Лев и ягнёнок

Аслан встрепенулся, когда его плеча коснулась тяжелая рука Влада. Образ Лале и её сладкие губы в миг рассеялись, уносясь прочь со стонами раненых. Бой был окончен. Войско Аслана одержало победу. Юноша осмотрелся по сторонам, в неверии глядя на то, как армия Мехмеда рассыпалась, будто её никогда и не существовало. Те немногие, что остались живы, теперь стояли на коленях перед солдатами султана Мурада и с ненавистью и страхом в глазах ожидали приговора. Воины Аслана, не пряча мечи в ножны, были готовы снести предателям головы, однако командующий остановил их, сделав соответствующий жест рукой. Он прошелся по рядам с плененными солдатами — всего их было около двенадцати человек, и сложил руки за спиной, крепко задумавшись. Глаза выискивали только одно лицо, лицо того, чья голова должна была упасть с плеч во внутреннем дворе дворца, в назидание каждому. Однако Мехмеда нигде не было видно. — Где шехзаде? — громко спросил Аслан. Какой-то воин подошел к нему и почтительно поклонился. — Мы осмотрели раненых, мой командир. Однако среди них нет нашего шехзаде. И среди пленных тоже. — Ищите лучше! — рыкнул юноша. — Я видел, как он появился на поле боя. Шехзаде не мог провалиться сквозь землю! Найдите его и возьмите в плен! Он нужен повелителю живым. — Как прикажите, — ответил юнец и мигом убежал отдавать приказания. Влад, оглядев поле боя, горько покачал головой. — Много наших полегло. — Да будет Господь милосерден к ним, — шёпотом ответил Аслан. Влад кивнул. — Аминь. — Этот подлый трус скрылся, оставив свою армию умирать, — поморщился рыжеволосый. — Недостойное отродье. Владу не нашлось, что сказать. Иной раз соглашаться с Асланом он не хотел — все и так знали о малодушие и подлости Мехмеда. Юноши молчали, каждый думал о чём-то своем. Влад подошел к своему коню, стоявшему чуть поодаль и одиноко топчущему землю. Он обтёр свой меч о попону и спрятал его в ножны. Затем, чуть погодя, обратился к Аслану: — Нужно допросить пленных. Они наверняка знают, куда сбежал их шехзаде. Аслан удовлетворенно кивнул, одобрив мысль. — Ты молодец, Влад. Командующий вернулся к рядам и вновь осмотрел поверженных воинов, стоящих перед ним на коленях. Его цепкий взгляд зацепился за одного из пленников, который выглядел моложе остальных. Глаза мальца были испуганными, он казался забитым и соратниками, будто над ним не раз насмехались и выбивали дурь. Аслан понял, что выбрал верную цель. Он указал одному из своих солдат на пленника и кивком головы велел вывести его вперед. Юношу подвели к командующему и вновь надавали на его худые плечи, приказав опуститься на колени. К Аслану подошел Влад, за поводья ведя своего вороного коня. Он встал рядом с другом, мысленно выражая ему поддержку. Аслан всё прочувствовал без слов и благодарно кивнул. Затем его взгляд вновь метнулся к пленнику. — Твое имя? — коротко спросил он твердым тоном. Юноша чуть сдавленно ответил: — Мерт. — Мерт, значит, — кивнул Аслан, а затем вынул меч из ножен и кончиком лезвия приподнял голову юноши за подбородок, вынуждая смотреть прямо в глаза. Малец испуганно сглотнул, страшась того, что лезвие может проткнуть его шею. Но Аслан ничего не делал, только крепко удерживал оружие в руках, ни одна его мышца не дрогнула. — Сколько тебе лет? — спросил он. — Пятнадцать, — ответил Мерт. Влад, стоящий плечом к плечу с Асланом, горько усмехнулся и покачал головой, испытывая настоящую злобу. — Поверить не могу, — тихо прошептал он, отвернувшись. Рыжеволосый проигнорировал друга. — Послушай, Мерт, — командующий отнял оружие от шеи мальца. — Если ты знаешь, куда мог пойти шехзаде, скажи нам. Ты ещё молод и неопытен. Если согласишься сотрудничать с нами, я замолвлю за тебя слово султану. Он возьмёт тебя в свою армию, и тогда ты станешь служить на благо империи. Или же, — Аслан помедлил. — Или же, тебя ждет смерть, как и твоих собратьев, — рыжеволосый окинул взглядом пленников. Мерт не думал долго, быстро и в сердцах обратившись к Аслану: — Вы пощадите меня? Обещаете? — Трус! — вдруг послышался позади голос другого пленника. — Недостойный, паршивый! Влад не стал терпеть. Он мигом обнажил меч и расправился с предателем, отрубив его голову. Труп безвольным мешком упал на землю, заставив Мерта задержать дыхание от запаха крови. Только Влад, совершенно непоколебимый вернул свое внимание к Аслану, будто мгновение назад не совершил убийство. — Отвечай, Мерт, — велел рыжеволосый. — Если знаешь, где находится шехзаде, скажи сейчас. Избавь моего товарища от поочередного убийства пленников. Мерт задержал дыхание и испуганно посмотрел на Влада, который хладнокровно и бесстрастно вытирал лезвие своего мечта. Лицо его было лишено любой эмоции, он смотрел на поверженного юнца свысока, будто не желал признавать его ровней. Наконец, малец кивнул и перевел свое внимание на Аслана. — Я слышал… То есть, я не уверен, но … — Но? — теряя терпение, поторопил его Влад. — Шехзаде направился во дворец. Он хочет расправиться с повелителем, в то время как здесь идет бой. Аслану показалось, что из его груди выбили воздух. Медленно, очень медленно он сделал несколько шагов назад и повернулся к пленникам спиной, обратив взор к небу. Дождь не прекращался, все также лил, размывая почву и превращая её в безобразное месиво из грязи и крови. Юноша зарывался пальцами в волосы, сильно одергивая их от злости, поселившейся в каждой клеточке его горячего тела. К Аслану тут же подоспел Влад и опустил свою тяжёлую руку на его плечо, будто пытался успокоить друга, но рыжеволосый отошел от него, едва не зарычав от злости. — Лале… — все, что сказал Аслан, когда обрел дар речи. Влада передернуло. Друзья всё ещё помнили о том ужасном дне, когда Мехмед попытался опорочить честь своей двоюродной сестры. Они едва успели заявиться в покои к молодому султану и вырвать маленького ягнёнка из грязных лап шакала. Аслан догадался, о чем думал Влад. Он и сам опасался повторения той страшной ночи, боялся, что не успеет. Юноша заметался по полю, бросил взгляд на своего мёртвого коня и едва не закричал от ярости. Влад мигом взял своего коня за поводья и вручил их в руки Аслана. — Скачи к ней, — велел он. Рыжеволосый на мгновение замялся. — Быстрее, ну! — сорвался на крик Влад. — Я разберусь со всем здесь и прискачу, как только смогу. Аслан благодарно кивнул и вскочил на коня. — Спасибо, друг, — сказал он, а Влад отмахнулся. — Не дай ей попасть в беду, — отчаянно попросил он. Аслан согласился и тут же пустился вскачь. Отчего-то оба друга не думали о судьбе империи, султана и народа. У обоих в мыслях сидел только образ Лале, которая дожидалась друзей, сидя в гареме среди таких же беззащитных женщин и девушек, которые никак не могли защитить себя. Они были лишь в окружении евнухов, которые умрут первыми, защищая султанский гарем. И Аслан, и Влад, оба представляли Лале маленькую и напуганную, забившуюся в угол и ожидавшую своей участи. Эта страшная мысль подстегнула Аслана гнать коня во всю его прыть. Рыжие волосы мужчины развевались на ветру, когда он, прижавшись к спину лошади и чуть приподнявшись в седле, гнал, не видящим взором глядя перед собой. Перед зелеными глазами стояли только карие, отчаянно звавшие на помощь. Только бы успеть, укрыть Лале в безопасном месте, не дать ей сгинуть в лапах Мехмеда. Мысль о воинском долге отошла на второй план — все клятвы данные султану позабылись. Так легко Аслан бросил пленных, своё войско, вскочил на коня и умчал прочь, к своей единственной любви. Лев мчался спасать ягненка. И, как назло, путь оказался мучительно долгим и нескончаемым. Даже конь Влада, который гнал во всю прыть, не мог преодолеть этого пути. Он едва ли не спотыкался, едва ли не падал, унося всадника во дворец. Черная грива и огненно-рыжие волосы принимали в свои объятия ветер; дождь хлестал по лицу, затуманивал взор, но Аслан ни на мгновение не сбавил скорости, лишь сильнее ударяя коня в бока. Там, во дворце была его Лале. Он не смел задерживаться. К ужасу Аслана, ворота дворца оказались открытыми, а стража была перебита. Не теряя ни минуты, юноша вошёл во дворец верхом на коне, тут же направляя его в гарем. Он знал, что за это последует наказание, знал, что повелитель казнит его за эту вольность и будет иметь на это полное право, однако останавливаться воин не собирался. Он нарушал все приличия, ступая в гарем, но ему не было дела до других женщин — он хотел Лале. Переступая широкие каменные ступени, он преодолевал длинные коридоры и закоулки дворца, прошел по золотому пути верхом на лошади, пока, наконец, не оказался внутри гарема. Через широкий открытый потолок во внутренний дворик проникал дождь. В гареме было так тихо, что Аслан слышал лишь шум собственной крови в ушах и стук сердца, которое бушевало от бешеной скачки на вороном коне. Дрожащими руками Аслан вынул из ножен меч и навалился на тяжелые деревянные двери, отворяя их нараспашку. Юноша обнаружил женщин, испуганно забившихся в угол. Те, что были постарше, защищали молодых, при этом выглядя так отчаянно и яростно, что, казалось, они готовы были бросаться грудью на копья, лишь бы защитить своих воспитанниц. При виде Аслана, все они испуганно завизжали. Но только Шахи-хатун, так часто видевшая, как Лале играла с этим рыжеволосым юношей, не растерялась. Женщина вышла вперед и обернулась к девушкам. — Молчать! — грозно крикнула она, заставив вздрогнуть даже Аслана. — Молчите все! Он не враг нам! Неужели вы не узнаете того, с кем ходили в школу?! Страх настолько затуманил вам взор?! — бушевала женщина, крича и едва не плача. Затем, глубоко вздохнув, она обернулась к рыжеволосому юноше. — Аслан, ты жив! — радостно воскликнула Шахи-хатнун. — Где Лале? — игнорируя счастливые возгласы, спросил юноша. Он звучал серьезно и взволнованно, так что калфа не стала с ним спорить. Она только склонила голову, громко всхлипнув, но тут же взяла себя в руки. — Её здесь нет, Аслан, — ответила она. — Мехмед забрал её, я не смогла удержать моего ягненочка. Аслан вскипел. Как разъяренный дикий лев он мигом подскочил к Шахи-хатун и встряхнул её, больно сжав плечи. — Где она?! Говори, ну! — приличия были позабыты, как и почтенный возраст калфы. Аслан был готов рвать и метать, он рычал, точно дикое животное, сошедшее с ума. Шахи-хатун дрожащими руками указала в окно. — Они ушли в направлении сада. Если поторопишься, сможешь догнать их! — сказала женщина. Аслан кивнул и понесся прочь. Конь так и остался стоять во внутреннем дворике гарема. Юноша спрятал меч в ножны и побежал в сад. Он минул школу, в которую ходил с Лале и Владом; прошёл ручей, в котором плескалась девушка и мочила свои маленькие нежные ступни. Везде, где ступала его нога он будто бы слышал заливистый смех Лале, видел её танцы босиком на траве, чувствовал сладкий поцелуй на своих губах. Но вокруг никого не было. Сад будто умер, стал пустым и безжизненным, все его краски слились в одно бесформенное пятно перед глазами Аслана. Он бежал, не разбирая дороги, молясь Господу на то, чтобы скорее добраться до Лале.

***

Лале, подгоняемая толчками в спину, нехотя волочила ноги по мокрой траве. Она упрямо останавливалась, садилась на колени, лишь бы не идти вперед. Мехмед, который больно удерживал её за руки, только злился и крепче сжимал девушку, подгоняя идти за ним. С сумасшедшим блеском в глазах он вел ее по саду, мысленно предвкушая собственную победу. Его близкую радость омрачало лишь упрямство Лале и ее сопротивление. — Отпусти меня, ты слышишь?! — визгливо потребовала девушка, больно ударив шехзаде в плечо. Мехмед остановился, крепко взял Лале за талию и притянул к себе, прижав к своей груди. — Пока меня не было, ты стала смелее, — посмеялся он, стиснув запястье девушки. Она сморщилась от боли, но смело заглянула Мехмеду в глаза. — Вот только мозгов ничуть не прибавилось. Думаешь, что можешь безнаказанно мне перечить? — спросил он злобно. — Забудь о дерзости, Лале! Я уже победил в этой битве, и когда я займу престол, ты станешь моей женой! — Ни за что! — закричала девушка и стала вырываться, пытаясь сбросить с себя мерзкие руки Мехмеда. — Я умру, удавлюсь, но ни за что на свете не стану твоей! — Глупая девчонка! Как смеешь ты злить султана?! — Ты не султан! И никогда им не станешь! — упрямо ответила Лале, крепко сцепив зубы. Мехмед не сдержался. Он выпустил девушку из крепкой хватки и, широко замахнувшись, сильно ударил её по лицу, от чего Лале свалилась на колени. Тёмно-синее платье и руки вымазались в грязи, а щека стала гореть от жгучей боли удара. — Вставай! — громко приказал Мехмед и поднял девушку на ноги. Лале последовала указанию и, превозмогая боль, гордо вздернула подбородок и упрямо посмотрела на шехзаде. В ответ на её взгляд юноша схватил девушку за подбородок, притянув лицо к себе. — Я предстану с тобой перед отцом, и будь уверена, он тут же уступит мне трон, испугавшись за жизнь своего маленького ягненка. Ну, надо же, — словно издеваясь, шехзаде мягко погладил пальцами ноющую от боли скулу девушки, — единственное напоминание султану о его скоропостижно скончавшейся сестре. Разве он даст тебя в обиду? Лале упрямо молчала, с ненавистью глядя на Мехмеда. Она готова была умереть в эту минуту, лишь бы не стать оружием против ее дорогого дядюшки. Султан Мурад был болен. После всех событий, что свалились на его бедную голову, здоровье сильно ухудшилось. Он едва мог держать меч в руках, а потому надеялся на мастерство и преданность своих воинов. Лале была уверена, что он не ошибся, когда ставил на свое войско, но, к сожалению, зло брало верх. «Ненадолго» — мысленно подумала девушка. — Прекрати бороться со мной, Лале. Вы уже проиграли! — велел Мехмед. — Никогда, — прошипела девушка, приблизив свое красивое лицо к шехзаде. — Ты очень меня недооцениваешь, Мехмед, — рыкнула Лале. — Ты можешь топтать меня, угрожать, бить и сковывать. Я не сдамся! За гневной тирадой раздался еще один шлепок, теперь уже по другой щеке. Лале вновь упала, больно ударившись лбом о мокрую землю. На смуглой коже показался отпечаток крупной ладони Мехмеда. Однако Лале вновь встала на ноги, упрямо заглянув ему в глаза. На лице светилась торжествующая ухмылка. Она стерла пальцами кровь, вытекающую из разбитой губы, и с вызовом глянула на шехзаде. — Бей. Давай же, бей! — визгливо приказала девушка. — Ты трус, Мехмед! Жалкий ничтожный трус! Ты идешь войной на отца, хочешь узурпировать трон. Ты посмел поднять руку на женщину! Ты недостоин называться именем османов, не достоин нашей великой династии! Будь ты проклят! — голос Лале сорвался на плаксивый визг. — Может быть, сейчас ты торжествуешь, но знай, что добро всегда победит зло. И это не простая поговорка для детей — это истина! Мехмед схватил Лале за шею и прижал ее к стволу дерева, больно ударив головой. Его руки чесались, лишь бы не придушить мерзавку прямо здесь. Второй рукой он схватил ее за волосы и сильно оттянул, лишь бы та смотрела ему в глаза. — Я передумал, Лале! — злобно сказал он. — Когда отец сдаст трон, я не женюсь на тебе, мне плевать. Но будь уверена, перед тем как я сверну твою маленькую шею, я исполню то, чего твои жалкие друзья лишили меня в ту ночь, — плотоядно пригрозил Мехмед. Лале испуганно сглотнула, а шехзаде рукой почувствовал, как дернулись мышцы на ее шее. — Ах, так ты помнишь ту ночь, мой сладкий лукум? Правильно, держи её в своей голове, потому что в этот раз чуда не случится. Твои друзья не помогут тебе, будь уверена! — Ты не посмеешь! — упрямо заявила девушка, силясь вырваться. Чтобы удержать Лале, Мехмед похотливо схватил за грудь, крепко сжав. Девушка тут же замерла, затаив дыхание. Ей хотелось нырнуть в фонтан позади юноши и смыть с себя все эти грязные прикосновения. Лале едва ли не плакала, видя перед собой хищный взгляд узурпатора-брата. — И кто мне запретит? Эти сосунки Аслан и Влад? — Мехмед усмехнулся. — Ох, мой сладкий лукум, я лично пронзил этих слабых недоносков мечом! Они и пискнуть не успели, как я снёс им головы. — Ложь! — закричала Лале и, игнорируя руку шехзаде на своей груди, принялась вырываться, как дикая кошка. — Ложь! Ты трус, недостойный жалкий трус и обманщик! — Лале металась, плакала, уверенная в том, что Аслан и Влад живы. Где-то в глубине души она чувствовала их горячо бьющиеся сердца, слышала поступь где-то рядом. Ее друзья живы, и Лале предала бы их, если бы смела думать иначе, если бы поверила в ложь Мехмеда, пропитанную горьким ядом. — Мне плевать, о чём ты думаешь, Лале, — усмехнулся шехзаде. — Сейчас ты закроешь свой поганый рот и пойдешь за мной. И не смей кричать, иначе клянусь, я сломаю тебе обе руки! Лале замолчала, горько заплакав от боли и унижения. Разум шептал послушно идти следом, но сердце билось, скованное в цепи, билось и протестовало. Уныло глянув в сторону фонтана, Лале печально вздохнула. Если бы могла она, тут же бросилась бы в холодную воду и захлебнулась в ней, избавив себя от презренной роли приманки против султана Мурада. Но, к счастью, мысли о смерти покинули Лале также скоро, как и появились. Из-за густой рощи липовых деревьев послышался осторожный шорох. И Мехмед, и Лале — оба напряглись, ожидая столкнуться лицом к лицу с угрозой. Дворец был почти полностью захвачен приспешниками шехзаде, а потому его воины и шпионы без устали сновали в садах и коридорах. Лале молилась на то, чтобы среди деревьев таилась птица. Будь это один из предателей, присягнувших Мехмеду, второй тут же сдаст Лале ему, чтобы быстро и беспрепятственно добраться до покоев отца. Молодые люди осмотрелись, а Мехмед приложил к губам палец, велев Лале молчать. — Ни звука! — угрожающе предостерёг он, но девушка, понадеявшись на неизвестного за деревьями, жалобно закричала: — Помогите! Прошу, помогите! Это я, Лале-хатун! За криком последовала пощечина от Мехмеда. — Я велел тебе молчать! — рыкнул он, обратившись к девушке. — А мне помнится, что повелитель велел тебе сдаться с миром. Как видно, не исполнять приказы — это семейное, — неизвестный подал голос из липовой рощи. Сердце Лале сжалось от радости. «Аслан!» — взволнованно подумала она, но промолчала, дабы не портить Мехмеду впечатлений от встречи с воином после двух лет разлуки. Лале торжествующе ухмыльнулась: встреча эта шехзаде точно не понравится. Мехмед, не отпуская руки Лале, сделал ещё один осторожный шаг к роще. Девушка в его руках больше не вырывалась, с упоением ожидая, пока Аслан не покажется между широкими многовековыми стволами и не разрушит планы шехзаде. — Кто ты? Покажись, жалкий трус! — приказал Мехмед, но в его тоне послышался страх и дрожь. Лале не смогла не ухмыльнуться. Из-за деревьев показалась копна тёмно-рыжих, как пламя волос. Аслан, сжимая в руке рукоять меча, спрятанного в ножны, бесстрашно ступил вперёд, а затем обнажил оружие, удерживая его твёрдыми руками. Мехмед, в ответ на это действие не растерялся. Он также вытащил меч из ножен, но руки Лале не отпустил. Два взгляда встретились: шехзаде и командующий смотрели друг на друга, готовые яростно впиться друг другу в глотки и перегрызть шеи. Аслан бы с радостью пошёл на это, но мешало одно условие. — Отпусти Лале, Мехмед, — велел юноша, лишь на мгновение, переведя взгляд на девушку. Но даже этого мига ей хватило, чтобы преисполниться уверенности в своём спасении и в победе Аслана. Но Мехмед слушаться не собирался. — Не смей мне приказывать! — истерично отозвался он. — Ты глупец, если пришёл сюда один. Во дворце всюду снуют мои люди, и, будь уверен, сделай ты хотя бы один выпад, тут же лишишься головы! — пригрозил шехзаде. — Ради некоторых и рискнуть не жалко, — ухмыльнулся Аслан, глядя в глаза Мехмеда. Но оба юноши знали, что слова эти предназначались для Лале. — Ты в плену собственных жалких чувств пришёл сюда, чтобы умереть. Каков глупец! — шехзаде посмеялся. — Ты встретишь свою смерть в одиночестве! — Он не одинок, — из-за липовой рощи послышался твёрдый низкий голос. Аслан не обернулся на него, продолжая сжимать в руках меч и упорно смотреть на Мехмеда. Только шехзаде и Лале глянули в сторону рощи: первый испуганно, а вторая радостно и с упоением. — Влад! — взвизгнула девушка от радости. Теперь ее сердце преисполнилось уверенности и спокойствия. Она знала, чувствовала, что Мехмед подло солгал о смерти её друзей. Ведь в действительности, он был слишком малодушен и слаб, чтобы лишить таких воинов жизни. Увидев Влада Мехмед напрягся. Его насторожённость стала чувствоваться остро, невидимыми линиями проходя между собравшимися. Он все ещё держал в руке меч, но теперь более неуверенно и неуклюже. Как будто шехзаде понимал, что даже с оружием в руках его шансы не были велики. Вдруг он отпустил руку Лале, но завёл девушку за свою спину и медленно попятился назад, прижимая её к дереву. Девушка напряглась, ощутив на себе вес юноши, и принялась отчаянно сопротивляться. Теперь, когда Аслан и Влад стояли напротив с оружием наготове, ей не было страшно биться в сетях Мехмеда. — Выпусти меня! — потребовала она, руками упираясь в лопатки шехзаде. Но тот только крепче навалился на девушку, игнорируя её приказы. Однако возглас Лале подстегнул и без того злобного Аслана. Он сделал угрожающий шаг к юноше и взглянул на него убийственным взглядом. — Сделай так, как она просит, — сказал он. — Сразись с тем, кто может дать тебе отпор, Мехмед. — Для тебя я шехзаде Мехмед! — визгливо бросил юноша. Аслан криво усмехнулся, а Влад дёрнул щекой в презрении. — Ты больше не наш шехзаде. И султаном ты не будешь. Опусти меч, не глупи, — сказал он, и, следуя примеру Аслана, сделал шаг вперёд. — Стой на месте! — вскрикнул Мехмед, заведя руку за спину. Как тряпичную куклу он притянул к себе Лале и приложил лезвие меча к ее тонкой шейке. Влад и Аслан замерли. Повисла тишина. Только шумное испуганное дыхание Лале нарушало её, у тому же подогревая злость, бегущую в венах юношей. Девушка молчала, чувствуя холод стали у своей горячей, мокрой от дождя и пота коже. Острие едва-едва надавило на шею, от чего кожа под ним лопнула, а по ключице скатилась алая струйка крови, мгновенно пропавшая в ложбинке между грудей Лале. Мехмед кровожадно усмехнулся и провёл пальцами по алой дорожке, собрав кровь на пальцы. От этого отвратительного жеста Лале испуганно сжалась, а Аслан, едва ли не рыча, подался вперёд, но острый взгляд Мехмеда его остановил. — Сделаешь ещё шаг, и я проткну её насквозь, — пообещал он, а Лале тихонько пискнула от страха. Шехзаде глумливо рассмеялся. — Ну же, мой сладкий лукум, не бойся меня. Если Аслан будет благоразумен, он не даст тебе погибнуть. Не так ли? — взгляд, обращённый к рыжеволосому юноше. Тот сразу же обратился к Лале и кивнул, будто подтверждая слова Мехмеда. — Я никогда не позволю тебе попасть в беду, — пообещал он, а шехзаде разразился громким истеричным смехом. — Она уже в беде! И где ты был, чтобы спасти ее, ха? Сражался, словно идиот на поле, упустив меня из виду! — Мехмед насмехался над Асланом, будто все это было крайне смешно и занимательно. — Как легко было обвести вас всех вокруг пальца, — медленно протянул шехзаде и указал пальцем на Влада и Аслана. Первый рыкнул, испытывая крайнюю степень злобы. — Отпусти Лале, и мы разберёмся, как мужчины. Докажи нам, что достоин быть нашим султаном! — призвал его Влад. К удивлению собравшихся, и даже принца Валахии, шехзаде вызов принял. Он медленно выпустил из рук Лале, как будто даже не понял очевидного факта того, что Влад решил сыграть на его честолюбии и стремлении заполучить трон. Он был либо глуп, либо одержим. Лале мысленно сложила два и два и поняла, что, скорее всего, в Мехмеде говорили его глупость и бравада. — Ты, — мечом шехзаде указал на Аслана, — ты будешь первым, кто встретит смерть от моего меча! — Или, я буду тем, кто убьёт тебя, — ухмыльнулся Аслан и внимательно посмотрел на Лале, будто заверял ее в истинности своих слов. Девушка уверенно кивнула, наверняка уверенная в победе Аслана. Она сделала торопливые шаги в сторону и тут же оказалась рядом с Владом, который, не выпуская из рук меча, крепко обнял её и прижал девушку к своему боку, чтобы защитить. Лале не противилась. Держаться в объятиях Влада было куда безопаснее и приятнее, чем чувствовать на себе скользкие руки Мехмеда. Так что девушка положила на плечо юноши голову, и удовлетворенно прикрыла глаза. Но когда осознание грядущего боя дошло до Лале, она мигом открыла глаза и бросилась вперёд, как будто могла остановить юношей. К счастью, Влад удержал её и не дал попасть под горячую руку Аслана, который сделал первый выпад в сторону Мехмеда. Брюнет удерживал Лале, в то время как она, точно рыба, изворачивалась в его руках, так и наровясь выскочить. Юноша сделал несколько шагов назад и отвернул Лале от временного поля боя, заставляя взглянуть в свои голубые, словно лёд глаза. За головой девушки послышался первый удар стали, который заставил ее вздрогнуть всем телом. — Они не могут бороться вместе! Ты должен остановить их! — запротестовала девушка, а Влад покачал головой, отказывая ей. — Это их бой, Лале, — упрямо протянул он. — Я помогу Аслану, если понадобится, но, будь уверена: даже если я захочу вмешаться, наш лев не позволит. Или же, ты не знаешь его горячего нрава? — Влад горько покачал головой. Лале намеревалась обернуться, хотела наблюдать за ходом поединка, но друг не позволил ей. Принц Валахии обнял девушку, крепко прижав к груди, и стал смотреть на смертоносный танец поверх её головы. Мехмед был хорош, даже несмотря на свою трусость и малодушие, он боролся хорошо. Всю жизнь, учась у лучших, он не мог ударить в грязь лицом, но всё-таки, победитель в этой игре был один. И Аслан, также как и шехзаде, уступать не собирался. Юноша следил внимательно за движением меча Мехмеда, ловил каждый его взгляд и выпад, отражая атаку. Он не хотел убивать, нет. Приказ повелителя — привести шехзаде живым. И теперь Аслан делал все, чтобы повергнуть Мехмеда, поставить его на колени и волочить за собой до самых покоев султана Мурада. Шехзаде сделал новый выпад, но Аслан отразил его, выставив меч наискосок, так что орудия скрестились, а два пылающих взгляда встретились. Мехмед сильнее надавил своим мечом на меч Аслана, заставив второго расслабить руки и отпустить. Едва рыжеволосый успел отскочить назад, как острие стали оторвало с его кафтана маленькую золотую пуговку с изображением льва. Не успей он вовремя, вместо неё на земле лежало бы его сердце. Лале, стоявшая полубоком, едва не вскрикнула, уловив движение стали так близко к груди Аслана. Но она вовремя замолчала, прикрыв рот рукой, лишь бы её дорогой возлюбленный не отвлекался на неё. Сбоку послышался голос Влада: — Не смотри, Лале, — сказал он, ближе прижимая к себе ее голову. Девушка уткнулась носом в чёрный кафтан и едва слышно заплакала. — Прошу тебя, вмешайся, Влад! Вмешайся! — всхлипнула девушка, крепко сжав ткань на его груди. — Если он умрёт, я не переживу, не смогу! Влад помедлил, прикрыв глаза. Ох, как долго он слышал подобное, как часто ловил восторженные вздохи, предназначавшиеся лишь Аслану. Как много было улыбок и объятий, подаренных его товарищу от девушки, которую угрюмый принц Валахии любил даже больше собственной независимости. Он был готов провести во дворце варваров-османов хоть сотню лет, лишь бы вновь встретить маленькую Лале, беспокойно носящуюся с собакой погибшего от молнии шехзаде. Лишь бы ещё раз услышать, как восторженно она говорит об искусстве, лишь бы узнать каково это, когда нежные лепестки её губ касаются твоих, унося в нежный танец поцелуя. Но все это было не его. Аслана. Вся Лале — её улыбки, объятия, напутствия, стоны скорби и крики радости принадлежали лишь тому, кто не жалея жизни вступил в бой против узурпатора. Недостойного бесчестного ублюдка, вознамерившегося стать султаном. А Влад просто стоял, прикрываясь глупыми оправданиями. Стоял и смотрел на то, как его друг жертвует жизнью. Влад посмотрел на бьющуюся в истерике Лале. Если Аслана не станет, принц Валахии останется её единственным другом. А где дружба, там и любовь. Эгоистично, несправедливо рассуждал он, глядя на то, как разворачивается битва. Он молчал и смотрел на бой, удерживая в своих руках Лале, пока на лице Аслана не показалась первая кровь. Влад вздрогнул. Что-то в груди его упало, когда на левой щеке юноши показался длинный глубокий порез от меча. Рана тянулась от уголка глаза до губы, кровью окрашивая белую кожу с россыпью веснушек. Принц посмотрел вниз, на Лале, которую он обнимал, а затем вновь на друга, на котором расцветали первые порезы. Если он погибнет, Лале будет его… Если погибнет… Погибнет! Оттолкнув от себя девушку, Влад завёл её за спину и жестом приказал молчать. Он достал из ножен тяжёлый меч и бросился в бой, отбросив эгоизм и желание обладать душой Лале. Он поступит как герой, как истинный друг, заслужив после благодарность и восторженный вздох девушки. И жизнь друга. И большего ему было не нужно. Влад ожесточенно вступил в бой, подкравшись к Мехмеду со спины. Шехзаде в то время сделал новый выпад, выкинув вперёд руку, в которой сжимал меч. Но вдруг он почувствовал прикосновение к своей шее, а следом две тяжелые руки, которые предплечьями принялись душить его, не щадя ни собственных сил, ни жизни шехзаде. Аслан, увидев, как друг дал ему время, приободрился. На ватных ногах и с лицом, залитым багровой кровью, он вытащил из высоких сапог клинок и, подбежав ближе к Мехмеду, не помня ни себя, ни приказала султана, с силой вонзил острие в живот шехзаде, прокрутив рукоятку вокруг своей оси. Мехмед замер, а руки Влада выпустили его из своего захвата. Шехзаде свалился на колени, придерживаемый принцем Валахии, а изо рта его полилась кровь, образовывая безобразные пузыри, пенясь и заливая собой подбородок и дорогой парчовый кафтан. Руки его коснулись клинка в животе, а глаза жалобно и в неверии уставились на Аслана, который едва дыша, стоял на ногах и придерживал себя за бок. Он подошёл к шехзаде, вынул из его тела клинок и быстрым движением перерезал ему горло, да так, что кровь как из мраморного фонтана в саду полилась во все стороны. Тело Мехмеда замертво свалилось лицом вниз. Где-то позади послышалось утробное рычание из горла Лале, а за ним влажный звук рвоты, падающей на землю. Девушка согнулась пополам, держась за ствол дерева. Она выворачивала собственный желудок от потрясения и омерзения, что принесла ей смерть Мехмеда. Влад и Аслан стояли молча, не говоря ни слова. Наконец, когда Лале закончила, она выпрямилась и утёрла рот рукой. Щеки её залила краска стыда, а глаза были мокрыми от слёз. Ресницы слиплись, а брови насупились так жалобно, что сделали Лале похожей на самого настоящего ягнёнка. — Вот и всё, — сказал Влад и поглядел вниз, на тело Мехмеда. Лале хотела ступить к друзьям, но принц Валахии остановил ее, выставив руку вперёд. — Ни к чему тебе видеть это, Лале, — предостерёг он ее и перешагнул тело Мехмеда, как будто оно было каким-то мусором. — Спасибо, Влад, — искренне поблагодарил его Аслан. В ответ юноша только похлопал друга по спине, отчего тот закашлялся и застонал, испытав приступ боли. — Что с тобой? — взволнованно спросила Лале, сделав шаг вперед, плюя на обезображенное тело Мехмеда, залитое кровью. — Ты ранен? Вместо ответа Аслан отнял руку от своего бока, являя друзьям большое пятно крови и порванный кафтан, за которым виднелась глубокая рана, нанесённая ему Мехмедом. Рыжеволосый криво усмехнулся, глянув на дыру в боку, а затем поднял на Лале и Влада затуманенные зелёные глаза. — Шехзаде не так плох в бою, как мы полагали, — сказал он, посмеиваясь через боль. Не в силах больше держаться на ногах, Аслан упал на колени, когда его в последний момент успел удержать Влад. Юноша положил друга на землю и рукой стал зажимать его рану. Но кровь всё поступала, а пятно на одежде становилось больше и шире. Влад судорожно огляделся по сторонам, затем остановил свой взор на Лале. Он потянул девушку на себя, вцепился пальцами в рукав ее шелкового платья, оторвав. Затем, сложив его в несколько раз, крепко прижал к груди Аслана. — Вот, держи это здесь, — едва дыша, потребовал он. — Лале! — рявкнул Влад, а девушка вздрогнула от неожиданности. — Беги во дворец, сыщи евнухов! Пусть придут сюда и помогут отнести Аслана в лазарет! Лале, не веря своим ушам и глазам, осталась стоять на месте и глупо глядеть на руки Влада, прижатые к груди Аслана. На глаза ее набежали слёзы от паники, а сама она была не в силах вымолвить и слово. — Живо! — повторил Влад, уже срываясь на крик. Девушка дёрнулась и подхватила полы платья, готовая бежать за подмогой, но Аслан остановил её, ухватив за лодыжку. Сухие, чуть приоткрытые губы улыбнулись, а взглядом юноша указал девушке присесть рядом с ним. Не противясь Лале тут же села на колени рядом, сквозь платье, чувствуя мокрую траву и липкую грязь. — Аслан, — еле дыша, позвала она юношу и взяла его ладонь в свою, крепко прижав к лицу. Тепло, покидавшее его руки, казалось таким родным и таким слабым. Если бы она могла, мигом бы поделилась своим жаром, лишь бы согреть его остывающее тело. — Твои руки… — прошептала она, едва дыша. В ответ Аслан слабовато улыбнулся, а Влад, не сдерживая злобы, поднялся с колен. — Я иду за подмогой! — Нет, — возразил Аслан и ухватил друга за руку, вновь потянув на себя. Влад вернулся на место. — Побудьте со мной, друзья мои, — попросил юноша и ободряюще улыбнулся. На его израненном, залитом кровью лице светилась улыбка, а на здоровых ликах Влада и Лале гипсовой маской застыла скорбь. — Надеюсь, Господь не будет строг со мной, — сказал Аслан. — Пусть он простит меня, ведь все что я делал, я делал лишь из намерения принести мир, из намерения защитить больных и немощных. Я лишь хотел справедливости. — Не говори так, Аслан! — запротестовал Влад. — Приди в себя! Мы тебя подлатаем, и будешь живее всех живых! Рано тебе на суд Всевышнего. Ты ещё нам нужен. Аслан мягко улыбнулся, чувствуя, как холодеют кончики пальцев на ногах. — Влад, — позвал он юношу и обернулся к нему. — Ты был моим самым преданным другом и соратником. Самым храбрым и честным воином из всех кого я знал. Я верю, однажды твоя мечта о свободе исполнится. Всевышний всем воздаст по заслугам, — уверенно предсказал Аслан, а чуть погодя серьезно и без улыбки посмотрел на Влада. — Береги её, — попросил он, а после многозначительно замолчал. Принц Валахии всё понял и перевёл короткий взгляд на Лале. — До последнего вздоха, — пообещал он и крепко сжал в своей ладони руку Аслана, прижав ее к своему быстро бьющемуся сердцу. Рыжеволосый благодарно кивнул. — Лале, — позвал он девушку, взглянув на неё с ласковой улыбкой на обескровленных губах. — Мой маленький ягнёнок, — сказав это, юноша ухмыльнулся. Это прозвище как нельзя лучше подходило его любви, что была нежна и красива, как ягнёнок с большими влажными глазами. — Ты была такой смелой, — сказал он, напомнив ей отпор, который она так яростно давала Мехмеду. Лале грустно улыбнулась и всхлипнула. — Я люблю тебя, моя Родина. — Аслан… — девушка прикусила губу, лишь бы не разрыдаться в голос. — Не покидай меня! Прошу, не закрывай глаза! Я люблю тебя, люблю! Рыжеволосый облегчённо вздохнул и потерся щекой о руку Лале, что держала его лицо. — Я рад, что услышал это прежде, чем мое сердце остановилось, — сказал он и попытался шикнуло улыбнуться. Но улыбка эта получилась вымученной. — Я люблю тебя! — повторила Лале, зарыдав в голос. — Ты не можешь сдаться, не можешь! — Лале, — Аслан прервал ее причитания. — Запомни, душа моя: пока твоё сердечко бьется, пока солнце светит, и ветер воет; пока дни сменяются ночами — я люблю тебя. Не важно, жив я или нет, ибо любовь моя жива. Когда небо упадёт, когда земля расколется пополам, когда погаснет солнце и когда высохнет Босфор — тогда любви моей придёт конец. А до того дня я твой, а ты моя. Тучи рассеялись, а дождь прекратил свою нещадную атаку. Солнце выглянуло из-за облаков и, улыбаясь, взглянуло на Аслана, чьё лицо было бледным, несмотря на кровь, что заливала его щеки. Кожа его остывала, а глаза мутнели с каждой минутой. Но, даже превозмогая боль и бессилие, юноша поднял глаза к небу и улыбнулся, будто радуясь новому началу. — Солнце показалось, — сказал он, указывая взглядом в небо. Владу и Лале не было дела до солнца. Они молча смотрели на друга, силясь запомнить каждую черточку на его красивом лице. Лале обнимала юношу, лбом прижавшись к его кафтану, залитому кровью. Влад сидел молча, слёзы застилали его лицо, но изо рта не вырвалось и звука. Лев не рычал, не плакал. Он лишь смотрел на небо, встречая свой новый рассвет, а где-то над его ухом блеял маленький ягнёнок. — Мой Аслан, — упиваясь горем, лепетала Лале. От всхлипов ее тело содрогалось, как в припадке. — Пал смертью храбрых, — ответил Влад и закрыл пальцами застывшие зелёные глаза.