✸๖ۜВенец Небесного Равновесия✸

✸✸✸

      Стоя в бальном зале и с привычным безразличным спокойствием рассматривая всех присутствующих учителей и выпускников, Геральд, как никогда был чем-то обеспокоен. Уже наступил вечер. Закатные, теплые лучи солнца, мягко грели небесную землю, забирая с собой всю утреннюю суету. С появлением завораживающего малинового заката на тёмно-синем звёздном небосводе, всё начало потихоньку погружаться в умиротворённую ночную тьму. Спокойствие сулило вокруг, и только для Небесной школы закатом был знак, к предстоящему веселью.       Бальный зал, с прибытием ночи, всё ярче и ярче стал светиться золотым сиянием. Само помещение было освещено нежным желтым светом, исходившим от большого количества свечей на массивных золотистых паникадилах*, что величественно висели над высоким ажурным потолком, наполняя всех вокруг благоговейным теплом.       Мирная и беззаботная атмосфера царила вокруг. Под незамысловатое, красивое звучание небольшого оркестра. Многие, из присутствующих, танцевали, веселились, общались или же просто наслаждались праздничной обстановкой, восседая на белоснежных диванчиках, что своей золотистой отделкой в виде сложно вышитых узоров, прекрасно вписывались в эстетику бального зала. Небесные живописные растения, что так выгодно дополняли убранство вокруг, чарующе благоухали. Их аромат удачно сливался с разнообразными запахами свежей еды, различного вида вина, парфюмами мужчин и цветочными духами девушек.       Но вся эта будоражащая обстановка не могла заглушить тревожного трепета ожидания, в часто бьющемся сердце Геральда. Сегодня он должен будет пригласить Викторию на танец во время бала. Признаться, он уже имел честь и раньше танцевать с ней, и не один раз, но демона, всё равно, тревожило странное ощущение, схожее на сильное чувство вины и приятное предвкушение от скорой близости с этим хрупким снаружи, но таким сильным внутри, крылатым созданием.       Геральд отстранённо смотрел сквозь широкие высокие окна, на прощальные лучи краснощекого солнца, нетерпеливо постукивая пальцами по гранёному бокалу, что был наполнен крепким коньяком огненно-янтарного цвета. С того самого момента, как демон узнал о своей скорой свадьбе, он много размышлял по этому поводу. Тысяча и одна мысль летали в его голове, волнуя и мучая. Он разрывался между своей клятвой и долгом.       «После смерти моей дорогой Аделии, я пообещал себе, что больше ни на ком не женюсь, и уж тем более никого не полюблю!» — без конца твердил себе Геральд. Но у судьбы были, есть и будут свои планы. Как будущего Самаэля, долг обязывает его делать всё, во благо защиты и поддержания равновесия ангелов и демонов. Будь то добровольное жертвование жизнью во время войны с нечестивыми мятежниками, или же вступление в брак, для поддержания великого закона равноправия.       Геральд понимал всю серьёзность сия события и искренне пытался верить, что и Серафима Виктория тоже поймёт. Но каждый раз глядя на её невинное и такое очаровательное лицо, с пронзительно-умными, но такими беззаботными васильковыми глазками, осознавал, что всё не будет так уж и просто. Демон долго морально готовился к тому, что их дружба с девушкой, что по кирпичику выстраивалась столь долгое время, будет в одночасье разрушена одним только словом «брак». Одним только словом, что сможет пропитать свободолюбивую девчонку, сильным чувством несправедливости и обидой. Мужчина уже видел всю боль и разочарование, что осквернят прекрасные небесно-голубые глаза ангела, и от осознания этого, сердце сильно сжималось и не хотело отпускать.       С того самого знаменательного дня, благословленным самой судьбой, в жизни демона всё перевернулось, когда Геральд, ещё не до конца отойдя от потери любимой Аделии и маленькой Ангелины, имел честь, как самого близкого друга семьи, впервые узреть маленькое чудо по имени Виктория. Малышка стояла в пару шагов от него, и с большим интересом в ясных детских глазках, наблюдала за ним, пока тот приветственно вставал на одно колено перед ней, дабы быть на одном уровне с ангелом.       Геральда удивляло с каким бесстрашием и смущающим восторгом стояла перед ним Вики. В отличии от Мимиэлы и Люцифера, с кем он познакомился днями ранее, Вики не пряталась за юбкой платья любящей мамы, или за широкой штаниной могучего отца, с опаской взирая на нового гостя. Она стояла смирно и даже в некоем предвкушении, волнительно теребя пальчиками нежно-розовые рюши на своем красивом муслиновом платьице, давая полностью себя разглядеть.       «Она ещё такая малышка, но уже не боится показывать свой волевой характер. Сразу видно — дочь Серафимов.» — подытожил Геральд, не скрывая лёгкого восхищения в душе.       Её волнистые каштановые непослушные кудри, что при свете ослепительного солнца, отдавали в причудливый рыжий оттенок, были уложены в милые хвостики, размещенные по бокам, и затянуты в атласные бантики, в цвет к платью. Глянув на своего друга, Серафима Самуила, что восседал неподалеку на своём любимом кресле, и с доброй улыбкой наблюдал за сия картиной, демон понял, что цветом волос, маленькая Вики пошла в своего отца.       В молодости тот имел прекрасные темно-каштановые кудри, что так же, под определенным освещением, переливались в огненный цвет. Сейчас же, хоть его волосы и потускнели под гнётом прожитого времени, но прическа Самуила всё так же оставалась неряшливой, из-за непослушных кудрей.       Посмотрев вновь на девочку, Геральд поймал её обворожительный и умный, не по годам, взгляд, чей цвет был схож с синевой чистого неба, и тогда он понял, что глазки ей достались от матери, Серафимы Ребекки, одной из тех редких холодных красавиц, что с помощью волевого характера и сильного упорства смогли добиться уважения и статуса «Серафим», даже имея семью и ребенка.       «Такие как она, имеют привычку бросать семью ради карьеры и высокого статуса.» — Геральд часто ловил себя на этой мысли, смотря на белокурую женщину со статным и очень привлекательным лицом. Но мысли эти сразу же рассеивались, когда в ледяных глазах Бекки всё же читалась нескрываемая любовь, забота и гордость при виде мужа и дочери. Это успокаивало демона, взаимная любовь — это всегда хорошо.       От мыслей его отвлекла сама Виктория, что, до этого стоявшая и с таким же любопытством разглядывавшая демона, робко сделала два маленьких шага на встречу к нему. С виду, если судить по людским меркам, Вики было уже не больше трех лет. Геральда очень умиляло то, с какой осторожностью относилось к нему это милое создание, но при этом в её глазках явно было видно нетерпение и большой интерес вперемешку с небольшим волнением.       В какой-то момент он с ужасом заметил на её миловидном личике небольшую грусть, и только тогда, он понял, что малышка, каким-то чудным образом, сумела почувствовать его тщательно и глубоко скрытую душевную боль, что так и не смогла уйти из его сердца, делая дружелюбный взгляд — печальным. Он мысленно выругался, проклиная свою слабость и восхищаясь проницательностью и чувствительностью маленькой непоседы.       Демону в голову пришла довольно смелая мысль, что сейчас, Вики своим взглядом будто пытается успокоить его, крепко обнять и молчаливо утешить. Осознав это, на мгновенье мужчина растерялся, почувствовав в сердце болючее, но такое приятное чувство, которое не испытывал очень большое количество времени. Настолько большое, что подумать страшно.       Конечно, он истинно пытался убедить себя в том, что это лишь его разыгравшееся воображение и не более. Но, где-то далеко, на периферии его здравого рассудка, слышалось это приятное «А если нет?».       Неожиданно для самого себя Геральд искренне улыбнулся малышке, на что в ответ получил очаровательную, но не менее искреннею улыбку хрупкого, маленького ангела. Хоть они всё так же были печальны, но в душе у обоих было спокойно и даже радостно.       Маленькая Виктория, почувствовав, как от улыбки прошли все те плохие чувства, что сковывали их, она улыбнулась ещё ярче и весело подбежала к большому и могучему демону, крепко обняв его. Разные чувства переполняли тогда их двоих. Но с того момента, когда появилась Виктория, жизнь Геральда кардинально изменилась, в лучшую сторону. И именно этой дружбой всегда дорожил мужчина, ведь эта малышка с непослушными кудряшками и васильковыми глазами, давала ему уверенность, поддержку и смысл в его существовании. Она была его маленькой победой.       Ещё с той самой, их первой встречи, чувства Геральда и Виктории всегда были тёплыми и крепкими. Он любил её как дочь, и ему было приятно созерцать то, как Вики растёт и расцветает на глазах, превращаясь из милого хрупкого создания с большим сердцем, в сдержанную, но весёлую, привлекательную леди, с хорошими манерами и огоньках в глазах. Но он также никогда не позволял себе забывать о его бывшей семье, стараясь вызывать в душе приятную ностальгию, а не болезненную скорбь, что когда-то затянула мужчину в свои томные и мучительные объятия на очень долгое время, и от которой спасла маленькая Вики.       Приятные воспоминания с неожиданной болью сожаления и страха отозвались в душе, от чего тонкие мужские пальцы с непроизвольной силой сжали стакан так, что тот звучно захрустев, покрылся трещинами и чуть не разбился. Геральд недовольно скривился, чувствуя, как в сердце больно заныло. «Чёрт. Дело дрянь. Нужно срочно отвлечься на что-то другое.» — демон глубоко вздохнул, наконец одарив всех присутствующих на балу своим внимательным, холодным взглядом серо-голубых глаз.       — Ох, вы бы знали, как я волнуюсь! Для Вики это очень много значит, и я так за неё переживаю. — только сейчас Геральд неожиданно обратил внимание на знакомый звонкий голосок Мимиэлы, что стояла неподалёку от него в окружении её друзей и новоиспеченного мужа. Они что-то до этого активно обсуждали, и мужчина совсем не вникался в чужой разговор, пока тема не зашла насчёт скорого выступления Виктории.       Демон чуть приблизился к разговаривающим, сделав пару небольших шагов в их сторону. Мужчина всё так же отстранённо осматривал праздничную бальную залу, держась от всех особняком, но ухо держал востро.       — Не волнуйся так, я более чем уверен, что Вики справится без всяких особых усилий. Она долго к этому шла, и не позволит себе хоть как-то оступиться. — лёгким уверенным тоном проговорил Ади, довольно попивая шампанское. Все, рядом стоящие дружно поддержали его, от чего демон ещё сильнее заулыбался. На его щеках, помимо большого количества веснушек, красовался небольшой румянец от выпитого алкоголя. «Как всегда, меры не знает, а ведь праздник ещё даже не начался» — Геральд вздохнул и тут же осекся. Надо не забывать, что он им уже не нянька.       И всё же, демон полностью поддерживает слова рыжеволосого парня. Как и в детстве, Виктория была очень упёртая и аккуратная. Каждый день, проведённый в её компании он не раз убеждался, что девушка взяла всё самое лучшее от своих родителей. От внешности, до характера. Упорство и целеустремлённость от Ребекки, а мягкость и чувственность от Самуила. От того он был полностью уверен в том, что девушка справиться несмотря ни на что.       Внезапно, в бальном зале стало волнующие тихо. Оркестр, что минуту назад доигрывал размеренную мелодию, стих, а танцующие, вместе со всеми, начали отходить к столам и диванам, освобождая самый центр. Это могло значить только одно.       Геральд не думая ни секунды, сорвался с места, и проскальзывая мимо крылатых зевак, пробрался ближе к центру, вставая в первые ряды, рядом со своими друзьями Самуилом и Велиалом, что до его прихода вели приятные обыденные беседы. Они поприветствовали его и в этот самый момент весь свет в зале погас, и только лунные серебряные лучи озаряли взволнованные лица всех присутствующих, что выжидающе затаив дыхание, наблюдали за происходящим.

✸✸✸

      — Ох, Шепфа, дай мне терпения и сил! — ледяные руки Виктории неумолимо дрожали, судорожно сжимая спинку стула в гримерной. Её волнению не было предела. Казалось, девушка перепробовала всё, чтобы унять ноющий трепет в сердце, но ничего не помогало. Живот крутило, а голова будто ватная. Пальцы немели, а ноги подкашивались.       «Соберись Вики! Ну же! Что это с тобой?! Так разволноваться перед самым главным для тебя выступлением!» — упрекала себя Виктория, с силой зажмурив глаза. — «Давай, возьми же себя в руки сейчас же! Ты дочь Великого Серафима! Не хватало ещё, чтобы кто-то увидел тебя в таком состоянии.»       Вики сделала пару глубоких вдохов и выдохов, но казалось, сердцу было всё равно. Она прокашлялась и её затрясло с новой силой.       Весь день Виктория была сама не своя. Именно сегодня, как назло, все несчастья мира подстерегали её на каждом шагу. Она чуть не испортила своё любимое платье, когда, держа в руках хрустальный бокал с виноградным соком, кто-то из демонов пихнул Вики в сторону, разлив содержимое бокала ей на руку и туфли. Демон быстро скрылся, да и платье с туфлями особо не пострадали, но настроение было явно подпорчено.       Девушка всё время старалась держать себя в руках, и быть нейтральной и сосредоточенной. Но это не особо помогало, ведь спускаясь по лестнице, Виктория споткнулась, сломала каблук и чуть было не полетела вниз по величественным ступеням. Благо Дино был рядом, и успел подхватить любимую в нужную минуту. Но и с ним всё шло не так гладко.       Вики устало вздохнула, и тяжело плюхнулась на стул, прижимаясь спиной к холодной бархатной обивке темно-бордового цвета. Она с тоской взглянула в зеркало и с ужасом посмотрела на своё измученное лицо.       — Сама виновата, дура! — с укором проговорила девушка своему отражению, со стыдом вспоминая, как не сдержалась и набросились с обвинениями на Дино за то, что он безвольно слушая отца, большое количество времени проводил в компании с Лилу, а не с ней.       Эта дрянь весь день хвостиком ходила за ними, влезала в их разговоры и даже умудрялась флиртовать с парнем, пока Виктория отходила ненадолго. Она видела, как сдержанно общался с ней Дино, стараясь любезно игнорировать игривые слова белокурой девушки. Но Викторию бесило, то, что он поощряет её присутствие и даже сам приглашает Лилу присоединиться к их разговору.       Дино много раз старался объяснить Вики, что Лилу лишь его старая подруга с детства. Они росли вместе и были почти как брат с сестрой, от того, ангел не мог себе позволить просто спровадить её, да и его отец, Престол* Фенцио, вечно науськивал девушку сыну. Виктория прекрасно всё понимала, но с чувствами спорить не могла. Обида и ревность терзали её душу, когда та глядела с каким теплом и заботой в глазах обходился Дино с Лилу.       — Ад и все проклятия! — прорычала Вики, с силой ударив по туалетному столику кулаком. С болью в сердце и грустью в душе, Виктории пришло сильное осознание, что сейчас, как никогда, ей нужна была поддержка любимого человека. Хоть кого-нибудь, кто смог бы её понять, крепко обнять и успокоить. Она тоскливо обняла себя за плечи и съёжилась.       Звуки шагов и знакомый смех, быстро привёл Викторию в чувства. Голоса девушек всё ближе приближались к двери общей гримерки. Вики раздражённо вздохнула, когда в комнату вошла Оливия*.       — О! Вики, что-то ты какая-то бледная. Как бы тебе не упасть в обморок от волнения. Во смеху то будет. — приторно промурлыкала демонесса, добавляя в свой противный голосок максимум едкости и усмешки.       Оливия, если особо не приглядываться, была чуть ли не полной копией своей старшей сестры Ости, с которой девушке не посчастливилось обучаться в одном классе. Всегда с дерзким и надменным лицом, что обрамляли черные, как уголь, прямые волосы. На фоне белоснежной кожи, ярко выделялись пухлые, красные от помады губы. Фигуристое тело, с пышными формами всегда было облачено, в тёмных тонах, облегающую одежду, что вызывающе выставляла все её достоинства — именно такой была Ости.       А Оливия же, пыталась полностью ей подражать, хотя, что по внешности, что по характеру, сестры кардинально разнились. По крайней мере, это было очень сильно заметно раньше, до того, как Оли начала повторять за сестрой. Девушка была не такой уж и плохой, по сравнению с Ости, но и в её компании находиться было невыносимо.       — Судя по тому, сколько раз ты упала на недавней тренировке, сегодня тебе прям придётся из шкуры вон лезть, чтобы не облажаться. — Оли засмеялась, и к ней присоединились ещё пару девчонок. Виктория незаметно сжала кулаки, всеми силами подавляя накипевшую в ней злость.       «Вот жеж дрянь! Ну, ну, спокойней Вики, сейчас ты как никогда должна сохранять своё хладнокровие. На горло себе наступлю, но не позволю ей меня сбить с толку. » — девушка раздражительно прикрыла глаза, глубоко выдохнув, начала быстро соображать, что ответить. Просто проигнорировать не получится, да и гордость не позволит. Найдя подходящие слова Виктория лишь довольно усмехнулась, скучающе переводя взгляд на довольное личико демонессы.       — Ох, Оливия, мне очень льстит то, как ты обо мне заботишься. Это очень мило с твоей стороны. И смею тебя заверить, что я ещё ни раз упаду. Я буду падать и падать, но, будь уверена, что когда я встану — упадут все. — последние слова Вики произнесла особенно чётко и угрожающе, при этом не переставая мило улыбаться. В комнате стало тихо. Небесные глаза ангела блеснули опасным холодом, в упор сверля Оливию.       — Так что не волнуйся за меня, со мной всё будет хорошо. — на этих словах Виктория надменно вздернула носик и отвернулась обратно к зеркалу, завершая этим, бессмысленный разговор.       Краем глаза она видела, как лицо Оли побагровело от злости. В её больших глазах вспыхнул алый огонь ненависти. Та судорожно искала, что ответить, да так, чтобы будущей Серафиме Виктории напрочь отбить желание так нагло и высокомерно даже смотреть в её сторону, не то, что рот на неё открывать.       Девушка видела, как у демонессы от безысходности сжимаются кулаки. Зная характер Ости, Вики напряглась, готовясь к драке, но не успела Оливия сделать и шагу, как в этот момент в гримерку вошла сама Серафима Ребекка. Все удивлённо ахнули, но тут же замолчали, и в комнате повисло напряжённое молчание. Что уж греха таить, но даже Виктория вскинула бровями, недоуменно взирая на неожиданно пришедшую маму.       — Выйдите все, немедленно. — безразлично-холодным тоном приказала Ребекка, равнодушно переводя взгляд голубых глаз, с удивлённый лиц на родное личико дочки.       Кто-то вышел сразу же, но многие девушки в нерешительности замялись, недовольно перешептываясь. На каменном лице Бекки на мгновение скользнуло небольшое раздражение, и повернув голову, она бросила на девушек красноречивый убийственный взгляд, ясно давая им понять, что не потерпит пререканий с их стороны. И после этого, не теряя ни секунды, все разом вышли из гримерки. Все, кроме одной.       — Для тебя, Оливия, я так понимаю, нужно отдельное приглашение. — женщина надменно глянула на Оли, что скрестив руки на груди, лишь прижалась спиной к стене.       — Вы меня от сюда не выгоните, это общая гримерка и я имею право здесь находиться. — смело заявила демонесса, нагло глядя Ребекке в глаза. Серафима лишь усмехнулась.       — Да Оливия, посмотрим сколько прав у тебя останется, после того, как твоего отца выпнут с должности Адмирона*, за его террористические взгляды против небесного закона. — от этих слов лицо Оли исказилось в сильном гневе и смятении, вперемешку с обидой и несправедливостью. Виктории даже немного стало жалко дьяволицу, но только немного.       Семья Ости и Оливии славилась своими незаконными взглядами на сия ситуацию, что происходила на Небесах. Их отец, Адмирон Асмодей*, был сторонником войны и не видел смысла в законе о равноправии, так как не доверял ангелам, если даже ненавидел их. Он считал, что свои права нужно выбивать кровью и жертвами, показывая свою силу и главенство, а не пустой сопливой дипломатией.       Конечно, в открытую об этом не говорилось никогда, а уж тем более сейчас, но все всё прекрасно видели и понимали. И сейчас, из-за своих взглядов, неосторожных слов и действий, демон был на грани того, чтобы потерять всё своё влияние, накопленное за многие века и должность Адмирона, которую он долго добивался во время кровавой войны.       Но, невзирая на всё это Вики всегда казалось, что в отличии от Ости, Оливия не поддерживала взглядов отца. Девушка ни раз замечала дьяволицу в компании одного ангела — рыжеволосого Ричарда с большими конопушками на всём лице, и большими добрыми глазами, цвета гранёного изумруда. Они часто прятались там, где их бы не смогла застать Ости или кто-нибудь другой из знакомых Оли. Викторию забавляла эта ситуация, и даже умиляла. Но и одновременно и печалила. Всё-таки Оливия не такая плохая, как Ости, и тем более как её отец Асмодей.       — Да пошли Вы! — из раздумий Викторию вывел звонкий, но обиженный голосок демонессы. Та, вздернув курносым носиком пораженно выбежала из гримерки, оставляя мать и дочь наедине.       — Какая наглая дрянная девчонка. Вся в отца. — с презрением проговорила Ребекка, глядя на закрытую дверь. На её слова Вики лишь усмехнулась.       — Зачем ты пришла? — спокойно спросила девушка, со всех сил стараясь скрыть волнение и даже небольшую надежду в голосе. Серафима быстро повернулась к дочери. Только сейчас Бекки смогла узреть, какая Вики красивая в этом ярком наряде, но какая печальная. Как бы сильно девушка этого не скрывала, но мать видела и ощущала это сильнее всех. Окутанная материнским чувством и любовью, женщине захотелось подойти к ней и крепко обнять дочку, но единственное, что она могла себе позволить, это не спеша подойти к ней и чуть улыбнуться, смягчая суровое выражение лица.       — Как это зачем? Затем, чтобы поддержать тебя. — у Виктории ёкнуло сердце, когда она услышала небольшую, но такую искреннюю заботу в голосе матери. Не часто дочка удосуживалась услышать от матери такие тёплые, в меру её характера, слова. Душа Вики наполнилась приятным теплом и чувством небольшой защиты.       — Никогда бы не подумала, что буду спаивать собственного ребёнка, но вот, на, выпей, это успокоит твои нервы. — женщина уверенно протянула девушке бокал с насыщенно-рубиновой жидкостью. Виктория благодарно улыбнулась Ребекке, приняв из её рук блестящий бокал из тонкого хрусталя. Девушка сделала пару глотков. Сладко-виноградное вино слегка обожгло её горло, но, потом благоговейно распространилось по девичьему телу будоража голову и притупляя тревожные мысли.       Вики облегчённо выдохнула и невольно начала рассматривать маму, что, подвинув лаковый стул, довольно грациозно, для её нынешнего положения, опустилась на него подле дочки. Каждый раз, когда она смотрела на свою мать, ловила себя на мысли, что тихо восхищается ей.       Ребекка, что такая строгая и холодная с виду, может быть живой и страстной внутри. Она умело контролирует свои чувства и ловко ими управляет. Ей всегда приходилось быть непреклонной и упрямой, дабы доказать всеми силами, что она достойна уважения, именно поэтому она стала Серафимой. Она заслужила этот великий чин сама. Но из-за всего этого, мама совсем разучилась любить, и только, когда в её жизни появился отец, женщина понемногу начала таять.       Даже сейчас, сидя в деловой и вполне привычной для неё позе, с прямой осанкой, в облегающем белом платье с золотой тесьмой и сложными узорами, с гордо поднятой головой и элегантно сложенными руками, Серафима Ребекка излучала уверенность и важность. Её прямые, золотистые волосы, изумительно обрамляли красивое лицо женщины, переполненное множеством разных эмоций, что таила в себе Бекки. И даже, когда животик блондинки стал более округлым, что, безусловно, придавало ей особого шарма и женственности, Ребекка не растеряла своей твёрдой строгости и холодной рассудительности.       Хотя, в последнее время Ребекка стала более рассеянной и эмоциональной. «Гормоны» — говорили все, но женщину это не успокаивало. Её злила и тревожила эта небольшая перемена в её отточенном характере, но всё же сильно не напрягала и особо ей не мешала. Виктории, наоборот же, даже нравилась эта милая деталь, что делала маму живой и чувственной.       — Самуил хотел прийти вместе со мной, но ему просто не дали этого сделать. Как только мы с твоим отцом появились в бальном зале — всё! Началась кутерьма. Нас облепили юнцы-ангелы, без конца задавая кучу разных вопросов. Благо, моя беременность даёт мне приятное преимущество неприкосновенности, и я смогла вырваться и прибежать к тебе, но вот бедный Самуил, остался там отдуваться за нас двоих. — Ребекка слегка улыбнулась нежно гладя свой небольшой животик.       — Ну и поделом ему. — серьёзно подытожила она, но от Вики не скрылся этот огонёк озорства в её васильковых глазах, и девушка расхохоталась.       «Пока мама такая открытая и чувствительная, нужно получать максимум удовольствия от её компании.» — кивнула Виктория и поддавшись порыву, она так же нежно прикоснулась рукой к животику мамы. Сквозь пальцы девушка уже могла немного почувствовать лёгкую тёплую энергию своего будущего брата или же сестры. Это приятное и необъяснимое простыми словами чувство, будоражило её изнутри и заставляло улыбаться. Вики хихикнула, когда под теплом их с матерью родных рук малыш в животике зашевелился, совершая небольшие толчки.       Если считать количество прожитых лун, то можно посчитать, что Ребекка была на пятом месяце беременности. Животик был небольшим, но уже достаточно угрожающе выпирал. Бекка всё чаще нуждалась в хорошем отдыхе, а также в заботе и внимании родных ей людей. И сейчас, глядя на маму, от которой так и веяло любовью и нежностью, на сердце у Виктории стало спокойно, а в след за спокойствием появилась непоколебимая решимость.       — Спасибо мама. — тихо произнесла девушка, поднимая на мать благодарный взгляд. Ребекка, не спеша подняв свою руку, нежно погладила дочку по щеке.       — Пока ещё не за что, девочка моя. Поблагодаришь меня, когда ты блестяще выступишь и в очередной раз докажешь всем, что ты достойна внимания и уважения к себе. — гордо и уверенно произнесла Серафима, глядя дочери прямо в её небесно-голубые глаза.       — И всегда помни о том, что мы с отцом тобой гордимся. — женщина ласково поцеловала Вики в лоб, после чего аккуратно встала. Подходя к двери, она обернулась к дочери. Тысяча эмоций и мыслей бушевали в ней, но лишь одна беспокоила Бекку сильнее всего. В холодных глазах Серафимы свернула боль и грусть, перемешанная с тоской и горечью разочарования. Она не хуже других, некоторых осведомленных, знала, что ждёт Викторию и Геральда впереди, и каждый день молила Шепфа о большей духовной силе и внутреннем хладнокровном терпении для дочки, дабы та смогла благоразумно и смиренно принять свою судьбу. А также понять и простить их самих.       Ребекка уже хотела было уходить, но тут она кое-что вспомнила. По пути в гримерку к своей дочери, она встретила одного белокурого высокого ангела. Он почтительно поздоровался с ней и даже спросил про её самочувствие, пока сама Бекки пыталась вспомнить его имя и при этом оставаться невозмутимой и бесстрастной. Серафима помнила его и даже знала, он был сыном Престола Фенцио. Того самого парня с длинными белыми волосами, который, по молодости ухаживал за ней. Женщина мысленно усмехнулась, рассматривая стоящего перед ней, довольно привлекательного парня.       «Нет, всё же внешностью Дино больше пошёл в своего отца. И даже эти, хорошо знакомые мне, большие серые глаза, были точно глазами Фенцио. Но вот красивые волнистые волосы, что были ярко пшеничного цвета, уложенные в высокий хвост на макушке, их он точно унаследовал от своей покойной матери, милой Миранды.» — подытожила Ребекка.       — Ах да, Дино! — наконец вспомнив имя парня, Бекки пристыдила себя за такую глупую забывчивость. Но ничего не поделаешь, беременность даёт о себе знать, и не всегда в самом лучшем свете.       — Он попросил тебе передать, что после бала хочет с тобой серьёзно о чём-то поговорить. — холодно проговорила женщина, замечая, как умиротворённый взгляд дочки сменился на взволнованный и удивлённый. Немного помолчав, Виктория собралась и спокойно ответила.       — Хорошо мам, спасибо, что сообщила. — в глазах Ребекки промелькнуло беспокойство, глядя на своё чадо, но женщина, лишь кивнув, выпрямила спину и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.       Эта новость сильно озадачила Вики настолько, что, лишь призвав на помощь всё своё природное самообладание, девушка чудом сдержала своё удивление перед матерью. Девушка выдохнула, и прежнее спокойствие в миг улетучилось. Её сердце судорожно затрепетало, но теперь не от волнения перед главным выступлением как раньше, а из-за чувства предвкушения скорой встречи с Дино.       «Интересно, для чего он меня позвал? И почему не смог сказать мне этого лично?» — много вопросов кружилась у Виктории в голове в этот самый момент. Вики судорожно пыталась понять, что именно её ждёт, и незнание будоражило девушку сильнее всего. «…хочет серьёзно о чем-то с тобой поговорить.» — промелькнули слова матери в сознании девушки. Тут она на секунду забыла как дышать.       — А может…он хочет…о Шепфа! — щёки Виктории вспыхнули ярко-красным горячим пламенен, и девушка чудом смогла подавить в себе громкий визг счастья. «А что, если он наконец решился взять меня в жены?!» — Вики охватило приятное тепло, а душа ликовала.       В последнее время Дино был сам не свой. Ангел стал рассеянным и очень взволнованным. Она не раз ловила на себе его задумчивый проницательный взгляд, который довольно сильно смущал её подогревая девичий интерес. Виктория думала, что такие перемены в поведении Дино связаны со всей этой взволнованной сумбурной суматохой по поводу скорого праздника. Это и подтверждал и сам парень, когда та интересовалась, что же с ним происходит. Обычное волнение, отвечал он, хорошо парируя тем, что и сама Вики была как на иголках. Но та лишь вздыхала, неохотно соглашаясь с ним.       Но теперь, если взять во внимание то, что, возможно Дино всё это время решался сделать ей предложение, тогда всё сходилось. Виктория радостно улыбнулась. А ведь и правда, другие причины для серьёзного разговора ей казались не такими уж и важными, или же абсолютно глупыми и невозможными. Да и сегодняшний праздник идеально подходит для такого важного события. Точно, сомнений больше не было. Всё указывало на её правоту. Возбужденная внезапным приливом энергии и вдохновения, Вики вскочила, когда услышала знакомый голос со стороны дверей.       — Эй! Золотко наше, побежали, тебя уже ждут в бальном зале. Сегодня ты должна блистать как никогда. — темноволосый небольшого роста демон, с густыми усами, что изящно переходили в бороду и добрыми большими глазами цвета недавно расцветшей фиалки, с гордой улыбкой глядел на прелестное личико Виктории.       Леонард, так звали главного тренера по традиционным танцам, довольно отметил, с какой решимостью блестели васильковые глазки Вики, и как очаровательно проступил розовый румянец на её щечках. Прирожденное обаяние, что при правильном использовании, могло вскружить голову любому. Это одно из тех многих качеств, что нравилось демону в девушке.       — Да! Конечно. Я уже иду. — она обворожительно улыбнулась Леонарду, успешно скрывая свою внутреннюю дрожь, так неожиданно наполнившую её, и незаметно выдохнув, уверенной походкой вышла из гримерки, мило вздернув носиком.       Бальная зала встретила её таинственным полумраком. Виктория, как и остальные танцующие, незаметно прошмыгнули сквозь притихшую толпу, в будоражащем ожидании музыки и танцев. Девушке так нравились эти короткие минуты волнующего штиля, перед блистающей и поражающей всех бури. Она точно знала, что, когда всё вокруг зальёт ослепляющим светом торжественных огней, громко заиграет музыка и среди большого множества любопытных глаз, лишь один, желанный для неё взгляд будет прикован только к ней с начала и до самого конца.       «Да, Леонард прав, сегодня я должна блистать, как никогда!»