Первое чувство — это любовь.

      Пошёл дождь, Сынмин промок до нитки, но тем не менее он улыбался, ведь возможно это были последние мгновения его жизни. Тут дождь вдруг перестал стекать по лицу юноши, он посмотрел наверх — чей-то зонт прикрывал его от дождевых каплей. Что ж, очень мило. Но ничего примечательного, кроме рядом стоящего парня, который заинтересовал его таким необычным поступком: — Чего под дождем стоишь, замёрз ведь? — заботливо поинтересовался незнакомец. — Да так, — уклонился другой от ответа и посмотрел в сторону, намекая, что не хочет дальше продолжать такой глупый разговор.       Хван лишь с недоумением минуты две поглядел на того, а после, как ни в чём не бывало, лучезарно улыбнувшись, спросил: — Ты тоже хочешь стать врачом?, — а после ещё спросил, — Как тебя зовут? Давай дружить, м?       Сынмин хмыкнув, вновь оглядел своего собеседника и спустя минуту слегка грубовато ответил: — Слишком много вопросов, отвали, не мешай мне умирать в одиночестве.       Хвану только и оставалось, что с недоумением хлопать своими пышными ресницами и молчать. Этот тип начал его немного пугать... — Дождь прошел, — вновь заговорил первым интерн,- а почему ты такой? — Как это, такой? - поинтересовался Ким и даже повернулся лицом к собеседнику. — Ну, злой что-ли, - тихо ответит Хёнджин и показал на нахмуренные брови Сынмина.       Парни переглянулись, взгляды пересеклись и Ким в ответ тихо и неожиданно молвил такое: — Знаешь, а я ведь всегда хотел поцеловать любимого человека, но он у меня все никак не появлялся...       Хван же не придал этой фразе серьёзного значения, он, честно говоря, парня так всерьёз и не воспринял... Тем же временем он подошёл ближе к Сынмину и похлопал того по плечу, тоже начал рассказывать о своих бывших, всячески жаловался, что отношения — ужасно, мол, никакой свободы действий! Даже сказал, что Ким такой счастливчик!       А Сынмин его и не слушал, лишь глядел на красивый профиль, скулы, на этот кадык, чарующий голос и на эти манящие губы, которые так и приковывали к себе взгляд... — Эй, ты слушаешь...       Но фразу ему договорить не дали, ведь Мин взял лицо Хёнджина в свои прохладные ладошки и приблизился и лишь когда между их лицами оставались какие-то миллиметры, он попросил того шёпотом об «услуге»: — Не ищи меня.       И лишь после этих слов последовал короткий, но чувственный поцелуй. В ход которого уже успели пойти шаловливые руки Хвана — тот приобнял «друга» и отвечал ему с такой же отдачей, языки сплелись, воздуха у обоих катастрофически перестало хватать. Но вот что было странно: оба, совершенно два незнакомых человека, целовались прямо в беседке онкологической больницы...       На небе появилась радуга, дождь окончательно прошёл, зонт же, давно забытый, валялся на сыром асфальте совершенно одинокий.       Оторвавшись уже от припухших губ, Хёнджин полушёпотом спросил: — Почему?       На что Сынмин предпочёл улыбнувшись промолчать и уйти...       Позже, во время практики, интерн узнал, что у Сынмина была третья стадия, и сейчас проходит та самая операция, от которой зависит, жив ли будет парень, или умрёт на холодном операционном столе. Да, этот вопрос не давал Хвану покоя! Определённо, он запал, влюбился, прямо как девчонка!       Он бежит к нему, он хочет знать всё о нём. У входа он вежливо спрашивает всё о своём возлюбленном, о пациенте Ким Сынмине, да теперь он наконец узнал его имя, помимо этого узнал также и номер палаты, куда он спешно направился. — Что за.. —наконец войдя внутрь, прошептал парень. Погром: разбитые зеркала, порванная в клочья одежда, повсюду разбросанные вещи... Однако среди всего этого хаоса ему удалось найти записку, в которой говорилось следующее:       «Дорогой незнакомец, которого я так нетактично поцеловал. Очень надеюсь на то, что у тебя нет девушки, ведь я хочу ею стать, то есть погоди! Я хочу стать твоим парнем, а не девушкой! Ох, я сейчас так волнуюсь... Как ты наверное уже понял, я сейчас вроде сплю? Вернее, под наркозом, и, если всё пройдет хорошо, обещай мне, что сходишь со мной на свидание! У тебя нет выбора, понял!      И да, меня зовут Сынмин. » — Я это уже понял, идиот, — плача, говорил в пустоту Хёнджин и сильно сжимал место своего белоснежного халата, под которым находилось его сердце...         ***** — Ты чего в моей палате забыл, да и еще и ревёшь? Про свидание не забыл, милый?