Спаситель

Бальная зала в резиденции у Девятого Вонголы огромная, на каждой стене блестят зеркала и золотая лепнина. Хрустальная люстра почти с кита размером сияет посреди расписанного под ясное летнее небо потолка. В одном конце залы небольшой оркестр замолчал несколько минут назад, доиграв быструю заводную мелодию. В другом конце, будто гора, возвышается сверкающая новогодняя елка. Тсуна робко пробирается среди незнакомцев и гадает, куда подевались ее хранители. В этом дворце, куда их любезно пригласил Девятый, Тсуна считает часы, оставшиеся до самолета обратно в Японию. Здесь все слишком большое, слишком богато украшенное, как Девятый тут живет? Платье у нее розовое с золотой отделкой, не слишком открытое, длинное и немного пышное. Тсуна такие никогда раньше не носила, и чувствует себя гадким утенком. Она пыталась, конечно, выпросить у Реборна брючный костюм, но тот сказал как отрезал: не положено. Дурацкий дресс-код. Ее хранителям повезло больше, на них всего лишь надели смокинги. Даже на Хибари. Тсуна старается ни с кем не встречаться взглядом, чтобы не приставали с разговорами. Проверенная тактика. Ей не докучают. Не поздравляют с новым годом, не приглашают на танец. Все идет по плану. Знакомый голос пригвождает ее к месту. – О, наследница с гаремом!.. Только гарем потеряла где-то. Толпа расступается, и Тсуна видит Занзаса. Он держится одной рукой за дверной косяк небольшой смежной комнаты, за его спиной сквозь клубы сизого дыма виднеется игорный стол. Во второй руке початая бутылка. Занзас пьян. Смокинг он давно где-то потерял, рубашка расстегнута сверху, в глазах пляшут злые огоньки. – Скажи, Савада, они у тебя сами по себе подкаблучники, или ты их за кое-что держишь? Устаешь, наверное, – он отпивает из горла и замечает Хроме, столбом застывшую у противоположной стены. – Прошу меня простить, синьорина, я имею в виду, конечно же, настоящего хранителя тумана. Тсуна чувствует на себе десятки чужих взглядов. Занзас ухмыляется и приподнимает бутылку в пародии на тост. Ему тоже перепало внимания, и он им наслаждается. Тсуне кажется, что эта сцена будет сниться ей в кошмарах, и тут, будто по волшебству, происходят сразу несколько вещей. Рехей и Гокудера встают между ней и Занзасом. Тсуна с легким удивлением смотрит на их спины: так быстро пришли на выручку. Оркестр, несколько минут назад взявший передышку, заиграл открывающие такты неспешного вальса. Скуало появляется будто из воздуха и протягивает ладонь. – Потанцуй со мной, Десятая. Больше всего на свете Тсуна хочет закрыть лицо руками и выбежать из бальной залы. Но Скуало смотрит на нее так понимающе, что Тсуна не хочет убегать – туда, где его нет. Она делает шаг вперед и попадает в теплые уверенные объятия. Тсуна путается в тактах, ногах и длинной юбке, но непреодолимая сила мягко увлекает ее вперед. Она чувствует, что Скуало в принципе мог бы просто переставлять ее с место на место в такт музыке, но тут ноги внезапно припоминают уроки танцев, где ее партнером был другой беловолосый итальянец, и Тсуна изумленно понимает, что вальсирует. – Не принимай близко к сердцу все, что босс говорит, – Скуало шепчет ей в ухо. – Дело не в тебе. Старик от него тоже всякого наслушался. – Сегодня новый год, – Тсуна шепчет в ответ, как будто извиняется за собственные эмоции. – Рождество, новый год, твой день рождения, его день рождения, – перечисляет Скуало тоном опытного бойца, – разницы особой нет. По крайней мере, для него. Просто помни об этом и не падай духом. – Спасибо, – Тсуна улыбается. На душе и правда стало полегче. Приходит мысль, что Скуало не только ей помог сохранить лицо. Занзасу может и плевать, как он выглядит со стороны, но ведь не дело, когда человек такого высокого ранга устраивает сцену. Скуало мастерски отвлек от него внимание, когда пригласил на танец оскорбленную наследницу. Тсуна все равно ему благодарна. Вечер идет своим чередом, люди веселятся, пьяную выходку все уже забыли, а Тсуна открыла, что, оказывается, умеет танцевать. Ей хочется, чтобы музыка не кончалась. В объятиях у Скуало спокойно, он словно закрывает ее собой от всех этих незнакомых людей, которые пришли посмотреть на будущую Десятую. – Я пришлю к тебе Ядовитого Скорпиона, – обещает Скуало, когда оркестр играет завершающий такт. – Скажу ей, чтобы отгоняла назойливых мошек. Тсуна замечает краем глаза, что на них смотрят. А, пускай! Она улыбается и еще раз благодарит Скуало, когда он оставляет ее возле длинного стола со сладостями и легкими закусками. Судя по тому, что гости не падают замертво, Бьянки здесь еще не побывала. Тсуна берет небольшое пирожное и осторожно пробует. Вкусно! В груди расползается приятное щекочущее чувство. Тсуна думает о том, чтобы махнуть рукой на сплетников и позвать Гокудеру танцевать. Ей хорошо.