Самоцветная сказка

      В школе Николая не отпускали мысли о Вячеславе. Его светлые, с фиолетовым отливом глаза, черные, короткие волосы, строгие черты лица, крепкие руки на талии…       Молодой человек настолько погрузился в свои думы, что один из учеников, который обратился к нему, стал полнейшей неожиданностью. Блондин поднял глаза от стола и, глядя на своих учеников понял, что пропустил какой-то вопрос, потому что они смотрели на него выжидательно.       — Что вы сказали?       — Николай Анатольевич, с вами все хорошо? Вы какой-то странный сегодня.       — Да, всё в порядке, спасибо за беспокойство. А сколько времени осталось до конца урока?       — 5 минут, — недоуменно отозвались ученики, переглядываясь друг с другом.       — Что ж, тогда можете собираться и идти домой. На сегодня уроки окончены.       После сказанных слов, ученики застыли в ступоре. Конечно, Николай Анатольевич был для них одним из самых добрых учителей, но даже от него услышать подобную фразу было очень неожиданно. Шок был не долгим, подростки быстро сориентировались, собрались и разбежались по домам.       Сам молодой человек тоже в школе надолго не задержался. В такой хороший день в последнюю очередь хотелось сидеть в душном кабинете. Николай собрал вещи, попрощался со встреченными по пути коллегами и вышел из здания. Солнце ослепило глаза настолько, что учитель не сразу заметил припаркованный около забора школы синий ГАЗ-21. Машина была явно незнакома, и юноша уже собирался пройти мимо, как вдруг его оглушил резкий и громкий сигнал клаксона. Он недоуменно повернулся, и увидел стоящего около той самой синей машины генерала. Тут надо сказать, что внешний вид Вячеслава на пару коротких мгновений лишил молодого человека дара речи. Военный китель насыщенного яркого синего цвета в сочетании с внешними данными самого мужчины делали его похожим на сказочного короля, что только что сорвался с бала ради него.       — Добрый день, Николай. — Поздоровался генерал, протягивая руку вперед. — У вас все хорошо?       — Здравствуйте, Вячеслав. — Учитель пожал предложенную руку, — все хорошо, даже очень хорошо, на мой взгляд. Вы только что со службы?       — Да. Как раз именно сегодня один из моих сослуживцев посоветовал мне прекрасный ресторан тут неподалеку. Вот я и подумал, не согласитесь ли вы составить мне компанию, дабы не идти в гордом одиночестве?       — Ох, ну как я могу отказаться от такого приглашения? Разумеется, я согласен, — учитель улыбнулся, и на его веснушчатом лице проступил румянец.       — Прекрасно! — генерал едва в ладоши не захлопал от радости, — тогда прошу, присаживайтесь.       Он открыл перед Николаем дверь. Юноша сел на переднее сидение, оттряхнул от снега ноги, пристегнулся, и положил свой портфель на колени. Генерал же закрыл дверь, обошел машину, сел на водительское место, завел мотор и плавно двинулся с места.       Поездка проходила в уютной тишине. Вячеслав вел машину, а Николай смотрел на него и не мог отвести взор. Приглаженные темные волосы, прямой, даже немного гордый профиль, сосредоточенный на дороге взгляд — все это являло собой по истине завораживающее зрелище. В этот момент учитель как никогда радовался, что они едут в тишине, ведь он понимал, что очарованный, не способен был бы поддержать беседу совсем.       Здание, возле которого остановилась машина, было снежно-белого цвета, немного сливалось со снегом на тротуаре, украшено колоннами, что поддерживали лоджию верхнего этажа, а также большими, стрельчатыми окнами. Внутреннее убранство ресторана было ничуть не хуже, чем внешнее. Помещение было очень светлым, за счет больших окон, и теплым. Стены, выкрашенные в приятный глазу, бежевый цвет, очень хорошо гармонировали с насыщенным ореховым полом. Мебель тоже была подобрана так, чтобы не сильно выбиваться из общей гаммы. Многие столы занимали люди. Один из служителей вежливо их поприветствовал, проводил к свободному столу около окна и предоставил меню. После того, как заказ был сделан, и служитель ушел, Вячеслав начал беседу:       — Николай, откуда вы родом?       — Я родом из Челябинска. Сюда переехал относительно недавно.       — Очень красивый город, словно художником написан. Бывал там несколько раз по службе, но к сожалению, не было возможности в полной мере насладиться красивыми видами.       — Вы правы, особенно красиво там становится на закате, тогда пейзаж получается словно сказочный.       — А кем были ваши родители? — продолжал любопытствовать генерал, не сводя взгляда со смущенного юноши.       — Мой отец был военным. Погиб на войне, я был еще ребенком. Поэтому воспитывала меня мама. Она работала в бутике одежды.       — Прошу прощения. Вам, должно быть, тяжело вспоминать об этом?       — Что вы, не стоит. Отец и до войны редко появлялся дома, поэтому повзрослел я довольно рано.       — Мой отец тоже был военным. Он для меня был и навсегда останется примером для подражания.       — Вы пошли по его стопам? — Понимающе кивнул Николай, улыбнувшись.       — Да, именно так. А вы? Почему выбрали для себя именно эту профессию?       — Мой дедушка работал учителем всю свою жизнь. И он с большой любовью и воодушевлением отзывался о своей работе. Настолько, что я действительно вдохновился. Да и историю всегда любил намного больше, чем все остальные предметы. И когда подошло время выбирать, я не раздумывая подал документы в педагогический институт, на специальность учителя истории. Это так замечательно, учить детей чему-то новому.       — Вы абсолютно правы.       В этот момент подошедший с подносом служащий прервал беседу мужчин. Он расставил на столе заказанные блюда и напитки, пожелал гостям приятного аппетита, и ушел.       — Вячеслав, не хотели бы вы перейти на «ты»? Уже все-таки не чужие люди, — Николай от собственной смелости залился густым румянцем. Некстати в голове мелькнула мысль, что сейчас генерал откажет, и станет неловко. Однако ничего подобного не произошло, мужчина, казалось, словно только этого и ждал. Он весь расслабился, даже повеселел, и ответил:       — Конечно хотел бы. Почему бы и нет.       — Хорошо, — учитель не мог не улыбнуться в ответ на радостное выражение лица собеседника, — тогда ответь, ты никогда не жалел о своем выборе?       — Очень хороший вопрос. На самом деле я вполне себе увлечен, и можно так сказать люблю свою работу. Если подумать, то мы с вами не далеки друг от друга, вы учите подростков, я тоже учу, ну, не подростков конечно, но порой они себя ведут ещё похуже некоторых детей, — добродушно ответил Вячеслав, будто вспомнив что-то забавное. — Да, на службе бывает не сладко, особенно когда эти самые «дети» совершают какие-то очень и не очень серьезные проступки, за которые потом прилетает всему офицерскому составу, но в целом это довольно интересно и даже поучительно. Так что нет, я не жалею о своем выборе. И вам не советую, — пошутил он, лукаво глянув на блондина.       — Я тоже не жалею! — шутливо возмутился юноша. — Некоторые из моих учеников для меня, все равно что дети родные, и я счастлив, что с ними работаю.       — Так это же замечательно. Предлагаю за это поднять бокалы, — Вячеслав разлил по бокалам красное вино, и они выпили, глядя друг другу в глаза.       Дальнейший ужин протекал в смешливой атмосфере дружеских шуток, подначек, случаев из жизни.       Вячеслав весь вечер наблюдал за Николаем. В голове вертелись отнюдь не самые безобидные мысли. Мужчине просто нестерпимо сильно хотелось сорваться с места, поцеловать яркие от вина губы напротив, заковать их обладателя в надежные и крепкие объятия, и не отпускать как минимум до конца жизни. У мужчины сложилось стойкое впечатление, что рядом с Николаем он сам молодеет лет на 15.       Весь мир был для них в то время друг в друге, в глазах напротив, во взаимных подначках и шутках. Они были настолько увлечены и счастливы, что совсем не следили за окружающей действительностью. А потому подошедший к ним служащий, с улыбкой сообщивший, что ресторану пришло время закрываться стал неожиданностью. Мужчины огляделись по сторонам и заметили, что в помещении из посетителей они остались одни, а другие служащие, которые в этот момент видимо наводили в зале порядок, посматривали на них как-то понимающе и улыбались.       Генерал быстро расплатился за ужин, не приняв никаких предложений Николая разделить счет пополам, и они вместе вышли из заведения в морозную свежесть улицы. Вячеслав отвез Николая домой. Разумеется, по дороге тоже не обошлось без веселого настроения, а когда подъехали к дому, долго не могли разойтись. Но в конце концов оба вспомнили, что им на работы утром, поэтому попрощаться все-таки пришлось, учитель вышел из машины и скрылся в подъезде своего дома, а генерал еще какое-то время смотрел ему в след и улыбался.       Уже дома, закрыв за собой входную дверь, Николай позволил себе облегченно вздохнуть и приложить ладонь к безумно колотящемуся сердцу. Юношу никак не отпускали мысли о Вячеславе, о том, как они общались, как им было хорошо и весело вместе. Молодой человек принял душ, переоделся в пижаму, и лег в постель, надеясь быстро уснуть. Но как бы не так. Пожар в груди никак не хотел успокаиваться. Мысли, что завоевали разум все твердили и твердили о желании снова увидеть генерала, снова увидеть и услышать, как он смеется, или хмурится, когда, встряхнув головой, непослушная прядка лезет в глаза. Но эти желания были гораздо безобиднее некоторых других. Ведь теперь ему хотелось и телесных прикосновений. Хотелось крепких объятий, хотелось сладостных поцелуев, хотелось много того, что, он был уверен, может предложить этот потрясающий мужчина.       Вдоволь изведя себя этими мыслями и свернувшись в самую неудобную позу из всех существующих, Николай наконец уснул.       У Вячеслава дела с мыслями и чувствами обстояли немногим лучше. Он думал и ощущал примерно то же самое, что и юноша. С одной лишь разницей — генерал был человеком дела. И вместо того, чтобы просто мечтать о желаемом учителе, он уже мысленно выстраивал свои предстоящие действия и слова, что помогут ему найти дорогу к сердцу юноши.