Запрети мне...

После окончания собрания в Малфой Мэноре Карина и Снейп трансгрессировали обратно в Хогвартс, в кабинет из подземелья. Её дыхание застревает в груди, а внутри, глубоко, там, где раньше исступлённо билось сердце, воцарилась ненависть. Ненависть ко всему этому миру. Ненависть к Пожирателям. Ненависть к Волан-де-Морту. Ненависть ко всем этим убийствам. Ненависть к безысходности Малфоя. Ненависть к самой себе. — Почему вы ничего мне не сказали про Малфоя? — закричала она. — Почему промолчали? Вы же знаете про мои чувства! Вы видели это, когда использовали на мне легилименцию. Профессор! — её голос немного хрипел - она ещё отходила от оборотного зелья. — Я посчитал, что это собрание поможет вам решиться. Тем более, секреты мистера Малфоя — это не моё дело, — тихо произнёс Снейп. — Вы знали. Всё это время вы знали, что происходит. Вы знали, что семья Малфой ввязана в это, — девушка уже не могла сдерживать свои эмоции. — Мне очень жаль, Карина, — он впервые позволил себе назвать её по имени - не мисс Бромфильд. Злость. Это всё, что горело сейчас в её груди. Такая чистая и разрушающая злость. — Я согласна, — заявила она. — Я согласна помочь вам и стать двойным агентом. Вы слышите меня, профессор Снейп? Тот лишь сел в своё кресло и прикрыл лицо руками. — Я передам Дамблдору, что вы согласны, — с горечью в голосе произнёс он. Девушка нервно выдохнула, осознавая, что она только что согласилась влезть в это дерьмо по уши. — А теперь, простите меня, мне нужно отмыть с себя всю эту грязь, — выбирая это слово, девушка имела в виду не только своё тело. — Будьте осторожны, мисс… Не дослушав до конца слова профессора, девушка вышла из кабинета, хлопнув дверью, несмотря на то что время было уже позднее. Она отправилась в свою комнату, горя желанием поскорее принять душ и смыть из своей головы все эти ужасные мысли. Она действительно надеялась, что это поможет ей.

***

Карина знала, что за нарушение отбоя и за ночные прогулки по Хогвартсу можно получить внушительное наказание, но это не остановило её. Добравшись до ванной старост - единственной ванной, где в такое было безопасно находиться и никого рядом не было, гриффиндорка включила воду и начала раздеваться. С каждой снятой вещью дышать становилось легче, даже если лёгкие наполнялись тёплым паром. Душевые кабины и зал с рукомойниками находились близко и были отделены лишь тонкой стеной и коридором. На всякий случай, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание, девушка наложила на комнату заглушающие чары. Горячая вода обжигала кожу, но именно это помогало ей немного забыться. Хотя бы немного не думать о всех проблемах, которые свалились на её голову как гром среди ясного неба. — Чёрт… — прошипела она сквозь сжатые до боли зубы. Девушка ударила кулаком по мокрой стене, по которой стекали прозрачные капли конденсата, теперь уже вперемешку с её кровью. Она закрыла глаза, пытаясь защитить их от стекающей по лбу мыльной воды. По щекам пошли слёзы от боли. Но эта боль была не физической. Не от удара об стену. Эта боль сидела глубоко, протекала по венам вместе с её кровью, сжигала её изнутри. Карина прижалась спиной к ещё холодным стенам душевой комнаты, прикрывая лицо руками. Из груди вырвался крик отчаяния. Она медленно сползла по стене. Гриффиндорка прижала лицо к коленям и продолжила плакать. Карина была одна. Беззащитная и опустошённая. Обо всем, что с ней сейчас происходило, она не могла рассказать никому из своих друзей. Нет никакой поддержки. Ничего. Горячие струи воды били по плечам и стекали вниз по её хрупкому телу. Этот душ был не из тех, который освежает или даёт силы. На этот раз он помогал забыться, упиваться чувством одиночества и болью. Карина протянула руку к серебристому кранику и отключила воду. Поднявшись на ноги, она схватила полотенце, которое лежало на подоконнике, и укуталась в него, закрепляя его на своей груди. Оглядевшись и убедившись, что ничего не забыла, она вышла в узкий коридорчик, который вёл прямиком в зал с умывальниками. Сделав пару мелких шагов и оставляя за собой мокрые следы, девушка услышала, что там кто-то рыдает. Из-за своих чар она даже не заметила, когда кто-то ещё зашёл в ванную старост. Карина напряглась и сжала свою палочку ещё сильнее, продвигаясь тихо и медленно, чтобы остаться незаметной. Приблизившись достаточно близко, она выглянула из-за угла, пытаясь понять, кто плачет. — Малфой, — прошептала она. Парень рыдал, склонившись над раковиной, в которой плескалась вода. Его руки схватились за край холодного мраморного умывальника. По его щекам медленно стекали слёзы. Девушка подумала, что несколько минут назад чувствовала то же самое, что и Драко сейчас. Отчаяние. Безнадёжность. Немощность. Увидев такую картину после того, что случилось в мэноре на собрании Пожирателей, Карине стало его жаль. Жаль из-за того, что это был не осознанный выбор, - это его наследие. Жестокое, безжалостное наследие рода Малфоев. Драко набирал в ладони воду и проводил руками по щекам, затем зарывался в платиновые волосы. Он поймал себя на мысли, что пристально смотрит на своё отражение в мутном зеркале. — Посмотри, в кого ты превратился! — крикнул он. — Жесть. Его губы были пересохшими, а в правом уголке губ красовался яркий кровоподтек - единственное контрастное пятно на бледном лице. Когда-то серые и блестящие глаза сейчас были воспалены. — Драко Малфой! Ты этого хотел? Этого? Сука! — яростно кричал он на своё отражение. От этого крика, который напоминал звериный рёв агонии, Карина вздрогнула. По лбу потекли капли холодного пота. Она понимала, что не должна быть здесь и сейчас в этой комнате. Не должна этого видеть. Это его личное. Только его. Его сознание было скованно отчаянием. Таким горьким и безнадёжным отчаянием. Через мгновение, стряхнув со лба влажные волосы, Драко пришёл в себя. Будто бы вернулся в собственное тело. Всё что он чувствовал, это его жалкое существование. Его дыхание сбилось. Из глубины его изорванной души вырвался хриплый крик. Его зубы сжались. Подняв вновь глаза на своё отражение в зеркале, его взгляд стал злым и безрассудным. Он наблюдал за тем как с уголка рта стекали перемешанные капли воды и крови. Ему было больно. Это всё что он сейчас чувствовал. "Давай же, Малфой. Признай это. Ты разбит. Уничтожен. Уничтожен отцом и его трусостью. Уничтожен непреложным обетом своего собственного отца. Собственный отец приговорил тебя на страдание и муки. И ради чего всё это?" Глаза зажмурились. "Ты жалок, Малфой. Ж-А-Л-О-К." Эти мысли о своей беспомощности потихоньку сжирали его. Сквозь сжатые зубы вырвался стон отчаяния. Он ударил кулаком прямо посередине своего отражения. Окровавленные осколки посыпались на пол. Он продолжил бить, удар за ударом, всё сильнее и сильнее. Продолжал разбивать свой кулак о место, где пару мгновений назад отображались погасшие серые глаза. От неожиданности и шока увиденного, Карина выронила палочку из трясущейся руки. Та с еле слышным шумом упала на мокрый пол и покатилась под ближайшую раковину. Этого шороха было достаточно, чтобы Драко обернулся. Он рывком поднял свою палочку, лежавшую за ржавым краном с холодной водой. — Круцио! — из его палочки вылился красный, искристый свет. Карина в ту же секунду свалилась на пол. Полотенце, которое было прикреплено на груди, раскрылось. Её беззащитное тело оголилось. Она лежала на полу голая, испуганная, билась в ужасных и болезненных конвульсиях. Глаза были прикованы к её палочке, валявшейся в полутора метрах от неё. Боль была совершенно невыносимой, адской. Кости, казалось, вот-вот расплавятся, а мозги разлетятся по всей ванной. Сердце бешено забилось, казалось, еще чуть-чуть и оно разорвет грудную клетку. Ей хотелось так ничтожно малого: чтобы эта мука прекратилась, забыться, умереть… Это то, что ей было нужно. То, о чем она думала, сидя под горячим душем и сжавшись в маленький клубок. Осознав, что это не враг или не тот, кто хочет причинить ему вред, Драко бросился к Карине. Он упал возле неё на пол, трясущимися ладонями обхватывая её лицо, а затем прикрыл её тело своим чёрным пиджаком. Страх. — Карина… Прости меня. Прости! — его глаза были красными, а зрачки расширенными. Он положил её голову на свои колени и попытался привести в чувства. Драко видел, что для Карины эта боль была нестерпимой. Его испуганные глаза смотрели на неё. Ладони бегали по её лицу, вытирая безвольные слёзы от боли и убирая волосы, прилипшие к её щекам. Когда-то яркие и искристые чёрные глаза, которые светились счастьем, сейчас были погашены болью. — Драко… — ели вырвалось с её уст. Она смотрела на него, и из-за этого боль усиливалась. Ей становилось больнее от осознания, что он винит себя и это тоже причиняет ему боль. — Прости, прости… — продолжал он. — Всё… хорошо… — прошептала Карина, чувствуя, как боль потихоньку отпускает её. Сил не было. Глаза закрылись сами. "А ведь действительно, блядь, очень больно. "

***

Открыв глаза, девушка заметила, что находится не в своей постели. В комнате царил мрак и тишина. Единственный свет в комнате исходил от небольшого окна. Она всё ещё была накрыта чёрным пиджаком Драко, от которого приятно пахло пряными духами - тем же запахом, что и тогда и баре, когда она врезалась в него, - и лёгким мягким одеялом. Легонько, всё ещё через адскую боль, она повернула голову вправо, где посередине спальни в кресле сидел Драко. Его ноги были прижаты друг к другу, а руки сложены в молитвенном жесте и опирались на колени. Носок правой туфли нервно двигался вверх-вниз. Опершись на мягкую подушку, гриффиндорка медленно приподнялась и прикрыла себя краем серого одеяла. — Драко…— шепнула она, будто боясь перебить его мысли. Он вздрогнул. Побоялся сразу повернуть голову и встретиться с ней взглядом. Не после того, что было. Не после того, как по своей глупости он причинил ей боль, которая сводит с ума. Всё это время, пока она была в отключке, он думал о том, что стал достойным сыном своего отца. Такой же безжалостный и причиняющий людям боль. — Как ты себя чувствуешь? — холодно спросил он. — Получше. Правда, голова ужасно трещит и рёбра болят. — Слушай… — перебил он, — мне очень жаль, что такое произошло с тобой. Я не хотел причинить тебе боль. Просто… просто я…— он замолчал. "Просто ты разбит, Драко. " "Я знаю. Прекрасно знаю что ты чувствуешь." — Постой, Малфой, — голос её был тихим и немного дрожал, — я так понимаю, у тебя сейчас не лучшие времена. Что с тобой происходит? Не хочешь рассказать? — Я не уверен, что такая святоша как ты, Бромфильд, захочет ввязаться в такое, — иронично усмехнулся он. Слизеринец медленно подошел к окну, почти физически чувствуя острый взгляд девушки на всём теле. — Ладно, давай поскорее закончим это, — продолжил Драко. — Предлагаю тебе заключить Непреложный Обет. Так моя тайна будет сохранена. Согласна? "Наверное, таким способом, Малфой рассчитывал избавиться от груза на душе. Высказаться кому-то, кто слушает и всегда помогает. Верно?" — Согласна, Малфой. Или надеялся, что я струшу? — её тон был вызывающим и немного раздражал. — И только попробуй хоть кому-то проболтаться про то, что видела, как я реву в ванной старост. Иначе я тебя прикончу! Поняла меня? — на этот раз он звучал достаточно угрожающе. Он быстрым шагом подошел к кровати, на которой лежала Карина, всё ещё достаточно оголённая. Он уселся на край и вгляделся в её лицо, лишний раз убеждаясь в том, насколько она красива. Гриффиндорка робко потянула к нему руку, заметив пристальный взгляд Драко. Он крепко сжал её руку, чувствуя, как кости её нежной ладони хрустнули. — Достань свою палочку. На этот раз обойдёмся без свидетелей, — сказала девушка. Драко приблизил свою палочку к их сжатым рукам и произнёс: — Обещаешь ли ты, Карина Бромфильд, сохранить мою тайну любым способом и никому не рассказывать об этом? Вокруг сжатых рук начала обвиваться огненная петля, которая сжимала их ещё сильнее, чем рука Малфоя. — Обещаю. Последовала тишина. Понимая, что это единственный шанс, когда она может приблизиться к нему, и единственный шанс, когда она может взять с него такое же обещание. Скоро ей придётся встретиться с ним за столом Пожирателей во главе с Тёмным Лордом, так что лучше подстраховаться. — Обещаешь ли ты, Драко Малфой, — продолжила она, пристально вглядываясь в его светло-серые глаза, — сохранить мою тайну любой ценой? Малфой явно не ожидал, что Обет будет двойным. Но, не подозревая подвоха, он пообещал ей. Золотистая петля испарилась, оставив за собой чёткие красные знаки на руках обоих волшебников. — Двигайся, — прошипел Драко, ложась на свою кровать рядом с девушкой. Она послушно сдвинулась на правую сторону кровати, прижимая к себе мягкое одеяло, от которого пахло его духами. Драко сложил руки на груди, лениво откидывая голову на спинку кровати, чувствуя тот же пристальный взгляд. — Ладно. Начну с того, что слизеринцы никогда не были героями, но пойми, я и не твой враг тоже. В том обществе, в котором я вырос и в котором меня воспитывали, всем плевать, кем ты хочешь быть, - у них на тебя свои планы. — Ты сейчас о своём отце? — Да… — сдержанно ответил он. — Папа всегда хотел, чтобы я стал таким же как он. Деспотом, демоном. Чтобы меня уважали и боялись. Понимаешь? А она понимала. Он видел это в её вновь загоревшихся глазах. — Думаю ты уже слышала слушки про то что мой отец Пожиратель Смерти, не так ли? — Мхм, ты прав. "Аха, слушки. Вся школа об этом гудела, как только вновь начались убийства маглов." — Это правда. Он Пожиратель, — продолжил Драко. — Когда мне исполнилось два года, Люциус через Непреложный Обет обещал Тёмному Лорду что я стану его приспешником и встану на тёмную сторону. Всё своё детство я видел, как в подземельях нашего поместья Пожиратели пытали и безжалостно убивали грязнокровок и маглов, — его зубы сжались, издавая еле слышный скрип. — Если я не сделаю это, всю мою семью убьют. — Но… как он мог согласиться на такое? — Я не знаю… Наверное, страх за свою собственную жизнь был больше, чем страх за будущее сына, — он нервно засмеялся. — Мне жаль… — девушка не знала, как вести себя с ним, как поддержать. Хотя, вряд ли Малфою нужна была поддержка со стороны гриффиндорки. — Жалость… — повторил он. — Я мог бы сдаться. Я даже не должен наслаждаться жизнью, я просто должен служить Темному Лорду. Почему я зря трачу время, пытаясь быть хорошим? — Это не так, Драко, — слишком быстро сказала девушка, замечая, как он с удивлением посмотрел на её ладонь, которая нежно легла на его руку, пытаясь как-то утешить его. Карина и сама не ожидала такого жеста со своей стороны. Только ощутив это прикосновение, он понял, как её хрупкие и холодные пальцы приносили ему облегчение. Он даже не стал убирать руку, только слегка напрягся, потому что Карина оказалась теперь куда ближе. Это наталкивало на мысли, отдалённые от серьезного разговора. — То есть, я хотела сказать, что… ты не виноват в том, что у тебя не было выбора, Драко. Твой отец сделал выбор за тебя, обрекая на всё это безумие. "А ведь он прав. У него не было выбора, а у меня он был. Это и есть разница между нами. " — Ты чересчур добра к человеку, который час назад кинул в тебя Круцио, тебе не кажется? — спросил он. Осознав, что её ладонь сжала его руку, внизу живота резко потеплело; эта теплота начала распространяться по всему её телу. Она почувствовала, как запылали ее щеки. Драко явно заметил это, потому что продолжил пристально смотреть на Карину, понимая, что на ней сейчас ничего нет кроме полотенца и его одеяла. Он почувствовал, как его член начал медленно напрягаться, заметно стягивая его штаны. Понимая, наконец, в каком гипостазе находятся, они оба сверлили друг друга взглядами. — Драко… — этот отрывистый шепот непроизвольно сорвался с её уст и был очень похож на тихую мольбу. Она прикусила губу, чувствуя, что явно возбудилась. Её губы были влажными, так и манили его. То ли это из-за благоприятной атмосферы, то ли из-за того, что впервые за долгое время Драко почувствовал, что его понимают и, главное, принимают со всеми его скелетами в шкафу, — а их у него было предостаточно, — Драко сорвался. Он резко схватил её за шею и жадно вцепился в её пылающие губы. Карина ощутила, как кровь стучит в висках, а по телу разлилось странное ощущение блаженства. Она так давно этого хотела. Представляла себе этот момент. Его губы казались сладкими, а твёрдый и влажный язык начал исследовать её рот изнутри. Нежный стон Драко завёл её ещё сильнее. Она чувствовала мягкость его губ на своих. Девушка закрыла глаза и положила руки ему на плечи, отвечая на поцелуй. Драко провёл языком по её нижней губе, пытаясь углубить поцелуй. Он хотел её прямо сейчас. Хотел всю и полностью. Он оторвался от её манящего рта и спустился к хрупкой шее, осыпая её поцелуями и нежно покусывая белую кожу, на которой оставались нечёткие следы зубов. — Драко… — простонала она, запуская руки в волосы на его затылке и прижимая ещё сильнее к своей шее. Это возбуждало его ещё больше. Боль в штанах становилась нестерпимой. Его руки блуждали по горящему телу, нежно спуская края полотенца, которое уже само начало спадать. Драко опустился к её груди и стал исследовать губами и кончиком языка. Его теплое дыхание, скользившее по коже, поднимало в Карине жгучие волны возбуждения. — Чего ты хочешь? — прорычал он, отрываясь от её мягкой кожи. — Скажи мне, громко и четко. Скажи это. — Я хочу тебя, Драко. Хочу почувствовать тебя внутри себя. Полностью. Драко... пожалуйста, — она шептала эти слова через стоны, ведь всё это время Драко исследовал её тело своими слегка холодными пальцами, спускаясь всё ниже и ниже. Его настойчивые пальцы медленно спускались по её животу, когда он встал на колени и притянул ее за бёдра к себе. Положив руки ему на плечи и закрыв глаза, Карина запрокинула голову, издавая тихий стон. Он вновь впился в её покрасневшие губы. От влажного и жаркого прикосновения его языка у неё буквально перехватило дыхание. Драко провел пальцами по влажной плоти, медленно проникая внутрь, и её ноги задрожали. Он услышал, как участилось её дыхание, и весь мир вдруг перевернулся с ног на голову. Очень тщательно, ни на секунду, не отвлекаясь от своего занятия, он исследовал тело Карины, не отрываясь от её рта. Он желал её прикосновений. Пальцы девушки медленно спустились вниз, переминая ткань на его бёдрах и приближаясь к его набухшему члену. В предвкушении, на несколько секунд сердце Драко перестало биться. Он немного наклонил голову, издавая тихий стон и прикусывая нижнюю губу Карины. Из ее груди вырвался протяжный всхлип. Длинными ногтями она непроизвольно вцепилась в его рубашку. И только через несколько секунд, осознав это, девушка разжала пальцы, продолжая ласкать Драко через ткань его штанов. — Я хочу тебя… — прошептал он. С этими словами, Малфой начал хаотично расстёгивать свою рубашку, бросая её на пол. В это время, дрожащими пальцами, Карина расстегнула его ремень и ширинку, стягивая с него чёрные штаны. "Вот чёрт. Ну ты и вляпалась. А ведь пару часов назад вы сидели вместе за одним столом и даже не подозревали, чем закончится сегодняшняя ночь. " Драко не стал останавливать ее трепетавшую руку, отыскавшую жаркую, возбужденную плоть. Его дыхание стало прерывистым, когда Карина ласкала разбухавший под ее пальцами член. —Боже… — проговорил он хриплым от возбуждения голосом. Это нужно было обоим. Точно. Обоим. Нужно было как воздух. Слишком много негатива и новостей собралось за последнее время. Маленькая комната наполнилась стонами. За окном всё ещё царила глубокая ночь. Её губы нерешительно коснулись рта Драко. Он едва дышал, боясь нарушить очарование. Всё, что он мог, это не вцепиться в неё как в кусок свежего мяса. Он терпел и ждал, пока ее губы и язык не принялись уверенно ласкать его рот. И тут, к потрясению Драко, сердце его забилось так, как никогда прежде. "Я больше не выдержу этого." "Малфой, что ты делаешь?" Одним чётким движением Драко раздвинул её ноги своим коленом, тем самым открывая перед собой новый объект для исследования. Сил сдерживаться уже не было. Драко медленно провёл головкой своего члена по влажной плоти, наблюдая, как Карина закрыла глаза, прогибаясь в спине от предвкушения. Она хотела почувствовать его пульсирующую плоть в себе. Услышать его стоны. Рычание. Драко резко вошёл в неё, издав хриплое возбуждённое рычание. По всему телу растеклось жгучее тепло, как огонь, что сжигал изнутри. — Ах… — её щёки покраснели ещё сильнее, чем раньше. Драко начал медленно двигаться, набирая темп. Он чувствовал, как влажная плоть плотно сжимала его перевозбуждённый до боли член. Его губы скользнули по ее шее, оставляя влажные следы от языка, пока его пальцы гладили чувственные изгибы бёдер. Каждое прикосновение девушки казалось ему блаженством. Раньше никто не гладил его и не целовал так нежно, как она. Обычно это был просто секс. Один раз по пьяни с Пэнси после вечеринки в спальне Слизерина. Чёртов огневиски. После этого Паркинсон не отлипала от него целый месяц. И ещё несколько раз с парой шестикурсниц из Пуффендуя. Без чувств. Без эмоций. Просто секс. Она начала извиваться, из его горла вырвался низкий стон блаженства. Не говоря ни слова, Драко вошёл в неё глубоким толчком. Всхлипывая от страсти, Карина слегка подалась назад, чтобы обвить руками его шею. Его запах сводил её с ума. Наклонившись над ней, слизеринец покрывал поцелуями её шею и ключицы. Её тело выгибалось дугой от безудержного вожделения. — Драко, — вырвалось с её уст. Его возбуждало, когда она стонала его имя. "Драко. Драко. ДРАКО." Её голос отдавался эхом в его голове. — Драко, — он заметил, что на её глазах навернулись слёзы. — Если ты не хочешь, чтобы я делал это, Карина, скажи нет… скажи это прямо сейчас. — прошипел Драко, продолжая двигаться в достаточно быстром темпе, врезаясь в неё своим тазом. — Делал что? — Трогал тебя, заставил тебя стонать, делал тебя своей, — он сам был ошарашен своими словами, которые вырвались безвольно. "Что ты несешь, Драко? Что ты сейчас сказал? Сделать её своей? Это обычный перепихон. Ведь так? Тебе просто показалось что ты что-то почувствовал. Что что-то ёкнуло. Да. Верно. Просто показалось." Он вновь заглянул в её глаза, в которых читались страсть и желание, но они были такими же глубокими, как и тогда в баре, когда она врезалась в него. Стоны продолжались до тех пор, пока девушка не почувствовала, как горячие струи семени Драко растеклись внутри неё. Как его горячий член пульсировал внутри её влажной плоти. Оба были уставшими и истощёнными. Драко укрыл себя и Карину одеялом, прижимая её ближе к себе. Поближе к груди, в которой всё ещё бешено билось его сердце. Всё ещё билось. Она и Драко. Вдвоём. Две потерянные и погубленные души.