Кровь на маргаритке

Раскрытую и бледную ладонь Сквозь мрачный свет я увидала. Мне слышался прибой морской, шум волн и тихий шёпот листопада. Я вновь смотрю на тень, что меркнет каждый день в воспоминаниях. Я слушаю звук волн, смотрю картины в памяти, но все прожито и уже давно и больше никогда в то время не вернёмся. Не будем счастливы, отнюдь, судьба лицом к другому повернётся. Мне путь отныне прегражден воспоминанием. Воспоминанием счастья нашего и шума волн. с⃝стэньте мои недостихи

С того самого момента, как у нас поселилась эта мерзкая мразь с именем Ванесса, я перестала чувствовать спокойствие и защищенность в стенах Алфеи. Мы часто проводили вечера вместе с Даулинг, с которой у меня сложились исключительно хорошие, я бы даже сказала семейные, отношения. Она часто спрашивала меня про мое самочувствие, про мои успехи в тех или иных областях магии, а потом мы с ней переходили к практическим занятиям. Контроль над магией я усвоила довольно быстро, а сейчас мне с трудом давались магии других стихий. Март стал для меня настоящим испытанием. Я не находила себе места с самого утра. Все эмоции, на какие я ещё была способна стали превращаться лишь в отвращение. Мне было больно. Больно думать о том, что сегодня я вновь увижу эту мерзкую дрянь. Она вызывала у меня отвращение. Хотя я и понимала, что я веду себя как полная стерва, эгоистка и мразь, но я ничего не могла поделать с собой. Мне было мерзко. Мерзко от себя, от Ванессы и даже от Соула, что побуждал меня на подобные мысли. И сейчас я могла только молиться, что сегодняшним вечером он не придёт, и я не буду видеть его, не буду думать о нем каждую секунду своего бренного и бессмысленного существования, но в моем !положении! это сделать трудно. Я стояла перед зеркалом и просто смотрела на своё отражение. Мне было тошно. Мне, наконец-то, исполнилось двадцать один, а я, по иронии судьбы, не могу даже купить Джэк Дэниэлс. Я не видела смысла наряжаться, потому что это был, наверное, первый день рождения, который я совершенно не хотела отмечать. Я была в растерянности от того, что мне только сейчас пришло осознание того, что я влюбилась в специалиста старше меня почти на мой собственный возраст. Влюблена в солдата, мать его дери. В гребанную машину-убийцу. Я надела чёрные плотные колготки, которые не давали и малейшего намёка на пошлость, чёрную обтягивающую юбку, что доходила до середины бедра, свитер в тон и полусапожки. Повезло, что никто не видит мой живот. Белла, наверное, ещё спит, так как до школы ещё почти полтора часа. В лесу тихо и только мартовский ветерок нарушал безмолвие. Для этого месяца тут не было мрачно, тускло или тому подобное, нет, здесь было некое умиротворение, что перестало сопутствовать мне уже довольно давно. Я ощутила расслабленность и, наконец, успокоилась. Телефон в кармане сумки продолжать звенеть, но я не обращала на него внимание, лишь тупо смотрела на поваленное дерево, что успел порядком подзарасти травой. Достав телефон из сумки, я улыбнулась, поняв, что звонила мама. Набрав ее, принялась ждать: –Милая! С днём рождения, малышка! – радостно прокричала мама в трубку –Спасибо, мам, – я улыбнулась –Почему такой грустный голос? Не говори мне, что отец и Белла забыли про твой праздник! –Нет, вовсе нет. Я ещё не видела Беллу, а папа, наверное, позвонит позже. Я прогуливаю сегодня школу. –Один раз в году можно, к тому же, у тебя сегодня день рождения. Я надеюсь, что ты не забыла про свои наполеоновские планы на этот праздник, милая? Поэтому я хочу видеть твои фотографии с праздничным тортом и кучей гостей сегодня! –Мам, а можно обойтись без этого, а? –Нет, милая, мы же условились: я отпускаю тебя в Алфею, а ты начинаешь жить веселой и беззаботной подростковой жизнью. –Секс, наркотики и рок-энд-ролл? –Главное предохраняться, родная! – было бы смешно, если бы не было так грустно. –Мама! –Ты начала первая, милая! И учти если ты мне не пришлёшь до завтра свои фото, я заберу тебя в Финикс, детка, можешь мне поверить! И даже Даулинг меня не остановит! –Хорошо, пока мам. –Целую, милая. Итак, вот это я влипла в собачье дерьмо по самым колени, конечно. Мне не хотелось отмечать, но и в Финикс ехать не хотелось. Выбора особо не было, и у меня оставляя только один вариант выкрутиться из этой ситуации. Соседки по комнате никогда не были против любого хипиша, вот только я не говорила им, что уже как третий месяц беременна. Я глубоко выдохнула, запуская руку в волосы. Я не знаю, знал ли Сильва про мой день рождения или нет, но я сейчас меньше всего на свете хотела его видеть. Мне кажется, что из-за беременности я стала более апатичной и депрессивной. Я редко вижусь со специалистом, хотя бы потому что из-за Ванессы, которая везде норовит засунуть свой нос, это очень сложно. Когда я заткнулась перед этим у Даулинг, та сказал, чтобы я на брала это в голову. Прошла пара часов, а телефон все время звонил, поэтому мне пришлось отключить звук. Ненавижу это чувство, когда тебе грустно, но ты понятия не имеешь почему. Ты чувствуешь такую пустоту, но ничего особенного не произошло. Тебя спрашивают «что не так?», но ты не можешь объяснить, или тебя вообще ничего не спрашивают. Я не знаю, что хуже... Такое чувство, что я скучаю по кому-то, кого никогда раньше не встречал. Как будто мне нужен кто-то, кто во мне не нуждается. Одиночество охватывает меня и завладевает мной, но меня это даже не волнует. Я специально ограждаю себя. Грусть становится моим лучшим и единственным другом. Я начинаю ненавидеть и себя и хочу, чтобы меня оставили в покое. В тоже время я хочу, чтобы кто-то обнял меня и сказал, что все будет хорошо. Я просто ненавижу это чувство... Я увидела бегущую ко мне Беллу. –Наконец, я нашла тебя! Что ты вообще тут делаешь, а? Ты хоть знаешь, что Сильва ворвался ко мне в комнату, пытаясь выяснить у меня, где ты? – тараторила Белла, из-за чего я адекватно не могла воспринимать ее слова –С чего бы ему врываться в твои комнату? – я нахмурилась, осознавая, что у него должна быть очень веская на такие действия причина –Оу, а ты не знаешь? – проговорила сестра немного сконфуженно –О чем? –По школе прошёл слух, что они переспали. Вроде как вчера кто-то из специалистов видел, как она выходила из его комнаты в не очень потребном виде. – Словно извиняясь, прошептала сестра. –Ты в норме? –Да, все в порядке. Я сегодня хочу прогулять школу, пожалуйста, не говори никому, что видела меня тут, хорошо? –Да, конечно. С днём рождения тебя, – прошептала сестра, оставляя меня одну Все, чего мне хотелось, чтобы он был рядом со мной. Обнимал меня, гладил по волосам. Я не могла поверить в то, что рассказала мне Белла. Я не верила в ее бредни, мне просто не хотелось. Казалось, что я находилась на грани истерики, потому что от слез я не видела своего направления, а дикий смех, давал повод усомниться в правильности работы мозга. Руки нервно тряслись, и я не понимала, почему Соул вообще проводит с ней время? Я не понимала, что такого есть в ней, чего нет во мне. Единственный пункт, который различал нас был ее характер. Она была милой, славной, доброй и простодушной. А что я? Я была дурой, полной идиоткой! Мне было стыдно. Я хотела умереть прямо там в этом гребаном лесу, чтобы мое тело покрыла трава и мох, лишь бы больше никогда не видеть его бездонных серых глаз, что как расплавленное серебро блестят при солнечном свете. Мне нужен был кислород, потому что с каждой секундой, что я думаю о нем, мой мозг отключается и перестаёт работать. Мне хочется ощутить его. Почувствовать его запах, ощутить вкус его поцелуев на своих губах. Мне хочется его. Хочу видеть Соула каждый день своей долбанной человеческой жизни, пока я ещё жива. Пока я стою на краю пропасти, а внизу меня плещется вода. Пока я слышу шум воды. Пока я могу видеть красноватый закат над своей головой. Пока я могу любить его. Я хочу его. Хочу знать его мысли, поглотить его разум, забрать все его сердце, лишь бы он был только мой и ни чей больше. Только мой. Но я знала, что это невозможно. Всему приходит конец. Всему и даже моей никчёмной, жалкой жизни. Моему бренному существованию. Я просто хотела, чтобы он полюбил меня, а и в тоге вышла какая-то болезнь. Я набрела на первый водоём, расположенный в глубокой провести далеко в лесу. Я знала. Смотря на воду, знала, что не выживу, если спрыгну сейчас. То, что происходило внизу едва ли можно было назвать штормом, но этого бы мне хватило. Я просто стояла и смотрела на синюю гладь. И мне невероятно хотелось сделать это. Прыгнуть. Просто, чтобы понять спасёт ли он меня. Поможет ли он мне. Хотя зачем ему это надо, верно? Возможно, Соулу так будет даже легче. Он избавиться от такого тяжкого груза в виду меня. Ему станет в тысячу раз легче, когда он узнаёт, что теперь у него на одну бешеную поклонницу меньше. Наверное. Ветер ударил мне в лицо и сильные руки обхватили мое тело. Я не успела вскрикнуть, как оказалась прижата к стволу дерева. –Ты рехнулась? – я содрогаюсь в рыданиях, –Спрыгнуть хотела? У тебя мозги вообще есть, а? –Какое тебе дело? – Соул выглядел ни на шутку разозленным и, я бы даже сказала, взбешённым. –Какое мне дело? – крикнул он, а потом чуть тише добавил, – какое мне дело? Я люблю тебя! – он запустил руку в свои волосы –Правда? А Ванессе ты это тоже говоришь, когда трахаешь ее на нашей кровати? – я взбесилась. Голова уже раскалывалась, а живот неприятно тянуло. Кажется, малыш против нашей ругани. –Что ты несёшь? – Я не хочу такого больше. Не хочу любить тебя, потому что я причиняю себе этим боль, поверь мне, намного больше, чем себе, – я всхлипнула, ощущая, что ноги меня больше не держат. Я чувствую, что Соул схватил меня буквально в нескольких сантиментах над землей, не давая мне упасть. –Малышка? Что с тобой? Джей? – Соул пытался привести меня в сознание, но это были последние слова, которые мне удалось разобрать.