Романс
Мы долго шли. Мы видели моря.
Мы видели тоску, узнали горе.
Мы сняли наше судно — с якоря,
Мы бросили монетой медной — в море.
Большим поэтам тихих городов
Такое даже ночью не приснится.
А наше судно мчится, словно птица,
Всплывая в синем сумраке их снов.
Мы помним всех. Мы все им забываем.
Мы сами — в роли знаков препинаний.
Мы ставим точку, гнемся как тире,
И умираем ночью на заре.
Я жмусь к тебе, я весь — в твоем тепле:
Не выйдет это выразить словами…
Большим поэтам тихих городов
Такое даже ночью не приснится.
А наше судно мчится, словно птица,
Всплывая в синем сумраке их снов.
И что-то ждет меня за стороной огня,
Где зной, кляня, нас жжет тремя свечами,
Как в церкви, как алеющие пламя,
Не выдав суть, и что-то важное темня…
Большим поэтам тихих городов
Такое даже ночью не приснится.
А наше судно мчится, словно птица,
Всплывая в синем сумраке их снов.