Арахабаки

      — Так ты обо мне знал, — с улыбкой произнёс Нацуме, уже обратившись в человека, — Неплохая наблюдательность.       — Ещё бы, — усмехнулся Осаму, — В этом весь я.       На некоторое время в баре стало тихо. В этом заведении и так посетителей не густо, так ещё и в такое время. Дазай непринуждённо пил виски, даже не оборачиваясь на своего недособедника. Он будто витал в своих мыслях. Попытки понять визит Сосэки не увенчались успехом. Каждая мысль была страшнее предыдущей.       — Так зачем Вы пришли? — спросил шатен, стараясь скрыть неловкость. — Я, вроде, ничего серьёзного не натворил.       — Нет, как раз таки натворил, как ты выразился, — в тоне Нацуме читалась смесь серьёзности и непринуждённости, — Этот поступок очень разочаровал меня, я думал ты разумнее.       — Ах, Вы про это, — всё же неловкость в тоне Дазая проскользнула, — Я не знал, что Дост меня застанет на крыше. Что мне было делать?       — По крайней мере не выдавать информацию о наисильнейшем эспере, — ответил Сосэки, — Главная моя претензия заключается в этом. Я до сих пор не нашёл ни единого факта об этом человеке, а ты с ним уже успел побеседовать.       — Ну, шантаж — серьёзная штука, а Дост, как я понял, та ещё крыса.       — Неужели Достоевский настолько умён, что смог найти даже твоё уязвимое место? — с интересом спросил Сосэки.       — Знаете, всё оказалось на поверхности. Угрозы по моему убийству на меня не действовали, и поэтому Дост решил действовать по другому. Решил надавить на больное, так сказать. Смерть Чуи или Оды — отличный рычаг для моих необдуманных действий. Фёдор куда страшнее, чем кажется на первый взгляд. Да он даже походку Чуи смог подстроить, зачем — я не знаю. Вы представляете, какой он опасный!       — Ладно, я об этом ещё подумаю. Так что до встречи. И я советую так много не пить. Хоть это и неэтично с моей стороны, но всё же.       — Об этом не беспокойтесь. До встречи.

***

      — Сукин ты сын, как же ты заебал… Думаю, нет смысла спрашивать, почему ты пришёл ко мне в три часа ночи в палату пьяный?!        Взбудораженный, лохматый, сонный Чуя укоризненно смотрит на пошатывающегося Дазая, что стоит у двери. Так мало того, что Осаму пьян, он ещё и стоит в плаще, который от и до промок. Дождь за окном, что поделать.       — Во-первых, я не пьян! — заплетающимся языком уверенно возразил ночной гость, — А во-вторых, я спать хочу…       — Так вали к себе в бомжатник и меня, блять, не трогай!       — У меня не так уютно, как с тобой, — с этими словами Дазай, не побоявшись ярости Накахары, подошёл к постели больного, по пути скидывая плащ, с которого ручьём лилась вода, и попытался лечь к Чуе. Ключевое слово — попытался, так как сделать этого ему не удалось. Не хилый подзатыльник получил Дазай вместо тёплых объятий. Разочарование так и льётся из глаз Осаму.       — Даже не пытайся, пьянь забинтованная! Сколько ты выпил то? Тебя ж даже коньяк не берёт!       Осаму будто не слышал, хотя он просто не слушал. Забраться к Чуе в кровать было его главной целью. Осаму жутко хотелось спать. Скорее всего, будь Дазай трезв, ему бы и в голову это не пришло, а если бы и пришло, мысль он эту просто проигнорировал бы и запихнул куда подальше. А сейчас-то чего бояться? Накахара всё равно решит, что это всё градусы виноваты, и в какой-то степени это правда. Дазай и сам не понял, почему он пришёл именно в больницу.       — Что тебе, жалко что ли? — печально спросил Дазай, всё так же пытаясь залезть на кровать. Чуя упирался руками как мог. На боль в ране он не обращал внимания, сейчас не до этого. Минуту Накахара смог выстоять, но потом он сдался, и огромная туша улеглась прямо на него. Рыжеволосый издал чуть ли не предсмертный хрип, и из последних сил отпихнул Дазая, стараясь выпихнуть полностью с постели, но получилось лишь уложить его под бок. И вот наши два подростка лежат лицом к лицу. Дазай мило лыбился, смотря пьяными глазами на Чую, тот в свою очередь, прищурившись, смотрел на причину его прерванного сна и суматохи.       — Нет, не жалко, — тихо произнёс Накахара, вздыхая и накрывая их обоих одеялом, — Но завтра я тебя убью. Так они и уснули.

***

      — Эммм… У меня парочка вопросов… — Дазай с опухшей рожей оглядывался вокруг, сидя на постели и пытаясь понять ситуацию, — Чуя!       Немного потряхивая спящего, Осаму старался разбудить старшего как можно быстрее. Интересно же, блин, что производит. Проснулся он значит в палате Чуи с похмельем… С ним в кровати!       — Чуя! — сильнее начиная трясти рыжего, Осаму кричал всё громче, — Чуя, блин!       — Да что, сука?! — Накахара резко сел, взъерошенные волосы проснувшегося торчали в разные стороны, — Заебал орать, угомонись.       — Почему я с тобой в кровати спал? Мы же не… Не…       — Фу, блять, нет! Ты чё? Просто кто-то напился до полусмерти и притащился ко мне! — Чуя скривил лицо в недовольстве и отвращении.       Дазай на это лишь облегчённо выдохнул, ложась назад на подушку и потирая глаза. Рыжий только проследил за действиями пьяни кареглазой, а после лёг следом. Тупо пялясь в потолок, Чуя посматривал на Осаму боковым зрением. Тот лежал на спине, растирая лицо в надежде убрать неприятный отёк.       — Очень хреново? — повернул голову в сторону страдальца, спросил Чуя.       — Да.       — Пф, ладно, — вставая, проговорил рыжик, — Сгоняю тебе за аспирином.       — Ох, Чуя, — явно переигрывая трагедию, Дазай положил ладонь тыльной стороной ко лбу, — Спеши, мой маленький герой, и спаси свою принцессу!       — Сейчас допиздишься, и я вообще тебе ничего не принесу, — ответил Накахара, закрывая за собой дверь палаты.

***

      — Ну рассказывай, что случилось. — Накахара стоял напротив Дазая, держа в руке стакан воды и таблетку. Тот в свою очередь всё ещё лежал на кровати, прикрыв глаза.       — В каком смысле? — Осаму взял лекарство и проглотил, не запивая.       — В прямом. Ты никогда так не напивался, — недовольно пробурчал Чуя, выпив воду.       — Ага, в отличии от тебя, — натянул улыбку Дазай, за что сразу получил подзатыльник.       — Хватит стебаться! Я серьёзно!       — Ничего, что тебя бы касалось, не парься.       — Ага, блять, не парься! Я бы не парился, если бы ты не пришёл ко мне в таком состоянии! Сука, вот вечно ты так! С тобой вечно происходит какая-то хуйня, и ты, вместо того, чтобы сказать об этом, молчишь, уёба! Я о тебе волнуюсь, ублюдок!       Дазай молча выслушал тираду рыжика, а после встал и обнял его. Чуя был, мягко говоря, в шоке.       — Кто бы говорил, — тихо сказал Осаму. — И больше так не ори, голова всё ещё болит.

***

      Через пару дней Чую выписали из больницы, но, к сожалению, не с больничного. Вечное наблюдение врача Чуе не требовалось, но неделя больничного закрепит выздоровление.       И вот наш рыжик уже сидит дома, попивая чаёк. Квартирка у него небольшая и не слишком уютная. Жить можно, как говорится. Уже вечереет, а это значит, что Накахара скоро вырубится. Пока Чуя был дееспособен, он работал ночью, как и все. Но в больнице он приучился другому режиму сна, поэтому в скором времени ему придётся возвращаться к ночному режиму. А пока можно и так.       Вечер шёл спокойно и тихо. Никто не мешал и не орал. Это время рыжий мафиози в какой-то степени и ценил, и не очень. Вроде спокойно и хорошо, но одиноко. Накахара уже допил чай и шёл в спальню, как в дверь постучали. И, кто бы сомневался, за ней стоял Дазай. На этот раз не пьяный — уже хорошо.       — Ну, привет, — устало произнёс владелец квартиры, — Чё здесь забыл?       — Приветик. Просто к тебе в гости пришёл, — весело ответил Осаму, проходя в прихожую.       — Ага, в одиннадцать ночи, окей, — проходя на кухню, протянул Чуя, — Чай будешь?       — Какие мы гостеприимные. Я бы не отказался поужинать.       — Ой, блять, — вздохнул Чуя, подходя к холодильнику.       Следующие полчаса прошли в тишине. Накахара готовил, а Осаму смотрел. Было интересно наблюдать за рыжиком, потому что он так ловко всё делал, словно готовил очень часто. По прошествии времени перед Дазаем стояла полная тарелка крабов и немного риса.       — Вау! Я и не знал, что Чуя такая хорошая домохозяйка! Выглядит очень вкусно!       — Так, сволочь! Щас выкину из квартиры! Ещё раз меня так назовёшь...       — Ладно-ладно, я понял.       Дазай ел с огромным аппетитом. И это не только потому что он не кушал несколько дней, а потому что Чуя правда вкусно готовит. Когда тарелка была уже пуста, Осаму облокотился на спинку стула, потирая набитый живот.       — Чуя, я официально могу заявить — ты потрясающе готовишь! Где ты научился?       — Пф, спасибо, конечно. Да так, когда живёшь с такими же подростками в трущобах, приходится уметь готовить из всего, что под руку попадётся. Ну и вот как-то и опыт появился.       На это Дазай не ответил, он только молча следил за Накахарой, что домывал тарелку.       — Но спасибо, было очень вкусно! — весело отозвался Осаму, — Кстати, можно у тебя остаться? — уже более тихо спросил он.       — Дазай, прошу, не переигрывай. Твой весёлый тон раздраж… Что?! Дазай, сука! Ты серьёзно?!       Осаму лишь отвёл взгляд в сторону.       — Агх, тебя же даже положить негде, — ворчал рыжик.       — Могу лечь с тобой, — воодушевленно заявил кареглазый, — Как в больнице.       — Заебись, блять… Ладно, окей…       — Чуя, ты святой! Я тебя обожаю!