Та, чьё имя никто не помнит

Говорят, что неумение принять потерю — это одна из форм безумия. Наверное, это так, но иногда это единственный способ выжить…

      Прежде чем начать эту историю позвольте представиться и рассказать немного о себе. Мирей Харгривз или как зовёт отец, номер Восемь. Да, те самые Харгривзы из Академии Амбрелла, и у меня есть сила - исцеление. Отец запретил мне её использовать открыто и кому-либо о ней рассказывать. Возможно, Реджинальд боится, что мою силу могут использовать опасные люди или что-то в этом роде. Но он не знает, что я храню далеко, в глубине своей сути тайну, которую я никогда и никому не раскрою, даже если мне будет грозить смерть.       Я не была изначально членом этой семьи, меня нашёл мистер Харгривз в приюте, когда мне было восемь. В тот день мужчина увидел на заднем дворе старого детского приюта, маленькую девочку в потёртых штанах, явно не подходящих по размеру, и такой же футболке, бережно держащей в своих маленьких ручках небольшую птицу со сломанным крылом. Подойдя ближе Реджинальд увидел зелёный свет, исходящий от рук этой малышки, и через мгновение пернатый взмахнул крыльями и рванул ввысь без оглядки. Таким образом, маленькая девчушка, без родителей и смысла существования появилась в необычной семье Харгривз.       Я быстро привыкла к порядкам этой семьи и дому. Здесь лучше чем в приюте. У меня есть своя комната, постель, одежда и хорошо кормят, поэтому лучше следовать правилам и не кусать руку, которая кормит.       Что касается моей внешности, то она вполне обычная. Волосы русые, ниже плеч. Глаза зелёные. Рост средний. Телосложение для ребёнка, попавшего в семью из приюта, вполне даже нормальное. Кожа белая, словом, обычная внешность для обычного человека. Однако была одна странность, я была одного возраста с ребятами, но выглядела почему-то младше. Мистер Харгривз предполагает, что причина в моей силе, а именно в том, что я могу использовать её не только на окружающих, но и на себе, т.е. исцеление каким-то  образом влияет также на процесс физического взросления и старения моего тела.       Из всех членов этой необычной семьи наиболее дружеские отношения у меня сложились с Клаусом, Бэном, Ваней и, как не странно,  Пятым, но это не значит, что с другими я была не в ладах, совсем нет, просто с этими ребятами я чувствовала себя собой... просто собой. Клаус поражал меня своим чувством юмора, жизнелюбием и пристрастием к алкоголю, курению и прочим не очень здоровым радостями жизни, хотя мне всячески запрещал и не давал пробовать курить и пить. Мол, я не должна губить своё здоровье. Непонятно, почему тогда ему можно? Но этот вопрос остался без ответа. Бэн со своей добротой и постоянными попытками  образумить Клауса стал для меня настоящим старшим братом, оберегающим и заботливым. Ваня чудесно играла на скрипке и я часами могла слушать её игру, а после бесконечно болтать обо всём. Пятым я в некотором роде восхищалась. Его способности в перемещении и его ум меня поражали, а из-за своей любознательности и жажды узнать что-то новое я вечно доставала его вопросами. За это Пятый стал меня называть Лисёнком. (По его словам в такие моменты мой взгляд и я вся целиком напоминаю ему лисенка, просящего рыбку. Конечно так себе сравнение.) Но он всегда находил время чтобы ответить мне, хоть и казался холодным и местами вспыльчивым, и агрессивным.       Время шло. Жизнь шла своим чередом, ребята выполняли важные поручения отца, я и Ваня оставались дома, занимаясь каждый своим делом. Но кто бы мог подумать, что один день и один поступок сможет перевернуть всю мою жизнь. ***       Это был обычный день в Академии Амбрелла. По центру огромного зала, стены которого были увешаны различными произведениями искусства разных эпох и художников, и головами различной убитой дичи, на белом кафельном полу, расположился огромный стол из черного дуба. За этим массивным резным столом каждый день по расписанию завтракали, обедали и ужинали все члены семьи этого дома. И сейчас, когда лучи солнца заполняли своим светом верхние комнаты особняка, а стрелки на часах указывали на полдень, все восемь детей, во главе с отцом, сидели, уткнувшись в свои тарелки, стараясь восполнить сытным обедом потраченные силы на утреннем задании. Во время трапезы никто не смел разговаривать, но это не значило, что собравшиеся были сосредоточены лишь на еде, нет, каждый был занят своим, как он считал, важным делом: Диего снова крутил между пальцами свой любимый нож, с которым, казалось он даже во сне не расставался. Клаус же не мог начать обед не скрутив себе очередной косяк из новой травки, купленной на кануне вечером у своего старого "друга". Бэн, будучи самым спокойным из парней, был полностью погружен в чтение очередной, как подкалывал Клаус, "умной книги". Отец же всегда за обедом читал свежий выпуск "Вашингтон Пост", страницы которой были такими большими, что когда Реджинальд раскрывал её, чтобы найти интересующую его статью, она представляла собой высокую стену, которой мужчина отгораживался от сидящих за столом детей, тем самым показывая свою отстраненность и отсутствие интереса к совместному обеду. Но это не значит, что Харгривз не обращает внимание на происходящее, напротив, он видит кто чем занимается во время еды, но не считает нужным делать присутствующим какие-либо замечания. Пока его подопечные выполняют свои обязанности, его не волнуют их мелкие шалости и привычки. И даже сейчас чувствуя нарастающее напряжение, исходящее от Пятого, который бросал короткие взгляды на своего родителя, тем самым давая понять, что его что-то беспокоит и не даёт покоя, Реджинальд не считает важным и нужным заговорить об этом с Пятым, поэтому он продолжает читать газету. Неожиданно Пятый берёт нож и со всей силы вонзает его в стол, привлекая внимания всех сидящих. -У меня вопрос, - смотря на отца, говорит Пятый. -Стремление к знаниям похвально. Но ты знаешь правила. Тишина во время еды, - не отрывая глаз от тарелки, промолвил глава семейства. Пятый явно намерен продолжить разговор. Я слушаю их краем уха и продолжаю есть. Этот разговор ни к чему хорошему не приведёт. -Я хочу путешествовать во времени! - продолжает мальчик. Моя ложка замирает в воздухе, не достигнув цели, и я поднимаю глаза на Пятого, Ваня тоже. - О нет, только не это.  -Нет, - отвечает Реджинальд. -Я уже готов! Я отточил умение скачков в пространстве, как ты и просил, - продолжает Пятый и перемещается с помощью своей силы с левой стороны от отца. Откладывая столовые приборы в сторону, с явным раздражением, и не поднимая глаз на парня, отвечает мужчина:"Скачёк в пространстве мелочь по сравнению с путешествием во времени. Ты не готов." -Я не боюсь! - смотря на отца с вызовом, кричит Пятый. Он полон решимости и не собирается сдаваться. -Не в этом дело. Путешествие может неизвестным образом отразиться на твоём теле и, что ещё важнее, на твоём разуме. Это не обсуждается! - этими словами Реджинальд ставит жирную точку в этом разговоре. Пятый явно не доволен таким исходом, это видно, как он глубоко и шумно дышит, отчего вены на его шеи вздулись, глаза сощурены, а руки сжаты в кулаки. - Ладно, - только и бросает темноволосый, и в ту же минуту срывается с места, и выбегает из дома. - Он вернётся, - я смотрю на Ваню и пытаюсь показать всем видом, что все нормально, что Пятый просто вспылил, как всегда. Пока я чувствую его ауру, всё хорошо (На тренировках с отцом я смогла расширить диапазон своих умений, а точнее я могу чувствовать всех членов семьи, если более конкретно, то их ауру, их силу). Все так же продолжают обедать, как ни в чём не бывало. Я некоторое время смотрю в сторону двери, куда убежал Пятый, а потом тоже склоняю голову над тарелкой. Но доесть свой обед я уже не могу. Бам! Стук в висок... -Он уходит дальше. Но куда? Какое-то странное чувство, - мечутся мысли в голове. Бам! - Я почти не чувствую его присутствия! - Меня охватила паника. -Чёрт! Пятый что ты делаешь?! - Шепчу я сама себе и выбегаю вслед за парнем из дома. Мне вслед что-то кричит Реджинальд, но я уже ничего не слышу, да и сейчас это не важно. Я  пытаюсь найти Пятого на улице среди прохожих. Бегу вверх по улице, высматривая знакомую фигуру мальчика. Бам! Удар сердца такой силы что я слышу его в ушах. И... ничего... Я ничего не чувствую, я не чувствую присутствия Пятого в этом мире! Чёрт, чёрт, я бегу по улице дальше, выкрикивая имя, но ничего... Я начинаю понимать, что он сделал. Паника, я тяжело и часто дышу. Вдох-выдох... сердце стучит как бешеное... вдох-выдох. -Что же делать?! ААААААА!!!!

***

... Я резко открываю глаза и смотрю по сторонам... -Черт, опять прошлое решает о себе напомнить в самый неподходящий момент. Ну что же, раз поспать больше не получится, надо идти дальше, как говорится время не ждёт. У меня и так осталось его мало, - быстро собрав вещи в мешок, выглядываю в окно комнаты на улицу. -Ещё так рано, - за окном только-только начинают появляться первые лучи солнца. Проверив, что все вещи забрала, закрываю комнату и спускаюсь по лестнице к стойке владельца данного пристанища для путников (в наше время называемое "отелем"). Хозяин уже не спит, что меня весьма радует. Расплачиваюсь за жильё, отдаю ключи и выхожу на улицу. - Городок ещё спит... какая тишина... прелесть, - вдыхаю полной грудью, закидываю мешок на плечо, надеваю капюшон и в утренней тишине с первыми лучами солнца покидаю этот город. -На этот раз всё должно получиться. Даже если нет, я не перестану тебя искать... Я верю... нет, я знаю, что ты жив! Только дождись... Пожалуйста!