Останься рядом.

– Пожалуйста, приди ко мне, — грустный раздражённый голос прозвучал на другом конце трубки. – Вы опять поругались с Хенджином? — Чонин уже знал своего друга наизусть. – Да, опять, — нервно усмехнулся Сынмин. Было уже поздно, но благо Мин жил в пяти минутах ходьбы. Чонин оделся не так тепло, хотя пожалел об этом сразу же, как вышел на улицу. Противный ветер заставлял дрожать от холода. Голова была забита мыслями об одном единственном человеке. Сынмин и Хенджин часто ссорились, казалось, что он вообще не имел каких-либо чувств к младшему. Зато у Чонина они были, и что с ними делать он не знает. «Он всего лишь друг, всего лишь друг, ты не должен это чувствовать» — повторял про себя Ян, уже стоя перед железной дверью в подъезд. 42 квартира, вызов. В комнате горела гирлянда, создавая теплую и приятную атмосферу. На стенах висели плакаты и листочки со всякими пометками, одежда небрежно валялась на стуле, а на рабочем столе куча книг, учебников, тетрадей и разноцветной канцелярии. Это не создавало беспорядок, а наоборот, казалось очень уютным. – Ты же останешься у меня? — Сынмин падает на кровать. – Даже одежду взял, — усмехнулся Чонин. – Знаешь меня как свои пять пальцев, даже страшно, что еще скажешь? – Спроси сначала, я много чего знаю, — наигранно злобно посмеялся Ян. – Даже знать не хочу, насколько много всего знаешь ты, чертяка, — он смотрит на то, как переодевается Чонин, и в тысячный раз подмечает у себя в голове, что его тело выглядит безумно красиво. – Давай посмотрим что-нибудь, — Нин ловит взгляд Сынмина. – Только если мультики. После просмотра «Холодного сердца» Чонин зевая сказал: – Уже поздно, давай ложиться. Мне остаться рядом? – Останься. – Что если я очень давно хочу кое-что сделать? Могу я попробовать? — слишком спонтанно даже для себя говорит Ян, садясь напротив Мина. – Ну попробуй, мне стоит бояться? — усмехнулся тот. – Не думаю, скорее мне стоит бояться. Чонин окончательно собрался с мыслями и накрыл губы Сынмина, так, что тот упал на спину. Поцелуй не выходил уверенным, но был по особому чувственным. В груди Мина что-то разбилось и разлилось, приятным и горячим чувством, совершенно новым для него. Ян почувствовал как Мин улыбается в поцелуй и быстро отстранился, испуганно смотря в глаза напротив. – Прости, я не должен был, я сделал это не подумав, — язык заплетался. – Прошу, не останавливайся, — эти слова ввели Чонина в ступор, но он действительно продолжил. Продолжил целовать более уверенно и нежно. Сердце разрывается, это всего лишь минутное возбуждение, или это и правда что-то значит, размышления делали больно. Сейчас рядом человек, который так давно нравился Яну, сплетал с ним пальцы, и совсем непонятно – о чем он думает? Чонин случайно задевает ногой пах Сынмина, и дотрагивается до его возбужденного члена, из-за чего Мин тихо простонал в губы напротив. Нин пьянеет от таких действий все сильнее, его рука спускается вниз под резинку домашних шорт и трусов. Дыхание сбивается у обоих. Младший становится все напористее и начинает медленно водить по члену, но через пару жалобных стонов сменил темп на более быстрый. «Какого черта я делаю?» Сынмин сейчас с открытой насквозь душой, немного нахмуривши брови, лежит, полностью находясь в руках Чонина, невинный и беззащитный, совсем не такой каким он был постоянно. Через несколько минут Мин кончил с тихим, но протяжным стоном на руку Чонину. Тот поднес палец ко рту и лизнул его. – Извращенец! — сказал смотрящий на это красный от жары и смущения Сынмин, — Помой руки иди, — он быстро встал и потянул за собой младшего. После того как Мин вылил пол пачки мыла на руки Яна, он вытолкнул его из ванны и закрылся. Чонин упал на кровать. Пришло время осмысления всего того что произошло за этот вечер. Перед глазами все еще была та странная картина. Что это было? Что будет дальше? Что делать в данный момент? Вопросы были, а ответы на них нет. – Давай спать, — Сынмин вывел того из раздумий и закрыл дверь в комнату. Свет гаснет, а мысли все не уходят. Ночью Чонин чувствовал, как старший обнимал его во сне. Он же всегда так делал, но сейчас все кажется другим. Уснуть удалось только на рассвет. – Доброе утро, — как всегда вставший ни свет ни заря, Ким включил свет. Он был таким ярким, что от него начинали болеть глаза. – Зачем, — начал ныть Нин. – Затем, — объятия Мина были такими теплыми, что сердце таяло словно лёд под июньским солнцем. Все было как обычно, ничего нового, как будто ничего и не произошло. Но это убивало. – Нам нужно обсудить это, — твердо сказал Ян. – Я боялся этого… – Мы останемся друзьями? Хотя бы друзьями? – Я не знаю, я запутался, — Мин садится рядом, облокачиваясь на стену, — Никогда подобного не испытывал, взаимность что ли? Я хочу быть с тобой. – А как же Хван? — грусть в голосе была слишком громкой. – К черту его! Зачем он мне? Ненавижу! – Как поступим? – Мне нужно кончить с Хваном, разобраться в себе. Я не хочу переставать общаться с тобой, но не хочу быть просто другом. – Я не буду торопить тебя, и я все еще рядом, всегда, — он видит собирающиеся капли слез в уголках глаз Мина. – Пригласи меня на свидание. Давай начнем все не спеша. – Хорошо, — две счастливые улыбки, горькие слезы и начало новой истории.