the best lovers.

Агрессивные тычки по кнопкам джойстика тихими щелчками раздаются, приглушаясь фоновой музыкой в игре на уже столь привычной приставке и болтовни Накахары где-то за спиной. Та разговаривает сама с собой, рассматривая какую-то коробку - кажется, с крупой, что держит в своих руках и вспоминая рецепт давно забытого ею блюда. Ну черт, она же должна помнить! Пока Осаму позволяет себе расслабиться и немного повтыкать в приставку, Чуя наконец берется за готовку. Вот она стоит с ежедневником в руках - туда девушка и записала тот несчастный рецепт снова, ведь позволить себе его забыть она категорически не хочет. Да и не может, скорее сугубо из-за своей гордости. На плечи рыжей достаточно скоро ложатся руки, целиком и полностью перемотанные марлей - несмотря на протест Чуи к тому, чтобы Дазай дома ходила в бинтах, та все равно только морщиться, но футболки надевает несмотря на то, что их тоже не шибко любит. Голова шатенки приземляется на рыжую макушку, и Накахара только несвязно бурчит о том, что Осаму совсем не знает, как подобрать время для каких-то нежностей - с другой стороны, Накахара ведь сейчас занята, и если из-за Осаму рыжая что-то пересолит, то есть это будет непосредственно сама шатенка, и отказа Чуя просто не примет - запихает в её рот даже не слушая, заставляя сжевать все до последнего кусочка. Но, кажется, шатенка даже не волнуется по этому поводу. Она привыкла к такой политике, хоть и весьма несправедливой по её мнению. Вот Чуя позволяет себе оторваться от маленькой кастрюльки с рисом, трепля Осаму по мягким, пышным каштановым волосам - и та тянется, притягивая руку обратно, когда Чуя снова пытается взяться за готовку, упорно протестуя её нежеланию проявить хоть на капельку больше внимания для Дазай. И Осаму кладет чужую тонкую, совсем, кажется, хрупкую ладонь на свою щеку - сейчас на ней нет бархатных перчаток, а потому кожа лишь очень мягко согревает и теплит. И Накахара наконец слушается, тяжко вздыхая, теперь поглаживая её щеку, и затем с укором дергая чужой нос двумя пальцами - не так, чтобы было больно, но так, чтобы у Осаму убавилось желание лезть к Чуе в тот момент, пока та занята. И Чуя ведь смеется, пока Дазай притворно обижается, морщится, что-то недовольно проговаривает - но она не расстроена, нет. Она знает, что вечером сможет лечь на кровать вместе с рыжей, заключить ее в свои объятия и получить мягкий, нежный поцелуй в знак извинения, ответить той же лаской и наконец заснуть - завтра на работу, хотя идти Осаму не хочется, в отличие от Накахары - та трудоголичка до глубины души, этого ей не отнять. Но Осаму признается, что любит каждый сантиметр этой девушки, хотя это звучит достаточно противоречиво с подколами насчет её роста - но Чуя ведь и сама на них не обижается, хотя дома Дазай она это припоминает. Но шатенка лишь хитро улыбается. Она знает, что Накахара довольна такой жизнью. И это все, что нужно для счастья Дазай.