Инь-Ян

       Проснулся Ликс от приятных поцелуев в шею и нежных объятий. Такого приятного пробуждения у него ещё в жизни не было. Можно ли привыкнуть к такому приятному чувству?        — Доброе утро. — Феликс медленно потянулся, подхватил ладонь брата со своего живота и, поднеся к своему лицу, нежно поцеловал тыльную сторону его руки. — Как спалось?        — Великолепно. — Хёнджин чмокнул брата в щёчку. — И тебе доброе утро.        Хёнджин спустился чуть ниже и поцеловал шею брата. Ликс хихикнул от щекотки, но прижал голову Хвана за затылок к себе плотнее. Он слегка запрокинул макушку назад, освобождая больше места для поцелуев на шее. Хёнджину понравилось столь незначительное, но многозначащее движение. Засасывая нежную тонкую кожу на шее близнеца, он высвободил свою руку из его. Погладив живот младшего, Хван перенес ладонь на его бедро, а затем на мягкую круглую попку. Блондин громко выдохнул и засопел. Ликс тихонько вильнул бёдрами и прижался к Хвану плотнее.        — Играешь с огнём, малыш? — Брюнет прикусил мочку уха брата. — Уже ничего не болит?        — А у тебя?        Феликс нащупал руку старшего на своей ягодице и перетащил её на свой полностью вставший член. Хван, не раздумывая ни секунды, оттянул резинку его боксёров и освободил заточённую плоть. Феликс глубоко вдохнул и шумно выдохнул. Обхватив горячий член всей ладонью, Хёнджин начал нежно надрачивать пенис брата, нежно целуя открытую шею. Набирая скорость руки, старший сам толкается своим стояком в младшего сзади. Оба дышат часто и шумно.        Вдруг резко зазвонил будильник на телефоне Феликса. Оба парня вздрогнули от неожиданности.        — Чёрт. — Феликс потянулся и отключил будильник. — Пора в школу.        — Мы успеем.        Старший притянул брата назад к себе и продолжил мастурбировать его член.        — Хён, мама будет звать, и ты не…        — Да, расслабься ты уже.        Хван увеличил скорость. Младший замолчал, полностью отдаваясь приятному чувству возбуждения. Сердце забилось быстрее, стало жарко, дыхание сбилось. Член стал чувствительнее и набух ещё больше. Тело парня начало волнообразно изгибаться. Ликс пытался молчать и не издавать никаких звуков, но в возбужденном предоргазменном состоянии это фактически невозможно. Чтобы хоть как-то себя приглушить, паренёк сам закрыл себе рот ладонью. Старший двигал рукой быстро и на всю длину, но одновременно очень нежно. На сухую дрочить не очень легко.        — Джинни, я не могу больше.        Феликс толкнулся в ладонь брата чуть настойчивей.        — Подожди.        Хёнджин убрал руку с члена младшего и, поднеся её к себе, выплюнул в ладонь всю слюну, что была во рту. Вернув руку назад, к органу, он быстро размазал тёплую тягучую жидкость по головке и всей длине. От резкой смены ощущений Феликс издал громкий стон и тут же, одёргивая себя, прикусил тыльную сторону своей ладони. Рука с легкостью заскользила по всему его стволу, доставляя невообразимое блаженство. Из-под одеяла послышались чавкающие звуки. Почти ничего не соображая и с полностью сбитым дыханием блондин, зажмурив глаза, еле выговорил:        — Джинни, я щас уже. Я всё..        — И что тебя останавливает? — Язык мокро проскользнул по засосу на шее. — Давай, кончи для меня.        — Кровать. Простынь. Ммм, ааа.. — Блондину и пол минуты в таком темпе не продержаться. — Будет мокро.        — Пофиг. — Ладонь Хенджина накрыла головку, натирая её круговыми движениями. — Чем мокрее, тем лучше. Ты знаешь, как мне это нравится. Давай же.        Феликс накрылся одеялом с головой. Сделав всего три толчка в руку старшего брата, с протяжным и довольно громким стоном, весь напрягшись, он достигнул точки разряда. Хван почувствовал горячие мокрые струи, бьющие в ладонь. Скользить по члену и обнажённой головке стало легче. Хлюпающие и чавкающие звуки послышались громче и красочнее. Старшему залило всю руку. Жидкость стекла на простынь, запачкав трусы Ликса и одеяло.        Феликс сделал ещё несколько медленных толчков и замер. Откинув одеяло с головы, он сделал несколько глубоких вздохов прохладного воздуха. Кое-как переведя дыхание, он повернулся к старшему брату.        — Хён, а ты? Мы опаздываем, но хочешь я тебе?…        — Шшш. — Прошептал в самое ухо брюнет. Палец, запачканный спермой, лёг на губы младшего близнеца. — Отсосёшь мне вечером.        Хёнджин убрал руку и поцеловал запачканные мокрые губы брата. Ликс, уже привыкнув к подобным выходкам, лишь облизнулся после поцелуя.        — Да, конечно. Я постараюсь.        — Дурачок. — Ещё один поцелуй. — Надо не стараться, а кайф ловить. Когда ты уже выбросишь свои комплексы из головы? Пошли. Мы уже точно опаздываем. Бельё сгреби и брось в корзину. Потом разберёмся.        Парни, отшучиваясь и украдкой иногда целуясь, быстренько собрались и пустились вниз. Лучезарное светящееся лицо младшего сынишки несказанно порадовало маму и отца. Семейный завтрак получился очень душевным, позитивным и весёлым. Родители не могли нарадоваться, видя своих близнецов такими дружными и счастливыми. Возможно, в этой семье, до сего момента, ещё никогда не было такой идиллии.        Школьный день прошёл абсолютно спокойно. Уджин братьям на глаза не попадался, чему оба юноши были несказанно рады. О вчерашнем инциденте никто не напомнил. Единственным волнующим сегодня вопросом у младшего был предстоящий минет брату. Было одновременно и страшно, и жутко возбуждающе интересно.        Пришли домой близняшки как обычно. Вместе пообедали и разбрелись по своим делам и комнатам. Каждому по привычке ежедневно было нужно личное пространство.        Ликс переоделся в любимые растянутые трико и майку. Закинул своё постельное бельё в стирку. Потом достал учебники и собирался делать домашнюю работу, как вдруг телефон оповестил о нескольких сообщениях. Глянув на экран, Ликс занервничал и явно расстроился. Писал Уджин. Ликс даже читать не хотел, что тому было нужно. Он проигнорировал оповещения и продолжил готовиться к домашней работе. Но через минуту телефон запиликал снова. А затем и ещё несколько раз.        Ликс, закатив глаза, всё-таки разблокировал телефон и прочитал сообщения. Во всех был немного разный текст, но с одним и тем же содержанием. Уджин просил сейчас вернуть его Манхву, т.к. пообещал её другу, и тот ждёт. Феликс нервно стукнул себя в лоб. Как он мог забыть про эту чёртову книгу? Он вежливо отписался, что принесет литературу в школу и там отдаст. Но Уджина такой ответ не устроил. Он требовал Манхву прямо сейчас. Феликс, помня о запрете, никак не мог и не хотел встречаться с бывшим другом брата. Паренёк ничего лучше не придумал, кроме как “культурно” проигнорировать входящие сообщения.        Через десять минут тщетных смсок Уджин позвонил. Феликс проигнорировал звонок. Уджин позвонил ещё раз.        Теперь уже белокурый юноша разнервничался не на шутку. Беспокоить и расстраивать Хёнджина лишний раз не хотелось. Пока что с напором Уджина Ликс справлялся сам. Позвонив четыре раза впустую, тот, кажется, наконец-то отстал.        Ликс занялся домашней работой и погряз в потоках знаний.        Где-то через пол часа, на телефон ликса позвонили с незнакомого номера. Юноша, забывшись и не подумав, ответил на звонок.        — Алло?        — Мышонок, ты нагло меня игнорируешь? Это очень нехорошо.        Феликс испугался. Такой подставы он не ожидал.        — Уджин Хён. Я не могу с тобой говорить. Извини. Если ты не отстанешь от меня, я расскажу брату. Я принесу книгу в школу и отдам. До свидания.        — Не смей бросать трубку! — Уджин прошипел озлобленным голосом. — В твоих интересах посмотреть фото, что я тебе прислал.        Феликс снова закатил глаза и поставив звонок на динамик, полез в их чат, готовясь уже идти жаловаться в комнату к Хёнджину.        Однако всё изменилось в секунду, когда Феликс загрузил полученный файл.        На фото был запечатлён момент, где Феликс сидел за своим столом, откинув голову назад, а его старший близнец увлеченно дрочил его блестящий член, томно целуя в шею.        Феликс побелел. Руки предательски затряслись, а холодный пот прошиб всё тело. Масштаб трагедии был необъятен. Парню стало плохо. Тошнота подкатила к горлу. Ноги предательски подкосились. Юноша рухнул на пол на коленки. Дрожащим непослушным голосом он лишь смог тихо выдавить:        — Что тебе нужно?        — Если хочешь, чтобы ваш секрет остался секретом, ничего не говори брату. Принеси мне сейчас Манхву, и мы квиты. Посмотришь мой адрес и оставишь телефон дома.        Уджин отключил звонок, и через несколько секунд в чате появились адрес и локация. С последующим сообщением: «расскажешь брату, вам обоим крышка».        Феликс застыл, уставившись в чат. С бледным кукольным личиком он стал похож на безжизненную восковую фигуру. Одинокая слезинка капелькой капнула на телефон. Красивый счастливый мир внутри паренька потух, не оставив даже уголёчка. Его радость продлилась всего ничего. Белокурый юноша не знал, что его ожидает. Но он точно знал, что он сделает что угодно, лишь бы его любимый Джинни был в безопасности.        Феликс посмотрел карту. Определил локацию и запомнил номер дома. Он швырнул телефон куда-то в сторону, нашел в ящике стола злосчастную Манхву и вышел из комнаты. Проходя мимо спальни Хёнджина, он приостановился и посмотрел на спину сидящего за своим столом брата. Вытерев мокрую солёную дорожку, он тихонько прошептал: «прости, я втянул тебя в это». Затем бегом спустился по лестнице и, наспех надев кроссовки, выбежал из дома в домашней легкой одежде, громко хлопнув дверью.        — Лииикс?? — Хёнджин оглянулся назад. — Мама пришла?        В ответ тишина. Хёнджин подождал пару секунд, прислушиваясь к тишине, после пожал плечами и повернулся назад к монитору.        Хван прочитал три страницы от заданной учителем корейской поэмы. Из прочитанного ничего не запомнилось. Что-то очень отвлекало и не давало сконцентрироваться. Он зажмурился и потёр глаза. Запрокинув голову, устало посмотрел в потолок. Настроя на домашнюю работу не было вообще. Юноша решил взять перерыв и посидеть с Феликсом.        —Ликсиии?! — Хёнджин позвал брата из соседней комнаты. — Ликс, ты слышишь?        В ответ гробовая тишина. Старший, посмотрев в коридор откатился на стуле от стола и встал. Вышел в коридор и посмотрел на дверной проем комнаты брата.        — Феликс??        Тишина.        Хёнджин заглянул в его комнату. Никого. Заглянул в ванную, брата нет.        — Ёнбок, ты в прятки решил поиграть?        Хван заглянул во все комнаты второго этажа. Спустился на первый и так же обошел все оставшиеся помещения. Стало ясно, что дома брата нет. Хёнджин выглянул во двор. Его близнец отсутствовал. Такое было впервые. Феликс бы точно сказал, если бы куда-то собрался. Брюнету стало тревожно. Он вернулся к себе в комнату за телефоном и позвонил на мобильный своего близняшки. Знакомый звонок рингтона раздался из комнаты Феликса. Хёнджин запутался. Он вернулся в спальню брата и прослушал, откуда слышится музыка. Нашёл..        Из-под кровати.        — Ты что, под кроватью со мной в прятки поиграть решил?        Хёнджин встал на коленки и заглянул под мебель. Ликса не было. Был только надрывающийся на всю громкость телефон.        Вот, теперь старшему стало не по себе. Он достал телефон брата из-под кровати и сбросил свой звонок. На экране мобильного Феликса появился пропущенный Хвана, подписанный как «Моя половинка ❤️». Была бы сейчас другая ситуация, его сердечко бы расстаяло от такой нежности и глубины смысла.        Брюнет разблокировал телефон Ликса. Сразу же открылся чат. Чат с Уджином. Сперва Хвана окатило волной гнева и ревности. Однако гнев сменился на панический ужас, когда он прочёл последние входящие с угрозами, а увидев фото, юноше показалось, что он поседел.        — О, боже… Ликси.        Хёнджин повернул голову в сторону, откуда предположительно был сделан снимок. На стене располагалась книжная полка с мягкими игрушками из детства младшего и всякими мелочами. Он подошел к полке и, выворачивая с неё все предметы, нашел за плюшевым белым зайчиком маленькую чёрную камеру с коротеньким проводом, подключенную к переносному блоку питания. Хёнджин злостно сжал камеру в кулаке и гневно прошипел.        — Ты труп, Уджин.        Бросив телефон Феликса и камеру на кровать младшего, Джин побежал вниз. Быстро надев кроссовки и набросив куртку, он пулей вылетел из дома и, быстренько заперев дверь, побежал на максимальной скорости к Уджину домой.        Феликс дошел быстрым шагом до дома по адресу минут за 13. У ворот территории стояло несколько припаркованных машин. Запыхавшийся и промерзший насквозь парень трясущейся рукой позвонил в дверной замок. Дверь открыла какая-то явно пьяная девушка с Соджу в руке.        — Здаров. — Она жестом пригласила зайти. — Проходи.        — Нет, мне не надо. Позовите, пожалуйста, Уджина.        Уджин как по взмаху волшебной палочки появился за спиной девушки. Держа такую же бутылку с Соджу, он довольно грубо оттолкнул её и, пройдя вперёд, встал в дверном проходе.        — Ёнбокииии!! Проходи! Ты как раз вовремя.        Явно подвыпивший хозяин дома сделал один большой глоток из своей бутылки.        — Я никуда не пойду. — Ликс пробубнавил дрожащим от холода голосом и, покашливая, протянул руку с книгой. — Вот твоя Манхва. Я выполнил твои условия.        — Бля, чувак, у меня тут, если ты заметил, вечеринка вовсю. — Уджин открыл дверь пошире и показал полный дом молодых людей. — Я, кстати, твоего брата и тебя звал.        Феликс немного вернулся в этот мир и наконец-то смог различить некоторые детали вокруг себя. Из дома на всю мощь ревела к-поп музыка. Внутри помещения точно никто без крика в ухо друг друга не слышал.        Белокурый подросток перевел взгляд на Уджина. Весь дрожа от холода, он протянул ему книгу ещё раз.        — Забирай.        — Феликс, ты чего в тонкой маечке в такой холод? У тебя губы синие, ребёнок.        — Пожалуйста, не заговаривай мне зубы. Просто возьми эту грёбанную Манхву, и я пойду.        В Феликсе треплется надежда, что он сможет уладить всё тихо и быстро. Он продрог насквозь. Ему плохо физически, и еще хуже морально. Весь путь сюда он думал только о любимом брате и о том, как оградить его от всех проблем, что Феликс (по его мнению) создал.        — Мышонок, не разыгрывай драму. Я должен идти к гостям, и у меня нету времени на болтовню с тобой. — Уджин показательно кивнул и поднял бутылку вверх, приветствуя какого-то проходящего мимо парня. — Зайди в дом и отнеси книгу в мою комнату. На втором этаже последняя дверь слева. Потом можешь сразу уйти домой и забыть обо мне.        Феликс слишком напуган и слишком доверчив, чтобы заподозрить какой-то подвох. Всё, что он сейчас внял — это надежда и свобода.        — Ладно. Положу и сразу уйду.        Уджин сделал шаг назад, пропуская Ликса внутрь дома.        — Вон. — Он махнул рукой, указывая в сторону лестницы. — Туда, наверх.        Феликс учтиво кивнул. Прижал книгу обеими руками к груди и проскользнул лицом к Уджину в дом. Наспех снял кроссовки у входа и, один раз оглянувшись, пошел к лестнице.        Нашел комнату парень быстро. Дверь была открыта. Ликс зашёл и быстренько оглядел помещение. Приглушенный свет, темные стены, тёмная мебель, тёмное постельное бельё. На стене у стола много чёрно-белых постеров с непонятными картинками. На одной полке на стене коллекция Манхв. Феликс, пару раз кашлянув, подошел к письменному столу у занавешанного окна и положил книгу.        — Мышонок в мышеловке.        Феликс дёрнулся от испуга и резко развернулся. Уджин вошел в комнату и захлопнул дверь, щёлкнув замком.       — Признаюсь, я думал, всё будет сложнее, но ты оказался на редкость доверчивый и недогадливый.        Феликс потерял дар речи и возможность двигаться. Его мозг понял опасность раньше, чем он сам. Ликс просто стоял и оцепенело смотрел на недруга, пока тот уверенно шагал к нему.        — Ты правда подумал, я отпущу тебя просто так? Нууу, Ёнбоки, за такие секреты надо дорого платить. — Уджин подошел к Ликсу вплотную и провел костяшкой указательного пальца по его щеке. — Очень, очень дорого.        Феликс с глазами полного ужаса отступил назад, но упёрся в письменный стол. Деваться или сбегать было некуда. Старший чуть нагнулся и поцеловал белокурого мальчонку. В нос вдарил сильный запах алкоголя и перегара. Ликс на поцелуй не ответил. Обида и безысходность всей ситуации накрыли сознание. В мыслях на повторе крутилось лишь одно — “я принадлежу Джинни". Он упёрся руками в грудь старшего и со всей силы отпихнул Уджина от себя. Тот, не ожидая подобного и будучи раслабленным, отшатнулся и сделал два шага назад. Урвав капельку свободного пространства, Феликс рванул в сторону и побежал к спасительной двери. Но Уджин успел схватить его за свободную растянутую майку и с неимоверной силой рванул паренька назад, к себе. Майка Ликса с громким треском пошла по швам. Ли как пушинка отлетел назад, на брюнета.        — Будешь рыпаться, только себе хуже сделаешь.        Уджин схватил несчастного юношу за майку на уровне плеча и рывком развернул к себе. Другой рукой он схватил майку на груди, собрав её в кулаке, и подошел, нависая над пареньком.        — В твоих же интересах быть тихим и покладистым. — Уджин противно всосался в губы Феликса, но тот их сжал, противясь мерзкому поцелую. — Тебе нравится по грубому, да? Оооо, мне тоже.        Феликс со всей силы попытался отпихнуть насильника, но тот ловко заломал руку парня назад, за спиной, и потянул за затылок, больно схватив за волосы. Закинутая назад голова парня обнажила белоснежную тонкую шею. Уджин безжалостно засосал её нежную кожу, на которой сразу же остались ярко красные в крапинку засосы.        — Хён, пожалуйста, не надо. Отпусти меня!        Феликс начал рыдать навзрыд. Сил совладать со старшим у него не было. Любое его сопротивление оказывало обратный эффект. Уджин зажимал его лишь сильней.        — Что не так, мышонок? Тебе же нравится грубо? Или у тебя встает только на родного брата? — мучитель отпустил волосы Ликса, и эта же рука прошмыгнула под его маечку. — Хотя мне и твой стояк не нужен.        Уджин обогнул тонкую талию под майкой и спустил руку под резинку штанов на ягодицу Феликса. Больно сжав круглую половинку, он прижал тело парня к себе. Феликс почувствовал мерзкую твёрдость на своём бедре. Не обращая внимания на боль схваченной руки, он как мог попытался отстраниться от вражеского стояка и его владельца. Уджина это лишь больше заводило. Тот пару раз ткнулся членом в свою жертву.        — Мышонок, я знаю, на что ты способен. Сдайся по-хорошему и получишь наслаждение тоже.        — Уджин, ты пьян. Ты потом жалеть будешь. Одумайся!        Силы несчастного Ликси уходят больше на плач, чем на сопротивление. Понимая, что помощи ждать неоткуда и кричать бессмысленно, потому что в доме на всю громкость гремит музыка и за дверью не услышат его мольбы о помощи. Феликс проклял себя за то, что родился таким хилым слабаком и никогда не ходил в качалку.        — Жалеть? Оо, малыш. Я давно мечтал об этом. — Уджин прижал таз парня к себе и одновременно проехался членом по бедру. — Я всё не знал, как тебя заманить. Твой братец меня опередил и сорвал все мои планы. Но, в итоге, вы сами мне помогли.        Уджин убрал руку с ягодиц блондина и, дёрнув сильно за локоть заведенной назад руки, оттащил его к своей кровати. С размаху толкнув, он повалил его на кровать и навалился сверху. Феликс возобновил тщетные попытки борьбы. За каких-то пол минуты преступник схватил обе ручонки жертвы в запястьях и занес их вверх над головой, прижав с силой к матрасу. Придавленный юноша даже дышать не мог, не то, что двигаться. Он лишь обессиленно всхлипывал между вдохами и на выдохах, хрипел какие-то слова о пощаде. Феликс выбился из сил окончательно.        Зажав оба запястья в одной руке, другой рукой Уджин потянулся к резинке штанов младшего подростка, стягивая их вниз.        — Глупый невинный мышонок. Я видел, как часто ты плакал у себя в комнате. Я видел, как ты дрочил, выстанывая имя своего брата, когда кончал. Ты — маленький извращенец. — Очередной болезненный засос. — Я порадовался, когда ты, наконец-то, получил, что хотел. Честно. Я даже подрочил вместе с вами.        — Перестань!! — Феликс забился в истерике. — Замолчи!! Не смей!!        — Не сметь что, мой сладкий. Ревнуешь к брату? Не стоит. Он не в моём вкусе. А вот ты — да.        Уджин уже почти полностью стянул штаны и бельё с Ликса.        Феликс изворачивается всем корпусом, как может. Стыд и уязвимость уничтожают надежду на самоспасение и разрушают личность жертвы. Дотянув одежду парня до колена Уджин ловко расстегнул свои джинсы и достал упитанный член. С одеждой на чужих коленках и держа извивающуюся жертву отыметь его так невозможно. Пьяный Уджин разозлился от своей же недогадливости. Ликса надо перевернуть, но он слишком сильно брыкается. А сам он тоже уже начал уставать. “Гениальная” идея стукнула в голову бухого насильника.        — Не буду тебя насиловать пока, не боись. Но ты мне отсосёшь.        Уджин поднялся и оседлал младшего. Свободной рукой он с силой схватил парнишку за челюсть и подвинулся, сев ему чуть ли не на шею всем весом.        — Давай, открой ротик для папочки.        Феликс рыдает навзрыд и заложенным носом пытается вдыхать воздух. Он стиснул зубы, сопротивляясь и пытается увильнуть от мерзкого члена врага.        — Феликс, последнее предупреждение. — Уджин сжал челюсть мальчика ещё сильнее. Белокурый парень не послушался. Уджина это взбесило. Ему надоело возиться, хотелось уже просто оттрахать мелкого и кончить.        Отпустив лицо юноши, он замахнулся и со всей силы влепил тому звонкую пощечину.       Острая боль пронзила щёку Ликса. Рефлекторно он расслабил челюсть и простонал от болезненного ощущения. Большего Уджину не нужно. Вставив большой палец в приоткрытые губы мальчонки, он, сильно надавливая, потянул челюсть вниз. Стиснуть зубы снова блондин уже не смог, развёрнутая челюсть адски заболела. Довольный, Уджин привстал и направил свой член в рот младшего школьника.        — Давай, мышонок, — Чужой член толкнулся вглубь до самого горла. — Возьми весь.        Феликс, залитый слезами, теперь из-за члена внутри горла даже издать звука не мог. Мысленно он просто попрощался с жизнью, боясь сейчас задохнуться или от инородного тела в дыхательном пути, или от собственной рвоты, которая вот-вот начнётся.        Уджин сделал один толчок глубже в горло затихнувшего парня и от приятного чувства кайфа потерял бдительность, убрав руку с его зубов. Феликс, урвав шанс, укусил ненавистный член тирана. Уджин заорал от боли и отстранился хватаясь за своё «сокровище» обеими руками. Блондин, понимая, что это его последний шанс попытался с последних сил сползти с кровати. Феликсу уже почти удалось натянусь назад штаны и сделать шаг в сторону дверей. Однако насильник слишком быстро пришел в себя. Тот схватил Ликси за порванную майку и дорвал её, обнажив выпирающую ключицу и кружочек розового соска. Развернув к себе лицом, Уджин наотмаш заехал кулаком в лицо младшего со всей дури. Кровь хлынула из носа бедного парнишки.        — Ты сука мелкая, что творишь?! Мышонок оказался крысой?!!        Младшенький схватился одной рукой за нос.        — Ты слишком борзой для своего размера!        Уджин шкоматнул Феликса, а тот, пытаясь устоять, обеими ручками взялся за державший его майку кулак. Старший замахнулся и ударил кулаком ещё раз. На этот раз досталось нижней губе. Кровь струйкой потекла на белоснежную разорванную майку. Феликс в панике и шоке от всего произошедшего не сразу почувствовал, что с ним сейчас произошло. Места ударов избитого ужасно горели, и адская боль разлетелась по всему лицу. Не сводя глаз с озверевшего изверга, он лишь быстро приложил ладонь к своему лицу и вытер, как ему казалось, свои слёзы. Уджин так и стоял с растёгнутыми джинсами и торчащим вставшим членом. Феликсу показалось, что тому это всё доставляет жуткое удовольствие. По соску Ликса щекотно пробежала струйка пота. Он рефлекторно провел рукой, вытирая себя от шеи до живота. Проехавшись ладонью по голому телу, Ликс почувствовал, что что-то не так. На нём же одета майка, почему торс голый? Но посмотреть на себя не получилось.        — Не было ещё человека, который бы не дал мне, чего я хочу. — Брюнет замахнулся для нового удара. — Ты не будешь исключением!        — Успокойся, Уджин! Пожалуйста! Не надо!        Феликс вытянул обе руки вперёд, пытаясь его остановить, но боковым зрением уловил что-то ярко красное. Взгляд мгновенно перевел фокус на новый раздражитель. Руки.. его руки были полностью в крови. Бледнеющий Феликс, забыв об Уджине, опустил голову и посмотрел на себя. Наконец-то он заметил свою разорванную майку. А по его телу от самой шеи и до пояса были размазаны две дорожки крови. То, что он подумал на пот раньше, было на самом деле не потом. Феликс ещё раз мазнул лицо и посмотрел на руку. Уджин не успел его ударить. Феликс сам, закатив глаза, отключился, падая на держащего его за майку Уджина. Уджин же, не успев подхватить бесчувственное тело, рывком рухнул вниз за своим сжатым кулаком.        — Пиздец. — пьяный брюнет сел на пол рядом с лежащим окровавленым подростком. — Я убил его.        Хёнджин бежал до дома Уджина на спринтовой скорости. Не замечая вокруг ни людей, ни машин, ничего, он нёсся, забыв даже о собственном дыхании. В мыслях были Феликс и страх за его жизнь. Почему-то лишь сейчас, когда его маленький брат оказался в настоящей опасности, Хёнджин по-настоящему оценил, насколько тот ему дорог. И по-настоящему понял, как он нужен ему.        Раньше Хёнджин младшего воспринимал с абсолютно другой стороны и брат казался неправильной, постыдной ношей. Какой-то серой мышью и обузой, от которого кроме проблем и сложностей ничего не было. Теперь Джин увидел младшего с абсолютно иной стороны. Он не был слабым, он был хрупким. Он не был навязчивым, он был заботливым. Он не пытался усложнить жизнь Хёнджину, а старался быть неотъемлемой её частью. Всё, что делал Феликс для Хёнджина, так или иначе показывало его любовь к нему.        Старший сожалеет, что упустил так много времени. Сожалеет, что заставил своего близнеца страдать и саморазрушаться. Сожалеет, что за его короткую жизнь причинил ему столько боли. Боли не только душевной, но даже физической.        И несмотря на это всё, Феликс продолжал слепо любить его за просто так. Любить, ничего не прося и стерпливая оскорбления и унижения.        Хёнджин несся сломя голову, перескакивая через все бордюры. Вечер почти наступил. Скоро должны были вернуться домой родители, а Хёнджин не знал, что с его братом и где он вообще. Получив максимальную дозу шока, он даже не додумался попытаться позвонить Уджину. Всё, чего он боялся сейчас — это не успеть. Ведь произошедшее было полностью по вине старшего и если его бывший друг навредит Ликсу, Хван не сможет себе этого простить. А навредить тот, к сожалению, мог.        В раздумьях и копаниях в своих страхах и горе Хёнджин не заметил, как долетел до нужного дома. Казалось, и 7 минут не прошло. Запыханный, задыхаясь от одышки и с привкусом металла в горле, юноша с криками начал ломиться в дверь, стуча по ней и звоня в звонок. Дверь открыл какой-то странный парень. Было непонятно, он просто пьян, или он обкурился.        — Где он?!?!        Хёнджин толкнул незнакомца и прошел в дом, оглядваясь и высматривая родное лицо среди толпы.        — Кто??        — Уджин! Феликс! Где они?!        — Я не знаю.        Хван со злости схватил парня за грудак, притянул молча к себе. Посмотрел в его пустые глаза и отшвырнул в сторону. Парень полетел через комнату и, не устояв грохнулся на свою задницу.        — Феликс!! Ёнбок?!        Джин пошел искать дальше. Он кричал, надрывая голос, перекрикивая громкую музыку.        Обойдя две комнаты внизу, на кухне ему попалась уже знакомая девушка, которая стояла с Уджином при их последней встрече. Она зажималась у холодильника с каким-то пацаном. Хёнджин подлетел к ней и потянул девушку за руку на себя. Её любовник недовольно начал возмущаться, но, получив гневный взгляд от Хёнджина, передумал и, подняв обе руки вверх, попятился назад, показывая дружелюбную покорность. Девушка разочарованно посмотрела на сдавшегося так легко партнёра и показательно отвернулась.        — Где Феликс? —Хёнджин терял терпение. — Где Уджин?!        — Где кто?? Уджин.. Я не уверена, но, кажется, он поднимался наверх. — Девушку вдруг осенило. Она узнала Хёнджина. — Это ты! Ты был с тем белобрысым мальчиком. Его зовут Феликс? Он на втором этаже. Я видела его, когда он заходил в его комнату.        — Где это? — Хёнджин сорвался бегом к лестнице. — Где комната?        — О, чёрт! — Девушка сложила 2+2 и понеслась вслед за Джином. — Последняя дверь с левой стороны!        Хёнджин оказался на месте за несколько секунд. Он громко и жёстко барабанил по деревянной поверхности, пытаясь выломать невыносимую преграду.        — Уджин, открой! Феликс, ты тут?! Уджин! Падла, я убью тебя!        Хёнджин с матами и проклятиями плечом вбивался в дверь, пытаясь её снести. Девушка молча стояла рядом, не зная, чем помочь бедному парню. На непонятную шумиху начали собираться гости дома, толпясь очередью в узком коридоре.        Хван отошел на пару шагов и с разбега хотел удариться всем корпусом, но в последнюю секунду затормозил. Дверь тихонько открылась. Уджин стоял в мятой рубашке и с растёгнутой ширинкой на джинсах, но неэрогированный член был заправлен в белые трусы. Безэмоциональным лицом он смотрел стеклянными глазами куда-то вдаль сквозь Хёнджина.        — Где Феликс?! Что ты с ним сделал?        Парень шагнул вперёд, смотря вглубь комнаты. Взгляду попалась кровать, но на ней никого не было.        — Я не..Я не насиловал. Он мёртв…        Уджин сказал последнее слово, отходя назад и освобождая проход.        Перед Хваном предстала картина, которую он бы не выдумал даже в самом страшном сне. В долю секунды он пожалел, что ещё жив. В долю секунды сломалось всё, что он выстраивал все эти почти восемнадцать лет.        Его младший близнец лежал в неестественной позе на полу перед кроватью весь залитый кровью. Кровь была везде. На ангельском лице, на груди, на животе, на обеих ладонях и даже капельки на полу возле него. Его когда-то белоснежная майка была полностью разорвана в нескольких местах и залита спереди стёкшей с лица красной жидкостью. Чёрные трико парнишки были неровно стянуты до бёдер оголяя гладко выбритый лобок. На шее с обеих сторон было море чёрных засосов.        Хёнджин впал в ступор. Его будто закоротило. В его сознании такого не могло быть даже при самом печальном раскладе событий. Даже когда брюнет сам ненавидел младшего брата и мечтал остаться один, он не мог представить такого исхода.        Вся картина просто была какой-то нереальной. Мозг старшего брата никак не мог сопоставить реальность с реальностью. В мыслях выплывая из подсознания, фантомно проскользнуло услышанное слово “мёртв”.        Хёнджин стоит, не двигаясь, солдатиком и, не моргая, смотрит на брата. Со стороны понятно, что юноша пребывает в полнейшем шоке. Толпа молодёжи скопилась в коридоре, пытаясь заглянуть в двери и расспрашивая друг друга, что вообще происходит. Музыка стихла. Один из подростков толкнул другого, и тот случайно задел локтём Хвана. Джин дернулся, моргнул и пришёл в себя. Одними губами беззвучно он произнес услышанное слово.        — Мёртв…        Затем, срываясь с места, бросился к телу на полу.        — Ликси!!! Господи! Ликс!! Нет! —Хёнджин рухнул на колени перед братом и сгрёб его в охапку, обхватывая руками в районе груди. — Нет. Боже. Ликси. Прости меня. Я не смог…        Рыдая навзрыд и громко вымаливая прощения у своего близнеца, Хван прижал щупленькое тёплое тельце к себе. Голова и рука Феликса безжизненно повисли в воздухе.        — Я не смог. Я опоздал. Феликс, прости. — Лицо Хёнджина полностью залило слезами. — Ты мне нужен. Ликси, прости. Я не успел… О, господи… Я же люблю тебя!!!        Хёнджин поднял голову и истошно заорал во всё горло.        Вокруг все пьяны. Пятница. Обещанная вечеринка была в разгаре на момент событий. Ожидать тут от кого-либо адекватных решений и помощи сейчас бессмысленно. Наблюдавшая за всем этим ужасом уже знакомая девушка, тихонько плача, подошла и положила руку на плечо Хвана. Она хотела что-то сказать, но Хёнджин резко одёрнул её руку. Он нежно положил Феликса на пол, поправил его штаны и вытер слёзы, отползая и пятясь задом вперёд подальше.        Девушка бросилась к блондинистому юноше, заменяя красивого брюнета.        Хван встал с одного рывка и с разворота полетел с кулаками на Уджина.        —Ты убил его! Ты убил моего брата, сволочь!        Хёнджин избивал Уджина, жестоко нанося удары сперва кулаками куда ни попадя, а когда тот упал на пол, продолжил избивать его ещё и ногами. Все вокруг, толпясь у дверей, просто наблюдали. Никто не смел влезть в эту страшную разборку. Бывший друг не сопротивлялся. Он лишь инстинктивно закрывался руками, ни разу не произнеся ни слова. То ли от пьяного состояния, то ли от шока, то ли от испуга или принятия наказания за содеянное он терпел и, возможно, дал бы себя даже убить. От самоуверенного наглого местного авторитета не осталось и следа.        — Ублюдок!! Ты лишил меня всего! Падонок! Он любил меня, а я не успел…        Уджин стал похож больше на отбитый бифштекс, нежели на человека. Один его глаз моментально распух так, что даже ресниц не стало видно. Хёнджин перестал дубасить обидчика и упал на свои колени, закрывая лицо руками. Плечи и спина парня содрогались от сильного плача.        — За что, Уджин?? — Хёнджин говорил себе в ладони. — Что он тебе сделал? Он же невинен. Почему он, а не я?!        Хёнджин выбился из сил.        Избитый, весь в кровоподтёках и ушибах Уджин не отвечал. Он, харкая кровью, молча лежал, свернувшись калачиком на полу.        Наступила мертвенная тишина. Слышались лишь всхлипы Хвана и переговоры перешептывающихся пьяных свидетелей.        Хёнджин взглянул на брата. Он был белый, как полотно. Девушка приподняла его голову, нежно гладя по щеке. Сердце юноши защемило от беспомощности и безысходности. Переведя взгляд на Уджина, он с ненавистью заорал “не прощу!” и набросился на него, хватая за горло. Уджин, хрипя и быстро синея, схватился за руки на своём горле, будто это могло ему чем-то помочь.        — Он жив!! Он двинулся!        Девушка, всё это время держащая голову Ликса, подползла к Хёнджину. Она схватила его за одну сбитую в костяшках руку, убирая ту с чужой шеи, и потащила за собой.        — Смотри! Он живой!        Хёнджин, не имея сил уже нормально соображать, податливо ползком направился следом. Старший дополз до Феликса и потянул его на себя. Он взял брата на руки, как маленького ребенка, и нежно поправил ему белую прядку чёлки. Зрачки младшего под закрытыми веками пошевелились.        — Ликс? Боже мой, зайка, ты живой!        Хёнджин весь в слезах и соплях засмеялся, одновременно рыдая. Феликс шевельнул рукой. Брюнет прижал младшего сильно к своей груди, зажмурившись и целуя в белую макушку.        — Мой малыш. Я думал, я потерял тебя.        Феликс шевельнул головой. Хван, отстранив его от от себя, гладит белые волосы близняшки и смотрит на нежное спокойное лицо. Феликс ещё раз пошевелился. Сглотнув, он попытался что-то сказать.        — Шшшшш. Ничего не говори. Я с тобой. Я рядом. Я люблю тебя.        Джин ещё раз поцеловал холодный лоб парнишки.        С большим трудом, еле шевелясь, Ликс перенес свою болтающуюся руку из-за спины и положил её на грудь Хёнджина. Маленькие пальчики слабенько ухватились за майку брата. Он пытается что-то сказать, но губы не слушаются, и во рту жутко пересохло.        — К…        — Что??        Брюнет поднёс ухо ближе ко рту младшего?        — К..оф..        — Ликс, милый, я не понимаю. — но до Хвана резко дошло. — Кровь!        Пазл сложился сам по себе. Феликс грохнулся в обморок от вида крови. Тот идиот не знал о гемофобии Ликса и по-пьяни подумал, что умер. А в панике до Хёнджина не дошло проверить хотя бы пульс.        — Не смотри. Не смотри на себя. Я тебя умою, и будешь у нас как новенький.        Мог ли старший раньше подумать, что будет так радоваться обморокам младшего брата? Как непредсказуема жизнь.        — Мне, — Еле слышно и кашлянув несколько раз, сказал младший. — Холодно.        — Конечно, сейчас.        Хван аккуратно положил Феликса на пол и стянул с себя куртку. Младший до сих пор не мог открыть глаза. В этот раз приход в себя ему дался особенно трудно. Хёнджин помог ему одеться и застегнул куртку.        — На. — знакомая уже девушка протянула брюнету мокрое полотенце. — Протри его.        — Спасибо.        Юноша умыл Феликса и протёр его руки.       Об остальном он уже позаботится потом. Разбитая нижняя губа близнеца сильно распухла, и он недовольно поморщился, когда брат её протирал.        — Что ты хочешь сделать?        Девушка подсела к Хёнджину на корточках.        — Что ты имеешь в виду?        Хван сгрёб Феликса в объятия. Тот был еще очень вялый.        — Полиция? Суд? Самосуд?        — Я не знаю. — Хёнджин поцеловал Ликса в висок. — Я не знаю, что делать. Мы.. Я и Феликс..        — Поняла. Не волнуйся.        — Уджин снял нас на камеру. — Хван удрученно приложил руку к лицу. — Я просто хочу, чтобы это всё закончилось.        — Забирай его и уходи. Он ничего вам больше не сделает. — Девушка обернулась на лежащего на полу старшего школьника. — Не посмеет.        — Как тебя зовут? — Брюнет посмотрел в глаза девушке. — Я Хёнджин.        — Мин-Джи. Я девушка его старшего брата. — Она протянула свою и пожала руку Хёнджину. — Приятно познакомиться.        — Мин-Джи, спасибо. А где его брат?        — Занят. Вы хорошие ребята, Хёнджин. Я не сужу. Уджин давно нарывался. Такого брат ему точно не простит. Так что не переживай. Ты и он, — она погладила Феликса по шёлковыми волосам. — в безопасности. Отведи его домой. Полиция или заведённое дело вам самим хуже сделают.        Хёнджин и сам это понимал. Ввязать полицию и дать делу огласку будет смертным приговором им обоим и их родителям. Он не мог такого допустить. Он молча кивнул, соглашаясь с новой знакомой.        — Ликси, солнышко, нам надо идти. Мама с папой, наверное, уже дома.        Хван поднялся и потянул Феликса за собой.        Младший сильно закашлял, он вяло открыл глаза и посмотрел на старшего. Ему явно было плохо. Старший подумал про сотрясение. Но это уже чуть позже. Сперва надо было смыться с этого проклятого дома навсегда.        Девушка пошла впереди, разгоняя собравшихся гостей вечеринки. Хёнджин, обняв брата и крепко держа за талию, повёл его к выходу комнаты.        Уже перед дверью он остановился и окликнул Мин-Джи. «Отдал» Ликса ей и вернулся к Уджину. Того было трудно узнать, настолько он был избит. Сев на корточки, он схватил Уджина за рубашку на груди и подтянул его на себя. Наклонившись к самому уху лежащего, Хван проговорил, чётко отчеканивая каждую букву:        — Считай сегодняшний день своим вторым днём Рождения. Тебя спас Феликс. Ты ему теперь жизнью обязан. Если ещё хоть раз ты приблизишься к нему даже в мыслях, я клянусь, что жизнь отдам, чтобы прикончить тебя. У меня все улики на руках. Я тебя уничтожу, мразь.        Уджин был не в состоянии ответить. Возможно, он и не слышал угроз Хёнджина. За всё это время разборок никто так и не помог хозяину дома и вечеринки. Видимо, этого типа не так уж и жаловали.        Хван отпустил личного врага и швырнул его назад на пол. Забрал брата у знакомой. Помог спуститься и надеть ему обувь. Поблагодарив ещё раз помощницу, вышел на улицу.        Наступили сумерки. Холодно. Феликс снова закашлялся сразу при выходе из дома, вдохнув промёрзлого воздуха. Сам оставшись в одной домашней маечке, Хёнджин, крепко обняв своего драгоценного Феликса, чуть ли не держа того на весу, потащил домой. Феликс покорно молча плёлся рядом, смотря сонными глазами себе под ноги. У Хёнджина в голове роились сотни разных мыслей, но одна побеждала все остальные. Феликс жив. А всё остальное можно исправить, купить, починить, забыть. Мальчишки уже почти дошли до дома. Старший устал и промёрз. Нужно было придумать правдоподобную историю для родителей. Нужно было умыть и осмотреть Ликса. Сейчас Хвану хотелось одного — чтобы этот день наконец-то закончился.        Когда до дома оставалось буквально метров сто, у Ликса случилась истерика. Парень очнулся, и эмоции пережитого стресса нашли выход. Он резко остановился и, цепляясь мёртвой хваткой за майку Джина, зарыдал навзрыд, пытаясь рассказать, что произошло.        — Джинни Хён.. Уджин! он хотел…он мне…он сел.. — младший задыхался от плача, тараторя бессвязные преложения. — Он мне в рот..он засунул. А потом…я был голым. Прости меня. Прости.        Феликс весь вжался в грудь старшего, пачкая майку слезами и соплями. В душу брюнета словно высыпали камаз булыжников. Он крепко обнял и прижал к себе брата. Не хотелось сейчас представлять, что с ним вытворял тот урод. Вроде бы он сказал, что не насиловал?.. Хёнджин бы обязательно расспросил близняшку обо всём попозже, когда пострадавшему бы стало немного легче. А сейчас на свежие эмоции этот и без того хрупкий парень сам, будучи жертвой, обвиняет во всём себя.        В этом весь Феликс. С детства выгораживая выходки старшего, он смело брал на себя вину, не задумываясь, что ему за это потом будет. Хёнджин поджал нижнюю губу, злясь на себя и свою слепоту.        Отпустив Ликси из рук, он нежно взял его ладонями за лицо. Выглядел брат ужасно. Сам очень бледный. Распухшие от слёз нос и глаза. Огромный свежий синяк и ссадина на щеке, следы запёкшейся крови вокруг носа и рта. Сильно разбитая опухшая губа, на которой, возможно, останется шрамик.        — Ликс, Ликс, успокойся. — Хёнджин поцеловал брата в лоб, не обращая внимания на нескольких зевак вокруг. — Всё позади. Я с тобой. Ты ни в чём не виноват. Вообще ни в чём. Мы обо всём обязательно поговорим потом. Сейчас нужно домой.        Помогло. Феликс посмотрел в глаза старшего и притих. Несколько раз кивнув, в любимых руках он развернулся, таща за собой старшего.