История одного аромата

      Юнги оставили в больнице из-за резко подскочившей температуры, но спустя пару дней, когда тот неожиданно поинтересовался, всегда ли у медработников такие слабые ароматы, все же отправили домой, предварительно взяв все анализы. С этого момента прошла уже не одна неделя, и, кажется, самочувствие Юнги действительно начало приходить в норму без каких-либо медицинских вмешательств. Запахи родителей никак не влияли на здоровье и даже, наоборот, очень привлекли внимание Мина, ведь его папа, будучи беременным, изменился не только внешне и по характеру. Его аромат также стал более сладким, больше похожим на лимонный чизкейк или же какой-то лимонный десерт, который очень хотелось съесть, стоило только аромату задеть вкусовые рецепторы. Сам же Мин Юнги стал наконец высыпаться, изредка выходил на улицу и даже смог в непосредственной близости пообщаться с лучшим другом, который, кстати говоря, нашёл своего истинного и планирует следующим летом сделать ему предложение. Да-да, он не верил в истинность, кажется, ещё вчера, но вот он — сидит прямо сейчас и с блеском в глазах рассказывает о том, какой же ему достался очаровательный омега, какой сладкий, чувственный и безумно очаровательный. — Уверен, что у тебя нет температуры? Ты ни разу в жизни никого не называл сладким и безумно аппетитным. Не хочешь показаться врачу? — негодовал Юн, трогая лоб своего друга. — Ну уж нет, в нашей с тобой дружбе только один будет сидеть на шее у докторов и делать вид, что все прекрасно. Я всего-навсего нашёл свою судьбу в одном из самых лучших омег планеты. И я надеюсь, что когда-нибудь мой друг сделает то же самое и сдастся альфе, что предназначен ему судьбой, как думаешь, это возможно? — Чон толкнул друга в бок, а после застыл, практически прислонившись к тому носом. — Ты, кстати, ничего мне не хочешь сказать, дружочек-пирожочек? — Я? Нет, ничего. — Ладно, не буду лезть. Может быть, потом ты захочешь все рассказать, — пробубнил Хосок и взглянул в свой телефон. — Кажется, мне пора: мой омега собирался сделать мне какой-то сюрприз, так что не хочу опоздать. Я просто обязан вас познакомить, но запомни: это будет только после твоего окончательного выздоровления, Мин Юнги!!! — Ой, в моем случае это может означать даже «никогда», так что не расстраивай меня. И, кстати, ещё раз пропадешь вот так, надолго, считай, мы больше не друзья! — Какие мы злопамятные, гляньте. Ладно, понял-принял, на связи. А насчёт здоровья я бы так не загонялся: не знаю, что с тобой там сотворили, но ты уже не тот доходяжный омега, с которым я был когда-то знаком. Я ушёл, всем пока. — В смысле доходяжный, я никогда таким не был, я всего лишь не мог жить в мире с остальными людьми, — развёл руками Юнги и, что-то бурча себе под нос, поплёлся в свою комнату. Родители всё ещё боялись за состояние сына и время от времени пили подавители и подсовывали их Хосоку, но были искренне рады тому, что их сын начал реагировать на запахи не с опаской, а с любопытством, изумлением и даже иногда с нотками зависти, ведь своего аромата у него всё ещё нет, несмотря на то что он, кажется, встретил своего истинного те самые злополучные три недели назад. В ту ночь его принесли в палату без сознания и, подскочив на утро с температурой, он долго не мог понять, было ли все происходящее сном или же у него действительно был секс с альфой, его истинным альфой, после чего, как по волшебству, все ощущения течки закончились, за исключением боли в паху и жара во всем теле. Однако все это прошло спустя пару дней и врач, списав все на обычную простуду, отпустил омегу домой, чтобы избежать дальнейших проблем и волокиты. Чимин и Юнги поддерживают связь до сих пор, поэтому, когда неделю назад Пака в очередной раз выписали «до выяснения», многочисленные переписки переросли в часовые разговоры по видео или же простую болтовню по телефону в самый разгар ночи. — Значит, твой друг нашёл себе пару… А что насчёт тебя?

— Меня? Но мы с ним только друзья и ничего больше, или что ты имеешь в виду?

— Дурачок, я имею в виду, а ты? Ты нашёл себе пару?

— Я… Ну… Мы же… Я не знаю, ответь сам на этот вопрос!

— На твоём месте я бы ответил «да». Ведь то, что было в ту ночь, просто дружеским жестом не назовёшь.

— Какая ночь, ничего не было, хватит мне об этом напоминать!!!

— О чем, если ничего не было?

— Ты все прекрасно понял, не строй из себя дурачка! Ладно, сегодня я был слишком активным, а завтра ещё ехать с папой в больницу, поэтому буду ложиться спать.

— Больница, опять? Но разве врач не говорил, что будет приезжать сам?

— Нет-нет, папе нужно сходить на осмотр в центр ведения беременности, а я просто за компанию — мало ли у него закружится голова или начнёт тошнить. Отец завтра работает и не сможет поехать.

— Понял, тогда спокойной ночи. Завтра позвоню тебе по видео, сегодня допоздна на работе сидел, извини.

— Всё хорошо, до завтра.

       Сегодня мы с папой послушаем сердцебиение малыша, он сходит на УЗИ, а после мы отправимся с ним за бургерами. В последнее время я ем только их и в огромном количестве, а папа в принципе очень любит фастфуд, поэтому мы решили с ним устроить вечер обжираловки и кино. — Скорее бы вечер наступил, не терпится уже! — Сынок, что-то ты разогнался: до вечера ещё очень много дел. Доктор, кстати, попросил ещё сходить к диагносту — уточнить по поводу изменения аромата, ты со мной или в коридоре посидишь? — Спрашиваешь. Конечно, с тобой: я ещё не готов сходить с ума от всех этих ароматов беременных, что веют в коридорах этого корпуса, я согласился ходить с тобой только с условием, что буду заходить с тобой в кабинет! — Всё-всё, понял, что за волна возмущений на беременного папу! В следующий раз вообще тебя никуда не возьму! Пошли, к диагносту на третий этаж.

***

       Отсидев очередь в размере двух омег, Мины все же попали к врачу на последних минутах перед концом его рабочей смены. — Доктор, просто скажите мне: это нормально или нет? При первой беременности мой запах оставался тем же и лишь слегка усилился, а сейчас что это за смесь бульдога с носорогом, это никак не отразится на малыше? — Тише-тише, папочка, не волнуйтесь. Это абсолютно нормально, ведь первая беременность у вас была омегой, а сейчас вы носите явную альфу, чей аромат уже сейчас формируется, отчего ваш приобретает новые неописуемые краски. — Альфу? Доктор, вы не ошиблись? Это не омега? Если это правда, отец сдохнет от счастья. Ой, извините, точнее сказать, будет очень рад, — Дэён уже принялся искать в рюкзаке телефон, затерявшийся среди документов, но вспомнив, что в этом корпусе плохо со связью, решил позвонить по дороге домой. — Ладно, раз у меня все хорошо, не будем вас задерживать, спасибо за радостную новость и всего доброго. — Да не за что, но ещё мой вам совет: я наслышан о том, что ваш сын немного болезненный, так что посоветовал бы ему как можно скорее пройти обследование и лечь на сохранение в наше отделение. Я так понимаю, срок ещё маленький, так что вероятность сохранить беременность практически сто процентов. — Б-БЕРЕМЕННОСТЬ? — воскликнули хором Мины. — КАКАЯ ЕЩЁ БЕРЕМЕННОСТЬ?!