Отец

***

      Тоджи почти не дыша смотрит на своего сына, и понимает, проиграл, он уже заведомо проиграл. Перед ним не сын наемника Фушигуро — это потомок рода Зенин. Нет-нет, внушает себе, это его кровь и ничья более. Смотрит своим, почему-то, расплывающимся зрением на это маленькое существо и думает, лучше его сыну было не рождаться. Эти ублюдки точно объявят его собственностью клана.       Не защитить, ни дать того что ему будет нужно, Тоджи не мог. Большие мозолистые ладони тянутся к маленькому свертку, ему кажется что руки трясутся, с чего бы? Он ведь не боится даже смерти, так почему, почему, смотря в эти маленькие круглые глаза, что ещё не видят, почему касаясь этих нежных розовых щёк, его одолевал страх? Этот молокосос ведь не умрет? Зенин…       — Ты будешь Фушигуро… Ты, Фушигуро. — Тоджи и сам не замечает как в глазах набирается ненужная влага, — Мегуми. Ты сын Фушигуро Тоджи, запомни навсегда. Ты не принадлежишь роду Зенин, не позволь им сломать себя. Пусть весь мир благословит твое рождение.       Он не позволит своим детям сгнить. Даже если это означает что сгнить должен будет он. Однако, кому нужно его тело? Им нужен его трёхмесячный Мегуми, Тоджи долго-долго, так будто уже потерял, смотрит на ребенка.       Его сломают… сломают… сломают… Навязчивая мысль роем жужжит в голове и Фушигуро наконец не выдерживает, смотрит в глаза главы клана Зенин и соглашается, растянув губы в притворной усмешке, со страхом, настолько глубоко вбитым в кости, что поджилки против воли трясутся. Он отдаст им сына, но он не пострадает, они дадут ему все что ему нужно. Они обязаны его защитить, он не может дать сыну стабильную жизнь, Тоджи, вообще не уверен, будет ли завтра для него, у того, от кого отказалась родня?       Потом, оставшись один в каком-то переулке, Фушигуро понимает, он продал свою кровь этим шакалам. Впервые за долгое время Тоджи чувствует ту самую слабость, что сопровождала все его детство, чувствует как трещат кости и рвутся жилы как из сломанного носа двумя струйками течёт кровь, как от ран на расхлестанных стопах отрывается свежая корочка, он чувствует, как слабость от которой он, казалось, избавился пришла снова.       Необъяснимое ощущение сильной опасности, страх смерти, ужасающая тревога сковали тело. Сердце словно захотело вырваться из груди, но комом застряло в горле, стало невыносимо даже попытался сделать вздох.       Пусть весь мир благословит твое рождение.       От ощущения дрожи в теле ослабшие конечности мертвым грузом отпустили тело Тоджи на грязную, заполненную лужами улицу. Перед глазами расплылся плотный туман, а на грудь словно отпустили кирпичи.       Ты сын Фушигуро Тоджи, запомни навсегда.       Схватившись за волосы, он с силой потянул их, пытаясь справиться с головокружением, ком в горле стал более явным и Фушигуро вырвало. Приподнявшись на слабых руках от продолжал блевать, прилив жара к лицу и телу издевательски сочетался в абсолютным холодом внутри живота.       Мегуми, мой сын.       Мой сын — проскальзывает сквозь рой мыслей перед самой смертью, он видит безразлично-обиженое лицо маленького мальчика и чувствует вину, не успел, ещё немного, ещё чуть-чуть и он смог бы вернуть свое право называться отцом. Фушигуро чувствует нерешительность, но все же произносит:       — Через два-три года моего сына отдадут, по договоренности, клану Зенин… Делай с этим что хочешь.       Последнее что он видит это спокойное лицо Годжо Сатору, Тоджи снова позади, но это более не может его расстроить или удивить.       Имя Мегуми означает «Благословенная».       Тоджи чувствует невероятную силу, исходящую от побитого мальчишки, что только что использовал «территорию», в нем что-то есть, нечто неуловимо… родное?       —… Как тебя зовут? — вопрос вырывается сам. Он не уверен, он хочет проверить.       — Фушигуро… — Тело налилось свинцом от юношеского неуверенного голоса, а радость, что его кровь, все ещё его, словно сняла путы что вили вокруг его шеи Зенин с самого рождения.       — Молодец. — На выдохе произносит мужчина и всаживает осколок от оружия в висок.       Какое облегчение, ещё бы узнать как дочь. Он благодарен Сатору Годжо, сопляк сделал то, что было не под силу ему. На том свете он вернёт должок.       Ты будешь Фушигуро… Ты, Фушигуро.       Живи. Как бы тяжело ни было, ты не можешь отпустить руки, Мегуми. Никто не говорил, что жить легко. Главное… Не будь таким же ублюдком, как твои дед и отец, стань «выше» всех и покажи, на что способен, я верю в тебя.