Искусство намекать: бумажное сердце для учителя

— Это так романтично!— воодушевленно сказала Нин Инъин и вздохнула. Класс шумно поддержал девушку. Однако через минуту у Шэнь Юаня заболела голова. Обсуждения по теме быстро растворились в потоке праздных разговоров. Вот уже с задних парт до его ушей долетали несдержанные смешки и неуместные комментарии. Шэнь Юань нахмурился. Подобное, безусловно, поощрять было нельзя и стоило вовремя пресечь. Эти дети были слишком громкими и если не успокоить их прямо сейчас, урок рискует быть сорванным. Шэнь Юань повышать голос не любил. Просто знал, что этот метод не только неэффективный, так еще и довольно утомительный. Если ситуация требовала его криков и ругани, он мог сразу махнуть на нее рукой, потому что никаких плодов это все равно не принесет, а вот свои нервы и время он потратит. Помнится, как-то раз он сорвал голос, пытаясь навести в классе порядок. Но до самого звонка ему это не удалось. Шэнь Юань был так расстроен, что был готов выйти из кабинета, хлопнув дверью, а потом никогда туда не возвращаться. В конечном итоге его бессовестные обидчики запомнили бы тот случай надолго. Шэнь Юань пусть и не любил жаловаться, но чтобы этого не сделать, он был слишком зол. Одного сообщения старшему брату было достаточно, чтобы класс проникся его гневной тирадой и был награжден месяцем дежурства. У половины до сих пор колени трясутся при виде ужасного-и-безжалостного-монстра Шэнь-Цинцю. Но не сказать, что класс Шэнь Юаня был плохим. Скорее, это он был с ними чрезмерно мягок, вот детишки и расслабились. Все его ученики были способными и имели хорошую успеваемость. Но мало кто из них мог усидеть на месте хотя бы немного. У молодого поколения, должно быть, неисчерпаемый запас энергии... С одной стороны, Шэнь Юань понимал, что требовать от школьников идеальной дисциплины — глупо. Бесполезно. Конкретно у старших классов на уме были посиделки с друзьями, танцы, любовь и алкоголь. О каких-то там формулах и исторических датах и речи идти не могло. Потому совсем неудивительно, что его ученики так сильно взбудоражены грядущим праздником влюбленных. Насчет мальчишек Шэнь Юань не уверен, вон, сидят умники, бросаются кусочками ластика и пытаются достать игральные кости. Единицы лишь искренне внимают его словам. Что до девочек... Равнодушными они отнюдь не выглядели. Очевидно, женской натуре легче проникнуться романтической атмосферой и всей этой шоколадной и приторной чепухой. Шэнь Юань взглянул на время. До конца урока оставалось еще около пятнадцати минут. Значит, пускать все на самотек не стоит. Для этих детей за столь короткий промежуток времени не составит труда разнести кабинет и довести до белого каления еще и преподавателей из соседних аудиторий. Шэнь Юань знал, что примерное поведение на занятиях гарантирует совсем не кроткий нрав и образцовые манеры у детей, а интерес. Если учитель способен привить учащимся любовь к своему предмету, вызванную неподдельным желанием узнать что-то новое, то он хороший учитель. Но учитывая, что сейчас Шэнь Юань проводит не урок истории, a классный час, задача усложнялась. Пока он успел лишь рассказать о возникновении и традициях всеми любимого Дня Святого Валентина, а также затронул происхождение общеизвестного символа любви — сердца. Первая версия появления знака отчего-то не вызвала бурю эмоций даже у женской половины класса. Лишь Нин Инъин и Лю Минъянь выказали свое восхищение, растрогавшись столь трепетной историей. Однако как бы Шэнь Юаню самому не хотелось верить в нежную любовь между прекрасными птицами*, что лежала в корне теории о возникновения символа сердца, склонялся он совершенно не к ней. Он оглядел класс еще раз, слегка задержав взгляд на Ло Бинхэ, который, не отрываясь, в ответ смотрел на него горящими глазами. «Молодой человек, я вижу, что тебе неймется что-то у меня спросить, но пожалуйста, не смотри на меня так! Урок скоро закончится и этот учитель будет только рад ответить на все твои вопросы. Будь добр, прояви терпение!». «И вообще, что это за взгляды такие, a?» С трудом разорвав зрительный контакт, Шэнь Юань, не щадя хрупкую ладонь, с силой постучал по учительскому столу, призывая к тишине (этот способ привлечения внимания к своей персоне у его брата работал безотказно. А если не работал, то Шэнь Цинцю без угрызений совести мог бросить куском мела в наглеца, посмевшего его игнорировать. Шэнь Юань к подобному прибегать не мог. Вдруг он попадет кому-то в глаз? Нет уж, увольте, своих учеников травмировать и калечить он не хочет, так что хватит с него и пары ударов о стол). Удостоверившись, что как минимум, половина класса соизволила обратить на него внимание, Шэнь Юань кашлянул: — Кто скажет мне, кто такой Приап**? Уголок его губ дернулся. Детишки взрослые, несомненно, но говорить о чем-то таком с ними...ему все равно неловко. В душе он лелеял надежду, что вопрос останется без ответа. Но когда в этой жизни было так, как он хотел? Рука Ло Бинхэ привычно взметнулась вверх и Шэнь Юань обреченно подумал, что неудобную тему обойти не удастся. Хорошо, конечно, что этот замечательный ребенок тянется к знаниям, но черт! Если бы он только промолчал! Шэнь Юань мог ведь прикрыть сказанное завесой интриги, а потом выпроводить двоечников, не знающих элементарных вещей, из класса... — Пожалуйста, Бинхэ,— он улыбнулся. Юноша с энтузиазмом кивнул ему в знак благодарности за предоставленное слово. — Приап —древнегреческий бог плодородия. Если этот ученик не ошибается, сын Диониса и Афродиты. — Это все? Бинхэ замялся. — Хорошо, садись. «Ах, Бинхэ, что бы делал этот бедный учитель, если бы ты прямо сейчас посвятил класс в подробности истории "бога плодородия"?» Шэнь Юань уверен то, что он собирается сказать, хоть и немного...стыдное, но однозначно интересное. Такое никакой бы подросток мимо своих огромных ушей не пропустил. — Итак, как уже сказал Ло Бинхэ, Приап является богом плодородия,— начал он,—но знаете ли вы, как он связан с символом любви? Дети молчали. Шэнь Юань про себя хмыкнул: «Еще б вы знали, негодники» Неловкость успела раствориться и теперь он ощущал в своей речи больше уверенности. Все взгляды были устремлены на него. Более того, Шэнь Юаню казалось, что посмейся ученики над увлекательным рассказом, стало бы в разы лучше. Так он не просто бы завоевал титул охренеть-какого-крутого-препода и главного-в-вопросах-о-бесстыдстве, так еще бы и заполучил искреннюю заинтересованность. — Не счесть, сколько историй происхождения у символа любви. Одной я с вами уже поделился, так вот, о другой... «С богом,— и дал себе пощечину,— Только не с таким!» — Полагают, что сердце — репродукция мужского начала. Он медлил и едва удержался от того, чтобы не засмеяться. Наслаждаясь вытянутыми от удивления лицами, он продолжил: — А конкретно верхней его части. Понимаете? Дети хлопали глазами. Очевидно думали, что послышалось. Вряд ли от него кто-то ожидал подобных poccкaзней. Он же такой...правильный. Хороший. Шэнь Юань, пользуясь всеобщей заминкой, повернулся к доске и, взяв в руки мел, ловко изобразил перевернутое сердце***. Достаточно больше, чтобы видели все. — Символ любви нередко украшал публичные дома и трактиры. Его изначальный вид такой, перевернутый,— он невозмутимо указал на доску,— соответственно, пошло это все от Приапа, о котором шла речь. В конце кабинета снова послышался шепот. Шэнь Юань громко спросил: — Неожиданно, задние парты? Этот учитель, прямо как вы, запросто может говорить о половых органах. Обсудим? Разумеется, обсуждать никто не хотел. Девочки все еще застенчиво краснели, а мальчишки, давя лыбу, молчали. Только Ло Бинхэ не подавал ни признаков смущения, ни веселья. Он выглядел крайне задумчивым и снова... Снова смотрел на него! Его взгляд был таким липким и цепким, что Шэнь Юань едва смог побороть желание оттянуть ворот рубашки. Создавалось впечатление, что молчание делало атмосферу напряженной непосредственно между ними. Дабы как-то отвлечь и себя, и Ло Бинхэ, он подытожил: — Таким образом, сердце является не только символом глубокой привязанности и любви, но и страстного обожания,— и добавил, — полового влечения, на вашем языке. — И вы бы совсем не хотели получить валентинку?— не поднимая руки, поинтересовалась Ша Хуалин. Прозвенел звонок, но все оставались на своих местах, ожидая его ответа. «Сама-то как думаешь? По-твоему, этот учитель похож на любителя больших членов?— еще пощечина,— вообще членов? За кого ты меня принимаешь?!» Но вместо вопля негодования, Шэнь Юань со смешком ответил: — Такую? Точно нет... Дети стали лениво собирать вещи в портфели; большинство рвалось обсудить между собой полученную информацию. Подталкиваемый общей суетой и гомоном, Шэнь Юань прошмыгнул к парте Ло Бинхэ. Привычным жестом опустив руку на его плечо, он поспешил узнать: — Бинхэ, ты хотел о чем-то поговорить? Тот, странно улыбнувшись, произнес: — О, нет, учитель. Все в порядке, Ответы на свои вопросы я уже получил. — Ладно. Тогда, э, можешь идти. «Ло Бинхэ! Да у тебя на лице все написано! Как ты смеешь врать мне прямо в лицо?! И не стыдно ведь совсем!» — Хорошего вам дня, учитель. Шэнь Юань осторожно кивнул. Смотря на исчезающую в дверях фигуру, к нему закрались подозрения, от которых он моментально поежился. «Небожители! Не говорите, что про Приапа он знал...»

///

— Тебе,— сухо бросил Шэнь Цинцю на следующий день, бросив на его стол аккуратное розовое сердечко. — Эм,— Шэнь Юань подхватил валентинку двумя пальцами, подальше отставив от лица, словно это был грязный носок. Его старший брат закатил глаза и, будто говорит нечто очевидное, с тяжелым вздохом пояснил: — Не от меня. Шэнь Юань ликовал. Вот уж от кого, а от родного брата ему такого счастья не надо. Но было он решил, что потрясений сегодня достаточно, как судьба с нескрываемым ехидством быстро доказала обратное. — Звереныша своего благодари. — Его зовут Ло Бинхэ,— машинально поправил его Шэнь Юань. — Не велика разница,— отмахнулся он,— зачем он посещает твои занятия? Чтобы пялиться? — Гэ, он ребёнок... «Довольно смышленный, кстати,— пусть Бинхэ не мог слышать их разговора, Шэнь Юань считал своим долгом, как учителя, сберечь честь и достоинство своего ученика. Казалось, возмутительное заявление Шэнь Цзю нисколько не взволновало его, — что б ты знал, он лучший в параллели!» «Бывает, может переусердствовать, конечно...» Шэнь Юань не строил иллюзии насчет того, что учителя старших классов — святые и совершенно не предвзятые люди. Все его дети, если постараются не открывать рот лишний раз, вполне сойдут за эталон увлеченности знаниями, но единственным, кого он смог бы назвать по-настоящему любознательным и слушающим его с неподдельным интересом, был Ло Бинхэ. Шэнь Юань занимал пост преподавателя истории не первый год, но то, что кто-то, приближаясь к выпуску из школы, с пугающим энтузиазмом проглатывал все, что он мог дать в течении урока, неизменно шокировало его. Признаться, он искал в этом подвох довольно долго и морально готовился к разочарованию. Он ждал, что ни сегодня-завтра самый образцовый среди его учеников придет на занятие неподготовленным, завалит какую-нибудь важную контрольную, схлопочет плохую оценку за устный ответ или будет прятать за учебником телефон. Но день, неизбежного наступления которого он так боялся, все не наступал. Успеваемость Ло Бинхэ по сей день продолжала радовать его. Шэнь Юань гордился, что именно он имел удовольствие наставлять это юное дарование. «Чудо, а не ребенок»,— и умилялся, смотря, как собранные в высокий хвост волосы рассыпаются по широким плечам очаровательными кудряшками. Хотя Шэнь Юань старался всеми силами гнать неуместные мысли из головы — как может преподаватель позволять себе подобное, в конце концов?— он по праву считал Ло Бинхэ красивым. Прежде черты его лица не казались такими по-взрослому привлекательными. Бесспорно, хотя они и были прелестными, вызывая непреодолимое желание ущипнуть Ло Бинхэ за румяную щечку, сглаженные излишней мягкостью, Шэнь Юаню они казались детскими и совершенно невинными. Эта красота Ло Бинхэ была способна заставить сердце расстрогаться, но не вскружить дамам головы. Потому сейчас, когда с годами мужественность заметно исказила ребяческий образ, глубоко внутри Шэнь Юань трепетал. Преобразившийся к последнему году обучения Ло Бинхэ стал похож на демона-обольстителя. Шэнь Юань не был знаком с нынешними стандартами красоты и тем более — со вкусами своих учениц. Однако отчего-то он был твердо уверен, что поклонниц у Ло Бинхэ хоть отбавляй. Это заставляло его задумываться: «А нравится ли Ло Бинхэ кто-нибудь?» Если рассуждать о вкусах девочек-подростков получалось плохо, то представить, кто мог бы заинтересовать Ло Бинхэ, казалось ужасно сложным. Этот ребенок легко подходил под определение "идеальный" и, должно быть, наделенный исключительным умом и притягательной внешностью, искать он мог человека себе под стать. В классе Шэнь Юаня была только одна ученица, способная составить Ло Бинхэ достойную партию — Лю Минъянь. Необыкновенной красоты девушка, скромная и умная, а главное — не менее упорная и старательная. Из них вышла бы чудесная пара, сдается ему. А какие дети у них могли бы быть... «Почему моя голова забита мыслями о перспективах несуществующего брака двух сопливых подростков?» «Бинхэ! Как считаешь, чья вина в том, что мысли этого учителя в беспорядке? Еще и брата натравил на меня! Твоя неосторожность...» Ему следовало бы сосредоточиться на проблемах более насущных. Например, вспомнить о валентинке, которая не собиралась никуда исчезать, а также о хмуром, как грозовая туча, старшем брате, ждущего от него каких-то комментариев. По правде, Шэнь Юань рассчитывал, что неприятный разговор исчерпан. Он понятия не имеет, о чем еще тут можно было говорить. Как обычно, грязный рот Шэнь Цинцю оскорблял непричастных (Шэнь Юань уверен, что Бинхэ был не при делах). С его поганого языка не срывалось ничего, кроме глупостей и, хотя Шэнь Юань был крайне возмущен его необоснованными обвинениями, тратить нервы, чтобы доказывать его неправоту, он не был готов. Он собирался вернуться к своей работе, потому что праздная болтовня препятствовала выполнению его прямых обязанностей, таких как проверка тетрадей, например. Но Шэнь Юань солжет, если скажет, что дело было действительно в этом. Напряженно постукивая ручкой по нижней губе, он ловко подхватывал пальцами тоненькие страницы. Конечно, он только пытался создавать видимость занятости, но предсказуемо Шэнь Цинцю это не могло заставить покинуть кабинет. Шэнь Юань отнюдь не считал себя плохим братом, отказывающим старшему в несчастной кружке чая. Если подумать, он мог бы предложить ему задержаться, будь их разговор более содержательным (а не очередным поводом выставить его учеников в дурном свете). Но Шэнь Цинцю, источая ауру с убийственными намерениями, продолжал стоять у него над душой. «Гэ, у тебя дел других нет?— он был близок к тому, чтобы демонстративно посмотреть на время, но благо, одернул себя,— иди покричи на младшие классы, директору Юэ обед испорть. Чем ты там еще заниматься любишь?» Его присутствие и правда было способно сделать ситуацию неловкой. Уже скоро Шэнь Юань поймал себя на том, что не прекращая, озирается на Шэнь Цинцю. Он тянется к бумажному сердцу. Гладкое и безупречно ровное. «А говорят, мальчишки неаккуратные»,— одного взгляда хватит понять — никакой мелочью в такой до смешного простой валентинке не пренебрегли. Шэнь Юань бы даже сказал, что она совершенно не похожа на тот кошмар, который можно вырезать на перемене за минуту до звонка. Бумага не яркая, нежная. Как только Шэнь Юань представляет, с каким усердием было вырезано (предположительно, для него) сердце, он хотел сжать Ло Бинхэ в объятиях. Этот старательный ребенок замечательный, и Шэнь Юань мог бы даже похвалить его, но... Ну, не мог он воспринимать валентинки, как нечто романтичное и чистое! Он клянется, бумажные сердечки — зло! Самое настоящее олицетворение греха, грязи и порока! Разве можно их дарить кому-то, кому желаешь спать по ночам спокойно, без навеянных образом сомнительной формы членов? «Ло Бинхэ... Ты хоть представляешь, как сложно этому учителю оставаться лояльным к тебе после...такого?» Пускай по-прежнему существовал вариант, что сердце лишь по ошибке оказалось в руках его брата, а потом — у него на столе, противоречия в Шэнь Юане схлестнулись не на шутку. Он не хотел жертвовать своими принципами, как и потраченным на поделку временем Ло Бинхэ, потому не позволил этому внутреннему диссонансу расти. Он посмотрел на Шэнь Цинцю. Брови на его лице, все еще мрачном и недовольном, подрагивали, сведенные к переносице. «Ты то чего так переживаешь? По твоей милости главная жертва — я»,— подумал Шэнь Юань и устало поинтересовался: — Может, ты ошибся, гэгэ? Он переворачивает валентинку, где аккуратным почерком написано:

В шесть вечера на третьем этаже. Наша аудитория.

Облегчение тут же скользит улыбкой радости по его губам. Он понимает, что его догадка на все сто процентов верна — Шэнь Цинцю ошибается. Только... «Постойте...»,— одно предположение заставляет абсурдную ситуацию приобрести новый ракурс. Беспокойство в его груди ворочается, и с подозрением Шэнь Юань смотрит на старшего брата. — Скажи...Где ты это взял вообще? — подпись отсутствовала. Как же Шэнь Цинцю понял, что столь откровенный жест — дело рук Ло Бинхэ, да еще и адресованный конкретно ему?! Шэнь Цинцю его вопроса не оценил. Так, словно он был вынужден возиться с крайнем глупым ребенком, он сказал: — Я уже говорил тебе,— он сузил глаза, как будто собирался обвинить Шэнь Юаня в его желании получить несколько другой ответ, чем «От Ло Бинхэ». — Сомневаюсь, что теперь ты ответственный за любовные письма,— не удержался Шэнь Юань,— как Ло Бинхэ мог отдать тебе это? «К тому же...из всех учителей и именно тебе? Гэ, ты смеешься надо мной?» — Он...хм. «И что это значит, по твоему?! Из всех моментов, когда тебе стоило промолчать, ты не находишь слов именно сейчас?» Шэнь Цинцю отводит взгляд и это, черт возьми, совершенно не придает ему вид непричастного! Шэнь Юань напрягается и ждет. То, что мог учудить его брат не поддавалось описанию и нередко выходило за пределы разумного. Даже имея хорошее воображение, Шэнь Юань не мог предсказать, что на этот раз взбредет ему в голову и от того готовился к худшему заранее. — Я встретил его у библиотеки с этой мерзостью в руках и... — Нет, подожди,— он просит его придержать подробности,— для начала перестань назвать чужой труд мерзостью. — Какой еще труд?! С каких пор огрызок картона — еще и не ровный!— стал зваться трудом? Двухлетний ребенок сделал бы лучше! Шэнь Юань, вздыхая, откидывается на спинку кресла и трет висок. — Еще скажи, что не считаешь это мерзостью. Заметь, не я без конца говорил, что кусок бумаги в этот день... — Ладно, ладно, хорошо,— сдается Шэнь Юань,— я могу так считать, но это все еще старания моего ученика. «Возможно, я не выбросил бы это сразу по приходу домой» — Тогда мне неясно, почему именно после дебюта с членом во главе, это недоразумение оказалось у меня. Шэнь Юань, может, он хочет посмеяться над тобой? «Почему это звучит так, будто ты ждешь этого?» — Это ты мне скажи,— и закатывает глаза. Уверенность Шэнь Цинцю слабеет и он медленно продолжает: — Как я уже сказал... Я встретил его у библиотеки. Шэнь Юань прекрасно знает своего брата. От его взгляда не ускользает то, как он отчаянно хочет сохранить в секрете эту — наверняка скандальную!— историю. Если честно, он предпочел бы оставаться в неведении, но решить проблему было необходимо, иначе какая-то счастливица останется без пошлого намека на животную страсть и безудержный секс на знакомство с чужим членом. — С этим,— он кивает на бумажное сердечко. — И? Гэ, почему я должен вытягивать из тебя слова? Лицо Шэнь Цинцю покраснело. «Я поторопился»,— запоздало понял Шэнь Юань. Но к его несчастью, механизм уже был запущен. Искаженный гневом голос, переходящий в крик, не заставил себя ждать: — Заткнись, просто заткнись и дослушай меня!— узкая ладонь с грохотом опустилась на стол, совсем рядом с его собственной! Опасаясь за сохранность своих конечностей, Шэнь Юань поспешно убрал руки вниз. Шэнь Цинцю был образцом человека, который, защищаясь, переходил в наступление. Все силы он бросал на то, чтобы задавить оппонента, заставить пожалеть о своих словах и отступить. Он ненавидел, когда его пытались уличить даже в незначительной оплошности. Как зверь, он показывал острые зубы и рычал, и от такого напора Шэнь Юань волей-неволей дрожал. — Я забрал у него эту мерзость, да! И я не собираюсь оправдываться! «Гэгэ...сбавь обороты. Ты страшный» Но Шэнь Цинцю грозно нависал над ним. Он и сам не заметил, как от такого давления окончательно вжался в спинку кресла. На самом деле, психология его старшего брата была на удивление простой: как только он переходил на повышенный тон, значит, чувствовал себя загнанным в угол. А это, в свою очередь, говорило о том, что правда вскроется с минуты на минуту. «И все же я гений»,— хотя были в его гениальности прорехи. Если бы он действительно умел спровоцировать Шэнь Цинцю без ущерба (морального) для себя, тогда его можно было назвать по-настоящему коварным. А так Шэнь Юань доводил брата до белого каления и тем самым ставил себя в невыгодное положение. Он не боялся Шэнь Цинцю, но неизменно ощущал себя жалким и беззащитным в такие моменты. — Знаешь, почему? Потому что я уверен, что это предназначалось тебе! Всяко лучше будет, если это отдам тебе я, а не твой похотливый щенок, который тянет к тебе свои грязные лапы! Ты бы его еще и похвалил, небось, а когда бы он тебе членом промеж ног заехал...! — Хватит! — на его лице отразилась мольба,— прекрати. Я понял тебя. — Что ты понял?— усмехнулся Шэнь Цинцю,— ты завтра же забудешь о моих словах. Или уже сегодня?— он отнял у Шэнь Юаня валентинку и продолжил,— шесть вечера, м-м. Я прослежу за тем, чтобы вы не оказались в аудитории с этим похотливым животным в одно время. Он позволил валентинке небрежно скатиться с его ладони на пол. Развернувшись, он собирался уйти. Решительным шагом он направился к двери, но внезапно обернулся и пригрозил: — Не вздумай, черт возьми, подбирать!— но Шэнь Юань уже встал со своего места и был готов опуститься на колени, чтобы поднять розовое сердечко. Под осуждающим взглядом он оцепенел и отмер лишь тогда, когда хлопнула дверь. «Скатертью дорога»,— поделку он осторожно отряхнул, чтобы не помять. Он обязан вернуть Ло Бинхэ валентинку в кратчайшие сроки, иначе вдруг он не успеет подарить своей избраннице этот...своеобразный...странный...в общем, откровенное приглашение на па-па-па. «Дорого же мне обошлось спасение вашей интимной жизни, молодой человек» «Помни мою доброту» Шэнь Юань покопался в верхнем ящике стола, чтобы выудить оттуда расписание. У его класса сейчас была физкультура. Он задумался. Неудобно будет посреди спортивных занятий зайти и потревожить Ло Бинхэ. Более подходящим решением казалось выловить его на перемене после урока. Так он и поступит. «И как мне теперь работать?»,— произошедшее так взволновало его, что теперь он был обречен думать лишь о проклятом бумажном сердечке и о способе его возвращения, а не о домашних заданиях. Кроме того, разве он не должен был продумать слова для грядущего диалога? Он предстоял быть...крайне неловким. «Этот учитель слишком стар для этого дерьма»,— с этой мыслью Шэнь Юань потянулся в сторону, чтобы включить стоящий на подоконнике чайник. Пока вода закипала, он отыскал в одном из шкафов коробку печенья и, чтобы по неосторожности не накрошить или не залить чью-то домашнюю работу чаем, собрал тетради в стопку и отложил подальше. Он не надеялся, что тревога уйдет с кружкой чая, но она однозначно стала спонсором его хорошего настроения. Поедая одно печенье за другим, Шэнь Юань чувствовал себя все счастливее и счастливее. Единственная печаль — в его кабинете больше не было сладкого, а в этот треклятый день извращенцев никто не подарил ему шоколад. Кстати, он совершенно не мог понять, почему. Не то чтобы он так сильно любил его, но подобный знак внимания принес бы ему куда больше радости, чем валентинки. Шэнь Юань не считал себя идеальным, но думал, что его лицо довольно приятно для глаз. Неужели ни одна из его учениц не питает к нему слабость, как к харизматичному, горячему учителю? Даже обидно как-то! Хотя Шэнь Юань подозревал, что проблема крылась не в его заурядной внешности, не в отсутствии у него должного темперамента, а в наличии серьезного соперника. Абсолютно непобедимого. «Ло Бинхэ уже похитил сердца всех своих одноклассниц. Зачем им какой-то старик, когда рядом такой красавчик» Не то чтобы Шэнь Юаня действительно волновало, как много малолеток будут сходить по нему с ума. Это было бы просто приятным бонусом к его самооценке. Как минимум, он бы знал, что нравится хотя бы кому-то. Он задумчиво оглядел валентинку и сделал глоток чая. Должно быть, красота девушки, которая так приглянулась Ло Бинхэ, затуманила его разум, раз он на следующий же день, как получил новое знание, решил рассказать о своем непреодолимом... желании. Печенье между зубов хрустело. Что так до одури возбуждало подростков? Глубокое декольте и короткая юбка? Колготки в сеточку? Оголенная шея и длинные ноги? Самообладание Ло Бинхэ такое плохое, что он решил немедля сообщить девушке о том, как сильно ее хочет? Подождите... Шэнь Юань даже прекратил жевать. По его спине прокатился холод, а за ним — стая мурашек. Написанные на бумажном сердце слова неожиданно обрели куда больше смысла, чем он увидел в них поначалу.

В нашей аудитории.

«Они...собираются заняться этим прямо у меня в кабинете?!»

///

— Не говори, что идешь возвращать ему это...этот... — Ага. — Почему ты до сих пор не избавился от этого мусора?! Я дал тебе время! «Как великодушно» — А по-моему, ты взбесился без причины и хлопнул дверью,— на этих словах губы Шэнь Цинцю сморщились. Злоба переполняла его и скоро его плечи задрожали. — Ты совсем тупой?! Он очень и очень прозрачно намекнул, что хотел бы спать с тобой, какая причина тебе еще нужна?! Дождешься, когда он ткнет тебе членом в лицо? «Гэ, скажи честно, ты хочешь испортить мне репутацию? Лишить меня уважения окончательно?» Встревоженный, что какой-нибудь случайный ученик или преподаватель может стать свидетелем их крайне...деликатной беседы, Шэнь Юань мгновенно накрыл ладонью чужой рот, останавливая поток нескончаемого бреда. — Я умоляю тебя, перестань. Лицо Шэнь Цинцю исказил гнев, а взгляд стал тяжелым. Теперь, помимо неодобрения, в нем плескалось презрение. — У тебя паранойя,— продолжал Шэнь Юань,— если так за меня боишься, пойдешь сам возвращать ему валентинку. Хочешь? Шэнь Цинцю прищурился. Он смотрел ему исключительно в глаза и скоро безмолвная борьба захлестнула их. Однако, длилась она до смешного недолго. Раздраженный, но все-таки благородно отступивший, Шэнь Цинцю, как змея, извернулся, чтобы уйти от навязчивого касания. Не сопротивляясь, Шэнь Юань отнял от его губ руку. — Предположим, мои догадки неверны. «Признание своих ошибок — первый шаг на пути к исправлению» «Так держать, гэ, отличное начало! Продолжай в том же духе и совсем скоро в тебе без труда будут узнавать нормального человека» — Предположим, твой звереныш воспылал страстью не к тебе, а к кому-то другому. — Его зовут Ло Бинхэ,— напомнил Шэнь Юань. Шэнь Цинцю без предисловий его осадил: — Если ты ждешь, что я стану звать его по имени, то успеешь состариться. «Признайся уже, гэгэ, он тебя чем-то обидел?» Шэнь Цинцю слыл обладателем самого скверного и мерзкого характера, который только можно было отыскать в стенах школы: высокомерие и чрезмерная самоуверенность отталкивали коллег, а непримиримый нрав и вспыльчивость пугали учеников. Он, мягко говоря, был далек от идеала. Шэнь Юань знал этого человека всю свою жизнь и понимал, что половина всех его "качеств отрицательных" — обыкновенный фарс. Шэнь Цинцю не был таким злобным, как о нем говорили. Упрямым? Да. Однако из всех его черт, особенно примечательной была злопамятность. Шэнь Цинцю был как река, в которую дважды не войдешь. Он не прощал даже малейшие промахи, которые задевали его. Исключения составляли сам Шэнь Юань и, возможно, директор Юэ немного. Устойчивая неприязнь, которая сформировалась неведомым образом всегда настораживала Шэнь Юаня. Первое время — даже шокировала. Его старший брат, отбрасывая всякие приличия и мораль, за глаза называл прелестного ребенка зверенышем... Шэнь Юань благодарил Небожителей, что Ло Бинхэ не попал под его руководство, иначе, он был уверен, его жизнь рисковала превратиться в ад. Конечно, Шэнь Цинцю не опустился бы до прямых оскорблений, но определенно усложнил бы его обучение бесконечными придирками и несправедливым занижением оценок. Талант его ученика под началом старшего брата был бы зарыт в землю, если не уничтожен окончательно. Но, как говорится, дыма без огня не бывает. Шэнь Юань ни в коем случае не обвинял Ло Бинхэ, но быть может, он по незнанию чем-то насолил Шэнь Цинцю? Возможно, уронил на него поднос с едой или случайно отозвался о нем плохо в его же присутствии? Проявил неуважение? Хотя в этом он сомневался. Ло Бинхэ и сейчас поддерживал образ обходительного, вежливого юноши. Весь преподавательский состав благоговел перед ним, его любили и всячески поощряли за отличную учебу и активную внешкольную деятельность. К сердцу каждого он легко смог подобрать ключ. Кроме Шэнь Цинцю... Возможно, проблема заключался в том, что сердце его брата было чуть более неприступным. К огорожденному колючей проволокой и наверняка каменному, к нему не мог подойти ни один ключ. — Я иду с тобой. «А то я не понял» — Твоя забота бесценна,— поддел его Шэнь Юань. Ни чуть не смущенный, Шэнь Цинцю сложил руки на груди и заявил: — Я прослежу, чтобы его поведение было подобающим. Возможно, в присутствии двух учителей он все же решит соблюсти приличия,— хмыкнул он. «Что-то я не припомню случая, когда он их не соблюдал» — Ты явно для него не авторитет. В памяти Шэнь Юаня тут же всплыли долгие и внимательные взгляды, которыми Ло Бинхэ одаривал его во время уроков. Он также не забыл про то, что молодой человек всегда желает ему здравия при встрече и приятного вечера в конце рабочего дня. Ло Бинхэ даже очень уважал его! — Я бы поспорил. Звонок оглушительной трелью разнесся по коридорам и уже через мгновение из кабинетов хлынули потоки спешащих на перемену учеников. Дверь спортзала открылась не намного позже. Сначала оттуда показалась запыхавшаяся Нин Инъин, едва перебирающая ногами, потом ее неизменные спутницы в лице Лю Минъянь и Ша Хуалин. Их щеки были красными, а форма пребывала в легком беспорядке. «Неужели мальчишки собираются дольше девчонок?» Словно в ответ на его немой вопрос, к выходу из зала двинулась целая толпа девушек. «Позор» Он мельком глянул на Шэнь Цинцю. По правде, он до последнего лелеял надежду, что тот пошутил и не собирался тратить свое время на то, чтобы следить, каким образом он общается со своими учениками. Это было бессмысленно, потому что он рисковал остаться ни с чем. Скоро в дверях показался Мин Фань, который, не прекращая, яростно с кем-то спорил. Они присмотрелся лучше и увидел, что это был...Ло Бинхэ.

///

Сначала он его не узнал. «Ло Бинхэ...» Его ученик был самым примерным, ответственным и трудолюбивым. Он никогда не привлекал к себе лишнее внимание вызывающем поведением, следил за школьным дресс-кодом. Этот славный ребенок, его милый белый лотос, заслуживал всех благ этого мира. К нему нельзя было придраться, потому что все, что он делал, безукоризненно. По этой причине Шэнь Юаню почудилось, что зрение подводит его. Больше не собранные в высокий хвост, темные пряди были рассыпаны по широким плечам. И хотя это безусловно смотрелось...эффектно и, Шэнь Юань бы даже сказал, красиво, не стоило забывать — это противоречит принятым в школьных пределах правилам. Ведь если природа наградила тебя роскошной шевелюрой, то, будь так любезен, следи за ней! И все же ему ужасно шло. Ло Бинхэ, бесспорно, выглядел безупречно и с более аккуратной прической, он не спорит. Но когда его волосы были разбросаны таким образом... Это делало его похожим на плохого парня, как будто он и тот прилежный ребенок из его класса — разные люди. Шэнь Юань простил бы Ло Бинхэ такую незначительную оплошность, как распущенные волосы. Это не было серьезным нарушением, да и он не настолько стар, чтобы не понимать, как проверка на выносливость на занятиях физкультуры может потрепать. В отличие от своего психически неуравновешенного старшего брата, он был куда терпимее. Не было ничего страшного, если дети потратят время на то, чтобы привести себя в порядок. Разве человек, который бегает и прыгает целый урок, не будет выглядеть взъерошенным и разгоряченным? Но... Он не знал, что делать со всем остальным. Если присмотреться получше, волосы действительно уже не будут бросаться в глаза так сильно, потому что черная рубашка на груди Ло Бинхэ была расстегнута! Она также возмутительно свободно висела на нем, не облегая достаточно, чтобы скрыть острые ключицы и белоснежную кожу. Вместо того, чтобы быть заправленной в брюки, ее края, расходящиеся неестественно далеко, болтались чуть выше бедер. Шэнь Юань готов поклясться, что только пуговицы три-четыре остались на своих местах, потому что даже с такого расстояния он мог разглядеть полосу подтянутого живота, не скрытую тканью. «Молодой человек, ты решил устроить здесь стриптиз? Или, может быть, что-то случилось с твоей одеждой?» — Ло Бинхэ!— Шэнь Юань против воли вздрогнул, когда громкий, не терпящий возражений голос Шэнь Цинцю раздался рядом с ним. Кажется, это возымело довольно хорошее действие, ведь Ло Бинхэ немедленно распрощался с Мин Фанем, позволив ободряюще ударить себя по плечу. Когда он поспешил к ним, сердце Шэнь Юаня, растроганное, сжалось и ударилось о ребра, стоило их взглядам встретиться. Сияющая улыбка озарила лицо Ло Бинхэ и, все еще похожий на лохматого щенка, он поравнялся с ними и поприветствовал: — Учитель. «Этот учитель не один вообще-то»,— подумал он и сдержанно кивнул. Вообще Шэнь Юань хотел бы перейти непосредственно к разговору как можно скорее, чтобы отмучиться уже и забыть эту ситуацию, как страшный сон, однако... Ло Бинхэ оказался достаточно близко, чтобы он случайно заметил красующийся из-под болтающейся одежды пресс. Кожа Шэнь Юаня покрылась мурашками. Ему не доводилось видеть тело по-настоящему накачанное. Сам он хоть и пребывал в относительно неплохой форме, был больше щуплым, чем спортивным, а Ло Бинхэ... Вау. Вау-у. Сложно представить, насколько он горячий, когда полностью обнаженный... Не то чтобы он пытался представить, конечно. Шэнь Юань не был извращенцем, он просто...по достоинству — и совершенно не предвзято — мог оценить чужую привлекательность. — Что-то случилось, учитель? Я с удовольствием приду вам на помощь, если понадобится. «Да почему все так хотят, чтобы у меня что-нибудь произошло?!» Ему удалось проглотить вставший поперек горла ком и остановить готового вмешаться Шэнь Цинцю: — Нет-нет, Бинхэ, все в порядке,— заверил он его,— Лучше скажи, что с твоим внешним видом? Ло Бинхэ смущенно покраснел: — Прошу простить этого невнимательного ученика. На занятии я потерял резинку, а это...— он коснулся края рубашки,— мне было жарко и, пока перемена, я хотел проветриться... — Да ты себя видел вообще?!— не выдержал Шэнь Цинцю. Он грубо ухватился за съехавший набок ворот, резко его оттянул и брезгливо отдернул руку,— на кого ты похож? Бездомные у моего подъезда и то поопрятнее будут! Это учебное заведение и..! Шэнь Юань перебил его, оттеснив назад: — Кхм, учитель Шэнь хотел лишь сказать, что...— его глаза угодили в ловушку, цепляясь за оголенные участки кожи, мелькающие между складками смятой ткани,— что... Он оторопело замолчал, когда сверху ему открылся неожиданно хороший обзор на твердый, натертый бесконечно движущейся по телу тканью, сосок. Грудь Ло Бинхэ. Шэнь Юань почувствовал, как во рту непроизвольно скапливается слюна и мысленно заставил себя опомниться: «О чем я только думаю?!»,— если бы у него была возможность, он бы непременно зажмурился и потряс головой, чтобы его спятивший мозг встал на место. — ...Э-э, Бинхэ следует застегнуться. Ты можешь замерзнуть, понимаешь? По школе сквозняк гуляет. А здоровье — не шутки. Ты же не хочешь простыть, я прав? Его руки потянулись к Ло Бинхэ прежде, чем он сообразил вообще. Он был слишком одержим мыслью о том, как заглянуть под треклятую рубашку побольше и найти под ней...найти... Он ловко продевал бесхозные пуговицы в отверстия, невесомо касаясь подушечками пальцев открытой и пышущей жаром кожи. Она обжигала и Шэнь Юань думал, что прикасается к раскаленным углям. — Ты что, немощный?— встрял Шэнь Цинцю. Он бесцеремонно ударил Шэнь Юаня по рукам, когда тот вздумал помогать никчемному отребью,— или, может быть, тебе пять лет? — Нет,— ответил Ло Бинхэ. — Шэнь Цинцю, постой, я же сам... Но тот предсказуемо пропустил его слова мимо ушей: — Тогда какого черта ты не используешь свои руки?! Или я что-то не знаю о твоей принадлежности к королевской крови? Сознание Шэнь Юаня в этот момент нещадно рвалось пополам. Воображение, едва освободившееся из-под гнета навязчивых мыслей о прикосновениях к Ло Бинхэ, теперь подкидывало ему красочные образы с его участием. Где он, с короной на голове, закутанный в дорогие шелка и увешанный сверкающими драгоценностями, гордо восседает на троне. «Он мог бы быть принцем,— считал он в противовес мнению его старшего брата,— Или королем». «Почему этот бред преследует мою грешную душу?!»,— проблеск осознанности заставил Шэнь Юаня решить, что он, очевидно, чем-то прогневал Небожителей. Ло Бинхэ послушно застегивал пуговицы на рубашке под безжалостным надзором Шэнь Цинцю. — Давай-давай,— приговаривал он,— а то как чучело ходишь, учеников пугаешь. «Как раз таки наоборот...»,— Шэнь Юань видел, как девушки в толпе у дверей спортивного зала робко шептались и прятали горящие щеки, когда смотрели Ло Бинхэ в спину. — Ты ведь что-то сказать хотел?— строгим взглядом его пригвоздило к полу. Шэнь Цинцю переключился на него, как на новую жертву,— у нас не так много времени, начинай. «Легко сказать! Сам попробуй!» Он не забыл о том, что привело их сюда. Некоторые обстоятельства оказались почти непреодолимыми. Не отвлекаться на них было чем-то из ряда фантастики. Но теперь, когда его ученик, наконец, прикрыл свои прелести, он мог рассуждать здраво. Шэнь Юань не ожидал, что будет так нервничать из-за какого-то куска бумаги. Кроме того, минутой ранее он безнадежно был очарован красотой крепкого юношеского тела. За это он должен был не просто ненавидеть себя в десятки раз сильнее, но и удариться головой об стену, а потом запереть глубоко внутри свою презренную, жадную до молодой плоти, сущность. Он же должен был просто вернуть его, так? По какой же причине он беспокоился, что его могут уличить в чем-то неприличном, когда все уже произошло? Он пялился на Ло Бинхэ и сейчас переживал из-за несчастной бумажки! Он чувствовал себя крайне неудобно, потому что Шэнь Цинцю ждал от него криков и ругани, справедливого, по его мнению, наказания. В то время как Ло Бинхэ хотел ответов. Он также никуда чудесным образом не исчез. После слов его по истине любезного брата-добродетеля, который лезет не в свое дело, его интерес значительно возрос. Живот Шэнь Юаня под этим пытливым взглядом скрутило. Он хотел убежать. Что он должен сказать? Что?! Не может же он бросить валентинку ему в лицо и отшатнуться как от прокаженного: «Молодой человек, кажется, это принадлежит тебе? Будь добр, проследи за тем, чтобы в руки этого учителя подобное больше никогда не попало» Его отношение к символу сердца было весьма однозначным, но это обязательно прозвучит чересчур грубо. Он не хотел обидеть Ло Бинхэ или ранить его чувства. Все же он старался и послание наверняка ждало своего часа, когда Шэнь Цинцю бессовестно отобрал его. «Гэ, не мог на кого-то другого наткнуться, что ли..?» «Почему из-за твоей паранойи краснеть должен этот учитель?» Шэнь Юань жалел бы себя и дальше, но здесь была и доля его вины. Зачем он только рассказал этим несносным детям про Приапа? Сам себе могилу вырыл. За репутацию он не переживал. Вряд ли кто-то всерьез мог решить, будто он, взрослый и состоятельный человек, настолько не контролирует свои низменные желания. А учитывая, что старшие классы — те еще ценители юмора ниже пояса, его переживания совершенно беспочвенны. Но вручить валентинку Ло Бинхэ... Особенно после того, как он залипал на его полуголый торс... Может быть, его ученик и не мечтал о том, чтобы предложить ему свой член, но он сам не был уверен, что отдаст открытку без единого грязного помысла. Внутри он рыдал: «Ша Хуалин, признайся, ты знала об этом? Ты хотела сглазить меня, да?» Он действительно не был бы рад получить валентинку. Отвечая на глупый вопрос своей ученицы, он нисколько не преукрашивал. Образ неестественно громадного полового органа древнегреческого божества врезался в его память настолько, что спустя годы это не получалось развидеть. Шэнь Юань шарахался от пытающихся подсунуть ему эту мерзость одноклассниц и брезгливо отдергивал руки каждый раз, когда особо настойчивые поклонницы или друзья одаривали его этим крайне нежелательным знаком внимания. Заканчивая школу, поступая в университет и начиная взрослую жизнь, Шэнь Юань все еще не забыл. Раньше он просто не задумывался о том, чтобы поделиться этим бесценным знанием со своим классом. И лучше бы не задумывался никогда. — Ах, да, точно,— наконец он собрал всю свою решимость, чтобы заговорить. Покашляв в кулак, он неловко отвел взгляд,— Бинхэ, получится не очень хорошо, если твой учитель оставит это у себя. Липкая от холодного пота ладонь скользит вниз по вязаному кардигану. Шэнь Юань страшился, что даже так не сможет нащупать карман с злосчастным бумажным сердцем. Потому когда это удалось ему на удивление легко, гора на его плечах рассыпалась в каменную крошку. — Возьми. «А еще лучше — спрячь!»,— в конце концов, его старший брат мог снова разглядеть угрозу там, где ее нет. Ну или найти новую причину, чтобы испортить Ло Бинхэ свидание с его возлюбленной. Он протянул ему валентинку, не заметив, как тот шумно втянул через нос воздух. Их пальцы на миг соприкоснулись, но не успел Шэнь Юань запаниковать, Ло Бинхэ уже отпрянул. Кажется, он осматривал свою поделку на наличие повреждений. «Между прочим, обидно. Этот учитель был очень осторожен!» — Спасибо, учитель,— он обворожительно улыбнулся ему,— я беспокоился, что ее уже не вернуть. Ло Бинхэ не обозначил, в чем конкретно причина его беспокойства. Вместо этого он лишь мельком зыркнул на Шэнь Цинцю и, разумеется, сам натравил его на себя. Как дикий и крайне агрессивный зверь, его старший брат принимал любой косой взгляд за вызов. — Школа — не место для твоих любовных игрищ! Хочешь развлекаться? Делай это подальше отсюда. Если бы твои мысли были заняты учебой, а не этой романтической чепухой, никто бы тебе и слова не сказал! — Учитель Шэнь, да разве я упрекал вас в чем-то? «В самом деле, Гэ, он лишь отблагодарил меня. Уймись уже.» — Ты смеешь пререкаться со мной?! Хочешь весь следующий месяц дежурить и оставаться после уроков?! Что ж, это можно устроить! — Кхм-кхм,— Шэнь Юань негромко покашлял, чтобы напомнить этим двоим о своем присутствии,— думаю, будет справедливо, если распоряжаться свободным временем Ло Бинхэ станет непосредственно его классный руководитель. Шэнь Цинцю закатил глаза, но промолчал. — К тому же, учителю Шэню стоит поторопиться. Скоро звонок, а у него урок на третьем этаже. Раз Шэнь Цинцю не хотел по-хорошему, он просто спровадит его. Да и не то чтобы в их диалоге с Ло Бинхэ произойдет что-то, что он сочтет подозрительным или заслуживающим его время и нервы. Они уже поговорили, а валентинка была возвращена. Что ему могло еще понадобиться? Ло Бинхэ вел себя прилично и не пытался пихнуть свой член ему в лицо и за исключением незначительного инцидента с одеждой на его счету не было ни одного косяка. Значит, Шэнь Цинцю мог пойти и поискать себе новую жертву. Только он их покинет, и Шэнь Юань уверен, что тот решит, будто у директора Юэ слишком хороший день... — Как и у твоего ученика,— проскрежетал он. Шэнь Юань помахал ему рукой и победно улыбнулся: — С ним я разберусь сам. У Шэнь Цинцю не было повода задерживаться, как такового. Если бы он остался стеречь его сейчас, то выглядел бы странно. Хотя он слыл в стенах школы как человек с характером скверным, за ним еще не прицепились звание того, кто отчаянно собирает сплетни, подслушивая чужие разговоры и навязываясь другим. Не оглядываясь, он ушел. Шэнь Юань хорошо его знал и представлял, как он зол. Не повезло тем детям, у которых сейчас урок с ним... — Прости за это, Бинхэ,— вздохнул он,— учитель Шэнь не со зла. — Учитель, вам не нужно за него извиняться. Я сам виноват, что попался ему на глаза не вовремя. «Бинхэ, этот мир тебя не заслуживает»,— конечно, Шэнь Юань и не ожидал, что после ухода его брата Ло Бинхэ тут же станет говорить ему в спину гадости (было ведь за что), но...взял на себя вину, когда даже не был виноват! Шэнь Юань умирал. Откровенно говоря, хотя это и помогло ему отвлечься от запечатленных в памяти соблазнительных образов его фигуры, щеки Шэнь Юаня все еще невольно теплели. Теперь они остались наедине и атмосфера между ними стала напоминать интим. «Я ужасен» До сегодняшнего дня Шэнь Юань восхищался красотой Ло Бинхэ на расстоянии. Но...он был близок с ним не более, чем с остальными детьми в своем классе. Он был одинаково дружелюбен со всеми. Ло Бинхэ удалось завоевать его расположение своим стремлением учиться, честным и кропотливым трудом. Он действительно не жалел сил и времени, когда дело касалось его оценок. Любой преподаватель на его месте обязательно бы его выделил, но Шэнь Юань никогда не говорил об этом вслух. Как и у его брата, у него не было любимчиков. Его отношение к Ло Бинхэ...нельзя было назвать особенным. Он позволял себе обращать на него внимание, ведь его наружность была приятной. Не заметить привлекательность Ло Бинхэ мог разве что слепой (хотя он сиял так ярко, что и здесь возникали сомнения). Но...едва ли Шэнь Юань мог рассматривать его как объект сексуального влечения. Ло Бинхэ не был стройной хрупенькой девушкой — одни только его грудь и плечи чего стоили. Подтянутый и высокий, он не мог похвастаться аппетитными формами, какими обладало женское тело, но...какого черта вся эта груда мышц так его взбудоражила?! — Учитель, я могу попросить вас кое о чем? «Ло Бинхэ, тебе бы лучше ни о чем не просить этого учителя... Ты знаешь, что он, старый извращенец, пялился на тебя посреди коридора?» «Даже брата старшего не постеснялся...» Шэнь Юань жутко стыдился открывать свой рот снова, но проигнорировать вопрос он не мог. В конце концов, если просьба молодого человека покажется ему неуместной, он, как очень занятой, был в праве ему отказать. — Конечно,— он неуверенно улыбнулся,— этот учитель сделает все, что в его силах. Бинхэ заметно воспрял духом, готовый изложить ему все. Однако он немного помедлил, прежде чем осторожно начать объяснять: — Я считаю, что учитель очень понимающий, раз не стал осуждать меня. Между нами... Вы потрясающий! Сердце Шэнь Юаня остановилось в этот момент. «Бинхэ, этот учитель...совсем не потрясающий»,— от подобного комплимента ему стало не по себе. Как если бы эти слова предназначались кому-то другому. Кому-то более хорошему. — Хотя вы и дали ясно понять, как относитесь к дню влюбленных, вы...все еще говорите со мной. Шэнь Юань изумился: — Почему я не должен?— А потом вспомнил,— о. «Ох, кажется, я сказал, что не хотел бы получить валентинку, да?» — Ло Бинхэ, я... Разве я, м-м, могу тебя осуждать? День влюбленных на то и день влюбленных, чтобы говорить о своих чувствах. Так, о чем ты хотел меня попросить? — Я... В этот момент над их головами раздался звонок, оповещая о начале следующего урока. Ло Бинхэ поник и, похоже, собирался уйти. — Все в порядке, можешь сказать, что я задержал тебя. Бинхэ кивнул и продолжил: — Учитель точно видел содержимое валентинки и...— Шэнь Юань видел, как глаза из-под густых ресниц с надеждой блеснули,— я был бы очень признателен, если бы вы помогли мне все обустроить там! У меня правда нет никого, кому бы я мог доверить это... Я счел учителя надежным, потому и обратился к нему. «Помочь?» Шэнь Юань тупо уставился вперед, пока до него не дошло. «Ах, так он хочет, чтобы я помог все обустроить для его избранницы»,— он немного завидовал. Этот ребенок так печется о том, чтобы все прошло хорошо. «Ей очень повезло» Он до сих пор склонялся к мнению, что девушкой, которую так хотел впечатлить его ученик, была Лю Минъянь. Не зря же он хотел, чтобы все прошло идеально. До сей поры Шэнь Юань не видел их вместе, значит, Ло Бинхэ еще не признался ей? Тогда это еще одно объяснение его энтузиазму. — Прежде чем я решу признаться ему****... «Так я угадал!» Со всеми внимательностью и учтивостью он выслушал, как Ло Бинхэ рассказал, что собирался украсить кабинет, но увы, из-за дополнительных занятий он может не успеть. Шэнь Юань не считал обстановку чем-то важным в таких вопросах. Все же большую роль играло само отношение человека к тебе, его намерения. Но Ло Бинхэ был непреклонен и заявил, что его избранница заслуживает самого лучшего. Он даже приобрел ей подарок (какой именно Шэнь Юань, к сожалению, не выяснил), ведь в такой день он не имел права оставить ее с пустыми руками. Для Шэнь Юаня стало сюрпризом то, с каким трепетом Ло Бинхэ рассказывал об этом человеке. Одно — видеть его как воспитанного и подающего надежды ученика, совершенно другое — как готового для своей возлюбленной на все. Даже сговориться с учителем. Шэнь Юань клялся, что если Ло Бинхэ откажут (что очень маловероятно), он лично отыщет эту своенравную особу и разберется с ней. На его памяти этот ребенок не продемонстрировал ни одного качества, которое могло бы отталкивать. Более того...после внеплановой смены имиджа, Ло Бинхэ выглядел как сошедшая с обложки журналов модель. Перед его обаянием невозможно устоять! Когда они разошлись, договорившись встретиться на час раньше назначенного времени, Шэнь Юань, вопреки поселившейся внутри зависти, хвалил себя. Если он поможет Ло Бинхэ с его романтической аферой, можно считать, его вина за доставленные неудобства будет искуплена. Небось, к концу дня (с весьма пикантным завершением, если все пройдет по плану) он и вовсе забудет, что его брат отобрал у него бумажное сердечко. Но главное...если ему повезет, он сможет узнать, кто скрывается за маской этой загадочной возлюбленной!

///

Шэнь Юань освободился даже раньше, чем предполагал. До того, как Ло Бинхэ придет в класс, чтобы они начали готовиться, оставалось чуть больше получаса. За это время он мог бы успеть проверить еще одну стопку тетрадей или, может быть, составить на завтра контрольную работу для своих оболтусов, чтобы не заниматься этим дома. Но, конечно же, ни за что из этого он браться не собирался. В приоритете сегодня у него стояла одна задача — разузнать все о предмете воздыханий Ло Бинхэ. Для этого было не жалко и своими обязанностями немного пренебречь. Точнее, не жалко отложить их на потом. Как-никак, сотрудником Шэнь Юань был добросовестным. У него не было какого-то строгого алгоритма, которого следовало придерживаться, чтобы разговорить Ло Бинхэ. Не то чтобы Шэнь Юань был уверен в своих коммуникативных навыках настолько, чтобы напрямую интересоваться подробностями на чужом личном фронте. Совсем нет. Он лишь надеялся, что за пособничество в амурных делах полагается щедрая награда. Ему оставалось лишь немного подтолкнуть Ло Бинхэ к беседе, и тот без утайки поведает ему о своих грандиозных планах (они ведь наверняка были. Не собирался же он, умный и предусмотрительный, осаждать неприступную крепость без предварительной подготовки). Шэнь Юань собирался разобраться с творившимся в аудитории хаосом самостоятельно, пока у него есть возможность. А когда Ло Бинхэ придет, им останется только по-быстрому украсить уже чистый кабинет. Когда они справятся, Шэнь Юань планировал любезно предложить ему кружечку чая. «Я просто хочу помочь ему. Он наверняка будет волноваться перед встречей»,— рассуждал он. И то, что этот жест доброй воли не совсем бескорыстный, не делает его злодеем. Им движет обычное любопытство, свойственное всем людям. «Нечего было такую интригу нагонять»,— Ло Бинхэ сам накликал на себя беду. Когда Шэнь Юань осмотрелся вокруг, он пришел к выводу, что в его кабинете все не так уж и плохо: доску только протереть да со стола все в шкаф переложить. Кстати об этом... Если с доской все понятно — вряд ли исторические даты оказывают благоприятное влияние на романтический настрой — то должен ли он убрать все со своего рабочего места?.. Он перекладывал кипу бумаг в ящик, когда эта мысль посетила его. Скрюченный и стоящий на коленях под столом, он замер в таком нелепом положении, не решаясь его задвинуть. Он постарался остановить назревающую в его богатом воображении бурю, но было слишком поздно. «Нет»,— не верил он, — «они не посмеют» «Не посмеют же?» Подкрепленная жаждой знать все до мельчайших деталей, бурная фантазия уже во всю рисовала образы, где два страстно переплетенных в объятиях тела порочат несчастную мебель, которая и без того держалась только на одном честном слове. Ло Бинхэ, грузно навалившись на девушку сверху, беспощадно толкался между худеньких ножек, свисающих с темной столешницы. Пышная грудь трепыхалась от резких толчков, а она стонала и стонала, пока Ло Бинхэ брал свое, утробно рыча. Шэнь Юань представлял блестящую от пота мускулистую спину, на которой дрожали хаотично разбросанные кучерявые прядки, мощные бедра и крупный, входящий в жаркое лоно до упора, член... Стоп. Шэнь Юань, пораженный тем, насколько далеко могут зайти непристойные мысли в его голове, не подумав, попытался встать и стукнулся макушкой об край стола. От внезапной боли он зашипел и потер место, саднящее от удара. Накрывший его стыд обжег лицо, перекинулся на шею и зазудел где-то под кожей. «Ло Бинхэ! Что ты сотворил с этим учителем? Почему он представляет твой член сейчас? Почему он вообще представляет это?!» Шэнь Юань опустился на кресло и сполз по мягкой спинке вниз. Он прикрыл пылающее лицо руками. «Я...я зашел слишком далеко. Это не мое дело. Я не должен был вообще думать об этом» Девушка, которую по расписанному им сценарию грубо брали, даже не имела лица. Искаженные, словно мелькнувшая в лучах яркого света тень, его черты были неразличимы. Шэнь Юань представил ее, скорее, для общей картины, что совсем не скажешь о Ло Бинхэ... Он понимал, это — самое страшное. И когда он решил, что хуже некуда, ведь казалось бы, все уже произошло, он, придя в себя и успокоив безумно колотящееся сердце, обнаружил у себя чертов стояк. «Блядство» Сквозь пальцы Шэнь Юань пялился на растущий меж его ног бугор и гадал, как именно он мог бы покончить с собой. В паху пугающе тянуло. Волны возбуждения прокатывались по всему телу, провокационно задерживаясь внизу напряженного живота. Шэнь Юань даже не мог прокомментировать это. Неужели так сказывалось на нем длительное воздержание? Если так, то с каких пор отсутствие сексуальных практик заставляет ориентацию сменить полюса и почувствовать влечению к своему полу? Шэнь Юань не был геем! Он никогда не заглядывался на парней, а тем более — на молоденьких мальчиков вроде Ло Бинхэ. У него и в мыслях никогда не было во всех подробностях воображать чей-то член! Шэнь Юань не был во власти пылкой юности — его гормоны не буйствовали в самый неподходящий момент, но... У него все равно встал. На то, как Ло Бинхэ втрахивает какую-то девицу в его стол. Причем, даже не в реальности, а в его больном мозге! «Возьми себя в руки, гребаный извращенец!»,— пристыженно ругал он себя. Но даже это в нынешнем его положении звучало отвратительно двусмысленно. Он застонал. Шэнь Юань проваливался в безысходность. Обстоятельства, заложником которых он оказался, банально не позволяли решить возникшую у него деликатную проблему. Стоит ему коснуться себя, он не сомневался — в таком людном месте, как школа, кто-нибудь да обязательно ворвется к нему без стука, застав с рукой в штанах. То, что его кабинет был проходным двором — неоспоримый факт. А стать новым общественным достоянием Шэнь Юань желанием не горел. От грязных слухов потом не избавиться — шептаться за его спиной будут до конца жизни. Хотя такая жизнь была бы определенно недолгой, возможно, он зря загоняется. Ведь если кому-то не посчастливится уличить его в онанизме, он умрет на месте. Прямо с возбужденным членом в скользкой от спермы ладони. Единственным и самым разумным выходом было прекратить истязать свой разум откровенными сюжетами с участием Ло Бинхэ. Но... Сказать себе перестать делать это было подобно красной тряпке для разъяренного быка! Его сознание лишь усерднее извергало из глубины — сокрытой даже от его взора — подходящие образы, а они, в свою очередь, ловко руководили его не поддающимся контролю телом. Занятый работой, Шэнь Юань уделял катастрофически мало времени самому себе. Он с трудом мог вспомнить, когда последний раз спал больше пяти часов, что уж говорить о самоудовлетворении. С непривычки хватило крохотной искры, чтобы устроить его организму нехилую встряску. Уже в первый раз его реакция на полуобнаженного Ло Бинхэ была неуправляемой и до смешного очевидной. Удивительно, что тогда, в коридоре, его член не счел необходимым напомнить о себе так яростно и разбавить их милую беседу безудержной похотью. Сейчас же Шэнь Юань только и мог что терпеть, мучаясь от ощущения фантомных касаний к изголодавшейся по ласке коже в сокровенном месте. Его брюки были неудобно узкими. Шэнь Юань хотел рыдать, потому что возбуждение все не покидало его тело, наоборот — оно уверенно росло, медленно, но верно подталкивая его к опрометчивым действиям. Он чувствовал, как через намокаюшие боксеры его член упирался в слой жесткой ткани и, зажатый со всех сторон, болезненно ныл в тесноте. Шэнь Юань рискнул сделать попытку сесть ровно. К его ужасу, когда его спина выпрямилась, липкая от смазки головка скользнула по поверхности нижнего белья, задевая изнутри ребристую дорожку молнии. Внизу все бешено пульсировало и он едва сдерживался, чтобы поплотнее не сдвинуть бедра, прижимая друг к другу поджимающиеся яички, к которым по стволу стекали вязкие капельки семени. Нуждаясь в свежем воздухе, Шэнь Юань, находясь в путах теплого длинного кардигана, задыхался. В одном ритме с обезумевшим сердцем, кровь со звоном стучала в ушах. Будь он у себя дома, то без раздумий бы сбросил с себя все лишнее, поудобнее устроился на кровати и, не стесняясь, запустил бы между ног руку. Но здесь... Его мутный, расфокусированный взгляд встретился с циферблатом часов на стене. Еще десять минут до конца урока. Мог бы он успеть..? Перспектива по-быстренькому себе отдрочить выглядела теперь донельзя заманчивой. Его выносливость оставляла желать лучшего, да и кроме того, уже достаточно долго он ни чем подобным не занимался, чтобы спустить в штаны уже через несколько коротких, но резких движений. Он не думал, что появится мокрое пятно, если он кончит прямо в одежде. Материал его брюк был достаточно плотным, чтобы не позволить густой влаге просочиться наружу, однако, на случай, если это все же произойдет, он подготовил запасной план. Кардиган, что он носил, был достаточно длинным, чтобы скрыть все, что было ниже пояса. Он просто застегнет его на все пуговицы и, не боясь быть кем-то разоблаченным, отправится домой и примет душ. Холодный, очень холодный душ. Лимит вытворяемых им непристойностей на сегодня исчерпан. Страх быть увиденным также никуда не делся, но и ждать, когда все это безобразие сойдет на нет самостоятельно, он не мог. Кто знал, как долго возмутительные и нечистые мыслишки будут его преследовать? Ло Бинхэ перед его глазами все еще драл ту кричащую девку. «Если...если этот учитель прислушается к звукам за дверью, то непременно заметит, если кто-то решит войти»,— утешал он себя. Через ткань он коснулся затвердевшей плоти, осторожно погладил чувствительную вершину и, наконец, позволил блаженному вздоху сорваться с искусанных губ. Пока Шэнь Юань сдержанно продолжал потирать член через брюки, он неустанно себе повторял: «Женская грудь. Думай о женской груди»,— хотя он уже не надеялся, что мельтешащий перед ним и сверкающий своим достоинством пугающих размеров Ло Бинхэ растворится, он все еще тщетно пытался восстановить в памяти страницы давно забытых эротических журналов, что доводилось ему в юности читать. Однако как бы он не пытался настроить свой сексуальный радар на плавные изгибы женского тела, на их чарующе мягкие округлости, в его подсознании возраждались отнюдь не роскошные девичьи формы. Он всего лишь хотел не уронить лицо хотя бы наедине с собой, но и здесь его ждал полный провал. Очевидно, все его естество, сосредоточенное на удовольствие, стремилось искоренить любую ложь — даже самому себе — и открыть правду, что не укладывалась в пределы разумного. Вместо того, чтобы неловко мастурбировать на расплывчатые женские черты из порно-фильмов, или на неестественно похабные улыбки девушек раскрепощенных, или на откровенные наряды, которыми обольстительные дьяволицы так умело соблазняли наивных мужчин, Шэнь Юань...ласкал себя, унесенный в мир грез воспоминаниями о... Ло Бинхэ. Тело, которое он урывками смог разглядеть под распахнутой рубашкой, сильное и, бесспорно, хорошо сложенное; украшенный кубиками пресса впалый живот и восхитительная, очерченная крепкими мускулами грудь. Шэнь Юань подался бедрами навстречу руке, безостановочно то сжимающей выпирающий под одеждой член пальцами, то поглаживающей его всей ладонью. Второй рукой он прикрывал рот, чтобы ни один подозрительный звук не просочился в коридор. С неудовольствием он был вынужден терпеть щекотку на пылающем лице каждый раз, когда пушистый шерстяной рукав кардигана проезжался по влажным губам, которые он, не переставая, терзал зубами. «Ло Бинхэ, Ло Бинхэ, Ло Бинхэ...» Шэнь Юань прекрасно помнил, каким восхитительным был упругий сосочек, что он мельком смог разглядеть под одеждой, свободно скользящей по его коже. Вопреки кричащей на задворках сознания адекватности, он представлял, как касается нежного темно-розового бутончика, как неспеша массирует его пальцем, как вдавливает приподнятую вершинку в беззащитную ареолу, как... В его дерзких мечтаниях Ло Бинхэ походил на страстного и опытного любовника. Девушка, которой он мог бы быть так занят, была обречена лишь на неземное удовольствие, что ей дарил непрерывно врывающийся в ее нутро безумно громадный член (Шэнь Юань полагал, что размер Ло Бинхэ был весьма...незаурядным). И разумеется, мужчина, умеющий руководить процессом и не заставляющий своего партнера в чем-либо нуждаться — ценнейшая находка, но... Размышляя о том, каким бы он мог быть отзывчивым и хорошеньким, пока Шэнь Юань играется с его грудью, он не считал потерянную брутальность трагедией. Он представлял, как длинные ресницы дрожат под тяжестью соленых капель, пока его пальцы сосредоточенно трут припухшие соски; как от слез блестят красные щеки, как тоненькие влажные струйки катятся к приоткрытым губам... «Вообще...откуда я знаю, какие у него ресницы?» Кажется, он слишком увлекся, раз уже всякая романтическая чепуха лезет ему в голову. Пальцы Шэнь Юаня особенно крепко сжимают промежность, прежде чем с усилием ее потереть. Он содрогается всем телом, невысоко подбрасывая вверх бедра, и кончает, представляя как его рот накрывает очаровательный сосок, обнимает его мокрыми губами и как скользит по нему языком. Он задушенно стонет в рукав, стараясь оставаться тихим. Разморенный после оргазма он все еще не может свести разъезжающиеся в стороны ноги. Перед глазами мелькают искры; слабость зазывает его в спасительную черноту и, если честно, он с превеликим удовольствием поддался бы соблазну. Безмятежный сон — то, что требовало его изнуренное непредвиденным забегом тело. Однако вот так взять и забыться — непозволительная роскошь для него. Он все еще должен дождаться Ло Бинхэ и помочь ему, как обещал. «Ладно. Зато этот учитель почти не переживает»,— вряд ли ситуация могла стать хуже. Он прикрыл глаза и, откинув голову назад, стал дожидаться звонка. Нежелательную черту он, так или иначе, пересек. Стыд отошел на второй план; нечего было страшиться, когда он осознал: «Что сделано, то сделано»,— ведь возможности повернуть время вспять у него не было. Внезапно со стороны двери раздался тихий скрип. Шэнь Юань панически дернулся, начиная поправлять одежду. Руки не слушались его; в глазах от резких движений потемнело. Он не знал, насколько непотребно выглядит со стороны, возможно, его волосы растрепались немного, а на брюках появилась куча подозрительных складок. Взывая ко всем известным богам, — кроме одного не очень приятного божества плодородия — Шэнь Юань придвинулся поближе к столу и был готов сделать вид, будто тянется к верхнему ящику, но мельком глянув на дверь, обнаружил, что там никого не было. Даже шагов не было слышно. Ему просто показалось... «Так и до инфаркта недалеко,— с облегчением вздыхал он,— интересно, как долго сердце этого учителя протянет с такими-то страстями?» Он знал, что очевидно, недолго. Этот день вместил в себя слишком много потрясений и, будучи не способным переварить так много событий за раз, Шэнь Юань рисковал никогда не угнаться за происходящим в полной мере. Его реакция, словно он на самом деле был немощным стариком, была заторможенной после оргазма. Никто не приходил к нему. Обыкновенная паранойя и страх быть пойманным с поличным сыграли с ним злую шутку — сквозняк едва не довел его до сердечного приступа. Он чувствовал себя нелепым мальчишкой, что насмотрелся перед сном ужасов и теперь видит в каждой кривой тени чудовище. «Это не было преступлением. Никто...никто не узнает об этом. Просто успокойся уже» Буря в его мыслях сменилась штилем и никакая похабщина больше не пыталась в них с таким рвением проникнуть. Вернувшись к проблемам насущным, Шэнь Юань даже приблизительно не знал, как будет смотреть в глаза Ло Бинхэ после произошедшего. Они виделись с ним изо дня в день и он сомневался, что сможет теперь беззаботно с ним разговаривать. «Здравствуй, Ло Бинхэ, и тебе доброго дня. Как у меня дела? О, этот учитель провел время с пользой — бессовестно дрочил на своего любимого ученика. Не догадываешься, о ком речь?» По правде, он подрастерял всю свою спесь — Шэнь Юань больше не был так одержим идеей узнать, кем, помимо Ло Бинхэ, будет занят его кабинет сегодняшним вечером. По-прежнему пребывая в легком смятении, он чувствовал себя премерзко и хотел лишь одного — убедиться, что у Ло Бинхэ с его возлюбленной все пройдет гладко, а потом оставить их наедине, наконец.

///

— Так красиво, учитель!— лицо Ло Бинхэ осветила счастливая улыбка, а затем он, виновато опуская взгляд под ноги, произнес,— даже не знаю, что бы я без вас делал... Как я могу отблагодарить вас? Сердце Шэнь Юань сбилось с ритма в очередной раз за этот проклятый день. «Лучше оставь свои благодарности при себе... И чем вообще ты думаешь, Бинхэ? Любовь отшибла тебе мозги? Откуда тебе знать, что от тебя потребуют в качестве откупа?»,— этот ребенок так бездумно предлагал отплатить ему, человеку, который, который... «Нет, только я мог о таком подумать. Никакой нормальный человек так не считает» «Да и я действительно здорово ему помог»,— заключил он. Кабинет из унылого и мало освещенного помещения превратился в самый настоящий райский уголок для влюбленных! На его вкус, конечно, многовато этой розовой мишуры вроде шариков и кучи бумажных сердечек, распиханных по всем углам (если Ло Бинхэ хотел продемонстрировать ей свое неумолимое желание и неугасающую страсть, то никаких претензий, ведь подсунуть своей избраннице напоминание о своем члене очень...мило, да), но... Кажется, девушкам такие ухаживания по нраву. Да и Шэнь Юань уже столько времени не видел ни одного сопливого подростка, готового расщедриться на подобные ухищрения. Среди его учеников были и те, кто дарил одноклассницам пышные букеты, и те, кто приносил тяжелые коробки сладостей, но становиться свидетелем того, как ребенок решает настолько заморочиться, раньше ему не доводилось... Ло Бинхэ и правда был поразительным. — Не стоит, Бинхэ. Я был рад помочь тебе. Юноша поклонился ему и Шэнь Юань рефлекторно протянул руку к его макушке, чтобы потрепать по взъерошенным волосам. «Просто великолепно, Шэнь Юань! Хорошая идея — облапать его прямо сейчас,— аплодировал он себе,— Продолжай в том же духе и тебя обязательно посадят!» Однако кудряшки на голове Ло Бинхэ были такими мягкими и очаровательными, что он позволил себе пропустить их через пальцы и маленько пригладить. Оторвать от них руку было выше его сил. — Кхм...Лучше скажи, Бинхэ, сколько у нас осталось времени?— заставил он выдавить себя. «Когда этот учитель может уйти?» Шэнь Юань по правде больше не собирался распивать с этим ребенком чаи. У него были мысли по возвращении домой провалиться в гору теплых одеял и подушек, чтобы депрессивно поедать мороженое и смотреть сериалы с братом (насчет Шэнь Цинцю он сомневался, ведь он не знал наверняка, сможет ли скрыть от него истинную причину своего поведения). В конце концов, произошедшее оставило на нем отпечаток и теперь, чтобы немного его стереть, ему был необходим покой. Вдали от Ло Бинхэ и его бесстыжих попыток соблазнения! А также его груди, члена и...девушки, которые прочно засели у него в голове. Шэнь Юаню приходилось бороться с несколькими противоречиями одновременно, ведь еще с утра он планировал забыть о своем поспешном рассказе детям и провести в привычном омерзении остаток дня. В его планы никак не входило запасть на своего ученика, его голый торс и придуманный им самим же член. Шэнь Юань не был геем! ...Но по итогу он все равно занимался самоудовлетворением, будучи не в состоянии проигнорировать этот абсурдный порыв. Он отнял руку и неловко отвел взгляд, когда Ло Бинхэ предпринял попытку заглянуть ему в лицо. — Ах, простите, учитель...вам пора идти, я прав? «Ну не то чтобы» «Просто в компании, которую тебе великодушно составляет объект твоих сексуальных фантазий, априори нельзя задерживаться» «Вот увидишь, еще спасибо мне скажешь» — ...Да. — Тогда я не буду задерживать учителя, еще раз огромное спа... Ой! — Что-то случилось?— Шэнь Юань проследил за его взглядом, уходящим ему за спину и обернулся. Красный шарик, висевший над его столом, отцепился и беззвучно спикировал вниз. Ло Бинхэ только успел сделать шаг, но недолго думая, Шэнь Юань остановил его и покачал головой: — Я сам поправлю. Не то чтобы им резко завладело желание растянуть время в обществе его ученика вкупе с альтруистическими порывами, просто шарики рядом со своим рабочим местом Шэнь Юань вызвался вешать сам. По правде ему просто стало совестно. Но поднимая этот злополучный шар с пола, он только и мог думать: «Замечательно. Теперь Ло Бинхэ решит, что я не могу нормально закрепить дурацкий шар на шкафу» И попутно безмолвно негодовал: «Но...как он мог открепиться? Неужели узел на ленточке был не крепким?»,— Шэнь Юань, несмотря на свое состояние, старался делать все так, чтобы потом не захотелось за ним переделывать. Когда он был готов выпрямиться и встать, его взгляд зацепился за бумажное сердечко, одиноко лежавшее под его столом. «Тоже упало, что ли?» — Учитель, что там? Шэнь Юань поднялся и отложил валентинку на стол. Перехватив резиновый кончик шарика поудобнее, он повернулся к шкафу, чтобы вернуть его на место. — Ничего такого, о чем стоило бы беспокоиться, Бинхэ,— крехтя, отозвался он. Какого хрена эта проклятая лента не завязывалась? Шэнь Юань, конечно, знал, что криворукий, но чтоб настолько... — Кажется, ты снова потерял валентинку...— приговаривал он, продевая край ленточки в крошечную петельку. Первый узелок затянулся и он не смог сдержать торжествующее,— есть! Кхм...Бинхэ, проследи, чтобы твои подарки дошли до нужного человека, а не валялись, где попало. Не могу ручаться за то, что следующая твоя бумажка попадется именно мне... Шэнь Юань провел языком по пересохшим губам и встал на носочки, чтобы получше разглядеть, что он там намудрил вообще с этим шариком. Он чувствовал, что его руки затекли и начинают побаливать, однако он не собирался бросать дело на пол пути. Скоро сложнейшая, по его разумению, задача была выполнена. Шарик теперь держался на трех тугих узелках (на трех, потому что Шэнь Юань не очень был уверен в прочности двух предыдущих. На всякий случай он завязал еще один). — Вот и все, Бинхэ,— вздохнул он. Полюбовавшись проделанной работой, он продолжил: — Даже лучше чем было, согласись?— но ответа не последовало,— Этот учитель знает толк в... Шэнь Юань в замешательстве прервался, когда отступив назад, почувствовал, что его спина крепко впечаталась во что-то...твердое. — Бинхэ?— встревоженно позвал он. — Учитель?— вторящий ему голос оказался неожиданно томным. Пронизывая своей глубиной до костей, он заставил ряд мелких электрических импульсов пробежаться под его кожей. Горячее дыхание пробивалось меж ниспадающих водопадом прядей, касалось шеи и едва ощутимо щекотало затылок. Лишь когда проворная рука обняла его поперек живота, полностью обескураженный, Шэнь Юань пришел в себя. «Молодой человек, ты ничего не перепутал?!» Он вцепился в блуждающее вдоль крупных пуговиц запястье, норовящее пробраться дальше под одежду. «По-твоему, вторгаться в чужое личное пространство вот так, без приглашения, нормально?!» «А как же субординация?— не понимал он,— Или даже такой первоклассный ученик, как ты, не способен запомнить это простое понятие?!» — Б-бинхэ, извини, но что ты делаешь?.. Вероломно захваченный в плен, он попытался шевельнуться, но его только сильнее вжали в шуршащую между его лопаток рубашку. — А что я делаю, учитель?— мурлыкнул он. «Тебе весело так, я не пойму?» «Потому что этот учитель твоего хорошего настроения не разделяет!» От непривычной близости с волнующим жаром крепкого тела, ноги Шэнь Юаня против его воли слабели. Возбуждение, которое он с таким трудом преодолел совсем недавно, рисковало вернуться и лишить его рассудка окончательно. Знал ли этот несмышленный ребенок, насколько острой и не сдержанной могла быть его реакция, когда он так откровенно и бесстыдно к нему прижимался? Шэнь Юань не знал, что и думать, а главное — как в такой ситуации поступить. Он не был дураком и намерения его ученика, как день, были ясны. Вряд ли Ло Бинхэ захотел по-родственному его приобнять. Даже сейчас он продолжал ненавязчиво трогать его, проникая под слои одежды все глубже! Но...а как же таинственная девушка, ради которой они затеяли весь этот балаган? Очень лестно, конечно, что его ученик к нему неравнодушен, но даже несмотря на весьма однозначный характер его действий, Шэнь Юань будет вынужден его оттолкнуть. Он просто не мог позволить этому юному неопытному дурачку загубить себе жизнь и потерять шанс на отношения с истинной возлюбленной. Шэнь Юань не знал, как оправдать это его мимолетное наваждение. Возможно, парень просто переволновался... Также не стоило забывать, что вообще-то одним из главных их препятствий были статус Шэнь Юаня, как преподавателя и положение Ло Бинхэ — как ученика. То, как он скромно и тихо подрочил на чарующий образ его пышной груди уже заставило его засомневаться в своем профессионализме. Но совратить ребенка? Увольте, он просто не мог позволить этого себе. Да и печальной судьбы он себе не желал, ведь общественность быстренько приговорит его к немедленной кастрации и сроку за решеткой. Потом клеймо на всю жизнь... Хотя он солжет, если скажет, что внезапная близость не подогрела его интерес. Жаркий океан плескался внутри него, а с самых его недр бурлением поднималось дремлющее желание. Нет, если он намеревался спасти чужие отношения(будущие!), а также сохранить свое законное место как уважаемого в учебном заведении человека, то ему следовало провести черту. — Бинхэ...— как же неловко!— сделай этому учителю одолжение... Отойди. — Ах, но разве это то, чего вы хотите, учитель? «Может быть, я лучше знаю, чего хочу, а?» Шэнь Юань набрал в легкие побольше воздуха, приготовившись к долгой и утомительной гневной тираде. Он собирался как следует возмутиться, но лишь подавился задушенным вздохом, когда через полупрозрачную, обрамляющую его шею сзади завесу волос пробилось влажное тепло языка. «Ты что, собака? Что ты делаешь?!»,— Ло Бинхэ только что лизнул его кожу! Шэнь Юань слишком рано обрадовался, когда поспешно решил, что на этом издевательства подошли к концу. Пытка продолжалась, а тепло все больше расползалось по телу. До границы белоснежного воротника его ученик проложил коротенькую дорожку сухих поцелуев, почти неощутимых. Яркая краска не успела сойти с лица Шэнь Юаня, когда ему в загривок вцепились острые зубы. Пересохшие губы разомкнулись и испустили перемешанный с негодующим вскриком жалобный стон: — Б-бинхэ!.. Место укуса припекало и не сильно щипало. У Шэнь Юаня были основания полагать, что там останется след, который он едва ли сможет скрыть (особенно от чуткого взора старшего брата). Потрясенный такой дикой несдержанностью, он в изумлении замер, пока Бинхэ старательно вылизывал неглубокие ямочки от зубов, запечатленные на беззащитной шее. Не торопясь, его ученик посасывал отметину, с усилием втягивая покрасневшую кожу в рот, между припухшими губами. — Знал бы учитель, как я мечтал услышать свое имя из его уст...вот так,— поделился он откровением. Липкий шепот зазвучал недалеко от краешка его уха и, безмерно довольный фантазией, претворившейся в жизнь, он казался еще более сладким. Он касался бьющегося в агонии распаленного разума Шэнь Юаня и тот, сосредоточенный на этом божественном тоне, млел. «И когда же мой ученик обзавелся такими...пристрастиями?»,— но поскорее спрятал эту мысль среди вороха других. Вряд ли он имел право судить этого человека, когда сам так нездорово заинтересовался возможностью потрогать его грудь. — Но вы не знаете, я прав?— и с сожалением выдохнул, заставляя обоженное ушко розоветь,— вы никогда не замечаете, как...как я смотрю на вас. Вторая рука Ло Бинхэ с чувством сжала худое бедро, а затем, поглаживая, вслед за другой, очутилась у края кардигана с надоедливыми пуговицами. В этих объятиях Шэнь Юань ощущал себя обвитым тугими путами. Причем, достаточно крепкими, чтобы побег стал невозможным. — А я ведь смотрю,—Ло Бинхэ сознался,— смотрю на вашу улыбку, на ваши стройные ноги... «Спасибо, что поделился. Куда ты там еще смотришь?— нет, он не должен поощрять это!— то есть вместо того, чтобы учиться, ты без конца глазеешь на меня? В твоей голове хоть что-то отложилось?!» Как учитель, Шэнь Юань чувствовал себя несколько оскорбленно. Нет, конечно, сомнительный комплимент он оценил, но кому понравится, если даже самый примерный ученик, от которого он так много ждет, вместо того, чтобы внимательно слушать его на уроках, занят совсем другим. И пускай Шэнь Юань не считал себя эталоном красоты, его прямо-таки тянуло посмеяться: «А вы, оказывается, падки на внешность, молодой человек... Ноги стройные, говоришь?» Но желание ухмыляться пропало сразу же, как только Ло Бинхэ развел края кардигана в стороны и пробежался пальцами по ремню на его брюках. Шэнь Юань не противился, но столь стремительное развитие событий сбило его с толку. Снести такую дерзкую выходку, как попытку оставить на нем засос с синяком в придачу, он еще мог, но позволить забраться себе в штаны, когда они даже точки на «и» не расставили... В панике он ухватился за чужие запястья, притормаживая слишком уж резвого ученика. — Эй, Бинхэ, подожди...— затараторил он. — Но я не могу больше ждать, учитель,— звук, который он издал, был похож на хныканье. Вставшим членом Ло Бинхэ нетерпеливо вжался ему в ягодицы и с провокацией потерся о них. — Вы такой жестокий,— не прекращая, причитал он,— каждый день носите эти обтягивающие брюки. Даже сейчас я только и могу думать о том, как бы снять их с вас поскорее... «Ох» Он признает, Ло Бинхэ и его слова...все это ужасно соблазнительно и даже заводит, однако весь его образ...все это его откровенное и вызывающее поведение никак не вязалось с тем, как звучал его голос. Ло Бинхэ совершенно не тушевался. Каждое его движение — выверенное и точное. В отличие от Шэнь Юаня, испытывая сильнейшее возбуждение, он даже не дрожал. Коварный, словно демон, он ждал, когда он сдастся! Он был куда более властным, чем хотел быть перед ним. Но зачем-то он, выдавая себя за неловкого и по-детски обиженного на его твердолобость, цеплялся за него так, словно Шэнь Юань был самым ценным в его жизни. Хотя думалось ему, Ло Бинхэ почти беспрепятственно мог бы завалить его и разложить на столе. На том самом столе, где, как он представлял, его ученик занимался жарким сексом с девушкой — А ваши прекрасные ноги,— Шэнь Юань готов поклясться, что слышал смешок!— я бы закинул их себе на плечи, а потом трахал бы вас до потери сознания. «Что...что этот учитель только что услышал?! Что это за разговоры такие? Каких эротических романов ты начитаться успел?!» — Бинхэ!— не выдержал Шэнь Юань. Он сбросил с себя его руки и — оказалось вывернуться из этой хватки гораздо проще, чем он предполагал!— обернулся, чтобы хлопнуть по голове. — Если подобная грязь еще раз выскочит из твоего рта в присутствии этого учителя..! — Учитель накажет меня?— с надеждой спросил Ло Бинхэ. «Ну, вообще-то я мог бы,— деловито хотел он заявить ему,— но теперь я не уверен, что это будет достаточной угрозой для тебя...» Шэнь Юаню хотелось спрятаться от этого голодного взгляда. В черных, как ночь, глазах мерцали красные огоньки. Улыбка Ло Бинхэ была плотоядной и он начинал переживать, что вот-вот, как самый настоящий хищник, он откроет свою огромную пасть и проглотит его. — Нет, я...просто... «И как я мог вести занятия у кучи детей?» — Но вы бы хотели?— Ло Бинхэ наклонился к его губам и, едва соприкасаясь с ними, заговорил,— хотели бы увидеть, как я плачу, как умоляю остановиться? «О чем это он вообще...»,— чтобы ты там себе не представил, Ло Бинхэ, этому не бывать! Но может быть... Он немного прав. Совсем немного. Его член тяжелел еще больше от мыслей, как Бинхэ мог бы умолять его, как мог бы прелестно жмуриться и просить быть нежнее. «Что бы там не было, ты заразил меня этим. Спасибо, Ло Бинхэ» «По твоей милости все непотребства перекочевали в голову к этому учителю» Шэнь Юань чувствовал, как пламя, захватившее все его естество, в предвкушении лизнуло его внутренности. Носом он шумно втянул нагретый их телами воздух, чтобы не давать лишним звукам покидать его рот. Вскоре он нашел в себе силы сказать: — Не говори глупостей, Бинхэ. — Ну что вы, учитель, не скромничайте,— он осторожно подхватил его руку и уложил ее себе на грудь,— я вам нравлюсь? «И что я должен ответить на это?!» — Куда вам было приятнее смотреть? Он сместил его руку в сторону, чтобы в середину теплой ладони уперся твердый сосочек. Шэнь Юань, видевший, что этот бесстыдник творит лишь краем глаза, завороженно следил за урывками, доставшимися ему с огромным трудом из-за выросшего перед ним красивого лица. — Сюда? Стараниями Ло Бинхэ меж его пальцев заскользили складки рубашки, в которых утоп набухший бутончик. Шэнь Юань так жаждал потрогать его в реальности, что едва не стал жертвой грязной уловки. Ему пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не начать бесстыдно ощупывать каждый сантиметр его шикарной груди. «Она даже лучше, чем я представлял,— восторженно думал он, чувствуя напряженные мускулы,— в смысле...» Оправдания закончились. Он не знал, как оправдать себя в этот раз. Ло Бинхэ использовал против него козырь, о котором не подозревал сам! Ло Бинхэ утянул его запястье ниже, к крепкому, как сталь, животу. — Или сюда?— поинтересовался он. — С чего Бинхэ взял, что этого учителя, кхм,— он отвел взгляд,— привлекает подобное? Вряд ли этот ребенок обзавелся способностью читать мысли или видеть сквозь стены... Он не мог знать, чем Шэнь Юань занимался здесь. — О, это было несложно. Молодой человек сделал шаг назад и, одарив его стояк многозначительным взглядом, улыбнулся. — Вам необязательно говорить о своих предпочтениях, когда ваше тело уже сделало это за вас. К тому же... «Да где ты эту похабщину находишь? Даже в порно это превратилось в клише!» Ло Бинхэ намеренно ослабил хватку и тогда Шэнь Юань отнял свою руку так быстро, как если бы он запачкал ее какой-то дрянью, которую было необходимо смыть в срочном порядке. — ...Я стал невольным свидетелем деликатной проблемы учителя,— лицо Шэнь Юаня побледнело. «Так это был не скрип...» «Стоит ли мне пойти и умереть сейчас?» Не было ничего ужаснее, чем быть застуканным человеком, на фантазии с участием которого ты так яростно дрочил. Разве что, начать ублажать себя прямо при нем. — Вы так хорошо справились с этим, учитель. Я почти ничего не слышал. «...Ага. Рад, что ты оценил» — Не понимаю, о чем ты,— он не собирался сдаваться. Черта с два он признается. С меньшим стыдом он мог бы продолжить лапать его за грудь. — Вы так мило кончали, учитель. Маска непоколебимого спокойствия, которую он с таким трудом удерживал до сей поры, с треском раскололась. — Все! Хватит! Просто замолчи, Ло Бинхэ, ты... Что ты хочешь от меня? Что за клоунаду ты устроил? Ты...как ты можешь думать о таком? Я твой учитель, а ты без единой муки совести за мной подглядывал? Знаешь, из нас двоих стыдно должно быть только тебе!— как говориться «лучшая защита — нападение». Доведенный до предела, Шэнь Юань загнанно дышал. Все его скопившиеся негодование и злость, наконец, нашли выход и он почувствовал, как груз с его плеч бесследно пропал. Своими действиями Ло Бинхэ загнал его, несчастного, в угол и он едва ли мог что-либо предпринять. Подобрать слова, когда ты одновременно жутко возбужден и напуган сложившейся ситуацией, крайне сложно. Но сейчас ему предоставилась отличная возможность, чтобы перестать мямлить и дать отпор. — Ло Бинхэ, а как же твоя девушка? Вот так просто пустишь свои труды насмарку? Я был о тебе лучшего мнения... Ло Бинхэ пораженно уставился на него. — Учитель, вы...неужели вы еще не поняли? Он нащупал на столе валентинку, которую Шэнь Юань нашел под столом и протянул ему. Он также вскинул голову и обвел взглядом украшенный кабинет. — Это все для вас. Я делал это ради учителя,— он вложил ему в ладонь розовое сердечко. «То есть никакой девушки нет?»— не верилось ему. Вслух он произнес смелое и бесцветное: — И свой член Бинхэ тоже предлагал этому учителю,— сказал он, в изумлении пряча валентинку в карман. Догадка сорвалась с его губ на удивление просто. Он немного переборщил, пытаясь выглядеть холодно и беспристрастно, конечно, но не то чтобы это задело Ло Бинхэ, наоборот — хохоча, с еще большим энтузиазмом он уточнил: — А учитель так хочет принять мой член? — Не знаю. Посмотрим,— и задумчиво добавил,— убеди меня. Достойный вызов был чем-то сродни тормозов, которые Шэнь Юань бездумно сорвал. Ло Бинхэ, как ураган, настиг его. Теперь его мягкие губы уверенно двигались на его собственных: их жадно сминали, легонько раздвигали кончиком языка. Напор Ло Бинхэ поражал воображение и Шэнь Юань, оцепенело замерший под заботливыми руками, придерживающими его за талию, несмело разомкнул зубы. Их дыхание перемешалось. Ему казалось, что каждый недостающий глоток воздуха Ло Бинхэ крал своим ртом. Его ученик также изо всех сил старался побудить его на ответные действия, настойчиво сталкиваясь с его языком своим. Шэнь Юань чувствовал, как с уголка его губ капала слюна. Пачкая подбородок, она бежала вниз, пока Ло Бинхэ, увлеченный чрезвычайно важным занятием, не отвлекался, чтобы собрать блестящую струйку, оставляя на ее месте куда более широкий мокрый след. По правде Шэнь Юань не целовался со времен окончания университета, а так глубоко и долго — вообще никогда. Последний раз ему приходилось ощущать жар чужих губ, будучи пьяным, когда весь огонь разжигался исключительно крепким алкоголем, а не обоюдным желанием. Да и поцелуем это назвать можно было с натяжкой... Под стать ему, такая же невменяемая одногруппница просила поцеловать ее, чтобы она смогла отомстить бывшему. Шэнь Юань, конечно, счастлив был помочь. Неуклюже он клюнул ее в сомкнутые бледные губки, но не то чтобы это обещало превратиться во что-то серьезное. Шэнь Юань не раз состоял в отношениях и знал, что в отличие от коротких, невинных касаний, поцелуй с языком был процессом очень волнующим и интимным. Такой вывод он сделал, основываясь не на богатом опыте, а на чудовищной панике от скольжения языка по его губам. Слишком близко, слишком странно... Наверное, годы назад к такому повороту он готов не был. Целоваться с Ло Бинхэ было безумно приятно. С каждым мгновением Шэнь Юань все больше поддавался искушению. В конце концов, он, преодолев все сомнения, положил руку на его щеку, словно стремясь притянуть его еще ближе. На пробу он погладил нежную кожу подушечкой пальца, прежде чем скользнуть ладонью под его волосы и ласково уложить ее на шею. Их поцелуй все больше походил на безобразие, которое произошло по вине их неудержимого голода. В самом деле, как будто они торопились. «Неплохо»,— думал про себя Шэнь Юань. Если бы он мог оценить чужие старания, подобно школьным знаниям, то непременно наградил бы Ло Бинхэ высшим баллом. Также за время, что его ученик с тихим хлюпаньем хозяйничал у него во рту, Шэнь Юань без труда разоблачил в нем любителя этих мокрых развратных поцелуев, от которых все становится липким и опухшим. Он не скажет, что разделял это пристрастие в полной мере, но... Это было хорошо. Очень. Шэнь Юань начал ластиться к Ло Бинхэ с большей охотой. Зарываясь в густую шевелюру уже двумя руками, расслабленный и малость обмякший, он лениво терзал его губы, пытаясь совладать с буйным нравом. Ло Бинхэ был достаточно внимательным и уже скоро поумерил пыл, подстраиваясь под утопающего в безмятежности возлюбленного. Бока Шэнь Юаня несильно сжимали, гладили, плавно переходя к спине и спускаясь на поясницу. Ожидаемо очередь скоро дошла и до беззащитных ягодиц, к которым молодой человек некогда с неописуемым рвением жался своим членом, готовым выпрыгнуть из штанов. Увлеченный изучением гибкого и такого манящего тела, Ло Бинхэ переступил рубеж сосредоточенных на губах поцелуев. Руки Шэнь Юаня упали ему на плечи и, задрав голову, он принимал россыпь чувственных поцелуев под челюстью и на шее. В некоторых местах Ло Бинхэ задерживался подольше и оставлял на них расцветающие красным отметины. «Гэ убьет меня, если увидит»,— заглядывал в будущее Шэнь Юань. Возможно, ему придется обернуть шею платком уже дома. Было неправильно позволять Ло Бинхэ слишком много. Наверное, он зря развязал руки этому маленькому дьяволенку. Конечно, он мог бы скормить своим детям увлекательную историю о том, как в холодную погоду его, дурака, продуло, но сам факт, что он собирается лгать об этом из-за того, что развлекался с Ло Бинхэ... Слишком много между ними неправильного. Шэнь Юань уже безапелляционно сдался, принимая все эти ласку и тепло, которые ему дарили ненасытный рот Ло Бинхэ и его умелые руки. Он желал продолжения, а его тело мучилось от нетерпения, но... Никак не укладывалось в его голове, что этот человек затеял весь этот спектакль ради одной его скромной персоны! Не для девушки со смазливым личиком и тоненьким голоском, а для него, учителя (и классного руководителя по совместительству!), который никак не определится, чего хочет на старости лет. Нет, возможно, он был добрым...иногда. Вон, посмеяться с детьми мог, отпустить пораньше, объяснить, что непонятно и рассказать, что интересует. Ему было не сложно идти на встречу, да и неужели это было чем-то удивительным? Он считал Ло Бинхэ замечательным учеником, подающим большие надежды. Он также мог разглядеть в нем очаровательного юношу с незаурядной внешностью и ослепительной улыбкой. Шэнь Юань мог представить, как тот робко, но эффектно ухаживает за своей избранницей, но... Этот человек хотел его! Его, Шэнь Юаня! Жизнь не готовила его к такому повороту. Хотя здесь и сейчас, он отвечал Ло Бинхэ взаимностью, его по-прежнему шокировало происходящее. Как они пришли к этому? Шэнь Юань не знал. Как будто не было этой незабываемой дрочки в одиночестве, валентинок, шариков и томного шепота на ухо. «Ло Бинхэ, как ты это сделал?» Его ладонь кажется до сих пор помнит, каким на ощупь было второе аккуратное розовое сердечко, врученное ему Ло Бинхэ. Оно лежало в его кармане, чуть ли не прожигая в нем дыру. «Почему я вообще согласился принять твой...твои..? Аргх! Эти чертовы валентинки!» — Учитель,— пробормотал Ло Бинхэ ему в шею и, наткнувшись на препятствие в виде воротника, буднично задал совершенно бесстыдный вопрос,— можно раздеть вас? «Мне сколько по-твоему лет, молодой человек?» «Этот учитель еще не настолько немощный, чтобы не справиться с этим самостоятельно!» — М-м, я сам. Шэнь Юань не встретил никакого сопротивления, когда попытался отлепить ученика от себя. Наоборот, он послушно отступил и дал ему пространство. Но как только чужие пальцы прекратили сминать его задницу, Шэнь Юань почувствовал себя неожиданно покинутым. — Как скажете,— покорно согласился он с ним,— я же могу посмотреть? Шэнь Юань вскинул тонкие брови и бросил на него скептический взгляд. «А что, ты выйдешь и подождешь за дверью, если я попрошу? Или, может быть, глаза закроешь?» Он откинул мешающие волосы назад и подцепил верхние пуговицы на рубашке. «Признайся, ты просто жаждешь увидеть ответный стриптиз от этого учителя, да?» Когда белая ткань на его груди разошлась в стороны, он вспомнил про кардиган и стянул его со своих плеч. Шэнь Юань был слишком сосредоточен на том, чтобы снять с себя все лишнее, чтобы ненароком упустить из виду, как пристальный взгляд Ло Бинхэ перестает его буравить и как... Как Ло Бинхэ опускается перед ним на колени! — Ты...Что ты делаешь?— рубашка Шэнь Юаня, не сброшенная вслед за кардиганом, болталась на его предплечьях, когда он, обеспокоенный, попытался поднять ученика на ноги,— вставай сейчас же, Бинхэ! В ответ его веки затрепетали и из-под пушистых ресниц он послал Шэнь Юаню игривый взгляд. — Учитель, все хорошо,— утешил он его. Хватаясь за пряжку его ремня, он как бы случайно задевает томящийся в ожидании член, скрытый брюками. — Прежде чем вы отважитесь принять мой член, будет справедливо, если я займусь вашим. «Чем ты там собрался заняться?!» «Бинхэ! Под убеждения я имел ввиду не это!» Но Ло Бинхэ слышать его внутренний голос не мог, потому, жарко выдыхая на твердый бугорок, он прижался к нему губами через ткань. Шэнь Юань, не готовый к подобному, не сдержал прерывистого стона: — Ах-х. Ему была необходима опора, иначе он рисковал свалиться вперед, на Ло Бинхэ. Живот скручивало от возбуждения; перед глазами загорались искры. Он был готов кончить уже сейчас, даже без прямого контакта рта Ло Бинхэ с его кожей. — Тебе не стоит...м-мхм!— губы его ученика раскрылись пошире и обхватили вершину разгоряченной плоти сильнее. Не двигаясь, он позволил члену Шэнь Юаня согреться еще больше, захваченном в плен теперь не только плотной тканью, но и его ртом. Прежде чем отступить, языком он оставил череду незамысловатых узоров на его брюках. Когда он отстранился, то оставил за собой расползающиеся влажные пятна. — Учитель, при всем уважении, главенствующую роль я вам не уступлю. Он поднял свои глаза на Шэнь Юаня. «Что за главенствующая роль, Ло Бинхэ? Это соревнование какое-то?» «Почему этот учитель должен бороться с тобой? Мы же...»,— и понял. «А». — Так что если вы хотите вести...пользуйтесь случаем. Ло Бинхэ оставил короткий поцелуй поверх его ширинки и, хватаясь за края брюк, осторожно спустил их вниз. Ткань сложилась в несколько раз на молочных бедрах, открывая невероятный вид на темные, до предела натянутые боксеры в разводах. Через эластичный материал хорошо прослеживались очертания подтекающего члена. Шэнь Юань, если честно, не пытается представить, что его ждет. За всю свою жизнь ему не перепало ни одного минета, так что судить о качестве отсоса он не имел права. Он слышал, что это очень приятно и что ты буквально рискуешь вознестись на небеса, когда в рот берут особенно глубоко, но более — ничего. Также он искренне не понимал, как другие могли беззастенчиво рассуждать о чужих умениях. Неужели они отличались так сильно? Неужели, чтобы стать гением отсосов, обязательно нужно много практиковаться? Он смотрел на лицо Ло Бинхэ, застывшее вблизи его члена и молчал. Этот мелкий развратник еще не успел раздеть его догола, но Шэнь Юань уже впечатлился его богатыми познаниями. Ученик еще не прикасался к нему, однако от его бесхитростных, но настойчивых ласк он донельзя распалился и, как малолетняя школьница, позорно тек. Шэнь Юань не знал, откуда Ло Бинхэ обзавелся завидной способностью до дрожи возбуждать партнера одними своими грязными разговорами, бессовестными провокациями и раскованными движениями. Вряд ли в свои семнадцать лет у него было достаточно опыта, чтобы использовать отточенные навыки с такой легкостью. Или было? Ло Бинхэ — мечта любой девушки(и не только). Шэнь Юань уверен, что каждый день он отбивается от толпы поклонниц, жаждущих его внимания. Слишком смело с его стороны полагать, что за все это время он не нашел себе подходящую для практики кандидатуру. Да ему стоило лишь пальцем поманить — сбежится вся школа! И ведь Шэнь Юань даже определить не мог, насколько его параноидальные догадки правдивы. Пока Ло Бинхэ не принялся за него снова, он осторожно поинтересовался: — Был ли у Бинхэ подобный опыт?.. «Теперь еще подумает, что я как ревнивая женушка, переживаю, успела ли забыться старая любовь» Бинхэ улыбнулся и, подняв голову повыше, прильнул к видневшемуся из-под свисающей рубашки животу. Он ткнулся в него подбородком и озорно пролепетал: — Нет, учитель. Это мой первый раз. «Что? Почему Бинхэ до сих пор никого не подцепил?»,— ему было даже слегка обидно за молодого человека. Однако это быстро забылось, учитывая, чем они собирались заниматься. Шэнь Юань, краснея до кончиков ушей, мгновенно отвернулся. Он, конечно, думал о таком варианте развития событий, но все же почти не верил, что Ло Бинхэ — девственник. «Ох, Бинхэ, ты правда...слишком идеальный»,— чистый, хотел бы сказать он. Новая волна возбуждения прокатилась по телу. Шэнь Юань не хотел знать, чем обусловлен такой прилив желания. Он еще не пережил стыд, который испытывал за иррациональное влечение к Ло-Бинхэ-Белому-Лотосу. Наверное, спрашивать о наличии сексуальной практики было колоссальной ошибкой, потому что теперь от мысли, что отсасывать ему собирается не просто Ло Бинхэ, а нежный и незапятнанный цветочек, голова Шэнь Юаня кружилась. Он не подозревал, что начиная фанатеть от фантазий о том, насколько чувствительной может быть грудь его ученика, он каким-то неведомым образом придет к тому, что и с его членом во рту он выглядел бы крайне соблазнительно. Ло Бинхэ был нетронутым девственником, а значит и прелести плотских утех вкусить не успел, и вряд ли были люди, которые до него пытались пихнуть в его красивое лицо свои гениталии. Наверняка с непривычки он будет давиться и жмуриться. А еще против воли постанывать и плакать, может быть. «Так и появляются нелепые фетиши,— вздыхал он,— поздравьте этого учителя с нездоровой манией к детским слезам» Он не думал о "главенствующей роли" как таковой, пока Ло Бинхэ не сказал ему об этом, но теперь он мог понять, почему он так не желал уступать ему (небось тоже до дрожи в коленках тащился с его умоляющего о большем вида). Даже не обладая подробными знаниями о близости между двумя мужчинами, он знал, что в паре определялся ведущий партнер, который с особой тщательностью тебя подготовит, а потом и ноги аккуратно раздвинет. Шэнь Юань чувствовал, что мог бы поспорить с Ло Бинхэ и отвоевать себе это место, ведь он, во-первых, старше, а во-вторых... Пускай его ученик и выглядел потрясающе, проявляя инициативу, все же куда лучше он бы смотрелся под ним. С его членом внутри. Нет, конечно, ему не одолеть природную харизму своего ученика, да и пошлости в слух говорить у него получается плохо, но... Он мог бы попытаться? А вообще, разве его желания не достаточно? Ладно, на самом деле, он переборщил. Все его теоретические знания заканчивались на "как-то растянуть и вставить", поэтому, наверное, если Бинхэ так уверен в том, что собирается делать, стоит ему позволить... Возможно, он основательно вник в этот вопрос и рвению Шэнь Юаня с этим не тягаться... Кроме того, он переживал, что по неосторожности причинит Ло Бинхэ боль или сделает ему неприятно. Даже занимаясь сексом с девушкой, мужчина обязан брать на себя ответственность за ее удовольствие, так что будет предпочтительнее отдать на растерзание свою задницу, чем испортить Ло Бинхэ первый раз! Шэнь Юань задержал дыхание, когда его белье аккуратно стянули ниже, позволяя горячему, пропитанному возбуждением воздуху коснуться члена, блестящего от размазанного по тонкой коже семени. Он собирался что-то сказать, но способность ясно мыслить покинула его, а слова так и не сорвались с приоткрытых в пораженном стоне уст, стоило белоснежным пальцам сомкнуться вокруг ровного ствола и с нажимом заскользить сначала вниз, а потом — вверх. — Учитель, я хорошо справляюсь?— Шэнь Юань более чем уверен, что этот несносный ребенок напрашивался на похвалу прямо сейчас! Большим пальцем он накрыл и потер темную головку, заставляя его сдавленно ахнуть и, пошатнувшись, опереться на шкаф позади. Его губы искажала лукавая ухмылка, пока он до боли давил на узенькое отверстие, пачкаясь в смазке, пока яростно дрочил ему, с упоением ловя каждый стон. — Дайте мне знать, если что-то не так,— непринуждённо посоветовал ученик,— я могу только догадываться, приятно ли это. Ведь когда я трогаю себя, то довольно быстро... «Превосходно. Значит, ты занимаешься самоудовлетворением, думая обо мне?— зацепился он за его фразу,— пора ли нам открывать клуб?» Отмахнувшись от роя назойливых мыслей, Шэнь Юань перебил его: — Кхм, не мог бы Бинхэ... заняться делом? «Этот учитель уже представил себе сногсшибательный минет, знаешь... Или, молодой человек, твои обещания такие же правдивые, как девушка, ради которой мы тут расстарались?» В действительности Шэнь Юань не хотел его торопить, однако все эти провокационные и поверхностные ласки были страшно изнуряющими. И вряд ли он мог бы заткнуть Ло Бинхэ как-то иначе, чем своим членом. «И вообще, кто столько болтает во время секса?» — Простите этого ученика за нерасторопность. Впредь он будет внимательнее. «Да постарайся уж... А то если Гэ застанет нас... Черт!» Шэнь Цинцю в самом деле обещал наведаться сюда, когда шесть часов пробьет! Шэнь Юань хотел ударить себя по лбу, проклиная свою забывчивость. Наверняка его старший братец на всех порах уже мчится к ним, чтобы ворваться в аудиторию и уличить их в преступлении. Почему-то он был уверен, что сделает это он с пронзительным воплем «я же говорил», а потом, схватив их обоих за шкирку и волоча голыми задницами по грязному полу, потащит к директору Юэ, чтобы безжалостно сдать с потрохами. Шэнь Цинцю был настроен крайне серьезно и явно не шутил, когда обещал наведаться к Ло Бинхэ, чтобы выяснить, не с его ли диди он планирует развлекаться. Рассчитывать, что он так легко откажется от этой безумной затеи — глупо. Все его угрозы предупреждения, как правило, не оставались пустыми словами. Если он предупреждал, значит, было к чему готовиться. Шэнь Юань прекрасно знал об этом, потому чувствовал себя неудавшимся наркодиллером, который должен был спрятать весь товар до прихода полицейского с ордером на обыск. Эта неугомонность Шэнь Цинцю, его гребаная паранойя и неподражаемое умение делать из мухи слона причиняли головную боль, с которой Шэнь Юань просто устал бороться. Он шел на поводу у этого плохо уравновешенного человека, позволяя ему делать, что заблагорассудится. Едва ли он мог остановить его. Но стоит признать, в этот раз он оказался прав. Шэнь Юань собирался трахаться с Ло Бинхэ прямо у своего рабочего места (где он кстати успел здорово на него подрочить). Однако кто еще кому собирался заехать членом в лицо... «Не угадал, Гэ, с кем не бывает»,— он также проживет без знания, почему даже его брат видит в нем безоговорочного пассива, не способного противостоять своему ученику. — Учитель, позаботьтесь обо мне,— Ло Бинхэ смотрел на него большими, наивными глазами. В них не было и тени стеснения. Как будто не он говорил все эти развратные вещи минутами ранее! Он дотянулся до запястья Шэнь Юаня, не подпирающего гладкий шкаф и уложил себе на макушку. —Я ничего в этом не смыслю, пожалуйста, направляйте меня. «Кто еще кого направляет»,— хотел буркнуть Шэнь Юань, вспоминая как этой же рукой Ло Бинхэ заставил его потрогать свою грудь и живот. Голова его ученика двинулась вперед, а теплый рот вобрал до половины его член. Запоздало Шэнь Юань с силой вцепился в шелковистые волосы. Он чувствовал, как жар опаляет его со всех сторон, а мокрый язык, не прекращая, лихорадочно дергается, прижатый тяжестью возбужденной плоти. Прежде он никогда не испытывал ничего подобного. Это было так хорошо, а ведь Ло Бинхэ даже не начал толком... Он также знал, что тот натягивает на себя фальшивую личину невинной овечки, на деле будучи кровожадным волком. Ло Бинхэ, может быть, и был неумелым, но правила игры он диктовал с особой решимостью, даже не давая Шэнь Юаню и шанса "направить его". Он прекрасно понимал, что удовольствие, которым он сполна одарит его, было совершенно новым для Шэнь Юаня. Глупый учитель наверняка не представлял, как растянуть его, как продлить, как сделать близким к неземному. — Бинхэ...ах! Мягкие губы сомкнулись вокруг его члена плотнее, когда Ло Бинхэ плавно подался назад и оставил запертой во рту лишь непрерывно сочащуюся семенем головку. Он старательно работал языком, плескающемся в перемешанных слюне и солоноватой смазке. «Ты...так и будешь мучить меня?» На свой страх и риск Шэнь Юань, отказываясь от надежной опоры, неуверенно устроил вторую руку на голове Ло Бинхэ, подрагивающими пальцами путаясь в густой шевелюре. Желая получить больше, он собирался притянуть своего ученика ближе, проталкивая свой член глубоко в тесное горло. Он смутно представлял, насколько великолепно это будет, но подозревал, что это превзойдет все его ожидания. Уж очень Ло Бинхэ ответственно подошел к тому, чтобы его драгоценный учитель расслабился и почувствовал себя унесенным на небеса наслаждением. Однако Шэнь Юань несколько сомневался и беспокойство вынуждало его топтаться на месте. Ло Бинхэ дал ему полную свободу действий, рассчитывая, что раскрепостившись, учитель знатно оттрахает его грязный рот, но... Помимо стороны, что до одури жаждет увидеть безостановочно текущие по раскрасневшимся щекам слезы, брызжущие из-под крепко сомкнутых век, услышать жалобное мычание, доносящиеся из заполненного его членом рта, была еще и сторона снисходительная. Эта часть Шэнь Юаня не хотела прибегать к грубости, даже имея согласие Бинхэ. Ведомая излишними нежностью и осторожностью, а также желанием потакать прихотям его ученика, именно она удерживала Шэнь Юаня от безрассудных поступков. ...Как например, будучи соблазненным видом влажных трепещущих губ, растянутых вокруг его ствола, до упора засадить свой член в узкую глотку, пока Ло Бинхэ не станет трудно дышать. А еще... Забрызгать мокрое от слез лицо спермой по окончании. Чтобы белесыми каплями она задержалась на ресницах, стекла вниз по подбородку и падала за ворот черной рубашки. «Может ли нормальный человек вообще столько кончить?» К тому же, он не знал, как ситуация обернется, когда вести будет Ло Бинхэ. Он не выглядел злопамятным, но Шэнь Юань догадывался, что после подобного его могут безжалостно заставить собрать своим языком все это безобразие. Возможно, только ему на ум могло прийти что-то столь неадекватное, но учитывая, что его ученик питал особую страсть к мокрым развязным поцелуям, где все скользит и хлюпает, он с превеликим удовольствием поручит возлюбленному учителю привести его измазанное в соках лицо в порядок. «Нет, стоп! Разве он может заставить меня это сделать?» «Не может же..?» Шэнь Юань прогнал наваждение и сглотнул. Ло Бинхэ по-прежнему стоял перед ним на коленях и, с самым что ни на есть непричастным видом, не выпускал его член изо рта, неторопливо лаская его у основания пальцами. Он не выглядел опасно или так, словно замышлял что-то недоброе. Конечно, он догадывался, что и эта робость — всего лишь ширма, но он точно не мог обвинить его в злом умысле, крича, что не при каких обстоятельствах не станет вылизывать его лицо от своей спермы. «Ло Бинхэ! Благодаря тебе рассудок этого учителя окончательно помутнился. Что ты сделал мной, если даже во время секса с тобой мне недостаточно нашей близости?» «Что б ты знал, я занят продумыванием увлекательных порно-сценариев с тобой в главной роли прямо сейчас!»,— как доказательство. Внезапно ощущение слабой хватки близ лобка пропало, а руки Ло Бинхэ обняли его за бедра, съезжая к обнаженным ягодицам и сильно впиваясь в мягкие округлости короткими ногтями. Не колеблясь, он принял член в рот на всю длину, заглатывая так глубоко, что ошеломленный непередаваемым чувством удовольствия Шэнь Юань громко и протяжно застонал. Упирающаяся в заднюю стенку горла головка текла, не переставая. Кадык Ло Бинхэ двигался, когда он шумно и с усилием сглатывал неиссякаемый поток вязкой жидкости, стремящейся затопить его изнутри. Шэнь Юань, шокированный, дышал через рот, не спуская глаз с Ло Бинхэ перед собой. Он чувствовал, как сужающееся при жадных глотках горло передает спазмы его телу, от чего он с каждым мгновением приближался к краю, который так желал поскорее пересечь. Еще немного и он достигнет пика раньше, чем попробует властвовать над Ло Бинхэ! «Ага, молодой человек, тут-то я тебя и раскусил» «То есть ты рассчитывал по-быстренькому довести этого учителя до оргазма, а потом взять его, как тебе захочется?» «Этот учитель пошел тебе навстречу, а ты решил вероломно предать его доверие?»,— никто не собирался исполнять его желания и Шэнь Юань едва сдерживал закипающий внутри гнев. Значит, Ло Бинхэ рассчитывал, что его попросту не хватит на то, чтобы овладеть его ртом в полной мере? Умно, ничего не скажешь. Кажется, Шэнь Юань был слишком предсказуем, раз Ло Бинхэ без особых сложностей догадался, что его обходительность не даст ему нещадно вторгаться в его рот даже с полного дозволения. «Так не пойдет» Маленький проходимец действительно был слишком хорош, чтобы Шэнь Юаню удавалось долго сдерживать себя сейчас. Будучи на пороге сногсшибательного оргазма, поздно было тянуть одеяло на себя, но у него оставалась крохотная возможность отомстить, а также превратить пик наслаждения в еще более головокружительный. Ло Бинхэ нехотя отодвинулся, позволяя члену полностью покинуть его рот и ткнуться головкой в уголок припухших губ. Его глаза чуть слезились, однако влага на полуприкрытых веках высохла в считанные мгновения, как если бы ее совсем не было. С насмешкой он негромко заговорил, позволяя горячей плоти скользить по своему лицу: — Учитель, вас точно все устраивает? «Кроме твоих махинаций, определенно» «Или по-твоему, мой член стоит просто так? Что за глупый вопрос?!»,— ему следовало успокоиться. Ло Бинхэ лишь смеялся над ним. — А то я начинаю переживать... Я любезно предоставил учителю возможность воплотить в жизнь все свои желания, а он отказался от нее... — с наигранной печалью, он горестно вздохнул. «Ах, просто неслыханная щедрость! Этот учитель нарадоваться не может, знаешь!» — Этот учитель не стал бы,— возразил он. И он не лгал, ведь наверняка взять над Ло Бинхэ верх катастрофически сложно. Так что упустить предоставленный шанс было бы настоящим кощунством. Подарив ученику теплую улыбку, Шэнь Юань любовно погладил его по голове. Ло Бинхэ, в очередной раз демонстрируя щенячьи повадки, наивно прильнул к мягкой ладони. Член, упирающийся в его застывшее в блаженстве лицо, мазнул по щеке и задел беспорядочно свисающие сухие пряди волос. Шэнь Юань подавил порыв унять преследующий его зуд и, спустившись от чужой макушки вдоль ровных черт пальцами, он подцепил опущенный подбородок и заставил Ло Бинхэ заглянуть ему в глаза. Кожей он чувствовал подсохшие дорожки слюны и спермы и, утопая во внутренних переживаниях и сомнениях, он смущенно размышлял: «Действительно ли я могу так с ним обращаться?» «Этот учитель вовсе не преследует цель развратить тебя своей грубостью!» Ло Бинхэ покорно молчал, выжидая. Возможно, Шэнь Юань был слишком увлечен созерцанием его ослепительной внешности, раскрывшей в такой пикантной позе весь свой потенциал, ведь чем дольше он наблюдал, тем больше тонул. Мерцающие мириадами звезд глаза умоляюще взирали на него снизу вверх и ему чудилось, будто в глубине, меж ясного сияния, он мог отчетливо видеть свое отражение. Но, к его великому разочарованию, далеко не такое уверенное, каким он его представлял. Но с другой стороны, теперь он не думал, что походит на того, кто портит невинного мальчика и порочит его честь. А вообще... От невинности этот ребенок был крайне далек! «О, эти пылкие юные сердца..— вздыхал он,— Бинхэ, не делай такое лицо, этот учитель уже знает твой грязный секретик» Язык так и чесался пожурить его вслух. «И мы с тобой в курсе, что твоей спеси хватит нам обоим с головой» Но Ло Бинхэ не мог его слышать. Он все еще безмолвно наблюдал за тем, как его учитель что-то решает для себя, прежде чем, наконец, удостовериться: — Гм, значит, Бинхэ возьмет на себя смелость беспрекословно исполнить все, что велит этот учитель? Кивок в ответ на заданный со скепсисом вопрос, а следом игривое: — Учитель, я же вам обещал. Да и разве ваш член, побывавший у меня во рту — не прямое тому доказательство? Все, что вы захотите, немедленно будет претворено в жизнь. «Еще бы!»,— иначе бы его план по удовлетворению потаеных желаний и новоявленных фетишей пошел бы ко дну. Вообще, он гордился тем, что данное слово так много значило для его ученика. Молодежь последнее время была испорченной и едва ли уделяла внимание таким обыденным, но важным вещам. Приятно знать, что Ло Бинхэ не был таким. — Пока я на коленях,— глаз Шэнь Юаня дернулся,— потом настанет черед учителя исполнять мои желания. ...Или был. «Я знал, знал же, что здесь есть подвох!» «Вот какой ты на самом деле, молодой человек. И не стыдно тебе?!» «Скажи честно, ты отсосал мне в долг? Теперь тебе необходимо напоминать об этом, чтобы я не забыл раздвинуть ноги?» «Так этот учитель помнит!— Ло Бинхэ без утайки заявил о своих намерениях. Испытав после его возмутительных речей культурный шок, Шэнь Юань попросту не мог выбросить это из головы,— как можно не помнить...» Его намеревались беззастенчиво трахнуть в собственном кабинете. Мог ли он, заранее осведомленный, не быть в самой гуще событий? — Бинхэ. Его член широко лизнули, и смесь восторга и легкости вновь пронеслась с кипящей от жара кровью по венам. Шэнь Юаню пришлось сжать зубы и глубоко вдохнуть через нос, чтобы не содрогнуться. Оргазм должен был вот-вот настигнуть его, но он собирался помучить себя еще немного. Маленький паршивец только и ждал, когда его выносливости придет конец. «Посмотрим, кто кого»,— воинственный настрой, который обрел Шэнь Юань, превосходил беспрестанные попытки сломать его. — Да, учитель? — Разденься,— коротко бросил он, тут же сталкиваясь с изумленным взглядом. Шэнь Юань и без этой бурной реакции ощущал себя старым развратником, угрожающим святой невинности доверчивого школьника, ничего не смыслящего в подобного рода занятиях. Призывая Ло Бинхэ повиноваться, он должен был знать меру, как бы ему не хотелось перехватить инициативу. Хотя он не чувствовал, что это было самое предосудительное деяние, совершенное им сегодня. В конце концов, ему просто могло казаться, что на его ученике несправедливо много одежды в момент столь откровенной близости! Ведь его собственная была смятой и едва прикрывала обнаженные, выставленные напоказ прелести. Вообще Ло Бинхэ не выглядел как оскорбленная страшной пошлостью дева. Удивление, мелькнувшее на его лице, было скорее одобрением. Одно единственное слово помогло ему убедиться в том, что эта сторона его учителя, властная и повелевающая, наконец, проявила себя. Уголки губ Ло Бинхэ разъехались в самодовольной ухмылке, как если бы ответственность за раскрытие сексуального потенциала учителя лежала на нем. Не теряя времени понапрасну, для удобства он отстранился. Вынужденный ненадолго оставить напряженный член без внимания, он также отнял руки от потрясающе мягких холмиков, мнущихся под его пальцами. Шэнь Юань стоически перенес пропажу непрекращающегося давления на нежную кожу, сохранившую на себе следы вероломного покушения. Меньше всего ему сейчас хотелось, чтобы шаловливые ручонки Ло Бинхэ так близко подобрались к месту, спрятанному за сжатыми ягодицами. Утопающий в эйфории, он все еще хотел кончить, не будучи прерванным. Однако не раньше, чем его ученик соизволит оголить верхнюю часть тела. Чтобы он смог, смог... — Учителю нравится то, что он видит? «Да,— Шэнь Юань подумал, что сходит с ума, когда без тени сомнения эта громкая мысль заняла в его сознании все пространство,— то есть... Что я должен ответить на это? Ло Бинхэ, неужели ты не слышал, что выпрашивать похвалу — некрасиво?!» «Корона, молодой человек! Смотри, не урони ее..! Этому учителю точно стоит проконтролировать, чтобы ты не превратился в павлина...» Как и ожидалось, с данным указанием Ло Бинхэ справился в кратчайшие сроки. Даже по тишине, прерываемой либо его праздными разглагольствованиями, либо причмокиванием вокруг его члена, он соскучиться не успел. Скомканная черная рубашка была отброшена прочь, на пол, и теперь ткань не мешала вдоль наслаждаться открывшимися роскошными видами. Не способный отвести полный жадности взор от вздымающейся груди и спускающихся ниже кубиков пресса, Шэнь Юань проблеял тихое: — Очень хорошо, ты...ты молодец, Бинхэ, кхм. Возвышаясь над своим учеником, он не преминул рассмотреть крохотные участки кожи на спине, шее и плечах, скромно проглядывающие между непослушных волос. С не меньшей сосредоточенностью Шэнь Юань любовался твердыми, приподнятыми над рельефом мышц, сосками. Его взгляд скользил все ниже, пока не споткнулся о... «Это...что еще за?..» Нет, конечно, он не нуждался в толковании нюансов мужской анатомии. Разве мог он не знать, что находится у парней между ног? Хотя теперь Шэнь Юань сомневался. Ему не нужно было видеть член Ло Бинхэ, не спрятанный под тканью брюк, чтобы судить о его нестандартной величине, потрясающей воображение. Он готов поклясться всем этим миром, что под нижним бельем у него чертово орудие убийства! Бесконечная небесная колонна! Громадный столп, который наверняка и рукой обхватить не получится! Прямо как он представлял Внутренне Шэнь Юань трясся от страха, потому что чем дольше он всматривался в здоровенный бугор меж крепких бедер, тем меньше был уверен, что сможет пережить вторжение чего-то столь ужасающего в свою тощую задницу. Он также трепещал перед абсурдным количеством смазки, пропитавшей чужие штаны насквозь и оставляющей за собой крупное влажное пятно. Откровенно говоря, он начинал подозревать, что его чрезмерно распущенный ученик успел молчаливо кончить, пока с усердием брал у него в рот. Единственное, что свидетельствует об обратном — все еще пребывающий в боевой готовности член, что Шэнь Юаню пока не довелось узреть во всей красе. Хотя он уже мог наперед предсказать свою реакцию. «Ах, Бинхэ... Ты ведь уже знаешь, что твое...эм, незаурядное достоинство подарит этому учителю скорее не наслаждение, а комплексы?»,— он чувствовал себя ущемленным по сравнению с этим секс-гигантом (причем даже не до конца обнаженным!). Но с другой стороны...всюду таскаться с подобной штуковиной в штанах крайне неудобно. Он не хотел знать, как эта смертоносное орудие вообще помещается в пределах белья и как остается незамеченным. «Ладно...пускай это будет еще одной твоей необъяснимой сверхспособностью...как твое рвение к учебе или постоянно хорошие оценки там...»,— в конце концов, его ученик воистину был талантливым юношей, способным преподносить неожиданные сюрпризы, когда его и без того поразительные навыки не знали конца. Но если подумать...если этот малец в самом деле был так одержим своим учителем, как утверждал, не было ничего удивительного в необычайно хорошей успеваемости и ответственности. Мысли о том, что таким необычным способом Ло Бинхэ пытался расположить его к себе и завоевать, приносили удовольствие и тепло. Шэнь Юань был польщен тем, что смог замотивировать подростка так погрузиться в учебную деятельность. Но он также уверен, что даже не будь Ло Бинхэ влюблен в него, в параллели он бы все равно оставался на позиции лучшего ученика. Парень он смышленный, не обделенный сообразительностью и предрасположенностью к пониманию предметов. Ему бы хватило ума не растрачивать свои таланты зря. Шэнь Юань также не мог не подумать: «Производить впечатление таким образом...мило»,— более того, именно благодаря своим знаниям и потребности в наставлениях от него, Ло Бинхэ так прочно засел у него в голове. Мальчик не решил подарить ему цветы (хотя какие еще цветы?! Он определенно не нуждался в подобном. Или он так похож на одну из девиц, что вились вокруг его ученика?) или что-нибудь еще, что дарят, когда активно за кем-то ухаживают. Вместо тысячи слов и красивых жестов, он заставлял довольного его оценками и поведением Шэнь Юаня улыбаться. А потом он подарил ему валентинку, нагло соблазнил, прижал к себе и развел, мать его, на секс. Моральные принципы Шэнь Юаня, как песчаные замки, рушились. Его выдержка, его совесть и здравый смысл — все они тактично помалкивали вместо того, чтобы помешать происходящему. Но было ли так важно прерываться? Шэнь Юань так не считал. Еще с утра у Шэнь Юаня и в мыслях не было трахаться с учеником в своем кабинете. Какими, однако, бывают непредсказуемыми события... Его раздумия были прерваны глухим звуком расстегивающейся молнии на чужих брюках. Сложив его в голове с текущими обстоятельствами, он пришел в себя: — Постой!— пальцы Ло Бинхэ замерли, повинуясь. Однако он все же счел нужным поинтересоваться: — Но разве учитель не просил меня раздеться? Шэнь Юань хотел с размаху ударить себя по лбу. «Не полностью же!» «Так сложно догадаться, что сейчас я никак не помогу тебе с этим?» — Этот учитель хотел сказать, что...для исполнения его, гм, задумки, тебе не нужно оголяться ниже пояса. «Поэтому я умоляю, сядь уже ровно! Без попыток познакомить меня со своим членом! Неужели так не терпится? Если надеешься поскорее впечатлить меня, то не беспокойся об этом, я уже под таким впечатлением, что у меня едва ли встанет второй раз!» — Просто приподними голову и выпрямись...да, вот так. Умница. Шэнь Юань не воспевал Ло Бинхэ дифирамбы за обыкновенное выполнение данного обещание, но не лишал себя удовольствия лишний раз напомнить, как он хорошо справляется. Он был довольно наблюдателен, вопреки туманящему рассудок возбуждению, и почти сразу заметил, как ученик бурно реагирует на каждое, даже самое непритязательное, поощрение. Ло Бинхэ делал прерывающийся глубоких вдох, а следом — шумный выдох, непроизвольно ерзая на месте и сжимая ладони. «М-да. Хуже синдрома отличника может быть лишь кинк на похвалу...» «А ведь я каждый урок хвалю его!» «Это твой хитрый план по удовлетворению своих сексуальных желаний, да?»,— Шэнь Юань действительно предпочел бы не знать, сколько раз его ученик давал волю своим безграничным фантазиям в его присутствии. — Что прикажите делать дальше, учитель?— как бы невзначай Ло Бинхэ заправил за ухо кудрявую прядку, съезжая ладонью вниз и оглаживая шею, переходя от нее к острым ключицами,— мне любопытно, что вы приготовили для меня. «О, тебе понравится, не сомневайся» — Смотри на меня,— скомандовал Шэнь Юань. Бушующий океан пламени в его нутре чуть поутих за время их болтовни, потому он, без страха кончить раньше задуманного, обхватил себя рукой. Очарованный таким внезапным и смелым решением, его преданный зритель и страстный обожатель в одном лице, не отвлекаясь, наблюдал, как он сдержанно ласкает себя, проезжаясь влажной от смазки и пота ладонью по напряженной плоти. Разворачивающиеся перед носом Ло Бинхэ действо было столь развратным, что превосходило все его ожидания. Он и не смел мечтать, что учитель будет касаться себя при нем! Проглатывая скопившуюся во рту порцию слюны, Ло Бинхэ боролся с искушением положить свою руку поверх белых пальцев, плотно сомкнувшихся вокруг напряженного ствола. Он мог бы задать темп, мог бы ускориться, чтобы не поспевающий за его неудержимым напором учитель, дрожал, искал больше прикосновений и толкался в раскрытую ладонь, чтобы он, придя к долгожданной разрядке вознаградил его криком наслаждения. Ведь голос учителя не может не радовать слух. Подобно спелой ягоде, он был самым сладким. Но он не мог дотронуться, хотя человек перед ним был самым желанным. Учитель не давал никаких распоряжений, кроме как смотреть, а свое слово он был намерен сдержать. Кроме того, терпеть ему оставалось совсем недолго. Учитель полностью окажется в его власти уже через... С губ Шэнь Юаня сорвался дивный звук — смесь задушенного вздоха и стона. Он не был громким, но достаточно впечатляющим, чтобы заставить табун мурашек пробежать по спине. Прежде чем подсохшие лепестки вокруг рта Шэнь Юаня сжались, а между бровями образовалась неглубокая складочка, у него вырвалось: — Бинхэ... Вздрагивая, он подался вперед, и теплая жидкость брызнула на открытую кожу, сбегая белесыми струйками по шее, к впадинкам у ключиц. Несколько капель упали на грудь Ло Бинхэ, а остатки вязкого семени, блестящие на головке, пачкали онемевшие пальцы, не отнятые от члена. Истощенный и сморенный легким головокружением после бурного оргазма, Шэнь Юань позволил себе задышать свободнее, отступить и опереться на столешницу. Голой задницей садится в кресло он не собирался, поэтому он, пожалуй, постоит. Бегло глянув на Ло Бинхэ, густая краска залила его щеки. Хотя удовлетворение от воплощения своего непотребного замысла заставило изможденную улыбку лечь на его лицо, он чувствовал непреодолимое смущение. Будучи наедине с собой, Шэнь Юань стыдился непристойности действий, совершаемых из-за Ло Бинхэ. Он думал, что пасть ниже попросту невозможно, ведь единственное, что сделало бы его однозначным извращенцем — беззастенчивая мастурбация на глазах конкретного свидетеля. Но и эту черту он умудрился пересечь. Шэнь Юань сжался и ссутулился над столом еще больше, когда ухмылка Ло Бинхэ вынудила его ноги подкоситься, а опавший член — слабо дернуться. Его ученик поднялся на ноги. «Можно ли мне умереть спокойно теперь?» «Два раза...два раза этот учитель прилюдно решил себе передернуть» «Но...первый раз ведь было не специально?— оправдывал себя Шэнь Юань,— Ло Бинхэ непреднамеренно увидел меня» «Наверное» Он искренне надеялся, что в планах Ло Бинхэ не было сначала его соблазнить своим манящим подтянутым телом, а потом — наблюдать за тем, как он, терзаемый тысячей сомнений, по-быстренькому себе дрочит за рабочим местом! Так или иначе... Шэнь Юань рассчитывал на небесную кару, которая молнией поразит его на месте до того, как Ло Бинхэ начнет с жаром на нем отыгрываться. К суициду он прибегать не хотел, так что оставалось полагаться на чувство справедливости высших сил, готовых даровать ему милосердную смерть. Или наоборот, самую мучительную. Но не суть, главное — избавиться от ожидавшей его участи. Это было нечестно, Шэнь Юань понимал. Прямо сейчас он намеревался соскочить, когда все его потребности были удовлетворены, а Ло Бинхэ истязал себя ожиданием, помогая ему справиться со всем этим. Не то чтобы он не хотел продолжать марафон, просто... Он не был готов. Совсем. Он и не думал отказываться от близости до этого, пребывая на пике блаженства. Дело в том, что только сейчас он полностью осознал, что ему предстоит. Заниматься оральным сексом одно, но то, что в него хотят запихнуть громадный член — совершенно другое! Взял ли Ло Бинхэ с собой презервативы? Как они обойдутся без смазки в конце концов?! Хотя Шэнь Юань подозревал, что если покушение на его достоинство было четко спланировано, то и все необходимое Ло Бинхэ подготовил. — Ах, учитель... Вы были великолепны,— он облокотился на стол одной рукой, чтобы повернутый к нему боком Шэнь Юань, пытающийся спрятать своё лицо, в любом случае столкнулся с его грудью и шеей, заляпанными семенем,— я уже говорил, как очаровательно вы кончаете? Тогда я не разглядел, вы были в одежде и так далеко, но сейчас... Я только убедился, что мог бы смотреть на это вечно. Второй рукой Ло Бинхэ медленно провел по своей шее, собирая липкую сперму и размазывая ее между пальцев. Неторопливо он продолжал: — Может быть, в следующий раз мне снять вас на камеру? Только представьте, я мог бы в любое время беспрепятственно наблюдать, как вы трогаете себя, как стонете... «И в кого ты такой находчивый..?» «Этот учитель не будет дрочить на камеру! Нет, нет и нет! Забудь! Откуда в твоей голове такие мысли вообще? Сколько порно ты посмотрел, чтобы захотеть в итоге снять его самому?» «И вообще! Вуайеризмом попахивает, не находишь? Так и верную помощницу, руку, недолго до мозолей стереть!» «Или ты для ознакомления бы пересматривал эту запись?» — А еще...— краем глаза он видел, как Ло Бинхэ поднес перепачканные в его соках пальцы ко рту, чтобы на пробу лизнуть их, а потом, прихватив их губами, неспеша вобрать их внутрь. Он недолго пососал их, прежде чем причмокивая, вытащить обратно. «Бинхэ...этот учитель понял, что у тебя талант еще тогда, когда ты взял у него в рот. Нет нужды в очередной демонстрации своих способностей, серьезно» —...Вы такой вкусный. «Извини?..» Негодование от чепухи, которую нес его (и вроде бы адекватный!) ученик, достигло своего предела и было способно задавить собой даже не отпускающий его стыд. Придав лицу вид посерьезнее, он повернулся к Ло Бинхэ и упрекнул его: — Что с тобой такое, Бинхэ? Прекрати нести эту чушь!— он стукнул его по макушке,— какая еще камера? И что значит вкусный?! Убери пальцы от рта сейчас же! Это же...ты же... «Зачем я вообще перед ним распинаюсь? Он уже и так наглотался этого добра!» — Но учитель,— юноша театрально изобразил грусть и заверил,— я намерен принять все, что ты даешь мне! Насчет камеры...ну согласитесь, это был бы интересный опыт. «Какой к черту интересный опыт?!» «Так я тебе и поверил! Знаю я таких молодых людей... Чего же ты фото интимные еще не попросил? Откуда мне знать, что этот материал я потом не буду видеть на каждом углу в интернете?»,— Шэнь Юань не думал, что его подозрения беспочвенны. В нынешнее время один за другим случаи говорят о том, что опасно делиться с кем-то...чем-то подобным, иначе потом проблем не оберешься, когда весь этот компрометирующий материал сольют на простор интернета. С другой стороны... Это было единственным, почему он не согласен! — Нет,— он не будет ему потакать! — Вы разбиваете мне сердце,— горько вздохнул Ло Бинхэ, а потом, резко вспомнив о чем-то, схватил свободную руку Шэнь Юаня и притянул к своей груди. Между их пальцами захлюпала сперма. — Ч-что ты делаешь?— он изумленно воззрился на своего ученика. Это уже второй раз, когда его силой заставляют лапать чужую грудь! Второй! Скоро его несчастливым числом станет именно эта цифра... — Учитель наверняка хотел, чтобы это попало вот сюда,— направляя его руку и размазывая по своей коже вязкую жидкость, он остановился на соске, чтобы покрыть слоем спермы и его,— как это ощущается? Хорошо? Вам нравится? Шэнь Юань умирал который раз за этот день. Он уклончиво ответил: — М-м, трудно сказать... «Этому учителю стоит распробовать получше, гм» «Я дам тебе знать, когда...когда пойму...» — Тогда я не против, чтобы учитель потрогал еще,— улыбнулся Ло Бинхэ. Шэнь Юань плавно обвел темнеющий контур ареолы. Рука на его запястье сжалась. Он вопросительно взглянул на Ло Бинхэ и тот, снова натянув шкуру белой овцы на себя, робко поделился: — Я очень чувствительный здесь. Шэнь Юань едва не захлебнулся кровью. Это было...слишком похоже на те грязные фантазии, которые не давали ему покоя. Как будто образ его ученика, хрупкого и отзывчивого, ожил и теперь во плоти стоял перед ним, провоцируя наброситься на него с ласками. — Учитель, пожалуйста, будь осторожен,— взмолился он, когда набухшая горошина оказалась зажата между подушечками пальцев. — Этот учитель сделает все возможное. Расслабься. Ло Бинхэ повиновался и позволил своей руке упасть вдоль тела, чтобы предоставить Шэнь Юаню полную свободу действий. Он негромко постанывал, пока его сосок непрерывно массировали. На самом деле, Шэнь Юань вовсе не собирался щадить его. Как бы ему не хотелось быть обходительным с этим ребенком, он уже показал свое истинное лицо и определенно больше этого не заслуживал. Было бы замечательно проучить его. Безостановочно теребя алеющий бутончик, он сжимал его, вдавливал в ареолу и оттягивал, несильно царапая ногтями, когда из-за влаги вершинка выскальзывала из хватки. Шэнь Юань выбивал из этого грязного рта все и новые и новые стоны и гордился собой. А еще он хотел верить, что этот маленький засранец не симулирует. Он уже понял, что ожидать от Ло Бинхэ можно было всего. Наигравшись с его соском вдоволь, он принялся изучать второй. Два сразу он мучить не станет — все же капля жалости к ученику у него осталась. Почти невесомо он ощупал сухой, но не менее твердый бугорочек, а потом, слегка наклонившись, приник к нему губами. — А-ах! Шершавый язык единожды лизнул упругую поверхность. Шэнь Юань как можно скорее спрятал его за зубами, а потом заботливо оставил несколько крошечных поцелуев у основания готового расцвести бутона. Чтобы оставаться достаточно близко, в качестве опоры Шэнь Юань теперь использовал чужую талию. Так расстояния между ним и Ло Бинхэ почти не оставалось и ему не приходилось напрягать свою старую спину. Пробежавшись по ряду напряженных мышц, Шэнь Юань крепче впечатался ртом в сосок, чтобы втянуть его внутрь и пощекотать кончиком языка. Если грудь Ло Бинхэ правда не в состоянии выдержать такой напор, то это, должно быть, невыносимо! Сверху доносилось хныканье, мотивирующее Шэнь Юань не останавливаться и сосать усерднее. Зубы в ход он не пускал, однако губами изо всех сил сжимал ставший мокрым от слюны кончик. Он не мог видеть лицо Ло Бинхэ, но до последнего лелеял надежду, что оно искажено мукой, что ясные глаза сверкали от слез, а тонкие брови дрожат, надломленные. «Да, Бинхэ, этому учителю по нраву такое» «Наверное, ты и не замечал, насколько твоя грудь кажется нуждающейся?» «Но не беспокойся! Этот учитель возьмет на себя отвественность за долгое ожидание» «Интересно, тогда у спортзала...твоя грудь так среагировала на холод? Почему твой сосок так выступал под одеждой?..» Он был слишком увлечен своим занятием, чтобы заметить, как все стоны внезапно оборвались, а руки, до этого не предпринимавшие попытки ему препятствовать, с силой вцепились в его предплечья. Навеянная сбывшейся мечтой дымка рассеялась, как только картинка перед его глазами в мгновение сменилась, а он сам оказался нагло оторванным от самой соблазнительной части тела, которой располагал его ученик, и опрокинутым спиной на жесткий стол! — А?— вырвалось у него растерянное, когда из-за навалившегося веса сверху его лопатки больно вжались в твердую поверхность. Когда пришло осознание, что только что выкинул его ученик, он разозлился. «Этот стол не выдержит нас, Бинхэ, пусти!» «Я не шучу, он развалится раньше, чем ты достанешь свой член!» — Бинхэ, эта идея не... Недосказанные слова утонули в потоке жара чужих губ, обрушившегося на него. Ло Бинхэ с чувством поцеловал его, без прелюдий раздвигая прижатые друг к другу лепестки языком. Шэнь Юань был снова несколько дезориентирован, стоило его ученику с таким остервенением на него наброситься. Он также ощущал легкую горечь, как будто рот Ло Бинхэ до сих пор хранил стойкий вкус его спермы. Вообще, он почти привык к заданному дикому темпу и специфическому привкусу результата их развлечений. Он даже принялся осторожно отвечать, как Ло Бинхэ снова решил проверить на крепость его восприятие реальности, отпрянув подальше. «Может быть, ты объяснишь?» «Пощади! Этот учитель не поспевает за тобой!» Он хотел было потребовать ответы на уме вопросы, которые у него возникли, но Ло Бинхэ... Пропал из его поля зрения, опустившись на уровень свисающих со столешницы ног. «Да ты издеваешься?!» — Бинхэ?— позвал он, тут же понимая, что это было ошибкой. Шэнь Юань почувствовал, как обувь покидает его ступни, а брюки, болтающиеся ниже колен — ловко стягивают вниз. Даже в панику он толком удариться не успел, когда Ло Бинхэ, выглядящий как щенок, влияющий хвостом, оказался меж его ног, вынуждая раздвинуть их пошире и чуть подтянуть к себе. — Прости, учитель, я слишком долго ждал,— покаился его ученик. Однако на его лице не была и следа сожаления,— ты так хорошо приласкал меня, что я не смог устоять. Твой рот творит чудеса. Ло Бинхэ, грузно нависнув над ним, коснулся его приоткрытых губ, мазнув по ним большим пальцем. — Уверен, однажды вы и моему члену уделите внимание. Шэнь Юань распахнул глаза в страхе. Он определенно не мог этого сделать! Ло Бинхэ был слишком огромным и с первого раза принять в рот его не удастся. Кроме того, никакого опыта в области отсосов у Шэнь Юаня не было. Да что там — сегодня он получил первый в своей жизни минет! Разве он мог разбираться в этом?.. — А теперь, с вашего позволения, ведущую роль я беру на себя. Вы готовы?— хищная ухмылка. Шэнь Юань не уверен, что его согласие сыграет большую роль. Он молчал и внутренне вопил: «Нет! Я не готов! Не-готов-не-готов-не-готов!» Распластанный под сильным телом, с разведенными в сторону ногами и, за исключением не до конца снятой рубашки, полностью обнаженный, он все больше походил на девушку, которую Ло Бинхэ так лихо отодрал в его абсурдных фантазиях...

///

Через непроглядное марево, удерживающее в своих путах Шэнь Юаня достаточно долго, он различал между чередой быстрых и глубоких толчков одержимый до безумия шепот, эхом доносящийся до его сознания: — Учитель, учитель, учитель... Но он не мог выдавить из себя внятный ответ — хаотично бьющий по чувствительной точке член непрерывно двигался внутри него, заставлял беспомощно скулить под удерживающими его талию сильными руками. — Такой открытый и теплый, такой...безупречный. Только для меня. Разбросанные по всей пояснице, бедрам и бокам следы медленно темнели; они болели, как будто на них продолжали яростно давить в попытках оставить более четкие отпечатки. Ло Бинхэ своим неудержимым нравом все больше походил на невоспитанного кобеля, впервые покрывавшего течную сучку. Он оставлял на нем бесчисленные метки и укусы, старался облизать пылающую кожу, с жадностью вдыхал вожделенный аромат, разбавленный возбуждением, и держал Шэнь Юаня наполненным собой невероятно долго, продолжая как дикий зверь, не знающий пощады, проверять его слабое тело на прочность. Прижатый к лихорадочно ударяющимся о его ягодицы бедрам, Шэнь Юань успел привыкнуть к проникновению под таким углом. Ему по-прежнему было не очень удобно упираться горячим лбом в собственные руки, прогибаться в спине, при этом всем пытаясь устоять на ватных после предыдущего оргазма ногах, однако, будучи в безоговорочной власти умело распоряжающегося своими способностями Ло Бинхэ, он был окутан эйфорией. Ему казалось, что выдержка подведет его совсем скоро и он, изможденный, потеряет сознание и останется лежать на оскверненном их игрищами столе. Ло Бинхэ выходил из него только лишь наполовину, или оставляя в тесных объятиях сжимающихся стеночек только головку. Шэнь Юаню даже не было необходимости подмахивать — ученик сам резко насаживал его подтекающий от теплой смазки цветок на себя, как если бы хотел пронзить его сердцевину насквозь. Когда он оказывался слишком глубоко, Шэнь Юань легонько вздрагивал, задушенно всхлипывая. Его веки слипались от бесконтрольно сочащейся между ними влаги; соль обжигала. Как бы хорошо Ло Бинхэ его не растянул, он все еще оставался устрашающе огромным. Шэнь Юань не назвал бы его неумение держать себя в узде грубостью. Все же разложив его под собой первый раз, он был обходительным и аккуратным, как подобает истинному джентельмену. «Вот что значит быть благородным мужем»,— невесело усмехался он про себя, когда в определенной момент в нем двигалось уже четыре пальца, предварительно зачерпнувшие из порцию прохладного лубриканта из крохотной баночки. Как он подозревал, молодой человек был на редкость предусмотрительным. Все необходимое для безболезненного полового акта он хранил у себя в школьной сумке! «Интересно, как долго он носил все это барахло с собой?»,— не мог не беспокоиться Шэнь Юань. Хотя он определенно не удивится, если узнает, что каждый божий день, выжидая подходящий момент. Это наводило его на мысли о том, делал ли это маленький плут еще какие-нибудь приготовления. Например, он мог бы держать у себя дома вещи куда более интересные, чем презервативы или тонны интимной смазки... Юноша был с явными пристрастиями и мог располагать целой коллекцией секс-игрушек. Шэнь Юань вживую никогда не видел искусственных членов или разных толщины и размера вибраторов, но...он вполне представлял себе, как ими пользоваться. Да и нужно ли для этого много ума? Ло Бинхэ, очевидно, был в восторге от доминирования над партнером. Особенно когда тот лежит и покорно принимает его, не рыпаясь лишний раз. Его определенно позабавило то, как Шэнь Юань делал смехотворные попытки в актива. Он даже с охотой продемонстрировал ему, насколько из него он был никудышный, а потом снова взял ситуацию под свой контроль. Его ученик мечтал о том, чтобы делить с ним близость, однако явно не о том, чтобы послушно раздвигать ноги и бездействовать. Шэнь Юань сомневался, что он пользовался хоть чем-то из ассортимента игрушек, которые приобрел. Точнее, мог бы приобрести. Быть может, все они могли бы предназначаться... Для него. Если Ло Бинхэ, в конце концов, трахнул его своим членом, то и его жалким подобием мог. Он уверен, ему бы доставило особое удовольствие наблюдать за тем, как он, извиваясь на простынях, жалобно просит прекратить эту пытку. Но это были только его догадки, навязанные неожиданно большим количеством плотских утех, которые он пережил за последние пару часов. Но мог ли Ло Бинхэ считать, что вибраторы — скучно? Шэнь Юань не разбирался в этом, но он полагал, что снова окажется прав, если предположить, что тот заранее прикупил себе набор с какими-нибудь пушистыми наручниками, кляпом и плеткой. Как часто он хотел приковать его к кровати? Как долго хотел мучить, оставляя внутри него тихо жужжать вибратор?.. «Нет! Никаких наручников, никаких игрушечных членов!»,— Шэнь Юань старался привести себя в чувства. Поглощенный процессом, он не позволял своей голове остывать. Его голову все больше наполняли бредовые идеи, связанные с сексом. Так и зависимым стать недолго. Учитель-сексоголик. Вот была бы умора! Его бы точно одолевала гордость за Ло Бинхэ, ведь хотя он и был полон этой юношеской спеси, не забывал об элементарной заботе и внимании, которые может потребовать его партнер. Шэнь Юань не жаловался вообще: ласки и нежности, что ему любовно дарили, было предостаточно. Его ученик также умудрялся думать о том, о чем половина его ровесников, будучи беспечными и легкомысленными, забывали. Парни зажимали девушек в туалетах и в темных углах, рассчитывая на быстрый перепихон, но, как правило незащищенный и где-то даже болезненный. Эти дураки ленились взять с собой смазку и презервативы, что уж говорить о том, что они и растяжкой пренебрегали? Ло Бинхэ таким не был и это даже как-то...выделяло его на общем фоне, делая взрослее? Когда он обильно смазывал свои пальцы и его дырочку, осторожно массируя и разминая, Шэнь Юань не смел ему мешать. Первое вторжение он также пережил с минимумом неприятных ощущений. Терпению Ло Бинхэ, в его отношении, можно было только позавидовать. Именно благодаря ему он не испытывал боли — лишь недолгое неуютное чувство с непривычки. Все таки на его задницу покушались не каждый день. Шэнь Юаню было чертовски стыдно, но хриплый бархатистый голос, умело разрабатывающие его пальцы между раздвинутых ног, обнаженное и самое аппетитное тело, что он видел, и, наконец, прекрасное лицо, украшенное хищным оскалом, заставили его кончить позорно скоро после потрясающего минета, который он получил перед этим. Ло Бинхэ давил на него внутри и, погружая все пальцы разом, дразняще касался какого-то невероятного рычага, отвечающего за степень его удовольствия. Шэнь Юань, лежа под ним, боролся с соблазном потрогать себя. Он не сделал это только по той причине, что вроде как, доверился рукам, что продолжали его яростно обхаживать. Его член подтекал и прозрачная смазка лужицей скапливалась на его животе. Как завороженный, он наблюдал и за этим, гадая, опуститься ли на его пресс ладонь, чтобы размазать это безобразие по его бледной коже. Но Ло Бинхэ, вопреки его ожиданиям, не сделал этого. Потому когда они поменяли позу и Шэнь Юань оказался прижатым грудью к столешнице, все набежавшие на его живот соки, отпечатались липким пятном на деревянной поверхности. — Учитель, вы так сжимаете меня...— охнул Ло Бинхэ, на миг задержавшись и замерев в ставшем тугим проходе. Он переместил руку повыше, мельком пересчитав по бокам его ребра и съехав в сторону, чтобы очертить линию позвоночника сверху вниз. Он медленно и незаметно коснулся каждой выпирающей косточки, каждой ямочки. Из-за того, что Ло Бинхэ взбрело в голову остановится, Шэнь Юань особенно остро мог чувствовать исходящую от твердого члена пульсацию. Неосознанно он только сильнее сжимал его, затягивая в растянутое нутро еще глубже. В этот момент Шэнь Юань был на грани — Ло Бинхэ вот-вот удастся выжать из него еще один сухой оргазм! — Приятно знать, что таким ненасытным вы становитесь лишь рядом со мной. Его ладони вернулись на бедра Шэнь Юаня, чтобы притянуть его ближе и вогнать свой уже засаженный до упора член глубже. — А-ах-х!.. У Шэнь Юаня перехватывало дыхание. Даже стон, преодолевший стойкое ощущение кома в горле, дался ему с величайшим трудом. Не то чтобы он, как последняя шлюха, громко и пошло кричал, но ему казалось, что его голос пропал — все звуки, выдавленные наружу обрушившимися на него экстазом вперемешку с полным бессилием, были тихими и откровенно жалкими. А даже если бы у него была возможность открыто стонать, он бы все равно предпочел держать рот на замке. Во-первых, даже в столь поздний час в школе их мог кто-нибудь да услышать. А во-вторых, он переживал, что впечатлительному мальчишке, который и так с самообладанием не дружит, снесет крышу окончательно. Он банально боялся не выдержать — громадный член, таранящий его задницу и так входил до предела. Что дальше? Ло Бинхэ и яйца свои в него засунуть рискнет? В любом случае, он проверять не хотел. — Только со мной ведь?— угрожающе уточнил Ло Бинхэ. Шэнь Юаню впервые за все это время захотел обернуться, привстать, чтобы посмотреть в это красивое, но глупое лицо и спросить: «По твоему, этот учитель каждому встречному мужику постель согревает?» «Я, черт возьми, так похож на охотника за большими членами?!» Мило, конечно, что Ло Бинхэ ревнует его к несуществующим соперникам, однако, для этого не было ни единого основания. У Шэнь Юаня не было поклонников как среди женского пола, так и среди мужского. Вряд ли об этом нужно было беспокоиться. Но если это была попытка ученика утихомирить снедающее его изнутри животное собственничество, он категорически против того, чтобы ему подыгрывать! Вот что-что, а тешить его раздутое эго он не намерен! Нет, возможно, он бы подумал, будь перед ним белый лотос, а не кровожадный волк. Бинхэ, который сомневался в себе, грустил и волновался, хотелось утешить и убедить, что все хорошо — на этого старика никто не претендует. Да и если бы претендовал, единственной достойной кандидатурой оставался бы он и только он. ...Но его ученик сам решил свою судьбу, так что пусть теперь молча мирится с этим! — Ах, учитель, если вы думаете, что отмалчиваться — хорошая идея, то я с радостью докажу вам обратное. Давление, от которого Шэнь Юань видел звезды в глазах, пропало. Ло Бинхэ неспеша вышел из него полностью. Припухшие края раскрытой и блестящей от влаги дырочки сомкнулись. Пустота и отсутствие наполненности оказались куда не привычнее, чем он себе представлял. Его тело словно ощущало в себе фантомные очертания члена и размашистых движений, которые внезапно прекратились. Шэнь Юань по обыкновению промолчал, позволяя лишь рванному вздоху просочиться наружу. Он не знал, что замышлял этот проходимец, но ничего хорошего это точно не сулит. И действительно, руки Ло Бинхэ — оторвать бы их наглецу!— спустились ниже, ложась на румяные ягодицы и следом — плавно раздвигая их в стороны. «И что ты делаешь?»— скучающе думал Шэнь Юань. Если этот ребенок хотел рассмотреть его получше, тем самым вызвав у него смущение, то он спешит его расстроить, потому что ничего не получится. За сегодняшний день он потерял не только анальную девственность, но и всякий стыд, который у него только был. Напрасно он пытается воззвать к его убитым сегодняшними событиями чувствам. Он беспрепятственно позволил развести потрепанные лепестки в стороны, ведь вряд ли это могло сравниться с небесным столпом, которым Ло Бинхэ, не прекращая, истязал его. Однако было что-то не так. Пальцы почти полностью очутились в трепещущем нутре, как можно больше растягивая разомлевшие стеночки. Ненавязчиво скользя по ним и надавливая, Ло Бинхэ провоцировал его податься назад, чтобы он мог ощутить в себе их целиком. Шэнь Юань бы счел коварный план раскрытым, но... Внезапно обтянутая латексом головка коснулась подрагивающего входа, уверенно протискиваясь между вставленными пальцами. О. Теперь он понял. — Э-эй, Бинхэ, что ты...? Ах! Ему пришлось прерваться на полуслове, потому что сзади пронеслась короткая вспышка боли. К гигантскому органу, заставлявшего подстраиваться Шэнь Юаня под свой размер, добавились продолжающие едва заметно шевелиться пальцы. — Бинхэ, пожалуйста, не нужно... Д-да подожди ж ты..! Игнорируя его перепуганную просьбу, он не прекращал напирать и двигаться дальше. Шэнь Юань сжимался изо всех сил, чтобы хоть как-то противостоять этому, но этот проклятый извращенец даже не сбавил темп! Уже скоро он вошел в него больше, чем на половину и, блаженно прикрыв глаза, выдохнул. Учитель с таким усердием его сжимал, что стиснутый внутри его тела и придавленный пальцами с двух сторон, он едва ли мог двигаться. Это очень походило на дополнительную стимуляцию: пальцы прижимались к возбужденной плоти, окруженной пылающим естеством. Если бы он возобновил толчки, подражая первоначальному ритму, то обязательно бы уже кончил. Но Ло Бинхэ должен был воздержаться. В конце концов, кого он хотел наказать, себя или учителя? — Мне важно знать, что никто, кроме этого ученика, не смеет так обращаться с вами,— один из пальцев внутри с усилием согнулся и Шэнь Юань, теряясь в незнакомых от невыносимой муки ощущениях, неуклюже завозился, норовя соскользнуть с распирающей его многострадальную задницу плоти. Но Ло Бинхэ был неприклонен,— только я могу слышать, как вы стонете и умоляете. «Напомни, когда это я умолял, а?» — И только мой член может трахать вас. Последовал мощный толчок, подтверждающий его слова. Он едва не выбил весь воздух из горящих легких Шэнь Юаня. Снопы искр посыпались из его глаз и новая порция влаги, обжигая, хлынула на розовые щеки. Поясница болезненно ныла, а внизу живота пульсировало и тянуло. Он удивлялся, как монструозный член еще не вонзился в него настолько, чтобы его очертания проступили над пахом. Постыдное удовольствие на грани забвения уже было готово раскрыть свои объятия для него, однако, принимать Ло Бинхэ было чрезвычайно сложно сейчас. Помимо того, что он был слишком большим, он счел, что будет здорово заполнить его до отказа, вынуждая по-детски рыдать и неуемно дергаться. Шэнь Юаню было нелегко расслабиться после того, как напор на его внутренности увеличился. Кроме того, этот коварный демон — точно демон! — томил его ожиданием, не срываясь на тот яростный темп, которым ему удалось добиться полной его капитуляции в начале. Он нарочно подогревал его нетерпение, морил голодом. Даже незамысловатых ласк Шэнь Юань нагло был лишен. Вместо того, чтобы отвлекать его от бесконечной череды проникновений, проворные руки Ло Бинхэ лишь добавили акцент на вторжение толстого ствола в растянутую вокруг него и гибких пальцев дырку. Полностью сосредоточенный на абсолютной наполненности, которую любимый ученик так великодушно ему обеспечил, даже свой член Шэнь Юань оставлял без внимания. Пускай у него и не представилась бы возможность открыто трогать себя, он банально не собирался этого делать. Ему требовалась совсем немного, чтобы оказаться на пике блаженства. И даже болтовня, доносившаяся из грязного рта неучтивого сопляка, терроризирующего его зад, не могла помешать ему. Шэнь Юань признается, что был несколько обескуражен и отчасти даже напуган действиями Ло Бинхэ, которые он не смог предсказать, но теперь... Он стойко мог вытерпеть это. Он гораздо крепче, чем успел себе нафантазировать молодой человек. А значит, на провокации он ни за что не поддастся! — Ответьте мне, учитель, как много женщин вы удовлетворили? Как много мужчин имели удовольствие брать вас? «Ты что там себе напридумывал?! Какие женщины? Какие мужчины?!» «По твоему, у этого учителя есть время заниматься проституцией индивидуально?! Или, может, у меня, с кучей малышни на попечении, есть свободное время на серьезные отношения?!» «Разочаровываешь ты этого старика, Бинхэ, ох, разочаровываешь...» Он не мог позволить этому бреду сумасшедшего литься в его уши дальше, потому негромко, но серьезно заговорил: — Бинхэ, для того, чтобы самоутвердиться, ты мог бы поискать жертву среди своих ровесниц. Но если уж ты выбрал меня, то будь так добр, закончи уже начатое и не открывай свой рот лишний раз. Клянусь, услышу нечто подобное снова — вымою его с мылом,— пригрозил он,— я не маленькая девочка, на которую ты можешь надавить. И не женушка, к которой ты можешь цепляться с такими вопросами. «Я был слишком груб?— запереживал Шэнь Юань,—но...он сам меня вынудил! Что еще за разговоры такие, а?!» Бинхэ опешил, однако, принял его слова к сведению. Под протяжный стон облегчения он вытащил перемазанные в смазке пальцы из подтекающей дырочки. Скользкие, они с глухим хлюпаньем покинули ее. Шэнь Юаню на миг почудилось, что член Ло Бинхэ уменьшился. Ощущение, словно его разрывает на части, почти бесследно исчезло! Он мог расслабиться и больше не сжимать его столь яростно. — Ах, учитель так соблазнительно ругается!— восторженно раздалось сверху,— возможно, мне стоит получать плохие оценки, чтобы слышать ваш недовольный тон чаще? Игривый голос совсем не вязался с чувством вины, которое Ло Бинхэ мог бы испытывать после того, как его отчитали. Он словно воодушевился! Что с ним было не так? «Не...ненормальный!— шокированно вынес вердикт Шэнь Юань,— как я взрастил гребаного фетишиста?..» — Но все же скажите,— только не снова, пожалуйста!— я лучше, чем они? Те, кто были с ва... Нагнувшись над блестящей от пота гладкой спиной и раздвинув носом беспорядочно лежащие на ней пряди волос, Ло Бинхэ был вынужден прерваться, когда его без предупреждения перебили: — Гляди, как бы не оказался хуже,— через скрип зубов ответил Шэнь Юань,— придержи свои ревностные припадки, если не хочешь стать главной ошибкой на фоне скудного опыта этого учителя. Он надеется, дурачок не станет его расспрашивать дальше. Он уже дал ему понять, что он, боже упаси, не трахался с каждым встречным-поперечным. — Скудным? Но учитель такой привлекательный, я думал... «Лесть тут бессильна» — Бинхэ, не думай,— посоветовал он ученику,— разве мы не занимаемся сексом, чтобы расслабиться? Прекрати напрягаться лишний раз и...получай удовольствие, хорошо? Просто...возьми меня уже. Шэнь Юань крепко зажмурился, отчаянно краснея. По правде, он не знал, о каких словах он жалел больше. Стыд от чересчур буднично произнесенного "секс" был несоизмеримо ни с чем. Как его недовольство преобразилось в мотивационную речь вообще? «Как перемотать этот момент обратно?»— хотелось спросить ему. «Этот учитель совсем спятил...»— физически он чувствовал как мурашки бегут по его телу. Что за "возьми меня"? Разве Ло Бинхэ уже не брал его? Что это, черт побери, такое было?! — Учитель, ты такой властный...я весь дрожу,— усмехнулся Бинхэ и посетовал,— даже с моим членом внутри вы умудряетесь поучать и командовать мной... Нечестно. «Потому что командовать мной ты еще не дорос,— деловито хмыкал про себя Шэнь Юань,— или ты рассчитывал, что если я раздвинул по твоему велению ноги, то в безмолвного раба превращусь? Не дождешься!» Да и кем бы он, в конце концов, был, если бы позволил своему авторитету рухнуть в такой ситуации? Ло Бинхэ прижался губами к его лопатке, устраивая липкие руки на стройной талии поудобнее. Пахом он потерся о нагретые теплом его тела ягодицы, заставляя член внутри чуть сместиться. Шэнь Юань ахнул. — Но кто я такой, чтобы оспаривать мудрые слова учителя?— хохотнул он, поднимаясь,— Если вы хотите, чтобы я не медлил и продолжил смиренно вас трахать, я непременно это сделаю. «Так-то!» — Но сначала вы попросите меня об этом,— поставил он условие,— Все же я должен знать, насколько вы хотите этого. «Это шантаж! Вымогательство!» «Тебе просто нравится видеть меня униженным, скажи это прямо уже!» — Бинхэ... — Учитель,— ох, этот ребенок...— либо так, либо никак. Или вы передумали кончать? —...Нет. — Ну тогда давайте. Убедите меня,— он чувствовал его улыбку даже не видя его лица, такая она была осязаемая. «Чего?» «Ты хочешь...подожди, что ты имеешь в виду? Убедить?— он не понимал,— каким образом? Этот учитель не...он не такой развратник, как ты!» — Учитель, я жду. Не огорчай меня,— подтолкнул его Ло Бинхэ. Он по-прежнему не двигался, заставляя дорогого учителя изнывать от желания и хотеть самостоятельно податься назад, чтобы вдавить обтянутую латексом головку в чувствительное местечко сильнее. Шэнь Юань не был уверен, что сохранность его гордости — то, о чем ему стоит в первую очередь переживать. Будет прекрасно, если он получит свою порцию удовольствия, поможет получить разрядку Ло Бинхэ и, наконец, с чувством выполненного долга отправится домой. Вялый и с вытраханной напрочь душой. В одно время он находился ужасно близко к черте, но в другое...ему чего-то не хватало. И это что-то могут дать ему только Ло Бинхэ. — Я...п-позволь этому учителю... «Я не могу! Это звучит слишком пошло!» — Вас очень плохо слышно, учитель. Громче, пожалуйста. «Издеваешься, да?»— устало догадался Шэнь Юань. — Этому учителю нужно...мне нужно... Смущение лишало его всякого самообладания. Хотя он был на грани потери рассудка с момента, когда громадный член впервые оказался в нем, крохи здравого смысла чудом дожили до этого мгновения. Однако и их он рисковал потерять совсем скоро. Утомлённый сладкой пыткой, он просто...хотел закончить уже. Правда, Шэнь Юань глубоко сомневался, что сможет выжать из себя хоть что-то. Пускай его член тек не так сильно, он требовал внимания и ласки. Напряжение, смешанное с соблазном попросить о прикосновении к себе, кружило голову. «То есть, мне не стыдно говорить о сексе в присутствии ребенка, а сказать о своих желаниях вслух до невозможности сложно?!» «Собраться, собраться...» Крайне нерешительно Шэнь Юань произнес, надеясь, что Ло Бинхэ проявит милосердие и сжалится над ним: — Бинхэ, я хочу кончить. — Видите, учитель, это совсем не трудно. Шэнь Юань понятия не имел, какой рычаг он задел в этом потерявшем разум юноше, но едва эти слова сорвались с его губ, тот, вцепившись в его худощавые бока покрепче и предварительно сжав их, возобновил лихорадочные толчки, выбивая из него короткие жалобные стоны. Шлепки тела о тело разбавляли накаленный в помещении воздух. Член Ло Бинхэ ездил туда и обратно. Он позволял трепещущей дырочке пустовать, а в следующую секунду — становится плотно заткнутой нещадно вторгающейся в него плотью. Он также переключался с быстрого темпа на умеренный, чтобы растягивать наслаждение и не давать их развлечениям кончиться. Замирая глубоко в податливом теле, он рассчитывал получить максимум приятных ощущений. Главное, что всё его ожидания себя оправдывали — его учитель бесподобен. У Ло Бинхэ все в голове не укладывалось, как тот мог не иметь достаточно опыта в таких вещах. Неужели, никто не предлагал ему близость? Или, наоборот, сам учитель, отказывал всем? Ло Бинхэ смел лелеять надежду, что второй вариант верный. Ведь если его учитель такой избирательный, то он особенный! Значит, он нравился учителю. Значит, тому хотелось попробовать это с ним! Трахая самого обворожительного, доброго и, несомненно, самого потрясающего в своей жизни человека, Ло Бинхэ не жалел ни о чем. Даже если бы ему пришлось завтра умереть, он бы покорно принял свою участь и встретился со смертью лицом к лицу, ведь его несбыточная мечта обрела своё воплощение. Учитель, такой восхитительный и уязвимый, содрогался под ним каждый раз, когда его член резко входил и также молниеносно исчезал. Он еле заметно всхлипывал и хрипел, стараясь держать эмоции в узде и подражать бесстрастному облику, который он на себя натягивал в школе. Он мог трогать его кожу, целовать острые плечи и эту бледную лебединую шею... Он мог вдыхать запах шелковистых волос, пропускать их пряди сквозь пальцы... Он также мог заставить его умолять и унижаться. Совсем немного и в пределах разумного, конечно. День влюбленных...этот известный во всём мире праздник сделал счастливым и его. Ло Бинхэ не представлял, сколько ходил бы вокруг да около, прежде чем признаться учителю в чувствах, если бы не та жутко познавательная история про символ сердца. Когда учитель поднял эту тему, у него созрел план. Учитывая отношение того к пресловутому и не стоящему его внимания событию, Ло Бинхэ мог бы заставить его думать о нем, его невинном и почтительном ученике, весь день, всего лишь вручив ему валентинку! Он недолго гадал, как сделать так, чтобы она попала аккурат в руки адресата как-бы-случайно. Учитель Шэнь ненавидел его и очень любил своего младшего брата. Словно зеницу ока, он оберегал его от всех бед этого мира. Ло Бинхэ знал наверняка, что тот замечает его влюбленные взгляды, незначительные жесты... Шэнь Цинцю подозревал его во всем и всегда, так что дело оставалось за малым — предоставить ему хорошую — от которой он никогда не откажется — возможность уличить его в преступлении с предъявлением доказательств. Ло Бинхэ даже стараться не пришлось, чтобы попасть ему под горячую руку, чтобы тот, разгневанный, отобрал у него бумажное сердечко и отнес своему горячо любимому младшему брату. Ло Бинхэ был уверен, его открытку не выбросят. Шэнь Цинцю никогда бы не преминул воспользоваться случаем, чтобы убедить учителя в том, какой он мерзкий звереныш. Удивительно, что это, спустя годы, так сыграло ему на руку. Валентинка должна была озадачить его милого А-Юаня. О, он знал, что тот наверняка не мог поверить своим глазам, всячески оправдывая этот сомнительный подарок. А беря еще и в расчет то, что Шэнь Цинцю бесцеремонно забрал его поделку, учитель точно стал бы одержим идеей вернуть ее. Так он заманил его в свои сети, расставленные накануне. И что больше всего радовало его, так это то, что тот с охотой в них угодил. Ох, каким был неотразимым тот растерянный, но жадный и сфокусированный только на нем одном взгляд у спортзала! Он и не подозревал, что учитель настолько соблазнится видом его полуобнаженного тела. И еще так увлечется его грудью. Она правда была такой роскошной? Все же он склонен доверять мнению учителя и если тому она пришлась по нраву, значит, она незамедлительно причислялась к списку его достоинств. Коих было не так много, как он считал... Будучи совсем откровенным, Ло Бинхэ сказал бы, что учитель превзошел все его ожидания разом, когда без свидетелей не отказал себе в самоудовлетворении прямо на рабочем месте. К величайшему сожалению, у него не было времени его рассмотреть как следует — все таки заметить могли. Однако образ чуть взмокшего, бесстыдно сжимающего свою промежность рукой мужчины, навсегда отпечатался в его памяти. Учитель был так хорош. И горяч. Очень. Ло Бинхэ едва сдержался, чтобы не остаться на подольше или не запереться в первой попавшейся уборной, чтобы грубо себе отдрочить. Соблазн был так велик. Да ещё и провокация такая... Учитель ведь даже не подозревал, как выглядит, когда занимается чем-то подобным. Полагать, что плодом фантазий учителя, на которые он с такой яростью мастурбировал, был именно он, было чересчур смело. Ло Бинхэ не был до конца уверен, если уж на чистоту. Однако то, что он был единственным, кто щеголял перед ним с полуголым торсом, вселяло надежду. И, как ни странно, его вера не была напрасной! Учитель был в восторге от его тела! И сейчас, когда они занимались сексом прямо на рабочем столе А-Юаня, Ло Бинхэ умирал от счастья и гордости за проделанную работу. — А-ах, Бинхэ!.. С его именем на губах учитель в очередной раз кончал. То, как он сильно, почти до боли, сжимал его внутри, передавая частые спазмы его члену, было неподражаемо. Так хорошо, что Ло Бинхэ запрокидывал голову назад и закатывал от удовольствия глаза, пока учитель, сморенный рядом оргазменных судорог, беспомощно дрожал и плакал. Он чувствовал, как длинные ноги, меж которых он так удобно пристроился, обмякают и разъезжаются в стороны, теряя опору. Спеша придержать учителя и подтянуть его повыше на стол, Ло Бинхэ, прежде чем позаботиться о себе, был вынужден оставить его натруженную дырочку в одиночестве, чтобы помочь ему. Как только задуманное было претворено в жизнь, Ло Бинхэ, вновь навалившись сверху, лениво толкнулся несколько раз, прежде чем излиться. Он не сдержал надрывного стона, когда достиг вершины блаженства. В то время как учитель, чувствуя его тепло даже через тоненький слой материала, плотно прилегающего к его члену, задохнулся. Интересно...позволит ли учитель сделать ему это внутрь в следующий раз? Ло Бинхэ готов поспорить, что вид мокрой не только от смазки, но и от его спермы дырки, будет непристойным и чертовски аппетитным. Возможно, он мог бы вылизать его всего там, а потом... — ...слышишь? — А? Учитель, пожалуйста, повтори еще раз, этот невнимательный ученик, м-м, отвлекся. Шэнь Юань цокнул: — Я говорю, слезь с меня, Бинхэ. — Но учитель...мы можем побыть так еще?— Ло Бинхэ предал своему голосу как можно больше театральной грусти и мольбы. Учителю нравилось такое, кажется. Как он и предполагал, в ответ послышалось чуть менее строгое и упрекающее лишь для вида: — Ты тяжелый, Бинхэ. — Пожалуйста, учитель! Мне...так хорошо с вами. Шэнь Юань не дал своего согласия сразу, однако сопротивляться дальше у него не было сил. Совсем скоро он сдался, вздыхая: — Только если чуть-чуть.

///

Шэнь Юань перерыл все ящики и шкафы в поисках какой нибудь заколки или резинки для волос. Во время их с Ло Бинхэ развлечений его укладка пострадала и он был похож на огородное чучело. Страх, что выйдя из кабинета в таком непотребном виде (и это еще не говоря о его помятой одежде и куче засосов! Как ему их скрыть, спрашивается?), он обязательно встретится с осуждающими взглядами, так и говорящими «мы знаем, что ты сделал!», пожирал его изнутри настолько, что он просто не мог сосредоточиться ни на чем другом. В своей голове он слышал эти полные отвращения голоса: «Как ты мог? Он же твой ученик!» «Устыдись, устыдись!» А что скажет директор Юэ? Когда он узнает, даже его старший брат не сможет его покрывать! Шэнь Юань потеряет работу и единственную возможность получить независимость от Шэнь Цинцю, вечно опекающего его. А если его низменный поступок станет известен за пределами школы? Что, если и в других учебных заведениях его откажутся принять из-за этого несмываемого пятна в трудовой?! «Но никто же не видел нас вместе, верно?»— старался он бороться с тревогой. Хотя эти доводы по сравнению с беспокойством, одолевающим его, были абсолютно бесполезны, он старался не унывать. «Никто не знает. Все в порядке» Подрагивающими пальцами он ухватился за ручку нижнего ящика в столе, однако, так и оставил его не выдвинутым. Его взгляд зацепился за кое-что настолько возмутительное, что даже паранойя, овладевшая им, ушла на второй план. Он протянул руку под стол и подвинул к себе за край обернутую темным пакетом мусорную урну, тщательно рассматривая ее содержимое. — Учитель, что такое? Шэнь Юань едва не взорвался, услышав полный непричастности тон. «То есть, ты еще спрашиваешь у меня, что такое?!» — Бинхэ,— начал он, поднимаясь на ноги и с грохотом поставив урну на стол,— скажи пожалуйста, куда ты дел упаковку от презерватива? — Учитель хотел оставить ее на память?— хохотнул он. — Бинхэ! Будь серьезным! Ты выбросил ее?— это было похоже на допрос. Причем, абсолютно глупый. Шэнь Юань вызывал у своего ученика недоумение вопросами, ответы на которые были очевидными. Дождавшись лишь неуверенного кивка, он продолжил: — А презерватив? Тоже выбросил? — Да? Учитель, я не понимаю... «Значит, пока этот учитель устраняет последствия нашей близости, приводит себя в порядок, ты роешь ему могилу?!» Пораженный столь необдуманным и опрометчивым поступком, он возмутился: — Ты с ума сошел! А если это кто-нибудь увидит?!— Шэнь Юань схватил урну и торжественно вручил ее Ло Бинхэ,— доставай. Брови Ло Бинхэ взметнулись наверх и он с сомнением посмотрел на утопший в клочках бумаги и пустой коробке от печенья использованный презерватив с блестящим квадратиком упаковки под ним. Он усмехнулся: — Учитель, но использовать его второй раз будет... Ай. Поднявшись на носочки, Шэнь Юань дал ему подзатыльник, нахмурившись. — Сейчас не время для шуток! Бинхэ, подумай сам, что подумают люди, если обнаружат...это здесь? — Учитель, тебе не стоит так сильно переживать,— мягко успокоил его ученик,— каждое утро здесь прибирают. Да и неужели кому-то хватит ума заглядывать в мусорку? Резонно. Однако рисковать Шэнь Юань не хотелось. — Я не хочу проверять,— вздохнул он, устало потирая лоб рукой,— просто...давай избавимся от этого. — Как скажете. Ло Бинхэ опустил урну на пол и, поддевая пакет со всяким хламом пальцами, собрал его края вместе и завязал их в узел. О, так сделать было намного логичнее, чем пытаться вытащить улики из груды мусора. Только вот к Шэнь Юаню закрался новый повод для волнения. Что, если пустая урна, да ещё и без пакета, будет выглядеть чересчур подозрительно? Кто-нибудь может решить, что ему есть, что скрывать! И ведь они окажутся правы! «Нет-нет-нет! Просто...не думай об этом!— что-что, а паника способна вызвать куда больше подозрений,— когда я стал таким параноиком..?» Сейчас они с Бинхэ были одеты, пускай их внешний вид и был несколько...потрепан. Разве мог кто-то застукать их во время чего-то неприличного? Возможно, они проводили здесь дополнительные занятия или готовились к экзаменам. Как самые обычные, а главное — образцовые учитель и ученик. Еще раз оглядев кабинет, Шэнь Юань убедился, что ничего, помимо оставленных на стенах розовых украшений и шариков, не указывало на то, какими похабными вещами они здесь занимались. Что ж, это вселяло веру в сохранение их маленькой тайны и безнаказанность. — Бинхэ, выключи свет, пожалуйста,— попросил Шэнь Юань, дергая входную дверь за ручку. Однако та не поддалась,— хотя нет, постой-ка. Он повернул верхний замок и попробовал, но...безуспешно. Почему, интересно? Он определенно не помнил, чтобы... «Твою же мать...»,— кто-то закрыл их ключом снаружи! Он страдальчески застонал. — Учитель, что случилось? — Какая-то добрая душа решила помочь нам. На самом деле вариантов было немного. Для того, чтобы его кабинет закрывала уборщица было слишком рано, а значит, сделать это мог только один человек, который хранил дубликаты всех его ключей в своей связке. «Гэгэ» Шэнь Юань нащупал в кармане кардигана телефон и открыл пришедшее час назад сообщение, не зная, смеяться ему или плакать.

♡Гэгэ♡

Поверить не могу, вы действительно сделали это... Шэнь Юань, нас ждет серьезный разговор насчет твоих предпочтений и профессиональной этики!!!

Шэнь Юань, читая эти строки, лишь закатил глаза. Этот человек собирается читать ему нотации? Серьезно? Даже Ло Бинхэ, приобнявший его со спины и устроивший острый подбородок на его плече, фыркнул. — Как это похоже на учителя Шэнь. «Молодой человек, тебе не кажется, что читать чужие переписки несколько...некрасиво?— и добавил,— а еще бестактно. Так-то ты нарушаешь мои личные границы!» Но вслух он ничего не сказал, продолжая бегать глазами по тексту смс.

И будь уверен, я превращу жизнь твоего щенка в ад, слышишь? Я не потащу его к Юэ Цинъюаню вместе с твоей безответственной голубой задницей только чтобы самому оторвать ему член!

«О, гэ, это так тебя разозлило, что ты опустился до угроз в сообщениях? Как ты ещё капсом не написал это?»

Клянусь, этот гаденыш будет страдать.

«Верю-верю, ха-ха-ха...»

Если что, я закрыл вас снаружи.

«Спасибо, что предупредил, но мы поняли уже, ага»

Под влиянием этого отребья ты становишься идиотом. Я боялся, что вы забудете про дверь, пока трахаетесь. Кстати, я не видел этого, слава богам. Пощадил свои глаза. А еще у вас было ОЧЕНЬ тихо. Звереныш так плох?

«Гэ...» — Учитель, я так плох? «Вот смотри, что ты натворил! Как мне его переубедить теперь?» — Не говори глупостей. — Я никогда не понравлюсь вашему брату. — Ты и не должен,— возразил Шэнь Юань. — Но...без его одобрения...смогу ли я ухаживать за вами? «Что?!»,— неужели этот ребенок считает его своей невестой, чтобы жениться на которой ему нужны благословение и дозволение старших? И что значит ухаживать? Ло Бинхэ собирается водить его на свидания, гуляя с ним за ручку под луной в парке или сидя под классическую музыку за столиком в ресторане? Вся эта романтика, признания в любви...что там еще? — Ухаживать? Бинхэ... Юноша выпустил его из объятий и вырос перед ним в следующее мгновение. — Прошу, учитель, дайте мне шанс,— взмолился он. Шэнь Юаню показалось, или в чужих глазах блеснули слезы?— Вы нравитесь мне очень давно и...согласен, мы начали немного не с того, но...в своих намерениях я абсолютно серьезен! Заняться сексом с вами было не единственной моей целью...на самом деле это вообще не было моей целью. Сначала. Так получилось... — Бинхэ,— позвал его Шэнь Юань, нежно положив на его щеку ладонь. Бормотания продолжались: — Мне правда хотелось бы быть с вами...всегда-всегда. Я мог бы сделать вас самым счастливым человеком на свете.... «И как ему это удается?— серьезно, он был в шаге от того, чтобы начать подозревать ученика в раздвоении личности,—сначала весь такой брутальный и самоуверенный, а потом слезы крокодильи льет...» И действительно! По щекам Ло Бинхэ ручьем текли слезы! «Ну, хватит плакать» — Бинхэ, прекрати это. Ты уже достаточно взрослый, чтобы так плакать. Сколько тебе лет, м?— большим пальцем он стер прозрачную дорожку, тянущуюся от века вниз,— давай не будем загадывать наперед, ладно? Ты нравишься мне, так что считай, разрешение приударить за этим учителем ты получил. Насчет остального...посмотрим. — Учитель!— поддавшись порыву, он сжал Шэнь Юаня в своих руках так, что едва не раздавил его. «Задыхаюсь, задыхаюсь!» — Вы не пожалеете! Обещаю, что не упущу возможность сделать вас своим. «Я и не сомневался» Покашляв, Шэнь Юань похлопал его по спине: — Все-все. А теперь посмотрим, что там гэ...учитель Шэнь еще важного сказал. «Например, оставил ли подсказку, как нам отсюда выбраться теперь» Ло Бинхэ послушно отпрянул, вытирая мокрые глаза. Он устроился рядом с учителем так, чтобы хорошо видеть экран телефона в его руке.

А вообще мне это неинтересно. Я и без того сыт по горло твоими бреднями о нем.

Когда закончите... Отвратительно, как же отвратительно это звучит!

Набери меня, когда решишь выйти.

«Набери? То есть, мои сообщения ты даже не будешь читать?» «Гэгэ...какой же ты...»

Я не отвечу, но пойму, что ты хочешь мне сказать, приду и открою вас.

Также не пиши мне, сделай одолжение.

Ах, да... Ты и не сможешь.

Они с Ло Бинхэ переглянулись. Никто из них совершенно не был впечатлен таким поведением Шэнь Цинцю.

Я блокирую тебя, А-Юань.

И мелькающая на красном фоне внизу надпись:

Этот пользователь добавил вас в чёрный список.

///

БОНУС

Как Шэнь Цинцю и обещал, на звонок он не ответил. Набрав его номер, Шэнь Юань услышал только несколько долгих гудков. Он сбросил вызов до того, как это сделали бы на другой стороне провода. Помощь подоспела неожиданно быстро. И пяти минут не пошло, как в замке раздался звук поворачивающегося ключа. Как и ожидалось, Шэнь Цинцю только трепал языком, когда пытался убедить его в своей неприязни. На самом деле он бы никогда не заставил его ждать (особенно даже в компании Ло Бинхэ) дольше необходимого. Одним своим знанием о том, чем они здесь занимались, Шэнь Цинцю уже проучил его. Он не был злодеем или бесчувственным грубым ублюдком, каким хотел казаться. Как бы он не старался выглядеть суровым и неумолимым, выбор он всегда предоставлял Шэнь Юаню, когда знал, что это касается лишь его. Да, порой он слишком его оберегал, не давая рассмотреть за этой глупой гиперопекой истинные намерения, часто воплощал в реальность все свои угрозы, но...он никогда не расстраивал своего младшего брата. И конкретно сегодня проявления этой его черты Шэнь Юань не ожидал. Он действительно ждал, когда Шэнь Цинцю нагрянет в самый неподходящий момент и прервет их. Но, при всей своей ненависти к его ненаглядному ученику, он не посмел заявиться к ним. То есть, он правда позволил всему...этому произойти? Поразительно. — О, Бинхэ, идем,— он кивнул головой на открывающуюся дверь. Но не успел он переступить порог, его сердце упало в пятки, а кровь в жилах похолодела. «Твою мать!» — Д-директор Юэ?!— глаз Шэнь Юаня дернулся,— добрый вечер, гм? Высокий мужчина в деловом костюме тепло улыбнулся ему. — Добрый, А-Юань,— он заглянул за его спину, — и тебе, Бинхэ. — ...Здравствуйте,— запоздало среагировал юноша, медленно продвигаясь вперед за учителем. Встретившись с вопросительными взглядами, Юэ Цинъюань объяснил: — Цинцю предупредил, что случайно запер вас здесь. К сожалению, он слишком занят бумажной работой, чтобы придти самому. Прости его, А-Юань. «А у тебя этой бумажной работы нет, хочешь сказать? Что-то здесь нечисто...» «Куда ты дел моего гэгэ, директор Юэ? Признавайся!» — Не стоит. Нас же выпустили? Значит, все в порядке,— ответная улыбка,— когда Цинцю освободится? Я мог бы подождать его. Юэ Цинъюань сделался ужасно виноватым и снова извинился: — Прости, А-Юань, но не думаю, что он скоро закончит. — О...вот как. Тогда я могу помочь ему чем-то? — Твое рвение похвально, но нет. Если твой брат не хочет потерять работу, он должен перестать рассчитывать на твою помощь. Шэнь Юань был озадачен. «Мы точно говорим об одном и том же человеке?»,— сколько он себя помнил, именно Шэнь Цинцю разгребал за него кипы бумаг и документов, а не наоборот. Кроме того... Его волновала другая деталь, которую он заметил, а конкретно — уголок серебристо-зеленого чехла, надетого на мобильник Шэнь Цинцю. Почему...почему у Юэ Цинъюаня из кармана выглядывал телефон его брата?! Просто из интереса, как директор Юэ выкрутится на этот раз, он спросил прямо: — Почему телефон Цинцю у вас? Ло Бинхэ, казалось, тоже прислушался. — Ах, это... — обворожительная улыбка стала шире,— чтобы не отвлекался. Я верну его сразу, как только он соберется домой, не волнуйся. —...Хорошо. Вскоре они распрощались. Директор Юэ вызвался запереть кабинет сам, потому они с Ло Бинхэ, ни о чем не тревожась, спустились вниз, к гардеробу, где неожиданно встретили...Шан Цинхуа. Накидывая на плечи легкую куртку, он ворчал: — Аргх! Этот чертов Шэнь Цинцю...как он меня достал, господи... Когда ему уже выговор сделают за невыполнение своих прямых обязанностей? Когда уже этот день наступит...— но стоило ему их заметить, они не постеснялся высказать,— Огу...Шэнь Юань! Твой брат — настоящий подлец, ясно? Вот уж не знаю, чем он директора Юэ там задабривает, но я уже третий день занят его бумажками! Клянусь, я скоро уволюсь! Такая нагрузка не соответствует моей мизерной зарплате...почему я должен вообще... — Эй, погоди-погоди,— прервал его Шэнь Юань,— в каком смысле его бумажки? Мне только что сказали, что он будет занят работой допоздна... — Ложь!— только ногой топнуть оставалось,— ни чем он не занят. Сходи в мой кабинет и убедись сам, чье дерьмо я разгребал, вместо того, чтоб работы своих оболтусов проверять. «Так, что здесь происходит?..» Кто говорил правду, а кто — нет? Директор Юэ...этот честный, добрый и ответственный человек и, без единого дрогнувшего мускула на лице, врал ему?! Быть такого не может! Он бы никогда не поверил в эту чушь, если бы ему не сказал это его старый друг (которому Шэнь Юань безоговорочно доверял). Ло Бинхэ дернул его за рукав. — Учитель, у меня есть одна догадка... «Ага, знаю я, какая» «Бинхэ, не все прикрываются благим делом, чтобы заняться сексом, понятно?» «Гэгэ не интересуют мужчины. Наверное.» — В общем, как увидишь его, передай, что я желаю ему самой мучительной смерти. До завтра. — До завтра...— он проводил удаляющуюся спину друга глазами, все еще не до конца понимая происходящее. Остается надеется, что Шэнь Цинцю соизволит объясниться с ним. Бинхэ, словно не был ни капельки удивлен, со знанием дела сказал: —Мне кажется, ваш брат состоит в романтических отношениях с директором Юэ. — Пожалуйста, Бинхэ, я не думаю, что хотел бы знать... Но с чего ты решил вообще? — Я видел, как учитель Шэнь подарил ему валентинку...

~~///~~

Примечание:

*Одна из теорий возникновения символа сердца гласит о том, что он произошел от силуэта лебедей, чьи изогнутые шеи в паре так похожи на сердце. **Приап — древнегреческое божество плодородия, что изображается с гигантским, вечно эрегированным половым органом. ***Под перевернутым сердцем подразумевалась головка члена. ****Бинхэ говорит "ему", но Юань принял это как "ей". Как мы знаем, в Китае местоимения мужского и женского рода звучат одинаково, но пишутся по-разному. 1. Ура защищенному сексу! 2. Встретившись с Юэ Цинъюанем, Юань переживал за то, что подозрительного происхождения следы на его шее заметят. И их заметили. Однако Юэ уверен, что это может быть связано с его бурной личной жизнью ВНЕ школы. Замечание он не сделал ему лишь потому, что рядом был Ло Бинхэ. 3. Юэ Цинъюаня не смутил мусорный пакет в руках Бинхэ, потому что однажды Шэнь Юань подобным образом избавлялся от улик, оставленных после поедания нескольких коробок печенья. Он предположил, что вместо дополнительных занятий, они пили с Бинхэ чай или типа того. 4. Пока Цинцю отчитывает Юаня, сам он трахается с Юэ Цинъюанем в его кабинете. Видите, он дальше пошел. Своего рабочего места ему уже мало...