Ночи, в которые мы восхваляли Великий океан

      Теперешняя жизнь стала напоминать ей сказку.       После долгой скорби по умершему отцу и череде сложных, связанных с её новыми титулами — королева Гристоля, императрица Островной империи, — обязанностей, спокойствие вернулось в бит… почти.       В последнее время жизнь в стране шла своим чередом, мир готовился к зимнему сезону, переживая осадок от громких ограблений. А внутри Башни бушует невидимый огонь, что неумолимо разрастался, как бы сильно императрица не старалась это остановить.       Сталь накалялась между двумя важными для неё людей: между лордом-защитником и её любовью.       Когда Джессамина заходит в обеденный зал, накрытый к завтраку, Дауд уже сидит за столом. Его тарелка пуста, вилка и ножи не тронуты. Только пустует демитасс. Он поднял взгляд, чуть прикрыв газету, и, убедившись, что в комнату зашла именно она, спокойно стал дочитывать очередную колонку. — Доброе утро, — пробубнил Крамер. — Доброе, — автоматически ответила Джессамина, присаживаясь на своё место во главе стола. В этот же момент, несколько девушек появились из-за двери, поднеся ей полотенце и открывая скрытые под клошами тёплые блюда.       Дауд зашуршал газетой, складывая её, и посмотрел на Колдуин. — В новостях говорят о чём-то интересном? — поинтересовалась Джесс, наливая себе немного чая. — Я не нашёл ничего примечательного. Даже необычных статей нет, — с этими словами он передал свёрток императрице. Она аккуратно приняла его, пробежав глазами по обложке и отложила в сторонку. — Он скоро будет, — пояснила женщина, по пути к соуснице заметив, как телохранитель уставился на пустое место напротив себя. — О! У него хватит сил встать после вчерашнего? Какая стойкость, — императрица проглотила язык, уставившись на Дауда. — Хотя, нет. Слово «стойкость» сюда не подходит, — обычно, Джессамине нравились его справедливые колкие замечания. Но это уже цинизм. — Прекрати, — попросила женщина, возвращая посуду на место. Лорд поспешно выполнил команду, решив молча накладывать еду на свою тарелку. Императрица чуть опустила наготовленные нож с вилкой, посмотрев куда-то вне пространства и времени.       В обеденной появился Йаф. Проходя к столу, он остановил взгляд на ней, а после на Дауде. — Доброе утро, — поздоровался тот, присаживаясь за стол. Джессамина просто кивнула. — Доброе, — лорд-защитник ответил сухо и с заметным опозданием. — Ваше... кхм… Высочество, какие планы у вас на сегодня? — Херон поперхнулся. — Кстати об этом, — императрица посмотрела на лорда-защитника. — Дауд, сегодняшний день я собираюсь провести внутри Башни, поэтому твоё присутствие необязательно. Думаю, тебе стоит посвятить этот день себе. У тебя давно не выпадало такой возможности, — мужчина настороженно смотрел, точно ждал атаки в спину. В один миг спокойствие обернулось сдержанностью, что очень удивило Джесс. Он пытается что-то скрыть. Взгляд на мгновение скользнул на сидящего напротив мужчину, прежде чем опуститься на тарелку. — Хорошо. — Ты будешь самостоятельно разбираться с докладами советников? — спросил Херон. — В этом нет, ничего такого, милый. Ты ведь понимаешь, сколько подобных «докладов» я пережила? — Понимаю, — Херон мягко улыбнулся и отрезал немного от панкейка.       В воздухе до сих пор витало странное напряжение, что в миг разрушало всякую надежду на хорошее настроение. — В сегодняшних новостях писали о чем-то интересном? — прерывая тишину, поинтересовался Йаф. — Ничего, — чудом не перебивая, отрезал Дауд. Джессамина установилась, переваривая ответ, а после медленно продолжила резать свою порцию. Кажется, она как-то обидела Крамера, но… чем? Он всегда был той ещё трудовой лошадкой, что не любила отдыхать без большой на это нужды, но если уж императрица просила его отдохнуть — он не настаивал.       Чем же отличается эта ситуация? — Да? Ничего? — спрашивает барон. Телохранитель медленно поднимает голову и аккуратно кладёт вилку с ножом (!) обратно на тарелку. — Если тебя не интересует колонка с шутками ниже пояса, то да. Абсолютно. Ничего, — Херон ответил лишь отвращённым хмыком.       Джессамине не нравится, к чему стремится вся этот спектакль. — У вас всё хорошо? — аккуратно поинтересовалась императрица. Конечно, она замечала странное, отчуждённое поведение друга в последнее время. Или его сухость в компании с Хероном. Напрягая память, она даже не могла вспомнить, чтобы она ловила их на обычном диалоге, но это… фарс. Не больше. — Да, — первым ответил Йаф. — Несомненно, — додал Крамер, возвращаясь к своей еде.       Прозвучало это максимально неестественно.       Тяжело выдохнув, женщина уставилась перед собой, словно предсказывая скорейшее появление служанки из-за двери. — Ваше Величество, — она казалось встревоженной, когда входила в обеденную. — Прошу прощения за то, что прерываю ваш завтрак, но… Глава Тайной службы настаивает на встрече прямо сейчас. — Хорошо. Передайте ему что я сейчас подойду, — спокойно ответила женщина, отпуская посланницу обратно. — Извините, мне нужно идти. — Джессамина прошлась взглядом по Дауде, который, кажется, уже было готов подорваться и последовать за ней. — Моё распоряжение о сегодняшнем дне все ещё в силе, так что сиди и спокойно доедай свой завтрак, — женщина ткнула в друга пальцем, когда проходила мимо и спокойно ретировалась за дверь.       Только сейчас она поняла насколько в комнате душно.

***

      Стоило двери за её спиной закрыться, как Херон и Дауд вновь посмотрели друг на друга. Маски в миг слетели с лиц. Крамер насупился, расчленяя его взглядом, с таким недовольным и, откровенно говоря, жалким видом, что хотелось и сплюнуть, да уйти. — Значит, планы императрицы? — переспросил Крамер. Йаф кое-как сдержал улыбку. Если честно, выдача Дауду отпуска на день не входила в его планы, но, хвала божеству, это даст им с Джессаминой целый день вне его компании. — Шутки ниже пояса? — переспросил он в ответ. О да, сегодняшнюю ночь он забудет не скоро. И пусть мужчина был уверен, что Джессамина сдерживалась, весь этот шум всё же мог достичь чуткого сна Дауда, настроенного на различные подозрительные звуки. В конце концов, он ведь не такой «профессионал в своём деле». — Именно, шутки, — Дауд отрезал кусочек от блюда и закинул его в рот. — Почему ты такой грубый? — больше от раздражения, чем от чистого любопытства поинтересовался Херон. — А почему ты такой наглый? — Наглый? — оспорил он. — Наглый, — похоже, Крамер не собирается объяснять, что он имеет в виду. Он в один глоток допил кофе из маленькой чашечки и встал из-за стола. — Хорошего дня, — бросил защитник, пропадая за дверью.       Всё, что оставалось Херону, это облегчённо выдохнуть и в одиночество доедать панкейк.