Фантазия

      Можно сказать в защиту Гермионы, что бумаги для Малфоя она все-таки подписала и даже отправила их в Менор с личной совой. Пергаменты пахли ее очаровательными духами, они пахли ей, легкий еле уловимый аромат просочился в каждую частичку его кабинета. Естественно он не удержался и пару раз согрешил, обложившись документами и вдыхая аромат, представляя, как она скрепляет их магической печатью, пока он ласкает ее рукой, зарываясь лицом в мягкие волосы. Она бы прижималась обнаженной спиной к его груди и прерывисто постанывала в сильных руках. Малфой скользил между ее ног неторопливо, растягивая их общее удовольствие. Целовал ее обнаженную шею, пока она елозила на его коленях, упираясь упругой попкой в набухший член. Гермиона запрокидывала голову Драко на плечо и ее пушистые реснички слегка подрагивали, когда она хваталась пальчиками за его неуправляемые руки. С губ уже срывались более громкие сладкие стоны. Малфой рычал ей в ушко, пуская многочисленные мурашки по перламутровой коже. Смазка Грейнджер, текла прям на дорогую ткань его светлых брюк, просачиваясь под тонкую материю, марая кожу и оскверняя своим запахом каждый миллиметр пространства вокруг них. И этот восхитительный аромат заставлял внутри все клокотать, желая вырваться наружу в дичайшем эмоциональном опустошении. Ему нравилось представлять ее подчинившийся, не защищенной, хрупкой. Эта женщина распалила кострище, а после бросила его нагого в январские морозы. Она подписала абсолютно все документы, которые он посылал ей за последние пять лет. Видимо пытаясь поставить точку в их нездоровых отношениях, и это означало, что сосать она не собирается. Было глупо с ее стороны думать, что он не найдет повода достать ее в министерстве. Более изворотливой и хитрожопой личности она еще не встречала в своей жизни. Нет страшнее человека, чем умный целеустремленный мужчина, готовый пойти на все, чтобы получить свой законно заработанный отсос. Плюс ко всему, мысль, что он добился каждой подписи, на этих совершенно ненужных бумажках, через постель, только сильнее раздувала пламя небывалой доселе страсти.       Драко редко увлекался чем-то настолько сильно, что больше не мог ни о чем думать. Такое было вообще ему не свойственно, он много чем интересовался, даже были странные хобби, но никогда он ни во что не погружался с головой, впадая от этого практически в эйфорию. Его мозг генерировал гениальные идеи, возможности получения желаемого, как ему казалось, но на самом деле все заключалось в банальном похищении Грейнджер из какого-либо уголка города, доставка на тайную квартиру, а после они бы долго предавались прелюбодеянию во всех возможных позах. Он никак не мог проработать план завлечения жертвы в свое логово, потому что, то и дело, переходил сразу к развязке, и их голым телам, таинственно окутанным полумраком. Его разум превратился в кашу, который не мог совладать с плотскими желаниями и думать чем-то, кроме нижней головы. И ему это нравилось, впервые за долгое время его не тревожило ничего кроме навязчивой идеи получить от Грейнджер отсос. Помутившийся рассудок был уверен, что это должно произойти во что бы то ни стало, без каких-либо «но». Сейчас его не остановили бы даже апокалипсис и катарсис вселенной. Главное наметить цель, а дальше уже дело техники.       Он решил не навязывать Грейнджер свою персону в ближайшее время, дать ей уверенность контроля над ситуацией. Пусть думает, что в этом танце ведет она, ему не жалко, ради результата можно и потерпеть. Смотреть на женщину глазами полными желания, а потом резко начать ее игнорировать, лучшая из существующих техник. Человек, любящий власть, а потом резко ее лишившийся, ни за что не останется в стороне. А Грейнджер любила власть, любила тотальный контроль, в этом и заключалась ее ахиллесова пята.       Практически две недели он не давал о себе знать и не появлялся даже по другим делам в министерстве, до ежегодного благотворительного бала, куда были приглашены все возможные толстосумы. Естественно Малфой посещал подобные мероприятия, имя его семьи все еще требовало очищения, которого он наверно никогда не добьется.       Драко пришел без сопровождения, немного позже назначенного времени, его жена, как всегда, отказалась идти с ним. Гермиона была уже там, порхала между чиновниками и денежными мешками в своем до неприличия открытом платье. При быстрых движениях полы юбки разлетались, оголяя прекрасные ноги, на которые засматривались престарелые извращенцы. Малфой весь вечер игнорировал Грейнджер и заигрывал с многочисленными благородными девицами, чем явно ее подбешивал. Его репутация распутника, закрепившаяся со времен окончания войны, никак не хотела исчезать. Но сегодня это было к месту, наверное, впервые за все время. Он выбрал себе наиболее подходящую партию и начал выказывать даме свой не двусмысленный интерес, на который не могла не обратить внимания Грейнджер. Она весь вечер выискивала его в толпе, ожидая, что он подлетит к ней как верный пес и будет трясти хвостом весь вечер у ее ног. Малфой намного чаще играл в подобные игры, поэтому легко диктовал Гермионе свои правила для этой партии. Его новая знакомая прекрасно выполняла роль сильно заинтересованной особы. Заинтересованной ровно на столько, чтобы Грейнджер периодически кидала на нее испепеляющие взгляды.       Драко приходилось время от времени отвлекаться на постоянных и будущих партнеров по бизнесу. Такие вечера давали отличную возможность познакомиться с новыми людьми и расширить горизонты деятельности. Выходя из кабинета с группой заинтересованных лиц, после представленной презентации, он увидел, как шлейф платья Грейнджер скрылся за углом с противоположной стороны от выхода в бальный зал. Он незаметно ушел от посторонних глаз и проследовал по длинному коридору за ней, пока она не исчезла за очередной дверью. Малфой дернул дверь и столкнулся с Гермионой лицом к лицу. Она стояла, вытянувшись, как струнка, пытаясь казаться выше, чем есть на самом деле. На ее лице отразилась ущемленное эго, ревность и женская обида. Адская смесь, как ни посмотри. Самое опасное — это женская обида, эта эмоция не имеет пощады и очень важно с ней не переборщить. Нужна только щепотка, которую легко можно разбавить и размещать в случае необходимости, так как это очень жестокий и нестабильный ингредиент. Она дернула его за рубашку на себя, жадно впиваясь в губы. Поцелуй был острым и страстным, практически болезненным. Гермиона провела ногтями, словно это были самые настоящие когти, по шее и оставила несколько алых отметин на коже. Это была метка дьявола, клеймо ее раба. Она тут же с наслаждением зализала, выступившие капельки крови и сжала свои тонкие пальчики вокруг его шеи, не отводя взора от бесноватого оскала и пляшущих демонов в глазах Малфоя. Их тела были напряжены, и из его ноздрей опять валил дым, как у самого настоящего дракона. Она каждым нервом ощутила его необузданное звериное нутро, которое не желало покоряться. — Ты либо спишь ТОЛЬКО со мной, либо идешь к драклам и никогда не возвращаешься! — Грейнджер прорычала это ему в губы, агрессивно их покусывая.       Он рассмеялся ей в лицо, запрокинув голову, но быстро вернул зрительный контакт, губы скривились в отвратительной усмешке, его естество так и кричало о превосходстве. Она замахнулась, чтобы дать ему пощечину. Драко остановил ее руку в сантиметре от своего лица и крепко сжал, впервые причиняя женщине физическую боль. Грейнджер нахмурилась и отшатнулась, она пыталась вырвать кисть из его цепкой хватки, но только еще больше позабавила его своей беспомощностью. Каждая женщина хочет быть покоренной, просто нужно знать, как это сделать. Не выпуская ее руки, Малфой приблизился максимально близко к пылающему личику, она стреляла в него молниями, которые отскакивали, не причиняя никаких увечий. Его горячее дыхание обожгло кожу и помутило ее рассудок. Он выжидал, когда она прогнется под натиском неизбежности, и она сама дернулась, чтобы его поцеловать. Не смогла совладать с искушением, которое он так любезно ей приготовил. Теперь поцелуй был кроткий и нежный, от которого щемило где-то в груди. Малфой обхватил ее второй рукой и тельце полностью расслабилось, стало мягким и податливым, прям как он и представлял в своих развратных фантазиях. Гермиона даже не заметила, как оказалась в его власти, практически полностью подчинившись запретным желаниям, которыми грезил наяву мудрый дракон.       Ее голова кружилась от поцелуев и выпитого шампанского, такой пугающий Малфой, моментально стал невероятно нежным, стоило ей только поддаться искушению. Его мягкие пальцы аккуратно оглаживали контур молнии на вечернем платье, оставляя сладкое послевкусие. Гермиона медленно опустилась на колени, готовая исполнить его самую заветную фантазию. Она расстегнула ремень и запустила руку в брюки, нежно оглаживая поверх белья его возбужденный член. Из груди Драко вырвался короткий вздох и он бессознательно прикрыл глаза. Она водила медленно и аккуратно, иногда захватывая плоть в оковы своих пальцев. Как только Малфой снова открыл глаза и посмотрел на нее, она извлекла орган, не отводя взгляда, облизала головку и заглотила его как можно глубже, максимально смачивая слюной. Его глаза наполнялись похотью и звериным желанием. Грейнджер медленно опускалась и поднималась по всей длине, каждый раз на вершине очерчивая контуры головки горячим языком, Драко переставал дышать при каждом таком повторе, а после тяжело выдыхал через нос. Ему это очень нравилось, Гермиона умело делала минет, он подумал, что она наверно прочла кучу книг, как правильно довести мужчину до остервенения. Пока он думал о бесполезных вещах, она уже добралась до его драгоценных яиц и легко их поглаживала, пробираясь к основанию под ними. Легко касалась их, слегка посасывая, и снова возвращалась к члену. Она нарастила темп и он готов был кончить, Драко потянул ее за плечи, чтобы она отстранилась. Но Гермиона только глубже заглотила его и он излил свое семя ей прямо в глотку, она проглотила все до последней капли. От этого зрелища у Малфоя снова встал и он легким движением усадил Грейджер на свои колени на подвернувшейся софе, порвал капроновые колготки. Без лишних прелюдий вошел в нее, она была мокрой и безумно горячей внутри. От мысли, что она возбудилась, пока отсасывала ему, срывало все внутренние барьеры. Вот и все! Ловушка захлопнулась и птичку заперли внутри. Только так и остался открытым вопрос, кто из них действительно пойманная птичка…