Реалити-шоу "Выживший"

      Северус Снейп уселся в кресло — уставший, но удовлетворенный. Поездка в Анон и в этот раз прошла гладко и плодотворно. Кажется, к нему там тоже уже потихоньку привыкли. По крайней мере, в лаборатории Медичи на него больше не косились неодобрительно, а просто не замечали. И это было прекрасно: примерно такая атмосфера и царила, когда он получал мастерство, и для работы это было идеально. Никто не лезет под руки, никто не задает дурацкие вопросы, никто не отнимает ценное время, которого и так не очень много. А за жалкие две недели Снейп хотел успеть как можно больше. Все же в Хогвартской лаборатории (да и в любой другой в Магической Британии) не найти такого оборудования. Поэтому он практически дневал и ночевал над котлами, колбами и ретортами. Профессор Медичи потирал руки, пока дела шли очень хорошо. Способ анализа, предложенный Снейпом, оказался эффективен по меньшей мере для трехкомпонентных зелий. А это очень и очень недурно. Настолько недурно, что профессор Медичи решил, что пора привлекать артефактора к их работе. В один из дней он привел своего знакомого. — Профессор Прюэтт, это мой соавтор, о котором мы с вами беседовали — мастер Снейп. — Очень приятно, — добродушный волшебник с круглым улыбчивым лицом и изрядно седыми, но с остатками рыжих прядей волосами уже интенсивно тряс Снейпу руку. — Знакомство с вами — честь для меня, — вежливо ответил Снейп. О профессоре он был наслышан еще во времена учебы в университете. Прюэтт специализировался на артефактах для зельеваров.       А еще профессор Прюэтт отчаянно кого-то напоминал. Впрочем, они уже вовсю рассуждали о конструкции анализатора зелий, и Снейпу стало не до этого. Однако вечером артефактор пригласил их на ужин — просто пообщаться. Они выбрали какой-то уютный ресторанчик и мирно беседовали уже не только про будущий артефакт-анализатор, но и в целом о своих любимых науках. Профессор Медичи через какое-то время засобирался домой, хотел уйти и Снейп, но Прюэтт его остановил: — Мастер Снейп, если вы не очень спешите, я бы еще хотел немного пообщаться с вами. Не часто удается мне побеседовать с таким толковым зельеваром. Профессор Медичи сказал, вы преподаете в школе. В Кармартене? — К сожалению, нет. В Хогвартсе, — Снейп подумал, что шила в мешке не утаишь. — Как интересно! Так вы из МагБритании? — удивление профессора Прюэтта явно было наигранным.       Снейп кивнул. — Ах, простите любопытство старику, но вам доводилось учить Прюэттов? Одна ветвь нашего дома не переселилась в Анон, к сожалению. Пусть и дальние, но все-таки родственники… — Боюсь, профессор Прюэтт, мне нечем вас обрадовать. Гидеон и Фабиан Прюэтты были аврорами и погибли при исполнении около четырнадцати лет назад. Впрочем, кажется, у них была сестра или кузина — Молли. Так вот, она вышла замуж и у нее семеро детей. И всех их я учил или учу. Очень… э-э-э… активные дети, — Снейп постарался, чтобы это прозвучало, как похвала, хотя эта активность детей Уизли, особенно близнецов, ему дорого обходилась. — Семеро детей, что вы говорите! Как интересно! Не расскажете пару забавных случаев из практики?       О да! У Снейпа было множество «забавных» историй. Может, рассказать, как шестой Уизли летал на авто своего отца, а они потом с профессором Спраут лечили дракучую иву? Или как близнецы накормили первокурсников блевательными батончиками собственного производства, а он потом полночи подбирал антидот к зелью талантливых засранцев? Или как милейший Чарли Уизли при попустительстве профессора Кеттлберна притащил в школу джарви, а весь педколлетив ломал голову, от кого же дети всех возрастов научились так мастерски материться? Или про бравого гриффиндорца Уильяма Уизли, гордость школы, который устроил травлю молодому профессору зелий, из которой последний все же вышел победителем, но крови они выпили друг у друга немало? Но что-то говорило ему о том, что профессор Прюэтт желает слышать только хорошее. Пришлось потрудиться и поискать это хорошее. Точно! Занудный Перси Уизли его почти не раздражал — с него и начал. Но любопытство Прюэтта было совершенно неуемным. Потом он начал расспрашивать, как же живет многочисленное семейство Уизли, кем работает Артур, как поживает Молли.       Снейп так долго сдерживал свой сарказм и ядовитость, что под конец беседы думал, что просто лопнет. Не выдержав, он все же рассказал про реалити-шоу. Не забыл только упомянуть, что обычно он не третирует учеников, но роль накладывает отпечаток. В конце концов, Рон Уизли, да и близнецы регулярно крутились возле Гарри Поттера, а потому Снейп время от времени оттачивал на них свой сарказм. Так или иначе, многочисленные отпрыски Уизли попадали чуть ли не в каждый выпуск, а в нескольких сериях появлялись даже их родители. Пожалуй, только это и избавило его от расспросов профессора, которые были не только навязчивыми, но и странными. Он не проявил никакого интереса к погибшим братьям Прюэттам, но желал знать все про семейство Уизли. И ведь не пошлешь его — им еще работать вместе. А если быть точнее, то Медичи и Прюэтт прекрасно справятся и без него. Так что Снейп был просто счастлив наконец-то распрощаться с профессором Прюэттом, да еще и на хорошей ноте.       Вернувшись в свой номер, Снейп для начала просто хорошенько выругался, упомянув всех Уизли вместе взятых и по отдельности, а потом взял в руки свое серебряное зеркальце, чтобы кое-что проверить. Немного порывшись в архивах старых газет и сплетен, Снейп обнаружил колдофото профессора Прюэтта в окружении семьи примерно двадцатипятилетней давности. Профессор Прюэтт щеголял рыжими волосами и счастливой улыбкой на круглом лице. А рядом с ним стояла девушка, очень на него похожая — его дочь Мария, как гласила подпись. И в ней без труда можно было узнать Молли Уизли. Но каким образом она оказалась в МагБритании, да еще так, что родной отец о ней ничегошеньки не знал? Еще немного работы с архивами объяснили причину. Мария Прюэтт возглавляла движение за отмену контроля рождаемости. В конце концов, после какой-то диверсии она эмигрировала на историческую родину и была лишена права посещения Анона в качестве наказания. Что ж, это многое объясняет. Не только почему о Молли Прюэтт почти никто ничего не знает, но и количество детей в семье Уизли, и то, как Артур сделал летающее авто. Еще бы, женитьба на дочери выдающегося артефактора очень помогает в таких делах.       Снейп прикинул, как ему может пригодится информация. Вроде бы прямо сейчас она ему ничего не давала, но доброе расположение профессора Прюэтта много значило. Впрочем, когда они встретились с ним еще раз, он никак не давал понять, что заинтересован в чем-либо, кроме предстоящей совместной работы. Но Северус знал — информация лишней не бывает.

***

      Снейп честно планировал оставшиеся две недели летних каникул посвятить зельеварению и немного личной жизни, которая только-только начала налаживаться. По крайней мере, в гости к Малфоям он ходил регулярно, а возвращался иногда только на следующий день: Нарцисса настаивала, а Люциус не возражал. Но все-таки тысячу раз прав был Джеймс Поттер: Снейп как дурак ведется на красивых женщин. Вот кажется, он только-только пригласил Нарциссу Малфой в ресторан, только-только его робкие романтические ухаживания были приняты, а она уже умудряется вить из него веревки своими тонкими пальчиками. — Северус, — нежно-нежно прозвенел ее голосок, — Ну пожалуйста, давай поедем вместе! — Нарцисса, — и он, не в силах отказать себе в удовольствии, поцеловал тыльную сторону ее ладони, — боюсь, это будет неудобно. — Ах, брось. Во-первых, это всего на неделю. Во-вторых, Драко мы все равно не берем с собой, он побудет с моими родителями. В-третьих, Люциус в первый же вечер снимет себе кого-нибудь, а я буду скучать. — Ты хочешь сказать, что мрачный язвительный зельевар — это хорошая компания для отдыха?       Нарцисса легонько засмеялась и прильнула к нему: — Ты не испугаешь своим дрянным характером девицу Блэк. Одна моя сестрица вообще с дементорами работает и даже находит их милыми, вторая — правит мозги сумасшедшим магглам. И вообще, не такой уж ты и бука, каким пытаешься быть. Ведь я знаю, ты очень тонкий, чувствительный и нежный.       Где-то на этих словах ручка Нарциссы плавно спустилась с груди к паху и принялась за самые тонкие, чувствительные и нежные части зельевара. Конечно, отказаться было невозможно.       Короче, через пару дней Снейп был на Майорке в белой рубашке и светлых брюках и с бокалом какого-то разноцветного коктейля в руке и чувствовал себя белой вороной. Люциус и Нарцисса так органично выглядели в маггловской одежде, что взгляд от обоих было не отвести. Нарцисса делилась впечатлениями о местной кухне, а Люциус, кажется, присмотрел себе какого-то паренька и направился к нему, правда, довольно быстро вернулся — ошибся. Северус лучше бы отправился к морю, но Нарцисса сказала, что в первый вечер нужно присмотреть за Люциусом, а то он может нарваться на неприятности. И это было сущей правдой. Достаточно вспомнить, какую истерику он устроил с утра.       Дело в том, что Малфои уже не раз останавливались в этом отеле — их считали тут братом и сестрой, и обычно они брали один номер. В этот раз было забронировано два — для Люциуса отдельно, для Северуса с Нарциссой отдельно, чтобы никто друг другу не мешал. Но возникла какая-то путаница, и их попытались заселить в один двойной номер. И тут Люциус включил надменного мистера Малфоя, который недоволен нерадивым домовиком. Честно говоря, смотреть на это было противно. Нарцисса пару раз попыталась его одернуть, но Люциуса несло. В итоге она мило улыбнулась администратору, ласково взяла мужа под руку и фактически прошипела: — Люциус-с-с, это тебе не МагБритания, прибереги свои замашки для министерских клерков.       Тут, к счастью, все разрешилось. Номера нашлись и даже удобные, хоть и в разных частях отеля, но осадочек остался. Именно его Снейп и пытался растворить в каком-то ярком коктейле. А Нарцисса ему помогала. Под конец вечера они так накоктейлились в баре, что Северус хотел выпить отрезвляющее, но Нарцисса ему не дала это сделать: — Ты испортишь все веселье своей трезвостью! Можешь хоть раз в жизни расслабиться?       А Северус не переставал удивляться. Нарцисса могла быть холодной аристократкой, доброй и заботливой матерью, страстной любовницей или вот такой безбашенной девчонкой. Как тут устоять? И они все вместе отправились в один специфический бар.       В гей-клубе Снейпу не понравилось — странно одетые люди, громкая непонятная музыка, липкие взгляды. Но Нарцисса сказала, что если Люциус сейчас найдет себе достойную пассию на эту неделю, то про него можно будет забыть, и они наконец-то отдохнут вдвоем. А не то придется тягаться по разным клубам все время. А Люциус будет ныть, какой он несчастный и как его никто не любит. В это Снейп поверил как-то особенно легко. Конечно, Нарцисса хотела позаботиться о друге и не могла его оставить в непонятной компании. Она очень тонко чувствовала людей, вероятно, это была какая-то ее особая магия. Поэтому Снейп с любопытством следил, как Люциус пьет сначала в компании одних молодых людей, потом танцует с кем-то другим, потом подсаживается за столик к третьему.       Сам Снейп в жизни не чувствовал себя так раскованно, как Люциус, и вряд ли бы осмелился хоть когда-нибудь так просто подойти к девушке. Он ведь и правда сначала был влюблен в Лили Эванс. Потом, во время учебы в Аноне, девушки либо кривились, либо проявляли какой-то нездоровый исследовательский интерес, стоило им только узнать, что он из МагБритании. Впрочем, с последними он мог рассчитывать если не на отношения, то хотя бы на секс. В Аноне к этому относились достаточно легко. Ведь для того, чтобы забеременеть, девушке нужно было получить разрешение и особое зелье. Так что для всех это было приятное времяпрепровождение с минимумом неприятных последствий, главное — не забыть универсальное заклинание на выявление проклятий, передающихся половым путем. А еще можно было найти себе подружку на вечер при помощи зеркала. Можно было просто оставить анкету о себе и своих предпочтениях или просмотреть чужие, потом списаться или поговорить по зеркалу и, если все прошло нормально — встретиться. Снейпу сначала казалось это диким, а потом он привык, что в Аноне совершенно нормально относятся к таким встречам на вечер. Зато это прекрасно помогало снять сексуальное напряжение. Наверное, в том числе и поэтому Снейпу было тяжеловато возвращаться в Магическую Британию. Здесь за подобные попытки порядочные ведьмы проклинали так, что потом надобность в половом партнере отпадала если не навсегда, то надолго. Хорошо хоть старые добрые британские бордели, что волшебные, что магловские, всегда держали свои двери открытыми. Но вот так просто подойти к понравившемуся человеку — нет, Снейп бы не решился. Он и Нарциссу на свидания месяца два не мог позвать, только время потерял, дурак. Он с нежностью посмотрел на нее и увидел, как она с напряжением следит за Люциусом. У того явно что-то не ладилось, разговор между ним и несколькими молодыми парнями был слишком эмоциональным. Вдруг тот, к кому в основном и обращался Малфой, просто махнул рукой и вышел из клуба вместе с друзьями. Расстроенный Люциус вернулся за столик. — Представляете, я встретил такого парня! Я просто влюбился! А он оказался приятелем администратора из нашего отеля. Конечно, тот наговорил ему с три короба обо мне. Если бы я знал, — и Люциус закинул в себя очередную стопку какого-то пойла.       Нарцисса улыбнулась: — Зато теперь ты будешь знать, что администраторами в отеле тоже работают люди. И их стоит уважать хотя бы за это.       Люциус осоловело посмотрел на супругу: — Что ты хочешь сказать? — Что если бы ты вел себя по-человечески и не смотрел бы на того парня, как на пустое место, глядишь, тебе бы не пришлось ночевать сегодня одному. Ладно, мальчики, уходим. Северус, пожалуйста, помоги Люцу прийти в себя.       Малфой вздумал было сопротивляться, но Нарцисса приласкала его таким взглядом, что он, забыв о том, что в маггловском клубе в открытую магией не воспользуешься, послушно отправился в уборную. Там толклась какая-то толпа, и незаметно выдать пробирку с отрезвляющим не получалось. Поэтому Снейп затолкал Люциуса в свободную кабинку — и плевать, что там все о них подумали! — и выпил протрезвляющее сам, а потом почти влил его в Люциуса. Трезвея на глазах, Малфой застонал. Видимо, намешал всякой дряни — пусть теперь помучается отходняком. Снейп собрался было покинуть кабинку, но Малфой прижал его к себе: — Куда ты так быстро, дорогой? Не порть, пожалуйста, мою репутацию в этом клубе! Я ведь могу продержаться куда дольше, чем полминуты!       Снейп вздохнул, скрестил руки и оперся спиной о дверь кабинки. Люциус уселся на унитаз. Было тесно и глупо, но уговоры на Малфоя не действовали, тогда Снейп сказал: — В следующий раз — отравлю! — Но перед этим я расскажу всем, что ты продержался со мной в туалетной кабинке гей-клуба всего три минуты. — Не расскажешь, тебе ж самому не выгодно! — Так если ты меня все равно отравишь — какая уже разница?       Люциус издевался. Что ж, значит, он протрезвел уже в полной мере.       Когда они вернулись, рядом с Нарциссой вертелся какой-то хлыщ. Какие-то древние механизмы в голове Северуса требовали, чтобы он зарычал, стукнул себя по груди, потом этого хлыща по голове, схватил Нарциссу и утащил в свою пещеру. Вместо этого он сказал: — Привет. — Ах, Север, это наш давний приятель Мигель. Вот уж не думала, что нам повезет снова встретиться. — Очень приятно, — кивнул хлыщ и кинулся обниматься с Малфоем: — Лукас, как я рад! — Вот и хорошо, что я его встретила. Теперь мы можем оставить Люца на Мигеля — он отличный парень, — сказала Нарцисса.       Люциус же уже обнимался с этим Мигелем, словно они были лучшими друзьями. Ну, в определенной степени так и было. Во всяком случае, оставшуюся часть отпуска на Майорке Люциус проводил в компании Мигеля, а Нарцисса и Северус наслаждались обществом друг друга. Как оказалось, Снейп к хорошему привыкал очень быстро, и неделя пролетела незаметно. Как бы было хорошо отдохнуть с Нарциссой на Анонском курорте! Но пока это были мечты. А впереди маячил новый сезон.