История про письма

      Раннее утро.       Эх, как давно Виктора не видели одноклассники! Должно быть, уже успели соскучиться. Они часто ему писали. Ему самому было интересно, о чём они там без него болтали.       — Эй, Нейл, Вера, смотрите, Виктор пришёл!       — Вик!       Ну как же, Нейл. Он не мог его забыть.       — Вик, чего мы такие грустные? Вон, видишь, как мы рады, что ты вернулся. Давай, говори, что случилось.       Он только нервно покрутил рукой в кармане.       — Что?       Виктор вздохнул. Теперь на него уже смотрел весь класс. Вера мило улыбалась, кто-то просто радовался, кто-то был озабочен. Нейл молчал. Виктор прижался спиной к стене и достал из кармана синий листок с карандашной надписью. Но никто не видел, что там.       — Нейл, ты же знаешь немецкий?       — Учил в своё время. Надо что-то перевести?       — Ну, вот это. Оно лежало на пороге. Немного покрылось снегом и промокло, видимо, давно лежит. Но надпись не смылась. Вот. «Das Brief» или что это такое?! Короче, ни черта не понимаю. И подпись странная.       — Ну, Brief значит письмо. А с чего ты взял, что это тебе? Оно не подписано.       — Я это чувствую.       И никто не смеялся. Нейл уверенно обошёл всех, кто там собрался, оглядывая их, и так строго, осуждающе. Вера надула губки, а Лиза, которая стояла рядом, испуганно подняла брови.       — Эм… Ребят, я всё понимаю, намёки туманные, но нельзя разойтись, а? Мы с человеком будем читать его личную корреспонденцию. Знаете слово «личную»? А вот мы да. Так что…       — Да поняли, поняли. Достал уже.       И Вера, агрессивно взяв портфель, вошла в класс.       …— Ну вот мы и одни. Давай.       Виктор стоял прямо у подоконника. Ноги грела батарея, а руки, наоборот, тряслись от холода. Одну руку он держал в другой, выгибая себе пальцы, так что было похоже на китайские иероглифы. Он переминался с ноги на ногу.       Нейл спокойно вчитался в бумажку.       — Ну что там? Что там?       — Сейчас… Чего ты так нервничаешь? Расслабься, не на смертную казнь я тебя осуждаю.       — Да блин… Просто понимаешь, я чертовски волнуюсь. Кто это? Что там?       — Ох… Не проще самому выучить немецкий? Да и потом, в тексте нигде нет указания на то, что это тебе. Да и, кроме меня, Лиза тоже знает немецкий. У меня тоже дела были.       — Ну, знаешь, Лиза — это отдельная история… Тебе-то я могу доверять. И я считаю, что, если я нашёл его и оно не подписано, значит, это судьба, значит, я должен был найти его. Значит, оно мне. И оно мне поможет.       — Знаю я про вас с Лизой. А судьба — это другое. Она не так сильно волнуется, о людях, как ты думаешь. Порой кажется, что ей плевать на всё. Мы сами устраиваем свою судьбу и никак иначе. И на госпожу Фортуну полагаться не стоит.       — Ну тебя! На этот раз я точно знаю, я должен был его найти!       Нейл вздохнул. Его не переубедить.       — Ну так что? Перевёл?       — Да, слушай. Извини, если у тебя из-за этого будут проблемы. Я не хотела, правда. Ну, то есть слухи всякие… Короче, ты понял, я думаю. Но всё равно. Ближе к делу. Я думала, писать или нет. И не умею я начинать письма. От слова совсем. Но я знаю, что должна была. Иначе нельзя. Иначе моя история не закончится. Все чувства должны были быть выражены. И вообще, если жизнь катится к чертям, почему нет, а? Терять мне уже нечего. Окей, сейчас будет куча фраз, которые всегда звучат в таких письмах… В общем, делай с ним, что хочешь. Лучше никак не реагируй. Можешь сжечь, утопить, закопать в парке. Уничтожай, если хочешь, главное — не посредственными методами. Ещё раз извини. Но я должна была это написать… Ты был замечательным другом. Да вообще. Ты был замечательным. И мне сложно было забыть всё это. Пока. Надеюсь, увидимся.       Оба долго смотрели друг на друга, не зная, что сказать.       — Спрашиваю ещё раз, уверен, что это тебе?       — После этого — на все сто.       — И у тебя есть на примете?..       — Да. И я выясню, так это или нет. Поможешь?       — Если тебе нужна помощь — конечно.       — Спасибо. И мне почему-то кажется, что это Лиза. Слушай, а давай сейчас и выясним!       Выдохнув, Нейл подошёл к Лизе. Но в тот же момент прозвенел звонок, и им пришлось отложить свою экспедицию до следующей перемены.