Реалити-шоу "Выживший"

      Северус Снейп и не заметил, как пролетел его отпуск. Насыщенный, полный событий, он встряхнул его и зарядил энергией надолго. Возвращаться, правда, не хотелось. Словно из мегаполиса в глухую деревню. Или из будущего в средневековье. Но выбора у Снейпа не было — довлели обязательства перед Дамблдором, да и сроки посещения Анона выходили. На вывоз бутылки с водой и нескольких сэндвичей (именно так можно было провезти образцы мяса, хлеба, масла и овощей) на границе не обратили внимания, занятые сверкой декларации с самими ингредиентами. Ну, а что поделать, если качество анонских было на голову выше тех, что можно было найти в МагБритании? Вот и тащил с собой Снейп столько всего, сколько позволяло законодательство и его средства. Поэтому по возвращении на родину Снейп не особо прохлаждался, а сразу взялся за работу. Профессор Медичи будет ждать его результатов. Придется, правда, всякий раз отправляться к гоблинам, но те за отдельную плату не будут совать свои длинные носы в корреспонденцию. А вот работа над зельем для Лили требует не регулярных отчетов, а секретности. Ей он предоставит готовый рецепт. Но будет это не скоро. Время было дорого — скоро начнется учебный год и съемки в реалити-шоу. И летело оно быстро — конец августа подобрался незаметно.       Вернувшись в Хогвартс, Снейп тут же получил записку от директора. Тот был в своем репертуаре, поэтому Северус даже не успел распаковать вещи и сразу отправился к Дамблдору. С кем на этот раз он будет сталкивать его лбами? Но оказалось, что в этот раз прямого конфликта не будет. Зато с первого взгляда на Гилдероя Локхарта Снейп понял, что этого человека он согласен не любить совершенно бесплатно. О, тот раздражал одним своим внешним видом — в яркой лазоревой мантии, лоснящийся и лучезарно улыбающийся, профессор Локхарт был полной противоположностью профессора Снейпа. — Мальчики мои, — благостно улыбаясь в бороду, сообщил Дамблдор, — нас ждет большая работа в этом сезоне. Гарри предстоит многому научиться. Гилдерой, вы уже познакомились с Гарри, как вам мальчик? — А он хорош, — сверкнул зубами Локхарт, — такой юный, а уже стремится к славе! Впрочем, я в его годы тоже грезил об этом, и смею заметить без ложной скромности, многого добился. Думаю, из нас выйдет отличная команда! Ему бы немного лоска, но, вращаясь в моем обществе, он, несомненно, улучшит вкус. И повысит актерское мастерство!       Северус мрачно смотрел на «коллегу». Он его вспомнил — Локхарт учился на Рейвенкло на пару курсов младше, кажется, дураком не был, но отчаянно мечтал попасть в кадр «Лили и ребята». Даже к Эванс подкатывал, но та игнорировала малолетку. Локхарт норовил оказываться в кадре как бы случайно. Но режиссер упорно того не замечал, а пару раз и попросту выгонял со съемок. Видимо, Локхарт до сих пор это компенсировал.       Теперь Дамблдор обращался уже к Снейпу: — Северус, мальчик мой, я надеюсь, ты будешь оказывать всяческое содействие и поможешь Гилдерою, — и хитро блеснул очками-половинками. — Конечно, директор. Коллега всегда может обратиться ко мне за помощью. — Ох, Северус, к чему этот официальный тон! Впрочем, я думаю, это тебе можно у меня поучиться. Директор любезно показал мне несколько серий прошлого сезона — у тебя, конечно, неплохо получается играть мрачного типа, но ведь мастерство актера в том, чтобы изображать разные эмоции!       Тут профессор ЗОТИ принялся кривляться, принимая различные позы и изображая одному ему ведомые сцены. — Ну, же, Северус, попробуй обольстительно улыбнуться — моя фирменная улыбка! — У меня другое амплуа, — попытался отделаться Снейп. — Так разнообразь его! Ну же, даже у тебя получится! Смотри: глаза чуть прищурь, а губы растяни в улыбке, слегка обнажая зубы. Не слишком широко, но достаточно искренне.       И Локхарт чуть откинул голову назад, встряхнул золотистые локоны и обворожительно улыбнулся. Снейп покосился на директора — в голубых глазах плясали искры смеха, лицо оставалось доброжелательно спокойным. И Северус улыбнулся, тщательно повторив мимику Локхарта, зная, однако, заранее, что эффект будет противоположным. Локхарт уставился на лицо коллеги и его кривые зубы: — Э-э-э, очень хорошо, Северус, — протянул он и как-то неловко похлопал Снейпа по плечу, — но тебе нужно потренироваться перед зеркалом. Если хочешь, я помогу тебе исправить прикус. Я мастер в самых разных чарах.       Снейп ни в коем разе не позволил бы Локхарту применить к себе заклинание, но тут вмешался директор: — Ах, Гилдерой, это так любезно с твоей стороны. Но все же не будем менять внешность Северуса — зритель уже привык. Да и должен же кто-то выглядеть героем, а кто-то — злодеем.       Вскоре директор выпроводил Локхарта, а Снейпа, напротив, попросил задержаться. Они обсудили предстоящий сезон — Снейпу предстояло оттенять Локхарта, варить зелья и немного поработать с юным Малфоем, впрочем, не открывая тому истину. Потом они вместе посмотрели несколько серий, посвященных каникулам Гарри. А Снейп про себя отметил, что, кажется, у директора схвачено все. Одно только появление в кадре брауни — а то, что Добби был брауни, а не домовым эльфом, не вызывало сомнений — чего стоило. А еще Снейп дорого дал бы за то, чтобы узнать, каким образом директор заставил Люциуса Малфоя подраться с Артуром Уизли на глазах всей Косой Аллеи, да еще и совершенно по-маггловски. Да, секреты были не только у Северуса Снейпа.

***

      Первое сентября не прошло спокойно. В этот раз Гарри Поттер не попал на поезд, и они со своим другом Уизли не нашли ничего лучше, чем отправиться в полет на летающем фордике «Англия». Снейп впоследствии долго думал, уж не директор ли режиссировал это — столько отличных кадров удалось снять, но, судя по всему, идиотская идея принадлежала Уизли. Директор рассчитывал, что Гарри додумается отправить сову, и тогда Локхарту будет поручено доставить его в школу. Но после такой выходки в роль должен был вступить злобный профессор зельеварения. Северус с удовольствием понаблюдал за дракой Ивы и Фордика — зрелище было потрясающим. Интересно, как Артур Уизли додумался сделать летающий автомобиль? В Аноне таких хватало. Если хотелось попутешествовать и насладиться живописными видами, маги использовали именно летающие автомобили. Но ведь Артур-то в Аноне никогда не был и вряд ли даже знал о нем. Впрочем, сражение уже закончилось, и Северус внимательно следил за мальчишками. И с большим интересом послушал рассуждения Рона Уизли о слизеринском гаде. Затем разыгрывалась классическая сцена злого и доброго полицейского. Точнее, добрых полицейских было целых два — МакГонагалл и Дамблдор, но принцип не менялся: мистер Поттер и мистер Уизли еще больше полюбили гриффиндорцев и еще сильнее возненавидели дом Слизерина и его декана. Что ж, Снейпу было не привыкать. Он оставил героя с его прихвостнем на попечение МакГонагалл — если паршивцы попробуют что-то испортить в кабинете, то сами будут виноваты — и отправился знакомиться со своими первокурсниками. Достаточно, что из-за Поттера он неожиданно получил дополнительное экранное время, но пропустил церемонию распределения и пир. Конечно, список первокурсников Снейп уже давно выучил, но упустил возможность посмотреть на реакцию детей. Да и желудок тут же напомнил ему о пропущенном ужине, но поесть можно и потом. Теперь надо было заняться новичками. Год обещал стать не менее насыщенным, чем прошлый.       Уже следующее утро началось с громовещателя от Молли Уизли. Снейп никогда не понимал особ, которые проявляли свой гнев подобным образом. Это позорит и отправляющего, а учитывая, что адресат — ее собственный сын, то позорит дважды. Тем не менее из этого говорящего письма удалось разузнать кое-что интересное. Судя по всему, Молли Уизли куда больше волновала сохранность фордика и положение мужа, чем ее собственные дети. Снейп принялся вспоминать, что же он знает про это семейство. Ведь Гарри Поттер не только дружит с Уизли номер шесть, но и пол-лета провел в их семье. А потом эта странная драка с Малфоем. О, Северус еще докопается до ее причин, но теперь мысли были заняты матерью многочисленного семейства. Итак, Молли Уизли, мать семерых детей, сторонница Дамблдора. Но все, что Снейп мог вспомнить, так или иначе крутилось возле Уизли. Даже девичью фамилию он, как ни напрягался, не мог вспомнить. Кажется, она приходилась дальней родственницей Прюэттам. По крайней мере в газетах что-то писали об этом в связи с гибелью авроров Гидеона и Фабиана Прюэттов при попытке нейтрализации активистов террористической организации «Пожиратели смерти». Все это было очень странным. В их маленьком мирке все друг друга знали. А уж аристократы — и подавно. Снейп без запинки мог назвать всех Прюэттов, но ни Молли, ни Мария подходящего возраста упорно не вспоминались. Это было очень странно. Сквибкой она точно не была, иначе не смогла бы отправить громовещатель, но почему же ее нет в списках, которые каждый слизеринец знает назубок? Даже незаконнорожденных там отмечали, чтобы не допустить инцеста. В таком маленьком обществе это было залогом выживания. Может, стоило проверить списки еще разок? Но почему-то Снейп был уверен, что память его не подвела и он ничего не найдет. Он бы подумал над этим еще, но завтрак закончился и надо было отправляться на уроки, которые проходили по прошлогоднему режиму. Показательное цирковое выступление со вторым курсом для камер и обычное занятие для всех остальных, хотя учителем он был строгим и придирчивым.       Как ни странно, Поттер вел себя почти пристойно. Но ситуацию исправлял Локхарт. Буквально за пару дней он умудрился достать практически весь педколлектив. Мадам Спраут, которая поначалу сама вцепилась в него клещами в надежде сосватать ему какую-нибудь из своих многочисленных незамужних родственниц, уже на следующий день старалась держаться от него подальше. Еще бы! Даже Снейп, слушая откровения Локхарта о гербологии, диву давался. Самое интересное, попытки возразить или указать на ошибки Локхарт игнорировал с благодушной улыбкой, как бы прощая невежество собеседника. Он и Снейпу регулярно предлагал помощь в зельеварении. Надо было видеть испуганные глаза мадам Помфри, которой новый профессор предложил услуги зельевара для больничного крыла, но Снейп в довольно грубой форме возразил, что это дело Мастера зелий, а не профессора ЗОТИ. Как же хорошо быть и слыть мизантропом! Но Локхарта обидеть было нелегко — с него, как и с его шикарных мантий, все отскакивало и обтекало. Гилдерой, сияя улыбкой, заявил, что, конечно, обычные зелья может сварить любой, но если вдруг понадобится по-настоящему редкое и сложное зелье, то он всегда придет на помощь. Компенсировало общение с Локхартом только наблюдение за тем, как злится Макгонагалл на его разглагольствования о трансфигурации. Но одного взгляда на Дамблдора хватало, чтобы понять, что тот велел ей держать свое мнение при себе.       Но декану Гриффиндора ещё повезло — она не входила в зону особого интереса Локхарта. Большую часть времени, проводимого в Большом зале, он тратил на то, чтобы очаровать женскую половину педколлектива из тех, что помоложе. Вектор и Синистру Локхарт доставал рассуждениями о том, что они, бедняжки, просто не встретили настоящего мужчину, но теперь-то им повезло. И регулярно предлагал свои услуги. Вообще-то почти все особи женского пола млели от золотоволосого красавчика, но эти дамы игнорировали его изо всех сил, сплотившись на почве своей ориентации еще сильнее обычного. Локхарт не расстраивался, а каждое утро отчитывался, сколько восторженных писем и записок от поклонниц он получил, и делился воспоминаниями об осчастливленных им лично дамах. Синистра фыркала, Вектор смотрела на него так, словно высчитывала сложную цепочку уравнений, которые позволят ей удушить Локхарта, не используя палочку. А вот Беббидж так краснела всякий раз, когда смотрела на него, что всем было совершенно ясно, что она входит в круг этих самых поклонниц. И только Трелони проявила удивительное благоразумие — она вообще перестала спускаться на общие трапезы, сообщив, что блестящая аура Локхарта ослепляет ее внутреннее око. Тот, кажется, только рад был такому комплименту.       Флитвик смотрел на своего бывшего подопечного, как на диковинное животное. Если Гилдерой пытался блеснуть своими знаниями и навыками, профессор чар всегда просил их продемонстрировать. В большей части случаев Локхарт обещал зайти вечером и все подробно объяснить, но, видимо, никогда этого не делал. Ведь вечера у него были заняты написанием ответов на письма поклонниц.       Компанию Локхарту составлял Поттер. Снейп даже почти жалел мальчишку. Локхарт вообще очень плотно взялся за звезду реалити-шоу и устраивал такие представления, что на своих уроках, что на переменах, что даже противостояние со «злобными слизеринцами» отошло на второй план. Второкурсники-слизеринцы с удовольствием делились тем, как проходят занятия с Поттером. Северус повздыхал и организовал для своих выпускников двухчасовой факультатив по ЗОТИ, благо фонд факультета позволял оплатить часы допнагрузки. Семикурсники могли посещать занятия, только если занимались с шестикурсниками. Те, в свою очередь, должны были объяснять и показывать материал пятикурсникам, и так далее. Насколько Северус знал, Флитвик делал то же самое для своих воронят и тех хаффлпаффцев, что оплатили факультатив. А потом все удивлялись, почему Слизерин и Рейвенкло обходят остальных по баллам.       Снейп же удивлялся необычно спокойному сентябрю, но у директора, конечно, были планы, как разнообразить шоу.