелось, но перспектива искать спальное ложе рядом с местными бездомными бродягами под Эйфелевой башней казалась менее привлекательной. На часах было около одиннадцати вечера, когда парень решил зайти в магазин, чтобы купить что-то съестное и впервые за полтора дня хоть чем-то наполнить желудок. Ночью его разбуди, как вчера помнит тот купленный набор сбежавшего из дома школьника, решившего, что самостоятельная жизнь намного проще логарифм по алгебре. Шоколадка Alpen Gold с орео, пачка пельменей и литр воды Bon Aqua. Как-то не так ужинают самые дорогие футболисты мира, правда? Со всем этим набором Неймар попёрся домой.

Сложно, но надо, слышишь?

      Джуниор на кухне, кладёт пельмени в кастрюлю и начинает варить их. Жутко трясёт. Слёзы застывают на глазах. Пельмени толком даже не получилось сварить, ел полусырые, было всё равно. Он был подавлен. Он остался совсем один, что может быть хуже? Но на тот момент единственным желанием было лишь запереться в квартире и ни с кем не выходит на связь, кроме службы доставки еды.

Кому блять это было надо? Ну кому?

      Бесконечные вопросы. Бесконечные почему. Почему ты так сделал? Почему бросил команду тогда, когда она больше всего в тебе нуждалась? Почему не посоветовался ни с кем?       — Были такие обстоятельства Да блять, запомни. Тебя создают не обстоятельства. Тебя создают собственные решения, и в том, что ты сейчас из себя морально представляешь, виноваты, Джуниор, не обстоятельства. Виноват собственноручно и единолично ты.       Человек всё делает наоборот. Спешит стать взрослым, а потом вздыхает о прошедшем детстве. Тратит здоровье ради денег, которые потом снова спустит на то, чтобы поправить угробленное здоровье. Мечтает о будущем с таким нетерпением, что пренебрегает настоящим, из-за чего глупо теряет и настоящее, и будущее. Безнадёжно любит, но сам делает всё для того, чтобы от него отвернулись и считали бездушной тварью. В этом и состоит романтика и идиотизм человеческой жизни.       Если бы не эта грёбаная десятка сине-гранатового цвета, Неймар, наверное, никогда бы не узнал, что душа способна так сильно болеть, а сердце может разрываться на части. Он бы не знал, что человека можно любить ни за что-то, а просто за то, что он существует. Из всей этой ситуации Джуниор понял, что любовь — это когда ты желаешь человеку самого лучшего, и тебе совершенно не важно, что это «лучшее» сломает всю твою жизнь. Ты просто хочешь, чтобы он был счастлив.       Но неужели они прошли этот путь лишь для того, чтобы в конце так по-идиотски отказаться друг от друга?       Получается, так.