Кровь со вкусом клюквы

Прикуси мою губу, да так, чтобы со вкусом крови. Сожми мою шею, чтобы был виден след. Обними меня до хруста костей. Ударь меня, чтобы я хотела больше. Поцелуй меня, войди в меня, поимей во всех позах. Ведь я твоя, здесь без вопросов. Пусть кровь пойдет из раны и ты её залижешь, вкусно, правда? Я люблю боль больше чем тебя, тебя это выводит, а меня заводит. Ты бьешь мне по лицу ремнем, но тут же обнимаешь. Поцелуй меня еще раз, до вкуса крови из раны. Я помешался, спятил, окончательно сошёл с ума, мой разум летит в Тартарары так же, как тяжелая дверь падет на пол слетев с петель от сильного удара. Её черные крепкие коготки нежно, почти невесомо проходятся по моей руке щекоча её. Перехватываю её ладонь и усаживаю к себе на колени, она не успевает ничего сделать, как я уже прижимают её хрупкое тело к себе, и грубо, властно целую. Она запускает свои тонкие пальцы в мои волосы оттягивая их на затылке. Тихо выдыхаю ей в губы и спускаюсь ниже, целую шею и вновь возвращаюсь к губам. Кусаю их, терзаю и слизываю выступившую кровь. Она недовольно стонет, зная, что теперь губы покраснеют и опухнут. Но не отстраняется. Чертова мазохистка. Шершавыми руками оглаживаю спину задерживаясь на талии, больно сжимаю, зная, что будут синяки. Она выгибается прижимаясь ко мне ближе, хотя куда уж ближе. Она моя, только моя и я схожу с ума от мысли, что кто-то еще может смотреть на неё. Взорву любого кто посмеет хоть пальцем прикоснуться к моему искусству. О да, её тело это настоящее искусство. Её тело, сердце и душа принадлежат мне. А я так же всецело принадлежу ей. Она смотрит на меня из под прикрытых век, но я все равно вижу этих бесенят, которые выплясывают дикие танцы народов Африки. Моя рука автоматически тянется к её горлу и сжимает его. Она закрывает глаза и улыбается. Эта чертова сука улыбается, она знает, что сейчас будет. Сильно сжимаю её горло перекрывая доступ к кислороду. Меняю позу и вот она уже подо мной, а я нависаю сверху любуясь её спокойным лицом. Беру веревку лежащую на прикроватной тумбочке и привязываю её руки к изголовью кровати. Она столь беззащитна. - Дейдара... - еле слышно выдыхает она. Мне сносит крышу. Срываю с нее кусок ткани, который был когда-то платьем. Смотрю на её полуобнаженное тело взглядом хищника, который наконец заполучил свою жертву. Беру кунай и провожу им по белоснежной коже, оставляя кроваво-красные следы. Мгновенно выступившие капли крови тут же оказываются слизаны моим языком. Её кровь на вкус, как клюквенный сироп. Столь приторно сладкий вкус, единственная сладость от которой я без ума. Она так сексуально стонет, что я еле себя сдерживаю. Как же я хочу её. Срываю с неё белье и ввожу в неё два пальца. Она выгибается на встречу моим действиям. Как же это заводит. Другой рукой я все так же сдавливаю её горло. Я знаю, ей нравится. Моя малышка любит боль больше чем я. Садист и мазохистка. Чем не идеальная пара? Пальцы заменяет язык на ладони, который так сильно ласкает её чувствительное место. От её возбужденного и немного растрепанного вида, внизу живота стягивается тугой узел. - Дейдара, пожалуйста... - её голос возбужден, с легкой хрипотой. Я ухмыляюсь, закидываю её ноги себе на плечи и резко вхожу. Не даю ей привыкнуть, начинаю резко двигаться. Темп выбираю рваный, входя в неё полностью, то лишь на половину. Она стонет так громко, что я начинаю переживать за её голосовые связки. Не хочу, чтобы она потеряла голос, ведь он как мёд для моих ушей. Она такая узкая и горячая, какое наслаждение. Вбиваюсь в неё грубыми толчками, чувствую, что она скоро кончит. Не даю ей этого сделать выходя из неё. Она разочаровано хнычет, обхватывая мою талию своими тонкими ногами. - Сейчас, милая. - я развязываю её руки, целую запястья и переворачиваю на живот. Она призывно приподнимает свои аппетитные бедра. Не сдерживаюсь и кусаю её мягкую плоть. Она прогибается еще сильнее. На этот раз вхожу медленно и двигаюсь нежно, но на долго меня не хватает и я срываюсь на бешенный темп. Разрядка уже близко. Делаю пару сильных толчков и кончаю прямо в неё. Падаю на спину и пытаюсь отдышаться. Она лежит рядом и так же тяжело дышит. Целую её в лоб и говорю: - Я люблю тебя. - И я тебя. Она улыбается. И я понимаю, что моя душа навеки утеряна.