вино и сигареты

      — Ты мне не отец! — Скай бил словами, глядя прямо в глаза Андреаса и тот с трудом подавил желание проучить. — Сильва воспитывал меня всю жизнь, говорил об отце-герое, а вы с королевой и Розалиндой просто швырнули его в тюрьму. Знаешь, он рассказал мне обо всем, что произошло в Астер Делле. Я узнал, что мой отец-герой вдруг оказался убийцей.       — Я выполнил приказ. Те люди были кровавыми ведьмами, они были опасны и заслуживали смерти. Сол был слишком эмоционален, он испугался и отказался выполнять приказ Розалинды.       — Мистер Харви и мисс Даулинг бы тоже отказались, если бы знали правду. Но вы их обманули, вы оба. Вы убили людей чужими руками. Их руками.       — Хватит болтать чушь! Солдат должен выполнять приказ, Скай, и я уверен, что Сол учил тебя тому же. Солдат и есть оружие в руках того, кому он подчиняется.       — Да, он учил меня этому, но еще и тому, что ни в коем случае нельзя исполнять преступных приказов, — они стояли напротив друг друга, чувствуя, как в груди полыхает гнев. — Тот, кого ты называл своим другом, кто воспитывал твоего сына. Сильва не заслуживает того, чтобы сидеть в тюрьме. Тот отец, которого я знал по рассказам Даулинг и Сильвы, никогда бы не позволил своему лучшему другу сидеть в тюрьме. Я никогда не думал, что смогу разочароваться в отце.       Андреас не окликнул сына, когда тот развернулся и ушел. Он стоял на ветру, глядя в след ребенку, которого оставил 17 лет назад и с тех пор не видел, и понимал, что сейчас очень близок к тому, чтобы потерять сына опять.       Решение пойти в тюрьму Солярии пришло именно в ту секунду, но сейчас, глядя в потухшие глаза старого друга, Андреас не мог понять, почему ощущает вину. Он все 16 лет пытался убедить себя, что ни в чем не виноват. И до возвращения в Алфею это вполне удавалось.       — Воскресший друг. Хотя, какой ты мне теперь друг…       — Ты меня убить пытался, если забыл, так что не строй тут оскорбленную невинность, — мужчина вздохнул и опустился прямо на пол рядом с другом. — Это была не моя идея и мне это не нравилось, но сначала я был зол, потом Розалинда принесла Беатрикс, а потом и сама Розалинда исчезла.       — Ты мог связаться со мной или с… Фарой. Черт, Андреас, ты понимаешь, что Розалинда чокнутая? Она — психопатка.       — Сол.       — Она убила Фару.       Воздух застрял где-то в легких, заставляя задохнуться. Смысл слов дошел до мозга не сразу, будто тот оказывался воспринимать информацию. Зато теперь все стало очевидно — Сол не сможет пережить смерть Даулинг. Когда-то их связь была самым мощным оружием отряда Розалинды, но теперь Андреас понял, что эта палка о двух концах.       — Мне жаль, Сол. Очень жаль, правда.       — Засунь свою жалость себе в задницу или помоги мне отомстить.       Андреас никогда не был другом Фары, но он уважал фею и силу, которая крылась в этой хрупкой женщине. Они вместе воевали, ни раз спасали друг другу жизни, и теперь Андреас всерьез не мог осознать, как Даулинг, которая уничтожила десятки Сожженных, могла вот так умереть.       — Я не пойду в открытую простив Розалинды, у меня есть Скай и Беатрикс, которых нужно защитить, но, если найдешь способ сбежать — помогу укрыться.

***

      С момента того злополучного урока Стелла матери не звонила и не писала в течении всего следующего дня. Принцесса даже решила, что королева вернулась во дворец, пока не пришло сообщение от Аиши, чтобы девушка пришла в директорский кабинет.       — Ты предлагаешь мне подслушать разговор матери и Розалинды? — они стояли в приемной, и Стелла чувствовала себя полной идиоткой. — Ты хоть понимаешь, что они с нами сделают, если узнают?       — Тебе не интересно? — Стелла фыркнула и все-таки забрала наушник. Аиша откинула на спинку стула, а принцесса принялась слушать.       — Розалинда, где на самом деле Фара? Когда я согласилась ее сместить, точнее, сменить руководство, никто не предполагал, что Даулинг исчезнет. И не говори, что она в отпуске, я в этот бред никогда не поверю. Мы с Фарой знакомы очень давно, чтоб я поверила в эту сказку.       — Верно, вы с ней были подругами, — насмешливый голос новой директрисы заставил Стеллу напрячься. — И ты ее предала, Луна. Помогла мне ее сместить.       — Я была зла, но, Розалинда, — голос королевы зазвенел от гнева. — Если с Фарой что-то случится, я стану твоим врагом.       — Успокойся, с ней все будет нормально. Не удивлюсь, если уже на этой неделе мы с ней встретимся в этом самом кабинете. Лучше объясни, что произошло у вас со Стеллой вчера. Я чувствую твое состояние также четко, как и ее. Вы обе подавлены.       — Я разберусь со своей дочерью сама, не влезай в нашу жизнь, — голос королевы звучал устало, и Стелла впервые осознала, что Луна сейчас говорит со своей наставницей в прошлом. — Лучше разберись в ваших отношениях с Фарой, полезнее будет и для нас тоже.       — О, а у тебя выросли острые зубки, Луна, но я все еще в состоянии тебя уничтожить. Не знаю, что тебе известно обо мне и Фаре, но держи это знание при себе, и мы прекрасно будем жить в мире, — на какое-то время воцарилась тишина, но затем Розалинда все же продолжила. — Кажется, вам пора возвращаться, Ваше Величество.       Стелла лишь чудом успела щелкнуть пальцами, становясь невидимой. Луна вышла с Розалиндой вместе и, так же негромко переговариваясь, вышли из кабинета. Девушки синхронно выдохнули, принцесса вновь стала видимой.       — Нам нужно рассказать обо всем девочкам.

***

      — Блум, можешь остаться после пары?       Девушка кивнула, хотя и удивилась, что мистер Харви решил ее задержать. В душе вспыхнула надежда, что это может касаться мисс Даулинг, и с каждой секундой крепла все больше. Девушка успела поймать заинтересованный взгляд Беатрикс, но теперь ее совершенно не волновала фея воздуха.       — Вы нашли мисс Даулинг? — выпалила Блум, как только за последним студентом закрылась дверь. — Как она? Что Розалинда сделала с ней?       — Тихо, Блум. Да, я знаю, где мисс Даулинг и отведу тебя к ней вечером, так что выдохни и успокойся, — рыжеволосая широко улыбнулась, чувствуя, как счастье наполняет до краев. — Так, отмена, ты сияешь, как будто выиграла миллион. Это выглядит очень подозрительно, Блум, у тебя буквально на лбу написано, что ты нашла Фару, особенно на контрасте с обычным состоянием на этой неделе. Будь естественна и дождись вечера. Встретимся в оранжереи после занятий.       — Мне прийти одной? Я хотела взять с собой Стеллу.       — Хорошо, но только одну Стеллу, ей не помешает поговорить с Фарой. Нам не нужна делегация, понятно? — Блум кивнула и, повинуясь порыву, на мгновение обняла Бена. Тот неловко замер и улыбнулся, похлопав девушку по спине. — С ней все будет хорошо, Блум. И, не говори, что я это сказал, но я рад, что ты есть у Фары. Ты ей дорога.       — Как и она мне.

***

      Фара ненавидела признавать правоту Розалинды последние 16 лет, но сейчас понимала — та все сделала правильно. Почти все. Кроме постоянной лжи тем, кто ее любил.       Все, что делала Розалинда имело смысл. Сожжение деревни уничтожило кровавых ведьм, передача Блум в Первый мир позволила защитить девочку. И даже тот факт, что она ничего не рассказала Фаре можно расценить, как попытку защиты. Но все же женщине было больно. Фара вспоминала все, что знала о Розалинде и понимала — она была наивной влюбленной дурой. Ей хватало тех крупиц информации, которые давала наставница, она не требовала ничего от женщины, которую любила. А Фара действительно ее любила, чуть ли не единственного человека в мире. И с лихвой за эту любовь заплатила.       Мысли то и дело возвращались к Блум. Она готова была прямо сейчас ринуться обратно в школу, чтобы убедиться — с девушкой все хорошо. Она в безопасности, ей ничто не угрожает.       Их отношения не были стандартными, модель «студент-преподаватель» в их случае оказалась абсолютно бессмысленна. Она были удивительно близки, и эта близость давала странную силу. Тогда, обнимая девушку, Фара словно была парализована от мысли — она нужна. Нужна этому ребенку, который доверчиво прижимался к ней, верил в нее. Блум было 16 лет, но она оставалась ребенком. Которому очень нужна любовь.       Фара почувствовала приближение гостей, но обернулась только тогда, когда открылась дверь. Блум замерла на пороге вместе со Стеллой, Бен улыбался, стоя позади. И Фара тоже улыбнулась, ловя Блум в свои объятия и прижимая к себе, как можно крепче.       — Вы живы, — Фара погладила девушку по спине, ощущая приятное тепло и понимая, что сама расслабляется. Она хотела было отстраниться, но фея еще крепче прижалась к наставнице. — Боже, вы действительно живы.       — Эй, милая, все хорошо, — Блум кивнула, и Даулинг улыбнулась, чуть отстраняя девушку, чтоб взглянуть ей в глаза. — Ты как? Испугалась?       — Простите, прошу. Все, что сейчас происходит — только моя вина, — в глазах феи огня стояли слезы, и Фара ощутила острую благодарность за эти слова. Конечно, они уже обсуждали это, но не в таком контексте. — Простите. Это из-за меня Розалинда вас чуть не убила.       — Так, ну все, начала всех собак на себя вешать, — женщина коснулась тонкими пальцами подбородка девушки, не позволяя той разорвать зрительный контакт. — Да, тот факт, что Розалинда на свободе — твоя ошибка, но на этом — все. Она прекрасно умеет манипулировать людьми, когда-то это ощутила на себе я, теперь настала твоя очередь. Но ты здесь, сейчас, пытаешься все исправить, а это значит, что мы справимся.       — Спасибо, мисс Даулинг. За все.

***

      Девушка положила голову на руки, чувствуя себя выжатой, как лимон. Они с Сэмом проторчали в библиотеке с самого утра, но нашли лишь пару книг о Розалинде и одну — по истории, где есть хоть толика информации о Сожженных. Парень обещал, что узнает у отца все, что тот знает, а Муза понадеялась, что Блум удастся расспросить о прошлом мисс Даулинг.       — Все, это последние стопки, — Сэм поставил на стол книги, подошел к девушке и поцеловал ее в щеку. — Очень устала?       — Да, мне кажется, когда приду в комнату — просто вырублюсь. Мне страшно, Сэм, всю эту неделю было страшно. И, если честно, мне кажется, нас еще многое ждет.       — Предчувствие? — парень сел рядом, передавая книгу Музе и доставая телефон. — Мы уже столько сфоткали, что у меня скоро память кончится.       — Не знаю, может, и предчувствие, — она вздохнула, глядя на внушительную стопку на столе. — Как думаешь, библиотекарь даст нам вынести книги или придется довольствоваться фотками? Кстати, а почему с нами нет Терры и Аиши?       — Потому что они с Андреасом на парах, прикрывая нас, — девушка улыбнулась и кивнула. — Давай сходим на свидание. А то я скоро забуду, что это вообще такое.       — Ну, эти раскопки тоже можно назвать свиданием, — парень фыркнул, а девушка поцеловала его, запуская пальцы в волосы. А потом заглянула в глаза, проведя пальцем по скуле. — Я люблю тебя, Сэм. Когда ты там чуть не умер, я это поняла. Ты — именно тот, кто был мне так нужен.       — Ты ведь знаешь, что я тоже тебя люблю?       — Я могу лишь надеяться на это, а не знать, — Сэм вскинул бровь, но Муза с легкой улыбкой на губах покачала головой. — Нет, Сэм, я не хочу применять магию на тебе, это будет неправильно.       Телефон завибрировал, прерывая пару. Муза открыла сообщение в чате, быстро прочитав, поняла, что на самом деле значит новость от Блум. Девушка широко улыбнулась Сэму, ощущая, как эмоции внутри притупляются и уже не бушуют.       — Блум написала. Они со Стеллой остаются у мисс Даулинг, оказывается, завтра выходной, — парень тоже улыбнулся, понимая, куда клонит его девушка. — Что ты там говорил о свидании?       В ответ парень притянул Музу к себе, нежно целуя и понимая, что впереди у них теперь целый выходной только для двоих.

***

      Девушки сами не поняли, как Даулинг согласилась оставить их на ночь, но вот для Фары это перестало быть проблемой. Ей хватало знаний о Розалинде, чтобы понять — та прекрасно должна была знать, что Фара осталась жива, а это означало лишь одно — она вернется в школу в любом случае. Вот только женщина прекрасно помнила, чья была Алфея на самом деле.       — О чем думаешь? — Бен тихо подошел сзади, сел рядом с подругой и посмотрел в темноту ночи. — Девочки очень скучали, особенно Блум. Она к тебе привязалась.       — Что совершенно не удивительно, — спокойно отозвалась Фара, ощущая, что друг рядом с ней тоже спокоен. Лишь мысли о Сильве не позволяли быть абсолютно счастливой и умиротворенной. — Я была тем взрослым человеком, который привел ее в этот мир, вот она и потянулась ко мне. А думаю я о Роз.       — Ты все еще ее любишь?       — Дело не в этом. Я не могу понять ее мотивов. Иногда мне кажется, что она все делала во благо.       — О, остановись, ты из нее сейчас ангела сделаешь, — Харви посмотрел прямо в карие глаза, освещаемые светом созданного Фарой фонаря. — Да, возможно, убийства в Астер Делле и были необходимы, но она использует людей, как игрушки, умело манипулирует ими. Блум, Беатрикс, Андреас, мы с Солом. Ты, Фара. Ты ведь понимаешь, что она и тобой манипулировала? Твоими чувствами к ней. Прости, но Розалинда не умеет любить.       — Я знаю, Бен. Поверь, знаю. Я давно уже не та влюбленная девушка, для которой наставница — вся жизнь. Теперь я уже взрослая женщина и не оставлю школу Розалинде, чтобы она мне не рассказала. И плевать, что она ее создала, — Фара сложила руки в замок, глаза засветились голубым. — Я была уверена, что вы спите, девушки. Стелла, вы рассекречены.       Они появились моментально, и Фара улыбнулась, глядя на девочек в пижаме. Бен тоже усмехнулся, моментально становясь лишним в этой компании. Мужчина поднялся, погладил подругу по плечу и улыбнулся девочкам.       — Ладно, вы тут разговаривайте, раз спать никто не хочет, а мне нужно возвращаться. Увидимся в школе, девочки.       — Да свидания, — нестройным хором отозвались подруги. И замерли, переводя взгляды на свою директрису. Та хмыкнула, но обе девушки были близкими людьми, и Фара понимала, что рано или поздно эта правда выплывет наружу. — Мы не хотели подслушивать, так получилось. Мы уйти не успели…       — Ладно, не оправдывайтесь, — она постучала ладонью по свободному месту. — Садитесь, я расскажу вам кое-что. Учтите, это будет не быстрый разговор. Розалинда была самой сильной феей Алфеи, отчасти потому, что сама и стояла у истоков создания этой школы. Я мало что знала об этом периоде жизни Розалинды, но, только когда сама стала директрисой, осознала свою ошибку. Та Алфея, в которой учились мы с Солом, Беном и Андреасом напоминала скорее военную базу, нежели обычную школу. Нас с первого курса обучали быть солдатами, подчиняться приказам. Подчиняться Розалинде.       — Она выделила вас сразу? — Блум нравилось сидеть рядом с Фарой, слушать ее негромкий голос и верить, что теперь у них все будет хорошо. Даулинг всегда находила выход из любой ситуации.       — Да, это было очевидно. Мои родители имели знатное происхождение, оба были феями, а потому с самого моего рождения было известно, что во мне объединились три основных стихии, вместо одной.       — А кто в вашей семье был феей разума?       — Моя мама. В ней было две стихии, как и во всех феях нашей семьи. Пламя и разум. Отец был феей воды.       — Что с ними случилось? — Стелла толкнула подругу локтем, но Блум уже не могла забрать слова обратно. Фара же, заметив это, покачала головой, с легкой улыбкой на губах.       — Все нормально, Стелла, я давно это пережила. Когда они погибли, мне было 14 лет. Они были воинами и погибли, как воины. Их убили Сожженные. А через год я попала под крыло Розалинды.       — То есть вы стали самой молодой феей Алфеи? — с восторгом спросила принцесса, Даулинг усмехнулась. — И какого это? Вы ведь по сей день считаетесь одной из самых сильных фей Солярии, да и всего Иного мира.       — Тогда я думала, что мне очень повезло, — честно ответила женщина. — Наши занятия начались с первого курса и продолжались в течении следующих 10 лет. Все закончилось после Астер Делла.       Фара прикрыла глаза, наслаждаясь теплыми поцелуями. Они были в комнате Роз, собираясь обсудить произошедшие перемены и последнее нападение Сожженных, но молодой женщине было не до того. И стоило Даулинг закрыть за собой дверь, как напряжение последних дней вылилось в вполне ощутимое желание.       — Поцелуй меня, — они перешли эту грань в своих отношениях еще когда Фаре исполнилось 18 лет, но ни одна это не афишировала, по своим собственным причинам. — Роз, просто поцелуй меня.       Они сегодня чуть не потеряли Бена. Тот не был воином, а Андреас тоже оказался ранен. И, если бы не подоспевшие Фара с Розалиндой и Солом, они бы сейчас хоронили не только фею, но и специалиста.       Женщина подняла взгляд на свою протеже, отмечая красные глаза, опущенные плечи, ту же одежду, что была на ней во время боя. Розалинда ощутила острое желание убрать из этих красивых карих глаз печаль, стереть ее с лица. Эта молодая женщина покорила ее еще тогда, когда они впервые встретились, но директриса прекрасно понимала особенность этих отношений. И, тем не менее, так и не смогла вырвать Фару из своего сердца.       — С радостью, милая, — она вышла из-за стола, подошла к сидевшей на диване девушке, взяла ее за подбородок и заглянула в глаза. — Никогда не опускай глаза, Фара. Ты — самая сильная фея, именно ты должна стать следующей директрисой Алфеи.       — Я люблю тебя, — прошептала женщина и откинулась назад, позволяя губам и рукам любовницы абсолютно все.       Даже сейчас Фара не могла не вспоминать о том дне с грустью и теплотой. Тогда, 20 лет назад, она была уверена, что любила и любит. Вот только жизнь потом заставила Даулинг не просто усомниться в чувствах Розалинды, но и полностью пересмотреть все, что знала и чувствовала раньше.       — Мисс Даулинг, а вы знаете, почему Розалинда не рассказала вам обо мне?       — Нет, Блум. Возможно, она просто не успела — сразу после Астер Делла мы ее заперли и с тех пор я не услышала от нее ни слова. Но я и не расспрашивала, так что…       — Сожженные еще вернуться? — Блум помнила, что те охотились на нее, и Фара прекрасно это понимала. — Или они все убиты?       — Нет, мы не уничтожили их всех, так что пока мы не разберемся в причине их появления и очаге распространения — не будем в безопасности, — она бросила взгляд на наручные часы и отметила, что стрелка приближается к двум часам ночи. — Так, все, девочки, всем нам пора спать. А завтра мы с тобой, Стелла, обсудим, что делать с Луной и ее занятиями. А с тобой, Блум, мы позанимаемся над контролем и доверием своей магии. Идет?       — Идет, — хором отозвались подруги.