Квартира на троих

      Резкие вспышки приглушают тонированные стекла, а кричащую от всей души музыку и молодежь — магнитола, довольно старая, но Хайди испытывала к ней ностальгическую любовь: это была ее последняя значимая покупка перед тем, как покинуть Россию. Окно приспускается со скрежетом, и эфирная светлая дымка довольно выбирается на волю из душного авто — свежий воздух нагло меняется с ней местами, обдувая разгоряченное покрасневшее лицо.       Внезапно открывшаяся дверь заставила ее окончательно поежиться.       — Либо садись, либо проваливай, — Хайди тихо рявкнула на подругу, кутаясь в пальто и неаккуратно роняя на него же пепел. — Твою мать.       Она устало потирает переносицу и раздражается еще больше, потому что подруга впускает промозглый ветер дальше.       — Миртл, либо сюда, либо отсюда, — после повтора последовал прожигающий взгляд, и Миртл поспешила залезть в кабину.       Хлопок ударил по мозгам, да так, что Хайди пришлось зажмурить и без того заплаканные, красные еще и от едкого дыма глаза.       Повисла напряженная тишина. Хайди недовольно и едва ли слышимо бурчала себе что-то под нос, выкидывая окурок и плотно закрывая окно, а Миртл вперила взгляд в потертые носы кроссовок. Теперь их фоном лишь была очередная песня Hozier’а.       — Там все еще вечеринка. Ты можешь идти веселиться дальше. Сейбл, кстати, так и не вернулась все еще, — сухие факты вылетали изо рта без особых усилий.       — Тебя отшили? — Миртл было хотела заглянуть в глаза подруги, но та намеренно отвела их в окно.       — Не твое дело.       — Но мы подруги! — она нахмурилась, но удивлена не была: Хайди постоянно резкая и грубая в плохом настроении.       — А еще меня в нетактичности обвиняешь. Что за срань, — Хайди выругивается, пока ее видение мира снова застилает проклятущая вода.       Ее голова и руки опускаются на руль в отчаянии. Хайди хочется провалиться сквозь землю, вернуться в прошлое и стереть этот глупый момент, когда крашиня над ней усмехается. Слезы невольно капают на черный пластик, но она даже не всхлипывает.       — Прости, ты права, — лицо Миртл осунулось. — Тебе будет легче, если я оставлю тебя одну или побуду рядом?       Хайди не хотела этого признавать, но сердце жгло и каждое воспоминание было будто ожогом от сигареты, когда намеренно пытаешься себе навредить, потому что ты уже не в состоянии. Ты не выносишь.       — Останься, пожалуйста, — ком в горле почти не давал нормально произнести такие важные слова без запинок: — если ты меня не ненавидишь за все, что я когда-либо говорила. Мне очень жаль.       Миртл молча окинула взглядом подругу, которая теперь утирала дорожки с щек. Тушь на удивление осталась цела.       — Прости. Мне правда жаль. Я была ужасной подругой, — Хайди решается посмотреть на подругу, но это оказывается испытанием, потому что из глаз ее выливались все новые и новые соленые капли, как если бы крепкую дамбу, к которой все давно привыкли и полагались на ее надежность, внезапно дала губительную для поселения трещину.       Миртл притянула Хайди к себе, неудобно обвив руками и похлопав утешающе по спине. Голова ее упала Миртл на плечо. Последняя ласково коснулась волос подруги.       — Все в порядке. Я рада, что у тебя есть шанс стать лучше, — она слабо улыбалась, продолжая поглаживать Хайди.       — Спасибо, что ты рядом, — хриплый и прокуренный голос сейчас звучал еще хуже, и Миртл позволила себе смешок.       — Что смешного? — Хайди озадаченно подняла голову.       — Ничего. Все хорошо, — Миртл обняла подругу крепче, заваливаясь на нее.