вино и сигареты

      Он знал, что рано или поздно Фара почувствует, что он ранен, но сейчас ее заботили только студенты. Феи и специалисты покорно подходили к своей директрисе, позволяя ей провести полную диагностику и только потом покидали это поле боя.       Беатрикс стояла чуть в стороне ото всех, обхватив себя руками за плечи. Боль разливалась внутри, подобно яду, горчила во рту и выливалась тихими слезами. Она надеялась, что никто ничего не заметит, но Даулинг всегда видела больше остальных.       — Беатрикс, — женщина мягко коснулась плеча феи, прекрасно чувствуя эмоции последней. — Что такое? Ты цела? Что-то болит?       Это напоминало ту самую материнскую заботу, которой Трикс все время не хватало. После того, как фея узнала всю правду, она для самой себя приняла решение ни в коем случае не сближаться с Даулинг, не увидеть в ее доброте материнской заботы. Но сейчас она прижалась к Фаре и зарыдала. В конце концов, Беатрикс была всего лишь ребенком.       — Они его убили, — Даулинг замерла, чувствуя, как неожиданно заболело в груди. — Почти разорвали.       — Кого? О ком ты говоришь? — Фара погладила девушку по волосам, понимая, что это может слегка успокоить, но боль не исчезнет. Она бросила беглый взгляд на Сильву, который прекрасно понимал, о ком думала Фара. Только не Ривен, лишь бы не сын. — Трикс, тише, милая.       — Дэйн мертв, — Даулинг ненавидела себя за то, что почувствовала облегчение. Не сын. — Он все еще лежит там, около Каменного Круга.       — Пойдем, тебе нужно поспать, — Сол и Скай тут же подошли к ним вплотную, а со стороны школы в их сторону спешила вся семья Харви, Муза и Ривен. — Сол, найдите тело Дэйна, я займусь Беатрикс, — мужчина кивнул, но сам дал приказ специалистам во главе со Скаем, и дождался Бена, которого встретил вопрос директрисы. — Вы сами в порядке?       — Да, всего четыре раненных специалиста и одна фея. Два парня тяжело ранены, их нужно будет отправить в Солярию, к врачам.       — А фея и еще два специалиста? — Ривен взял у матери Беатрикс, сообщив, что с ним все нормально, и Фара позволила себе опереться на руку Сильвы. — К школе Сожженные не прорвались?       — Нет, на вас все закончилось. Фею только зацепило, одна специалист осталась с разодранной рукой, но для жизни ничего опасного. Второй специалист ранен примерно также, ему Сожженный тоже распорол ногу, но тоже ничего опасного. Фара, — позвал Бен, привлекая внимание подруги. — Идите-ка вы в комнату. Детей я уже распустил по комнатам, а вам нужно отдохнуть. Вам обоим, Сол. С телом мальчика мы сами разберемся.

***

      Она очень устала. Взяла за руку Сола, уже абсолютно не заботясь о том, кто и что подумает. Они оба слишком многое пережили, чтобы задумываться об этом. Фара даже не сразу осознала, что дрожит, пока Сильва не остановил их.       — Тебя трясет, — на женщине был лишь легкий плащ, а на улице была ночь. Адреналин от битвы уже схлынул и теперь эта ткань совершенно не грела. Сильва снял с нее этот плащ, но быстро тонкие плечи были накрыты военной курткой мужчины. — Так лучше.       — Останься со мной, — ее карие глаза говорили громче слов, и в груди специалиста разлилось тепло.       Они вместе вошли в комнату. Фара щелкнула пальцами, освещая комнату. Единственное, чего хотелось женщине — горячий расслабляющий душ и теплые объятия. Ей хватило пары минут, чтоб полностью скинуть одежду и скрыться в ванной, оставив при этом дверь не запертой. Сильва же прислонился к косяку, проводя взглядом любимую женщину, а потом принял решение, что не запертая дверь — приглашение.       Когда он вошел, дыхание перехватило. Несмотря на возраст, тело Фары мало изменилось с тех пор, когда он имел возможность видеть его в последний раз. Она стояла под струями воды в легком паре, его взгляд цеплялся за тонкие лодыжки, поднялся вверх по подтянутым икрам, бедрам, к бледным ягодицам и дальше по огромному шраму, напоминающему о том времени, когда они все были солдатами Розалинды. Он знал шелк ее кожи, но отчаянно хотел снова ощутить вкус. Локоны уже намокли и прилипли к мокрой спине.       Сол скинул одежду, залез в ванну и провел ладонями по бархатной коже. Она откинула голову ему на плечо, позволяя родным губам сцеловывать капли с шеи и плеч, пока руки сжали упругую грудь. Фара выдохнула и резко развернулась, понимая, что сейчас ей не хочется этих медленных ласк.       — Хочу тебя, — выдохнула женщина прямо в губы. Сильве показалось, что его сейчас разорвет от желания. Но его взгляд потемнел еще сильнее, когда ее рука уверенно его нашла. — Я очень тебя хочу.       — Осторожно, — движение вверх заставило его выдохнуть и впиться в мягкую кожу ягодиц пальцами. — Мне так и крышу может снести.       — Пусть сносит, — выдохнула Даулинг и тут же была резким движением прижата к плитке.       Женщина слегка прогнулась, и Сол, не медля, вошел. С губ обоих сорвался вдох, и они замерли, привыкая к ощущениям.       А затем Сильва начал двигаться, и Фара застонала. Ей хотелось его и оттого, что он сейчас был в ней, желание совсем сносило крышу. Его руки легли на грудь, пальцы выкрутили соски, и Фара вскрикнула. Мир приближался к краю, но Даулинг заставила мужчину остановиться, чтобы посмотреть прямо ему в глаза.       — Умирая от тебя, я хочу смотреть в глаза, — ответила на немой вопрос Сильвы и легко оказалась у него на руках, обнимая ногами за талию.       — Всегда буду хотеть тебя, — и теперь его движения все-таки привели ее к краю. Но, несмотря на оргазм Фары, он не переставал двигаться, до одури сжимая ягодицы, вбивая ее в стену. Женщина уже перестала стонать, лишь вдохами встречая каждое движение. И только когда она достигла второго оргазма, Сильва тоже кончил внутрь нее. Однако, по-прежнему не выходил, приходя в себя.       — Я скучала по этому, — она нежно провела по спине короткими ногтями. — Спасибо, что остался.       — Шутишь? Да я бы и при смерти от этого не отказался, — ему было настолько хорошо, что даже зажившая при помощи магии Блум рана не доставляла дискомфорта. — Кстати, ты знаешь, что наша дочь может залечивать раны? А, ну теперь знаешь.       — Мам, ты тут? — голос Блум заставил родителей замереть с широко распахнутыми глазами. Ладонь Фары накрыла губы Сола, кажется, они даже забыли, как дышать. — Нет, Ривен, родителей нет.       Только когда дверь захлопнулась, Даулинг неожиданно громко расхохоталась. И Сол, через пару мгновений, к ней присоединился. Смех и секс сняли напряжение последних дней, и теперь мужчина будто вновь видел ту молодую девушку, которую когда-то полюбил.       — Представляешь, что было бы, если бы она вошла и увидела нас? — он все-таки вышел из Фары, включил воду, поцеловал в нос. — Хороша была бы директриса…       — Ну, ей не 5 лет, — попытался возразить мужчина, и тут же поймал возмущенный взгляд с примесью смеха. — Нет, согласен, видеть это ей определенно не нужно.       Он выбрался из душа, помог выйти Фаре и сразу закутал ее посильнее в махровое полотенце. Женщина улыбнулась, чувствуя, как начинает клонить в сон. Пока Сильва задержался, Даулинг нашла простую рубашку, быстро переоделась и буквально рухнула на кровать. Она хотела дождаться мужчину, но когда Сол вышел, его фея уже спала, обняв подушку.

***

      Ривен остался с Беатрикс. Он видел взгляд Терры, но также знал, что никому ничего не обязан. Да, фея земли была хорошим человеком, но он не видел их парой, да и Терра, скорее всего, тоже. А вот Беатрикс он был нужен.       — Не возись со мной, я в норме, уже успокоилась, — она действительно не выглядела такой разбитой, как раньше, однако, Ривен четко решил остаться. — А то вдруг тебя мамочка ждёт?       — Фу, не называй ее так. И, думаю, ей есть с кем провести эту ночь.       — Значит, останешься со мной? — Беатрикс подвинулась на кровати, выгнула бровь, ожидая ответа. Парень просто кивнул, сел рядом, скинул ботинки и лег. — Что ж, вполне понятный намек.       — Ложись. Нам надо отдохнуть, — девушка легла рядом, закрыла глаза, но тут же невольно застонала, когда телефон Ривена завибрировал. — Слушай, либо ответь, либо отруби.       — Это Скай, — он сел, отвечая на звонок. — Привет. Что случилось?       — Это Блум. Слушай, а ты не знаешь, где мама?       — Нет, я с Беатрикс. Зайди к ней в кабинет или в комнату, вдруг она там. А зачем она тебе, кстати?       — Вообще-то, я Сильву ищу, просто думаю, что они вместе, — на минуту воцарилась тишина. — Мам, ты тут?       — Ну?       — Нет, Ривен, родителей нет.       — Попробуй в комнату Сильвы зайти, а если его и там нет, то оставь родителей в покое и иди спать. Завтра все узнаешь, — он отключился и выключил звук вообще. Трикс с усмешкой следила за бывшем парнем. — Чего?       — И какого это — быть старшем братом?       — Странно, непривычно. И ещё не понял, нравится или нет, — он вернулся, лег и обнял фею. — Давай спать, я жутко устал.

***

      Занятия сегодня были отменены. Ни преподаватели, ни студенты не горели желанием учиться или учить. Однако, выходной выдался на удивление тихим: никто не устраивал вечеринки или попойки, не носился по коридорам.       Даулинг сидела за столом, понимая, что сейчас ей нужно связаться с бабушкой Дэйна, других родственников у парня не было. Она честно пыталась уже дважды набрать номер, который он указал, но каждый раз горло будто стискивали невидимые тиски, не давая даже дышать, не то, что говорить. И именно в таком состоянии ее нашел Сильва, заглянувший в кабинет.       — Что у нас ещё случилось?       — Ничего, — она закусила губу и сделала глубокий вдох. — Просто я должна связаться с бабушкой Дэйна…       — Стоп. Остановись, — он сел напротив женщины, забирая телефон из цепких пальцев. — Да, ты директриса, но только корпуса фей. Специалисты — моя ответственность, именно так мы договорились много лет назад. Я сам свяжусь с его бабушкой.       — Спасибо, — она глубоко вздохнула, прекрасно понимая, что Сильва сделал это только ради нее. — Хочется верить, что все наладится.       — Не заговаривай мне зубы. Иди. Я понимаю, что ты хочешь похоронить ее, и это действительно правильно. Ей незачем оставаться в школе, тем более в оранжерее, — Бену это соседство вряд ли было по душе, но он не возмущался, а другого места для тела Розалинды они найти не успели. — Встретимся в обед?       — Да, до встречи.       Бен предложил помочь, но Даулинг отказалась. Сейчас абсолютно не хотелось, чтобы кто-то в этот момент был с ней. Фара скрыла их с телом от любопытных глаз и всю дорогу до кладбища думала о том, что могло бы быть со всеми ними, если бы Роз осталась жива. И, оставаясь честной с самой собой, фея прекрасно понимала: все случившееся сейчас — правильно.       Слез уже не было. Фара снова начала чувствовать себя собой, эмоции вновь оказались под контролем. Она стояла над могилой, обнимая себя за плечи, глаза сияли серебром, а над свежей землёй появлялся небольшой памятник.       — Знаю, ты не любишь цветы, так что здесь без них, — цвет глаз вновь стал карим. — Странно, что я скучаю? Блин, Роз, что ты со мной сделала? Я вынесла столько всего, потеряла из-за тебя дочь, рассталась с Солом, и все равно тебя не вытравить. Ненавижу прощаться, просто не знаю, что сказать.       — Ты хочешь, чтобы она осталась с тобой, — Андреас встал рядом, не отрывая взгляда от могилы. — Странный ты человек, Фара Даулинг. Она едва ли тебе жизнь не сломала, а ты по-прежнему ее любишь. Если бы у тебя не была Сола и дочери, я бы подумал, что ты — однолюбка.       — Ты же не ждёшь, что я стану с тобой откровенной, как раньше? — она посмотрела на стоящего рядом бывшего друга. — Это время никогда не вернётся.       — Знаю, как и то, что ты никогда меня не простишь. Сол ещё, возможно, но не ты.       — Да, не я.       Они ещё какое-то время простояли в тишине, вспоминая. Они оба помнили каждый взлет и падение друг друга, помнили разговоры по ночам и первый поцелуй. Он знал количество сахара, которое она всегда добавляла в кофе, и только в кофе, Фара точно помнила, по какой причине он боится лошадей и как борется с кошмарами. Но жизнь, которая у них тогда была теперь лежит обломками у ног. Им остаётся лишь помнить — спасать поздно.       — Я возвращаюсь в Эраклион, — она ничего не ответила, и Андреас в упор посмотрел на женщину. — Фара, я знал всю правду. Если бы там были невинные люди, я рассказал бы.       — На самом деле, я злюсь даже не поэтому. 16 лет. Ты мог прийти в любой момент, мог все рассказать и облегчить страдания хотя бы одного из нас, — ее карие глаза встретились с голубыми. — Ты мог сделать что угодно, и это было бы лучше, чем не делать ничего… Мы все знаем, что ты выбрал. Так что не жди, что я буду скучать или жалеть о твоём отъезде. Не буду.       — Знаю. Я понимаю тебя, правда, — она закатила глаза, без слов давая понять, что по этому поводу думает. — Ладно, не понимаю, но принимаю это. На самом деле, я просто пришел попрощаться.       — Считай, что попрощался. С нами обеими.       Мужчина почувствовал, как оборвалась ещё одна нить. Если Фара и умела мастерски что-то делать ещё со студенческих лет, то это четко расставлять точки.

***

      — Что сказала королева?       Он все ещё был в постели, в то время как принцесса вышла из душа, орудуя бесшумным феном. Он плохо понимал, как такое возможно, но, судя по светящимся глазам Стеллы, все дело было в магии. Что и не удивительно. В их мире все дело всегда в магии.       — Ничего особенного, но по ее голосу я поняла, что мама довольна, — принцесса улыбнулась, убрала фен и села на кровать. — Она считает, что Сожженные ещё вернутся.       — Я с ней согласен. И, думаю, не только я. Ты ведь тоже так считаешь?       — Да, но теперь это не вселяет ужас. Что-то во мне изменилось. И я больше не боюсь своей магии, скорее наоборот, — девушка действительно была счастлива, ее глаза сияли и дело было совсем не в применении магии. — И, отчасти, это благодаря тебе.       — Я не сделал ничего, просто был рядом.       — Ну, иногда, быть рядом — уже помощь.       Брендон не стал спорить. Ему нравилась Стелла, нравилось, как она шла к своей цели, как боролась за свой собственный путь, заботилась о друзьях и была готова сражаться за свою правду до последнего. Да, парень знал, что характер у принцессы тяжёлый и мягкой, как сейчас, она бывает не часто. Однако, сейчас им было хорошо, и ему не хотелось думать о чем-то ещё. Хоть кое-что они и правда пока не обсуждали.       — Хочу расставить все точки, — девушка села по-турецки и чуть склонила голову набок, ожидая продолжения. — Ты ведь будешь моей девушкой?       — Мое нахождение здесь даёт ответ на твой вопрос, — с усмешкой ответила принцесса, целуя парня в нос. — Но у меня много проблем, Брендон, тебе придется с этим мириться. Понимаю, что это не просто…       — Ну, до этого я никогда не встречался с принцессами, но практически уверен, что справлюсь. Только если буду стараться не один.       — Я не умею выстраивать нормальные отношения, но попробую. Обещаю.

спустя 2 месяца

      Даулинг было нехорошо уже несколько дней, и женщина прекрасно помнила, с чем подобное состояние было связано раньше. Они только-только отпраздновали день рождения Блум, познакомились с Ванессой и Майком, поняли, как именно бороться с Сожженными и даже узнали, каким способом добиться трансформации для всех фей, как вернуть утраченные знания и силы. Все стало нормально.       Но теперь она смотрела на положительный тест на беременность и понимала, что боится. Ей срочно нужно было ещё одно подтверждение, а для этого лучше всего обратиться к врачам в Первый мир. И быстрее, и спокойнее. Тем более, женщина это уже проходила, и знала, куда конкретно нужно прийти. Вот только идти в одиночку отчаянно не хотелось. 17 лет назад с ней был Бен, но сейчас она не хотела обращаться к нему. Как и говорить Сильве.       — Ванесса? Это Фара. Нет-нет, с Блум все хорошо. Я звоню по…личному вопросу. Понимаю, мы мало знакомы, но мне очень нужна твоя помощь в одном деле. Ты свободна сегодня? Удобно будет, если я зайду через час? Отлично. До встречи.       Она отключилась, снова взглянула на тест и швырнула его в урну. Ей было 42 года, Блум она родила в 26 лет и уже тогда с трудом смогла ее выносить. Угроза выкидыша сохранялась чуть ли не до шестого месяца, а ведь она считала себя молодой здоровой женщиной. Сейчас Даулинг не была ни молодой, ни здоровой. Она боялась, банально, даже не выносить этого ребенка.       — Привет, мы вернулись, — в кабинет, как всегда без стука, ворвались Блум и Ривен, оповещая, что их охота на сегодня завершена. — Сегодня нашли только двоих.       Так как носителями огня дракона считались только Фара и Блум, они приняли решение, что уничтожать Сожженных будут в ходе каждодневной охоты. Обычно, с Блум отправлялись либо Ривен, либо Скай, а Фара по очереди брала с собой то Аишу, то Стеллу, то Беатрикс, то Сильву. Хотя, иногда на охоту без поддержки преподавателей также ходили Терра с Ривеном и Стелла с Брендоном, но Сожженных они не убивали, а лишь пленяли, переносили в пристройку, где сажали на цепь, а затем Даулинг уничтожала их пламенем дракона.       — Когда вы начнете стучать, а не врываться сюда, как к себе домой? В конце концов, я — директриса, а не только ваша мать.       — Эм…извини? — Фара закатила глаза, давая понять, что думает по поводу этого извинения. И Блум продолжила. — Завтра ты или снова я пойдем на охоту?       — Обсудим это вечером. Я хотела поговорить о вашей успеваемости…       — Ну маам, — хором протянули брат с сестрой, и Даулинг снова поймала себя на мысли, что для не родных их мысли удивительно схожи.       — Что? Думали, если вы наши дети, то учиться уже не обязательно? — подросткам хватила совести опустить взгляд. — Ладно. Что касается тебя, Ривен, то ты сейчас идешь к Солу, и он говорит, что тебе нужно отработать и каким способом. Чего ждем, дорогой?       — Окей, — пробурчал парень и вышел из кабинета, понимая, что мать права. Но, если ей он привык подчиняться с самого детства, то Сильву, несмотря на годы обучения, так и не смог принять. Он привык к Блум, как к младшей сестре, считал их с Фарой своей семьей, но Сол был чужим. Хотя, Ривен не отрицал, что, банально, не доверяет директору специалистов.       Сильва и Даулинг вели себя, как их родители, но Ривен Сола не воспринимал, как отца. Он понимал, что это абсурдно, но не мог не думать о том, как иногда Сильву заносило. Он словно не делал различия между братом и сестрой, но вот сам парень это различие делал. И сейчас, идя в кабинет директора, Ривен не знал, чего ждать.       — Ну, а теперь о тебе. Блум, что происходит? Я тебя даже на своем уроке не вижу иногда.       — Моя магия все еще иногда не стабильна, — негромко отозвалась Блум, встречаясь взглядом с матерью. — Знаю, что должна была сказать, но думала, что справлюсь сама. И я все еще так думаю, тебе не о чем волновался.       — Так, у меня сейчас встреча, но после нее я позвоню и встретимся в Каменном Кругу, — фея разума поднялась, дочь вздохнув, последовала за ней. — Я не хочу, чтобы ты что-то от меня скрывала.       — Не буду. Обещаю, мам. Пока.       Дорога до дома Ванессы пролетела в раздумьях. Когда Даулинг рассказала обо всем женщине, та ее опасения поняла, но общий страх не разделила. Даже наоборот, настояла обратиться к врачу моментально и верно ждала у кабинета, пока Фара была у гинеколога, где последний раз была 17 лет назад.       — Ну что? — блондинка дождалась, когда Фара закроет дверь и полностью сосредоточилась на Ванессе. — Ну будь, как Блум обычно. Не молчи.       — 7-8 недель, — Даулинг отозвалась тихо, но приемная мать Блум услышала и тут же крепко обняла Фару. — Что мне теперь делать?       Этот вопрос был настолько несвойственным Даулинг, что она сама едва не поморщилась. Последние события и эта беременность — все это сделало Фару более мягкой, стены, что она возводила многие годы, рухнули с появлением Блум и теперь любое проявление своих истинных эмоций было для Даулинг шокирующим откровением.       — Ты еще спрашиваешь? Конечно, рожать! Это же чудо. И тебе нудно рассказать обо всем Солу, — Ванесса настолько уверена, что это вселяло надежду и в Фару. — Блум рассказала о том, что ты — герой в вашем мире. Будь героем и ради своего ребенка. Ты счастливица, как ты не понимаешь?       — И ты бы рискнула?       — А что еще остается, не аборт же делать, в самом деле. Ты можешь лечь в стационар, можно нанять платного врача или медсестру, если будут какие-то проблемы, как была с Блум. У тебя теперь большая семья, Фара, — зеленные глаза светились добротой, абсолютно уверенные в своей правоте. — Вы с Солом теперь тоже наша семья. Тебе всегда будут рады в нашем доме.       Сола она нашла в кабинете, курящего сигарету и с бутылкой вина. Это было настолько непохоже на его обычное поведение, что на мгновение мелькнула мысль, что опять случилось что-то плохое, но она ее тут же отмела. Если бы действительно случилась беда, ее бы проинформировали.       — И что это за перфоманс? Вино и сигареты? — она закрыла за собой дверь, села напротив мужчины и улыбнулась, ожидая ответа.       — Может, это все, что нам осталось? Ривен мне заявил, что я ему не отец и хлопнул дверью, Скай уже побеждает меня в схватке, хоть и не всегда, но все же. Блум от меня тоже мало толку, — женщина широко улыбнулась, и Сильва хмыкнул. — Ну и что смешного?       — Ты нужен им. Да, с Ривеном не просто, но постепенно вы найдете общий язык, я уверена, — он предложил ей вина, но Фара покачала головой. — Вино и сигареты- совсем не все, что нам осталось. Хотя бы потому, что теперь мы можем стать родителями еще одного малыша. Да, Сол, осознавай: я беременна.