с новым, блять, годом.

      тридцать первое декабря, почти девять часов вечера. Настя идёт через красиво украшенную и праздничную улицу города. золотистые гирлянды приятно сверлят глаз, а мороз заставляет щёки покрыться багровым оттенком. пушистый снег, подобно лёгким облакам, хрустит под ногами. с правой стороны один за одним различные заведения, от обычных кафешек до ювелирных магазинов, слева же светофор и пешеходный переход. толпами идут суетливые люди, что небольшими семьями и просто компаниями друзей уже направляются домой, дабы в близком кругу людей отмечать праздник. тёплый шарф немного щекочет нос и девушка чихает, тут же слыша рядом с собой незнакомый голос: — будьте здоровы, девушка! вон, лучше ёлочку маленькую возьмите себе домой. детишек порадуйте, коль не купили ещё, — бодрым голосом предлагает пожилой мужчина, что торгует миниатюрными ёлками способными поместиться даже на тесном подоконнике в однушке. — нет, спасибо. у меня ёлка и так есть, а детей нет, — слабо улыбается уголками губ и сразу же уходит, не слушая, что ей там ещё предлагают.       пиздит как дышит. детей у Насти, на самом деле, и правда нет (слава богу, хотя в двадцать шесть лет некоторые уже и третье чадо заводят). ёлки так то тоже нет, как и новогоднего настроения в целом. не то, чтобы Насте не было, с кем отметить новый год. большая, но сомнительная компания, для многих была бы и то лучше, нежели одиночество. только не для неё.       это были старые люди из прошлой жизни. жизни, когда ты чувствуешь себя хорошо лишь после дозы, а рядом с тобой валяются такие же обдолбанные невменозе друзья. каждый день похож на предыдущий и так по кругу. девушка до сих пор не верит в то, что смогла выбраться из этого всего. она употребляла не потому, что была зависима, вовсе нет.       если бы Настя была таковой, то сейчас бы лежала в каком-нибудь вонючем, прокуренном притоне, словно в собственном доме. единственное, от чего ей ещё не удалось избавиться — это люди из прошлого. Настя из раза в раз обещала себе не брать трубку, обещала не здороваться возле магазина, обещала не давать денег в долг по старой дружбе. без толку.       она не зависает с ними как раньше и хотя бы это уже радует. вспомнить только прежние времена, когда к ним врывались менты, с ноги вышибая дверь… весёлые будни в ментовке или же «гробим свою жизнь и смеёмся, потому что нам похуй».       теперь Настю не тянут на социальное дно. у неё есть работа неподалёку. устроилась там барменом. но из этого города нужно срочно уезжать и только тогда получится жить нормально без тупого чувства долга перед людьми, которые не достойны стольких переживаний со стороны Насти. накопленных денег пока не хватает, однако Петрова уверена, что ей осталось совсем немножко. она раздарила им всем подарки и теперь тащится домой с полученными коробками в ответ. «туда шла с пакетами и назад тоже иду с пакетами. заебись»       по приходу домой, шатенка планирует открыть бутылку белого вина и полюбоваться на красочные салюты из своего окна одиннадцатиэтажки, после чего пойти лечь на двуспальную кровать и включить последнюю серию своего сериала, который она никак не может досмотреть. да-да, вовсе не одиноко и поистине празднично. особенно учитывая тот факт, что концовку сериала ей наполовину проспойлерили в интернете. несчастливый финал, к слову. «ну и хуй с ним. всегда есть возможность залипнуть в тик токе на ближайшие несколько часов»       длинные и тёмные, будто окутывающая тьма, длинные волосы развиваются от лёгкого прохладного ветра. глупая покупка в виде перчаток без пальцев еле согревала руки, поэтому одну руку Настя всё же засунула в карман молочно-шоколадного пальто. белые проводные наушники иногда принимали неудобное положение и девушка постоянно их поправляла, вновь наслаждаясь играющим треком.

а мы же хотели вместе с предками праздновать новый год но теперь он точно там и не думает, что со мной а помнишь… пятеро парней по двое в тебе, (кто они?) хоть и всех имён ты назвать не сможешь, все тебя хотят, но неважно всем, (всё равно) то о чём молчит сердечко ночью.

      внезапно, внешние звуки мира становятся громче самой музыки в ушах, отчего Петрова напрягается и убавив громкость, начинает прислушиваться. застывает на том месте, где остановилась. прежние проулки давно закончились. людей нет, лишь пара бродячих псов, а вместо прекрасных гирлянд — полуразбитые уличные фонари и различного рода объявления, некоторые из которых слетели на асфальт и испачкались в грязи.       такая атмосфера стала дискомфортом, поэтому девушка быстро сняла наушники и небрежно засунула в карман, зная, что позже придётся распутывать. — отстаньте! — разнёсся эхом, определённо, девичий голосок.       Настя тут же возвращается в реальность, и, подрываясь, идёт на незнакомый голос. заворачивает за угол старого здания, чьи несколько окон первого этажа благополучно выбиты. возле каменной стены стоит девочка, окружённая двумя парнями, очевидно, постарше. — да чё ты ломаешься? — с усмешкой говорит первый парень в чёрной шапке, в то время как второй опасно близко приближается к незнакомке.       блондинистая школьница, осознавая, что её криков здесь всё равно никто не услышит, а сил бежать ей может не хватить, просто зажмуривает глазки и закрывает лицо руками. худые ноги слабо подрагивают от страха и холода. один из мерзавцев тянется рукой к куртке девчушки. — вы ахуели, молокососы — вмешивается в эту "идиллию" Петрова. — я бы предложил вчетвером, но ты больно старая уже, тёть, — отзывается самоуверенным тоном, но тут же замолкает, видя в правой руке девушки извечную биту, найденную здесь же. — свалили отсюда нахуй, — угрожающим басом молвит тёмноволосая.       девчонка у стены наблюдает за всем этим затаив дыхание. ей страшно от возможной драки, что может сейчас произойти. и если драки, то только до крови и ужасающих гематом. незнакомая женщина выглядит сильной как минимум внешне, а по логике школьницы, если бы та не была действительно сильной, то и не полезла бы в разборки с двумя людьми сразу. второй паренёк оказывается тупее своего друга. невнятно мямлит оскорбление в сторону девушки и влечётся рукой к её голове. Петрова с разворота бьёт ногой в живот парня и тот падает на землю. надвигается на него с битой и он ползёт назад.       первый, несмотря на испуг, решает подкрасться к девушке со спины. Настя покрепче берёт биту в две руки, вновь разворачивается и бьёт ей по воздуху, чей звук режет слух. парень вовремя отшатнулся, однако шатенка не сдаётся так быстро. бросив некудышное оружие в сторону, с кулака разбивает нос своему противнику, нанося ещё два удара в область печени. другой валяющийся товарищ на земле оказался пьяным, поэтому не в силах помочь своему другу, мямлит что-то про полицию и пытается встать, держась за стену.       Настя ненавидит промахиваться. какая-то скопившаяся агрессия желает вырваться прямо сейчас и прямо на двух людей перед ней, но те быстро удирают без оглядки. один парень на негнущихся ногах тащит своего дружка. слишком, по мнению Петровой, быстро. неужели просто какие-то ноунеймы, способные лезть только вдвоём и только на слабую девочку? после их ухода остаётся дорожка из алых капель крови на белом снегу. рядом с этим небольшим сугробом валяется использованный шприц. видимо, что это местечко любят посещать наркоманы, которым негде больше колоться. если бы девушка сейчас была не в гневе и при камере, то точно бы сделала пару снимков данного зрелища. есть в этом какая-то странная и мрачная красота.       Настя злится, и подняв ранее отброшенную биту, со всей силы кидает её в дальнюю стену, превращая в нелепые обломки. грохот очередным эхом долбит по ушным перепонкам. поворачивается к всё ещё находящейся здесь девочке и отчего-то хочет рассмотреть её ближе, но из-за не до конца переведённого духа резко приближается к той, поставив ладонь на холодную стену около девичьего лица.       малышка буквально вся сжимается от напористого взгляда напротив, пока Настя любуется ангельскими чертами личика: тонкие светлые бровки, женственный чуть покрасневший от холода носик и такие небесно-голубые глаза с слабо подрагивающими ресницами. розовые потресканные губки плотно сжаты в тонкую линию, а светлые волосы спадают на правую сторону лица. Настя поддаётся влечению поправить блондинистую прядь, ощутив её мягкость. «как же такого ангелочка занесло в такие отвратные улицы?»       старшая была настолько увлечена процессом рассмотрения миловидной внешности, что очухалась только тогда, когда бледная ручка потянулась в карман своей куртки. мгновенье, и девочка протягивает той что-то в своей ладошке. Петрова опускает взгляд и видит мелочь денег, рядом с монетами которых также валяется маленькая крышка от сока, видимо, случайно подхваченная вместе с остальным содержимым. Настя хмурит брови и не понимает. снова смотрит на школьницу, а в прекрасных глазах видит лишь страх, заточённый в клетке с железными прутьями. на голубые очи медленно накатывают прозрачные слёзы, сдержать которые не удаётся. — у меня больше ничего нет, правда, — дрожащим голосом произносит блондинка. — погоди-погоди, а зачем мне твои деньги? — Настя отлипает от стены и теперь в спокойной позе стоит напротив. — ну как, — тихо шмыгает носом, — вы же меня ограбить, наверняка, хотите. или изнасиловать... — господи! с какой стати мне это делать!? — Петрова просто в ахуе от таких предположений девчонки. неужто настолько она страшная, чтобы запугать ребёнка? — не знаю. вы мне помогли. — помогла, — твёрдо подтверждает, — но как это связано? — не просто же так вы это сделали…       едва различимая дорожка слёз проделала путь по левой светлой щеке. мелкая нервничала, отчего не могла найти места своим рукам, которым было необходимо сейчас что-то перебирать или просто теребить. взгляд тёмных глаз потускнел. Настя искренне не понимает и, скорее всего, даже не хочет понимать причину того, почему малышка так мрачно мыслит.       её образ падшего ангела невыносимо завораживал девушку. хочется прикоснуться к её чистой душе и раствориться вместе с этим светлым чувством, будто самое плохое осталось позади, а дальше только бесконечность и манящие просторы. может быть, именно таких ангелов и посылают людям, когда те умирают? возможно, что длинноволосую особу просто по пути домой сбила машина с пьяным водителем за рулём. если да, то Настя всё равно не против. — я клянусь богом, что моя помощь была из побуждения помочь тебе и не более.       наконец, младшая с каким-то переосмыслением во взгляде, возвращает свою руку в карман, всё ещё шмыгая носом и поникнув в своих печальных грёзах о небытие. — спасибо вам… — пожалуйста, не плачь, — мягко просит Настя, — как ты сюда вообще забрела? почему ты не дома?       девочка неловко переминается с ноги на ногу. даже в свете от ржавого фонаря Петрова всё ещё не может выкинуть из головы мысль о необычайной красоте этой барышни. её щёки с аккуратным контурами от слёз засветились румянцем. это ли холод? возможно что-то другое? — меня выгнали из дома. некуда пойти, поэтому просто гуляла, пока не попала сюда... — в смысле выгнали?       она как-то странно вздохнула, тем самым заинтриговав Настю. теперь даже кончики её бледных ушек пылали красным оттенком. — у меня с мамой и так очень напряжённые отношения, а сегодня она узнала о том, что мне… ну… нравятся девушки.       блондинка старалась не сталкиваться взглядом с выпавшей в осадок Настей. мысли тёмноволосой перемешались. первоначальная злость на так называемую "мать", посмевшую выгнать ребёнка из дома, заменилась удивлением от такого чистого признания, ещё и незнакомому человеку. «хотя, может быть, незнакомым людям легче говорить о своём личном. близкие могут отвернуться или предать, а чужие люди на то и чужие. нам всё равно, если о нас плохо подумает незнакомец. он нам никто» — понятно. ну, я так подозреваю, что ты никуда не торопишься? — прерывает недолгую паузу девушка.       школьница кивает. — тогда пойдём в кафе какое-нибудь что ли. согреемся и ты подробнее расскажешь о том, что у тебя случилось.       малышка не уверена, можно ли вообще доверять незнакомцам. сначала женщина показалась ей очень грубой, даже злобной на весь мир. будто готова прямо сейчас разбить кому-то голову по поводу или без. однако, когда та начала с ней разговор, то была очень мила… к тому же она женщина и это хотя бы капельку, но внушает больше доверия, нежели если бы на её месте был бы мужчина.       настя, даже не думая о том, чтобы услышать ответ девочки, уже мягко берёт её за руку и ведёт за собой, как вдруг вспоминает о пакетах, небрежно лежащих в снегу. Петрова просто кинула их, дабы те не мешались в руках. ей приходится отпустить маленькую ручку светловолосой, чтобы взять свою ношу. — ого, это всё вам подарили? — да нет, просто ограбила несколько магазинчиков неподалёку. подумала, что хоть на новый год себя порадую.       видимо, та сказала это с таким серьёзным выражением лица, что младшая реально поверила, настороженно сохраняя тактичное молчание. — да шучу я.       девчонка берёт один из пакетов, тем самым помогая своей спасительнице. сами вещи не особо тяжёлые, но именно их количество и мешает их нести в одиночку. идут девушки через короткий путь, постепенно выбираясь из страшного переулка. — как тебя зовут то? — Бэлла.       старшей сначала кажется, будто её разыгрывают. Бэлла… действительно есть такие необычные имена? Настя первый раз слышала подобное, но через насколько секунд возникла мысль, что именно такое имя и подходит девчушке. даже возможно, что ни одно другое бы так не вписалось в сочетании с её внешностью. — а вас?.. — Анастасия Егоровна, но для тебя просто Настя, — улыбается девушка и Бэллу прямо-таки заворожила эта белоснежная улыбка с своеобразными клычками. — хорошо, тётя Настя. — ох, блять. никаких "тёть". я, всё-таки, не настолько ещё старая.       Кузнецова молчит, хотя ей очень бы хотелось узнать возраст Петровой. некие правила этикета тормозят её перед выполнением данного желания. кто их вообще, нахуй, придумал? и работает ли данное правило в их случае, если обычно именно парни интересуются возрастом девушек, дабы знать, с совершеннолетними ли они собираются переспать? Бэлла всматривается в идеальные скулы и профиль лица. «больше двадцати бы точно не дала. она такая красивая…» — хочешь спросить, сколько мне лет?       блондинка, стесняясь, кивает. — двадцать шесть, — напрямую отвечает она, — а тебе бы я больше тринадцати-четырнадцати не дала, если честно. — мне шестнадцать недавно исполнилось.       Настя чувствует какое-то незамысловатое облегчение. «если ей реально было бы тринадцать, то пиши пропало. ну или же пиздец полный»       вскоре те добираются до ближайшего кафе с привлекательной на вид вывеской «grasshopper in the forest». — какое-то бессмысленное название, — холодно отзывается Настя. — а как оно переводится? — «кузнечик в лесу». — у меня фамилия Кузнецова, — улыбается младшая. — ну, раз так, то тогда идём туда, кузнечик, — глупо улыбается в ответ Петрова.       кофе здесь, несмотря на странное название заведения, варят прекрасный. девушки заняли столик около окна и Настя заказала два латте. девочка во второй раз поблагодарила старшую, смущаясь и неловко держа кружку в своих руках. — у меня сейчас нет денег, но потом я обязательно верну… — да не парься, мелкая.       вряд ли у той есть собственный заработок. везёт, если мать-тиран хоть какие-то карманные даёт. да и Петрова же не какой-то там моральный урод, чтобы у бедной школьницы деньги вымораживать. «но достаточный урод, чтобы считать эту школьницу сексуальной»       Бэлла так соблазнительно облизывается после воздушной пенки кофе, что Настя уже представляет, насколько же у девочки сочные и податливые губки. из похотливых мыслей выводит воспоминание: — у меня с мамой и так очень напряжённые отношения, а сегодня она узнала о том, что мне… ну… нравятся девушки.       идеальная тема для разговора и осуществления плана, возникшего прямо сейчас. — Бэлла, не хочешь рассказать всю историю того, почему вы с мамой поссорились? — отпивает глоток своего напитка, наблюдая за реакцией той.       малышка почти давится, так как не ожидала такой подставы. по крайней мере, пока она пьёт… ставит свою кружку на стол и в руках сразу оказывается салфетка, которую она сминает пальчиками, пока говорит: — мама обычно всегда недовольна мной. что бы я не делала — всё плохо. но… — неловко запинается, — сегодня, пока её не было дома, я пригласила к себе в гости свою подругу Даяну. у нас зашёл разговор про ориентацию и как-то так вышло, что мы поцеловались… как назло мама вернулась с работы пораньше. она ужасный гомофоб. всегда затирала про то, что отношения между девушками — грех, и чтобы я даже не думала об этом. мы поругались, после чего она сказала мне немедленно уйти.       Настя внимательно слушала. то, что мать у девочки та ещё тварь, и так понятно, а вот про интерес к женскому полу пока не совсем ясно. — что насчёт поцелуя?       Кузнецова наконец-то поднимает свои глазки на старшую, находясь в замешательстве и не понимая, что от неё хотят… поцелуй? это предложение? — понравилось целоваться с подружкой? — повторяет та и ухмыляется. «господи, о чём я думаю?» — блондинка заалела, чувствуя подступающий стыд за свою глупость. — мы прям по-взрослому не целовались, на самом деле, но было неплохо…       Петрова наблюдает за раскрасневшейся юницей, оценивая свои шансы. «ну что ж, научу девочку целоваться "по-взрослому". после такого она точно не воздержится от продолжения»       девушки болтают и Бэлла охотно рассказывает о себе. почему-то ей хочется раскрыться перед этой Анастасией… женщина приятна на вид, явно не монстр какой-то. может нормально так ударить, но явно не на ровном месте.       повествует о своих буднях в школе, свободном времяпрепровождении и всём прочем. Петрова ощущает себя чёртовой педофилкой, когда старается как можно больше вывести младшую на откровенные разговоры, хоть и усилий особых не требуется. — почему же ты пошла гулять в такое позднее время? неужели твоя та же самая подруга Диана не позовёт к себе с ночёвкой, например? — Даяна, — поправляет её барышня, — мы после этого случая немного повздорили. она сказала, что больше не хочет иметь со мной ничего общего, потому что у меня неадекватная мама. других друзей у меня нет.       Бэлла спокойно об этом говорит и в стеклянных глазках едва можно различить грусть от безразличия. привыкла, что никто ей не дорожил и не дорожит. привыкла, что люди уходят, стоит им только появиться в её жизни. и как бы та не старалась не привязываться к новым людям, всегда терпела крах.       Настю даже как-то болезненно затрагивает эта картина. она не уверена, стоит ли задавать глупый вопрос «а почему у тебя нет друзей?». старшая и сама знает, как в жизни бывает. зачастую скромные и хорошие люди остаются без внимания, пока у лживых и высокомерных блядей друзей хоть отбавляй. происходит так по очевидной причине: люди общаются с теми, кто похож на них. вот и делаем выводы сами. — предлагаю поехать ко мне, — прерывает тишину Петрова, когда уже допивает свой кофе.       Кузнецова поднимает свои щенячьи глазки на девушку, ожидавшую от неё ответа. мать говорила, что даже говорить с незнакомыми людьми нельзя, но это правило мелкая давно уже нарушила. на самом деле у неё уже есть некая симпатия к Насте. та выглядит очень статно и немного загадочно. тёмные глаза практически пожирают её, а Бэлла вовсе и не против. — конечно, если у тебя есть какие-то варианты получше, то можешь не ехать со мной… — непринуждённо продолжает Настя, пытаясь сдержать хищную улыбку от осознания, что девочка всё равно поедет с ней.       она уже не торопясь поднимается из-за стола, как Бэлла резко подрывается за ней: — нет, стойте! я была бы очень благодарна, если бы вы разрешили остаться у вас на эту ночь… — школьница, по-детски поджав губы, держится обеими руками за локоть Насти.       та победно улыбается, в своих мыслях добавляя: «или не только на эту ночь»

***

      дом Петровой был совсем недалеко, однако на улице уже и так изрядно похолодало, чем было до этого. людей на улице практически не было. лишь изредка в поле зрения могли попасться подростки, которые несмотря на риск, распивали алкоголь в общественном месте. пошёл мелкий снег, чьи чистые хлопья падали на светлые ресницы девочки. всё это время Бэлла была без шапки и её уши покраснели от холода. не задумываясь, Настя остановилась на полпути.       через пару секунд остановилась и сама блондинка, не понимая, что происходит. она уже успела испугаться, что старшая вдруг передумала и оставит её прямо здесь, одну и на холоде. Петрова сняла свой шарф, подойдя и укутывая им светлую голову. девчонка собиралась было что-то сказать, как её свободную ладонь взяли в свою, более тёплую. — в следующий раз одевайся теплее, — коротко и спокойно процедила Настя, продолжив путь.       Бэлла мысленно обратила внимание на «следующий раз», но решила не слишком зацикливаться и что-то надумывать себе.       вскоре Настя открыла подъездную дверь, впуская младшую вперёд. всего в доме было пятнадцать этажей и блондинка задумалась над тем, что с высоких этажей, скорее всего, очень красивый вид из окон. тепло окутало замёрзшее юное лицо, когда обе зашли в квартиру. Петрова быстро разулась и кинула пакет где-то в коридоре, даже не заботясь, если внутри находится что-то ценное. бережно сняла куртку со своей гостьи и повесила в гардеробе. — этот пакет к остальным? — да. брось рядом просто.       Бэлла задумалась, отчего у старшей такое отношение к подаркам. их подарили ей родственники, которых она не очень любит? друзья? или может, что они просто не имеют особой ценности из-за бюджета тех, кто подарили?       мелкая ставит пакет с коробками внутри рядом, поправляя остальные халатно брошенные подарки. взгляд её цепляет какая-то вещица, чей блеск не оставляет равнодушной. любопытство берёт верх и Бэлла опускается, дабы поднять предмет. это оказался золотистый браслет с маленьким и брелком в виде белки. выглядит не так уж и дорого, но хорошо. блондинка невольно представляет, как бы аксессуар смотрелся на сильной руке Насти. «интересно, а она вообще носит украшения?»       за прошедшее время девочка не увидела на старшей ни браслетов, ни колец. на шее тоже ничего не было, да и уши вроде не проколоты. Кузнецова чувствует себя каким-то маньяком, раз обращает внимание на такие мелочи.       Настя переоделась в домашнюю чёрную футболку и красные шорты, завязав длинные волосы в высокий хвост. «нужно ли ей дать, во что переодеться?» —проскользнула мысль.       когда та снимала с младшей верхнюю уличную одежду, то увидела, что на той надеты серые спортивные брюки и такая же серая майка с вырезом на спине, через который виднелся чёрный топ. исходя из этого, можно предположить, что мелкая даже не переодевалась перед выходом на улицу и выскочила в том, в чём ходила дома. шатенка выходит обратно в коридор и наблюдает, как Бэлла что-то рассматривает в своих маленьких ручонках. — что там?       та, вздрогнув, оборачивается лицом к старшей. — кто-то подарил вам браслет с белочкой, — невинным голоском молвит Бэлла.       Настя вздыхает, понимая, что это подарок от её бывшей подруги Изольды. сколько раз ей говорила, что не носит абсолютно никакую бижутерию. бесполезно. ещё и с какой-то, блять, белкой... детский сад «ромашка» просто. — вам что, не нравится он? — спрашивает чуть удивлённая блондинка, замечая кислую мину девушки.       тёмноволосая думает, что скорее всего, эта вещица приглянулась Бэлле, искренне не понимающей, почему данный подарок вообще может кому-то не понравиться. «ну, а что? вполне на её возраст» — знаешь, он просто не совсем на мой возраст. можешь забрать себе. — нельзя передаривать чужие подарки... — выбрось эту чушь из головы. лучше вещь пригодится кому-то другому, нежели будет валяться в помойке.       Бэлла неловко теребит браслет в своих пальчиках. — так я могу?.. — да, — чётко отвечает Настя и целует ту в лоб, — я рассчитывала посмотреть свой сериал, как вернусь домой. можем вместе, если тебе конечно не будет это скучно.       Кузнецова смущается от невесомого поцелуя, стараясь сконцентрироваться на том, что ей говорят. — не будет, — наконец-то отвечает она, и старшая думает о том, надоест ли ей вообще видеть такое милое краснеющее личико напротив.       расположились они в зале. диван, ноутбук и тёплый плед. вино, Настя, решила отложить на попозже. перед просмотром она вкратце повествует сюжет и события сериала. Бэлле, конечно, интересно, но в какой-то момент она уже не вникает, ведь хриплый голос старшей пленит, вызывая странное новое чувство... девчонка не успевает распознать его, потому что следующие полчаса они лежат максимально близко и смотрят серию.       Бэлла явно не из тех, кто может усидеть на одном месте. постоянно ёрзает, устраивает свою голову на чужом плече (Настя, естественно, не против), а после и вовсе ложится уже на спину, когда они заканчивают смотреть. светлые волосы разметались на обивке тёмного дивана и веки на мгновенье закрылись. «действительно ангел во плоти»       Петрова не отрывает взгляда от светлой шеи, на которой ей безумно хочется оставить греховные следы страсти. представляет, как её горячая ладонь скользит по этой фарфоровой коже, заставляя девушку под ней дрожать от желания. воображение продолжает вырисовывать грязные сцены с участием рядом лежащей малышки. Настя возбуждается и проклинает себя. с другими девушками у неё было всё быстр, без всяких этих сериалов и разговоров. опомнившись, подозревает, что та может быть голодна. мало ли как её кормят дома, хотя судя по выпирающим рёбрам — так себе. — эй, малая, — зовёт из ещё не до конца уносящего её мира грёз, — не хочешь перекусить?       Бэлла что-то невнятно мычит, всё ещё не открыв глаза. это зрелище беспомощной крохи возбуждает ещё больше. старшая гладит худенький живот, с участка которого чуть задралась майка, и только тогда блондинка вздрагивает и распахивает голубые глазёнки. — только если немного... — наконец отвечает она. — могу тебе предложить, — делает паузу, пока вспоминает, что у неё вообще есть из съедобного, — салат с курицей и ананасами будешь?       Кузнецова кивает и нехотя старшая уходит на кухню, оставляя молодую особу лежать на диване уже одной. той быстро это наскучивает, поэтому Бэлла самостоятельно находит кухню и останавливается на самом пороге. Настя находилась спиной к ней. в домашней одежде были видны её мышцы, сильные руки и крепкие ноги. девочка уверена, что если бы та была без футболки, то можно было бы также наблюдать прекрасную подкаченную спину... — следишь за мной? — не поворачиваясь, спрашивает Петрова.       мелкая снова вздрагивает, ощущая себя пойманной за чем-то нелегальным. — какая плохая девочка...       даже по тону старшей можно распознать ухмылку на её лице. — н-нет... — отрицает Бэлла. — что «нет»? хорошая девочка? — Настя поворачивается и вместе с вилкой ставит тарелку на кухонный стол, не переставая улыбаться.       ведёт смущённую до ужаса девчушку к столу и, пожелав приятного аппетита, уходит в зал, дабы дать школьнице спокойно поесть без её присутствия.

***

      на часах почти пробило двенадцать. девушки разговаривали и обсуждали разные темы, но даже с таким раскладом Настя всё ещё оставалась загадкой для Бэллы. Петрова вспомнила свои первоначальные планы и решила, что хотя бы на половину нужно их придержаться. повела свою гостью на балкон любоваться предстоящими фейерверками.       в бокал плеснулось вино, хранящееся для такого случая. в этот момент за окном начались яркие вспышки, что искрились и еле успевали гаснуть, как сразу начинались другие. Настя делает глоток алкоголя, наслаждаясь видом и своей компанией на этот вечер. — а мне можно? — неожиданно спрашивает Бэлла. — маленькая ты ещё, — усмехается старшая, свободной рукой потрепав светлые волосы. — для некоторых ситуаций я достаточно взрослая, — обиженно отвечает девочка. — взрослая, значит? — приходит идея в голову Петровой, — ну, раз так...       она делает очередной глоток, до конца опустошая свой бокал и сглатывая приятно обжигающую жидкость. Бэлла не понимает и хмурится, собираясь снова что-то сказать, как её завлекают в никак не предсказуемый для неё поцелуй. старшая придерживает ту за подбородок и блондинка, всё ещё в не большом шоке, послушно раскрывает ротик, впуская чужой язык.       лишь отдалённо она чувствует привкус алкоголя, однако больше её волнует сам поцелуй. Петрова без стыда исследует не опытные губы, а вторая рука давным давно отставила в сторону ненужный бокал, теперь покоясь на талии девочки и нежно гладя, иногда совсем чуть-чуть забираясь под одежду. снова странное тянущее чувство тревожит младшую и не успевает она опомниться, как всё заканчивается также резко, как и началось.       Настя взяла с балконной тумбы пачку сигарет, доставая одну и оттуда же уже подготовленную как обычно зажигалку. — надеюсь тебе было вкусно, но я собираюсь покурить и на этот раз делиться точно не буду, — самодовольно улыбается тёмноволосая, — можешь пока посмотреть телевизор в зале.       Бэлла, на ватных от чего-то ногах, таки доходит до дивана в гостиной и падает спиной на мягкий расстеленный плед. «она меня так... о боже»       приятное ощущение после терзающих дерзких губ и языка не покидает до сих пор, и сейчас Бэлла размышляет, что с подружкой Даяной у неё таких поцелуев и в помине быть не могло. вновь то странное чувство. прямо внизу. Насти, по мнению младшей, уже нет достаточное время. спонтанное движение собственной руки дико смущает, однако интерес пересиливает страх быть застуканной. ладонь опускается между ног, начиная слегка поглаживать.       школьница никогда таким не занималась. она знала, что даже из её класса есть девочки, которые мастурбируют, но никогда не понимала смысла и с отвращением слушала историю своей одноклассницы, которая дрочила в туалете своего друга ещё и два раза подряд. однако сейчас Кузнецовой стало любопытно, действительно ли это так приятно, как рассказывают остальные...       думает, что Настя небось уже занялась своими какими-то делами и не зайдёт в комнату хотя бы ближайшие десять минут, поэтому бледная ладошка юркает под резинку спортивок. — слушай, а ты... — не договаривает зашедшая в комнату девушка.       Петрова благополучно покурила и решила отправить мелкую в душ, чтобы потом в качестве сменной одежды предложить что-то своё, а именно лёгкую майку и ничего более. ну, а что? девочка довольно худенькая и любые настины шорты будут ей велики, так что можно и в трусиках, старшей только в радость. по данному плану она и собиралась соблазнить свою гостью, но всё пошло по пизде. в прямом смысле, к слову. — чем это ты тут занимаешься? — коварно лыбится тёмноволосая, закрывая за собой дверь, и так прекрасно видя, что делала Кузнецова.       как только Настя оказалась в помещении, девчонка сразу вынула руку из под одежды, желая провалиться под землю от стыда. «чем я вообще думала, идиотка такая?..»       старшая приближается к дивану и девочка моментально поднимается, сидя и вжимаясь в мягкую спинку дивана. сердце стучит как бешеное, а холодный пот и вовсе прошибает от страха, что за такое отвратительное и грязное поведение её просто выгонят. Настя аккуратно присаживается максимально рядом с малышкой, приближаясь к её уху и шепча: — неужели настолько понравились поцелуи со мной, что ты решила ублажать себя прямо на моём диване и с мыслями обо мне?       горячее дыхание опаляет ушко и возбуждает лишь сильнее. Бэлла сглатывает комок в горле, не до конца понимая, ругают её или просто хотят отыметь на месте преступления. а против ли она, будь то второй вариант?.. — отвечай, малая, — повторяет Настя всё таким же томным шёпотом. — понравились... очень.       девушка чуть отдаляется, дабы посмотреть в глаза напротив. голубые ангельские очи были всё также невинны, если бы не тот прозрачный огонёк — желание. — хочешь повторить? — д-да...       получив разрешение и ощущая себя не такой уж безнравственной личностью, Настя вновь тянется к желанным губам. Бэлла робко и осторожно обхватывает лицо девушки ладонями, отвечая на поцелуй. выходило, конечно, далеко не идеально. практики маловато. Петрова опять пускает в ход язык, заставляя младшую тихо постанывать. пиздец, старшей же окончательно голову от такого снесёт.       бесконечность — не предел. в окончательный ахуй Настя приходит тогда, когда мелкая нахально берёт её руку и кладёт себе, блять, на промежность. как по рефлексу, Петрова надавливает и слабо трёт, вынуждая блондинку вторично застонать. старшая не выдерживает и отстраняется, переводя дыхание, но не убирая руку. Бэлла и сама тяжко дышит, управляя чужой рукой и намереваясь засунуть ту себе в трусы. — стоп, — вдруг говорит старшая.       она уже и так знает, что трахнет малую, назад дороги нет и выдержка у неё не железная, однако, всё-таки спрашивает: — ты уверена?       такой примитивный вопрос, который до этого Настя никогда никому не задавала. — да, пожалуйста... — просит младшая, хватаясь за настину шею, как за спасательный круг.       не разрывая очередной поцелуй, заботливо поднимает Бэллу, придерживая обеими руками за крепкие ягодицы. неглядя несёт её в свою спальню, также аккуратно опускаясь вместе с девушкой на мягкую кровать. Кузнецова словно с цепи сорвалась. не хочет отрываться от пухлых губ, разминая своими ручонками сильные плечи, а когда её лишают этого, то сразу недовольно мычит. мозолистые ладони старшей гладят хрупкое тело под собой, постепенно избавляя от одежды.       стыд снова возвращает Бэллу в реальность. ни перед кем она ещё не находилась раздетой. только если перед матерью, что наблюдала дочку утром после сна. она старается удержать руку девушки, когда та собирается потянуться к застёжке лифчика. Бэлле неловко, страшно, и от тёмных глаз это не ускользает. — позволь мне увидеть тебя, — хриплым голосом просит Настя.       преодолевая внутренние комплексы, малышка позволяет продолжить раздевать себя. секунда, и маленькую грудь ничего не прикрывает. Петрова опускается и шепчет о том, как прекрасна девчушка, после чего легонько целует розовый сосок, задевая зубами. мурашки приятно будоражат юное тело. вторая свободная рука хозяйки квартиры возвращается к самой точке возбуждения, дразняще гладя и не заходя дальше этих действий.       Бэлла не может спокойно лежать. сминает простыни и извивается от прикосновений, которые превратились в сладкую, медленную пытку. её серые штаны полетели следом и за другой одеждой. два пальца грубо надавливают по уже влажной ткани нижнего белья. Настя и сама достаточно возбудилась лишь от вида блондинки, её подрагивающего тела и мутного взгляда.       не обращая внимания на ощущения внизу, младшая чуть приподнимается на локтях, и, цепляя край настиной футболки, смотрит в её глаза, как бы спрашивая разрешения. та кивает и остаётся в шортах и чёрном кружевном бюстгальтере, который по мнению Бэллы, пиздецки ей идёт и придаёт сексуальности, шарма. — нравится? — игриво улыбается та.       младшая, смущаясь в какой уже раз, кивает. ей нравится смотреть на это ахуенное тело, поэтому и шорты тоже вдогонку отлетают вниз с кровати. Петрова продолжает гладить, прижимаясь и целуя молочную шею. светловолосая шумно вздыхает, предоставляя лучший доступ для красочных отметин, которые ей уже спешит наставить девушка.       Настя и не сомневалась, что малышка будет такой сладкой. её рука наконец-то поддевает резинку женских спортивных трусиков, оглаживая половые губы, позже давя большим пальцем на клитор. с губ Бэллы срывается первый полноценный стон. она и не думала, что её голос может так звучать. — пожалуйста... — умоляет девочка.       движения старшей хочется как продолжить ощущать, так и остановить вовсе. Кузнецовой было сложно даже в своей голове сформировать и объяснить эти смешанные чувства. всё, что она сейчас может — это скулить и выгибаться под телом девушки. Настя решает не мучить малышку. массирует клитор, а после подносит два своих пальчика к ротику блондинки. та послушно их облизывает, и, не успев опомниться, ощущает один палец в себе. тёмноволосая медленно скользит им внутрь, возобновляя изнеженные поцелуи, дабы расслабить Бэллу.       блондинка утыкается носиком в смуглое плечо. новые ощущения от слабо неприятных плавно перешли в достаточно приносящие удовольствие. Настя прекрасно чувствует, как её пальцы сильнее мокнут, поэтому уверенно добавляет второй. малышка стонет и держится за спину девушки. старшая сгибает пальцы внутри, отчего Бэлла закатывает глаза, хватая ртом воздух. Настя удивлена, как не кончила лишь от такой изумительной картины. — малыш, сделай и мне приятно, — тихо произносит она.       Бэлла справляется с застёжкой чужого лифчика, после чего правая рука перемещается на промежность девушки, где ткань трусов ощутимо влажна. собственные пошлые звуки между ног отвлекают, из-за чего её движения внутри Насти несколько грубоваты и обрывисты, однако старшую это наоборот заводит сильнее. хриплые вздохи на бледное ушко и ускоренный темп доводят Бэллу до пика. вид малышки, у которой после такого даже слёзки на глазах выступили, довели и саму Настю.       чтобы не упасть на хилое тельце под собой, Петрова укладывается рядом, отходя от недавнего оргазма. давненько ей самой не делали приятно. Кузнецова прижимается сбоку, целуя и утыкаясь своим носиком о шею девушки. — а вам... понравилось со мной? — мявшись, спрашивает девочка.       Бэлла проводит рукой по подкаченному прессу, находясь в опасной близости к внутреннему бедру, при этом продолжая говорить куда-то в шею старшей. блять. Настя сейчас снова её трахнет, честно. — малышка, ты прекрасна, но я бы на твоём месте убрала руку. всё таки я могу захотеть и второй раз, только уже не так нежно...       светловолосая будто и не слушает, уже вновь начиная ласкать нежные стенки девушки. свободная рука неожиданно грубо мнёт грудь Насти, дотрагиваясь до затвердевшего соска. «ёбаный ты ж в рот... что на неё нашло?»       одним рывком опять подминает младшую под себя, спускаясь ниже и раздвигая худые ножки в стороны. без предупреждения вторгается языком как можно глубже, вырывая из девочки крик удовольствия. Бэлла хватается за длинные тёмные волосы и Настя задумывается, что такое начало предстоящего года ей по душе.